Александр Михайлович Кротов
Чёрно-жёлтая весна
Но один смог спрятаться от взрыва за ограждением шахты лифта, после чего стремглав побежал вниз.
Добравшись до верёвочной лестницы и откашлявшись от поднятой повсюду из-за взрывов пыли, он медленно начал спускаться – высота была внушительной, лестничный пролёт отсутствовал с восьмого по шестой этаж. Там-то Кас его и настиг. Беглец испугался и свалился, тяжело рухнув на бетонное перекрытие.
Кас быстро, но аккуратно спустился по своему верёвочному приспособлению вниз, отругав себя за то, что забыл убрать эту лестницу, когда вернулся домой. Поэтому девчонка, спасаясь от погони, смогла сюда забраться, приведя этих негодяев к его жилищу и заставив свершиться этой «мясорубке».
– Кто такие, что здесь делаете? – строго спросил Кас у сильно ударившегося гриса.
– Свои, – простонал тот. – Искали, чем поживиться. Выследили девчонку, она одна совсем была… стой, а я тебя знаю, ты – Кас!
– Дело плохо, – сказал Кас. – Ты меня знаешь, убить тебя придётся…
– Нет! – запротестовал грис. – Не убивай, я никому не расскажу про то, что ты здесь прячешься! Я помогу тебе отыскать интересный товар, ты ведь только этим интересуешься?
– Что за товар?
– О, ты будешь в восторге! – заверил поверженный грис.
– Помоги тогда убраться, а то вы тут намусорили в подъезде моём…
Кас быстро досмотрел гриса и опустил автомат, удостоверившись, что тот остался совсем без оружия. А убивать безоружного ему совсем не хотелось.
– Я ногу сломал, – сказал грис.
– Как тебя зовут? – спросил Кас, помогая ему подняться.
– Вирис, – назвал своё имя грис. – Нам Дарин пообещал, если мы найдём для него что-то интересное, то он даст нам цершеры для того, чтобы мы смогли в мир людей попасть, а то, как видишь, нам совсем плохо. Ещё несколько дней и я погибну. И ещё я узнал, что у Дарина есть кое-что…
Они медленно, с превеликим трудом поднялись на этаж Каса. Вирис молчал, выдерживая театральную паузу. Потом поняв, что вся его шайка разбита, он сказал:
– У Дарина есть цершеры, позволяющие ненадолго запускать в Резервном мире сложные механизмы. Тебя интересует такой товар?
– Это редкость, пока даже не знаю. Но есть над чем подумать…
– У Дарина есть всё! Если ты предложишь ему хорошую цену, то станешь обладателем любой редкости. Нужно спешить, рынок не дремлет. Я организую вам хорошую встречу!
– Ладно, ещё поговорим об этом, – сказал Кас, забирая немногочисленные патроны, ножи и два автомата у мертвецов. – А вы ведь легко могли бы продать оружие ради своего излечения…
– Это оружие Дарина. Не хотелось бы вызывать его гнев, а теперь уже всё равно, одному мне не выжить…
– Сиди здесь, – приказал Кас и Вирис послушался.
Пока Вирис рассматривал выпирающую из ноги кость, Кас открыл соседнюю квартиру и затащил туда трупы сородичей, чтобы не портили взор, после чего закрыл массивную дверь.
Здешний мир быстро поглощал трупы, растворяя их в себе. На следующий день это уже была бы груда дурно пахнущего тряпья, а через неделю от неё осталась бы чёрно-золотая кучка праха без следов крови и запаха. Каждому живущему в Резервном мире требовалось иногда уходить в мир людей, чтобы смертельно не отравиться этой сжирающей тело заразой.
После этих манипуляций Кас попытался попасть к себе домой, но дверь была заперта с обратной стороны.
– Девочка, открой! – стукнул он в дверь кулаком.
– Не могу, ты привёл с собой этого злодея, который хотел меня зарезать! – отозвался за дверью звонкий голос.
– Он уже не сможет никого зарезать, у него нога сломана, – сказал Кас. – Впусти!
