Ана Ховская
Любовь с условием и без…
Видимо, на нервной почве от ожидания завершения вечера плюс изрядная порция шампанского и мартини, разбавленное вином и каким-то безвкусным коктейлем, я совсем перестала тормозить себя на крутых поворотах. Не очень-то была красноречива. Нет, конечно, была, но на плохом русском. В основном сражала ядовитым юмором или сарказмом. Мама часто называла меня грубиянкой и дикарем:
– Вот получила высшее образование, а как рот откроешь, так жабы да гады лезут…
Помните, как из сказки Андерсена «Белочка и Розочка»?
Я не всегда была такой несносной. Да, в юношестве была дикаркой, хулиганкой, сорванцом, но безобидной шалуньей. А в студенчестве уже твердо знала меру своему «красноречию» и поведению. А яда-то (дерзить, хамить, язвить, посылать и прочее) я набралась, только познакомившись с великосветской гадюкой – Натальей Андреевной Белохвостовой и всем ей подобным семейством.
Ух, я уж хвост-то им повыдергала своими зубками!
А потом это просто вошло в привычку (дурное всегда быстро цепляется). Наряду с манерами образованного, воспитанного человека я все чаще демонстрировала многогранность своего отвратительного характера. Ну а вскоре поняла всю прелесть такой выучки: что именно такой мне в жизни удается куда больше, чем деликатной, интеллигентной и терпеливой.
«Наглость – второе счастье!» – гласит народная мудрость.
Короче говоря, чуть позже Ярослав кликнул меня к себе. А я так хорошо примостилась у бара, что не хотелось отрываться от столешницы. По-моему, даже Петька, бармен, запретил мне что-либо наливать. А тот безвкусный коктейль, кажется, был сильно разведен соком…
На удивление я прошлась по залу в направлении Ярослава вполне сносной походкой, под музыку, с легким вилянием бедер, но с калейдоскопом в глазах.
Ярослав познакомил меня с еще несколькими партнерами и хозяевами местных ресторанов. Я все время молча кивала и любезно растягивала губы в улыбке. А те всё пялились на меня, как на выставочный экземпляр.
Как и всегда, на меня обращали внимание мужчины, которым вечно чего-то не хватало. В начале вечера взгляды и частое обращение ко мне вызывали у Ярослава легкое недовольство. К середине вечера заметила его явное раздражение. А теперь он старался держать меня рядом и вел себя, как самец львиного прайда, защищая свою территорию. Нет, он не рычал и не царапался, но делал все, чтобы соперники поняли, что он не отдаст меня им, даже если я буду не против. По-моему, это заметили все. Таким ревнивым он не казался мне никогда. А я даже и не думала ревновать его к женщинам, которые, несмотря на то, что были здесь с мужьями, ходили вокруг него кругами.
А когда к нам подошел очень крупный мужчина, на котором смокинг смотрелся, как на бочке с пивом, и начал щебетать противным писклявым голосом, в голове что-то щелкнуло. Язык развязался: терпение окончательно лопнуло.
– И где же ты отыскал такую прелестницу?– льстиво улыбаясь, поинтересовался толстый мужик, местный крупный поставщик пива.
– Отсюда не видать!– отразила я его собственную улыбку и мило улыбнулась Ярославу, чтобы и не думал укорять.
Он только на секунду опустил глаза.
– А у вас нет сестры?– снова поинтересовалась бочка с пивом.
– Сводничеством не занимаюсь принципиально,– ответила с ядовитой улыбкой.
– Полина!– одернул Ярослав.
– У тебя всегда такие эффектные женщины, что позавидовать можно,– заметил тот.
– Да,– неприлично расхохоталась я,– а вашим женщинам не позавидуешь.
Толстый нахмурился и перестал улыбаться, как идиот.
– Ой, ну, я имела в виду,– продолжила я, когда просмеялась,– что с вами трудно быть эффектной. За вами женщину просто не видно.
Меня снова прорвало на смех. Я несла такую чушь, но было так весело…
Теперь-то ясно, что это были нервы.
– Да, острый у вас язычок,– усмехнулся тот с явно ущемленным самолюбием.
– Да, нужно быть осторожным,– согласилась я и ласково погладила плечо Ярославу.– Правда, милый?
– Андрей Яковлевич, извини,– с неловкостью усмехнулся Ярослав и, строго посмотрев на меня, добавил:– Полин, принеси мне что-нибудь выпить?
