Александр Николаевич Нилов
Игра на грани фола
Глава 37
День стартовал паршиво. Стульчаков нервно покусывал колпачок гелиевой ручки. Он потерял много времени, но проблема свои позиции не сдавала. Нет, кое-что определенно удавалось. Он, можно сказать, подводил рыбку к самому берегу, и ее только оставалось подсечь, но она подлая срывалась с крючка и уходила на глубину.
Эта очаровательная дрянь была дважды препарирована до самых ажурных трусиков, но затем, злорадно улыбаясь, натягивала на себя назад все вплоть до шляпы. «Нет, красавица, элитные войска не сдаются», – погрозил Стульчаков пальцем сексапильной блондинке на экране монитора. Этот лозунг он вышивал на своих знаменах регулярно. Будучи типичной штабной крысой, Стульчаков гордо причислял себя к десантникам. Он даже носил значок в виде парашюта, на стропах которого болталась алюминиевая бляшка с выбитым числом «100».
Стульчаков решительно опустил руку на мышь. Он все равно обыграет эту милашку в стрип-покер, в конце концов, он еще не все видел. Курсор пополз к панели определения ставок.
В это время дверь распахнулась, и в кабинет без стука на правах Анки-пулеметчицы, не сомневающейся в благосклонности восседающего за компьютером Чапая, ввалилась с подносом в руках Галина Леопольдовна. Стульчаков вздрогнул, скользнув курсором на кнопку «Босс», переключился в другое экранное окно и сосредоточенно уставился на графики падения эффективности подствольных минометов в зависимости от расстояния до цели. Галина поставила перед ним дымящуюся чашку ароматного кофе.
– Борис Егорович, прервитесь, отдохните немножко, попейте кофейку, нельзя себя так изнурять работой.
– Спасибо, Галочка,– Стульчаков погрузил свои желтые зубы в прожаренный кекс, отхлебнул кофе и восторженно уставился на Галину Леопольдовну, – А вы сегодня весьма молодо выглядите, Галина Леопольдовна!
– Прямо как девочка из подворотни! – расхохотавшись, добавил он.
– Не устаю восхищаться вашей галантностью, Борис Егорович! Вы всегда умеете сделать женщине приятно, – проворковала Галина Леопольдовна, закатив глазки.
– Да, ладно вам. Элементарно, что увидел, то и сказал.
– И что ж вы такое увидели, Борис Егорович? – кокетливо, с растягиванием слов и подмигиванием поинтересовалась Галина Леопольдовна и в высшей степени драматично приблизила свое лицо к его лицу.
Все-таки женщина – всегда женщина! У нее не бывает возраста! Стульчаков почувствовал, что под влиянием навеянного видеопокером эротизма сказал что-то лишнее, и сейчас эта увядающая секс-бомба может предпринять энергичные попытки к немедленному сближению их жизненных курсов. Полковник был хоть и липовым, но десантником, а отнюдь не гусаром. К тому же Галина Леопольдовна могла показаться привлекательной только при строго определенных условиях, а Стульчаков с утра был абсолютно трезв. Кроме того, он только что перенес операцию по исправлению кривизны члена, и преждевременные физические нагрузки могли навредить его здоровью. А вскоре ему предстояла новая операция, поскольку знакомый экстрасенс установил, что у него нарушена энергетическая конфигурация, замусорены определенные протоки в области между лопаток и на протяжении всего позвоночника, и даже не исключено, что до самого затылка.
– Списки нарядов по части приносили? – попытался Стульчаков ретироваться из опасной зоны в нейтральные воды.
– Да. Вы заступаете ответственным дежурным по штабу в это воскресенье. Я тоже решила выйти вместе с вами. Кофеечек вам сварю, минералочку свежую принесу, на звоночки отвечать буду, чтобы вас не дергали.
– Ну, что вы, Галина Леопольдовна, не беспокойтесь ради бога. Вы мне в воскресенье не понадобитесь.
