Анна Штерн
Кафе у Сэнди
– Но как же Кэтти, Майкл? Вы ведь позаботитесь о ней? – испуганно спросила его мама.
– Не беспокойтесь за нее. Кстати я бы хотел увезти ее на пару часов в участок для дополнительных показаний.
– Конечно, доченька, езжай. Папа заберет тебя, как только вы закончите, – ответила за меня мама.
– В этом нет необходимости. Я сам отвезу ее домой, – сказал Майкл.
Я, как могла, быстро собралась и уже через пару минут мы вышли с Майклом из дома.
– Мы и правда поедим в участок? – спросила я, подходя к его машине.
– Да, но не для показаний. Нам нужно поговорить.
– Конечно, – ответила я.
На полпути к участку, Майкл рассказал о своем звонке Рейчел.
– Твой психолог – очень приятная женщина. Она упомянула, что ты была крайне взволнованной во время своего последнего визита и довольно резко отреагировала на ее замечания.
– Да, но она не хотела мне верить, – я попыталась оправдать себя, но невольно покраснела. Я чувствовала себя виноватой перед женщиной, которая пыталась помочь мне.
– Она отказалась верить в твою фантастическую историю о перемещении во времени и талоне, который ты вытащила из прошлого. Если честно, я вполне могу понять ее. Рейчел так же рассказала мне об автомойке и ее владельце.
– А ты сказал ей про Роберта и записку?
– Сказал, мне нужно было предупредить ее.
– Думаешь, и она в опасности?
– Скорее всего, нет, но ведь не зря говорят: «предупрежден, значит – вооружен».
В участке снова царили привычные для этого места суета и шум.
– Хочешь кофе? – спросил меня Майкл.
– Не откажусь.
– Хорошо. Тогда иди в тот же кабинет, где мы беседовали вчера, а я подойду чуть позже.
Сказав это, Майкл исчез в одном из коридоров, оставив меня одну. Взоры работников полиции и задержанных на несколько секунд остановились на мне, после чего все снова окунулись в свои рутинные дела. Я же, протискиваясь между столов и кресел, направилась в нужный мне кабинет.
Не без труда найдя его, я зашла внутрь и подошла к окну. Стоял еще один жаркий июльский день. Пешеходы медленно шли по улице, обливаясь потом. Казалось, что даже машины стали ездить ленивее, чем обычно. В тот миг я подумала о Роберте. Где он? Что с ним? Или, может быть, его уже нет с нами? От этой мысли, несмотря на жару и духоту в кабинете, мне стало прохладно, а тело покрылось мурашками. Я опустила жалюзи и села за стол, пытаясь отогнать от себя тяжелые мысли. К счастью, через несколько секунд дверь открылась, и в кабинет зашел Майкл с двумя кружками кофе и папкой бумаг подмышкой.
– Спасибо, – сказала я, беря кофе.
Майкл улыбнулся и сел напротив меня.
– Ты выглядишь испуганной. Все хорошо?
– Да, просто грустные мысли.
Майкл нахмурился, догадавшись, что я думаю о Роберте.
– Итак, – тут же начал он, – вот что мне удалось узнать. Начнем с Дэвида Толмена. Я сегодня говорил с ним по телефону. В общем, у него инвалидность с детства: одна нога короче другой, что, впрочем, не мешает ему водить автомобиль. Не думаю, что он причастен к преступлению. В кафе ты не заметила, чтобы человек хромал, не так ли? А при таком недуге хромота неизбежна. К тому же, как он сам признался мне, Дэвид страдает от ожирения, а толстеть начал с двадцати лет.
– Откуда такая уверенность в том, что он говорит правду? А как же даты? Ведь по документам он числился хозяином Форда.
– А вот тут начинается самое интересное. Толмен упомянул кое-что по телефону. Когда он продавал Форд, то по объявлению ему позвонил мужчина и сказал, что может забрать машину прямо сейчас. Толмен не был к этому готов и не хотел отдавать автомобиль так быстро. Уж не знаю, что насторожило его. Однако покупатель оказался настойчивее: он сказал, что ему срочно нужна машина, и он готов заплатить больше, чем указано в объявлении. На это у Толмена не нашлось возражений, и он отдал Форд покупателю. Я спросил его, случилось ли это 10 августа, как указано в документах, но Толмен заверил меня, что расстался с Фордом еще в июле, а переоформил все только в августе, поскольку сильно заболел после продажи, и ему было не до документов.
