Александр Михайлович Кротов
Чёрно-жёлтая весна
Глава 14
Женщина-альнелон, убрав тесак в ножны, зааплодировала меткому броску своего соплеменника парализующим цершером.
Адама, Меренею и Катю окружили вооружённые грисы и альнелоны.
Женщина с тесаком взяла командование на себя:
– Сдавайте сюда все свои манатки. Нужно было вовремя принимать мои предложения!
Она засмеялась, а парню и двум девушкам было не до смеха. У них отобрали всё, кроме одежды, после чего крепко связали руки и повели в сторону владений Дарина, как к Меренее вернулась подвижность после временной парализации.
У бродяг был ещё один пленник. Тоже человек.
Сергей также наткнулся на направляющуюся в гости к Дарину компанию и успел затеять с ними перестрелку. Но его ловко окружили и пощадили только из-за того, что тот был человеком – невиданной зверушкой в этих краях.
После бессонной ночи Семечкин плохо ориентировался, поэтому потерял бдительность и не смог оказать достойного сопротивления. Применять серебряные цершеры он не стал, он боялся засады при возвращении. Впрочем, один шар он успел спрятать в ботинок и этот тайник у него не нашли при обыске.
Катя его сразу же узнала, как и тот её. Он даже посчитал нужным ей заигрывающе подмигнуть. Девушка отвернулась, а мужчина продолжил хромать в сторону деревни Дарина – серебряный цершер стал натирать ногу в районе тыльной части стопы. Осталось только сообразить, когда его можно будет применить.
* * *
Командир альнелонов с позывным «Вихрь» был в плохом расположении духа. Вчерашний бой был проигран, его отряд понёс потери. Но из департамента пришёл приказ не применять санкции к тем людям, что вчера дали такой болезненный отпор. Зато к нему пришло подкрепление, и это утро началось со сборов в лесу Резервного мира, на самых подступах к земле Дарина.
Помощник командира исполнил координационные обязанности, после чего вернулся в укрытие, чтобы спросить у Вихря, что тот думает по поводу новых установок на штурм, присланных из департамента.
– Всё плохо, – высказал свои мысли Вихрь, глядя в бинокль в сторону деревни Дарина.
Но там почти ничего не было видно, так как приходилось держать внушительную дистанцию, чтобы не нарваться на местный патруль и направляющихся на торжество гостей.
– Пессимизм?
– Реализм. Удалось в сжатые сроки собрать такую внушительную боевую силу, продумать хороший план. И вот те на. День рождения старого отморозка. Не думал, что это станет поводом отложить наступление…
– Выхода нет, – вздохнул помощник. – Слишком большая шумиха поднимется. Грисы точно вмешаются…
– Они молчат, – сказал Вихрь. – Будто им всё равно. Или у них есть своя стратегия по этому вопросу. Нужно готовиться биться не только с местной шпаной, но и с официальными грисами, если они решат, что им нужно вмешаться.
– Вечером посмотрим…
– Или завтра утром. Увы, приказ о наступлении придёт не от меня, а сверху. Говорят, сверху же лучше видно, чем из окопа…
* * *
Аркадий Иванович плохо спал, а утром вообще не смог встать – при первой же неловкой попытке подняться у него сильно заболела спина, и он оказался ограничен в движении.
– Девочка, помоги, – сказал он, беспомощно протянув руку вверх.
Оливия без проблем перенесла эту ночь и даже выспалась. Она уже вовсю пытающаяся уловить едва заметный, почти исчезающий в этом нестабильном энергетическом измерении след Оливера. Она озадачилась просьбой мужчины:
– Ты что, не понимаешь, что ты слишком толстый? Я тебя не подниму!
– Девочка, плохо мне. И почки, похоже, застудил…
– Меня Оливия зовут, вообще-то…
– Помоги мне, пожалуйста. Оливия.
– Мне надо искать Оливера, – неуверенно сказала Оливия. Она выглядела растерянно, то ли не могла ни помочь, то ли опять потеряла след своего напарника.
– Что бы сделал Оливер на твоём месте? – спросил Иваныч, медленно повернувшись на бок, чтобы снова безрезультатно попытаться подняться.
