Александр Михайлович Кротов
Чёрно-жёлтая весна
Глава 18
– Эйрана, – вновь позвала Матильда. – Ты боишься что ли?
Она с улыбкой наблюдала за тем, как вокруг кулисы, где скрывались Меренея, Катя, Гарака и Эйрана, собираются бойцы Дарина. Отступать было некуда – позади них горело ядовитое зарево, приблизиться к которому было смертельно опасным.
В принципе, всё можно было решить одним броском мощного боевого цершера.
– А ты? – отозвалась Эйрана. – Ты боишься?
Матильда перестала улыбаться. Её голос стал твёрже:
– Ты первая позвала меня на дуэль, а сама и носа не высунешь.
Эйрана нашла, что ответить:
– Я не верю в твою честность. Если бы мы были на арене…
– Так что нам мешает?
Грянули новые взрывы боевых цершеров, с удвоенной силой застрекотали автоматы. Официальные силы альнелонов и грисов сошлись в новой схватке. У последних оказалась более удобная дислокация, поэтому они смогли успешно сдержать натиск – началась позиционная борьба с открытыми эпизодическими стычками. У каждой стороны были свои преимущества, но ни Вихрь, ни Ящер не торопились использовать свои козыри, выжидая друг от друга решительных действий и надеясь на ошибку оппонента.
Бойцы Дарина не вступали в схватку. Те, кто остался ему верен, возвели собственные редуты вокруг своего хозяина. А тот сидел пьяный под защитным барьером, усугубляя своё состояние новыми порциями пойла, которые он жадно в себя заливал из горлышка литровой бутылки. Матильда заверила его, что над ним самый мощный барьер, который только был у неё в арсенале. Также под его укрытие уместились удобное кресло и большая тарелка с закуской. Поэтому он чувствовал себя просто наблюдателем. Просто пьяным мужиком, смотрящим своеобразный телевизор.
* * *
– Здравствуй, милый Оливер! – сказала Оливия, зайдя в темницу.
Она не стала бросаться ему на шею, обнимать до удушья и тыкаться своим носом в его щёку. У неё был растерянный и даже подавленный вид, и на это было много причин.
– Здравствуй, Оливия, – Оливер открыл глаза, но не сменил позу.
Его взгляд отображал привычную грусть.
– Я наделала ошибок, – сказала Оливия. – И ты тоже. Что ты с собой наделал, бедный Оливер!
– Твои ошибки серьёзнее моих, – сказал парень. – Когда мы вместе Безликим слишком легко нас найти.
– Что поделать, – вздохнула Оливия. – Такова наша судьба. Я обещаю не прикасаться к тебе. Видишь, я стою в стороне…
– Этого не достаточно, глупая Оливия, – Оливер не мог быть с ней грубее. – Я не хочу такой судьбы.
– Сам ты… дурак! – а она могла. Но тоже держала себя в определённых рамках. – Дурак! Нельзя постоянно бегать! Если мы ради чего-то существуем, то должны быть верны своему делу до конца…
Оливер, казалось, не собирался никуда уходить со своего места.
– Ты не видишь обратной стороны моей роли. Но сегодня я попрошу, чтобы ты была рядом со мной…
– Я много думала и я готова быть рядом даже в такие моменты. Но откуда ты знаешь про «сегодня»?
– Ты тоже это знаешь, не обманывай себя… и я не верю, что сегодня будет твой жребий.
* * *
Использование телепортационных цершеров требовало тщательности освобождения разума от посторонних мыслей, чтобы намерение оказаться в требуемом месте не нарушилось лишними образами, мешающими полноценному прыжку сквозь пространство и расстояние.
Проще говоря, Кас не смог переместиться туда, куда хотел. Нет, причиной стало не применение официальными альнелонами антителепортационного цершера, а его совесть, его переживания по поводу того, как легко пустились в авантюру Меренея со своим здоровяком, просто чтобы спасти его и того пенсионера, имени которого Кас уже и не помнил. Конечно, у Меренеи были и другие цели, но мужчина поверил, что девушка с парнем могли придти и за ним.
Его прыжок оказался буквально в половину километра от того места, где он оставил Адама. Несколько секунд Кас просто стоял и собирался с силами.