– О, конечно, я умею быть любезной,– издевательски улыбнулась и танцующей походкой пошла в сторону бара.– Давно бы отослал меня, куда подальше…
Только взяла в руки бокал с вином, как тут же за локоть ухватил Кирилл… тьфу, Ярослав.
Просто как-то Кирилл тоже меня оттаскивал от бара, когда я там поцапалась с его другом из-за излишней откровенности второго.
Я пошатнулась, но устояла на шпильках. От легкого толчка ухватилась пальцами за воротник смокинга Ярослава и, пьяно глупо улыбаясь, вопросительно посмотрела в его глаза.
– Полин, я могу тебя попросить об одной услуге?– почти шепотом, но раздраженно проговорил Ярослав.
– Спеть или станцевать?– в полный голос спросила и криво улыбнулась колобку, пялящемуся на меня.
– Ты прекрасно это делаешь, но я не об этом,– улыбаясь, но не мне, ответил Ярослав.
– А-а, ну тогда извини – стриптиз не показываю,– усмехнулась я.
– Полина, пожалуйста!
Он посмотрел и строго, и умоляюще.
– Ну, что еще-то?
– Ты могла бы быть немного мягче. От твоего острословия и красноречия уши немеют не только у меня. Тебе что, весело только когда ты оскорбляешь моих знакомых?
О-о, он был мягок со мной. А мог бы такое устроить… Ой, что это я мелю?!
Я удивленно и слегка возмущенно посмотрела на Ярослава, и во мне вдруг проснулся такой азарт показать, кто такая Полина Сосновская и на что она способна. Но для этого требовались время и занавес. Я дала себе слово, что при следующем своем выходе в свет он меня не узнает и будет просто сражен наповал. А я буду холодной и равнодушной. Он просто падет к моим ногам жертвой своей предприимчивости.
Я буду не я, если не влюблю в себя этого гарного хлопца!
До брака с Кириллом у меня это лихо получалось.
– А сам-то ты чево раскалился?– посмеялась я.– На меня, кажется, никто не претендует, кроме тебя?
Сначала он усмехнулся, а потом понял, что я была гораздо проницательнее, чем он думал, и с неловкостью признал:
– Ты их не знаешь.
– Да и знать не хочу. Просто, себя не подставляй: ты выглядел смешно.
– А ты только и умеешь, что смеяться,– возмутился он.
Я рассмеялась так громко, что все оглянулись на нас, в том числе и бочка с пивом.
– Полина!– тихо одернул Ярослав.
Я успокоилась и долго не отводила глаз от его лица.
– Слушай, пойдем отсюда, а? Ну хватит уже этих церемоний, я устала, ножки мои устали, голова с плеч слетает…
Он смягчился, понимающе улыбнулся и так нежно обнял, что от неожиданности я покачнулась. В коленях что-то дрогнуло, и я буквально повисла у него на шее.
– Ну, вот видишь, я же говорю – не стою на ногах,– усмехнулась я.
– Ладушки, я только попрощаюсь, извинюсь за тебя, и мы поедем, договорились? Только постой здесь и больше ни с кем не разговаривай, ладушки?
– Ладушки,– передразнила я.– Давай быстрее.
Ярослав одернул пиджак и пошел к своим. Я легла на барную стойку и закрыла глаза.
Ой, голова действительно слетала с плеч. Сколько раз говорила себе: не напиваться и не связываться с этими мужиками! Какая же я легкомысленная и непостоянная. А завтра у меня снова будет болеть голова. И лучше маме такой не показываться. Ну да, запрусь на своем чердаке и задрыхну до утра!
И, несмотря на всю иронию и браваду, я боялась, как никогда. Боялась оказаться с ним наедине, боялась его домогательств и уже представляла, как бесцеремонно он берет свое… Стало очень жаль себя, но отступать было поздно.
Может, повезет, и еще до того, как мы сядем в его машину, он нарушит одно из моих условий? Хм, чем еще было себя утешить?!
Я с трудом устроилась на переднем сиденье машины Ярослава, он любезно помог мне туда попасть, и отключилась еще до момента, когда он выехал со стоянки.
Проснулась я оттого, что кто-то громко замурчал прямо у моего уха. Я приоткрыла глаза и поняла, что нахожусь на руках у Ярослава на его диване в холле. А рядом сидел Призрак и любопытно обнюхивал мои волосы и ухо.