– Вы уверены? – закатив глазки, выдала новый чувственный посыл Галина Леопольдовна.
Вообще то она была достаточно уравновешенной особой, на которую только периодически накатывали амурные метания и искания, что Стульчаков склонен был ошибочно объяснять своей вампирической привлекательностью. В целом же секретарша она неплохая, и работать с ней можно, надо только:
Глаза держать в поводьях неустанно,
Себя все время от беды храня.
Стульчаков на минуту замялся, обдумывая ответ, который прервал бы посягательства на его нравственность и в то же время не обидел бы даму.
В этот момент в дверь постучали, и в кабинет заглянул начальник одного из отделов подполковник Смотрягин.
– Разрешите, товарищ полковник?
– Да, войдите.
Смотрягин подошел к столу и брошенным в Галину Леопольдовну многозначительным взглядом заставил ее ретироваться, чем оказал шефу неоценимую услугу, ничего не ведая об этом, к сожалению.
– Слушаю тебя, Евгений, – расслабленный Стульчаков иногда позволял себе в общении с подчиненными человеческие жесты и интонации.
Более того он считал, что порой даже что-то делает для них, но невооруженным взглядом это было не определить.
– Товарищ полковник, подполковник Тряпин не вышел сегодня на службу.
– Бардак, когда вы наведете порядок в вашем отделе, – Стульчаков мгновенно перешел в обычное состояние экзальтированной истерии.
Об исчезновении офицера придется докладывать начальнику штаба, которого Стульчаков боялся даже больше, чем презирал своих подчиненных.
– Вы совершенно отвратительно работаете последнее время, товарищ подполковник. Когда вы гладили последний раз брюки? Это ваши лейтенанты напились на новогоднем вечере и покусали жену нашего особиста. В служебных помещениях свинарник, бабы голые на стенах. На той неделе подписывали у меня бумаги на выплату Хапову страховку по травме, полученной при исполнении служебных обязанностей. Жене своей будете лапшу на уши вешать. Я то знаю, что он в рабочее время в расположении отдела на пустую бутылку из-под водки наступил. Не кабинеты, авгиевы конюшни. Как вы смеете являться в кабинет начальника с патлами, как у орангутанга. Почему у вас не уставная заколка на галстуке? Нет, я чувствую, товарищ подполковник мы с вами не сработаемся.
У Стульчакова перехватило дыхание, повысилось давление и кончились слова. Толстые щеки двумя пухлыми подушками свисали по обеим сторонам рта. Мясистость щек еще более подчеркивалась оттопыренными ушами. Он тяжело сопел, раздувая вывороченные ноздри, мотал головой и что-то бурчал себе под нос, как допотопная электробритва, жалея о том, что не может расстрелять Смотрягина на месте.
– Что вы предприняли? Что вам удалось узнать? – перевел свою истерику Стульчаков из эмоциональной плоскости в деловую.
– Дома он не ночевал. У родителей не появлялся.
– У блядей искали?
– Но у него вроде бы женщин на стороне не было.
– Не было или вы не знаете? Вы просто, как всегда, не владеете ситуацией. Даже то, что ваш заместитель в рабочее время по электричкам колготками торгует, вы только от меня узнали.
– Виноват.
– Конечно, виноват, офицер пропал, генералу доложить нечего. Питейные заведения по маршруту следования к его дому проверяли?
– Никак нет, Борис Егорович.
– Ну вот, самого элементарного не сделали. Не хватает тебе, Евгений, оперативного мышления. Обзвоните больницы, морги. Доклад мне каждый час.
– Есть, разрешите идти.
Стульчаков молча кивнул в спину Смотрягина и погрузился в невеселые мысли о предстоящем генеральском разносе. Воображение рисовало такие мрачные картины, что впору было взвыть. Было ощущение, что он в тире, только по ту сторону, где мишени. Стульчаков вылез из-за стола и придирчиво осмотрел стрелки на брюках. Освежить их конечно не мешало бы, но обращаться за помощью к Галине Леопольдовне он не решился. Оказание подобной услуги она наверняка бы истолковала в выгодном для себя, но абсолютно неверном, свете.
