Амина Маркова
Точки притяжения
День 15, неделя 3, понедельник
Сегодняшний чересчур напряжённый рабочий темп и его причины заставили Киру думать о том, что следующая неделя будет не менее тяжёлой. У этого были свои достоинства: день не успевал начаться, как нужно было идти на ланч, а сразу после него проходило мгновение и рабочий день заканчивался.
Закончив трудовой день, Кира вышла на улицу, вдохнула охладившийся за последние сутки воздух, надела наушники и, впервые за вечер оставшись наедине с собой, вспомнила своё вчерашнее поведение, тут же почувствовав остатки липкой гадливости. Конечно, если бы вчера она захотела познакомиться с Алексом для себя и осталась бы в рамках своего характера, она бы делала то же самое: попросила бы купить им напитки и возможно задала бы вопрос о его личной жизни; но она бы использовала другие интонации и другие формулировки; в них не было бы столько напора, заискивания и искусственности.
«Хотя бы он точно не будет пытаться связаться со мной», – с облегчением подумала она, вспомнив свою отталкивающую игривость. Именно в этот миг трек в её наушниках прервался мелодией входящего звонка, и телефон в её кармане завибрировал. Достав его, она увидела, что на экране было написано «Алекс».
– Почему ты мне звонишь?! – возмущённо вскрикнула она, остановившись и обратившись к экрану телефона.
Только что обогнавший её мужчина недоумённо обернулся на неё, но ничего не сказал и пошёл дальше. Кира почувствовала, что её нервное напряжение подходило к своему пику; она начала бояться того, что в своём негодовании на саму себя могла сорваться на собеседника и начать кричать в трубку. Сделав пару глубоких вздохов и убедив себя в том, что ей предоставлялся отличный шанс объясниться, она приняла звонок.
– Да.
– Алло, Анна?
– Эм… Да, – нехотя ответила она, решив не начинать разговор с «меня зовут не так» – ей показалось, что эта информация могла прозвучать неблагожелательно – так, будто она с ходу уверенно заявляла «привет, я обманула тебя».
– Это Ал…
– У меня записан твой телефон, – нетерпеливо перебила его Кира, стараясь не звучать раздражённо.
– А. Да. Точно, – вспомнил он и сделал небольшую паузу, – Не хочешь… погулять со мной как-нибудь?
Кира медленно и измождённо закрыла глаза.
– Слушай… Я уже встречаюсь кое с кем, – соврала она, стараясь звучать мягко, – Я брала твой номер для Алисы. Она не писала тебе?
– А. О. Ясно… Да, она писала.
Возникла неприятная пауза.
– Ты не злишься на меня? – решилась спросить Кира: несмотря на то, что вчера, по её мнению, она выразилась предельно ясно, сказав, что передаст телефон подруге, он, похоже, понял ситуацию как-то по-своему; может быть, он думал, что она прикрывалась подругой, чтобы добыть номер его телефона для себя, и теперь чувствовал себя обманутым.
– А, – очнулся Алекс, – Нет. Спасибо за правду, – добавил он без раздражения, – Пока.
– Пока.
Кира снова остановилась и снова сделала глубокий вздох. Она хотела продолжить размышлять над тем, почему он всё-таки решил позвонить ей; она хотела попытаться представить, какой вывод он мог сделать из её вчерашнего образа; она хотела позвонить Алисе для того, чтобы подробно расспросить её о том, как до этого он с ней взаимодействовал. Но, почувствовав неодолимую душевную усталость, она пробормотала «пошло всё…», открыла зонт (начал моросить дождь), снова включила музыку и побрела домой.
Перебивка
Пустая комната. Раскладной стул, на котором сидит интервьюируемый. Кадр выстроен так, что человек на стуле виден почти целиком (кроме ног ниже колен), в анфас. Голос ведущей раздаётся из-за кадра.
Ассистентка. Мотор!
Ведущая. Здравствуйте. Назовите ваше имя, пожалуйста.
Кира. Кира.
Ведущая. Это ваше полное имя?
Кира. Конечно. А как меня могут звать? Шакира?
Ведущая. Расскажите про вашу семью.
Кира. А что рассказывать? Всю жизнь были мама-папа-я. Отец недавно умер.