– У-у… Что я здесь делаю?– проговорила медленно и попыталась подняться и встать.
– Я не мог тебя отвезти домой в таком состоянии,– ответил Ярослав и прижал к себе, чтобы не смогла встать.
– Ты чево? Пусти, мне неудобно,– слабо возмутилась я.
Он мягко рассмеялся.
– А мне приятно. Отнести тебя в постельку?
Что?! О, боги, я даже не в состоянии отбиться от него. Черт знает что, Полина!
– Нет, нет,– замахала руками и ногами.– Пусти, я ухожу домой.
– Да ладушки, не бойся,– отпуская меня и помогая встать на ноги, сказал Ярослав.
Я поднялась и тряхнула головой. И тут увидела себя в зеркало.
Нет, в таком состоянии я уж точно не могла показаться маме!
– Я не могу появиться дома в этом платье, с такой прической,– подумала вслух.– Фу, я ужасно выгляжу, и мне надо что-то с этим сделать.
– Ты выглядишь прекрасно,– возразил Ярослав и приблизился.– Пьяна немного…
– Ничего себе – немного!
– Оставайся у меня? Мне будет приятно…
– Нет, я поеду домой!– настойчиво сказала я и помотала головой.
– Ладушки, я тебя отвезу. Может, выпьешь кофе?
– Нет, мне нужно переодеться, и все.
– Ты что, боишься, что мать спросит, откуда платье?
– Это наши с тобой дела, и маму впутывать в них не хочу,– бросила я и помассировала виски.
Ярослав протянул ко мне руки и взял за ладони. А затем так нежно, так трогательно, что я и представить себе не могла, расцеловал каждый мой пальчик и ладони. Даже поплыла от одновременного удовольствия и смятения.
Давно я не ощущала подобного… Кирилл был далеко…
А потом Ярослав без промедления обхватил мою шею ладонью и приник к губам. Я даже вдохнуть не успела и растерялась, как девчонка.
От этого горячего, страстного, такого проникновенного поцелуя закружилась голова, все поплыло перед глазами, и земля ушла из-под ног. Это был не чужой мужчина. Губы показались знакомыми, родными, соскучившимися, как и я по ним… Это был мой Кирилл…
Я боялась открыть глаза и просто крепко прижалась к нему всем телом. Было так тепло и уютно на его груди. От него приятно пахло…
Кирилл!
И подчиняясь слабости во всем теле и неожиданному желанию, одновременно я была напряжена как никогда, будто стояла спиной к краю пропасти, а впереди пустота. Я боялась открыть глаза и понять, что это так и есть.
– Полина,– прошептал чужой голос, и горячее дыхание привело в чувство.
Я мгновенно отстранилась от мужчины и, округлив глаза, посмотрела на него так, будто передо мной стоял незнакомый человек.
– Полин, ты чего?– недоуменно спросил Ярослав и снова потянулся ко мне.
– Что-то жарко тут,– смешалась я и, скрестив руки на груди, отшатнулась в сторону.
Ярослав сжал губы, опустил плечи и сунул руки в карманы брюк.
– Можешь принять душ…
А после душа уместно было бы затащить в постель!
Чокнутые мысли не оставляли. Я сама себя накручивала. Ведь мне же понравился этот поцелуй… Хоть и думала я о другом…
– Ладно,– согласилась и растерянно уточнила,– это наверх?
– На второй этаж,– кивнул он и украдкой улыбнулся моему склерозу. Но я-то это заметила.
Я прошла к лестнице и стала подниматься по ступенькам. Ярослав незамедлительно последовал за мной. Он поднимался молчаливо, бесшумно, дыша мне в спину. И, вероятно, у него зрела мысль, найти удобный повод завести меня в свою шикарную спальню.
Нет, я не боялась самой близости с ним, но была противна мысль о том, что делала это ради денег. Или, пропади они пропадом, предавала воспоминания о Кирилле? Он все еще был моим первым и единственным мужчиной.
Я резко остановилась перед последней ступенькой, и Ярослав наткнулся на меня грудью. Мы оба затихли. Но чтобы не сеять иллюзий, я оглянулась вполоборота, открыто посмотрела в глаза, собралась и убийственно холодным тоном проговорила:
– Мне не нужны провожатые.