– Смотря, когда бы это произошло, – задумалась Оливия. – В наши лучшие времена он бы обязательно помог, придумал бы что-нибудь. Тогда у него была светлая голова и доброе сердце. А сейчас он просто бросил бы тебя…
– Но ты же не он, – испугался Иваныч.
Ему, мягко говоря, не хотелось оказаться здесь в одиночестве в беспомощном состоянии.
– Но он хороший! – раздосадовано, пытаясь самой себе что-то доказать, воскликнула Оливия.
– А почему он потерялся?
– Он в последнее время часто терялся. Убегал от меня в такие миры, о существовании которых я и не знала. Просто незаметно уходил, без предупреждения…
– Может, ты ему надоела?
Во время диалога Оливия постоянно оглядывалась по сторонам, пытаясь вновь ухватиться за тот след, что вчера более отчётливо отражался в измерении Резервного мира. Но сейчас этот след вовсе пропал. Видно, Оливер достаточно давно не вспоминал Оливию. Или ему очень сильно нездоровилось.
Всё это расстраивало. А фраза толстого мужчины, растюленившемся на мятой траве, вовсе добила девчонку. Она обернулась к Аркадию Ивановичу и растерянно спросила:
– Я? Надоела?
– Такое бывает, когда долго… вместе.
– Мы вместе долго, не одну жизнь. Значит, я действительно надоела, ведь так у вас, у людей бывает?
Иваныч хотел упрекнуть её в том, что она забыла, что сама является человеком, но вовремя вспомнил, что допуская существование Резервного мира нельзя не допускать существование других миров, форм жизни – в том числе и не людей. Нелюдей.
И нельзя не допускать того, что она действительно живёт не первую жизнь и действительно шляется по мирам в поисках своего друга, брата, возлюбленного.
– Думаю, – Иваныч попытался деликатно донести свою мысль, – нужно дать ему время, он сейчас не хочет, чтобы ты его нашла…
– Нет! – не верила в такие слова Оливия. – Он, наверное, в беде и я должна ему помочь!
– Подумай, девчонка! – повысил голос Иваныч. Ему надоел этот разговор. У него болела спина, его начали злить своя беспомощность и эта глупая малолетка. – Подумай, и выбрось дурь из головы! Тут перед тобой человек на грани гибели! Вот кому нужна помощь!
Оливия «зыркнула» на него злобным взглядом. Впрочем, взгляд быстро смягчился, но Иванычу на некоторое время стало не по себе, видя, как светло-серые глаза рыжей девчушки вдруг на короткое время стали абсолютно белыми, мертвенно-пустыми.
– Люди, – равнодушно сказала она. – Вы и так на грани гибели. Не только ты. Все.
Молодая девушка отвернулась от лежащего мужчины. Но тому показалось, что она собирается уходить, потому он поспешил её окрикнуть:
– Стой! Только не уходи! Что ты хочешь, чтобы я сделал? Хочешь, денег? Машину, квартиру подарю!
– Зачем? – не поняла Оливия. – У меня есть столько миров, зачем мне квартиры и машины? Ты лучше расскажи мне… если знаешь что-то… что делать, если я ему надоела? Я ему разнадоем?
Она подошла к мужчине, будто впервые серьёзно оценивая возможность помочь ему подняться.
Иваныч не ориентировался в подростковой психологии. Но стоило попытаться донести простые вещи, знакомые ему с юности. Видимо, эта девчонка ещё просто не доросла до них.
Он сказал:
– Надо сделать вид, что тебе плевать! Когда он поймёт, что тебе плевать, то сам начнёт тебя искать!
– Точно! – обрадовалась Оливия, даже подпрыгнула от восторга. – Я не буду его больше искать! Пусть сам ищет меня! Пусть бродит по этим мирам, ночует в лесу, прячется от разбойников! Надоело!
После приступа радости она резко склонилась над Иванычем и стала его перекатывать на другой бок, будто желая укатить его с поляны как можно дальше. Ей было физически сложно, но одного переворота хватило, чтобы бросить эту затею. Мужчина не успел выругаться, но всё ещё хотел треснуть подзатыльник девчонке, чтобы она не издевалась над больным человеком. В одном порыве негодования он поднялся на колени, а потом, опираясь на ствол дерева, быстро встал на ноги. Боли не было, движения были лёгкими и плавными.
