Алексей Владимирович Зелепукин
Курьер
– Ой, прошу прощения, я такая неловкая! – девушка закусила губу, призывно взглянув на него из-под прикрытых ресниц. – Вина не желаете? Я Катрина, если что нужно будет – кликните. Я мигом, – девушка многообещающе улыбнулась. – Могу также организовать быструю экскурсию между сменой блюд. Да хоть прям щас, пока еда ещё слишком горячая, чтобы освободить побольше места, – не дождавшись ответа, она будто случайно коснулась его руки и, схватив поднос с горой посуды, исчезла в сумерках.
– Эх, как жалко, что я не маг! Пару-тройку этих курочек на сеновал утащил бы только так, может и одновременно, – гаркнул краснобородый, опрокидывая кубок с вином.
Крам нервно сглотнул, пытаясь остудить степень возбуждения. Штаны натянулись, причиняя явный дискомфорт, а со щёк не сходила краска.
– В смысле?
– Елезар не сказал? Тут, за стеной города, свои обычаи. Маг за радушный приём должен одарить семенем девушку из деревни. А можно и не одну, если здоровье позволяет. Вот и вьются они вокруг тебя, как мотыльки у пламени. Поэтому мы всех и ждали, считай, этот банкет – плата за ваш секс с местными.
– Да ладно? Ты шутишь. Не заметил, чтоб вокруг меня кто-то вился, – Крам немного занервничал от ожидающей перспективы. – У меня опыта нет даже.
– Ого! Ну, тогда первой выбирай постарше. Она всё сама сделает, покажет, расскажет, а дальше – смотри сам, – Тревис загоготал, словно гусь. – Пойду Паркинсону скажу, что ты девственник, это дороже стоит. Мурах! Смотри, что б молодой с вином не переборщил. Я быстро.
– Я правда, могу выбрать любую? – тихо переспросил Крам, не сводя глаз с Катрины.
– Да хоть всех, ежели осилишь. Даж мужняя счастлива будет обслужить тебя. Им же ж платят за детей, рождённых от магов. А ежели сами родят мага… Ух, считай, жизнь удалась.
– Могу выбрать хоть сейчас? – продолжал гнуть свою линию юноша, понимая, что так просто расслабления не получит.
– Что? Не можешь подождать до конца? Ну ладно, ладно, первый раз, наверное, всё нутро горит! – гоготнул Мурах. – Иди, коль шишка дымится.
Крам сглотнул и дёрнул головой в сторону ближайшего сарая. Катрина широко улыбнулась, глазами отвечая на его приглашение. Маг пытался сделать максимально спокойное лицо, но сомневался, что у него получилось. Она незаметно проникла внутрь за ним, сразу же укладывая его на пол.
– Что ты делаешь? – Крам запротестовал, когда девушка приспустила его штаны и сразу же оседлала парня, сильно качнув бёдрами.
Ощущения были приятными, но не такими, как представлялись. Ему хотелось хоть какой-то, даже самой простой, но прелюдии.
– Просто не хочу, чтобы ты устал уже на мне, – она закусила губу и, заметив возмущённый взгляд, резким движением распустила завязки на рубахе, позволяя той соскользнуть с груди.
Катарина взяла его ладони в руки и приложила их к груди, помогая сжать упругие полукружия. Крам сразу же зашипел, чувствуя, что готов закончить в любую секунду. На ощупь они оказались ещё лучше, чем на вид. Он готов был трогать их, сжимать, катать твёрдые горошины сосков до самого утра, чувствуя, как девушка льнёт к его рукам, поощряя ко всё новым и новым прикосновениям. Возбуждение зашкаливало, хоть ему и хотелось сделать это по-другому, но мягкая грудь в ладонях буквально свела с ума… Девушка сразу же всё поняла, ускоряя движения бёдрами. Он запрокинул голову, почувствовав некое разочарование от неправильного оргазма.
Селянка сразу же слезла с него и легла у стены на спину, высоко задрав ноги. Маг приподнялся на локтях, наблюдая за её странными действиями. Всё произошло так быстро и смазано… Да, первый раз с девушкой, но ей словно это совсем не было интересно. Он всегда думал, что это должно приносить удовольствие обоим.