– А горячая вода тоже?– невозмутимо ответил он, будто и не помышлял о дурном.
Ладно, обломал!
Я не умела включать его газовую колонку. И в прошлый раз ее включал он. Но я не собиралась смущаться, как девчонка. Спокойно протянула руку вперед и сказала:
– Можно уже и автоматизировать. Прошу вперед?
Когда за мной закрылась дверь ванной, я отчего-то долго не могла успокоить дыхание. Была противна самой себе.
И тем не менее даже тогда не пришла в голову мысль – остановиться и прекратить этот забег на дальнюю дистанцию. Но не хотелось думать, что все это было ради денег. Это было ради жизни… В любом случае, я противоречила самой себе. Я хотела, сама не знаю, чего…
После душа осторожно вышла в коридор и, оглядываясь по сторонам, прошла к лестнице. Состояние уже было получше, но смертельно хотелось спать.
Ярослав сидел в холле на диване, разминая плечи и спину, а на столике перед ним стояли бокал и бутылка виски.
– Вот черт, ну чё так хреново-то, а?– поглаживая кота за ухом, неожиданно высказался он.
Я нахмурилась и усмехнулась его «горю». Да, он был разочарован этим вечером. Взглянула на настенные часы – было уже за десять – и твердо решила остаться у Македонского, надеясь, что тот будет вести себя благородно, и на цыпочках удалилась в гостевую спальню.
Я позвонила маме, предупредила, чтобы она не ждала меня, и рухнула на постель прямо в халате.
На всякий случай сегодня закрыла дверь на ключ.
Тонкий запах жареного бекона, а попросту, свиных отбивных, разбудил в половину одиннадцатого утра. Свежа я была и бодра, как огурец с грядки. Только волосы на голове – мама не горюй. А сама голова была на месте и, что удивительно, – не болела.
В комнате пахло перегаром. Я открыла форточки и вышла.
Точно – Ярослав был дома и готовил завтрак. Завтрак для меня. Я довольно пригладила волосы на голове и босиком спустилась вниз.
В белой футболке, в светлых брюках и в фирменном фартуке Ярослав стоял у плиты и лихо орудовал сковородкой.
– М-м-м, ты готовишь для меня завтрак?– приветливо спросила, проходя к столу и сладко потягиваясь.– Запах обалденный!
– Больше никогда не закрывай дверь на ключ. Я не маньяк, а Призрака интересуют совсем другие дикарки,– не оборачиваясь, то ли в шутку, то ли в серьез произнес Ярослав.
Я остановилась у холодильника, скрестила руки на груди и усмехнулась:
– Вроде, дуться моя привилегия?
– А кто тебе сказал, что я дуюсь?– улыбаясь, оглянулся Ярослав.
Он тоже выглядел бодреньким.
– Я просто предупреждаю тебя. Иначе в следующий раз выломаю ее к чертовой бабушке.
Вот опять! Что это было: серьезно или шутка?
– А зачем же ты проверял дверь?– поинтересовалась с усмешкой.
– Хотел пожелать сладких снов,– лукаво щурясь, усмехнулся в ответ.
– Значит – ты хотел?– продолжила в том же тоне.
– Хотел,– посерьезнел его тон, а взгляд замер на моих глазах.
Не мигая, с совершенным равнодушием на лице и в голосе я сказала:
– Что, облом покоя не дает?
– Покой нам только снится,– смягчился он.
Что-то не поняла, что было с его настроением?
– А ты, надеюсь, недолго молилась о пощаде?– вдруг проговорил Ярослав и безобидно улыбнулся.
Если он так шутил, то хреновый у него юмор! Или я еще не проснулась?
Потом он повернулся к разделочному столу, ловко нарезал зелень, украсил готовый салат, прикрутил конфорку и вытер руки о полотенце.
Я молча подпирала холодильник, и настроение светилось непонятным цветом.
– Тебе кофе или сок?– вежливо предложил он.
– Что-нибудь без яда.
– У меня только мышьяк, но на него у тебя иммунитет,– парировал Ярослав.
Что он делал?!
Пока его тактика была непонятна. Но я не собиралась уступать.
– Садись, будем завтракать. У меня еще дела в городе,– тоном, не терпящим возражений, произнес он и указал на стул за столом.
Я обошла разделочный стол и с деланной подозрительностью осмотрела предложенный стул.