– Как ты это сделала? – удивился мужчина. – Это чудо из чудес!
– Да, – безрадостно сказала Оливия. – Вот только что мне дальше делать…
– Я знаю! – попытался поделиться своими сумбурными мыслями Иваныч. – Если у тебя такая сила к лечению, то у тебя, наверное, и другие способности есть?
– Есть, – согласилась девчонка. – У меня этих способностей! Ого, вот сколько!
– Отлично! – ещё сильнее обрадовался Иваныч. – План такой: пошли в наш мир? К людям? За твои способности к исцелению люди горы денег понесут! Но дело не в деньгах, я помню! Просто представь, как тебе будет хорошо, когда ты станешь помогать простым, нуждающимся людям…
– Увы, – поспешила сказать Оливия. – Это не моя миссия. Моя миссия…
– Пора научиться жить без Оливера! Не навсегда, на время. Зачем куда-то брести, если можно отдохнуть в мире людей? У тебя ведь есть возможность по мирам гулять? Может, поможешь мне вернуться в мой дом? Не на мою работу, а в дом, про который я тебе скажу…
– Ты много говоришь, – сказала Оливия.
Ей было грустно. Выводы, которые она сделала, образовали в её душе пустоту.
– Я просто хочу домой, – поделился своими переживаниями Иваныч. – Ты можешь помочь мне оказаться в безопасности? Хочешь, я покажу тебе в нашем мире Париж, Америку, а в Японии, наверное, сакура сейчас цветёт…
Он не сразу заметил, как идёт за ней, стараясь выглядеть немного ниже девчонки, будто пресмыкаясь перед её даром.
Оливия оборвала его на рассказе про красоту и достижения населения планеты Земля:
– Поверь, ваш мир интересен только вам. Много кто использует вашу Землю в качестве перехода с одной плоскости на другую, просто проходя мимо. Почти не задерживаясь. Плохо, ваш мир не хочет дружить сам с собой, как и этот мир…
– Да что же ты… говоришь. Пойдём, я покажу тебе то, что тебя удивит!
Но для девушки этот вариант был неприемлем. Она сказала:
– Мне строго настрого запрещено помогать кому-то перемещаться между мирами!
– Почему? – спросил Иваныч.
– Потому что!
– Это не ответ…
– Потому что нельзя!
– Оливер запретил?
– И он тоже! – уже почти канючила Оливия.
– Правила придумали, чтобы их нарушать.
– Почему?
– А вот потому что!
– Не говори моими ответами! – Оливия была эмоциональна.
– Если ты нарушишь своё правило, Оливер узнает об этом?
– Не знаю, – задумалась девчонка. – Я никогда не пробовала…
– Попробуй! Посмотришь, всё равно ему на тебя или нет! Пошли к нам, я покажу тебе потрясающую, удивительную и восхитительную сторону жизни на планете Земля…
– Что ж, – Оливия остановилась, прекратив своё бессмысленное блуждание по небольшой опушке леса Резервного мира. – Раз других целей у меня нет, то почему бы вновь не побывать у вас. Пусть этот Оливер дальше прячется, не буду его искать!
– Правильно! – поддержал Иваныч.
– Только обещай меня удивить! И расскажи подробнее, где твой дом, чтобы я смогла понять, как туда попасть…
* * *
Пленников привели в деревню Дарина. На её центральной улице было много народа. Все с интересом наблюдали за процессией – большая часть внимания доставалась людям, на Меренею глазели значительно меньше, разве что было отпущено несколько сальных шуточек в её адрес.
Сергей шёл молча, лишь изредка с кривой ухмылкой посматривая в сторону Кати. Та прятала от него взгляд, стараясь держаться подальше, насколько это было возможно.
Адам выглядел спокойным, но ему было плохо на душе. Он шёл первым в шеренге пленников, закрывая своей широкой спиной Меренею.
– Прости, – сказал он своей девушке, обернувшись в её сторону. – Прости меня, пожалуйста. Я сглупил…
– Ничего, – сказала Меренея.
Женщина, за поясом которой торчали ножны с большим тесаком, прикрикнула на своих пленников:
– Ну-ка заткнулись!