Потом он побежал обратно. Побежал, чтобы устать, передумать, испугаться – но даже ощущение волны антителепортационного цершера не дало ему свернуть с пути.
Он добрался до деревни Дарина с обратной стороны аномального зарева. Оттуда войти в селение ему показалось безопаснее всего.
И он успел заметить, что зарево аномалии разрослось и стало мощнее.
* * *
Отсиживаясь по укрытиям, Адам, наконец-таки, не выдержал. Он отбросил автомат в сторону и встал в полный рост.
– Где Марина? – вопросил он у застывших в ближайшей засаде официальных грисов. – Мне ваши дела на хрен не нужны. Мне нужна Марина. Ну, по-вашему Меренея. Вы видели её?
Точечная перестрелка у правого фланга прекратилась. Казалось, Адам на это и рассчитывал. На самом деле, он не особо понимал, что происходит. Этот мир до последнего казался ему игрушечным. Будто оружие альнелонов и грисов, такое же, как и у людей, но создано только для того, чтобы просто издавать шум, а своими магическими шарами они просто обменивались, чтобы выяснить, у кого круче от них получается фейерверк, разбавляющий этот чёрно-жёлтый, малоэмоциональный пейзаж.
В своём вопрошении к окружению, Адам почти вышел в середину центральной улицы деревни.
В него целились, но не стреляли.
– Мне нужна Марина! – крикнул он. – Скажите, пожалуйста, где мне её искать?
– Уйди, идиот! – крикнул ему кто-то.
Его даже припугнули выстрелами.
Он развернулся и пошёл дальше, стараясь не оглядываться. Через некоторое время перестрелка возобновилась.
* * *
Лера долго гналась за Русланом Стаховым, благо тот хоть и двигался быстрее неё, но не забирался в непролазные дали, а держал путь прямо по дороге. Гжельский давно отстал, но, чтобы не потерять связь друг с другом, они посылали в небо сигналы компактными ракетницами.
И вот настал тот момент, когда Лере пришлось подать сигнал другого цвета. И она выпустила в светло-золотистые небеса ярко жёлтую ракету, обозначающую, что она потеряла Руслана.
Впереди, в низине, всё также уходила в сторону леса двухполосная тропинка, но на ней уже не было силуэта худого мужчины, одетого в джинсы и белую майку. Он мог свернуть в лесополосу или притаиться в высокой траве поля, но так или иначе, Лера не смогла найти его след, хотя совсем недавно он был на виду.
Лера увидела в небе ракету, обозначающую, что Гжельский принял во внимание поступившую от девушки информацию и у него всё в порядке. Но, судя по расстоянию, ему ещё не хватало минут пятнадцать быстрого шага, чтобы нагнать Леру.
Девушка сбавила темп и продолжила путь по дороге, оглядываясь по сторонам. Вскоре её внимание привлекло какое-то копошение в кустах лесополосы. Ей показалось, что она увидела уже знакомую белую майку Стахова.
Сняв с плеча автомат, она поспешила подтвердить или опровергнуть свои догадки, но в кустах никого уже не было, как и за ними, а также и за ближайшим деревом.
Девушка немного утомилась от этой беготни и прислонилась к стволу дерева, чтобы перевести дух. Как только она опустила ствол автомата, где-то совсем рядом за своей спиной она услышала голос:
– Выйди ко мне?
Ей вновь пришлось приготовить автомат, чтобы в случае чего суметь отбиться. Но это же был Руслан – безобидный и спокойный мужчина, который всегда относился с уважением к окружению и никогда не раздражал пустыми разговорами и лишними вопросами. Который всегда был готов хоть чем-нибудь помочь и положительно влиял на атмосферу в коллективе пансионата.
Но теперь это был не тот Руслан. Хоть Гжельский и уверял, что Стахов добровольно согласился на этот эксперимент, но кто знал – может ли Олег Рубинович отличить собственную просьбу от гипнотического приказа?
Да, обычно таких мыслей у Леры не было, но в этом мире она начала сомневаться. Сомневаться в себе, в своём покровителе, в необходимости продолжения работы на Гжельского…
– Выйди ко мне?