– Спасибо, спасибо! Надеюсь, я понесу от тебя. Ох, как же я надеюсь!
Крам поднялся, завязал штаны и молча вышел, оставив её наедине с неоднозначным занятием. У стола его встретили с громким воем. Мурах, громко хохоча, хлопнул его по плечу.
– Мы даже доесть не успели! Ха, первый раз, он такой. Ну, ничего! Перекуси, наберись сил и на второй заход. Оглядись, сколько девок не терпят разделить её участь.
– Это не то, – отмахнулся маг. – Им от меня только одно нужно.
– Тебе-то что? Разве не главное, девку поиметь? А уж что она от этого почувствует – дело десятое. Скрути её, в рот немного поимей, а потом засади поглубже, да так, чтоб крик стоял на весь город. Сегодня такое поощряется.
Юноша отмахнулся от ненужных советов, загребая ложкой суп, который оказался очень неплох на вкус. Неприятное послевкусие неудачного секса всё портило. Вернулся Тревис, уже наслышанный его успехами с противоположным полом.
– Э, малой, мог уж и дождаться меня! Ну, дело то молодое. На тебе сегодня минимум четыре, лучше – пять. По неопытности тебе много времени не надо ни на процесс, ни на восстановление. Я предупредил о тебе, в первые разы мужик как никогда активен. А ты ж мужик? Мужик! Докажи это тут всем.
Чьи-то руки неожиданно легли ему на плечи, начав с лёгким нажимом растирать напряжённую шею. Он даже не обернулся, намереваясь доесть суп до конца. А его и не торопили. Постепенно прикосновения стали дарить волнения. Вот чьи-то тонкие пальчики ловко разгорячили в нём кровь, разминая шею, плечи и руки. Крам, наконец, обернулся, встретившись взглядом со светловолосой красавицей.
– Коли ты наелся и отдохнул, может, пока усталость после сражения не вернулась, я могла бы помассировать что-нибудь ещё? – взволнованно прошептала она ему на ухо.
От одного бесстыдного взгляда ему стало сложно дышать. Крам медленно кивнул, сразу же отмечая невероятно притягательную улыбку. Он одним махом опустошил кубок с вином, а потом пошёл следом за ней. Раз уж от магов ждали только этого, так почему бы не воспользоваться шансом? Пусть и не по-настоящему, секс от этого не переставал быть сексом.
Молодых проводили громким тостом, пожелав им удачи. Девушка завела его в небольшой домик, где их встретило ещё две девушки, которые уже успели полностью раздеться. Крам замер, осмотрев каждую из них с ног до головы. Под его взглядом они явно ощущали дискомфорт, но всё равно не спешили уходить.
– Знаешь, если контролировать себя вовремя… конца, то можно разделить семя между нами без особых усилий.
– Ну, уж нет, – вино ударило в голову, подталкивая послушаться данным ему советам.
Он резко притянул к себе девушку, которая привела его в дом и поцеловал. Неловко, неумело, но так, как ему хотелось. Она едва не отпрянула, но всё же сдержалась, сразу же потянувшись к завязкам на его штанах. Крам зашипел сквозь зубы, когда ласковая женская ладошка прошлась по крепко стоящему стволу.
– Ты, – указал он на самую смуглую. – На колени.
Девушка испуганно распахнула глаза, но маг потянул её за руку, притягивая к ним третьей. Как там сказал Мурах? В рот? Почему бы и нет. Он надавил ей на подбородок, заставляя раскрыть губы пошире, после чего толкнулся внутрь, сразу же целуя первую. Теперь уже она ласкала его губы, поняв, что они так просто не отделаются.
Он медленно двигался, толкаясь в рот смуглой девы, едва удерживаясь на грани удовольствия, совсем не беспокоясь об её чувствах. Они хотели воспользоваться им, значит, он мог поступить точно также. Крам знал, что не мог спустить семя впустую, поэтому прекратил сладостную пытку, уложил первую красавицу животом на стол и с силой ворвался в неё. Слюна способствовала лёгкому скольжению, позволяя ему с остервенением вдалбливать свой стержень во влажное лоно девушки. Она вскрикнула и вдруг начала подаваться ему навстречу, вцепившись в край стола. Ощущения стали просто невероятными, он ещё крепче схватил её за талию и достиг вершины, чувствуя, как лоно сжимается вокруг него. Теперь Крам чувствовал себя отомщённым.