– Ты, очевидно, кнопки забыл разложить? Или они встроенные, а пульт у тебя в кармане фартука?
Ярослав спокойно выставил тарелки с отбивными и гарниром и присел на свой стул.
– Шутка дня?
– Ха-ха-ха,– буркнула язвительно и присела.
Я оценила содержимое своей тарелки, посмотрела на церемонии Ярослава с вилкой и ножом и, снисходительно хмыкнув, взялась за свои приборы.
– А я не хочу отбивные,– капризным тоном заявила я, потыкав мясо вилкой.
– А я и не спрашиваю, хочешь ты их или нет. Не ешь, останешься голодной,– просто беззлобно ответил Ярослав и аппетитно зажевал.
Мне еще никто не ставил палки в колеса! Это взбесило до крайности.
– Ну, спасибо!– взорвалась я и со всей силы швырнула нож и вилку.
Вилка рикошетом от стола пролетела в нескольких сантиметрах от виска Ярослава, а нож упал на пол и прямо мне по ноге.
Ярослав замер от возмущения и одновременного испуга, потому что я заорала от боли так, что стекла в доме задрожали.
– Ай-й, черт!– захныкала и осела на пол.
– Господи, Полина, ты сумасшедшая!– подлетел ко мне Ярослав и отвернул полы халата, чтобы посмотреть на ногу.
Пореза не было, но была хорошая вмятина от острия ножа с вероятным оформлением симпатичного синяка и отека.
– Ай, не трогай!– вскричала я от прикосновения его пальца к месту удара, и с моей щеки на запястье Ярослава упала крупная слеза.
Он поднял голову, сначала нахмурился, а потом медленно на его лице появилась улыбка сочувствия и упрека.
– Дурочка ты!– ласково сказал он и притянул к себе так крепко, что у меня сбилось дыхание.
Тут я просто разревелась от накала эмоций и обняла его за шею.
Ярослав взял меня на руки и присел на стул. Утирая слезы поясом от моего халата, он нежно поцеловал щеки, нос, веки и губы.
– Доброе утро, дикарка!
– Доброе, хомяк,– ответила по-детски обиженно.
Он весело рассмеялся.
– Почему хомяк?
– Я назвала тебя так, когда в первый раз увидела в баре. У тебя еще тогда щечки были,– улыбнулась и потрепала его за щеки.
– Смешная ты,– заметил Ярослав и обнял меня.– А салат-то ты будешь?
– Я и поросенка бы съела,– призналась, сама высушивая глаза рукавом.
– Тогда за вилки и вперед?– ласково потрепал за подбородок Ярослав.
– Ты отвезешь меня домой?
– А ты хочешь домой?
– Да,– ответила неуверенно.
– Так хочешь или нет?– проницательно прищурился он.
А почему я была не уверена? Ахез… Но все равно нужно было домой, хотя бы для того, чтобы привести себя в порядок. Вернее, свои мысли.
И этот утренний поцелуй! Уф, не знаю, что и думать.
– Я могу одолжить твоего Серегу?– спросила, когда Ярослав вез меня домой.
– Зачем он тебе?
– Мне нужно закупить продукты и съездить за маслом в соседнюю станицу. Если ты не против, может, я займу его на пару часов?
– Вообще-то, не против. Но я мог бы и сам тебя свозить? Только позже, после четырех?
– Нет. Будет поздно.
– А-а, точно,– вспомнил Ярослав,– нас же сегодня пригласили на день рождения.
– Куда?– встрепенулась я, и что-то гадкое зашевелилось в груди.
Ярослав удивленно оглянулся и притормозил на светофоре.
– А ты против?! Это приличные люди. Помнишь Катерину и Данила? Давай сходим, будет весело? Ты дала согласие.
– Я?! Когда?!
– Вчера. Не помнишь?
Я точно напилась, как бомж. Ни черта не помнила о вчерашних обещаниях. Да и Катерину с Данилом не припоминала.
– Что я еще пообещала?– спросила настороженно.
– Что проведешь сегодняшний вечер со мной,– довольно улыбнулся Ярослав.
Вот вляпалась-то! Дурында!
Я уже начинала корить себя за беспечность. И, видимо, в этот момент у меня было такое выражение лица, что Ярослав сжалился и виновато признался:
– Ну, я немного приврал, но было бы очень приятно…
Я оглянулась на него и требовательно выдохнула:
– Так, в каком месте ты приврал, быстро выкладывай?
