Алиимир Злотарёв
Поглотители
Глава 7. Кровавый блондин
Ярослав вел машину всю ночь. Отсутствие света от фар компенсировалось светом луны сквозь редкие чернильные облака. Колдун и Кольцов бессовестно спали. Мистер Перрилорд, развалившись на переднем сиденье, даже не стеснялся похрапывать.
Ярослав крепко сжимал руль и неистово давил на газ. Ему не давала спать злость. С комбатом вышло погано. Он не заслужил такой смерти. Из груди то и дело поднимался болючий комок. Броднин тряс головой и гнал вперед. Нельзя об этом думать. Сейчас есть дела важнее. Например, как бы не въехать в дерево при таком освещении, а угрызения совести надо оставить на потом.
Перед рассветом стало особенно тяжело. Сон подкрался незаметно. Ярослав открыл глаза и увидел, что машину уносит вправо, в кювет. Сердце быстро заколотилось. Броднин подскочил и вывернул руль. Потом посмотрел на пассажиров. Те только удобнее устроились на сиденьях, сонно жамкая губами.
Кольцов проснулся, когда над горизонтом выплыли первые лучи солнца. Посмотрев на Броднина и сдвинув брови, он отвернулся в окно. Ярослав мельком посмотрел на него в зеркало заднего вида и больше не обращал внимания.
Через час уазик задергался, стал трястись, обороты упали. Машина поехала с нятягом, задыхаясь и кашляя. Броднин посмотрел на датчик бензобака, но тот не работал.
Проснулся мистер Перрилорд. На его лице тут же появилась живая улыбка. Черный колдун сладко потянулся, как лев спросонья, открывая рот.
– Доброе утро, господа!
Разведчики промолчали. Каждый пялился в свое окно.
– Да у вас тут просто праздник какой-то. Можно и я повеселюсь?
– У нас топливо заканчивается, – сказал Броднин. – Надо найти безопасное место, заправиться.
По бокам тянулся густой лес, впереди и сзади пустая трасса. Лишь изредка появлялись одинокие легковушки, давно заглушившие мотор. Мистер Перрилорд высунулся в окно. Посмотрев по сторонам, он сел на место и округленными глазами уставился на Ярослава.
– А почему бы нам не заправиться прямо здесь?
Броднин глубоко вздохнул и протер ладонью лоб.
– Потому что здесь небезопасно.
Мистер Перрилорд поджал губы и, покачивая головой, посмотрел в зеркало заднего вида.
– А почему?
Броднин кинул на него одновременно раздраженный и удивленный взгляд.
– Потому что я так сказал.
Колдун шлепнул правой ладонью по бардачку и, откинувшись на спинку, вперил в Ярослава дикие глаза.
– Точно! Вот это аргумент.
Ярослав набыченно повернулся к мистеру Перрилорду.
– Мы с тобой договорились. Я говорю – ты делаешь. Беспрекословно.
Поморщившись, колдун попытался улыбнуться.
– Пожалуй, самая тупая сделка в моей жизни.
Броднин самодовольно улыбнулся и посмотрел на мистера Перрилорда. Кольцов делал вид, что не обращает на них внимания.
Впереди показался съезд направо. Ярослав остановился рядом с ним.
– Кольцов, за мной, – бросил он через плечо.
Выйдя из машины, он открыл багажник. Сверху на канистрах лежал баул. Ярослав бросил его колдуну.
– Это тебе.
Мистер Перрилорд разместил баул на сиденье и по одной начал выгребать вещи.
В багажнике стояли пять двадцатилитровых канистр. Броднин взял одну из них и заметил, как на него движется Кольцов. С автоматом. Ярослава прошиб холодный пот. Он бросился к сослуживцу, пока тот не успел взять его на прицел.
Кольцов ударил Ярослава прикладом в плечо. Броднин впечатался в уазик. Его лицо стало каменно-жестким и, зарычав, он пнул Кольцова правой ногой. Тот, закрывшись автоматом, упал на спину и, перевернувшись, сел на одно колено. Дуло сразу навел на Ярослава. По телу пробежал озноб. Броднин замер и с гневом посмотрел в злые глаза Кольцова.
Тот медленно встал на ноги и, подойдя, остановился в двух шагах. Ярослав ухмыльнулся. Умный, сука. Не хочет близко подходить, мало ли что. В глазах Кольцова читалось намерение убить. Броднин уперся спиной в машину и, разведя руки в стороны, с улыбкой посмотрел сослуживцу в глаза. Кольцов запыхтел, как паровоз.
