Алиимир Злотарёв
Поглотители
Глава 11. Стая
Следующие два дня Броднин преследовал сектантов с заложниками, двигавшихся в обратном направлении. Больше километра не отставал. Ближе чем на пятьсот метров не приближался. Сектанты оказались удивительно чуткими – подобраться к ним незаметно даже ночью не получалось. Видимо, поэтому они и забрались так далеко. Хорошо подготовлены, сволочи. Развели, как детей. Интересно знать, где и почему они бросили машину. Она ведь наверняка у них была.
На третий день выяснилось, что машина просто заглохла. Сектанты взяли из УАЗ Patriot оставленные вещи и пошли дальше.
Вечером в ста метрах впереди Ярослав заметил на дороге бутылку воды, черный хлеб и тушенку. Желудок свело. Кинувшись к еде, Броднин тут же остановился. Осмотревшись, он спрятался в лесу. Выждал десять минут, но никто не появился. Ярослав осторожно вышел из укрытия и приблизился к посылке.
Рядом, придавленная камнем, лежала записка: «Скажи спасибо своему товарищу. Он говорит, что если ты нам нужен живым, нет смысла морить тебя голодом. Не хочется это признавать, но ты действительно нужен нам живым».
Живот свернулся в узел. Еще раз осмотревшись, Броднин поднял бутылку и отхлебнул. Если я нужен им живым, вряд ли они подмешали крысиный яд. Могли, конечно, снотворного подмешать, чтобы взять меня тепленьким, когда усну. Брови взлетели вверх. Выплюнув воду, Ярослав швырнул бутылку на асфальт и замер.
Прошло пять минут. Никакого эффекта не ощущалось. Наверное, такой вариант они не рассматривали. Броднин сел и, пробив камнем банку тушенки, руками достал мясо. Затем отломил кусок хлеба и с сожалением посмотрел на разлитую воду. Придётся есть всухомятку.
Ярослав нагнал сектантов через день и остановился, как обычно, в пятистах метрах от них за ближайшими кустами. Те, обосновавшись вблизи леса, жгли костер, мерцающий в темноте, как маяк. Доносился запах готовящегося мяса. Броднин внимательно посмотрел на огонь, сдвинув брови. Убью, тварей. Пока не знаю как, но точно убью. Плевать на колдуна.
Накатил импульс интуиции и Ярослава бросило в жар. Присев, он попятился и, укрывшись за ближайшей ёлкой, затих. Напротив, из леса, вышли две тени. Остановившись на дороге, они подняли головы вверх, перевели взгляд на огонь и, издав глухие утробные звуки, направились в сторону Ярослава. На лбу выступил пот, сердце попыталось вырваться из груди, и Броднин, затаив дыхание, вжался в землю. Зато в мозгу тут же родился план. Опасный, но эффективный.
Тени прошли мимо. Выдохнув, Ярослав облизнул пересохшие губы, внимательно наблюдая за тенями. Тварей почти не было видно, но Броднин умудрился их не упустить. Выждав пока они уйдут на двадцать метров, он встал и пошел за ними.
Луна слабо пробивалась через облака и раскидистые деревья. Пахло сыростью и травой. Шагать было сложно, ноги то и дело утопали во мху и ветках. Однако, твари, казалось, плыли над землей, как призраки, временами издавая гуканье и утробное урчание. Сердце стучало, как сумасшедшее. Со лба, заливая глаза, стекал пот. Руки дрожали. Броднин вспомнил, как выследил толпу теней, о которой говорил комбат. Тогда все тоже начиналось с двух особей. Ярослав остановился.
Дремучая темнота облепляла со всех сторон. Глаза хоть и привыкли, но сориентироваться все равно не выходило. Тени пропали. Тук-тук, тук-тук. Тук-тук, тук-тук. Сердце грохотало у самого горла. Тени были рядом. Ярослав отчетливо их ощущал, но не видел. Тук-тук, тук-тук. Но вот если они его видят… Тук-тук, тук-тук. Тук-тук, тук-тук.
Справа гукнуло. Ярослав обернулся. Тени удалялись. С шумом выдохнув, Ярослав облокотился о дерево и, переведя дух, пошел за тварями дальше. Интересно, как далеко они могут зайти? Получится их вывести отсюда?.. Получится, выбора нет.