Голос был совсем близко. Прямо за стволом дерева. Необходимо только правильно выбрать сторону, в которую следовало бы обернуться. А бежать было не в её правилах, тем более это хоть и «сдвинутый», но Руслан…
Она резко отпрыгнула в сторону, и, огибая дерево, сделала резкое движение вправо.
Стахов настиг её с левой стороны. Он буквально набросился на неё и сбил с ног. Цепкими, худыми пальцами он стал сдавливать её шею. Но девушка не сдавалась, пытаясь отодвинуть его безумное лицо от себя подальше с помощью автомата. Применить его по назначению в такой тесноте объятий не было возможности.
Мужчина не сдавался, применяя не только свою силу, но и возможности того чудовища, что постепенно оживало в нём, стирая личность Руслана.
Но девушка смогла отбиться и даже успела сделать небольшой замах и треснуть мужчину прикладом по челюсти. Сделав небольшой кувырок, Лера попыталась встать на ноги, но Стахов вновь ловко набросился на неё и сделал удушающий приём – шея девушки оказалась у него в области подмышки.
Задыхаясь, она успела сказать:
– Катя ждёт тебя…
Показалось, что Руслан немного ослабил хватку, но не отпустил.
Лера вновь напомнила о его цели:
– Ты нужен Кате, не трать время!
– Выйди ко мне? – попросил Руслан.
Лера, собравшись с силами, крикнула:
– Не стреляй!
Эта фраза была адресована Гжельскому, который неизвестно как смог быстро преодолеть большое расстояние и даже почти не запыхался. Впрочем, человеком он выглядел только визуально, у него было много разных нечеловеческих способностей.
Олег Рубинович послушался, но не опустил оружие. Он был достаточно близко, чтобы не промахнуться и снести голову Руслану.
– Без тебя Катя погибнет, – Лера вновь сообщила важную информацию Руслану.
Но тот не отпустил, хоть и снова ослабил хватку. Не помогла даже аналогичная фраза от Гжельского.
Тогда Лера решила, что сможет сделать резкий рывок, применить захват и перебросить мужчину через плечо. И у неё это получилось, но Стахов быстро поднялся на ноги.
– Ищи Катю! – крикнула на него Лера.
Мужчина несколько мгновений разглядывал девушку, после чего развернулся и побежал на дорогу, после чего продолжил путь.
– Это уже не Руслан, – сказала Лера Олегу Рубиновичу.
Вскоре они вместе проследовали за ним.
* * *
Меренея, Гарака и Эйрана отбили попытку взять их закулисье штурмом, но никто из нападавших не пострадал – их защитная стратегия позволила избежать потерь.
– Как жаль, что я ничем не могу помочь! – сказала Катя.
Её уже покинуло упадническое настроение, она оценила, как её соратницы успешно отбивались от превосходящей по численности силы.
– Ничего, ещё пригодишься! – сказала Меренея, испытывая некоторый азарт.
Рядом всё также шла позиционная борьба между официальными силами альнелонов и грисов. Последних даже понемногу начали вытеснять с позиций.
Матильда вновь обратилась к Эйране:
– Может, всё-таки, выйдешь для честного боя?
Эйрана ответила:
– Я не верю, что в таких условиях бой может быть честным!
– Что ж, ты сделала выбор, – Матильде надоело тратить время.
Она медленно и бережно перебирала коллекцию магических шаров в своей сумке, размышляя над тем, как ей будет интереснее разрешить эти проблемы.
– Матильда! – позвала женщину Эйрана, выглянувшая ненадолго из закулисья. – Если ты готова на честный бой, то зайди сюда. Я даю тебе слово, что мы тебя не тронем. Мы будем биться вдвоём.
– Я уже приняла решение, – сообщила Матильда, достав мощный боевой цершер из сумки. – Гарака, я обращаюсь к тебе. Я хочу знать, почему ты захотела предать меня.
– Я не предавала! – отозвалась Гарака. – У меня личные счёты с Гришатре!
Гришатре, услышав это, воскликнул:
– Ты ответишь за ранение моего сына! Я обещаю тебе!