Девочка отворила дверь, куда ввалился вооружённый Кас и стонущий от боли Вирис. Первым делом Кас запер обе двери, потом наложил шину на ногу Вирису и завязал ему руки, после чего запер своего пленника в ванной комнате. Ему совсем не хотелось иметь дело с Дарином, но о выгодной сделке стоило подумать.
– У тебя есть еда? – спросила девочка, она держала в руках автомат, которых было много в одной из комнат. Только рожок с патронами к нему она приделать не догадалась.
– Есть, – кивнул хозяин жилища.
После этого ответа девчонка утратила интерес к оружию, сложив его на кучу тряпья, разбросанного в ближайшей к выходу комнате. Они прошли на кухню, где в неработающем огромном холодильнике у Каса хранилось много консервов.
– Ты сосиски будешь или тушёнку? – спросил Кас.
– Сосиски и тушёнку! – сказала чумазая девчонка, приглаживая свои растрёпанные рыжие волосы. Ей быстро удалось сделать причёску опрятной и даже модной по меркам мира людей.
Вглядываясь в её глаза, Кас пытался различить в ней гриса или альнелона. Но глаза девочки были очень похожи на человеческие, светло-серо-голубого цвета.
– Что уставился? – недовольно скорчила лицо девчонка.
– Ты человек? – спросил Кас.
– Я ангел, а не человек! Голодный ангел.
Кас усмехнулся и принялся разогревать консервированную еду на газовой горелке. Огонь шипел и потрескивал, медленно разгораясь с синего огонька до ярко-жёлтого пламени.
– Меня Кас зовут, а тебя? Как ты сюда попала?
– Кас? Что за имя такое! Меня зовут Оливия. Я ищу своего друга Оливера. Много пришлось где побывать, а его никак не разыщу…
Девочка немного погрустнела, но потом быстро вернулась в своё бодро-весёлое состояние.
– Значит, ты здесь живёшь, Кас? – спросила она.
– Здесь, – ответил Кас, едва не заметив, как девочка стащила сосиску, выхватив её своими грязными руками из миски.
– А чем ты занимаешься?
– Ничем интересным. Торгую.
– Ты продавец?
– Продавец.
– Продавцом быть незазорно. А чем торгуешь?
– Водка, сигареты…
– Плохой продавец, отравой торгуешь. И тебе нравится всё это, чем ты торгуешь?
Кас задумался. Ему даже захотелось выпить, но видя негатив от своей гостьи, он решил это дело немного отложить. Хотя стресс, не каждый день убиваешь двоих грисов, а одного оставляешь недобитым в ванной…
Будто прочитав его последнюю мысль, Оливия спросила:
– А что ты будешь делать с тем злодеем?
– Пока не решил, – ответил Кас.
– Ты убьёшь его?
– Нет. И тех не следовало бы. Они работали на Дарина…
– Что за Дарина?
– Дарин это известный в наших краях бандит. Бессмысленно жестокий и влиятельный альнелон.
– А кто такой альнелон? – не унималась в расспросе Оливия.
– Я – грис. А он – альнелон. Ты ничего не знаешь про этот мир?
– Мир как мир, таких тысяча! Только с цветами тут беда, всё тёмно-желтушное.
– Да, разнообразия мало, – сказал Кас. – Значит, ты была во многих мирах?
– Много, мало, я не знаю таких цифр! – усмехнулась Оливия, пододвинув себе поближе миску с разогретой едой. – Ты слишком любопытный!
– Я? – удивился Кас, помня о многочисленности вопросов Оливии.
Оливия угукнула, уплетая за обе щёки еду – она достаточно ловко владела и руками, и предоставленной вилкой. Кас тоже немного перекусил, после чего, взяв автомат, понёс три сосиски Вирису. Тот лежал около ванны и стонал. Его дела были совсем плохи. Чёрно-жёлтая зараза, загрязнившая его одежду, уже перекидывалась и на лицо.
– Я погибну, – с трудом простонал он. – Чувствую. Необратимо…
Кас вздохнул, после чего достал из своего кармана цершер. Шал увеличился у него в руках, потом Кас небрежно кинул его на пол.
Шар разбился, ванную комнату озарила яркая вспышка.
