Агнес Хоуп
Гнев Тоурба
– Всего одного, – задумчиво проговорил мужчина.
Его урчащий голос странно на меня действовал, вызывая необъяснимую трепетную дрожь, приводящую в смятение. Я сцепила руки за спиной, борясь с невыносимым желанием коснуться бархата его волос.
Нужно срочно переключить внимание на что-нибудь другое.
– Как твоё имя? – поинтересовалась я.
Синие глаза сощурились, но не с подозрением, его губы при этом растянулись в лёгкой лукавой улыбке. Он будто чем-то доволен, но я не понимала почему мой вполне невинный вопрос вызвал у него такую реакцию.
– Навин. Но оно тебе не нужно. Я выполню любое твоё желание без приказа, – проговорил он, понизив свой голос до полушёпота, что лишь усилило нотки урчания, которые отозвались будоражащей вибрацией в неожиданных местах моего тела.
Я вытаращилась на фаруха, поражённая собственной реакцией. Его ноздри на мгновение расширились, втягивая воздух, и я осознала, что он мог учуять. Я резко сделала шаг назад, хотя понимала, что этого недостаточно. Глаза мужчины проследили за движением моих ног, словно он был озадачен моей попыткой отдалиться. Я прочистила пересохшее горло и сосредоточила мысли на том, что хотела узнать.
– Я спрашивала про твоё настоящее имя, – проговорила я осипшим голосом. – Имя, что дали тебе при рождении.
Неожиданно выражение лица фаруха резко изменилось, словно одним взмахом невидимой руки с него стёрли все эмоции. Мешок грохнулся на земляной пол между нами и следом за ним седельные сумки.
– Я всего лишь спросила как тебя зовут, – я растерянно вскинула голову и попыталась заглянуть ему в глаза, но он смотрел на что-то позади меня.
– Его зовут Навин.
Я обернулась на раздавшийся со стороны ворот голос, Малика с плетённой корзиной в руках спешно приближалась к нам. Она окинула фаруха внимательным взглядом сверху вниз, закончив осмотр на сваленных у ног сумок.
– После ужина ему запрещено покидать конюшню, поэтому Навин не сможет помочь тебе с сумками, – добавила она, останавливаясь перед нами.
– Ужина? – всё ещё находясь в смятении, я не сразу поняла о чём она говорит. На что Малика приподняла корзину, привлекая моё внимание к ней.
– Да, каждый вечер я приношу ему ужин. И после этого он не может выйти из конюшни, – улыбнувшись, пояснила она более развёрнуто. – Таков приказ.
Видимо Малика поняла ситуацию несколько иначе, решив, что я пыталась вызнать имя управления, чтобы приказать фаруху отнести мои вещи. Это даже к лучшему, трудно было бы объяснить зачем мне понадобилось его настоящее имя.
– Вот как, – протянула я, изображая лёгкую досаду, и подняла с пола свою ношу. – Что ж, ничего не поделаешь. Справлюсь сама.
Малика отступила в сторону, освобождая мне путь. В её движениях мне померещилось некое нетерпение, но я не стала придавать этому значения и неспешно – без суеты – направилась к выходу.
Не оглядываясь, я покинула конюшню.
По дороге до жилища я размышляла о том, что мне стоит серьёзно внять всем советам Элаизы и быть ещё более внимательной и осторожной, если хочу продержаться в крепости как можно дольше. Я гнала мысли о моей странной реакции на будоражущий голос фаруха, но не могла не думать о необходимости найти способ сдружиться с ним, при этом не вызывая никаких подозрений смотрителей.
– Иза, – раздалось позади.
Я вздрогнула и застыла на месте, словно преступник, пойманный с поличным.
Глава 8
– Иза, это же ты? Я не ошибся.
Я узнала голос и, справившись с первоначальным оцепенением, развернулась лицом к позвавшему меня. За его спиной светила лампа на одном из строений, поэтому лица было не разобрать, но пучок со шпилькой на голове стал дополнительным подтверждением, что это Дарет.