Снизу перед дулом автомата выплыла фигура мистера Перрилорда в военной форме. Погоны на ней были сорваны. Широко улыбаясь и шевеля усами, он отсвечивал лысиной солнечные лучи, пробивающиеся через черные облака.
Кольцов поднял брови и приоткрыл рот. Дуло опустилось ниже.
– Ты осознанно понимаешь, что он единственный, кто может нас отсюда вывести? – прищурившись, спросил колдун. – Наши черные приятели могут выползти откуда угодно. Глазом моргнуть не успеешь, как станешь одним из них. А у тебя ведь наверняка есть семья, друзья, собака, в конце концов.
– Жена и две дочки. Машка и Алинка, – глухо отозвался Кольцов.
– Жену как зовут?
– Настя.
Мистер Перрилорд хлопнул руками по бедрам.
– Вот и получается, что без этого урода ты вряд ли когда-нибудь снова увидишь Настю, Машу и Алину.
Кольцов поморщился. Вновь поднял дуло и опустил. Потом кивнул и отдал колдуну автомат. Сплюнув и ни на кого не глядя, он сел на переднее пассажирское кресло.
Мистер Перрилорд подошел к Броднину и вручил ему Калашников.
– Не стоит аплодисментов. Я всего лишь спас тебе жизнь.
Ярослав посмотрел на него исподлобья.
– Урод значит.
Колдун закатил глаза.
– Дражайше прошу тебя не обижаться, Ярослав. Ты мерзкая и неприятная личность. Скажи, пожалуйста, ну с чем тут спорить?
Броднин хотел было возмутиться, но открыв рот, посмотрел в сторону и согласно покачал головой.
– Заправиться помоги, – сказал он.
Верхушка солнца мелькала справа между деревьями. За рулем сидел Броднин. Он сам не знал почему, но не хотел доверять это кому-то другому. Да и помощи никто не предлагал. Мистер Перрилорд, болтая как радио, утихомирился только к вечеру. Угрюмый Кольцов лежал на заднем сидении и молчал. Скрестив руки на груди и закинув ногу на колено, он неотрывно смотрел в потолок.
Об утреннем инциденте никто не вспоминал. По крайней мере, вслух. Ярослав же думал, что Кольцова надо ставить на место. Зазеваешься, и этот сорвиголова тебя застрелит. Вряд ли он может себя контролировать. Даже с учетом того, что у него семья. Налетел же он тогда в части… В первую очередь надо отнять автомат, что уже сделано. Во вторую загрузить работой. Будет кочевряжиться… Под дулом сделает все, что скажут. Так и дотянем до Белоземска.
Броднин вдохнул свободной грудью и мельком глянул на колдуна. Тот, положив подбородок на кулак, дремал. Ярослав толкнул его в плечо. Мистер Перрилорд встряхнул усами и, выпучив глаза, посмотрел на разведчика.
– Что за фамильярности вы себе позволяете, товарищ командир?
– Да что-то радио барахлит, чиню.
Колдун расплылся в улыбке.
Уазик засипел, затарахтел и задергался. Броднин сдвинул брови. Теней нет. Хорошо, можно заправиться. Лишь бы они не заявились в процессе.
Ярослав остановил машину на возвышенном участке трассы. Направо и налево от него шел крутой спуск, упирающийся в густой лес. Обернувшись назад, Ярослав посмотрел на Кольцова. Тот демонстративно закрыл глаза. Броднин собрал все оружие и вышел.
Следом из Уазика выплыл мистер Перрилорд, растягивая руки в стороны. Он забарабанил по груди, издавая гудящий вой, и подпрыгнул на месте.
– Хо-ро-шо-о-о-о… – протяжно сказал колдун и подошел к Броднину, стоящему возле багажника.
– Приятелей наших вызываешь? – спросил Ярослав.
Мистер Перрилорд отмахнулся и кивнул на автоматы.
– Куда тебе столько?
Броднин не успел ничего ответить.
– От меня хочешь спрятать? – спросил сзади Кольцов.