Через несколько мгновений Кас и Вирис оказались в просторном кабинете где-то в человеческом мире. В помещении за массивным столом сидел человек – мужчина, лет пятидесяти. На нём был деловой костюм, на шее виднелась толстая золотая цепь.
Кас спросил у мужчины:
– Аркадий Иванович, ничего, что я незапланированно?
– Я всегда рад тебя видеть, Кас, – сказал мужчина. – Что стряслось?
– Вот этот чебурек может помочь добыть нам всякие редкости, – сказал Кас, кивнув на лежащего на полу Вириса, с которого заметно быстрыми темпами спадала чёрно-жёлтая зараза.
Аркадий Иванович поднялся со своего кресла и медленно подошёл к гостям. Он сказал:
– Эти редкости будут полезны мне или тебе?
– Ты же знаешь! – Кас улыбнулся. – Всё, что полезно для меня, выгодно и тебе.
Аркадий Иванович вздохнул:
– Что ж, Кас, на тебе вся ответственность. Я же не против выгоды. Лишь бы это нам боком не вышло.
– Всё нормально, – неуверенно сказал Кас, закуривая.
Аркадий Иванович недовольно посмотрел на своего делового партнёра, потом сказал:
– Перелом интересный. Но срастётся нормально. На рентген не повезу. У грисов быстро кости срастаются, в отличие от альнелонов. Что ж, надеюсь, этот кадр знает, как платить добром за добро…
– Знаю, знаю, – заверил Вирис, жадно глотая относительно чистый воздух человеческого мира.
Аркадий Иванович хитро усмехнулся:
– Смотри. Если что-то учудишь, то мы тебе с таким удовольствием переломаем каждую косточку…
Казалось, Вирис был готов на всё:
– У меня хороший план, как отблагодарить вас!
Аркадий Иванович не стал продолжать этот разговор, он только спросил Каса:
– Кас, ты, может быть, принёс чего-нибудь интересное?
– Нет, ничего нового я ещё не добыл, – ответил Кас. – Посмотрим, как завтра дела пойдут.
– Ладно, – сказал Аркадий Иванович, главный сообщник Каса в транзите товара между человеческим и Резервным мирами.
Глава 3
Май разразился жарой. В маленькой квартире было очень душно, несмотря на раскрытые окна в комнате и на кухне. Этим утром Марк Семёнович опять слишком рано проснулся, несмотря на то, что Сергей с Викой очень поздно уснули. В комнате витал сладковато-противный запах.
Семечкин-старший долго лежал, слушая сиплое дыхание Сергея, потом медленно и тихо поднялся, оделся и ушёл на кухню. Там он вскипятил воду, заварил чай, медленно выпил его, закусив жёстким мятным пряником. Впереди был ещё один бесполезный день. Но с каким удовольствием он бы провёл его, если бы жил в одиночестве! Какое это наслаждение просто посидеть одному! Почитать книжку, сварить вкусный суп, а то и холодец. Хотя нет, в такую жару холодец совсем плохой выбор, но он что-нибудь бы придумал.
Но с таким «добрососедством» ничего делать не хотелось. Не хотелось их взглядов, присутствия, разговоров. Вика проснётся, сварит пустые, невкусные макароны с «кубиком». Предложит «деду». «Дед», который ещё не привык к тому, что он просто «дед», может быть, даже поест. Потом она, возможно, повозякает вонючей тряпкой по полу, наводя «чистоту». Сергей в это время сходит за пивом. Возможно, придёт опять с «другом». Пиво предложат и «деду», зная, что тот откажется – не любит алкоголь. Им будет весело, а Марку Семёновичу будет грустно.
Время подошло к отметке в десять часов. Сегодня воскресенье, поэтому можно было бы позвонить дочери. Давно он ей не звонил.
За то время, что Сергей здесь живёт, они созвонились лишь один раз. Семечкин-старший не мог не поделиться новостью. Это он делал в строжайшей секретности, на улице, за две остановки от дома. Но дочь в который раз дала понять, что у неё нет брата, и ей совсем не интересна его судьба.