Он уже применил кровоостанавливающий и обезболивающий цершер по отношению к своему сыну и тот уже смог придти в себя.
– Гарака! – вновь призвала Матильда. – Если ты считаешь, что не предавала меня, то убей Эйрану.
Гарака, и так уже пожалевшая, что встала на сторону меньшинства, обернулась к Эйране. Блондинка встретила её взгляд добродушной, но не уверенной улыбкой.
Женщина-альнелон быстро приняла решение. Уже спустя мгновение она применила против Эйраны ледяной цершер…
Эйрана не ожидала этого и не сумела перебить удар с близкой дистанции. Шар попал ей прямо в голову. Девушка упала. Верхняя часть её туловища рассыпалась на осколки.
Опасаясь Меренеи, Гарака быстро покинула укрытие, выйдя навстречу Матильде.
– Дело сделано! – доложила Гарака. – Я на вашей стороне!
Она улыбалась. Но её улыбка не выражала удовольствие. Возможно, она только что сделала преступление против своей совести, а может и не зря послушала своё чутьё – в руках Матильды уже был мощный боевой цершер, обладающий внушительным радиусом поражения.
Матильда ничего не ответила Гараке. Она отвернулась от неё, сосредоточившись на броске…
В этот же момент Гараку испепелил цершер Гришатре.
– Я обещал, что ты ответишь! – злобно сказал толстый грис.
В этот момент Матильда выверила траекторию броска и выпустила из руки магический шар.
Но его взрыв случился раньше, чем предполагала женщина-грис – её бросок прервал точный перехват Каса.
Мужчина смог быстро сориентироваться, оказавшись близко к эпицентру событий. Группу бойцов Дарина, а также Матильду и Гришатре с сыновьями посекло осколками. Но для некоторых, из этой компании, стала роковой автоматная очередь Каса. Успех он подкрепил несколькими бросками боевых цершеров.
– Гришатре, получай! – Кас вложил всю злость в свой последний бросок, но тот лишь добил его и так раненого сына. Гришатре взвыл от злости.
Кас применил защитный и маскировочный цершер, чтобы увести двух девушек в откровенных нарядах подальше от кулисы, которую вскоре взорвал своим цершером Гришатре.
Матильда тут же сделала тройной бросок, но тот только разбил защитную стену беглецов. Как только это произошло, Меренея сделала свой бросок слабым боевым цершером, но тот был настолько хлёстким и точным, что даже с большого расстояния поразил цель – Матильде оторвало руку и обожгло половину лица. Её бережно подхватили на руки бойцы Дарина, но ничем не смогли ей помочь – женщина вскоре скончалась от болевого шока и потери крови.
Кас, Меренея и Катя смогли увеличить расстояние от противников. Но впереди шёл бой альнелонов и грисов.
– Где Адам? – спросила Меренея у Каса.
– Я не знаю, – ответил мужчина. – Мы разминулись…
– Адам!!! – девушка крикнула так громко, в надежде переглушить звуки выстрелов и взрывов.
И Адам её услышал.
Пригибаясь от острых осколков и пуль, он поспешил в их сторону по главной улице деревни. Сзади его нагоняли огненные шары, разбивающие редуты официальных грисов, но мужчина почти не обращал на это внимания. Он улыбался. Он был очарован не внешним видом, а самой близостью встречи с Меренеей.
Огненные обломки и новые атакующие горящие сферы настигали его, но какая-то удача и будто чьё-то чудесное покровительство спасало Адама от гибели. Он улыбался, он был совсем близко.
Раздалась очередная автоматная очередь. Было совершенно непонятно, с какой стороны прошла эта опасная пунктирная линия. Но пули не убрали улыбки с лица Адама, хоть и прошли через его грудь и череп.
Парень медленно падал на чёрную землю – его гибель навсегда отразилась в синих, как небо планеты Земля, глазах Меренеи. Её сдерживал Кас, чтобы девушка не выскочила навстречу летящим отовсюду магическим и свинцовым снарядам…
* * *
– Чё молчишь, старое говно? – будто «мыча», а не произнося человеческим голосом звуки, вопросил Сергей.