Ведущая. Соболезную. Как вы жили? Какие между вами отношения?
Кира. Жили, как все. Ничего особенно счастливого, но ничего ужасного. С мамой отношения хорошие. С папой были сложные.
Ведущая. В чём состояли сложности?
Кира. (раздражённо, быстро) В чём? В том, что он не хотел дочь. Вам пояснить?
Ведущая. Если можно.
Кира. Он каждый раз раздражённо сплёвывал, если слышал, что я, к примеру, говорю про новую одежду.
Ведущая. Спасибо. Вы сказали, что у вас хорошие отношения с мамой. Вы говорите ей, что любите её?
Кира. Иногда… (думает) Если подумать, то очень редко.
Ведущая. Почему?
Кира. Почему? (думает) Наверное, потому что изначально не сложилось. Мы с мамой… Точнее, моя мама, она… (думает) сдержанная.
Ведущая. А она часто говорит вам, что любит вас?
Кира. Столько же, сколько и я ей. Мы обычно говорим это друг другу, когда растроганы. Например, когда дарим друг другу подарки. То есть примерно пару раз в год. Если, конечно, подарки нас трогают.
День 29, неделя 5, понедельник
Две предыдущие недели пролетели очень быстро: напряжённая рабочая ситуация ослабла только к прошлому четвергу, а все выходные до предшествующих Кира лениво провалялась дома, предоставив голове и телу время для полного восстановления от утомления и стресса: эта терапия пассивного отдыха хорошо помогла ей справиться с остатками донимавших её ранее тревог. В только что прошедшие выходные она ездила к маме и помогала ей собирать свои же вещи для последующего заказа доставки к себе на квартиру. Поездка была незапланированной: поняв, что в разговоре по телефону описание каждой вещи и определение её необходимости быть доставленной в ближайшую неделю занимало слишком много времени, Кира без сожаления решила съездить к маме и тёте и вернулась только вчера поздним вечером. Этой поездке удалось окончательно выветрить и без того сходящую на нет подавленность, поэтому сегодняшнее утро она начала бодрой и даже радостной. Более того, дожди, которые попеременно шли в течение двух предыдущих недель, наконец-то сдали свои позиции: на улице было ветрено, но солнечно и тепло.
В самом начале рабочего дня Кира посмотрела на сегодняшнюю дату и увидела, что прошёл уже ровно месяц с тех пор, как она приехала в этот город. Внезапно в её душу заползло досаждающее чувство однообразности своей новой жизни: в своё время она планировала изучать афиши и по выходным или по вечерам будних дней ходить на все те мероприятия, которые покажутся ей интересными. Боясь потерять только что найденное радостное настроение, она убедила себя в том, что её утомляемость и отсутствие активного желания выезжать в город и развлекаться являлись нормальным следствием испытанного за последние месяцы стресса и непрекращающихся хлопот с переездом. В конце концов, она не превратилась в уставшего зомби, который только и делает, что бредёт на работу и волочится с неё обратно: она не бросила нагрузки и примерно два раза в неделю выходила на освежающую пробежку.
Минут через пятнадцать после того, как Кира устроилась на своём рабочем месте и убедила себя в том, что у неё не было причин отказывать своему настроению в желании быть таким же солнечным, как и погода за их огромным окном, она услышала голос, который был не только знакомым, но который она уже довольно давно не слышала: голос громко и настойчиво твердил кому-то о том, что он вот-вот будет на месте, и, судя по звуку, поспешно удалялся вправо. Подняв глаза, она увидела Марка, который, прижимая телефон к уху, быстрыми шагами шёл в направлении своего кабинета. Не успев подумать ни одной мысли, Кира вздрогнула от того, что другой, не менее знакомый голос сказал «привет»: прямо перед её столом стоял Макс.
– А. Привет. Вы вернулись… – растерянно проговорила она: в последние недели она настолько усердно старалась изгнать всю их семью из своих мыслей, что даже перестала осознавать, что они должны были когда-либо вернуться.
– Ты думала, мы там жить останемся? – спросил он, в лёгком возмущении сведя брови: кажется, он не ожидал такой реакции.