Марк Семёнович раньше вёл себя также. Он много лет не писал писем сыну, и тот быстро перестал ему писать свои короткие, плохо написанные истории. Но сложилось так, что они снова оказались под одной крышей. И что теперь? После смерти кота рядом никого не было. Теперь есть сын. У него есть Вика. И «друг». Вроде бы как, своеобразная компания.
Марк Семёнович передумал звонить дочери. Он достал из комода свой сотовый телефон с большими кнопками, проверил баланс и убрал обратно. Он понимал, что дочь ему сама не позвонит. Не было такого ещё ни разу. На третью за свою жизнь свадьбу она его даже не позвала: «пап, ну чё там делать, мы только своих в кафе собрали, совсем немного посидели и разошлись!».
Интересно, а для Сергея он смог стать своим, если впустил его в свой дом? Наверное, он всё-таки позовёт его на свою свадьбу – только что изменится, если они с Викой распишутся? Появятся дети? Маленьких детей Марк Семёнович не любил, потому что их боялся. Они плачут, орут, шумят. Но, может быть, у него ещё есть время стать хорошим дедушкой? В своё время от своих маленьких детей он прятался на работе – сейчас он мог в этом признаться. Удалось только немного понянчиться с внучкой, когда она повзрослела до более-менее осознанного возраста.
Пожилой мужчина услышал голоса в комнате. Сергей и Вика проснулись. Невольно пришлось подслушать их диалог.
– Чем воняет? – хриплым голосом спросила Вика.
– Ничем, вроде, – пробубнил Сергей.
– Это дед что ли обосрался?
– Нет, тебе кажется.
– Я тебе говорю, обосрался.
– Ты паштет вчера выкинула, который протух?
– Нет…
– Ну и дура.
Дома быть совсем не хотелось.
Когда Марк Семёнович обувал летние сандалии, из комнаты вышла Вика. В трусах и короткой майке. Она лишь хмуро посмотрела на мужчину, что в растерянности стал греметь ключами. Но хорошо, что она ему ничего не сказала.
Она ушла умывать своё опухшее лицо в ванную комнату. А Марк Семёнович надел синюю джинсовую куртку, взял свою увесистую клюшку и вышел из квартиры. Можно было и без клюшки, но с утра ныло колено, а это могло оказаться существенной проблемой на ближайшие дни.
На улице припекало. Мужчина пожалел, что не надел кепку. Медленно обойдя дом, он издалека увидел своего друга. Ну, как друга. Сосед, с которым они познакомились, когда Семечкин только-только сюда переехал.
Петрович был старше его на двенадцать лет. Они обсуждали вместе жизнь, политику, спорт. Поначалу играли в домино и шашки. И даже пару раз сыграли в подобие городков, но Семёновичу тут не было равных – его прирождённая меткость даже с выходом на пенсию осталась при нём!
Петрович вышел прогуляться до магазина с внучкой и правнучкой. У него была образцовая семья.
– Семёныч! – крикнул Петрович, увидев издалека через свои очки-телевизоры друга. – Куда собрался?
– Гуляю, – сказал Семёнович.
– Чего? – не расслышал Петрович.
Вся их благополучная троица стояла на тротуаре и ждала, пока Марк Семёнович дойдёт до них.
– Гуляю, – повторил Семечкин.
С Марком Семёновичем поздоровались и внучка, и правнучка Петровича. Это было приятно.
– Гуляешь? – переспросил Петрович с довольной ухмылкой.
– Гуляю, – в третий раз сказал Семёнович.
– Я тоже гулять вышел! Вон, в магазин, – сказал довольный Петрович. – Пирогов испечь жена хочет, муки купить надо! Да яиц…
– И мороженого! – сказала правнучка, улыбчивая белокурая девчушка лет пяти.
– И мороженого! – улыбнулся белоснежными протезами Петрович.
Внучка и правнучка терпеливо ждали, пока пенсионеры закончат разговор.
– Жарко сегодня, – сказал Семёнович. Погоду нужно было обязательно обсудить.
– Ага, настоящее лето, – согласился Петрович.
– Так, совсем немного и лето, – сказал Семёнович.