– Выходит, – вставила я, – что за рулем Форда пятого августа находился все же Иксвед?
– Скорее всего. Мы не можем этого утверждать наверняка.
– А что если Толмен обманывает нас? Прошло столько лет, а он так четко все помнит.
– Я отправил запрос в больницу города, где живет Толмен. Может у них найдутся подтверждения болезни Толмена, а также его фотография. Теперь касательно Иксведа. У полиции Индианы нет его фото. Как я уже говорил никаких данных на него тоже нет, и где он сейчас может находиться одному Богу известно. Я разослал портрет и характеристики Иксведа в участники других штатов. Есть шанс, что они чем-то помогут.
– Даже не верится, что можно так затеряться. Словно человека и не было на свете, – задумчиво сказала я.
– В Америке это сделать проще, чем ты думаешь, – ответил Майкл и внимательно посмотрел на меня.
– Что-то не так? – удивленно спросила я.
– Есть кое-что еще. Про твоего Роберта Линда.
Мое сердце сжалось в нехорошем предчувствии, а в горле тут же пересохло. Я потянулась за кружкой с уже остывшим кофе и, сделав глоток, тихо сказала:
– Продолжай.
– Он никогда не говорил тебе, что у него есть брат?
– Что?
– Представь себе. Его зовут Томас Линд. Из-за исчезновения Роберта нам пришлось сделать запрос, и выяснилось, что в Мэнсфильде у него есть брат.
– Но, Роберт никогда не упоминал про брата… – растерянно сказала я, – как такое возможно?
Майкл молчал, давая мне время обдумать услышанное.
– Почему он скрывал от меня это? Майкл, я не понимаю.
– Думаю, у него были на это причины.
– Какие еще причины?
– А что вообще ты знаешь про Роберта?
– Только то, что говорила тебе: он родился и вырос в Мэнсфилде, а после смерти родителей уехал в Нью-Йорк. Сейчас у него своя фирма.
– Все верно, – подтвердил Майкл, – а про смерть своих родителей он тебе ничего не рассказывал?
– Нет.
– Дело в том, Кэтти, что Томас – умственно отсталый. Когда ему было пятнадцать лет, он поджег родной дом. Родители погибли в пожаре, а Томаса после этого поместили в клинику для умалишенных на востоке города.
– О Господи! – воскликнула я, – Теперь понятно, почему Роберт не рассказывал о нем.
– Есть еще одна деталь.
– Какая?
– Он сбежал из больницы три дня назад.
– Что?
– Врачи сказали, что его палату обнаружили утром открытой. Никто ничего не видел и не слышал. Каких-либо следов Томаса они не обнаружили. Администрация больницы пыталась связаться с Робертом, но так его не было в офисе, они оставили сообщение с секретарем. Я звонил этой даме, и она подтвердила, что созванивалась с Робертом три дня назад и передала ему известия о Томасе.
– Это объясняет, почему у него был такой расстроенный голос по телефону, – добавила я, вспомнив, каким отрешенным показался мне Роберт во время нашего последнего разговора.
– Кэтти, я понимаю, тебе нелегко сейчас, но ты понимаешь, что все это может значить? – спросил меня Майкл.
– Не совсем, – честно призналась я.
– Возможно, Роберт сейчас с Томасом.
– Ты думаешь, Томас похитил его?
– Или же Роберт решил бросить все и пуститься на поиски брата, а переполох в квартире устроил нарочно, чтобы сбить нас с толку.
– Но это глупо. Зачем ему это делать?
– Вот этого я не знаю, но хочу показать тебе фото Томаса.
После этих слов Майкл раскрыл одну из папок, лежавших на столе, и протянул мне фотографию Томаса. Со снимка на меня смотрел молодой мужчина с приятной внешностью, но очень осунувшийся. Взгляд казался беспокойным, а губы поджатыми, словно мужчина обиделся на кого-то. Волосы Томаса были коротко острижены, почти что сбриты.
– Похож на Роберта. Словно его блеклая копия, – сказала я, рассматривая фото.