Он, когда шёл в сторону своего дивана, не совладал с координацией движения и спотыкнулся о выброшенные Оливией из шкафа вещи. Причиной его падения стал любимый пиджак Марка Семёновича.
– Серёжа, – повернулся в сторону сына всё ещё лежащий на кровати старик. – Я долго думал, что ты сделал то, что когда-то хотел сделать я. В порыве дикой ярости. Я тоже чуть не зарезал человека. Я должен был понять тебя…
– Чё? – не понял его слов Сергей. – Чё ты мне тут горбатого лепишь!
Марк Семёнович нашёл в себе силы, чтобы подняться с кровати. Голова немного закружилась, но в целом он чувствовал себя немного лучше. Только ему захотелось в туалет, но в проходе перед ним сидел его сын, уже выпивший более одной полулитровой бутылки водки. Он был босой, с голым торсом, в одних штанах. Его взгляд был пустым, а помыслы непредсказуемыми. То он совсем недавно рыдал и клялся в любви Виктории, то выказывал такие же слезливые сожаления по поводу смерти матери. То потом его настроение менялось, и он посылал всех их далеко, крепко и надолго.
Сейчас он просто мешал отцу пройти. Но пожилой мужчина всё-таки смог перешагнуть через него, хоть тот будто бы специально даже не отодвинулся.
Пройдя в коридор, Марк Семёнович обернулся и увидел, что за лямкой штанов у Сергея торчал большой кухонный нож. Это сильно напугало мужчину, но он торопился в туалет, поэтому совершил аккуратную попытку вытащить острый предмет бытового назначения по возвращении, тем более нож уже сделал несколько царапин на коже спины пьяного мужчины.
Но Сергей хоть и сидел в одной позе, бессмысленно глядя куда-то в одну точку, он уловил это движение в районе собственной поясницы. Мужчина резко обернулся и схватил Марка Семёновича за руку.
Сергей хоть и был пьяным, его хватка была сильной. Он крепко и долго держал руку отца, всматриваясь своими глазами в глаза пенсионера. Потом толкнул его. Марк не упал, но отошёл в сторону.
Тогда его сын, придерживаясь за сиденье опрокинутого им же табурета, смог подняться на ноги. Потом снова долго всматривался в глаза своего отца, который даже не знал, что делать в этой ситуации. Он испытывал только желание уйти из этой проклятой квартиры и никогда не возвращаться. Уйти хоть в Резервный мир.
Сергей поправил за спиной нож и удалился в свою часть комнаты, где грохнулся на диван.
В дверь позвонили.
– Батя! – крикнул Сергей, услышав пиликанье дверного звонка. – Не сдавай меня! Слышь, нет? Не сдавай! Я на этот раз ни в чём не виноват! Я в этот раз не сделал ничегошеньки плохого!
Марк Семёнович обернулся в сторону входной двери. Она была совсем рядом.
* * *
Аномалия разрасталась. Это почувствовал и Дарин. Ему стало совсем некомфортно под своим защитным куполом. Пришлось его свернуть, чтобы не оказаться съеденным ядовитым огненным заревом.
В этот же самый момент к нему подоспели его бойцы, которые доложили новость о гибели Матильды. Дарин разозлился и потребовал собрать все силы, чтобы жестоко наказать виновных, после чего поспешил в то место, где основная часть его бойцов уже оккупировала небольшой дом, в котором пытались отбиваться от окружения сильно нервничающий Кас и почти апатичная к происходящему Меренея.
Первоначальный приступ истерики у девушки быстро прошёл и наступил черёд некоторого ступора. На её щеках то высыхали, то вновь появлялись ручейки слёз.
Катя тоже им помогала, ведя стрельбу из автомата. Но боеприпасы этой троицы быстро подходили к концу. А вокруг всё стреляло, взрывалось и полыхало огнём.
В это время трое Безликих выбрались из чрева аномалии и принялись осматривать этот мир, который они доверили столь непримиримым народам.
Существование этого измерения было ограничено лишь двумя расами, почти не разделённых непреодолимыми барьерами и не имеющих слишком явных отличий. Но они умудрились поджечь этот мир даже там, где можно было найти общее решение и жить если не сообща, то хотя бы параллельно, не пересекаясь и не нарушая спокойствия друг друга. Даже смешанная область, где вместе жили и альнелоны, и грисы оказалась криминогенной зоной, где также не было равноправия и справедливости.