– Полин, ну хватит?– весело попросил он.
– А я обязана идти… ну, к этим твоим друзьям?
– Не обязана, но мне очень хочется быть там с тобой.
– И что мне надеть?– быстро прикинула я.– Очевидно, вчерашний наряд не годится?
– У нас будет время, заедем, выберем что-нибудь,– просто предложил Ярослав.
– Думаю, у меня найдется что-нибудь подходящее.
– Точно?
Я вопросительно окинула лицо Ярослава и усмехнулась:
– Надо было включить в контракт специальный пункт про униформу.
– Мы можем заключить дополнительное соглашение,– не уступил в язвительности он.
И это было последнее слово. Больше я не сопротивлялась.
Как назло, подошел срок ежегодного медицинского обследования мамы. Я всегда спонсировала этот процесс как жена одного из богатеев Екатеринбурга, но теперь это было не по карману. Проблема была не в том, что не хватало денег и меня это гложило, а в том, что сказала маме, что они есть, так как работаю и получаю зарплату. А значит, деньги будут.
Где-то срочно нужно было достать пять тысяч!
Если бы не моя дырявая башка и не вся эта катавасия с Ярославом, я бы вовремя заняла у Верунчика. Но, увы, опоздала. А строгую запись в местной клинике на процедуры и анализы нельзя было передвинуть на потом.
Как же в наше время было невыгодно болеть! Особенно, если у тебя ребенок – просто разгильдяй!
Потом пришла мысль занять деньжат у Анны быстрым переводом, но у той не оказалось, так как они одели Лизку на зиму.
Да, проще было заработать на бульваре! Шучу, конечно. Ни в жизнь!
Но паршиво на душе стало, будто ты застрял на пустынной дороге, по уши в грязи, ветром разрывало одежду, а с неба лил грязный дождь. И до города было, как до Китая.
Я вздрогнула, фыркнула, передернулась, почесалась и бзыкнула, окунулась в полную безнадегу и тут же вынырнула.
Ну уж нет, Сосновская – и сдалась?! Когда такое было?
Я собралась и позвонила Македонскому. По голосу поняла, что он был не один и занят делами. Но через десять минут Ярослав прислал за мной Сергея.
– Соскучилась?– спросил Ярослав, когда появилась у его столика, где он обедал с каким-то партнером.
Он любезно (фу, какое приторное словечко!) усадил рядом, предложил меню, обнял за талию и несколько минут не сводил с меня глаз.
– Мы идем на день рождения, зачем наедаться?– подумала вслух.– Кстати, тебе больше идет без животика.
Ярослав и его знакомый рассмеялись.
– Когда ты освободишься?– нетерпеливо спросила и отложила меню.
– Еще десять минут, и я твой.
– Хорошо, мой. Давай ключи от машины, буду там. Музыку послушаю.
Решительно протянув ладонь, без всяких подозрений с его стороны получила ключи от БМВ.
Села на переднее сиденье – солнце с этой стороны пригревало – закинула ноги на панель и врубила магнитолу…
И задремала под рок. Меня разбудил стук в окно. Это был Ярослав. Я сползла на сиденье пониже и прозевалась.
– Чем я заслужил твое чудесное появление?– довольно заметил Ярослав, садясь за руль.
– Займи мне пять тысяч?– заявила прямо.
– Пять?!– удивился Ярослав неожиданной просьбе.
– Да.
– Почему пять?
– Ну… мне нужна эта сумма.
Он подозрительно нахмурился.
– Ладно, не хмурься,– уступила я.– Сказала маме, что устроилась на работу со свободным графиком. Должна же я приносить зарплату? Я не могу сидеть на чьей-нибудь шее.
Ярослав продолжал недоумевать.
– Я честно искала нормальную работу. Но ее просто нет. Я продолжаю искать, но пока не везет. А деньги со счета, как ты догадываешься, снять пока не могу.
– А зачем тебе работа? Тебе что-то нужно?
– Нет,– замахала я перед ним руками,– я в эти игры не играю. Угощения, подарки – это одно, а собственная зарплата – это другое.
Ярослав задумчиво повел плечами и стал пристально рассматривать меня, будто искал подвох.
– Чего ты жмотишься?!– беззлобно возмутилась я.– Я все отдам тебе через полтора месяца, как только будет разрешено пользоваться счетом.