– Они же братья, им положено быть похожими, – ответил Майлк.
– Я не понимаю, как все это связано? Клер, мужчина, которого я видела, Роберт и теперь Томас?
– Я и сам пока не знаю, но решение найдется. Ты не беспокойся!
Вскоре мы закончили разговор и Майкл, как и обещал, повез меня домой.
– Полиция осматривала «Кафе у Сэнди»? – спросила я по пути.
– Да, но ничего там не обнаружила.
– А вдруг они не доглядели? Что если, нам с тобой еще раз побывать там? – предложила я.
– Не думаю, что это хорошая идея, но я над ней поразмыслю. В любом случае, ты не должна ходить туда одна.
Поскольку я ничего не ответила, Майкл настойчиво добавил:
– Ты меня слышишь, Кэтти? Пообещай, что не пойдешь туда одна!
– Хорошо, хорошо, – согласилась я.
– Так, и еще кое-что. Сегодня лучше посиди дома. Вечером я позвоню и сообщу, что удалось узнать о Толмане и Иксведе.
Глава 12.
Весь последующий день и вечер я ощущала на себе родительский взгляд. Я понимала их опеку и переживания, но находиться все время под наблюдением мне не нравилось. К тому же я никак не могла успокоиться на счет Роберта. Почему он утаил от меня историю о своем брате? Неужели он решил, что я откажусь от него или испугаюсь? Все это казалось мне весьма странным и непонятным.
Пару раз я бралась за книгу, но строчки расплывались перед моими глазами, и я по несколько раз читала одно предложение пытаясь вникнуть в его суть. Поняв, что бесполезно пытаться как-то отвлечься, я отложила книгу и поднялась к себе в надежде подремать часок-другой.
Стоило моей голове лечь на подушку, как я тут же провалилась в сон. Однако спать мне пришлось недолго: уже через несколько минут меня разбудил телефонный звонок. В надежде услышать голос Роберта я рванулась к аппарату и сняла трубку.
– Алло!
В трубке молчали, я могла различить только чье-то тяжелое дыхание. Мне стало не по себе, но я все же еще раз сказала «Алло». Наконец, на том конце провода раздался незнакомый мне мужской голос.
– Это Кэтрин? – с хрипотцой спросил незнакомец.
– Кто говорит? – настороженно спросила я.
– Кэтрин, Кэтрин… красивое у тебя имя.
– Что за глупые шутки? Кто это? Говорите, или я повешу трубку, – набравшись смелости, выдала я.
– Ну, ну. Не надо грубить.
Испугавшись и разозлившись одновременно, я чуть не бросила трубку, но вдруг почувствовала возле своей щеки прохладное дуновение ветра. Оно показалось мне таким необычным, что я на какой-то момент отрешилась от всего, в том числе от телефонного разговора. Струйка ветра нежно ласкала мою щеку, словно кто-то прикасался к ней шелковым платком.
– Не клади трубку, – услышала я сзади. Голос напоминал голос Клэр. Я хотела обернуться и посмотреть, стоит ли кто-то у меня за спиной, но голос не дал мне этого сделать:
– Не надо оборачиваться. Слушай, что он говорит тебе.
После этого ощущение ветра куда-то исчезло. Я решила поверить голосу, и не став оглядываться назад, сказала в трубку:
– Говори, чего ты хочешь.
– А ты деловая, Кэтрин. Или мне называть тебя Кэтти, как твой дружок?
Мое сердце забилось чаще. Я была уверена, что незнакомец говорит о Роберте.
– Что тебе надо? – еще раз спросила я.
– Мне бы хотелось встретиться. Что думаешь на счет этого?
– Где и когда?
– Мне нравится такой подход. В час ночи, возле кафе. Сойдет?
– Вполне.
– Только есть условие: никто не должен знать о нашей встрече, на которую ты придешь одна.
– Хорошо.
– И не смей тащить с собой своего дружка-полицейского.
«А этот кто-то неплохо осведомлен о моей жизни», – подумала я.
– Идет. Но и у меня есть условие, – сказала я.
– Очень интересно. И какое же?
– Роберт ведь у тебя, не так ли?
– Допустим.
– Как только мы с тобой встретимся, ты отпустишь его.