Стульчаков полез в карман за сигаретами. В это время раздался звонок, остановивший его размышления. Косясь на телефонный аппарат, как будто обижаясь на него, Стульчаков медленно двинулся к столу и осторожно поднял трубку.
– Товарищ полковник, докладывает дежурный по управлению. Сейчас позвонили из седьмой городской больницы. Сообщили, что подполковник Тряпин находится у них.
– Надеюсь не в морге.
– Нет, нет, Борис Григорьевич, сотрясение мозга, телесные повреждения средней тяжести.
– А известны обстоятельства, при которых он пострадал?
– Говорят, хулиганы в музее напали.
– Однако. А кто звонил?
– Дежурный по травматологическому отделению по просьбе Тряпина.
Стульчаков положил трубку, мысленно похлопал себя по плечу и с облегчением откинулся на спинку креслу. Аутодафе у генерала отменяется, офицер нашелся. Ну подумаешь, пошел в музей после работы, а там хулиганье, которое всегда радо обидеть служивого человека. На том и стоять будем, хотя ежику понятно, что скорей всего пьяный Тряпин, вообразив себя Чаком Норрисом, пытался очистить улицы Москвы от сквернословящих хулиганов. А потом очнулся в каких-то зарослях оттого, что незнакомая собака лизала ему лицо. Но, в конце концов, Тряпин был хорошим офицером, иногда пьющий в меру, иногда нет. Это в чистом поле недостатков не найти.
Стульчаков вызвал Смотрягина и приказал самым тщательным образом провести административное расследование произошедшего инцидента. То, что музейная версия получит убедительное документальное подтверждение, он нисколько не сомневался. Элитные войска своих не сдают.
Глава 38
Свинцовые веки с трудом сдвинулись вверх и глаза уперлись в световой хаос, мириады цветовых пятен пульсировали и перестраивались, как мозаика в детском калейдоскопе. Постепенно сквозь эту мешанину стали пробиваться размытые контуры скромного больничного интерьера. Человек в белом халате наклонился к бледному лицу Тряпина.
– Вы меня слышите, Владимир Львович?
Голова болела капитально и Тряпин инстинктивно протянул руку к черепной коробке, пытаясь выяснить, что от нее осталось. Владимир с трудом поймал в фокус воспаленных глаз белую фигуру, восседавшую на стуле рядом с кроватью. Обрывки воспоминаний, мучительно продираясь через торосы вспухающей боли, складывались и разбегались и снова складывались, словно хаотичная россыпь пазлов, которые постепенно находили свое место, восстанавливая картину вчерашних событий.
Накануне, впрочем, как и всегда, работы было, конца и края с биноклем не видать. Но, Владимир, наплевав в припадке дерзкого пофигизма на ряд важных и срочных поручений полковника Стульчакова, что могло в определенной степени отрицательно отразиться на обороноспособности страны, отправился обсудить с Деловым программу срочной конверсии своей служебной деятельности в трудовую.
Сладостное обсасывание обширной палитры заманчивых перспектив на светлое будущее полностью овладело изнуренным государственной службой организмом. Под фуражкой на всех производственных площадях развернулась и на полных оборотах функционировала фабрика грез, которые будоражили и возбуждали, сглаживая опостылевшую толкотню в метро и противную сырость ненастного дня. Вознесшись над суетливой обыденностью, Тряпин даже не заметил, как преодолел неблизкий путь к деловскому дому и поднялся на нужный этаж. Когда Владимир приблизился к квартире Аркадия, массивная железная дверь внезапно распахнулась и влепила чугунный поцелуй в его размягченный приятными думами лоб. Через мгновение в почти зашибленного дверью Тряпина врезался выскочивший на лестничную клетку быковатый незнакомец. Потрясенной силой и неожиданностью пропущенных ударов Владимир рухнул. Молодой мужчина в черной куртке и джинсах с оснащенным глушителем пистолетом наперевес рванулся к лестнице прямо по Тряпину, оставив болезненный след жесткого массивного каблука в опасной близости от жизненно важных органов нижней части тела поверженного подполковника.