Он понимал, как со стороны неинтересен этот разговор. Но если утром он спрашивал себя, что осталось в его жизни, и нашёл ответ в виде короткого слова «ничего», то сейчас он понимал, что у него остались эти разговоры. Разговоры ни о чём, но с великой важностью пауз в диалоге. Эти диалоги должны были заполнить, чем-то заместить эту пустоту, что осталась от былых свершений, то есть от прошедшей жизни.
– Как твой сын, не пишет? Как дочь, не звонит? – с серьёзной заинтересованностью спросил Петрович.
Семёнович не любил молодёжный сленг, но ему очень хотелось спросить у товарища: «Ты прикалываешься?»
– Нет… нет, – грустно ответил Семёнович.
Позавчера они также встретились на прогулке. Они вдвоём отошли в сторону, когда тесть Петровича возился со своей машиной. Тогда Марк в очередной раз рассказал о своей жизни. Это важно рассказывать о своей жизни, чтобы дать понять, что она у тебя есть. Рассказал, что дочь не звонит. Напомнил, что на третью свадьбу она его не пригласила. А сын вышел из тюрьмы и живёт у него. Привёл невесту. Семёнович это всё уже рассказывал Петровичу. И позавчера тоже было слишком давно для Петровича. Он ничего не помнил. За это Семёнович и не любил старость. И всё чаще избегал общения с недавним товарищем. Ещё лет пять-семь назад они вместе могли вести долгие и интересные беседы. Сейчас же не было никакого интереса. Семёновичу даже было страшно, что и с ним случится эта чёртова деменция. Поэтому – поговорили, и хватит.
– Ладно, пойду я! – сказал Семечкин. – Тороплюсь на почту!
– Посылку что ли какую ждёшь? – Петрович не отступал, хотя было заметно, как его правнучка хотела поскорее в магазин.
– Нет, какое там, надо заплатить за свет!
– А у меня дочь сама платит! Через этот самый интернет! – похвастался Петрович.
– Дедушка, а когда мы уже пойдём, – потянула за руку Петровича правнучка.
– Пошли-пошли, – отозвался он с улыбкой, будто и не было рядом никакого Семёныча…
Марк Семёнович, который ещё десять минут назад чувствовал себя достаточно комфортно, тоже начал спешить. Всему виной была большая кружка чая. Сильно захотелось в туалет. Как с недавних пор бывает – захотелось нестерпимо сильно. Дойти до подъезда, и подняться на свой восьмой этаж уже было проблематично. Хорошо, что правнучка Петровича вовремя его поторопила идти в расположенный неподалёку супермаркет. Семёнович тут же сменил маршрут к соседнему двору. Там были гаражи и уже вовсю раззеленевшиеся кусты.
Недолгий путь и полное облегчение. Жизнь даже начала радовать, а в тени густо разросшихся кустов было достаточно прохладно.
Аккуратно выбираясь из зарослей, мужчина заметил девушку. Из-под капюшона серого балахона свисали светлые пряди волос, лица Марк Семёнович не разглядел. Ему стало очень интересно, что девушка могла тут забыть, а потом он смутился – вдруг она сюда тоже пришла по нужде, а старик её спугнул.
Вновь вспомнилась та рыжая девчонка. Что с ней? Нашла ли того самого, как его там…
Вдруг откуда-то выскочил полноватый мужчина невысокого роста. Он схватил уходящую из закутка гаражей девушку за кофту и с силой прислонил к стене. Девушка ударилась затылком об гараж, капюшон слетел, и Семёнович наконец-то смог разглядеть её лицо. И оно было по-настоящему красивым, не то, что у этой её ровесницы Вики, увидев которую в темноте можно было напугаться. Это был просто светловолосый ангел с большими голубыми глазами и свежим цветом кожи. Вот только гримаса боли всё портила – полноватый мужчина резко схватил девушку рукой за шею.
Семёнович знал этого пузатика. Его знали все близлежащие дворы – он постоянно чинил свои «Жигули», а по праздникам, в состоянии подпития, колотил свою жену, не боясь свидетелей.
Пузан крикнул прямо в лицо девушки:
– Чё тут у моего гаража шастаешь, наркота проклятая?!
Мужчина был уже пьян. Благодаря его состоянию, Семёнович вспомнил, что сегодня праздник.