– Нет, конечно. Я просто… – начала оправдываться Кира, поняв, что её растерянность прозвучала, как разочарованность, – Ты застал меня врасплох. Извини, – добавила она, с лёгкой улыбкой разведя руки в стороны.
Это возымело эффект: на совсем короткий момент его лицо выдало внезапное замешательство – может быть, он понял, что своей реакцией вынудил её извиниться.
– Нам угрожал риск остаться, – легко ответил он, моментально взяв себя в руки, – Майя так расплакалась в аэропорту, что мы подумали, что будет жестоко затаскивать её в самолёт.
Кира почувствовала знакомый прилив счастливого нетерпения узнать больше; она вспомнила, как её завораживали даже совсем маленькие обрывки информации о его семье. Она невольно подалась вперёд и так сияюще улыбнулась, что начала бояться показаться странной. Быстро опустив голову в сторону и внимательно посмотрев на карман своей джинсовой куртки, Макс достал оттуда маленький конвертик и протянул ей.
– Держи.
– Что это?
– Магнитик.
В его голосе прозвучало лёгкое нетерпение: кажется, её забывчивость задевала его уже второй раз.
– А. Точно. Спасибо.
– Я пойду, – сказал Макс, пристально посмотрев на неё взглядом, который невозможно было считать.
Кира кивнула. Когда он ушёл, она раскрыла конвертик и достала оттуда магнитик, на котором была изображена городская площадь со статуей сидящего на троне мужчины. На магнитике было написано «Seoul».
Кира попыталась сконцентрироваться на работе, но свежее впечатление пересиливало любые попытки сосредоточиться: все её мысли затмила фраза «они вернулись»; только-только она научила себя не думать про них, как они, снова взбаламутив её внутренний мир, вернулись. Конечно же, она обрадовалась: в последние недели ей удалось справиться со стыдом, который омрачил её знакомство с одним из них, поэтому сейчас в её душе оставалось лишь счастливое предвкушение. Работа, тем не менее, никуда не уходила, и, приложив значительные усилия, Кире пришлось освободить голову от посторонних мыслей и закончить рабочий день.
День 30, неделя 5, вторник
Несмотря на вчерашнее внутреннее ликование от возращения Марка и её семьи, Кира, к своей досаде, никак не могла избавиться от ощущения, что во вчерашнем диалоге с Максом предстала перед ним равнодушной и незаинтересованной – такой, какой она хотела казаться ему в последнюю очередь: если он решит, что она тяготится их знакомством, то вряд захочет заговаривать с ней снова. Нужно было брать ситуацию в свои руки – подойти к нему само́й и постараться перекрыть вчерашнее впечатление своей искренней восторженностью.
Проработав здесь уже месяц, она научилась игнорировать поток людей, передвигающихся по центральной магистрали их большого офиса, и не поднимать глаза каждый раз, когда взгляд зацеплял непривычное движение. Сегодня она намеренно то и дело приподнимала голову и смотрела по сторонам. Через несколько часов после начала рабочего дня она, в очередной раз осмотревшись, заметила, что из правого коридора, внимательно смотря в телефон, медленно вышел Макс. Он остановился и, вероятно, решив, что сосредоточенную деятельность в телефоне лучше всего было осуществлять сидя, свернул в сторону места отдыха. Тут же достав из ящика заранее купленный сок, Кира торопливо встала с офисного кресла и пошла туда же. Она не знала, что собиралась говорить; она даже не знала, с чего начнёт разговор. Зайдя за угловую перегородку, отделявшую место отдыха от остального офиса, она увидела, что Макс был один; он сидел на диване и всё так же внимательно смотрел в телефон. Её он, судя по всему, не заметил.
– Привет. Не против моей компании? – спросила Кира, чтобы обратить на себя внимание.
Макс поглядел на неё.
– Привет. Ещё как против, – с весёлой искрой в глазах ответил он и снова опустил взгляд на экран.