Шли они еще около десяти минут и вышли на темную поляну. На миг в облаках образовался просвет. Луна осветила огромную массу копошащихся тварей. Они гудели, жужжали, урчали и улюлюкали. Тени, которых преследовал Броднин, влились в общее стадо и потерялись. Дыхание перехватило. Ярослав сел за дерево и осмотрел поляну.
Теней было не меньше тысячи. Щеки у Ярослава горели. Адреналин прожигал вены. Тупая затея. Может… Ладно, других вариантов все равно нет. Броднин вышел на край поляны.
Никто не обратил на него внимания. Тени продолжали размеренное шевеление, урча и улюлюкая. Сердце бухнулось в пятки. Замерев, как статуя, Броднин стоял с округленными глазами.
Прошла минута. Тени по-прежнему плевать на него хотели.
– Эй!
Возглас потонул в гудении. Ярослав прочистил горло.
– Э-Э-Э-Й! – рявкнул он.
Мгновенно наступила тишина. Твари единым порывом обернулись на Ярослава, который сразу почувствовал себя ягнёнком, попавшим на ужин к волкам. По спине пробежал озноб, и Ярослав кинулся на утёк.
Сзади раздалось верещание, треск деревьев и топот тысячи ног. В жилах закипела кровь. Ярослав бежал, сломя голову, еле успевая закрываться от веток. Легкие горели. Мышцы пылали.
Добравшись до дороги, он ускорился. Тени на ровной поверхности тоже прибавили темпа. Явно предвкушая скорую поимку, они орали в эйфории, как зрители на рок концерте.
Ярослав добежал до точки, где по его расчетам должен был быть костер, однако, его там не было. Сектантов и заложников тоже. Броднин даже сбавил скорость, внимательно оглядывая кострище, но утробное улюлюканье быстро вернуло его к реальности. Ярослав сорвался с места с удвоенной силой. Наверняка они услышали ор и тоже побежали. Если спрятались в лесу, хм… всё… Хотя, говорили ведь, что нужен живым… Да, вряд ли помогут. Ярослав обернулся. Стадо теней надвигалось, как волна.
– Сюда давай! – раздался крик слева.
Повернувшись, Броднин увидел Сергея в лесу, машущего ему рукой. На короткий миг Ярослав даже обрадовался. Улыбнувшись, он влетел в лес за вербовщиком.
Впереди семенили колдун и Кольцов с руками в наручниках за спиной. Николай и Григорий их подгоняли. Ярослав нагнал Сергея. В ушах стучало. Броднин кинул на сектанта быстрый взгляд. Тот был полностью поглощен побегом, и Ярослав толкнул его в дерево. Сергей лбом врезался в клен и упал. Адреналин заполнил мышцы силой. Ярослав пнул сектанта в лицо и выдернул автомат. Прострелив Сергею бедро, он повернулся к удаляющимся братьям.
– Стоять, суки! – скомандовал он.
Четверка обернулась. Григорий и Николай на секунду опустили оружие. Этого хватило. Кольцов ногой выбил автомат из рук Николая. Мистер Перрилорд впечатал Григория в дерево.
– Ключи, – потребовал Броднин, наставив дуло на Сергея.
Вербовщик кинул их на землю.
Тем временем Григорий и Николай избивали связанных пленников. Ярослав подобрал их оружие и выстрелил в воздух. Братья посмотрели на него разъяренными глазами и отползли в сторону, как побитые собаки.
Тени были совсем близко. Их визг разрывал уши. Расстегнув своих товарищей, Броднин раздал им автоматы.
– Жрачку хватайте и патроны, – сказал он, кинув наручники Григорию и Николаю. – Одевайте.
– Ярослав, мы… – начал мистер Перрилорд.
– Мне насрать! Я сказал, одевайте, – сказал он, даже не посмотрев на колдуна.
Броднин выстрелил над головами сектантов и те мигом защелкнули браслеты на руках. Ярослав снова выстрелил рядом, сектанты пригнулись и отползли за дерево. Броднин повернулся к Диме с колдуном.
– Уходим отсюда.
Они побежали по лесу параллельно дороге и вскоре увидели, что толпа теней двигалась на них.
– Наверх давайте, – указал Кольцов на клен с низкими ветками.
Все трое моментально залезли на вершину дерева.