– Что ж, посмотрим, как ты станешь себя вести.
– Так не пойдет. Я должна знать, что с ним все будет в порядке.
– Ты не оставляешь мне выбора, Кэтти. До встречи!
После этих слов мужчина резко повесил трубку.
Я осталась стоять возле телефона, еще не совсем осознавая, на что согласилась. Откуда взялась смелость, с которой я говорила, я не знала. Слышала ли я голос Клэр или это было мое воображение? Действительно ли у него Роберт или меня обвели вокруг пальца? Эти и другие вопросы переполняли мою голову. Я снова легла на кровать, свернулась калачиком и зажмурилась изо всех сил, пытаясь таким образом, сосредоточиться хоть на чем-то и прийти в себя.
В таком положении меня застала мама, бесшумно зашедшая в комнату.
– Кэтти, с тобой все в порядке? Что случилось, детка? – встревожено спросила она, присев на кровать рядом со мной.
Я на миг открыла глаза, после чего прижалась к маме всем телом и бесшумно заплакала.
– Ну, не надо так, – поглаживая меня по голове, пытаясь успокоить, сказала мама, – все уладиться, сама увидишь.
– Но мне страшно! – призналась я.
– Я знаю, милая, знаю. Мне и папе тоже страшно, но ты должна знать, что мы всегда будем рядом и защитим тебя.
В голосе мамы не чувствовалась уверенности, но от нее все же веяло спокойствием, что помогло мне взять себя в руки. Уже через несколько минут я сидела рядом с ней и чувствовала, что могу рассуждать, как вполне здравомыслящий человек, а не испуганный ребенок.
– Я бы выпила чаю, – сказала я маме.
– Конечно, сейчас поставлю. Ты спустишься вниз или мне принести кружку сюда?
– Я спущусь. Дай мне только пару минут привести себя в порядке.
Мама ушла, оставив меня одну. Взгляну на часы, я вздрогнула: стрелки показывали на четверть одиннадцатого. У меня оставалось не так много времени. Я подошла к небольшому компьютерному столику в углу комнаты, и взяла из выдвижного ящика пустую тетрадь. Вырвав оттуда листок, я села за стол и принялась за письмо.
«Мне звонил незнакомый мужчина. Думаю, что у него Роберт. Я встречаюсь с ним сегодня в час ночи возле кафе «у Сэнди». Если вы найдете эту записку, передайте ее Майклу. Люблю Вас, Кэтрин».
«Этого достаточно, – подумала я, кладя записку на середину стола, – если я не приду к утру, то родители, наверняка, обнаружат это письмо и сообщат о нем Майклу». Я понимала, что, вероятно, собираюсь совершить глупый и отчаянный поступок, но что-то внутри меня придавало мне уверенности и отгоняло страх. Возможно, это была лишь моя глупость.
Во время чаепития с родителями позвонил Майкл. Папа, поняв, что я хотела бы поговорить с ним без посторенних, увел маму в гостиную, оставив меня одну на кухне.
– Майкл, как я рада слышать твой голос, – немного печально сказала я, понимая, что могу его больше не услышать.
– У тебя все хорошо? – поинтересовался мой друг.
– Да, просто волновалась.
– В общем, новостей о Роберте никаких. Соседи ничего не слышали и не видели. Его банковскими карточками никто не пользовался. Словом, пока что никаких следов. То же самое касается и его брата. Но есть еще кое-что. Это должно успокоить тебя.
– И что же?
– На счет Иксведа.
– Говори же, Майкл, прошу. Не тяни, – попросила я.
– Тебе нечего его бояться. Правда, и про его причастность к исчезновению Клэр мы ничего не узнаем.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Иксвед мертв, Кэтрин.
– Что? – почти что закричала я. Если он мертв, то с кем же я разговаривала час назад по телефону?
На мой крик тут же прибежал папа, но увидев, что со мной все хорошо, вышел из кухни.
Переведя дух и успокоившись немного, я попросила Майкла рассказать мне об Иксведе.
– Произошло недоразумение, как это иногда бывает в государственных учреждениях. Я разослал характеристики Иксведа во все участки и сегодня мне позвонили из Нью-Йорка. Около месяца назад они нашли тело Иксведа в съемной квартире. Его опознали по опечаткам, но вот в базу данных его смерть добавить забыли.