Эта фраза её утешила: по крайней мере, он вёл себя как обычно. С другой стороны, она понимала, что совсем не знала его и могла судить о его обычном поведении только на основе опыта общения с собой. Она села рядом, открыла сок и стала не торопясь его пить. Сделав первый глоток, она с внезапно подступившей тошнотой вспомнила, что не взяла свой телефон и теперь просто сидела рядом, бесцельно нагнетая некомфортность совместной тишины. Если она не придумает, что сказать («А что сказать? Он явно занят»), то ей, закончив сок, придётся грациозно удалиться, оставив после себя шлейф еле заметной неуклюжести: получится, что она пришла на место отдыха с целью выпить сок на более мягком сидении, чем её офисное кресло; с опозданием она подумала, что если бы она пришла сюда не с принесённым с собой соком, а для того, чтобы выпить воды из диспенсера, то её появление смотрелось бы гораздо более естественно. Украдкой глянув в сторону, она заметила, что Макс прокручивал чат с множеством сообщений, которые почти целиком состояли из фотографий. Остановившись на одной из них, он фыркнул так, как будто сдержал смех, и, повернувшись влево и убедившись, что Кира всё ещё сидела рядом, показал ей экран:
– Смотри, – сказал он с улыбкой.
Кира тут же бросила мучить не лезущий в горло сок и набросилась взглядом на его телефон. Она сразу же заметила, что чат был озаглавлен именем «Майя», рядом с которым хитро улыбался рогатый эмодзи. Вверху экрана было сообщение: «Гони свою зп, а то я всем скажу, что ты упырь»; далее следовало фото самого Макса: он был виден в полный рост, в строгий анфас; серая панама была натянута до самого его носа, рот был недовольно искривлён; на нём была белая футболка с длинными рукавами и светло-серые трикотажные брюки, сужающиеся к щиколоткам; над собой он держал раскрытый чёрный зонт; судя по контрастным теням, на улице было очень жарко и ослепительно солнечно.
– Не любишь солнце? – поинтересовалась Кира, улыбаясь так же ярко, как и всегда при разговорах про его семью.
– В поездках по жарким странам – да. Мне не идёт загар, – объяснил он и, заметив, что она смотрела на него ожидающим продолжения взглядом, прибавил, – Начинает сливаться с волосами.
Кира продолжила выжидающе на него смотреть, надеясь, что он расскажет что-нибудь ещё.
– В детстве после одной из поездок я так расстроился, что даже в школу не пошёл, – добавил Макс в ответ на её взгляд.
Кире почему-то живо представилась сцена с маленьким светловолосым мальчиком, который, зарывшись лицом в подушку, отказывается вставать и недовольным голосом заявляет, что не пойдёт в школу. Эта картина настолько её умилила, что ей захотелось слегка потрепать его за волосы, но тут же, при мысли о прикосновении к его волосам, она ощутила странное пронзающее грудь и живот чувство, которое, тем не менее, не было неприятным.
– Хорошая получилась поездка? – спросила она, чтобы отвлечься от ощущения, над которым она в каком-то непонятным упрямстве отказывалась задумываться.
– Да, очень, – он радостно посмотрел на неё.
Кира решила, что на этой ноте можно было закончить их короткую встречу. Улыбнувшись в ответ, она встала с дивана, сказала, что ей пора было идти, и, получив от Макса кивок, ушла на своё место, сев за которое удовлетворённо подумала, что, кажется, цель была достигнута: она больше не выглядела холодной, забывчивой и безучастной.
День 31, неделя 5, среда
Дни на рабочем месте перестали баловать новизной и стали походить один на другой. На улице было лето, и за окном маняще разливалась хорошая погода. Подавшись вперёд, облокотившись о стол и смотря расслабленным взглядом за окно, Кира с удовольствием ни о чём не думала, изредка замечая проносящуюся мысль о прелестях солнечного дня.
– Мечтаешь?
Кира вздрогнула. У её стола стояла Тина.
– Думаю про лето…
– Про то, что всё цветёт, а ты гниешь в офисе? – спросила Тина с неизменно серьёзным лицом и деловитой интонацией, – Я как раз об этом и хотела поговорить.
– Что, рабочий день отменён, и можно идти бегать на солнце?
– Почти. Мы сегодня хотим пойти в кафе на улице. Через дорогу которое. У них летняя терраса открылась. Не против?
– Конечно. Куда вы – туда и я.
Тина на короткий момент подняла большой палец и ушла к себе. Примерно через полчаса Кира, внимательно смотревшая в монитор, снова вздрогнула.
– Привет.
На этот раз это был Макс.