Гнев начал кипящими волнами вздыматься из самой глубины души. Он шел в этот дом, чтобы получить добрый совет, а не по морде. Эффект блицкрига нанес ощутимый ущерб боеспособности Тряпина, но не настолько, чтобы представитель элитных войск мог позволить всяким подонкам путать свой живот с тротуаром. Владимир приподнялся, перекатился на правый бок и бросил левую руку вдогонку за злополучным каблуком. Ему удалось только коснуться кончиками пальцев носка тяжелого ботинка, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы противник потерял равновесие, споткнулся и упал на колени. Тряпин бросился вперед и сомкнул свои руки на поясе обидчика. Владимир навалился всеми своими килограммами на вражескую спину, пытаясь тяжестью двух тел прижать вооруженную пистолетом руку к полу. Но противник оказался быстрее. Он изогнулся, перевернул их падающий тандем, и Тряпин приземлился первым. Владимир попытался перекатиться на бок, надеясь перевести незнакомца в партер. В этот момент в его незащищенное лицо пришелся сокрушительный удар локтем. Тряпин застонал матом от резкой боли, и кольцо его рук разомкнулось. Он попытался выставить локоть и блокировать занесенную над его головой руку с пистолетом, но не успел. Тяжелая рукоять опустилась на затылок и Владимир очнулся только на больничной койке. Все это и рассказал Тряпин Рублеву, который обнаружил вчера его обмякшее тело на лестничной клетке. Визит последнего к Делову, волею случая отделенный от тряпинского десятком минут, оказался таким же бесплодным, но без травматических осложнений.
– Что случилось с Аркадием? – слова с трудом сочились по охрипшему горлу и через потрескавшиеся разбитые губы.
Фарт когда-нибудь имеет обыкновение заканчиваться. Чего не ждешь, то и случается. Владимиру надо было задать этот вопрос сразу же, как только его травмированные мозги, мучительно напрягаясь, начали функционировать и распознали в склонившимся над кроватью молодом человеке представителя правоохранительных органов. Надо было, но он панически этого боялся, боялся что вчерашние события в деловской квартире превратили розовый флер его планов в жуткий кошмар ожидания, которое может оборваться в любую минуту свинцом пули или лезвием ножа.
– Делов погиб. Его застрелили. Он тоже стрелял и, возможно ранил человека, напавшего на вас.
Худшие предположения Тряпина материализовались в печальные факты. Затишье – это западня. Если ничего не ждешь, значит, что-то ждет тебя. Вам кажется, что вы все рассортировали, проставили наклейки и разложили по полочкам, и в этот самый момент кто-то, подкрадывается сзади и делает посмешище из всей вашей работы. И то, что казалось вам конечной вершиной, в действительности оказывается всего лишь нижней ступенькой очень длинной лестницы.
– Вы давно знали Делова? – начал опрос потерпевшего Рублев.
Рублева естественно интересовало, что связывало Делова с Тряпиным, зачем Владимир вчера приезжал к Аркадию, не угрожали ли Делову в последнее время, не знает ли Тряпин что-нибудь о наличии у Делова врагов. В ответах на эти вопросы Тряпин сначала придерживался версии обычных приятельских отношений бывших одноклассников, встречавшихся иногда, чтобы промочить горло и поболтать о футболе и женщинах. Однако, следуя тропинками причинно-следственной связи и будучи абсолютно уверен, что Делов пал жертвой мести банды Копченого, Владимир сделал для себя очевидный вывод о скорой встрече со своим приятелем на небесах или в преисподней. Кто знает, в какой из филиалов того света направит его всевышний. Не бывает в чистом виде ни благородных героев, ни отвратительных злодеев. В каждом человеке есть и возвышенное и низменное, а в основном и в избытке прозаическое. Тряпин же, если и ощущал себя грешником, то благородным. Почти Робин Гудом. В конце концов, он же не фамильные драгоценности у немощных старушек отнимал. Оставалось только из копченовских денег выделить средства на создание сети пунктов бесплатного питания для офицеров российской армии. И бог простил бы ему все, ведь жить в наше время на зарплату офицера все равно, что утолять жажду цветочной росой.