Сердце по-прежнему билось о рёбра в тревожном ритме.
«Сохраняй спокойствие, Амала!» – мысленно велела я себе.
– Я от Кирана. Как раз шёл к тебе, – пояснил остановившийся передо мной смотритель.
– Зачем?
– Я уговорил Кирана освободить меня от завтрашнего караула на стене, – слегка горделиво поведал он и замолк, словно я должна была сама догадаться, что это могло значить. Его лицо оставалось в тени, но в голосе послышалась улыбка. Отчётливо помня слова Элаизы о любопытных и навязчивых смотрителях, от которых стоит держаться подальше, мне нестерпимо захотелось оказаться в её жилище – в месте, где Дарета, судя по всему, не жалуют. Пока я пыталась придумать уместную причину, чтобы побыстрее избавиться от него, он вдруг приблизился и, ухватившись за скрепляющий седельные сумки ремень на моём плече, быстрым движением сдёрнул ношу со словами: – Давай помогу.
Я слегка опешила, но, когда он потянулся и за вещевым мешком, резко отступила.
– Хорошо-хорошо, – весело хмыкнув, Дарет вскинул ладонь в успокаивающем жесте и бодрой походкой направился в сторону жилища смотрительницы, унося мои седельные сумки.
– Я и сама могу, – настойчиво бросила я ему вслед. Если я снова заявлюсь на порог к Элаизе с Даретом на хвосте, то мне не избежать очередного недовольства на её лице.
Мужчина не остановился и даже не оглянулся, медленно растворяясь в темноте. Мне ничего не оставалось, как поспешить следом.
Как только мне удалось его нагнать, он как ни в чём ни бывало продолжил:
– Завтра я зайду за тобой на рассвете. Чем раньше отправимся, тем больше времени сможем провести в городе. Из-за ситуации с сородичами нашего дикаря, все обязаны возвращаться в кольцо до…
– Подожди, что? – прервала я его и резко остановилась.
Дарет оглянулся через плечо.
– Радуйся, что у меня получилось уговорить Кирана, – пояснил он, довольно посмеиваясь. – Хотя я безусловно люблю братьев, но, поверь мне, другие кандидаты не годились для такой миссии. Если бы я не вмешался, весь день тебе пришлось бы слушать брюзжания Гурта или же отвечать на бесконечные вопросы Зоара. Даже не представляю, что хуже.
Дарет покачал головой и двинулся дальше.
Мне вдруг стало дурно. Сладкий восторг, что уже завтра я смогу побывать в Каменном цветке, смешался с кислым опасением, что моим сопровождающим будет именно Дарет. Этот мужчина с первой встречи показался мне чересчур напористым, и то, что он сам напросился меня сопровождать, только подкрепляло желание держаться от него подальше. Убеждённость, что Дарет как раз из тех смотрителей, упомянутых Элаизой, крепла с каждым его словом.
– Не отставай! – окликнул он. Я уже едва различала его силуэт, в этой части крепости было меньше строений и их входы не освещали наружные лампы. Неожиданно осознав, что в такой плотной темноте вряд ли отыщу жилище Элаизы самостоятельно, я поспешила на голос смотрителя. – Я здесь, – мужская рука ухватила меня за запястье и потянула в сторону. Испугавшись, я рванула назад, и ладонь тут же меня отпустила. – Ты чуть не проскочила мимо, я всего лишь остановил, – оправдывая своё прикосновение необходимостью, полушёпотом произнёс Дарет.
Сердце тревожно стучало в ушах, всё больше ускоряясь от зародившихся в моей голове предположений дальнейшего развития событий. Вдруг наша встреча не случайна, и он привёл меня в эту непроглядную часть Чёрного кольца намеренно? Я следовала за ним и будучи слегка ошарашенной его словами особо не смотрела по сторонам. Липкий холод скользнул вдоль позвоночника, инстинкты призывали немедленно убираться прочь, но тело словно окоченело и не желало подчиняться.