– Я – жмот?!– поразился Ярослав.– Ничего себе, я миллиона не пожалел, а ты обзываться?
Я засмеялась. Конечно, он шутил, но это не решало проблемы.
– Так ты займешь пятерку?
Сначала он смотрел в глаза, а потом неожиданно его взгляд опустился на губы, и я не выдержала этого – надулась и отвернулась к окну.
Услышала тихую усмешку, а потом Ярослав проговорил:
– Ладушки, пятерка, так пятерка. Но дай слово, что пойдешь со мной в воскресенье туда, куда скажу?
– Я загадки и сюрпризы не люблю!
Кстати, после Кирилла…
– Ну вот, что ты за человек такой, а?– беззлобно возмутился он.
– А я не человек, я – женщина. А если ты будешь наезжать, то и в лобешник заехать могу.
– Ух ты!
– Что, искры представил?
– С тобой не соскучишься,– улыбнулся он.– Ну что, поехали переодеваться?
– Тебе что, не нравится мой прикид?– возмутилась я (а была я в классных джинсах и серебряном топе на тонких бретельках, а сверху короткий узкий джинсовый пиджак).
– Здорово. Но я не смогу за тобой уследить. Там будет столько конкурентов,– с ноткой ревности сказал Ярослав.
– Ты не за мной следи, а за бизнесом. А таких конкурентов, как ты их называешь, я и сама в асфальт закатаю,– усмехнулась я.
Вот прямо так, не переодеваясь, мы отправились в один из баров Македонского, который он на один вечер подарил своим друзьям именинникам для празднования дня рождения.
Шикарный был подарок!
Все лица оказались знакомыми. Все они присутствовали вчера на вечеринке. Но на меня поглядывали, оглядывались, косились все с тем же нездоровым интересом. Я не понимала, что им сделала, почему вызывала такое отношение, еще не войдя в их круг и толком себя не проявив.
А потом по нескольким фразам, неосторожно брошенным персоналом, окончательно осознала, что причиной столь пристального наблюдения была не я, а Ярослав.
– Так, Боренька,– обратилась напрямую к старшему ди-джею, когда пошла за напитками,– расскажи-ка мне историю?
– О чем, Полина Алексеевна?
– Фу!– возмутилась я его обращению.– Кто это тебя надоумил называть меня по батеньке?
– Так Яра всем дал указание…
– Яра? Так! Меня тут не интересует, какие указания дает ваш Яра. Меня зовут Полина, и нечего здесь в рабыню Изауру играть. Хочешь пива с лимоном?
– Я щас звякну Лехе, он принесет,– согласился Борис.
– У меня что, рук нет?– снова возмутилась и покачала головой.– Давай, крути пластину, я щас. И пока за пивом сгоняю, придумай ответ на вопрос: чево на меня рядом с Ярой все пялятся? Я занимаю чье-то место?
Я быстро вернулась с двумя бокалами пива и, присев за ширмой у музыкального оборудования Бори, требовательно на него посмотрела. Тот поставил медленную композицию и отхлебнул пива.
– Ну, короче, дела такие: ты мадам Крэнус видала?
– А-а, эту кактусиху? Ну и?
– Ну и вот. Она же здесь что-то вроде роковой бабы для всех авторитетов. Короче, Викуся положила глаз на Яру и никому другому в руки не дается. А тут ты. Сама понимаешь…
Боря снова хлебнул пива и скорчил рожицу.
– Да-а,– протянула задумчиво.– Оказывается, я большая сочная косточка?
– Угу, всем поперек горла встала,– посмеялся Боря.
– Чё ржешь?– посерьезнела я.
Тот сразу замолк и повернулся в кресле к своему агрегату.
– Короче, ты имей в виду, что тебя потихоньку съедят. Но я тебе ничё не говорил?
– Ага, век воли не видать!
Ни смеха, ни страха, ни злости – одно сплошное недоумение и от этого раздражение.
Я вернулась к столу и внимательно посмотрела по сторонам. Этой фифы не было здесь. Это точно. А простое любопытство и косяки не должны были волновать. И не волновали, но раздражали.
Да, надо срочно что-то делать с нервами! А может, просто поменять компанию? Да, второй вариант верный.
– Полин, а какое у тебя образование?– вдруг задала мне вопрос именинница.