– Отпусти девку, – вступился Семёнович. Несмотря на грозный вид пузатика, он почему-то подумал, что тот может бить только женщин.
Мужчина отвлёкся на старика, и девушка воспользовалась этим замешательством. Она очень хлёстким ударом коленкой между ног противника заставила того переместить его руки с её шеи в область собственного паха. После удачного удара она сбежала.
Пузатый долго не мог выдохнуть, однако когда ему это удалось, он издал очень странный вопль. Быстро прокричавшись, он обратился к Семёновичу:
– Старый ты херен! Она же наркоманка, закладку искала, чё ты за неё впрягся-то? Таких, как она, давить надо!
– Я не знал, – только и ответил Марк Семёнович.
Пузатый, держась руками за штаны в области ширинки, медленно, чуть подпрыгивая, обошёл гараж. После чего пискливо крикнул собутыльнику:
– Стёпа! Стёпа, она мне яйцо там похоже сломала…
Никак Семёнович не мог поверить, что эта девушка могла быть наркоманкой. Слишком приятной была её внешность, ну, если не брать в расчёт одежду – обтягивающие шорты, громоздкие кроссовки, бесформенная толстовка. А лицо, её ясные глаза? Нет, она точно не была наркозависимой.
Он попытался поскорее уйти с этого места, выбрался на тротуар, и хотел было идти куда подальше, как боль в колене остановила его.
Клюшка! Её-то он оставил там, прислонив к гаражу!
Пришлось обойти компанию утренних алкоголиков и снова протиснуться к кустам за гаражными постройками. Клюшка стояла на месте, ждала хозяина. А совсем рядом от неё, между стеной гаража и неизвестно зачем тут вкопанным железным столбом, он заметил книжку. Семёнович тут же вспомнил, как пузан говорил что-то про закладки… но нет, это не его, нельзя трогать!
Но любопытство было сильным. Тем более, Марк Семёнович любил читать, хотя последнее десятилетие только и занимался тем, что перечитывал то, что прочитал когда-то в молодости. А здесь новая, красивая книжка.
Оглянувшись по сторонам, пожилой мужчина быстро схватил предмет и направился в сторону своего дома. Потом он сменил маршрут – совсем не хотелось домой, тем более там можно было застать молодёжь за занятием, которое они могли делать вдвоём, и это не только пить пиво.
Марк Семёнович решил прогуляться до парка. Воровато оглядываясь, там он вытащил из внутреннего кармана куртки предмет, который поначалу принял за книгу. Увы, это была не книга. Это была чёрно-жёлтая шкатулка, которая легко открывалась с помощью нехитрого приспособления. Внутри была ещё одна открывающаяся вкладка, за которой в специальных ложементах лежало восемь стеклянных шариков, размером чуть меньше, чем мячи для настольного тенниса. Весьма странные предметы.
Марк Семёнович аккуратно достал двумя пальцами один шарик, долго смотрел на него – предмет был красивого тёмно-серебряного цвета. Открыть этот шарик не получилось, даже постукивая по нему клюшкой. Но ведь это не могло быть столь бессмысленным сувениром, ведь это должно как-нибудь и зачем-нибудь открываться? Если верить телевизору, то наркотики выглядели совершенно иначе.
Уже не боясь оставлять свои отпечатки пальцев на шарике, дед взял его в ладонь, пытаясь полноценно прикинуть его вес. Шарик был тяжёлым, несмотря на размер. Видимо, он был сделан из очень дорогого материала. Но мужчина даже представить себе не мог, насколько дорогим был этот материал.
Согревшись в ладонях мужчины, шарик вдруг резко стал увеличиваться в размерах, пока не достиг величины с биллиардный шар. Вес тоже существенно увеличился. Такая трансформация напугала внезапного обладателя столь великой ценности до такой степени, что тот выронил шар на асфальтированную дорожку. Шар тут же рассыпался, мгновенно озарив всё ослепляющей белой вспышкой.
Марк Семёнович ослеп и не на шутку испугался. Ему резко захотелось как можно скорее покинуть это место. И он попытался вскочить с места и побежать, но тут же свалился куда-то в траву.