Вдруг совсем рядом раздался стук, я вздрогнула и затаила дыхание.
– Сколько раз я просил зажигать уличный фонарь, когда она дома, – тихо проворчал Дарет. Я медленно начала осознавать, что он только что постучал в дверь. Мигом позже она распахнулась, в тусклом свете прямоугольной формы нарисовался силуэт. И это была Элаиза. Напряжение мгновенно соскользнуло подобно шёлковому шарфу, сорванному с моих плеч порывом ветра, хотя возможно я излишне себя накрутила по поводу намерений Дарета.
– Эла-а-а, ты как всегда прекрасна, – протянул медовым голоском мужчина, словно успел соскучиться по ней за то короткое время, что прошло с первого нашего прихода. Он подпёр свободным плечом косяк, в точности как сделал это в первый раз, и буквально пожирал её глазами, блаженно улыбаясь. – Отныне тебе нельзя забывать об уличном фонаре. Иза могла заплутать в темноте, если бы я не оказался поблизости и не сопроводил её.
– Ты напрашиваешься, Дар? – с нотками предупреждения проговорила Элаиза, затем посторонилась и мотнула головой внутрь. – Чего застыла? Заходи.
Меня не нужно было просить дважды, я быстро перешагнула порог. Дарет последовал за мной со словами:
– Я не отказался бы от похвалы.
Но Элаиза преградила ему путь, высоко задрав и уперев ногу в косяк.
– Сумки оставь и отправляйся восвояси, – отрезала она.
Мужчина посмотрел на голую стопу с улыбкой, вздохнул с явно наигранной обидой и опустил сумки на пол. Я приблизилась, чтобы забрать свои вещи, ощущая странную потребность немедленно оставить этих двоих наедине. Между ними почти осязаемо вибрировали струны необъяснимого напряжения, и учитывая, что Элаиза выглядела как мама, я ощущала себя рядом с ними неуютно, словно видела что-то не предназначенное для моих глаз.
– Зайду на рассвете, – напомнил мне Дарет. Я напряглась, готовясь к последующему недовольству смотрительницы, но её брови лишь изумлённо изогнулись, а стопа медленно соскользнула по косяку на пол.
– Киран приписал тебя сопровождающим? – полушёпотом спросила его Элаиза с сомнением в голосе. Дарет деловито скрестил руки на груди и вновь подпёр косяк плечом, оставаясь снаружи.
– Пришлось пустить в ход всё своё очарование, чтобы его уговорить, – заявил он и, сощурив глаза, уставился на Элаизу. – Оно того стоило, как посмотрю, – указав подбородком на исчезновение препятствия, довольно улыбнулся.
Настала очередь моего изумления. Смотрительница внезапно схватила его за ворот рубашки и бесцеремонно втянула внутрь. Дарет даже не думал сопротивляться. Наоборот, слегка склонившись и посмеиваясь, он переступил порог жилища. Я отошла, сгрудила мешок и сумки на пол у лестницы и ошалело наблюдала за происходящим.
– А что с твоими караулами? – спросила Элаиза, как только за ними захлопнулась дверь.
Дарет поправил смятый воротник и неспешным шагом направился к столу, на котором лежал оголённый клинок, ножны и точильный камень. Он не торопился отвечать, провёл подушечкой большого пальца по лезвию. И тут же отправил его в рот, чтобы слизать выступившую из пореза кровь. Только после этого он оглянулся на Элаизу, чтобы ответить.
– Не хочу тебя огорчать, но моего очарования хватило только на отмену завтрашнего патруля на стене, – тяжело вздохнул Дарет, словно на самом деле был огорчен из-за этого.
Элаиза нахмурилась и принялась тереть шею сзади.
– Ты хочешь, чтобы я стал постоянным сопровождающим Изы? – поинтересовался мужчина, внимательно наблюдая за подругой, словно в попытке угадать её истинные желания.