Безликие окончательно решили, что грисы и альнелоны неисправимы. Нельзя было терять времени, тем более Оливер и Оливия были совсем близко.
Глава 19
Бойцы Вихря почти взяли в окружение грисов Ящера. Последний плохо верил, что такое столкновение возможно, поэтому совершенно не был готов к подобному развитию событий. Тем более он не мог даже представить, что при этом может случиться применение антителепортационного цершера. Значит, предполагалась битва на уничтожение или на принудительное соглашение. Фатальный вариант всегда рассматривался в последнюю очередь, поэтому пришло время переговоров.
Ящер попросил подчинённых выбросить белый сигнальный цершер – он такие штуки никогда с собой не носил, не в его правилах было сдаваться, но большие потери заставили пойти на этот шаг.
Помощник Вихря первым увидел это знамение и сразу же доложил командиру о том, что тот вскоре увидел и сам:
– Белый сигнал! Они сдаются!
– Не сдаются, – сказал Вихрь. – Просят переговоров. Прекратить огонь!
Его команда была исполнена. Вихрь вышел на передовую, но не стал высовываться из завоёванного его подчинёнными редута.
– Говори! – крикнул Вихрь, давая право оппоненту озвучить своё прошение. – Я даю тебе право на затишье.
– Вихрь, привет! – Ящер не стал прятаться за баррикадами, а выпрямился в полный рост. – Прошу ещё раз обозначить ваши намерения и сравнить их с тем, насколько это противоречит правилам…
Вихрь, так и не высунувшись из укрытия, перебил оппонента:
– Мои требования уже были озвучены моими посланниками! Вы с этими требованиями не согласились. Но наши цели остались прежними: вы должны предоставить нам возможность зафиксировать события, что происходили здесь за последние сутки, как минимум…
– Вы творите беззаконие! – воскликнул Ящер. – О таких вещах не сообщают спонтанно!
– Пришло время пересмотреть правила, – ответил Вихрь. – Если мы будем каждый раз предупреждать о том, что будем проводить проверку на вашу «вшивость», то вы всегда успеете затереть следы…
– А как поживает ваша «вшивость»? – парировал Ящер. – У нас есть сведения, что сотрудник вашего департамента намеревался привести в Резервный мир людей…
– А у нас есть сведения, что это вы в сговоре с Дарином позволили тому привести сюда людей! Давай отбросим пустые разговоры и проверим, о каких секретах молчит прошедшее время и эта локация!
– Не согласен! – воскликнул Ящер. – Без разрешения своего управления я не могу этого допустить. Мне нужно сделать запрос! Снимите антителепартационный барьер!
– Он тянет время, – тихо сказал помощник командира альнелонов.
Вихрь ответил быстро и чётко:
– Думаю, нам не о чем больше общаться. Мои альнелоны будут сражаться до вашей полной капитуляции. К бою!
– Пошли вы! – со злостью крикнул Ящер и бросил свой ЦБ-4 как можно дальше, доставив серьёзный урон войску Вихря и тем самым возобновив перестрелку.
* * *
– Ты, как там тебя! – крикнул пьяный Дарин. – Кас! Выходи! И шкур этих с собой прихвати!
Он, вместе со своими, не ретировавшимися от происходящих событий, бойцами, почти полностью окружил самый старый дом в деревне, где засели Кас, Меренея и Катя. На подхвате был Гришатре, который уже готовился применить свой ЦБ-4, чтобы не оставить и следа от этого строения.
Где-то совсем рядом бахнуло аналогичное оружие, ненадолго оглушив и обдав всех жарким порывом ветра.
Кас ничего не ответил на выкрыки Дарина. Им повезло, что в доме был небольшой склад стрелкового оружия, за которым неплохо ухаживали. В момент, когда закончились все цершеры, это выглядело возможностью продолжить сопротивление. Но силы были не равны, и грис прекрасно понимал, что одной только команды Дарина хватит, чтобы этот бой оказался проигран в считанные секунды.