С оставшимися двумя он поступил проще, решив исполнить их просьбу. Дав ему отдохнуть, девушки принялись ласкать юное тело. Маг, откинувшись на стуле, наблюдал за их стараниями и хотел, чтобы какая-нибудь дева каждый вечер встречала его и снимала напряжение подобным образом. Но усталость и вино сделали своё дело, ему нужно было ещё немного времени, прежде чем он смог бы продолжить.
– С каждым разом будет всё сложнее, давай, как мы в начале предложили? – смуглая снова опустилась на колени, пытаясь разбудить его зверя.
– И как вы это себе представляете? – Крам прищурился, пытаясь придумать, как такое вообще возможно сделать.
– Просто закончи на спину или живот, тогда у нас будет немного времени, чтобы разделить семя между собой.
– Дело ваше, – он пожал плечами, наблюдая за её стараниями.
Но у девушки ничего не получалось. Её прикосновения были ему уже знакомы и не вызывали былого восторга. Внезапно самая худенькая из них опустилась рядом и тоже потянулась к нему, томно приоткрыв губы. Девушки принялись с двух сторон облизывать и целовать стремительно поднимающийся ствол, по-очереди заглатывая его до самого основания, массируя пушистые шарики и лаская чувствительную область прямо за ними. Крам прикрыл глаза, пытаясь думать о самых неприятных вещах, что доводилось видеть, лишь бы не дать себе возбудиться слишком быстро.
Девы с каждым мгновением всё более остервенело подходили к своему делу. Он приоткрыл глаза, когда вместо губ почувствовал на себе две разные ладошки. Смуглая целовала худенькую девушку, языком проникнув в её рот. Крам застонал, притянув их головы к себе, сходя с ума от зрелища. С улыбкой смуглая обхватила губами вздувшуюся головку, пока вторая нырнула вниз и принялась лизать. Это вытерпеть у него уже не получилось. Стоило ему запрокинуть голову от накрывающего удовольствия, как смуглая резко выпустила стержень изо рта, помогая ему закончить рукой. Белая жидкость выстрелила ему прямо на живот. Девушки сразу же принялись собирать её пальцами.
Из ниоткуда появилась третья ладошка. Крам выпучил глаза, увидев рядом с собой совершенно незнакомую девушку.
– Агнешка! Что ты делаешь! Мы так не договаривались! – худенькая девушка скрежетнула зубами, собирая в ладонь как можно больше.
– Заткнитесь! У нас не так много времени! – незнакомка уже вовсю пыталась переместить семя с пальцев внутрь себя.
– Ты берёшь слишком много!!! – смуглая почти зарычала, но время действительно незримо ускользало от них.
Они походили на диких зверей, рычали и били друг друга по рукам. Агнешка оказалась хозяйкой дома, и именно она предложила подругам собраться вместе, чтобы не терять времени зря. Крам же снова почувствовал себя странно. На животе не осталось и капли семени, разъярённые девушки как-то умудрились собрать всё одними ладошками.
Маг удручённо вздохнул, оделся и оставил их разбираться между собой. Ему хотелось стереть произошедшее из памяти. Пусть две девы, ласкающие его ртами с обеих сторон, выглядели обворожительно, но то, что произошло после… Он поморщился, садясь за стол.
– Ну, в этот раз хотя бы справился не за минуту, – Тревис ухмыльнулся, ставя перед ним кубок. – Сколько?
– Не знаю. Трое? Четверо? – Крам снова залпом осушил кубок, пытаясь стереть липкую неприязнь.
– Ого-го! Зверь! Что я говорил?! Один такой боец десятерых стоит! Да мы за тебя такое выторгуем! Зуб даю, Паркинсон в тебя руками и ногами вцепится. Это ж теперь в каждом селе ворота настежь… – Тревис хлопнул мага по плечу и загоготал.
Юноша скривился, впиваясь зубами в подоспевшую кулебяку. Сочная начинка брызнула в рот, отвлекая его от дурных мыслей. Ему предстояло научиться относиться к этому проще. Он посмотрел на присутствующих, отмечая их счастливые лица. А ведь эти девушки были чьими-то дочерями, подругами, возможно, даже жёнами. Но для них всё выглядело иначе.