– Это стало бы решением, но Киран не пойдёт на это, – тряхнула головой Элаиза. – Он будет осторожничать, чтобы ничто не потревожило его болото, – мамина сестра посмотрела на меня так, словно я огромная заноза в её заднице. Дарет заметил её взгляд, дёрнул бровью, но промолчал и уселся на лавку, уперевшись спиной в край стола.
– Завтра, после возвращения я снова к нему схожу. Попробую уговорить, – предложил Дарет, закинув ногу и разместив её щиколотку на втором колене.
Мой взгляд перемещался от него к Элаизе и обратно, пока я пыталась понять, что происходит и какого рода взаимоотношения между ними двумя.
– Нет, не делай этого, – возразила она, а затем продолжила, понизив голос: – Если будешь слишком давить, он может что-то заподозрить.
– Пусть думает, что хочет. Я направлю все его подозрения в нужное русло, – Дарет глянул на меня и неожиданно игриво подмигнул.
Я забыла, как дышать. Хоть их разговор казался туманным и даже странным, но куда он медленно двигался мне не нравилось. Я больше не могла оставаться немым свидетелем.
– В какое ещё русло? О чём вы двое говорите? – не скрывая возмущения в голосе, спросила я.
– Ты думаешь, Киран поверит, что ты ухлёстываешь за девчонкой? – проигнорировав меня, усмехнулась Элаиза в сторону Дарета. – Напомню, если ты забыл: он был твоим ментором в Цитадели и вот уже почти двадцать лет живёт бок о бок с тобой в Кольце. Он знает тебя как облупленного.
– Хм, ты правда так думаешь? – Дарет задрал голову и задумчиво уставился на почерневший от копоти потолок. – Помнится мне, это я был тем, кто дурил его всякий раз, когда мы сбегали по ночам из Цитадели. Разве он хоть раз нас поймал?
– Дар, неужели ты до сих пор в это веришь? Каждый служитель-ментор знал о вылазках своих подопечных в город, они закрывали глаза на это, лишь потому что сами, когда были послушниками, делали то же самое. Это почти традиция, – протянула Элаиза с лёгким звенящим смехом в голосе, так похожим на мамин, что моё грохочущее в груди сердце замерло, пока я вслушивалась в до боли знакомые звуки.
– Не может быть! – Дарет глянул на Элаизу с искренним удивлением. – Ты просто пытаешься выставить меня дураком перед Изой, – мягко упрекнул он и добавил уже мне: – Эла ещё та выдумщица. Подтверди, я же прав?
Я окончательно перестала что-либо понимать. Хотя во время первой встречи пусть и улавливалась некая связь между ними, но я была уверена, что эти двое не ладят. Сейчас же из их манеры общения друг с другом и некоторых деталей услышанного разговора складывалось впечатление, что они довольно близки ещё со времён служения в Цитадели. Моё любопытство не к месту закопошилось и забурлило, пришлось до боли в зубах сдавить челюсти, чтобы ни один неуместный вопрос, способный раскрыть мою неосведомлённость о жизни в Цитадели, не вырвался наружу.
Дарет продолжал выжидательно смотреть на меня. Боясь раскрыть рот и ненароком выдать себя, я неопределённо дёрнула плечами и отвела глаза на Элаизу в поисках выручки. Вся весёлость сошла с её лица, оставив только досадливую гримасу.
– Она не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть, – почти с отчаянным недовольством тихо проговорила Элаиза и, прошагав к столу, сжала пальцы на рукояти клинка. – Она никогда не переступала порог Цитадели, – продолжила она почти шёпотом, но слова всё же достигли моего слуха.
В это мгновение я забыла как дышать. Ледяные пальцы паники скользнули по затылку, шевеля волосы, и сжали в тиски лёгкие. Острая горечь обожгла горло.
Дарет откинул голову назад и заглянул ей в лицо, словно ожидая продолжения. Она же подняла клинок и, казалось, как ни в чём не бывало – как будто не она только что буквально раскрыла мой обман одному из смотрителей, разглядывала лезвие в свете стоящей на столе лампы.