– А полиция уверена, что тело принадлежало именно Иксведу? – спросила я.
– Да. Во-первых отпечатки, во-вторых соседи подтвердили. К тому же его внешность полностью совпадала с твоим описанием: светлые волосы, кожа в пигментных пятнах.
– Как он умер?
– Самоубийство. Иксвед повесился.
Я не знала, что еще спросить. Эта новая информация полностью сбила меня с толку.
– Имелись ли какие-то причины для этого? – наконец, выдавила из себя я.
– Я не знаю, но судя по всему, Иксвед не работал, сидел на игле. Возможно, ему все осточертело.
– Но как тогда объяснить исчезновение Роберта? Кто его похитил? – спросила я.
Майкл замолчал. Я уже хотела повторить свой вопрос, но Майкл решил ответить:
– Неужели ты не понимаешь, Кэтрин? Никакого похищения не было.
– Как же так? Но где он?
– Это я и пытаюсь сейчас выяснить. Он, скорее всего, запудрил тебе мозги своими рассказами про Клэр и Иксведа. Только вот зачем он это делал, я не пойму, однако, втереться к тебе в доверие у него получилось. Я бы хотел знать его следующий ход, но пока могу лишь строить предположения.
– Но ведь я тоже слышала Клэр и видела того мужчину! – попыталась возразить я.
– Или это он тебе внушил. Ты об этом не задумывалась?! Ведь вначале раздался тот странный звонок, потом ты встретила его и пошло-поехало. Не так ли? Не нужно быть мастером гипноза, чтобы убедить кого-то в чем-то. Уже поверь мне и моему опыту.
– Но, Майкл…
– Кэтти, – строго прервал он, – сейчас слушай меня очень внимательно. Роберт – не тот за кого себя выдает. Ты должна остерегаться этого человека. Если увидишь его или же он позвонит, сразу дай мне знать. Ни в коем случае не встречайся с ним. Это может быть опасно.
– Как скажешь, – ответила я, не собираясь при этом отказываться от встречи с незнакомцем сегодня ночью. Я чувствовала, что Роберт в опасности и хотела помочь ему.
– Может, мне переночевать сегодня у вас? Уверен, твои родители не станут возражать. Я мог бы устроиться на диване в гостиной, – предложил Майкл.
– Не думаю, что это необходимо, но спасибо.
– Как скажешь. Если что, то звони мне домой. Я скоро уеду из участка.
– Конечно. Тогда, спокойной ночи? – спросила я. Взглянув на часы, я занервничала: было ровно одиннадцать часов, а мне еще нужно собраться и добраться до кафе.
– Спокойной. Я могу позвонить утром?
– Давай, я сама. Мне бы хотелось выспаться, – ответила я.
– Хорошо. Пока!
– Пока!
Стоило мне положить трубку, как в кухню зашли родители и минут десять расспрашивали меня о разговоре. Я рассказала им о смерти Иксведа, и мне показалось, мама вздохнула с облегчением, но в глазах отца забегали нервные огоньки.
– А как же этот Роберт? О нем что-то узнали?
– Нет, – ответила я.
– Мне кажется, это странно. Если тебя не преследовал Иксвед, то и похитить Роберта он никак не мог. Знаешь, этот Роберт вызывает много вопросов. Ты сама так не думаешь?
– Понимаю тебя, папа, – чтобы не спорить, решила согласиться я, – а сейчас я, наверное, пойду спать. Устала за сегодня.
– Конечно, иди. Мы тоже скоро ляжем, – ответила мама.
Поцеловав в щеку сначала ее, а потом и папу, я поднялась к себе. Думаю, мое поведение, вызвало немало вопросов у родителей, ведь раньше я их никогда не целовала перед сном.
Я быстро сходила в душ, надела спортивный костюм и приготовила кроссовки. Волосы убрала в хвост, а в карман куртки, помимо денег на такси, которое я планировала заказать из телефона автомата в конце улицы, положила складной нож и газовый баллончик – мое единственное оружие, а также крошечный фонарик.