– Начальница, – Сергей обратился к ней. – А что с нами будет? В чём мы провинились?
Кто-то из бродяг засмеялся. Женщина тоже хмыкнула, но на вопрос ответила:
– Это Дарин пусть сам решит, что ему делать с подарками!
Около центрального, самого высокого дома деревни процессию встретила женщина-грис с чёрными волнистыми волосами и зелёными кошачьми глазами. Её черты лица походили на цыганские. Местные её побаивались, считая ведьмой. Ну и ещё Матильда являлась бывшей женой Дарина.
Женщина с тесаком поприветствовала её:
– Матильда, как я рада тебя видеть! Такая честь, что ты лично встретила нас. Мы, как видишь, не с пустыми руками! В телеге ещё небольшие подарочки везём…
– Люди, – сказала Матильда, рассматривая пленников. – Слишком много стало людей. Мужчин поместите в темницу. А молодок ведите за мной. Они действительно отличный подарок. Просто конфетки.
Меренея возмутилась:
– Я официальный альнелон!
– Детка, – обратилась к ней Матильда. – Здесь это не работает. Этими местами правят не официальные силы, в этих местах царь и бог Дарин.
– За мной придут! – сказала Меренея, когда её повели в сторону от растерянного Адама.
– Как придут, так и уйдут, – спокойно сказала Матильда, в коллекции которой было огромное количество редких цершеров. Часть из них она всегда носила с собой в небольшой сумке. Многие считали, что благополучие этих мест зависит не от волевых качеств Дарина, а от магии Матильды.
Когда пленников начали разводить по разные стороны, Адам не выдержал. Он попытался разорвать верёвки на запястьях, но они оказались крепкими. Тогда он оттолкнул в сторону ближайшего конвоира, потом пнул второго.
– Марина! – крикнул он. – Я с тобой! Я люблю тебя!
Полноценной битвы не получилось, Адама быстро повалили на дорогу и побили дубинками, пока он не перестал сопротивляться.
Меренея ничего не ответила, только поджала губы. Прежде чем её вместе с Катей увели в большой дом, она только и успела обменяться взглядами с возлюбленным, которого сама сгубила своей глупостью.
Мужчин отвели в темницу к Марку Семёновичу, Касу и раненому парню, на которого стражники делали ставки, доживёт ли он до утра. Но он дожил, смог подняться, сходить в отхожее место и вновь сесть в привычную позу, поджав под себя ноги и укрывшись двумя охапками соломы. После чего он вновь умиротворённо закрыл глаза.
Цвет его лица был не здоровым, но кровь на его животе запеклась в две большие чёрно-красные кляксы. На вопросы Каса он также ничего не отвечал. Марк Семёнович всё ещё не приходил в сознание, но его температура понизилась. Ночью Вирис приносил кувшин с водой и Кас его немного напоил.
– Батя? Что ты здесь делаешь? – удивился Сергей, войдя в темницу.
– У вас что, династия путешественников между мирами? – спросил Кас.
– Как ты здесь оказался? – Сергей склонился над отцом, но тот смог лишь ненадолго разомкнуть веки и потом опять потерял сознание. – Что с ним сделали?
– Это всё Дарин, – сказал Кас. – Если тебе что-то говорит это имя.
– Я тебя вытащу отсюда, – пообещал Сергей отцу.
Он понимал, что если вовремя не применит магический шар, то потом такой возможности может и не быть. Знать бы, где находится стартовая полоса у этого самого «вовремя». Нужно было ещё немного присмотреться к обстановке, потянуть время.
Адам просто грустно сел в солому рядом с молчаливым парнем в ту же самую позу.
Сергей незаметно для всех вытащил из ботинка цершер и переложил в карман толстовки, чтобы тот не натирал ногу. Мужчина помнил, как этот шарик использовала Кристина, но нужно было окончательно взвесить все «за» и «против». И принять единственное верное решение. Состояние отца говорило о том, что нужно спешить. Но оправдана ли спешка?
Сергей обратился к Касу:
– Можешь объяснить, что здесь вообще происходит?
* * *
– Вот такой у вас выбор, – Матильда закончила свою речь, объяснив Меренее и Кате варианты их судеб.