Сердце подскочило к горлу. Как он так тихо вышел? Ярослав развернулся, и Кольцов ударил его в левую скулу. Броднин полетел навстречу деревьям. Ударившись головой о сосну, он потерял сознание и упал лицом в черную жижу, похожую на смолу. Та моментально обволокла всю его голову и застыла, образовав твердый кокон…
Издалека донесся раскатистый гул, как будто на землю упал небоскреб или обломок скалы. Броднина окатило холодным потом. Распахнув глаза, он подскочил и осмотрелся.
Под ногами шуршал упругий песок, перемешанный с гравием. Вокруг в радиусе ста метров простиралось освещенное пространство, за которым начиналась вязкая тягучая прилипчивая тьма. Свет исходил неизвестно откуда. Над головой не было никаких его источников. Все та же тьма. Нависающая, придавливающая к земле, гнобящая.
Ярослав, прерывисто вдыхая, попятился и повернулся. И снова попятился. И снова повернулся. Потом сел на корточки и замер. Стал слушать.
Тишина.
Собственное дыхание пробивалось как будто через вату. Броднину казалось, что его связали и конечности растянули в стороны, а напротив распахнутых яиц подвесили раскачивающийся топор, который с каждым махом подбирался все ближе и ближе к сокровенному. Ярослав сглотнул и, взяв камень, встал в полный рост. Размахнувшись, он бросил камень в темноту.
Оттуда ни ответа, ни привета. Тишина.
Броднин судорожно вздохнул и, осмотревшись, пошел вперед. Странным образом освещенный кусок пространства передвинулся вместе с ним. Ярослав хлестанул себя по щекам и, тряхнув головой, сделал еще несколько шагов. Пространство опять переместилось.
– Бред какой-то, – прошептал Ярослав и на краю света заметил асфальтовую дорогу.
В кровь ворвался адреналин, и Броднин как угорелый выбежал на асфальт.
В ста метрах впереди стоял среднего роста блондин с короткими волосами и такими же блондинистыми жиденькими усиками и бородкой. На нем висели кроваво-белая рубашка и черные брюки. Лицо – в месиво. Правый глаз отек так, что его не было видно вообще. Изо рта на асфальт падали капли крови. Он стоял, чуть сутулясь, и исподлобья смотрел на Ярослава. Плохо смотрел.
– Это мое тело… Отдай мое тело… – сказал он потусторонним голосом.
Ноги у Броднина подкосились, в груди застыл вдох, пульс забарабанил в виски. Ярослав медленно стал передвигать ступни назад, не спуская глаз со странного гостя. Кровавый блондин уверенной походкой сорвался с места. Ярослав зашевелил ногами быстрее.
– Отдай. Мое. ТЕ-ЕЛО-А-А-А! – изрыгнул блондин крик, переходя на бег.
Никогда еще ужас так сильно не сковывал тело и мысли. Ярослав, как обоссанный котенок, бросился бежать, заплетаясь в ногах, часто и прерывисто дыша.
Сзади верещал преследователь, периодически вставляя ругань, проклятия и требования вернуть тело. Ярослав дрожал, хрипел и бешено переставлял ноги. Кровавый псих нагонял. Издав протяжный стон, Броднин ускорился.
Блондин, отчаянно гаркнув, схватил большой камень и швырнул в Ярослава. Снаряд попал в затылок, и по телу, сковав мышцы, пронёсся разряд боли. Броднин, взявшись за голову, сбавил темп и, не в силах сопротивляться огню в затылке, упал на колени. Он отнял руки и увидел капающую с них кровь. В глазах помутнело.
Кровавый блондин, степенно подойдя к Ярославу, взял его за шиворот и ударил в лицо. Потом еще, еще и еще. Каждый удар сваливался на голову, как цистерна. Ярослав нащупал на асфальте камень, что прилетел в затылок. Адреналин взорвал мышцы. Броднин врезал снаряд в левый глаз блондина. Псих, схватившись за лицо, отступил, скуля, как побитая псина.
Свобода. Броднин, вдохнув полной грудью, понесся прочь, не разбирая дороги. Психопат, качаясь, побежал следом.
Дорога быстро кончилась. Дальше простиралась лишь черная безжизненная пропасть. Но Ярослав не успел этого заметить. Секунда – и он, сдавленно крича, полетел вниз. Кровавый блондин упал на четвереньки на краю пропасти.
– МОЕ-О-О! – заорал он. – МОЕ-О-О! МОЕ-О-О! МОЕ-О-О!