– А где Елезар? – маг вдруг понял, что не видел его с самого начала пира.
– Он то не то, что ты, зелень. Он мужик опытный, жратвы с вином взял да уединился в укромном уголке. Сколько сможет, столько осилит, сам выбирая, кого. Эт у тебя ладошки потеют от одного женского взгляда.
Крам закатил глаза, откусывая очередной кусок кулебяки. Вроде бы, ничего не сделал, а голод атаковал такой, будто он два дня почти ничего не ел. За столом местные продолжали праздновать, со счастливыми криками встречая вернувшихся девушек с раскрасневшимися щеками.
Лишь Паркинсон внимательно следил за происходящим, делая какие-то заметки на бумаге. Поймав его взгляд, мужчина кивнул, подзывая мага к себе. Крам похолодел. Неужели он умудрился сделать что-то не так? Вот только наказания ему сейчас не хватало.
Юноша нехотя поднялся и подошёл к сержанту.
– Ходят слухи, что ты хорошо себя показал, боец. Так держать!
– Я… Ну… Откуда? – промямлил Крам.
– Да девы только о тебе и судачат, – он засмеялся, хлопнув его по плечу. – Слушай, дело есть одно, первостепенной важности. Ты, вообще, как? Можешь ещё?
– Как сказать… Вообще, сил у меня уже нет. Я бы, это, поел, да спать бы пошёл. Сомневаюсь, что хоть что-то выйдет.
– Э, нет, так не пойдёт. Тебе сегодня обязательно нужно заглянуть к дочери кузнеца. И никаких: у меня нет сил! Ты маг или кто? Старайся, солдат, это приказ. Делай, что хочешь, но чтоб ни у кого не осталось сомнений – с ней ты старался больше всех.
– Но я…
– Что ты сказал?!
– Слушаюсь…
– Она тебя у кузни ждёт. Вперёд и с песней. Я хочу слышать её стоны тут. Ты меня понял?
Член в штанах юноши сжался, будто на улице резко похолодало, но делать было нечего. Бросив взгляд на недоеденный пирог, Крам снова скрылся за дверью. Прохлада летней ночи была пропитана ароматами цветущих цветов. Яркие звёзды освещали небосклон бриллиантовой россыпью.
– Наверняка там страшила какая-нибудь. Была б красотка, сама в очередь бы встала, а не через сержанта в постель заманивала.
Глава 7
Дочка кузнеца
Юноша подошел к плетню возле кузни. Огромный сиреневый куст был усыпан цветами. Рядом с ним на лавочке сидела девушка, почти девочка. Русые волосы полноводной рекой спадали на её белоснежные плечи. А огромные, словно озёра, глаза беспокойно моргали. Она напоминала испуганную газель, случайно оказавшуюся на пути охотника.
– Слышь, а где мне дочь кузнеца найти? Ты её не видала?
– У него их две. Тебе, наверное, Василию надо? Но она там, в общем зале.
– Да нет, сказали, что она тут.
– Значит, появится, – девушка печально вздохнула.
Крам плюхнулся рядом.
– А ты чего не пируешь? Стол ломится от вкусноты, там всем хватит, да останется ещё.
– Тятя запретил. Велел тут сидеть, ждать. Сказал, шанс мой придет – маг из пришлых. Ой, лишь бы не урод какой старый.
– В смысле?
– Батюшка кузню обновить хочет, а для этого капитал нужен. Вот он меня магу и подкладывает. А я до ужаса стесняюсь! У меня ещё не было ни с кем. Девки-то всегда готовятся, заранее учась делать всё, как надо. А я только с Янышем целовалась раз. Ох, батя тогда и орал! Яна чуть рогатиной не проткнул. А теперь вот под старика подложить хочет. Но я не могу его винить. Для любой это великая честь и дар. Катарина-то, небось, уже всё сделала в лучшем виде.
– Видел я того мага. Не старый он. Да и не урод, вроде.
– Правда? Или ты просто хочешь меня успокоить?
– Не собирался, вроде как. Маг – это я. Меня и послали к дочери кузнеца.