Когда след от вспышки перестал мерцать в ослепших на короткие мгновения глазах, то пожилой мужчина увидел перед собой совсем не ту траву, которую ожидал увидеть, и что так щекотала его нос. Вернее, по ощущениям трава была вполне обычная, только совсем другого цвета.
И лавочка, и парк куда-то подевались.
Схватив клюшку, мужчина быстро поднялся на ноги. Нет, не мог он так сильно удариться головой, он, вроде бы, вообще ей не ударялся. Да только изображение реальности говорило об обратном.
Вокруг не было ничего похожего на тот парк, в котором он потерял сознание…
Было достаточно темно, как перед грозой, но всё было отлично видно. И чёрно-жёлтое небо, что чем выше от горизонта, тем сильнее напоминало открытый космос. Нет, звёзд не было, не было и какого-то холода или дискомфорта. Просто небо было чёрным, а облака ярко-золотистыми. В них спряталось чернеющей кляксой солнце, обрамлённое жирной золотой оправой. И трава, трава была по форме похожа на земную, только насыщенно-золотого цвета. Деревья, что стояли вокруг тоже были чёрно-золотого цвета.
Но одежда Марка Семёновича выглядела вполне естественно, хотя сильно выделялась из окружающего пейзажа, будто вполне реальную природу сфотографировали через какой-то чёрно-жёлтый фильтр. Да что говорить, вокруг было хоть и мрачно, но одновременно ослепительно красиво!
Осмотревшись, мужчина заметил в траве свою шкатулку. Она переместилась куда-то на задворки вселенной вместе с ним, и там осталось семь шариков.
Пройдя чуть вперёд по невысокой траве, мужчина вышел к склону невысокого холма, где трава была примята большой скатертью. На скатерти лежала корзинка. Обычная корзинка. Не чёрно-жёлтая. Она была прикрыта широкой салфеткой, под которой лежала бутылка вина с красивой этикеткой, два стеклянных бокала, нарезанный аккуратными дольками сыр с благородной плесенью и красный виноград. Марк Семёнович вернул на место салфетку. Вино и сыр почему-то выглядели безумно аппетитными, несмотря на то, что алкоголь мужчина не любил ни в каком виде. Может быть, поэтому он, в отличие от Петровича, сохранил отличную память и рассудок. Ну, про рассудок он сделал такие выводы только потому, что он значительно реже улыбался, чем тот же Петрович. Хотя, может это только потому, что поводов для улыбок у него было меньше.
Прогулявшись к ближайшему лесу и побродив вокруг вытоптанной кем-то поляны, мужчина с трудом сел на край скатерти. С вершины холма открывался отличный вид. Одиноко стоящие деревья, бескрайнее… чёрно-жёлтое небо, золотистое море травы. Это было лучшее, что Марк Семёнович видел в свой жизни. Это даже нельзя было и близко сравнить с его свадебным путешествием в Гагры. Красота, которую никто и никогда не оставлял на своих картинах и фотографиях. Это было что-то инопланетное, и, одновременно, знакомое.
Рука так и тянулось к корзинке, но это было чужое, совсем не для него припасённое. Да уж, если это всё списать на действие наркотиков, то понятное дело, почему люди теряли от них голову.
Мужчина не знал, сколько времени он находился в этом мире. Но настала пора возвращаться. Почему-то у него не возникло сомнений в технологии возвращения. Были только сомнения в том, вернётся ли он туда, откуда сюда попал. Что если дальше ждут другие миры? Это было интересно и страшно.
Он вытащил из шкатулки ещё один шарик, который от тепла его ладоней вырос в полноценный шар. Но ничего не происходило, перемещения не случилось.
Но Семёнович недолго паниковал. Он с силой бросил шар в траву и крепко зажмурился. Вспышка была такой же яркой, но на этот раз он на неё не смотрел.
Когда всё прошло, он очутился в парке. Шкатулка с шариками лежала рядом в траве. Он быстро её подобрал, воровато оглянулся.
Мимо пробежал спортсмен, но он не обратил никакого внимания на старика.
Пожилой мужчина отыскал свою клюшку, она также лежала около скамейки. Казалось, что времени прошло совсем немного. Будто те же голуби даже не успели улететь. Они ждали, что дед что-нибудь им даст, но сегодня у него с собой ничего не было, кроме впечатлений.