– Привет. У меня дежавю. Ты принёс мне магнитик?
– Тебе мало одного?
– А вы были только к Сеуле?
– А тебе нужно с каждого города?
– А вы были в нескольких?
– Пойдёшь в кафе?
– Что?
Кира настолько не ожидала такого поворота, что широко раскрыла глаза от удивления.
– На ланч.
– А. Да, собиралась. Мы с коллегами сегодня идём в то, которое через дорогу.
– А. Ясно. Ну ладно, – пожав плечами, ответил Макс и развернулся.
Кира услышала, как что-то внутри неё закричало «только не уходи!».
– А что? – быстро спросила Кира; она хотела подойти к сочинению ответной реплики с большей изобретательностью, но её фантазия в этот момент казалась замороженной.
Макс снова повернулся к ней.
– Хотел с тобой сходить, – спокойно сказал он.
– Хотел спросить, не против ли я твоей компании и дать мне отыграться?
– Ты меня насквозь видишь?
Кира улыбнулась. Ей показалось, что этот ничего не значащий диалог доставил ей больше удовольствия, чем любой другой диалог в её жизни.
– Я пойду?
– Да, давай, – ответила она и ещё долго не могла перестать улыбаться.
День 32, неделя 5, четверг
Во второй половине дня Кире позвонил курьер: он пытался договориться с ней о времени доставки короба с её вещами, которые отправила ей мама. Оказалось, что его рабочий день заканчивался примерно в то же время, что и её, и что после доставки её посылки у него была запланирована пара других адресов; перестроить свой график он, увы, не мог. Договорившись на время, ради которого ей нужно было уйти на один час раньше, Кира положила трубку и, так как она была в лифт-холле, решила сразу купить себе сок, чтобы сходить на перерыв прямо сейчас и подзарядиться перед финальным рывком. Наклонившись за соком, она вдруг услышала незнакомую мелодию входящего звонка и быстрое «Алё!», сказанное как будто бы знакомым голосом: подняв голову, она увидела Майю, которая только что вышла из лифта и быстрым шагом удалялась в сторону их офиса.
– Я не могу сейчас говорить, – проговорила она в трубку, – Что? Смотреть, как ты катаешься? Подумаю. Пока.
Кира пошла следом. Дойдя до стола Тины, она рассказала ей о своей ситуации с доставкой и договорилась на необходимый час, невольно сравнив Тину со своей предыдущей начальницей, которая при похожих просьбах недовольно поджимала губы и, нехотя дав согласие, обязательно добавляла снисходительным тоном пару укоризненных фраз. Пройдя мимо своего рабочего места, Кира сразу направилась к дивану. Зайдя за угловую перегородку, она обнаружила там пятерых человек, которые настолько бойко беседовали, что, казалось, не заметили ей прихода. Как только она села на свободное место, находящееся у са́мой перегородки рядом с входом в этот островок отдыха, они, громко рассмеявшись над чьей-то шуткой и решив, что настал лучший момент для того, чтобы разойтись, одновременно встали и ушли, оставив её в приятном одиночестве.
Спустя примерно одну минуту она, медленно попивая сок и читая в телефоне какую-то развлекательную статью, услышала голос Майи:
– О, смотри, все ушли. Пошли сюда.
Кира была уверена, что после этой фразы она тут же зайдёт за перегородку, но, как выяснилось, иллюзии того, что за ней никого не было, оказалось достаточно: Майя, не заметив Киру и не заходя внутрь, остановилась по другую сторону искусственной двухметровой стены; небольшой пустой участок перед местом отдыха был удобно отдалён от других рабочих столов.
– Зачем? – прозвучал голос Макса.
– Я тебе говорю, поговорить нужно.
Кира почувствовала энергичное сердцебиение: кажется, сейчас она впервые услышит их диалог – то, чем в своё время заинтриговал её Амир. Её совесть настаивала на том, что нужно было встать, сказать им, что они на самом деле были не одни, и тактично уйти, но Кира ответила совести «я ни за что это не пропущу».
– Папе что будем дарить?
– Ой. Блин.
– Вот тебе «блин»! У тебя что, идей нет?
– Я не понял, у тебя они что ли есть?
– Нет! – прошипела Майя, – А что мы дарили в прошлом году?