– Ты?! – девушка покраснела, спрятав лицо за ладошками. – А я ж тебе всё, как есть, рассказала! Какой стыд! – девушка закрыла лицо руками.
– Это ещё ничего, не переживай ты так. Я ж не Зверолюд, так, простой маг. Считай, почти человек.
Сомнений быть не могло, перед ним сидел его приказ. Жалость тяжёлым камнем разлилась в груди юноши. Крам взял её за трясущуюся руку, пытаясь хоть как-то успокоить. Ради какой-то кузни отец был готов подложить под любого встречного мага собственных дочерей! И ради чего? Неужто нынешняя кузня так плоха? Ведь говорили, что он всегда выполнял работу на совесть!
Она уткнулась в его грудь, пытаясь унять внутренний страх. Такая маленькая и беззащитная, совершенно не способная на корысть и обман. Крам прижал её к себе, давая возможность взять себя в руки. Русые волосы переливались в свете луны, очаровывая его одним видом.
– Пойдём, – шепнул он, поднимаясь.
Девушка не ответила, лишь сморгнула выступившие слёзы, шагая следом за ним. Он не мог поступить с ней также, как с остальными, поэтому не спеша вёл прямо в свою комнату. Крам также понимал, что и она не смогла бы поступить с ним так, как другие девушки. Поэтому посчитал эту встречу отличной возможностью подарить им обоим нормальный первый осознанный секс. Такой, какой по его представлению он и должен был быть, правда, без клятв и признаний.
В доме ещё никого не было. Пир мог продолжаться до самого утра, поэтому он смело толкнул дверь к себе, пропуская её вперёд. Свет луны из окна сразу же облепил точёную фигурку. Девушка повернулась к нему спиной, боясь сделать что-то не так. Крам не спеша подошёл к ней, давая возможность привыкнуть к самой мысли о том, что между ними должно произойти.
Крам развернул её к себе и заглянул в большие, словно блюдца, глаза. В них он смог найти лишь страх. Ласково проведя по мягкой щеке пальцами, он неспешно поцеловал её. Она ответила неумело, почти по-детски. От Румейта в общаге Университета он слышал, что лишение девственности очень болезненный процесс и девушка должна быть сильно возбуждена. В мыслях не должно быть нервозности и сильных переживаний, тогда это смягчит боль.
Крам нагнулся к тонкой шее и нежно коснулся её губами. Девушка вздрогнула, но не отстранилась. Маг решил во что бы то ни стало заставить её саму захотеть близости. Возжелать его так сильно, чтобы все переживания ушли на второй план. Тем более, ласки давали ему самому отдохнуть от уже совершённых подвигов.
Пальцы юноши справились с упрямыми застёжками и платье рухнуло на пол к её ногам. В комнату снова заглянула луна, словно подбадривая двух молодых людей открыться друг другу. Девушка зажмурилась, стесняясь находиться перед незнакомым мужчиной без одежды.
Крам спустился ниже, целуя взволнованно вздымающуюся грудь, предусмотрительно обходя чувствительные соски. Девушка кулачками сжала полоску ткани, заменяющую шторы. Крам продолжил выкладывать дорожку из поцелуев к напряжённому плоскому животу, попутно пытаясь развязать непослушный узел юбки. Девушка дрожала, но уже не от страха.
Первый стон слетел с её губ. Крам остановился, и попытался поймать её взгляд.
– Тебе неприятно?
В ответ она сама прильнула к нему, возвращая ласковые губы на кожу живота. Получив разрешение, Крам двинулся дальше, покрывая поцелуями её бархатную кожу. Когда подбородок мага коснулся волос на лобке, девушку уже трясло от возбуждения и страсти. Член ожил и принял боевую стойку. Крам поднял её на руки и уложил на соломенный матрас. Повинуясь зову природы, дочь кузнеца раздвинула ноги, позволяя ему разместиться между ними.
Он торопливо сбросил с себя одежду и вернулся к её груди, на этот раз накрывая губами бусины напряжённых сосков цвета гречишного меда. Член медленно толкнулся вперёд. Маг не хотел причинить ей боль, поэтому замер, когда её глаза широко распахнулись. Она прогнулась и подалась навстречу, плотно сжав губы, насаживаясь на его стержень до самого конца. Стало сильно влажно, в воздухе появился лёгкий металлический запах. Руки девушки обвили Крама и стиснули что есть мочи. Она тяжело дышала, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. Юноша замер, ощущая, как плотно стенки лона обхватывали член, наслаждаясь каждым мгновением этой удивительной близости.