Твари как будто водный поток заполонили собой землю. Казалось их улюлюканье порвет перепонки. Клен из-за их топота опасно дрожал, норовя сбросить непрошеных гостей на землю. Броднин обхватил ветку, как смертник обнимает родную мать в последнюю минуту перед виселицей. Кольцов просил что-то у Бога. Мистер Перрилорд с интересом наблюдал за потоком тварей.
Наконец те пронеслись мимо. Выждав пару минут, Ярослав спрыгнул на землю.
– Уходим. Живо!
Три дня подряд они шли с удвоенной скоростью и минимальными ночевками по четыре часа. Преодолевали стабильно двадцать пять километров минимум. Мистер Перрилорд пытался возражать, но Ярослав быстро напомнил ему условия сделки.
– Не хватало еще, чтобы они нас догнали. Хотя присутствия теней не ощущается, рисковать все равно нельзя. От такой огромной стаи будет сложно уйти.
На четвертый день, когда солнце садилось, Ярослав почувствовал, что мышцы его расплавились, как свеча на огне. Нахмурившись, он махнул рукой и скинул рюкзак на землю.
– Привал. Теперь можем передохнуть основательно.
Кольцов и мистер Перрилорд плюхнулись рядом. Посидев несколько минут на дороге, они переместилась в лес и поужинали. Потом забрались на дерево, привязали друг друга к веткам и проспали почти двенадцать часов.
Проснувшись, Ярослав увидел черные облака, плотно окутавшие небо. На земле снова воцарились сумерки, отчего по коже побежали мурашки. Осмотревшись, Броднин ничего подозрительного не заметил. Он похлопал себя по щекам, затем разбудил Кольцова и колдуна и спустился вниз. Пока те приходили в себя, Ярослав принес хворост и ветки.
Через десять минут, источая обворожительный запах, на костре жарились две банки тушенки. Последние три дня они питались прямо на ходу всякой мелочью. Поэтому сейчас живот скакал, как пес, давно не видевший хозяина.
Рассевшись вокруг костра, они сосредоточенно стали поглощать содержимое банок.
– Сейчас бы еще чайка горячего, – оторвавшись от тушенки, мечтательно сказал Дима. – Я своих девчонок однажды в поход потащил. Ну, дочки ничего, обрадовались. Настя вот только сопротивлялась. Такое время, говорит, опасно.
Кольцов передал банку Броднину.
– Но мы ее уговорили все-таки. Ушли недалеко, километров пять от города. Остановились в лесу рядом с ручьем. Пробыли там неделю, и как-то сам собой у нас ритуал сложился. Каждое утро мы тоже вот так садились вокруг костра и пили горячий чай.
Ярослав расслабился и снова погрузился в фантазии. Ему казалось, что он сейчас в походе с Аней. Они тоже по утрам пили чай, потом гуляли, собирали грибы, ягоды. Напивались чистейшей водой из родника. Ловили ежика. Только чего-то не хватало.
Появилась женщина. Блондинка с длинными волосами. Освещенная солнечным светом, она улыбалась и вела за руку маленького мальчика. Аня побежала к ним навстречу.
– Мама! – закричала она.
Улыбнувшись, Броднин вдохнул свежий воздух и видение рассеялось. Вокруг снова обступили сумерки. Ярослав поднялся. Женюсь. Сына родим. Посмотрев на товарищей, он закинул рюкзак на спину.
– Пора. Выходим.
Следующую неделю они спокойно шли к цели. На восьмой день, в середине суток, закончился лес. По бокам от трассы разлеглись огромные поля, заканчивающиеся далеко за горизонтом. Броднину показалось, что дышать стало легче. Как будто лес, сжимающий дорогу, давил и на него. Оглянувшись на своих спутников, он отметил, что их лица тоже посветлели.
На ночлег остановились в небольшом овраге. Ветер здесь не дул, земля оказалась мягкой, пахло свежей зеленью. Положив под голову руку, Ярослав снова погрузился в волшебные фантазии и отключился…
Из сна его выдернули ружейный выстрел и поскуливание собаки. Взбесившееся сердце разогнало кровь по телу. Броднин подскочил, обводя автоматом овраг.
Наверху стоял колдун и стрелял куда-то вдаль. К нему карабкался Кольцов. Ярослав, зажмурив глаза, тряхнул головой. Потом тоже поднялся наверх.
– Какого черта? – спросил он.