– Не слышу тебя! – Дарин продолжил разговор со старым домом с выбитыми после короткого боя окнами. – Мы сейчас тебя вышибем отсюда, и от вас не останется даже хрустящей корочки!
– Чёрт, что делать? – сильнее разнервничался Кас, боясь высунуться в разбитое окно, расположенное посередине дома.
Справа, около второго разбитого окна, притаилась Меренея, а у левого аналогичного проёма расположилась Катя. Они перезаряжали автоматы, и всё это выглядело слишком нереально, особенно наряды девушек.
Меренея дала свой ответ на вопрос Каса:
– Будь, что будет.
Это не устроило Каса. Он не хотел верить, что шансов на гибель было больше, чем на спасение.
– Дарин, – Гришатре обратился к хозяину деревни. – Реши, пожалуйста, быстрее. У меня на сердце тоска. Мой сын погиб из-за них. Возможно, и весь беспорядок возник от действий этих уродцев. Давай их уничтожим и свалим отсюда как можно дальше. Неспокойно здесь, сам видишь…
– Молчать! – велел Дарин. – Думаешь, я не думаю? А я думаю! Этот дом – дом моих предков. Первый дом в этой деревне. Это фактически музей! Не могу я его разрушить! Это моя память о величии тех, кто создал систему жизни в этих краях. Кто отвернулся от официальных сил и выжил! Я не могу просто так взять и стереть память о них. Люди поклоняются всяким статуям, а мы, здешние жители, кланяемся этому дому. И так его реставрировать придётся. Но эти чёрные брёвна будут стоять тут дольше, чем мы с тобой живём на этой земле. Так что молчи…
– Дарин, – помощник Ящера посмел прервать речь мужчины. – Я от лица официальных грисов и по личному поручению Ящера прошу тебя придти нам на подмогу. Нас притесняют, мы не выстоим. Без вас.
– Что думаешь? – спросил Дарин у Гришатре, подмигивая ему. – Я им нужен. А вот они мне нужны?
– Твоё право, – неуютно поёжился Гришатре.
* * *
Оливер и Оливия нашли ядовитый водоём, находящийся немного в стороне от деревни Дарина. Их не волновали боевые действия, происходящие в селении. Они уселись на небольшую скамейку на берегу, и стали смотреть в почти недвижимую воду, испить которую было смертельно опасно.
Оливия так и не притронулась к Оливеру, даже когда они оказались в полуметре друг от друга.
– О чём думаешь? – спросила Оливия, заглядывая в почти бесцветные глаза Оливера.
– О своей усталости…
– О, началось! – девчонка была недовольна. – Да брось! Ты столько времени дурака валял. Вдруг мне выпадет жребий дать этому миру второй шанс? Ты сможешь опять убежать, а я примусь за работу, хоть и я тоже устала!
– Безликие не любят этот мир, – сказал Оливер. – Не любят этот мир и его жители. К тем, кого не любят, прихожу я. А не ты. Ты даёшь второй шанс на существование самым достойным душам, исполняешь только самые сильные желания и позволяешь мирам зацвести долгой весной, пробуждая в них новую жизнь. Твои стиратели стирают миры, чтобы они родились вновь, начисто. А мои разрушители не исполняют ничьих желаний. Они дарят только хаос, чтобы миры переварили, изничтожили себя в огне, боли и страдании. Мои разрушители не дают шанса на перерождение вставшим им на пути душам. Они их терзают до полного забвения. После меня миры воссоздаются из праха. Если у них есть на это силы, если у них есть достоинство. А этот мир изначально состоит из чёрно-ядовитого праха. Тут никакая весна не поможет…
Но Оливия не согласилась:
– У каждого должен быть шанс на весну! Даже какашки могут стать удобрением! Удобрением для новой жизни! Я хочу, чтобы этот мир расцвёл чёрно-жёлтой весной, букетом цветов…
– Он увянет чёрно-золотым венком. Не долго живущим в своей специфичной красоте. Моя осень сильнее твоей весны…
– Опять ты об этом! – Оливия хоть и часто была не согласна с напарником, но ей доставляли удовольствие эти разговоры. – Хватит нас разделять! Весна и осень это времена одного года!