Выбор был небольшой: погибнуть тут же от боевого цершера или принять участие в поединке за право стать новой женой Дарина.
После того, как Матильда замолчала, ожидая, когда девушки озвучат свой выбор, в просторную комнату с маленькими окнами зашли несколько женщин.
– Вы пожалеете, – сказала Меренея.
– Ясно, – Матильда была спокойна.
– Когда сюда придут официальные альнелоны… – начала угрожать Меренея.
– То они тебя уже не найдут, – усмехнулась за спиной Меренеи женщина, голос которой оказался девушке знакомым, это была та самая воительница с тесаком.
Матильда обратилась к вошедшим женщинам, тыча пальцем в сторону Меренеи:
– Эту ликвидировать. Сейчас же. Только не забрызгайте мне тут всё…
Меренею окружили, и она испуганно стала оправдываться:
– Нет, я согласна! Я согласна стать его женой, только отпустите Адама!
– Не так просто, – сказала женщина с тесаком, положив девушке на плечо свою тяжёлую руку. – Чтобы стать его женой, надо сразиться с другими претендентками. До того, как мы вас нашли, претенденток было двое, но они сами очень горят желанием стать второй половинкой Дарина. Они столько готовились к этому поединку. Да я и сама была бы не прочь поучаствовать, прости меня Матильда за слова эти! Но беда в том, что я не подхожу под его типаж! А вам повезло. Вы смазливые, стройные, такие, каких он очень любит…
Матильда перебила говорливую женщину, обратившись к Кате:
– А ты что скажешь?
– Я согласна, – опустив глаза, озвучила свой ответ девушка.
Другого выбора сейчас не было, нужно было как-то выживать, авось случится чудо. Возможно, за ней придёт Гжельский. Ей хотелось в это верить.
– Замечательно, – сказала Матильда. – Значит, будет два полуфинала и финал. Только как быть с человеком, она же не сможет использовать цершер…
Женщина с тесаком рассмеялась:
– Дадим ей палку какую-нибудь!
– Нет, – сказала Матильда. – Ты отдашь ей свой тесак.
– Но, – женщина-альнелон перестала смеяться, – этот тесак мне очень дорог, это моё легендарное оружие…
Матильда была непреклонна:
– Заберёшь его обратно, когда она погибнет. Уверена, она даже не успеет им хоть как-то воспользоваться. В полуфиналах неподготовленные претендентки будут биться с подготовленными. А теперь накормите их, отмойте хорошенько, сделайте сногсшибательный макияж, причёски. И нарядите их так, как он любит. А я должна проконтролировать подготовку к банкету. Гарака, ты будешь за старшую.
– Поняла, – сказала женщина с тесаком.
С одной стороны, ей было жалко даже на недолгое время расставаться со своим оружием, а с другой стороны, ей выпала такая честь не просто находиться в этом доме, но и участвовать в подготовке претенденток. А ведь ещё с утра она была хоть одной из лучших, но всё-таки разбойницей. Пыль дорог, холодные ночи под открытым небом, набеги в официальные края грисов или альнелонов. А теперь она в тепле, скоро будет сытный пир и, возможно, новые поручения от самой Матильды!
– Гарака, – обратилась к ней одна из приближенных к Матильде. – Если ты сейчас главная, то надо торопиться. Вдруг Дарин не захочет долго пировать и сразу перейдёт к зрелищам.
Гарака, налюбовавшись собой в зеркале, расположенном у входа в комнату, приказала:
– Так давай, начинай! И поживее!
* * *
Оливия ела большой бутерброд с вареньем вприхлёбку с ароматным сладким чаем. Аркадий Иванович сидел рядом и жалел об отсутствии мобильного телефона – те два бестолковых гриса отняли его у мужчины. Другого телефона у него здесь не было.
К удивлению Иваныча, они переместились в его секретный загородный дом без использования цершеров. Оливия просто расспросила его о том месте, где бы он хотел оказаться, а потом хлопнула в ладоши, и всё завертелось, закрутилось и…
… и вот, они уже здесь, в глухой деревне, где мужчина купил небольшой дом совсем недавно, буквально на днях, чтобы иметь про запас тихое место, где можно будет спрятаться в случае опасности. Здесь же он хранил крупную наличную сумму.