– Собаки. Стая, штук двадцать, – сказал Дима, указывая на северо-восток.
В семистах метрах и правда маячили животные. Доносились рычание и тихий лай. Броднин тяжело вздохнул.
– Этого еще не хватало.
Протерев лицо, он перезарядил Калашников.
– Ладно. Теперь спим по очереди. Первым дежурю я.
Мистер Перрилорд и Кольцов легли спать. Ярослав сел в позу лотоса на краю оврага, опершись лбом на автомат, и напряг слух. Все равно в такой темноте ничего не увидишь. Оставшуюся часть ночи собаки их больше не тревожили.
К утру облака чуть-чуть рассеялись, и периодически поблескивало солнце. Ярослав проснулся. Дежурил мистер Перрилорд, откровенно храпя на краю оврага. Броднин вытаращил на него глаза и, резко встав, поднялся наверх. Схватив колдуна за шкирку, он крикнул ему в ухо:
– Наших бьют!
Мистер Перрилорд, вскочив на ноги, ударил Ярослава в ухо, схватил ружье и обернулся вокруг себя. Ярослав тем временем скатился в овраг. Выплюнув землю, он исподлобья посмотрел на колдуна. Тот закинул ружье на плечо и широко улыбнулся.
– Дебилы, – сказал Дима, опуская автомат.
Позавтракав, они выдвинулись в дорогу.
Стая шла следом за ними на прежнем расстоянии. Во главе ее вышагивал огромный вожак – немецкая овчарка черного цвета. По бокам от него шли две поменьше, рыжие. Остальные дворняги носились рядом.
Ярослав, остановившись, присмотрелся. Далеко, это хорошо. Вокруг пусто, значит, незаметно им не подобраться. Жрать хотят, понятное дело. Удивительно, что они вообще здесь выжили. Прицелившись, Броднин три раза выстрелил.
Раздался визг. Собаки, кроме вожака и двух заместителей, бросились врассыпную. Управляющая тройка с прежним холодным намерением шагала впереди. Броднина пробил холодный пот. Вот это выдержка. Ладно, нечего патроны на них тратить при таком расстоянии. Повернувшись, Ярослав наткнулся на улыбчивую физиономию мистера Перрилорда.
– Как охота? – ехидно спросил тот.
– Не смейся. Если ты еще раз заснешь, стая раздерет нас, как кроликов, – ответил Ярослав.
Весь день проведя в пути, они остановились на ночлег прямо на дороге. Подходящего оврага не нашлось. Собаки все так же держались на расстоянии. Ярослав посмотрел на них, думая, как отвадить и повернулся к товарищам.
– У вас есть мысли, как избавиться от этой херни? – спросил он, кивая на стаю.
Дима встал и, поравнявшись с Бродниным, глянул на собак.
– Застрелить только. Что тут сделаешь? Ближе пускай подойдут.
Засыпал Ярослав с тревогой. Стая хоть и сидела далеко, а все равно было тревожно. Даже тени не вызывали такого напряжения. Они не ждали под боком, как стервятники… А вожак ждал. Ждал твою ошибку, чтобы разорвать тебе горло. Во сне Ярослав много и часто ворочался и что-то бубнил недовольным тоном.
Раздались выстрелы, собачий визг и рычание. Сердце забилось о ребра. Броднин подлетел на ноги, нацеливая автомат в темноту.
– Где они?!
– Да везде! – огрызнулся Кольцов, снова стреляя наугад.
Повисла тишина. Мистер Перрилорд, стремительно встав, подошел к Броднину и Кольцову. Они встали спинами друг к другу. Сердце отчаянно тукало в виски. Осторожно и тихо дыша, Ярослав облизнул губы.
– Как они подошли?
– Не знаю, – ответил Дима. – Сижу, слушаю. Бац – шорох. Где – непонятно. Я и начал стрелять.
– Совсем близко подобрались, – отметил колдун. – Как вьетнамцы. Видимо, очень хотят есть.
Так продолжалось всю ночь. Собаки подкрадывались и разбегались. Как они это делали, оставалось загадкой. Даже под утро, когда стало светлее, разглядеть их не удалось.
Следующие три дня прошли в том же ритме. Стая преследовала их весь день, а потом всю ночь не давала спать. Сонные, измотанные и уставшие все трое стали плохо соображать. Они неизбежно впадали в апатию.