* * *
Безликие, неспешным, почти летящим шагом, обошли деревню, не став в открытую попадаться на глаза грисам и альнелонам. Их путь был выверен чутьём, ведущим к Оливеру и Оливии.
Навстречу им попался отряд Вихря, пытающийся найти новый фланг атаки на войско Ящера.
Десять официальных альнелонов не признали тех, кому поклонялись все их поколения, боясь даже упоминать об их существовании.
– Стоять! – велел главный в отряде. – Кто такие?
– Безликие, – ответил один из трёх, сняв капюшон.
В былые времена этого было достаточно, чтобы перед этой троицей освобождались любые дороги. Ведь Безликие недаром так именовались. Та часть, где должна была быть голова, с переменным чередованием могла являть то пустоту, то облики различных масок, то лики зверей и существ, в том числе человекоподобных. Они принимали очертания главных органов всех ведущих форм жизни. Принимали, чтобы понимать, чем в настоящее время живут носители разума во всех уголках вселенной, не мешают ли их помыслы созданному Безликими равновесию, общему балансу, шаткому благополучию миров.
Чтобы хоть как-то приблизиться к благоприятному восприятию их внешнего вида, Безликие предстали перед ненадолго опешившими альнелонами мужского пола добродушными женскими ликам близких к официальным силам по существу жизненных форм.
Но это поколение уже не верило в Безликих. Это поколение было наглее, упрямее, злее. Они не признали своих покровителей.
Кто-то из альнелонов принял эти перевоплощения за фокусы, за издёвку и провокацию, и рубящим цершером сорвал половину капюшона с головы одного из Безликих. В это мгновение под капюшоном оказалась пустота.
Этот жест послужил причиной молчаливой атаки Безликих на альнелонов.
Безликие были равнодушны к выстрелам и магическому оружию. Они за половину минуты своими голыми руками в страшной битве насмерть переломали всех альнелонов и спокойно продолжили путь к ядовитому водоёму.
Представ перед Оливером и Оливией, они пустили к ним мыслеформу прошения к вниманию. Ещё больше расстроенный Оливер и исполнительная Оливия переключили взоры на Безликих. Те в своей привычной манере разыграли жребий, определяющий судьбу очередного мира. На этот раз на кону был Резервный мир.
Оливия и Оливер приняли более привычные для Безликих облики, чтобы обозначить своё уважение к высшим силам. Эти облики отстраняли их ранимые оболочки и не давали шанса никому из посторонних остаться в живых, если тем не посчастливится их встретить.
Ритуал принятия справедливого решения занимал не так много времени, но требовал особой концентрации от всех участников этого действа. Оливер и Оливия не до конца понимали смысла всех манипуляций, как и не понимали основных критериев справедливости, по которым эти вечные существа судили несчастные, неблагополучные миры.
Когда итог таинства оказался определён, Оливия специально осветила лицо Оливера нежным светом, чтобы он снова не погрузился в мрачные думы. Оливер был внешне спокоен, но никто не знал, что творилось у него внутри. В любом случае, он не мог отказаться или повлиять на результаты недолгого ритуала. Он только лишь мог сколько угодно расстраиваться. Расстраиваться и делать свою работу.
Когда выбор жребия был утверждён, Безликие, чтобы сэкономить своё и так бесконечное время и неисчерпаемые силы, побрели в сторону аномалии, чтобы продолжить путь сквозь миры.
* * *
Дарину были обещаны нереальные блага от официальных грисов и он расстался с третью своего войска, чтобы его бойцы встали на сторону Ящера и помогли переломить ход битвы.
Рядом с хозяином этих мест остался Гришатре с сыном и ещё десяток бойцов. Дарин был уверен, что этого хватит, чтобы справиться с тремя наглецами.
– Кас! – выкрикнул Дарин. – Я обещаю тебя пощадить, если ты отдашь мне своих девчонок. Зачем тебе они? Человека я убью быстро и без мокрого следа. Альнелоншу отдам официальным грисам, чтобы они выбили из неё доказательства о намерении свершения запретных поступков. С тобой всё будет в порядке. Я предлагаю работать на меня за хороший процент.