Путь домой был долгим. Мужчина много гулял по парку. Думал, насколько полезной может быть для него эта находка. Может быть, шарики можно продать за огромные деньги? Купить себе домик, оставить квартиру Сергею. Только бы знать, где найти покупателей на такой товар.
Марк Семёнович застал дома очередную пивную вечеринку. «Сикалки» пива стояли вдоль стены, ровно в ряд. Хорошо, что «друга» дома не было. Молодёжь громко смотрела свой плоский телевизор, что-то обсуждая. Мужчина, как всегда, попытался вести себя как можно тише. Спрятав шкатулку под кровать, он прошёл на кухню.
На кухне в пустой кофейной банке у раскрытого настежь окна лежали окурки. Хотелось ругаться, но Марк Семёнович этого не умел. И не хотел этого делать. Он прекрасно помнил, как от всех переживаний ему становилось плохо. Как сдавливало грудь, как трудно становилось дышать. Ужасное чувство. Обида и досада не лучше, но вдруг всё может обернуться гораздо большими проблемами.
Тем более Сергей уже был пьян. Он громко разговаривал и не вёл себя сдержанно, как обычно. Что можно ждать от человека, который по пьяной лавочке зарезал двоих человек? Как теперь живёт та бедная девушка, что выжила в тот ужасный день, когда в Сергея вселился бес?
Одно письмо домой от Сергея Марк Семёнович запомнил. Оно было адресовано лично матери. Почерк был, как всегда, ужасен, мысли скакали с одной на другую, фразы выглядели неубедительно. Но он был удовлетворён тем, что Сергей просил прощения. Было там что-то и про «бес попутал», что «был пьяный» и «сильно любил». Были там строчки и о том, что он жалеет, что пострадал невинный человек. Видимо, это было про сестру друга. Остальных он явно не жалел.
Марк Семёнович старался не лезть в жизнь сына. Вот и теперь не следовало этого делать.
Сергей зашёл на кухню, когда его отец ел недавно приготовленную для себя яичницу. Мужчина посмотрел на отца уже раскосыми глазами, но ничего не сказал. Он взял на кухне две вилки и понёс в комнату.
– Серёж, – сказал Марк Семёнович. Нет, он, конечно, обратил внимание на острые предметы в его руках, но его ещё интересовала информация про волшебные шарики. – Скажи, пожалуйста. Может, знаешь. Наркотики, они ведь разные? Могут быть такие штуки круглые, такие шары…
Вопрос были дурацким, но это так тревожило сознание мужчины, что ему даже стало всё равно на то, как он выглядит.
– Бать, ты чего? – улыбнулся Сергей. – Ты давай с этим не связывайся. У нас таких не уважают. Это яд, а разновидностей у него большое множество…
– Я просто спросил, по телевизору видел…
– Надо меньше смотреть телевизор, – неожиданно добродушно сказал Сергей и ушёл смотреть телевизор.
Да, идея задавать вопросы была плохой. Значит, смысл найти покупателя есть. Только вот как это сделать, если никого, кроме Петровича, не знаешь. А Петрович человек слишком хороший для любого криминала. Но у него есть взрослая внучка, у которой есть интернет, а в интернете ведь есть всё! Стоило бы наведаться к ним в гости. Да попросить узнать что-нибудь через этот интернет.
Зато Семёнович поймал себя на мысли, что ему не грустно. У него появилась надежда на возможное обогащение, которое решит проблему с его бытом. Возможно, и Сергей ему потом скажет настоящее спасибо, если он сможет решить их жилищную проблему, ведь Вика явно недолюбливала «деда».
Но эти волшебные шары принадлежали не ему. Иногда совесть подавала голос, прося найти ту девушку. Но вдруг они тоже принадлежали не ей?
Вечером Марк Семёнович подслушал, что причина сегодняшнего распития алкогольных напитков стала покупка Сергеем современного мобильного телефона. Видимо, сейчас это является знаковым событием. Откуда у него столько денег за работу на овощебазе? Может быть, он скоро сам накопит себе на квартиру?