Все традиционные в сложившихся обстоятельствах вопросы были заданы, и Тряпин осознал, что сейчас занавес опустится и как только этот молодой опер покинет больничную палату, за его жизнь никто не даст и ломаного гроша. В этой ситуации, как ее себе представлял Тряпин, шансов у него не было, с ножом против мамонта не устоишь. Оставалось только молиться, чтобы его прибили сразу, без мучительных пыток и расправы над близкими. Он рискнул их жизнями, надеясь на свои мозги. От этих грустных мыслей из левого глаза у Тряпина вытекла скупая слеза. Рублев ничего не заметил, встал и направился к двери. Его шаги, гулко отдающиеся под сводами палаты, воспринимались как шаги самой смерти. В душе, словно в печной трубе ветер, завывала тоска. Сердце больно ужалило грудь. И Владимир дрогнул.
– Александр Иванович, кажется, я знаю, кто убил Делова.
Рублев медленно повернулся и удивленно уставился на бегавшие у кромки бинтов перепуганные глаза.
Глава 39
Государственная служба в силовых ведомствах это один процент романтики боевого подвига, а остальное сплошные тяготы и лишения. Вот и сегодня ужин Рублев провел на ногах, правда, довольно удачно: съел четыре беляша и не обляпался.
Вечером глава убойного отдела и соответственно шеф Александра полковник Стольников был вызван к руководству. Хождение на ковер всегда неприятно, особенно в конце рабочего дня. Трезво оценивая ситуацию, Стольников полагал, что хвалить его наверняка не за что, а вот устроить разнос или наградить авральной работой генерал любил на закате трудового дня и особенно трудовой недели. Авральная работа в силу своей специфики требует немедленной организации ее выполнения, а если разносом испортили настроение шефу, то законы высшей справедливости требует испортить его и своим сотрудникам и желательно немедленно. Руководствуясь этими соображениями руководящего жанра, Стольников и приказал подчиненным никуда не убывать до его возвращения.
Стольников входил в кабинет начальника весь на нервах, но выяснилось, что генерал всего лишь пригласил на рюмку водки по поводу убытия в очередной отпуск. Стольников сразу успокоился, потом сильно расслабился, но без утраты чувства ответственности за вверенный ему коллектив, и через каких-то два с половиной часа позвонил в отдел и сказал, что ничего срочного не предвидится и можно расходиться по домам.
Прибыв, наконец, домой, Рублев переоделся в старые джинсы и футболку с физиономией Николь Кидман на груди, упал на диван и принялся шуршать страницами свежего еженедельника «Футбол». В отличии от отечественного футбола пресса, специализирующаяся на его освещении, была на подъеме.
Но сосредоточиться на чтении не удавалось, он периодически вздрагивал от неприятного чувства, как будто окровавленный Делов стоит у него за плечами или сейчас войдет в дверь. Тряпин рассказал Рублеву, то что знал. Это в сочетании с тем, что удалось узнать Рублеву образовало гремучую логическую смесь, грозившую взорвать мозги Александра. Мучительный процесс сборки пазла из кучи не стыкующийся фактов взорвала резкая трель телефонного звонка. Незамысловатая мелодия показалась зловещей в гулкой тишине квартиры. Александр поспешно схватил трубку. Голос сел, и его алло вышло глухим и бесцветным.