Было неописуемо здорово. В этот раз его хотели, а не использовали. Когда хватка девушки ослабла, он посмотрел в её блестящие от эмоций глаза. Страха в них уже не было. Она потянулась к нему, смело целуя в губы. Он слегка качнул бёдрами, проверяя её ощущения. Почему-то ему это было так важно – чтобы и она получила удовольствие. Он уже не выполнял приказ сержанта, он наслаждался. Первый раз за весь вечер.
Стон слетел с губ девушки, а ладошки скомкали простынь. Она сама подалась вперёд, провоцируя его не останавливаться. Крам качнул ещё раз. А потом ещё и ещё. Находиться в ней, такой узкой и влажной, было невыносимо хорошо. Движения то ускорялись, то замедлялись. Он вводил член то полностью, то едва погружая головку. Девушка громко вскрикивала каждый раз, когда маг заходил на всю длину.
Она осмелела и обвила его таз ногами, помогая выбрать необходимый ей темп, часто резко притягивая юношу к себе, не давая выйти из неё. Секс превратился в некий первобытный танец со странным ускоряющимся ритмом. Крам сжал зубы и напрягся, пытаясь отодвинуть свой предел. Он жаждал увидеть, как она достигнет его первой.
Маг вспомнил, как девушки в доме ласкали себя между ног, готовясь к близости с ним. Крам, не переставая двигаться, приподнялся на локте и неловко коснулся входа. Пальцы быстро нащупали упругость. Он прошёлся по ней, внимательно следя за реакцией. Девушка ответила всем телом. Крам осмелел и продолжил ласкать её бугорок, она зажмурилась, сосредоточившись на собственных ощущениях, дыхание окончательно сбилось.
Сок из лона был везде, что позволило ему двигаться плавно, доставляя ей удовольствие. Но сам он уже давно находился на пределе. Крам вышел из неё, сразу же заменив член на пальцы, не желая останавливаться раньше времени. Она сразу же приподнялась, с разочарованием глядя на него.
– Я могу в любой момент, но хочу, чтобы ты была первой.
Девушка закусила губу, подмахивая бёдрами ему навстречу. Вдруг она снова легла, зажмурив глаза и направила собственную руку вниз, вытесняя его. Стон почти сразу же сорвался с губ, когда тонкие пальцы неспешно двинулись по кругу. У Крама пересохло во рту от этого вида. Он думал, что таким образом сможет передохнуть, но открывшееся зрелище взбудоражило ещё сильнее. Девушка ускорилась, Крам снова вошел в неё, не в силах оставаться в стороне. Темп танца зашкаливал. Она уже полностью вжалась в юношу пытаясь слиться с ним воедино, громко реагируя на каждый его толчок. Судорога пробежала по женскому телу почти в тот же момент, когда Крам почувствовал, как земля словно ушла у него из-под ног, а семя смешалось с её соком.
Он остановился, пытаясь отдышаться, но член не вынул. Вспомнив, как Катарина выгибалась на спине, он подложил подушку ей под ягодицы. Девушка потянула его к себе, не желая расставаться. Он опустил голову ей на быстро вздымающуюся грудь, пока она шебуршала в его волосах.
– Все говорили, что в первый раз больно. А ты как-то подарил неземное блаженство. Это была магия?
Крам знал – чары были здесь не причём, но понимал, что сейчас своим ответом может привязать девушку к себе навеки.
– Да, это магия, – спокойно соврал он.
– Спасибо, что сделал это для меня. Маги редко используют дар ради Емпти. Тем более, в таком вопросе. Скажешь мне свое имя?
– Я обесчестил его.
– Этого не может быть. Ты не такой, как другие. Ты не можешь совершить зла. Я чувствую это. Если у нас будет ребенок, я обязательно расскажу, какой ты особенный. Наш сын должен знать имя отца, даже если мы больше никогда не увидимся. Мне, наверное, пора уходить? – голос девушки вдруг наполнился печалью и безысходностью.
– Побудь со мной. Я не хочу оставаться один.