Я легла в свою кровать и закрыла глаза на несколько минут. Мне вспомнилось лицо Роберта, его улыбка, голос и нежные прикосновения его рук. Хоть мы и провели вместе буквально несколько дней, мне казалось, что я знаю его очень давно. За такое короткое время он стал частью меня. По крайней мере, я так чувствовала. Не знаю, ощущал ли нечто подобное сам Роберт. Я понимала, что веду себя наивно и глупо, но ничего не могла с собой поделать. Каким-то образом, помимо своей воли я оказалась вовлечена в эту историю и чувствовала, что должна идти до конца, не смотря на страх, который все сильнее и сильнее охватывал меня. Если Клэр выбрала меня, то на это были какие-то причины. Возможно, ее душа увидела во мне что-то, чего не замечала я сама и окружающие люди.
Вскоре внизу стих телевизор и я поняла, что родители собираются идти спать. Через минут двадцать весь дом погрузился в тишину. Решив, что мама с папой, скорее всего легли, а, возможно, уже и заснули, я встала с кровати.
На часах было двадцать минут первого. Надев кроссовки, я открыла окно в своей комнате и как могла тихо спустилась вниз, после чего быстрым шагом, почти перейдя на бег, поспешила к телефонному автомату. Такси не заставило себя ждать, и уже через минут десять я мчалась к «Кафе у Сэнди», где меня ждали либо смерть, либо ответы на все вопросы, а, возможно, и то и другое.
***
– С вас десятка, мисс, – обратился ко мне водитель.
Я же, как зачарованная смотрела на заколоченные окна кафе, не замечая ничего вокруг себя.
– Эй, мисс, вы платить собираетесь? – раздраженно спросил водитель.
– Да, простите, – очнулась яи протянула таксисту деньги.
Не поблагодарив, он сунул деньги в нагрудный карман. Я же сидела не двигаясь, словно и не планировала выходить из машины. Мое сердце бешено колотилось, а к горлу подступил ком. Мне стало дико страшно, и я начала упрекать себя за то, что скрыла все от Майкла.
– Вы выходить-то будете? Или как? – спросил водитель.
Вздохнув, я потянулась к ручке двери.
– С вами все хорошо? Может, мне подождать тут? – на этот раз в голосе таксиста, я услышала участие. Наверное, выглядела я скверно и испуганно.
– Не стоит. Всего хорошего, – попрощалась я и вытолкнула себя из машины.
Стоило мне хлопнуть дверью, как таксист нажал на газ и умчался с места. Может, и он чувствовал себя не в своей тарелке, находясь рядом с кафе. Я повернулась лицом ко входу в закусочную и сделала несколько глубоких вдохов. На улице, как назло, никого не было: ни людей, ни машин. Самое странное, что я вообще не слышала каких-либо звуков, а воздух словно стал плотным и тяжелым. С трудом передвигая ноги, я перешла дорогу и остановилась в нескольких шагах от двери «Кафе у Сэнди».
«Здесь все началось, здесь все и закончится», – подумала я.
Спустившись по ступенькам к двери, я потянула ручку на себя, однако, дверь оказалась заперта. До часа ночи оставалось десять минут. «А что, если звонивший мужчина еще не пришел? – подумала я, – вряд ли такое возможно, но если допустить, что его еще нет на месте, не стоит ли мне первой проникнуть в кафе? Хоть мы и договаривались встретиться возле него, думаю, он догадается, где меня искать». Оказавшись в кафе первой, я могла бы осмотреться, обдумать план побега или сопротивления, поэтому я направилась к заднему входу в заведение.
Во внутреннем дворе было также безлюдно, как и на самой Белл Роуд. Ключ я нашла там же, где он лежал в день моей встречи с Робертом: под камнем недалеко от входа. Открыв дверь, я зашла внутрь, но свет включать не стала, воспользовавшись карманным фонариком. Осветив им подсобку, я убедилась, что в помещении все осталось так же, как и в мой первый визит туда. Единственное, что я заметила – следы мужской обуви на пыльном полу. Судя по всему, сюда заходило несколько мужчин в грубых, тяжелых ботинках. Скорее всего, полицейские, о которых говорил Майкл.