– Говорите, – поощрил Александр неизвестного абонента. На другом конце провода не сочли необходимым представиться и только громко сопели в трубку. Александру это страшно не понравилось, у опера даже молодого, всегда есть основания для опасений. Даже если твоя розыскная работа и не очень результативна, всегда найдется парочка другая бандюганов с удовольствием всадивших бы тебе пулю в лоб. Александр швырнул трубку и несколько минут яростно пялился на телефон, не в силах принять очевидный факт: кто-то проверяет – если ли товар на базе. «Добро пожаловать на ужин, вас ждет свинцовое драже», – прошипел Рублев и переложил табельный «Макаров» из куртки в карман домашних джинсов.
Немного успокоившись, он вернулся к анализу последних результатов расследования. Александр получил данные о причастности людей Копченого к торговле наркотиками и к расправе с бандой Хана. К сожалению, на одних показаниях Тряпина обвинительное заключение не построишь, а Делов мертв. Морщины исказили красивый лоб Александра, он боялся пропустить мелочи, с помощью которых можно найти ниточки, способные неумолимо привести к раскрытию клубка тайн, свалившихся на его голову.
Пронзительный звонок в дверь заставил Рублева зловеще улыбнуться. Вычислили пташку и заявились ухари. Он выхватил пистолет, снял с предохранителя и медленно, стараясь не шуметь двинулся к двери. В глазок смотреть он даже не пробовал. Если пуля пробивает насквозь железнодорожный рельс, то какое сопротивление может оказать какой-то глазок. Стреляют в дверь, когда замечают через глазок, что свет сначала появился (в коридоре включили или вторую дверь открыли), а потом исчез (это хозяин прислонился глазом к глазку). Вот в этот момент и происходит выстрел.
Александр подошел к двери под углом, и закрыл пальцем глазок на несколько секунд, выстрела не последовало. Александр прильнул к глазку и смачно выругался, обзор закрывал чей-то палец. Рублев крепче сжал пистолет, повернул собачку внутреннего замка и подался вперед, готовясь снести дверью человека на лестничной клетке. Но в последний момент готовый к схватке Александр расслабленно обмяк. Палец с глазка убрали, и Рублев облегченно выдохнул. Он увидел искаженное нетерпением и уродливо приплюснутое дешевой оптикой глазка, и вместе с тем величественное и прекрасное лицо Порошиной. Любовь действует наугад, как придется, и всегда падает вам на голову внезапно, как черт из коробочки. Он собирался ей позвонить чуть попозже и в зависимости от результатов переговоров, определиться, где будет ночевать сегодня.
– Не было ни гроша, а вдруг алтын. Неожиданно оказалось, что жизнь полна неожиданностей. – пробормотал Рублев и открыл дверь.
– Запищите в протокол преступник сопротивление не оказал и согласился на допрос с пристрастием, – Алла стояла с поднятыми руками и насмешливо косилась на пистолет, который Александр забыл убрать и по-прежнему сжимал в руке.
– Я так тебя напугала? Ты такой злой, твои глаза мечут молнии. Можешь меня наказать, жестоко, например, задушить в своих объятиях.
– Гражданка Порошина, от таких сюрпризов не всегда с сухими штанами можно остаться.
– Если жизнь подарила тебе меня – поверь, сюрпризы только начинаются… А, что случилось, мой герой, от кого ты тут собрался отстреливаться?
– Обычная предосторожность, особенно когда пальчик суют куда не надо и громко молчат в трубку.
– Ну подумаешь, хотела сделать сюрприз, но сначала надо было проверить, дома ли мой доблестный детектив или надрывается на оперативно-розыскных мероприятиях типа того, на котором он девиц клеил в моем присутствии.
Она приблизилась, обвила рукой его шею и медленно провела пальцами за мочкой уха, отчего он почувствовал пробежавшую по телу дрожь.
– Тебя так достали поклонницы, что ты начал их отстреливать?
– Орёл не охотится на мух. Тут в моем расследовании всплыли такие фигуранты, что мое здоровье может резко и внезапно ухудшиться. В такой ситуации залог победы – постоянная бдительность.
– Правильно, дорогой, жена беззаботного мужчины почти вдова.