– Не помню.
– Не помнишь? Ты? Ну ты даёшь!
– А ты помнишь? – с вызовом спросил Макс.
– Нет!
Майя нетерпеливо выдохнула. Кира поняла, что имел в виду Амир: они препирались друг с другом так, будто им всё ещё было восемь и одиннадцать лет; это звучало по-своему трогательно.
– Ты каждый год находишь, что мне дарить! – продолжила Майя нетерпеливым полушёпотом.
– Ты тоже! – парировал её брат, – Давай тогда напрямую спросим, может ему нужно чего.
– Слишком поздно! Надо было раньше спрашивать!
Они помолчали.
– Короче, подарим папе открытку с надписью «поздравляем с днём рождения и бестолковыми детьми», – не без досады вздохнула Майя, – Хотя! Подожди. Слушай, есть же этот… как его… магазин. Сейчас найду, – наступила пауза, во время которой Майя, скорее всего, искала нужный магазин в телефоне, – О! Вот! Здесь можно посмотреть чего-нибудь. Смотри.
– Держи экран нормально! А, слушай, точно. Так давай сходим. Это же недалеко отсюда?
– Так да. Пошли завтра.
– Завтра я не могу.
– А куда ты идёшь?
– А это твоё дело?
– Я подарю тебе футболку с такой надписью! – неожиданно вскрикнула Майя, взвинтившись; Кира аж вздрогнула.
– Кричи потише! Пошли сегодня. До скольки он работает?
– Сейчас гляну. Сегодня четверг? Так. Ой. А ты можешь уйти пораньше?
– Насколько?
– Сейчас сможешь? Не смотри на меня так! Ну на час раньше сможешь уйти?
– Попробую.
– Попробуешь или уйдёшь?
– Я сказал, попробую!
– Короче я пока буду у папы. Пошли.
Они ушли, заставив Киру вздрогнуть от осознания несбывшегося риска своего разоблачения: закончив разговор, они могли зайти внутрь, чтобы, к примеру, выпить чаю, кофе или воды, и застать её за актом бесстыдного подслушивания; этого, слава богу, не случилось. Кира облегчённо выдохнула и быстро допила сок. Её сознание теребило какое-то неясное воспоминание о том, что она уже где-то слышала эти два голоса – именно эти два голоса, разговаривавшие друг с другом именно таким тоном. Не вспомнив, Кира выкинула упаковку, вернулась на своё рабочее место и одним сосредоточенным забегом доработала до нужного времени.
Нажав на кнопку вызова лифта и дождавшись гостеприимно распахнувшихся дверей в никогда ей здесь до этого не встречавшийся пустой лифт, она зашла в него и с любопытством оглядела всё помещение перед тем как нажать на кнопку с цифрой «один». Нажав её, она, ни о чём не думая, начала рассеянно смотреть на мерное движение закрывающихся дверей. Они не успели закрыться: прозвучало громкое «о, лифт!» и двери, на мгновение остановившись, снова открылись, чтобы столкнуть её лицом к лицу с Максом и Майей – они стояли напротив неё, симметрично держа рюкзаки на том плече, которое не находилось рядом с плечом другого. Кира была настолько захвачена сегодняшним подслушиванием, что даже не сопоставила услышанную информацию со своей ситуацией: они тоже уходили на один час раньше.
Следующие мгновения как будто замедлились. За ту пару вязких секунд, которые понадобились Максу и Майе, чтобы узнать её, она смогла внимательно их рассмотреть: Макс был в голубых джинсах и светлом лёгком свитшоте со сдвинутыми вверх рукавами; Майя была в белой футболке, тёмном сарафане и белых кроссовках; её замечательные волосы были всё в той же шишке, которая позволяла паре коротких волнистых прядей игриво выбиваться над каждым её ухом. «Интересно», – подумала Кира, – «Как часто их спрашивают, где они красили волосы? Их цвет такой… объёмный».