Пока он извлекал из тайника свои денежные средства, Оливия нашла в холодильнике батон четырёхдневной давности и варенье. Иваныч вскипятил чайник. Без телефонной связи в этих краях было плохо, так же, как и без машины. Но у него была эта чудная девчонка, которая могла перемещаться в пространстве без каких-либо денежных вложений и транспортных средств. Он даже умилялся, наблюдая за тем, как она жадно кусает и быстро жуёт хлеб с покупным вареньем. Мужчина почти не помнил таких чувств к собственным детям. Видимо, действительно с возрастом становишься сентиментальнее.
– Пока ты меня ничем не удивил, – сказала Оливия. – Варенье я ела и раньше!
– Всему своё время, – улыбнулся Иваныч.
Он много думал о том, как поступить дальше и не пришёл к каким-либо хорошим выводам. Но отпускать девчонку на волю было не выгодно.
– Что так смотришь на меня? – спросила Оливия, закончив с бутербродом. – У тебя холодильник пустой, а я не наелась!
– Я сейчас схожу в магазин и куплю много еды, – сказал Иваныч, памятуя о том, что в этот день единственный на округу торговый ларёк легко мог быть закрыт. – Только спросить у тебя хочу про одну услугу. Можем ли мы ещё один маленький разочек переместиться в одно место, где я храню все свои деньги, чтобы их быстро забрать и вернуться обратно? А то вдруг тех денег, что у меня с собой, не хватит на покупки…
– Ты мне врёшь! – воскликнула Оливия, после чего залпом допила чай.
– Не совсем так, – напрягся Иваныч.
– Для еды не нужно много денег!
– Пойми, я просто хочу исполнить своё обещание удивить тебя. И порадовать. А без денег в нашем мире радоваться невозможно.
– Глупый мир! – сказала Оливия. – Ладно, давай, говори, куда тебе нужно…
– Подожди, я только рюкзаки и сумки приготовлю, я быстро…
* * *
Олег Рубинович Гжельский сидел за столом в своей лаборатории. Напротив него лежал на кушетке Руслан Стахов, и было видно, что он боится.
– Есть большая вероятность, что Катя уже мертва, – сказал Гжельский. – И всё это может быть напрасным. Но, не буду таить, этот эксперимент кажется мне любопытным. Поэтому научный интерес в этом тоже присутствует. Но последнее слово за тобой.
– Это похоже на плохое кино, – сказал Стахов. – Неужели одного укола будет достаточно, и я превращусь в коллекционера голов?
– Это будет не один укол, а целая процедура, – пояснил Гжельский. – Видишь ли, у этого существа был очень странный организм, в котором протекали не менее странные процессы. Стремительно протекали, такой быстрой химии я ещё не видел. Поэтому эффект должен быть молниеносным. Быстрее, чем с бешенством, в разы…
– Док, ну ты сравнил! – невесело усмехнулся Руслан.
– Извини, но процесс замещения очень похож, – сказал Гжельский. – Но вся беда в том, что я не знаю, каким ты станешь. В такого же здоровяка ты точно не превратишься, но может быть возобновиться связь в твоей нервной системе и вернётся чувствительность ног…
– Другое дело! – Руслану стало немного веселее.
– Может быть, – продолжил Гжельский, – тебя начнёт тянуть… э, коллекционировать головы. Но. Самое важное. У этого существа был нереальное чутьё на то, чтобы выследить свою жертву, как бы она не запутала следы. Только так мы сможем найти Катю в чужом мире. И если в твоём организме пойдут какие-нибудь отрицательные, разрушающие процессы, то я тебе сделаю несколько инъекций, которые остановят развитие этих процессов. И потом я приложу все усилия, чтобы излечить тебя. Я обещаю.
– Давай быстрее, – поторопил Руслан после недолгой паузы. – Только внуши мне отсутствие сомнений и страха. И давай уже начинай эту процедуру, мы теряем время.
Гжельский тут же поставил ему две капельницы с мутными растворами, потом сделал инъекцию в область позвоночника. Потом сделал внутривенный укол.