– А кто жена то? Что за шантаж! Ты даже представить себе не можешь, какое количество недостатков за мной водится.
– Когда человек становится родным, ты не воспринимаешь его как собрание плюсов и минусов – он для тебя сплошной плюс, даже со всеми его минусами. И память у тебя короткая, чтобы провести блестящую гомеопатическую операцию, ты сам назначил меня женой.
– Не тряси зеленую яблоню – когда яблоко созреет, оно упадет само.
– Когда вы понимаете, что хотите провести остаток своей жизни с кем-то, вы хотите, чтобы остаток вашей жизни начался как можно скорее. Ладно не парься дорогой.
Алла проплыла в комнату, причалила у дивана, упала в его объятья, закинула ногу на ногу и вопросительно уставилась на Рублева.
– Ты нарыл по делу что-то интересное?
– Удивительное всплыло сразу, как дерьмо в проруби. Тип, на которого мы вышли через гомеопатическую аптеку оказался не кем иным, как соратником по оружию – сотрудником отдела по борьбе с наркобизнесом управления внутренних дел Центрального административного округа столицы в чине майора.
– Ох ты, – изумленно охнула Алла, – Каждый ребенок вам подтвердит, что жизнь полна неожиданностей! И как теперь получить ордер на обыск.
– Правильно мыслишь напарник. Очень неприятный поворот, как будто сел голой задницей на горячую сковородку.
– Любимый не падай духом. Любая неожиданность содержит в себе возможность креативного решения возникшей проблемы.
– Боже мой, какая изящная формулировка. Алла, угомонись, ты ведь не на презентации в своем офисе. Впрочем, ты отчасти права, пару дней я был в полном отчаянии. Как будто увидел свет в окошке, рванул вперед с криками «Ура!», но тут кровля с треском рухнула, и победные вопли утихли. Наступила полная прострация и умственная, и физическая. Я просто увяз в этом тупике.
– Ну да, теперь понятно, где ты пропадал последними вечерами: блуждал в закрытом лабиринте, выл на луну, и глушил тоску алкоголем.
– Всё то ты знаешь, напарник.
«Я медленно и нудно погибал,
Был плох совсем, но трупом все ж не стал.»
– Успокойся и убери наконец пистолет, что ты носишься с ним по квартире. Ситуация, конечно хреновая, но не стреляться же ты собираешься. Скромные люди не делают это при свидетелях и стреляются из пистолета с глушителем.
– Ты не знаешь еще всей правды, ситуация не просто хреновая, а очень хреновая. Постепенно я успокоился и нашел возможный выход из ситуации или, как сказали бы мудрые офисные дамы, креативное решение.
– Которое, наверняка, было неформальным и рискованным.
– Отчасти да. Не вдаваясь в подробности, я планировал явиться к нему домой с просьбой использовать окна его квартиры для оперативной съемки. Сочинил правдоподобную историю, так что лапша должна была лечь на уши узорами.
– Умница, Штирлиц моего сердца! Удалось разжиться окурками, и стянуть предмет с отпечатками?
– Даже, пистолетом с патронами.
– Не может быть. Неужели, гостеприимный хозяин предложил коллеге выпить по рюмке чая, перебрал, отключился и не мешал тебе спокойно рыться в его вещах и карманах.
– С этим проблем не было, труп господина майора не проявлял признаков агрессивности.
– Боже мой, зачем ты его убил, – испуганно выдохнула Алла. Ее красивые, обрамленные длинными ресницами, глаза округлились от удивления и шока.
– Успокойся, я не сумасшедший, чтобы превратить в покойника человека, Который знал ответы на все вопросы. А вишенка на этом кровавом торте – валявшийся рядом без сознания подполковник ВС РФ.
Алла схватилась за голову и испуганно вскрикнула:
– Ничего себе ты зашел на чашку чая! Как ты объяснил, что вообще делал в этой квартире? Тебя наверняка отстранили от работы, до выяснения твоей причастности к этой разборке.
– Ты не поверишь, но я именно так представлял себе развитие событий.