Глава 8. Finita la commedia
Крик психа давно растворился во тьме. Когда это было? День? Час назад? Неделю или год? Ярослав не знал, сколько он уже падал. Казалось, всю жизнь. Казалось, он падал всегда. С тех пор, как себя помнил. С каких пор он себя помнил? Единственный ответ – с тех самых.
Темнота вокруг была абсолютная. Подносишь руки к глазам и не видишь. Интересно, куда делся тот свет, что освещал сто метров вокруг? Куда делся блондин? Какое тело он искал? Почему оно принадлежит именно ему? Ну, психи, они для того и нужны, чтобы решать такие вопросы.
Падение кончилось. Когда? Когда оно кончилось?!
Этого не может быть. Ярослав барахтался в чем-то вязком, тягучем, похожем на мед. Где верх? Где низ? Голова кружилась. Мед облеплял повсюду. Броднин медленно с натугой двигал руками. Устал, как будто пробежал километров десять. Он закрыл глаза (а были ли они открыты?) и замер… растворился…
Ярослав стукнулся макушкой обо что-то твердое и с грохотом упал на спину. Рецепторы по всему телу ожили и подали сигналы: голова – есть, руки – есть, ноги – функционируют, корпус – тоже. Диагностика организма закончилось. Организм был в порядке.
Ярослав, лежа на спине и моргая, ощупал себя еще раз. Глаза, нос, рот, уши, яйца. Все было на месте. Выдохнув, Броднин встал.
Темно. Мед исчез, ноги упирались в твердую поверхность, дышалось легко. Ярослав закричал, только крика не услышал. В ушах как будто торчали пробки от шампанского. Разорвав на кителе ворот, он остервенело потер пальцами в ушах. Не помогло. Броднин заорал сильнее. Потом еще раз. Эффекта ноль. Изможденный, он сел на колени и завалился на бок.
Через неопределенное время по телу побежали вибрации. Ярослав приподнял голову. В уши влетел отчетливый стук шагов, в нос ударил запах запекшейся крови и пота. Адреналин скрутил тело в напряженную пружину. Ярослав сел в позу бегуна на старте и, затаив дыхание, слушал шаги. Затаить бы еще сердце, что так и ломилось из груди.
Шаги то приближались, то отдалялись. На какие-то пару мгновений они умолкали, слышался шорох, и шаги возобновлялись опять. Броднин крутил головой вслед за шагами и вскоре убедился, что кто-то ходит вокруг него. Если этот кто-то продолжит в том же темпе, то скоро окажется в центре круга. Ярослав решил подождать. Вдруг пришелец уйдет.
Шаги затихли слева метрах в пятидесяти. Послышалось хриплое дыхание.
– Я тебя чувствую, – прошептал чей-то шершавый голос. – Отдай мое тело!
«Тело», «тело», «тело» раздалось гулкое эхо. Тот же самый кровавый блондинистый псих и снова требует тело. Ну его на хер. Броднин, повернувшись, ускоренно потопал назад.
Впереди кто-то побежал. Непонятно, где именно, но приближался точно к Ярославу. Броднин, сплюнув, принял боевую стойку. Сердце отчаянно колотилось. Вздохнуть полной грудью не получалось.
Шаги пронеслись совсем рядом, справа, и затихли сзади.
– Ты же только что был здесь! – возмутился кровавый блондин. – Где ты?!
Ярослава бросило в жар. Чертовщина какая-то. Облизнув губы, он повернулся на голос.
– Здесь.
Заулюлюкав как гиена, кровавый блондин забарабанил ногами и пронесся у Ярослава за спиной. Броднин отрывисто засмеялся. Псих кружил рядом, его шаги эхом накладывались друг на друга.
– Мы можем так целую вечность продолжать. Ты никуда не торопишься? – спросил Ярослав.
Справа появился луч света размером с КАМАЗ. Одновременно Ярослава за шкирку схватил кровавый блондин.
– Попался?
Высунув ободранный язык, он потянулся им к лицу Ярослава. Изо рта у него воняло дерьмом. Броднин, судорожно вдохнув, посмотрел психу в мутные глаза и уперся руками ему в грудь, пытаясь отпихнуть.
Оба одновременно прекратили борьбу. Продолжая держать друг друга, они повернулись к свету. Чистому, незамутненному, освобождающему. По телу побежали мурашки, ладони вспотели, и Ярослав отпустил врага.
Спасение.