– Док, – сказал Руслан. – А когда я найду Катю, я не захочу снять с неё кожу, съесть её внутренности и повесить себе на шею её голову?
– Не знаю, – честно сказал Гжельский, а потом применил силу своего внушения. – Но тебя мой ответ не беспокоит. Тебе важно её найти. Мы будем всегда рядом и постараемся не допустить беды…
– А много вас будет со мной, в чужом мире?
– В Резервный мир отправимся вместе с тобой только я и Лера. В том мире мой гипноз не работает, поэтому я не уверен, что остальные смогут чётко исполнять мои приказы.
– Как мало у тебя тех, кто тебе доверяет, – с трудом сказал Стахов.
Его мысли стали тяжелее, стали совершенно по-другому конструировать мыслительный процесс.
Олег Рубинович вытащил из кармана найденный вчера в ящике стола начальника овощной базы серебряный цершер и вручил его лежащему под капельницами мужчине.
– Доверие слишком хрупкая вещь, – сказал Гжельский. – Изучи эту штуку. Ты чувствуешь как-то её силу? Понимаешь, для чего она предназначена?
– Чую, – сказал Руслан. Ему стало очень сложно правильно формировать речь. – Выйди ко мне. Тот, кто трогал…
– Быстро пошёл процесс, – сказал Гжельский, отобрав магический шар у Руслана. – Ты должен понять суть этой вещи, чтобы переместиться туда…
– Выйти ко мне? – спросил Руслан. – Выйди?
– Нет, – немного запаниковал Гжельский, увидев, как дёрнулась нога Стахова. – Ты не должен охотиться на меня. Ты не должен охотиться на Леру. Ты должен найти…
– Выйти? – сказал Стахов и вскочил на свои худые босые ноги.
– Что ты чувствуешь, расскажи? – попросил с использованием Силы Гжельский.
– Выйти! – вновь сказал Руслан.
Его взгляд потерял осмысленность. Одним движением руки он выдернул капельницы, а другим он оттолкнул Гжельского в сторону так, что тот перекувыркнулся через собственный стол.
Пока он поднимался на ноги, Руслан уже нёсся со всех своих босых ног по пустому коридору второго этажа пансионата.
– Лера! – крикнул Гжельский в рацию. – Заводи машину, мы должны не упустить из вида Стахова, он только что от меня сбежал…
* * *
Гарака оценила новые наряды девушек. Они были потрясающе очаровательными, сексуальными. Жаль, ей такая одежда не подошла бы из-за плотной комплекции.
– Ну, не стесняемся, – сказала Гарака, хлопнув Катю по почти голой ягодице. – Держите себя раскрепощено. И, возможно, если будете проигрывать, то Дарин пожалеет вас и остановит бой. Правда, такого не было ещё…
– Нам придётся драться насмерть? – спросила Катя, ей было неуютно не только от того, что она полуголая, а ещё и из-за туфель на высоком и широком каблуке.
– Да, – ответила на вопрос Гарака. – У каждой претендентки будет по два ледяных цершера, ну а у тебя, человеченка, будет мой тесак. Смотри, не поцарапай его. Бой поначалу будет похож на игру в снежки. Не у тебя, человеченка, конечно. Попадание ледяным цершером в человека почти не смертельно, если не в голову. Но на некоторое время место попадания морозится и становится хрупким. Неудачное движение или удар по такому месту в близком бою уже может служить серьёзной травмой, которая легко приводит к ампутации или гибели. Или к тому и другому. Помню, одной девчушке в лоб таким цершером зарядили, а потом ногой голову снесли, как хрустальную вазу…
– Матильда тоже участвовала в таком бою? – спросила Меренея, рассматривая себя в зеркало.
Подчинённые Матильды сделали ей красивую укладку волос, локоны так и струились по плечам мягким шёлком. Она не знала, что такую причёску можно сделать в Резервном мире. На ней было чёрное кружевное платье с телесными вставками, больше похожее на изящное нижнее бельё. У платья были длинные рукава, а лёгкий кружевной подол присутствовал только сзади – красоту её ног почти ничего не закрывало. Хорошо, что ей выдали менее откровенные трусики, чем у Кати, но у неё хотя бы было какое-то подобие юбки в виде нескольких коротких шёлковых лент. Основной цвет одежды Кати тоже был чёрным. У них у обоих были неудобные туфли с высокими каблуками.