– Сегодня будем спать днем, – решил Ярослав на четвертый день.
К обеду облака на небе плотно сгустились. На землю опустились сумерки, и собаки снова принялись их терзать.
На пятый день недосыпа Броднин чувствовал себя пьяным и разбитым. Мистер Перрилорд стал раздражительным. Кольцов постоянно зависал. Общаться они перестали совсем и медленно плелись друг за другом.
Глава 12. Река
К вечеру Ярослав и Дима, выйдя на перекресток, остановились. Мистер Перрилорд подошел к ним спустя пять минут. Небо все так же было скованно чёрными облаками, по земле стелились сумерки и дул холодный ветер.
Броднин вяло указал Кольцову на стаю. Дима, сняв с предохранителя Калашников, сел, повернувшись в сторону собак. Ярослав достал тушенку и, открыв, передал банку Мистеру Перрилорду. Тот, улыбнувшись, как висельник, положил кусок мяса в рот и стал с трудом его пережевывать. К горлу подступил ком, есть перехотелось, и Ярослав, сморщившись, отвернулся.
Дима, сидя на корточках, упорно следил за стаей. Броднин его осмотрел. Все-таки хорошо, что он оказался с нами. Без него было бы гораздо сложнее.
Колдун толкнул Ярослава в плечо. Протерев левый глаз, Броднин повернул голову и взял банку. Соленое мясо на этот раз оказалось рыхлым, как разваренная туалетная бумага. Сморщившись еще больше, Ярослав проглотил его и сменил Кольцова на посту.
Стая маячила вдалеке. Дворняги носились туда-сюда, толкая друг друга и пытаясь укусить. Заместители с серьёзным видом обходили окрестности в радиусе ста метров от места стоянки, вынюхивая что-то в земле, а вожак спокойно лежал на месте, наблюдая за потенциальной добычей. Если бы у Ярослава были силы, он бы задрожал от злости. Невозмутимость альфа-самца выводила его из себя. Думаешь взять нас измором? Посмотрим, что из этого выйдет. Броднин, повернувшись к товарищам, ухмыльнулся.
Когда они снова двинулись в путь, через три километра мистер Перрилорд лег на асфальт и больше не шевелился. Пройдя пару шагов, Кольцов тоже, как подкошенный, упал на дорогу. Завершил «похоронную» процессию Ярослав. Распластав конечности в стороны, он повернул голову набок.
От асфальта исходил освежающий холодок. Пахло землей, перемешанной с камнем. Прямо перед собой Броднин увидел маленькую трещинку, сквозь которую только-только начинал пробиваться росток. В груди стало тепло, и Ярослав чуть улыбнулся. Значит, еще не все потеряно. Земля сопротивляется. Мы тоже должны. Броднин закрыл глаза.
Прошло полчаса. Над головой свистел ветер. Тело плавно остывало. Собак не было. Броднин, сморщив брови, тихо дышал. Он даже не решался высунуть язык, чтобы смочить губы. Малейшая оплошность могла спугнуть хищников. Удивляло, что мистер Перрилорд тоже до сих пор лежал без движения. Может, он уже действительно помер?
По прошествии еще двадцати минут в воздухе запахло псиной. В горле пересохло. Мышцы напряглись до предела. Сердце забилось так, будто хотело пробить дыру в земле. Ярослав затаил дыхание.
Рядом прошуршало. Броднин, чуть приоткрыв глаза, увидел над собой оскалившуюся пасть вожака. По телу пробежала волна страха, и Ярослав откатился в сторону.
– Огонь! – заорал он и, не глядя, выпалил очередью вперед.
Выстрелы, визг, рычание и щелчки пастей смешались в единую симфонию. Броднина окружили десять изголодавшихся собак, брызжущих слюной. Грудь вздернулась от гнева. Хрустнув шеей, Броднин закричал и начал стрелять по кругу.
Псы ринулись ему за спину. Ярослав крутился за ними, пытаясь прицелиться, но не успевал. Мистер Перрилорд и Кольцов находились в таком же положении. Стая уверенно разделяла их по одному, отдаляя друг от друга.
Броднин в очередной раз повернулся и выстрелил. Мимо. Повернулся снова и вожак толкнул его в грудь мощным ударом передних лап. Ярослав, завалившись на спину, кувырнулся назад и встал на ноги. Подняв перед собой автомат, он выстрелил, но снова мимо.