Всадив блондину кулаком в пах, Броднин помчался к свету. По-звериному вереща, побитый психопат побежал за ним. Свет, моргнув, начал сужаться. Адреналин прожег тело, и Ярослав, застонав, побежал на пределе возможностей.
Свет был уже совсем близко, оставалось метров сто. Родной, лучистый, свежий. Освобождающий. Кровавый блондин подсек правую ногу Ярослава. Броднин, подлетев, упал, поехал вперед и, остановившись, увидел, как псих, разрезая луч света, приближается к финишу.
Ярослав громко и вымученно засмеялся. Под руку попался камень. Тот самый, что недавно кинул ему в затылок блондин. Броднин встал и отправил его в голову психа. Камень, пролетев у того над головой, угодил в луч света. Свет хлопнул и погас.
Сзади Броднина появился еще один. Ярослав увидел растерянное и страдальческое выражение лица кровавого блондина. Броднин, улыбнувшись, раскинул руки в стороны и упал спиной в свет…
В легкие, словно нож в грудь, вонзился воздух. Ярослав, схватившись за горло, подскочил на заднем сиденье уазика и закашлял. Тело стонало от боли. Тряска от машины усиливала ломоту до слез. Ярослав, мутными глазами обведя Кольцова за рулем и колдуна на прежнем месте, плюхнулся на спину, проваливаясь в сон. «Ярослав, быстрее» – раздался в голове женский голос, и Броднин уснул.
Очнулся он на рассвете. Облака жались друг к другу плотнее, чем прежде, и плыли неустанной цепочкой. Лучи солнца, пробивающиеся через них, освещали землю, как цветомузыка на дискотеке. Грудь наполнилась легкостью, и Броднин чуть улыбнулся. Хотя, вряд ли это хороший знак. Ярослав, прищурившись, внимательнее вгляделся в черные образования на небе. Да, все-таки это нехороший знак. Есть в них что-то…
Машину по-прежнему вел Кольцов. Мистер Перрилорд разглядывал фотографию, на которой девушка в больничной палате кормила грудью младенца. Рядом с ней на стуле сидела маленькая девочка, играя с телефоном. Вспомнился торговый центр. В груди защемило и Ярослав, моргнув, отвернулся к потолку.
Колдун протянул фотографию Кольцову.
– Апскейльная у тебя семья, Дмитрий.
Кольцов, посмотрев на жену с дочками, аккуратно убрал фото в левый нагрудный карман. На мудреное словцо он не обратил внимания.
– Главное, веселая. Зимой этой, когда приезжал к ним, до посинения катались на горке. Я устал уже, а они все: «Папа, папа, давай еще»! Ну, еще, так еще. Домой пришли уже затемно. И то еле спать их уложили. Думали с Настей вдвоем побыть, а как только легли в постель, сразу же уснули.
Кольцов продолжал рассказывать, но Ярослав уже не слушал. Он погрузился в мечты. Ему казалось, что все, о чем говорил Кольцов, на самом деле происходило с ним. Это он с Аней до посинения катался на горке; это он и Аня играли в Доббль и Барабашку; это он и Аня учились считать.
Аня и Ярослав боролись. Она, положив его на лопатки, сделала болевой залом на руке, и Броднин постучал по полу. «Сдаюсь!» Однажды они жестоко разыграли маму –подбросили ей в ванную искусственную змею. Визгу-то было! Только лицо матери не проглядывалось.
– Я, помню, тоже был женат однажды, – сказал мистер Перрилорд, мечтательно глядя в небо. – Ох, и золотое же было время!.. Если я приходил пьяным, моя жена никогда не устраивала сцен, а наутро меня всегда ждала бутылочка холодного пива. Хотя, это неудивительно… Я ведь приходил домой к любовнице.
Внутри что-то надломилось. Броднин вернулся из мечтаний в уазик. Прижав кулак к губам и закрыв глаза, он долго лежал без движения.
На весь салон оглушающе заурчал его живот, отчетливо заявляя, что он голоден. Над Ярославом тут же склонились улыбчивые усы мистера Перрилорда.
– Проснулся? А мы уже думали, где бы похоронить твою бренную тушу. Я предлагал оставить прямо на дороге. Представляешь, ты гниешь, источая запах омерзения на всю округу…
Броднин поднялся, отпихивая настырного колдуна ладонью в лицо.
– Сколько мы уже едем?
– Три дня, – ответил Кольцов.