Гарака с удовольствием ответила на вопрос Меренеи:
– Матильда, да, конечно, участвовала! Её бой был великолепным! Она билась с такой валькирией, ой, ваще! Она смогла увернуться от обоих ледяных цершеров, потом бросила сопернице в ноги свои! Потом раздробила её окорочка и придушила подругу ногой! Я тогда первый раз на день рождения Дарина попала. Ещё совсем мелкой была. Эх, время летит! И после такого великолепного боя Матильда оказалась самой успешной женой Дарина!
– Почему они развелись? – спросила Меренея.
– Надоела, – сказала Гарака. – Но лет шесть они спали в одной комнате. Потом Дарин предложил ей остаться в качестве местной ведьмы. Это лучшая судьба!
– Что случилось с остальными жёнами? – задала новый вопрос Меренея.
– Ну, – Гарака начала вспоминать. – Первую он придушил через год, вторую застрелил почти сразу же, третью просто отпустил, четвёртую продал, пятую избил до смерти, как и седьмую. Матильда была шестой. Стоп, или пятой? Не упомню…
– Что будет с Адамом? – этот вопрос Меренея уже задавала, но ей совсем не нравился ответ.
И Гарака озвучила новую версию его судьбы:
– Если сегодня победишь, то пока Дарин будет от тебя без ума, сможешь повлиять на него. Может, он даст твоему Адаму приемлемую работу или вообще отпустит. Так что, дерись хорошо. А ты дерись плохо, не царапай мой тесак!
Последняя фраза Гараки была адресована Кате. Но та ничего не ответила.
Пришла Матильда. Девушки ей очень понравились. Она принесла маски.
– Наденьте это, – велела Матильда, протянув девушкам мелкосетчатые материи. – Дарин не должен видеть ваших лиц до того, как вы выиграете или погибните.
Девушки послушались, надев на себя маски. Теперь их лица нельзя было рассмотреть даже вблизи, но сетчатая ткань стала немного ограничивать обзор.
– Ох, какие красотки, – восхитилась Матильда. – Какие ножки! Ладно, пойдёмте. Сегодня пир не будет долгим, Дарин уже достаточно выпил и поел…
* * *
– Ты почему в шапке и медицинской маске? – спросила Оливия у Аркадия Ивановича, когда они оказались в просторном помещении, в котором ровными рядами лежали свежие пачки денежных купюр. – Ты что, того?
– Тише, – попросил Иваныч, быстро начиная набивать сумки и рюкзаки пачками денег. – Можешь мне помочь?
– Нет, – сказала Оливия. – Я так мало в твоём мире, а мне уже скучно.
– Ничего! – заверил её жадный спутник, как можно скорее сгребая деньги. – Скоро будет очень весело!
– Может, – сказала Оливия, – я пока погуляю снаружи этой коробки без окон и дверей…
– Нет, побереги, пожалуйста, силы. Я скоро. Одна минута.
– Да, силы очень быстро расходуются, когда между мирами путешествуешь. Долго потом в себя придти не можешь. Грустишь, болеешь. В голове нет никаких хороших мыслей. Бедный Оливер, он когда часто ходит по делам в другие миры наверное чувствует себя ещё хуже…
Когда сумки и два рюкзака стали почти неприподъёмными, Иваныч прервал размышления девчонки:
– А теперь давай обратно!
На что Оливия предложила:
– Может, обратно пешком?
– Как пешком? – Иваныч чуть не выронил сумки. – Нельзя пешком, отсюда пешком не уйти. Это территория банка, блин!
– А у меня силы закончились…
– Да ты… да чтоб ты… как так?!
Иванычу стало плохо.
– Как так? – передразнила девчонка. – Кончились силы и всё тут.
– Мы не можем здесь оставаться! – голос мужчины дрогнул.
– Ладно, я пошутила, – сказала Оливия, пнув ногой вывалившуюся из сумки Иваныча пачку денег. – Есть ещё немножечко сил. Видел бы ты своё лицо!
Она хлопнула в ладоши, и они вернулись к Аркадию Ивановичу на дачу.