Вожак свалился откуда-то сверху. Мощная туша снесла Броднина с ног, и автомат отлетел в сторону. Ярослав, тряхнув головой, кинулся за ним. Альфа мигом перегородил дорогу. Истекая слюной, он наклонил морду и посмотрел на Ярослава исподлобья. Его глаза выражали одно – намерение убить. Сердце отчаянно долбило в грудную клетку, по спине пробежал озноб, и Ярослав осмотрелся.
Рыча и источая слюну с пеной, его окружали дворняги. Одна из них – самая мелкая – подбежала к автомату и, прикусив за ремешок, утащила его за круг. Глаза залила красная пелена, Ярослав выдохнул и, растопырив пальцы, с рёвом бросился вперёд. Альфа, дико зарычав, сорвался с места и прыгнул, метя клыками Ярославу в горло.
Броднин схватил его за шею, отбросил в сторону и сразу же побежал следом. Вожак поднялся на лапы и, с рыком оторвавшись от земли, всей массой грохнулся Ярославу на грудь. Броднин, упав на спину, ударился затылком об асфальт. В глазах помутнело, однако, Ярослав выставил руки вперёд и смог ухватить вожака за горло.
Альфа бешено рычал, давил лапами на грудь и, вонючей слюной заливая глаза, у самого лица клацал зубами. Отчаянно заорав, Броднин сделал мостик, перекинул его через себя и, завалившись сверху, начал душить.
Один из рыжих заместителей, схватив левый берец, потащил Ярослава на себя. В груди разлилась ярость. Хрипло закричав, Броднин пнул рыжего в морду.
– Пошел на хер, сука! Пошел на хер! – проорал он.
Заместитель сильнее впился в ногу и прокусил ботинок. Вожак начал вырываться из рук. Броднин, трясясь от злости, пытался его удержать.
Над Ярославом возвысился Дима и выстрелил заместителю в голову, мозги которого тут же разлетелись по асфальту. Выдохнув, Броднин завалился на вожака и свернул ему шею. Хлипко скульнув, альфа обмяк. Обессиленный, Ярослав откатился на спину и, тяжело дыша, посмотрел в черное небо.
– Спасибо, – сказал он.
Мистер Перрилорд, матерясь, два раза выстрелил из ружья.
– Шалавины дети, чуть не загрызли! Когда спасем людей, распоряжусь, чтобы всех этих сволочей посадили на цепи. А то распоясались! – сказал он и сплюнул, глядя на удаляющихся в беспорядке собак.
Второй рыжий заместитель уводил остатки стаи на запад. Когда они отошли на пятьсот метров, он обернулся и долго смотрел на Броднина. Потом, оскалившись, убежал за собратьями.
Студенец – гласил черно-белый дорожный знак, спрятавшийся справа в кустах под деревьями. Впереди метрах в ста виднелись деревянные домики. За время пути по ощущениям Ярослава именно в населенных пунктах в большей степени концентрировались тени. Задерживаться в них было опасно. Однако, здесь он ничего не ощущал. Броднин остановился и достал из рюкзака карту. В сумеречном свете было сложно что-либо разглядеть.
– Дима, зажги факел, – попросил он.
Кольцов, достав из сумки бутылку с бензином, слитым с машин, пропитал им тряпку. Потом подобрал крепкую палку, обмотал ее тряпкой и чиркнул зажигалкой. Вспыхнув, яркое пламя разогнало тьму.
Согласно карте за Студенцом располагалась только деревня Малая Слуда. После нее в пятидесяти километрах находилась столица республики Коми – Сыктывкар. Броднин, сложив карту, направился в Студенец. До этой Слуды километров двадцать. Переночуем здесь, а завтра туда. Потом в Сыктывкар идти дня два. И останется еще треть пути. Ярослав обернулся и посмотрел на отстающего колдуна.
– Мистер Перрилорд, соберись. Маленько осталось, – сказал он.
Колдун вымученно улыбнулся и показал большой палец.
Дома по бокам от трассы, проходящей через поселок, взирали на путников черными окнами. Чуть дальше поднимались серые коробки пятиэтажек. Вдоль трассы на покосившихся столбах тянулись линии электропередач, а кладбищенская тишина навевала скуку и страх. Больше в поселке не было ничего.