Крадучись, я прошла в кухню. Осмотрев ее на наличие ножей или других предметов, которые можно было бы использовать как оружие, и не найдя ничего, я прошла в зал кафетерия. Фонарик давал мало света, но все же я кое-как осмотрела все помещение и ничего необычного не заметила. Луч света от фонаря скользнул по фотографии Клэр, висящей на стене. Сначала я решила, что мне показалось, но направив свет на изображение, я чуть ли не закричала от неожиданности: вместо фотографии Клэр Виллетс в рамку кто-то поместил мое фото! Я подошла ближе и убедилась в том, что глаза мне не соврали. Фотографии было около трех лет. На ней я сидела на качелях, а у моих ног лежал наш покойный лабрадор Лакки. Я вспомнила, что последний раз видела это изображение в гостиной на камине.
«Как это возможно?», – подумала я и тут же вспомнила утро, когда мне показалось, что в дом проник кто-то посторонний. Значит, Майкл и Рейчел, уверявшие меня в том, что в доме никого не было оказались неправы. Кто-то все же находился тогда за моей спиной, а после моего побега, забрал фото. Мои размышления прервал звук поворачивающегося ключа в замке. Я тут же выключила фонарик и, как могла, тихо побежала к бару, где спряталась за стойкой.
Кто-то зашел в кафе и закрыл за собой дверь на ключ. «Значит, сбежать через главный вход не получится», – поняла я. Из своего укрытия я не могла видеть человека, проникшего в зал, но слышала его тяжелые шаги. Несомненно они принадлежали мужчине, причем, судя по звуку шагов, довольно крупному. Он не стал включать свет или пользоваться фонариком, а прошелся по залу, после чего, как мне показалось, замер на месте, так как шагов я больше не слышала. Мне стало так страшно, что зубы сами собой начали стучать. Я попыталась унять свои челюсти, но сделать мне это удалось, только обхватив подбородок рукой. Мое сердце билось очень сильно и быстро, и я испугалась, как бы этот звук не услышал мужчина. За исключением моего сердцебиения в кафе стояла абсолютная тишина. На пару секунд я даже допустила мысль о том, что, возможно, звук открывавшейся двери и шагов мне всего лишь почудились, но я тут же отогнала от себя эти фантазии. Я чувствовала, что в помещении помимо меня находится кто-то еще. И этот кто-то знает о моем присутствии. В подтверждение этого слева от меня я услышала приглушенный скрип, словно кто-то наступил на очень старую доску в полу.
«Он приближается», – запаниковала я.
Страх почти что полностью обездвижил меня. Я боялась не то что пошевелиться, а даже шелохнуться. При всем желании, у меня, наверное, хватило бы скорости и сил, чтобы добежать до задней двери и захлопнуть ее за собой, закрыв, таким образом, мужчину в кафе. На моей стороне были быстрота и неожиданность, но я не могла воспользоваться ими, а как истукан, продолжала сидеть на корточках, зажав одной рукой свой рот. Вторая рука упиралась в пол. Я чувствовала, что если просижу еще какое-то время в таком положении, то мои конечности онемеют, и шансы на побег сильно сократятся. Собравшись с духом, я полезла в карман за ножом и, раскрыв его, сжала в руке.
Тихо убежать у меня все равно не получилось бы, поэтому я решила быстро встать и дотянуться до выключателя на стене. Таким образом, я не только осветила бы себе путь к побегу, но и увидела бы самого мужчину. На корточках я подошла к стене с выключателем. Резко выпрямившись, я включила свет и приготовилась бежать. Яркий свет на секунду ослепил меня, но неприятное чувство быстро прошло, и я огляделась: к моему удивлению зал оказался пуст. Возможно, мужчина спрятался на кухне или подсобке. Проклиная свою нерешительность, я продолжала стоять на месте.
Дверь на улицу слишком тяжелая и я не смогла бы взломать ее, окна заколочены досками и быстро выбраться из них на улицу тоже вряд ли получилось бы. Оставался единственный выход – задняя дверь. Держа нож впереди, я медленно пошла в кухню. Оказавшись в ней, я включила свет, но в помещении никого не оказалось.
«Значит, он в подсобке», – с ужасом подумала я, но продолжила свой путь.