Почти хором сказав «привет», они зашли в лифт (их шаги отдавались от пола металлическим отзвуком, который Кира никогда здесь раньше не замечала) и встали по обеим сторонам от неё. Когда двери закрылись, время тут же ускорилось: за одну секунду Кира решила, что следующего такого шанса ей могло не предоставиться ещё долгое время – что необходимо было начинать говорить прямо сейчас. Взяв секунду на то, чтобы набраться нужной смелости (всё-таки она ещё ни разу не заговаривала с Майей самостоятельно), она, обращаясь к ней, начала:
– Амир рассказал, как пересёкся с тобой на корпоративе.
Майя, к удивлению Киры, широко раскрыла глаза и очень явно растерялась, но тотчас же овладела собой.
– О, ты его знаешь, – небрежно ответила она, – Сколько раз он уже успел упомянуть свою девушку?
– Много раз, – улыбнулась Кира.
– Я даже не знаю, одна ли это девушка или она периодически меняется.
– Это твоё дело вообще? – укоризненно спросил Макс, повернув к ней голову.
– Начинается… – протянула Майя, закатив глаза, – Ты как мама! – внезапно прикрикнула она, – Короче, нас он даже познакомил. Наверное, это его текущая девушка. Это когда было? Полгода? Да, примерно полгода назад. Приглашал на новоселье.
– Да, он рассказывал, – кивнула Кира.
– Правда?!
Этот неожиданно громкий вопрос прозвучал одновременно с двух сторон. Сквозившая сквозь него неуверенность дала Кире энергию справиться со своей взволнованностью: она повернулась к ним лицом, опёрлась о стенку лифта и даже упёрла руки в бёдра.
– Да, а что? – заинтригованно поинтересовалась она, приподняв одну бровь.
Макс и его сестра быстро переглянулись.
– А что он рассказал? – осторожно спросила Майя.
– Ничего, кроме факта. А что там было?
– Мы там… – начал объяснять Макс, – Громко поссорились.
Майя кинула на него беглый виноватый взгляд.
– Да? Как странно. Амир сказал, что вы так хорошо дружите, что он вам завидует, – уверенно сообщила Кира.
Майя и её брат снова переглянулись: похоже, этим быстрым довольным взглядом они без слов поделились друг с другом удовольствием от похвалы. Кира, несмотря на отсутствие братьев и сестёр, почувствовала, что могла понять Амира и его зависть: она вспомнила одноклассницу, которая любила пересказывать своим подружкам все ужасы, которыми, по её мнению, пестрил характер её младшей сестры – в этих пересказах прозвище «корова» было самым мягким. К тому же какие пара человек могли так легко сказать третьему о своей ссоре?
– Наверное, потому что она тут же полезла извиняться, – сказал Макс, улыбнувшись сестре, которая всё ещё выглядела виноватой.
Кира обнаружила, что её временно открывшаяся смелость позволяла ей озвучить вопрос, который в обычных условиях она бы постеснялась задать:
– А из-за чего вы поссорились?
– Да как раз-таки из-за корпоратива… – вздохнула Майя, – А что Амир рассказал тебе?
– Про то, что ты хотела снять его на телефон, если он напьётся. Это его очень позабавило.
– Вот видишь! – воскликнула Майя, обращаясь к брату, – Не нужно было меня отчитывать!
– Кто ж знал? – пожал плечами он.
Майя преувеличенно измождённо выдохнула. Двери лифта, словно почувствовав логическое завершение диалога, открылись.
– Ты далеко живёшь? – спросила Майя у Киры.
– Минут пятнадцать пешком, – ответила Кира, показав большим пальцем влево, чтобы дать представление о направлении к её дому.
– Удобно, – отозвался Макс.
– Вот кто бы говорил. Ты вообще катаешься на персональным транспорте, – заметила его сестра.
– И что? Я бы с удовольствием ходил по утрам.
– Проблем-то: попроси папу высаживать тебя за пару километров до работы.
– Без тебя разберусь.
Они вышли из здания.
– Нам туда, – Макс показал направо.
– Пока, – Кира приподняла руку в прощальном жесте.
– Пока! – хором ответили они и так же одновременно подняли руки.
Развернувшись и направившись в противоположную сторону, они тут же начали оживлённо разговаривать. Кире захотелось плюнуть на всё, подбежать к ним, навязать им своё общество и провести с ними весь день. Но, конечно же, она не могла этого сделать. Почувствовав прилив тоскливой горечи, она вздохнула, натянула наушники на голову и побрела домой.