Компания остановилась возле деревянного домика не обнесенного, как все остальные, маленьким клыкастым забором. При взгляде на его покосившуюся кровлю сердце пришло в ровный спокойный ритм. В груди стало тепло. Ярослав, облегченно вздохнув, посмотрел на товарищей.
– Добро пожаловать, – сказал он, улыбаясь.
В доме оказалось три комнаты. В двух из них стояли кровати, в одной диван. Наскоро поужинав, гости разбрелись по койкам, и через десять минут домик сотрясался от храпа мистера Перрилорда. Броднин, сев на краю дивана, перезарядил автомат. Все-таки надо подежурить. Этот молодец сейчас вызовет всех окрестных теней и прочих любителей свежего мяса. Броднин вздохнул и поднялся. Проходя мимо комнаты, где спал Кольцов, он бросил:
– Ты следующий.
Потом он вернулся и посмотрел Диме в глаза. Кольцов, напрягшись, поднялся с кровати.
– Почему ты женился? – спросил Ярослав.
Дима улыбнулся.
– Потому что люблю ее.
Ярослав кивнул и вышел на крыльцо.
На следующий день компания стояла возле моста через реку Вычегду близ деревни Малая Слуда.
– … твою мать! – провозгласил мистер Перрилорд, приложив козырьком правую ладонь ко лбу и осматривая ширину реки.
Моста не было. С обоих берегов, подсвеченные кроваво-красным заходящим солнцем, в реку утыкались обломки. На дороге с той стороны высвечивались колонны машин.
– Военные взорвали, когда эвакуация шла. Обычная практика в то время, – сказал Кольцов. – Теперь понятно, почему мы машин так мало встретили.
Ярослав скинул рюкзак и сел на краю пропасти, свесив ноги. Усердно потерев ладонями лицо, он посмотрел на своих спутников.
– Ладно. Сейчас спать, вон там, – он указал на заросли под мостом. – Завтра пойдем в деревню искать лодку или материалы, чтобы плот сделать.
С утра они вернулись в Малую Слуду. Обыскивая дома в поисках лодки, параллельно присматривали подходящие доски. Местные для постройки забора в основном использовали мелкие неподходящие дощечки. Срывать обшивку с дома Броднин пока не хотел, слишком муторная работа. Наконец они нашли полутораметровый забор из плотных досок. Ярослав подергал пару из них и утвердительно покачал головой.
– Отлично. То, что надо.
Найдя в доме лом и топор, они аккуратно разобрали ограждение.
– Где-нибудь в деревне должны быть бочки, я в этом уверен. Веревки тоже не проблема. Хоть бельевая, да найдется, – сказал Ярослав.
Лодку они так и не нашли.
Проблем с веревками, как и ожидалось, не возникло. Обойдя еще пару домов, они нашли канат, веревки бельевые, два ремня и моток стальной проволоки диаметром два миллиметра. Бочки были, но без крышек или дырявые. В местном магазинчике нашлись только три десятилитровых бутыля.
Ярослав нервничал. Они обошли почти всю деревню. Солнце, еле просвечивающее через смольные облака, начало клониться к земле. Как знать, насколько они задержатся, если так ничего и не найдут. Тогда придется обследовать и близлежащие деревни.
На следующий день в селе Часово, в четырех километрах от Малой Слуды, они наткнулись на КАМАЗ. В груди давило сомнение. Ярослав, пожав губами, тяжело вздохнул.
– Придется снимать колеса, чтобы достать камеры, – сказал он, глядя на товарищей.
На лице мистера Перрилорда появилась тусклая улыбка.
Через два дня плот три на два метра был готов. Утром облака любезно расступились, пропуская к земле лучи солнца. Окружающий мир казался тихим, милым и безобидным.
Сложив рюкзаки в тройной мусорный пакет, Броднин плотно его связал и закрепил на сцепленных бутылях. Бутыли приковал к плоту. Оружие он сказал одеть за спины и крепко затянуть ремнями.
– И все-таки мне не нравится эта вода, – сказал Дима, сидя на корточках на берегу. – Видели, какая она черная?
Этот разговор продолжался последние два дня, что они строили плот. Броднин, засунув руки в карманы, подошел к воде и внимательно ее рассмотрел. Черная гладь отражала солнечные лучи и, изящно изгибаясь, лоснилась, будто черная кошка. Ярослав посмотрел на лес, на обломки моста, на машины и, подняв глаза на солнце, зажмурился. Все это показалось ему чудесным сном.