– И поэтому умный мальчик вовремя убрал ногу с педали газа, – лианы гибких рук обвили его шею, горячее гибкое тело плотно прижалось, длинная нога легла на поясницу, – Иногда бегство – это единственно верный путь.
– Герои не бегут, даже если весь мир против них…
Их губы соприкоснулись. Поцелуй. Сладкий, дразнящий, словно горсть спелой земляники, он кружил голову. Дыхание сбилось, а ноги подкашивались. Падение в пропасть казалось неминуемым, но женское любопытство взяло верх.
– Что ты имеешь в виду? Ты все-таки вызвал опергруппу.
– Зачем ее вызывать, я сам себе опергруппа. Я изъял окурки, снял отпечатки, произвел обыск квартиры, обнаружил крупную сумму зеленых, нашел орудие убийства, отвез подполковника в больницу и допросил его там.
– Мой супермен, мой храбрый мачо. Горжусь твоей выдержкой. Ты уверен в себе и силен, как могучая скала, красив и строен, как южный кипарис, порывист и энергичен, как северный ветер. От твоей брутальности у меня мозги закипают.
Она поцеловала его в шею, потом прижалась к нему и не отодвигалась до тех пор, пока его тело не откликнулось эрекцией. Cтены квартиры покачнулись, пол накренился, сплетенный дуэт двигался к дивану на автопилоте, но мягкой посадки не произошло. Это был тот редчайший случай, когда прагматизм сильнее страсти, больше, чем любовь. Почти утонувшая Алла, тяжело дыша, все-таки всплыла на поверхность.
– Товарищ майор, это не то дело, которым мы в сложившихся обстоятельствах должны заниматься.
– Вы уверены, товарищ добровольный помощник полиции – руки Рублева поползли с талии Порошиной вверх с целью захватить господствующие высоты, выйти на оперативный простор и добиться капитуляции противника.
– Прекратите хулиганить и доложите о результатах расследования.
– Иди ко мне моя рыбка, давай будем банальны и старомодны – дома не слова о работе. К черту дело, расслабимся умело.
– Или ты мне сейчас же все расскажешь, или расслабляться ты будешь самостоятельно, примитивно и банально, подключая воображение, чтобы сделать ощущения ярче, – Алла решительно отбросила его шаловливые руки, норовящие пролезть туда, куда нельзя, величественно закинула ногу на ногу в углу дивана и требовательно уставилась на ухмыляющегося Александра.
– Ну ладно, уговорила. И так краткий обзор событий. Подполковник Тряпин составлял с Деловым преступный тандем. В квартире обнаружены остатки холостяцкой пьянки. Мной найдена и конфискована крупная сумма денег. Обнаружены следы крови, не принадлежащие Делову. Следы тянутся до дворика и там исчезают. Найден и вожделенный окурок. Есть прямые улики, свидетельствующие, что Делов был в лесополосе и из его пистолета стреляли в курьера. Остается вопрос, кто убил самого Делова. Из показаний Тряпина следует, что это дело рук банды Копченого. Но как найти конкретного исполнителя. Не возьмешь же отпечатки пальцев у всех членов банды. Хочу попробовать шантажировать Копченого фактами, которыми поделился со мной Тряпин. Заодно можно попытаться выйти и на заказчика покушения на Голицына. Есть и еще один вопрос к Копченому, кто погиб в машине Голицына.
– Нет, это совершенно невозможно! Этим ты подвергаешься страшной опасности.
– Не думаю. Я же не собираюсь представляться частным детективом. Все будет представлено, как опрос возможных свидетелей в рамках официального расследования.
– Боже, как я боюсь. Мне кажется это безумный план.
– Все будет хорошо, малыш, – Александр притянул ее к себе и с жадностью поцеловал, глубоко вонзаясь языком и ещё больше распаляясь от ее податливых гостеприимных объятий.
И больше в этот вечер не было произнесено ни слова о работе, только сдавленные стоны, не имеющие ничего общего с ней.