Девушка обняла мага и снова запустила руку в его волосы, нежно поглаживая. Усталость сомкнула веки чародея, он задремал, всем телом ощущая тепло женского тела.
* * *
Утро в деревне безжалостно и неумолимо. Чары Морфея бессильны перед криками петухов и яркими лучами восходящего светила. В селе нет высоких замков, нет дворцовых стен, хранящих сон городских повес до полудня, нет даже занавесок, не говоря уже о балдахинах. Где-то в хлеву чавкали свиньи, пожирая вчерашние помои и объедки с пира. Протяжно замычала корова под тяжестью наполненного молоком вымени. Дворовые собаки начали свою привычную перепалку, лая на каждый шорох за забором. А в соседней комнате разразился матом Паркинсон, крича в унисон с жалобным стрекотанием старосты.
– У меня приказ, понимаешь?! Послушай, Ираклий, мы обычаи уважили? Уважили. Маги девам шанс подарили? Подарили. Причём, не одной! Сколько их было?! И сейчас Елезару нужен жар горна. Это приказ верховного Судьи, и мне всё равно, что по этому поводу думает ваш жрец! Через час что б артефакт принесли на поляну! Это даже не обсуждается!
Крам осторожно вылез из объятий молодой селянки и прислушался.
– И ещё. У меня грамота от верховного совета на набор. Условия прежние. Ополченец с оружием и доспехами от села, три бойца от деревни.
– Да все мужики за калымом ушли. Кто на промысел, кто на сплав, кто за зверем. В селе только я, кузнец, да жрец огня. Взяли бы нас те наймиты, будь сельчане дома? А ежели с жаром беда какая случится? Мы ж тогда по миру пойдем. Ну, хочешь, харчей тебе соберём? Могу даже монетой отсчитать, вы ж на север идете? К пятнице в Брумвеле будете, у них ярмарка знатная. Туда и долговых привозят. Весна в этом году поздняя была, многие в яму загремели. Ты им, считай, как ангел-спаситель будешь. Их от доли рабской убережешь и себе солдатиков сыщешь. Соглашайся! Тебе не все ли равно, откель твои Курьеры родом-то?
– Дашь лошадей в уплату долга крови. По две за душу. За девок денег не возьму. Скажи кузнецу, пусть топоров да лопат человек на пятьдесят нагрузит. И жар горна Елезару отдашь.
– Милейший, ну это ж чистой воды грабеж, – Крам и без магии почувствовал радость в голосе старейшины. – Давай голову за голову и по десятку империалов в придачу? Мне ж ещё башню, вашими порушенную, восстанавливать.
– А давай, я прикажу своим подполы проверить? Да тебя за попытку введения в блуд должностного лица под замок закрою?
– Да нет у нас столько лошадей. Могу только четырёх дать. А хошь арестовывать – зарестовывай. Я вот только вчерась в путах сидел. Правда, те хоть лихие были, а вы? Чем лучше-то? Они грабят, вы обдираете как липку по осени. Арестовывай!
– Ладно, не кипятись, старый. А то удар хватит. Будь по-твоему, но артефакт притащишь. По рукам?
За стеной громко хлопнули ладоши, разгоняя последние чары сна. Крам поднялся с набитого соломой матраса и натянул штаны. После вчерашних подвигов причиндалы опухли и ныли. Дверь скрипнула, на пороге появился сержант.
– Проснулся? Молодцом. Давай завтракать и к Дервишу. Он с рассвета шагами всё подворье истоптал. Не поймешь, то ли не терпится ему, то ли волнуется он.
Дочь кузнеца зарылась в одеяло, прячась от внимательного взгляда Паркинсона. На ней всё ещё не было одежды, они проспали в обнимку до утра.
– Ого. Приметил, значит, – улыбнулся командир. – Тебя батя твой изыскался весь. Беги, красавица. Обрадуй старика хорошими новостями.
Девушка обернулась одеялом, подняла разбросанные по полу юбку и платье, стрижом выпорхнула из комнаты.
Командир обернулся и собрался вернуться в горницу.
– Сержант, я не совсем уверен…
Паркинсон встал как вкопанный.
– В чем не уверен, солдат?