– Согласен, стремная. Но ты так и не придумал другой способ перебраться на тот берег, – сказал он.
Ярослав пристально посмотрел на Кольцова. Дима молчал.
– Залезай, – кивнул Броднин на плот.
Они стащили конструкцию на воду. Ярослав и Дима сели по краям с досками-веслами в руках, а мистер Перрилорд, как самый тяжелый, разместился по центру. Разведчики начали грести, и плот стал медленно удаляться от берега.
Самостоятельного течения в реке как будто не было, а плотность воды оказалась выше, чем обычно. Периодически, опуская в неё весло, даже ощущалась вязкость. Броднин опасливо дышал, аккуратно водя веслом по воде, по поверхности которой разбегались меланхоличные волны.
Они отошли на сто метров от берега, когда вокруг плота стали подниматься мелкие пузыри. Как будто вода только-только закипала.
– Ярослав, что происходит? – спросил Кольцов.
Прищурившись, Броднин положил весло и наклонился к реке.
– Хотел бы я знать, – сказал он тихо.
Мистер Перрилорд, растянувшись вдоль плота, склонил голову с переднего края.
– Смею предположить, господа, что кто-то собирается сварить нас на завтрак, – промолвил он.
Вода в радиусе трех метров от плота стабильно пузырилась. Сердце забилось, как волк, загнанный в клетку. Ярослав, сделав каменное лицо, взял весло и занял прежнее место.
– Идем дальше, – сказал он.
Впереди вздыбилась полутораметровая волна и ударила по плоту. Мистер Перрилорд от неожиданности подскочил, из-за чего равновесие нарушилось. Ярослав и Дима, чуть не свалившись в воду, распластались на досках. Броднина пробил холодный пот, и округленными глазами он посмотрел на реку.
На плот неслась цепочка волн, увеличивающихся в размерах. Вокруг не было ни ветра, ни толчков землетрясения. Глаза полезли на лоб. В мозгу замкнуло. Ярослав тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
– Держитесь! – заорал он.
Волны начали долбить по плоту, как молот, забивающий сваи. Путники моментально промокли насквозь. Плот с ополоумевшей скоростью несся обратно к берегу. Все трое крепко-накрепко вцепились в доски. Ярослав от напряжения побелел. Мистер Перрилорд орал басом. Дима снова бормотал молитвы.
Плот поднялся на дыбы.
– Провизию не потеряйте! – крикнул колдун.
Секунда – и они в воде.
Горячая жидкость залила рот и просочилась в легкие. Тело пронзил животный страх. Сделав пару мощных гребков, Броднин вынырнул. С хрипом откашлявшись, он убрал с лица волосы и осмотрелся.
Дима, вцепившись в бутыли, плыл назад к берегу. Плот, по-прежнему подгоняемый волнами, летел туда же. Мистер Перрилорд потерялся.
– Помогите! – раздался крик.
Ярослав обернулся. Голова колдуна, как поплавок, мелькала на волнах. Броднин поплыл за ним. Схватив мистера Перрилорда за шкирку, как котенка, он потащил его за собой. Через минуту они выбрались на берег, с которого и отплывали. Дима уже лежал здесь и хрипло дышал, держась за ремень Калашникова на груди.
Ярослав скинул свой автомат и снял с бездыханного колдуна ружье. Потом сделал ему искусственное дыхание. С третьей попытки колдун выплюнул воду. Броднин, облегченно выдохнув, похлопал его по груди.
– Нормально. Жить будешь.
Раздался крик. Река затягивала Кольцова в воронку. Дима, наполовину погрузившийся в воду, пытался выползти на берег. В его глазах читался неконтролируемый ужас. По телу прокатился адреналин. Ярослав, бросившись к Диме, схватил его за спину и потащил на себя. Вода упорно сопротивлялась.
– Стреляй, – прохрипел Броднин.
Кольцов правой рукой с трудом перетащил автомат на грудь и, сняв предохранитель, нажал курок. Сопротивление исчезло, и Броднин выдернул Кольцова на берег. Отлетев по инерции на два метра, они отползли назад еще на три.
– Она живая. Живая! – ошеломленно сказал Дима.