Ярослав, сузив глаза, посмотрел на него в зеркало заднего вида. Потом повернулся к мистеру Перрилорду.
– Остановиться надо. Есть хочу.
Колдун, поджав губы, обвел рукой пространство вокруг.
– Где изволите сесть, сэр? Возле окна, в углу, или, может быть, в центре зала?
Броднин натянул на лицо гримасу, похожую на улыбку.
– Где надо будет, там и сяду, – и повернулся к Кольцову. – Дима, пока едем прямо.
Вокруг ничего не изменилось. Деревья, трасса, редкие брошенные машины и черные облака в небе… Все-таки нехорошо, что их стало больше. Броднин, высунувшись из окна, еще раз осмотрел облака. Тягучие и вязкие, как мед. Ярослав вернулся в салон.
– Теней не было за эти три дня?
– Две небольшие стаи, но они быстро отстали. Мы, считай, просто мимо проехали, – сказал Кольцов. – Кстати, когда они появились, у тебя с головы и слезла та херня.
Сердце учащенно заколотилось. Броднин, придвинувшись ближе, вылупил глаза на Кольцова.
– Какая херня?
Дима глянул на него через плечо.
– Жидкость, черная такая. Не помнишь? Ты в нее упал, когда… Ну, когда с горы скатился.
Ярослав поднял брови.
– Черная жидкость? Не помню. Ладно, тормози.
Заправившись, они накрыли «стол» в открытом багажнике. Броднин, увидев, что одна коробка сухпайка наполовину пуста, возмутился.
– Две упаковки гнилые попались, – сказал Дима. – Ты же знаешь, такое часто бывает. Еще две мы съели.
Подогретые на спиртовой таблетке консервированные тефтели быстро успокоили Ярослава.
– И все-таки надо экономнее, – сказал он.
Накатил импульс интуиции. Броднин, кинув галету в рот, побежал за руль.
– В машину, живо!
Кольцов и колдун, захлопнув багажник, прыгнули в уазик. Ярослав нажал на газ.
Огромная стая теней, около ста особей, выбежали слева из леса и бросились вдогонку. Адреналин взорвал тело. Сердце стучало, как отбойный молоток. Броднин, прижавшись к рулю, изо всех сил давил на газ, периодически оглядываясь на преследователей. Кольцов, высунувшись из люка с автоматом, стрелял. Мистер Перрилорд, схватившись за дверную ручку, нервно барабанил пальцами по бардачку. Ярослав посмотрел на него ошарашенными глазами.
– Какого … ты сидишь?
– Я с левой руки стрелять не обучен.
– Твою мать, лезь на заднее сиденье и стреляй с правой!
Колдун, кряхтя, перебрался назад.
Тени неслись рядом, то и дело, подбегая к самой машине. Их утробное улюлюканье давило на уши. Кольцов палил часто и кучно, почти, что без остановки, но все равно не мог уследить за всеми. Мистер Перрилорд вообще пускал очереди наугад. Броднин сжимал руль так, что костяшки пальцев белели.
– Да вы хоть цельтесь, вашу мать! – заорал он.
Мистер Перрилорд влез в салон и, перезарядившись, поднял палец. Потом достал из бардачка гранату и протянул Кольцову. Дима закинул ее в центр стаи. Взрыв разделил теней пополам. Броднин ухмыльнулся, Кольцов сверху радостно закричал, колдун достал еще одну гранату. Кольцов кинул ее перед первой половиной стаи. Твари, как кегли, разлетелись в стороны, и вторая половина основательно отстала.
Трасса ушла направо, и тени остались за поворотом. Кольцов и мистер Перрилорд, довольные, развалились на заднем сидении.
– Вот это было красиво, Ярослав, – сказал, улыбаясь, Дима.
Броднин, хмыкнув, пожал плечами.
В двухстах метрах впереди тени выложили поперек дороги огромную сосну. Ярослав резко надавил тормоз. Кольцов и колдун уткнулись носами в сидения, Броднин подбородком в руль. Машина с визгом остановилась за сто метров перед барьером. Все трое синхронно выдохнули и посмотрели вперед.
Тени окружили уазик, но не нападали. Стояли, не шевелясь, в радиусе ста метров.
Прошло десять минут.
– Чего они выжидают? – нервно спросил Кольцов.
– Пока мы патроны потратим, – спокойно ответил Ярослав.
– Finita la commedia, – заметил мистер Перрилорд.