– Я менеджер по управлению персоналом с экономическим уклоном,– любезно ответила я.
– О, так у тебя высшее образование, и в экономике разбираешься?
– Есть такое дело…
– Хм, Яра, у тебя есть хороший помощник. Наверное, ваш союз – удачный расчет… Ой, то есть я не это хотела сказать…
Бла-бла-бла…
– Вы совершенно правы!– выразительно заметила я и улыбнулась Ярославу.
Тот чуть не подавился вином. Рядом сидящая дамочка тут же набилась ему в спасительницы и похлопала по спине ладонью.
– Сплошной расчет во всем, мы даже заключили контракт,– продолжила тоном, который все сочли шутливым.
– Ха-ха-ха,– рассмеялись за столом и особенно Стас, который сидел через одного на моей стороне.
А мне было смешно от того, как напрягся Ярослав и как он вместо меня заткнул Стаса одним взглядом.
– А как же любовь?– продолжая шутить, спросил именинник.
– И это тоже учтено в контракте. Все по расписанию,– усмехнулась я.
– Полина, все могут подумать, что это правда,– попытался остановить представление Ярослав.
Вместо меня ему ответил кто-то из гостей:
– Ой, да ладно тебе, Яра, шуток не понимаешь, что ли?
Я молча опустила глаза на свою тарелку и, злорадно улыбаясь, запилила ножом по рыбе.
Кожей чувствовала, что ему доставляет огромное раздражение мое поведение, но он ничего не мог предъявить.
В общем, еще пару часов все сидели за столом, слушали поздравительные речи, тосты, пили, смеялись, рассказывали тупые анекдоты, а потом по закону Архимеда бросились в пляс, а кто-то расселся по залу в маленьких кучках потрещать о своем.
Ярослав пересел поближе и медленно развернул стул вместе со мной к себе. Я посмотрела на него в упор и усмехнулась:
– Что, розгами сечь будешь?
– Я думал, ты устроишь концерт,– смеясь, признался он.
– Ну, это можно при большом желании, стоит лишь чиркнуть спичкой.
– Это предупреждение?
– Пока не знаю. Иногда я себе не принадлежу,– натянуто улыбнулась.
– Хм, а ты, оказывается, умеешь сдерживать характер!– приятно отметил Ярослав и, склонив голову, заглянул в вырез моего топа.
Я подняла его голову пальцем за подбородок и иронично проговорила:
– А ты снова стал думать, что я из джунглей вышла?
На его губах появилась плутовская улыбка, он слегка отстранился и поцеловал мой палец. Я оглянулась на зал, полный гостей, и строго добавила:
– Но законы этого зверья я знаю: каждый сам за себя.
Похоже, Ярослав недооценил мой опыт. Это было написано на его лице.
Потом мы тоже танцевали, слушали комплименты других, пили и снова танцевали. Ярослав не оставлял меня ни на минуту и не позволял танцевать с другими мужчинами, которые сами приглашали.
Но мое хорошее поведение продолжалось недолго. Скоро просто кончилось терпение от той скуки и вынужденного самоконтроля, и я начала открыто демонстрировать Ярославу свое настроение. Стала огрызаться, демонстративно уходить, если кто-то подсаживался или подходил к нам пообщаться (терпеть не могу пьяные рожи и наитупейшие темы!), танцевать на площадках вместо танцовщиц под классную музыку, только чтобы досадить всем.
– У тебя какие-то проблемы?– спросил Ярослав, перехватив на пути к бару за пивом.
– Кроме того, что чувствую себя марионеткой, нет,– открыто ответила я.– Сказать прилично, мне не комфортно, скучно. От этих заученных, вымученных, списанных из интернета поздравлений тошнит, от дыма не продохнуть, да еще эти «акулы бизнеса» местного значения норовят отхватить от меня кусочек.
– Кто?!– мгновенно изменился в голосе и в лице Ярослав.
– Что – кто?
– Тебе кто-то что-то сказал?
– А ты что, устроишь дуэль прямо тут, у бара?– усмехнулась я.
Ярослав сердитым взглядом обвел зал, и его ноздри угрожающе задрожали. Я чуть не расхохоталась, но запила смех пивом и отвернулась. Возникло такое ощущение, что он был наивным ангелом и никто не мог подбросить ему свинью. Он крепко взял меня под локоть и повел за собой.