Свет из кухни немного освещал подсобку, и насколько я видела, дорога к двери была пуста. Я бросилась вперед, но буквально в шаге от выхода на меня кто-то набросился и повалил на пол. Я выронила нож, но попыталась воспользоваться баллончиком с газом, который вытащила из кармана и направила на напавшего на меня человека.
Струя из баллончика брызнула в мужчину, от чего тот закричал и ослабил хватку. Этого мне хватило, чтобы вырваться, но мужчина, все еще лежавший на полу, схватил меня за ногу, от чего я упала, больно ударившись лбом обо что-то твердое. Теплая кровь тут же залила мое лицо и глаза. Я почти что ничего не видела из-за струящейся по лицу крови, и мужчина успел схватить меня за руки и заломить их за спину, обездвижив меня. Он поволок меня к двери, но вместе того, чтобы вытащить на улицу, включил свет.
– Кэтти!? – услышала я знакомый голос.
Не до конца поверив своим ушам, я попыталась разглядеть незнакомца, но сквозь льющуюся кровь сделать это оказалось непросто. Вдруг мужчина отпустил меня.
– Господи, да ты вся в крови! – сказал мужчина и попытался прикоснуться ко мне, но я отпрыгнула в сторону.
«Что происходит?», – подумала я, увидев, наконец, перед собой Майкла.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я.
– Думал, что ловлю преступника, а оказалось, тебя. Пойдем отсюда, нужно осмотреть твою рану и остановить кровь, – сказал он, подходя ко мне
Я на секунду насторожилась, но потом расслабилась. «Значит, в кафе зашел мой друг, и никакого преступника и в помине не было. Наверное, он все же ждал меня на улице», – подумала я.
Майкл оторвал рукав от своей рубашки и протянул его мне.
– Приложи ко лбу. Прости, что напал на тебя. Никогда себе этого не прощу. Я действительно не хотел причинять тебе боль, – сказал он.
– Все хорошо. Я сама виновата. Не стоило приходить сюда.
– Это уж точно, но об этом потом.
Мы вышли через заднюю дверь, которая, как я и думала, оставалась открытой. Вытащив ключ из кармана, я передала его Майклу.
– Откуда он у тебя? – спросил Майкл, запирая дверь.
– Я знала, где его прячет Роберт, – ответила я.
Майкл ничего не сказал в ответ. Мы вышли на Белл Роуд. Возле тротуара я увидела припаркованный автомобиль Майкла.
– Как ты узнал, что я здесь? – спросила я, садясь в машину, предполагая, что родители, проснувшись ночью и не найдя меня в постели, обнаружили записку и позвонили Майклу, но ответ моего друга удивил меня:
– Ты ведь сама хотела, чтобы я осмотрел кафе, не так ли?
– То есть, мои родители не звонили тебе? – спросила я.
– Нет. А должны были?
– Нет, – ответила я, решив, пока что ничего не говорить о записке. В душе я надеялась, что успею вернуться домой к рассвету, и про мое ночное злоключение родители ничего не узнают.
– Я отвезу тебя в больницу, – предложил Майкл, заводя мотор.
– Не стоит. Давай лучше к тебе. Промоем рану и заклеим ее пластырем. Заодно промоем тебе глаза. Извини за баллончик!
– Не беспокойся на счет меня. Пошипит и пройдет, – ответил Майкл, чьи глаза не переставали слезиться, – но твоя рана выглядит серьезной. Может, нужно наложить швы?
– Пустяки. Поехали к тебе домой. Если там выясниться, что кровь не остановилась, то сделаем по-твоему и отправимся в больницу. Идет?
– Хорошо, – ответил Майкл и тут же спросил, – а теперь, рассказывай, что ты делала в кафе.
Я замялась, думая, стоит ли говорить Майклу о звонке мужчины, но пришла к выводу, что терять мне собственно уже нечего.
– Мне звонил незнакомый мужчина и просил встретиться с ним в час ночи возле закусочной, – ответила я.
– Что? И почему ты мне не позвонила? – недовольно спросил Майкл.
– Я боялась, что он может причинить вред Роберту.
– А с чего ты взяла, что Роберт у него?
– Я спросила.
– Хм…. Ты уверена, что звонивший не был самим Робертом?
– Нет, голос, который я слышала, не принадлежал Роберту, – ответила я, а сама задумалась над такой возможностью.