– Дервиш предлагает нелегальный способ расследования. Ментальная магия…
Паркинсон перебил Крама, буквально в пару шагов преодолев расстояние от двери до кровати. Глаза Курьера буквально впились в чародея. Справившись с эмоциями, сержант заговорил, но в голосе звучала скорее отеческая забота, чем сталь привычного приказа.
– Кодекс мага. Я знаю про запрет и встречал многих из тех, кто его нарушил. За некоторыми мы даже охотились. Знаешь, сколько Курьеров погибло, выслеживая магов, преступивших этот самый кодекс? Кто первым встречает сорвавшихся с катушек Дервишей? Кто идёт по следу возомнившего себя богом отступником, практикующим непростительное? Кто первым встречает поднятых некромантией зомби? Или выслеживает свихнувшегося от человеческой крови анимага? Миротворцы? Нет. Они никогда не рискуют. Всю грязную работу делают Курьеры и Дервиши. Если Елезар просит, помоги ему – спаси невинные жизни, пусть даже и не совсем легальным путём. Нам надо узнать, кто убил чародейку – оборотень или Зверолюд. Деревня в опасности. Люди! Люди в опасности! Они вчера нам такой пир закатили. Вкусностями угощали. Ты думаешь, они всегда так едят? Да они теперь полгода брюкву с травой жрать будут. Всё мясо на нас ушло. Мы не можем их в беде оставить. Ты это то хоть понимаешь? Мы их защита, последняя надежда. Обряд ведь тоже не просто так придумали. Теперь тут и твои дети жить будут, это и твоя земля теперь. Подумай, хочется ли тебе их оставлять здесь? Зная, что рядом может бродить какая угодно тварь, жаждущая свежей крови? И потом, ментальная магия запрещена только в отношении живых, так что тут всё в рамках закона.
Паркинсон опустился на большую дубовую скамью, не сводя с него тяжёлого взгляда. Крам тяжело дышал, пытаясь побороть внутри себя противоречие. Ведь прав был командир. Не мог он теперь просто уйти, оставив собственных, пусть даже ещё не рожденных, детей. Стиснув зубы, маг кивнул, понуро опустив голову. Тяжёлая рука хлопнула его по плечу.
– А ты вчера молодцом, мундир не опозорил. Тут тебе кузнец гостинец оставил. – Паркинсон вытащил из-за двери длинный сверток, почти с себя ростом. – Отлично справился с приказом, горжусь! Вы с ней знатно шумели вчера, так что распаковывай благодарность.
Крам принял сверток, но развязать бечёвку не успел. В дом буквально вторгся Дервиш.
– Крис, время уходит, надо спешить. Где твой маг? Лизард ждёт меня к вечеру в Огнеграде с докладом.
Юный маг положил подарок к баулу и поднялся с кровати.
* * *
Небольшую поляну перед воротами, служившую Курьерам станом, разлиновали линии и руны. В углы шестиугольной звезды они забивали странные штыри. Тело женщины положили в центр малого круга рун, аккурат по центру шестигранника. Притащенный из кузни артефакт «жар Горна» расположился в северном углу вписанного в малый круг треугольника. Крам занял место слева, а Елезар встал в правом углу. Дервиш повернулся к сержанту.
– Крис, в большой круг никому не входить, что бы ни случилось. Это очень важно! Никто не должен
пересечь черту до завершения обряда. Что бы ни происходило внутри. Как закончим, поляну нужно будет засыпать золой и солью.
Паркинсон дал знак и
Курьеры оцепили периметр. Дервиш развернулся к Краму.
– Ещё раз. Я проведу
обряд призыва, появится её тень. После этого ты произнесёшь заклинание Камфри, и ваши сознания сольются. Ты проживешь её последний отрезок,
увидишь все её глазами. Постарайся залезть в последние воспоминания. Нам важно знать не только кто её убил, но и почему. Она будет сопротивляться, поэтому сила мага должна быть сопоставима. Ты переживешь её смерть. Главное, не бойся, это только видение, оно не сможет причинить тебе вреда. А вот с призраком придется сразиться всерьез.
Крам кивнул.
– Заклятие помнишь?
Юный маг снова мотнул головой.
Дервиш запел. Его Идрак связал магов и камень из кузни. А потом лучи ударили в тело убиенной.