Мысли заметались в голове, встряхивая сознание и призывая к действию. Некогда было придаваться отчаянью и разочарованию из-за поступка женщины, что лишь внешне походила на маму. Возможно, она все эти годы сожалела о своём импульсивном поступке – о моём спасении девятнадцать лет назад. Один раз пойдя наперекор заветам своего служения Центриону, она, должно быть, желала искупления. И я не могла винить её за это. Однако в груди запекло от зарождающегося гнева. Из-за её выходки пострадаю не только я, но и отец.
Бежать. Я должна убираться отсюда как можно быстрее, пока они не оповестили всех смотрителей Чёрного кольца.
Я резко присела, ухватилась левой рукой за вещевой мешок – в нём кошель денег и дневник Белиоза с картой, остальные сумки придётся бросить здесь, – а правой извлекла кинжал, оставив ножны в сапоге. Моё движение привлекло внимание Элаизы, её бровь дёрнулась вверх, когда, поднявшись, я выставила единственное оружие в моём распоряжении вперёд и пригрозила:
– Оставайтесь на месте.
Осознавая, что не выстою в схватке с двумя смотрителями, один из которых вооружён клинком, я быстро двинулась к двери. Мне лишь нужно выбраться наружу, темнота скроет меня, до восточных ворот не так далеко от жилища и охраны там существенно меньше, чем на западной стене. Сожаление кольнуло под рёбра, я не успела даже издали взглянуть на Каменный цветок. Всем моим планам не суждено превратиться в жизнь.
– Куда это ты собралась? – прошипела Элаиза, когда я потянула дверной засов. Она рванула ко мне, прямиком на выставленный вперёд кинжал. Внезапная вспышка осознания, что я могу её ранить, ослепила, и лезвие в руке дрогнуло, опустившись. Смотрительница воспользовалась моей заминкой и, крепко обхватив запястье, вывернула мне руку. Резкая боль вынудила разжать пальцы, и в следующий миг оружие оказалось в её власти. Я дёрнулась в сторону в попытке вырваться из захвата, но не смотря на невысокий рост и поджарое телосложение Элаиза была неимоверно сильной. Выкрутив моё предплечье и переместившись мне за спину, она приставила мой же кинжал к моему горлу. – Что взбрело в твою дурную голову? – тихо и зло процедила она.
Я попыталась провернуть тот же трюк, что и она мгновение назад, схватив её за запястье и слегка выкрутив, но Элаиза выпустила рукоять и поймала кинжал второй рукой на уровне моего живота. Остриё тут же упёрлось мне в бок.
– Неплохая попытка, – неожиданно хмыкнула смотрительница и, отпустив меня, отступила. Я недоверчиво глянула на неё через плечо, пальцы Элаизы с невероятной ловкостью крутили мой кинжал, а глаза со странной, будто бы завороженной, увлечённостью следили за лезвием. – Прошло слишком много времени, я уже и не помню, когда последний раз держала в руках «щегла», – уголки её губ приподнялись, брови разгладились. Она не выглядела как человек, собирающийся сдать меня смотрителям или ранить.
– Так что случилось, Иза? Тебя что-то напугало? – подал голос Дарет. Я перевела взгляд на него, он всё так же расслабленно сидел на лавке, задрав ногу на колено, и слегка озадаченно смотрел на меня. – Хотя, кажется, я знаю что. Точнее, кто. Я полностью тебя понимаю, порой Эла даже меня пугает, – сощурившись, он потёр подбородок и одарил меня понимающей улыбкой.
Я растерянно глазела на него в ответ. Дверь всё ещё в шаге от меня, однако трудно было решить, как поступить дальше. Происходящее сбивало с толку, но интуиция нашёптывала, что мне ничто не угрожает. Я повернулась к Элаизе и больше не стала сдерживать себя:
– Объясни, что всё это значит?
Смотрительница оторвала свой взгляд от игры с оружием, при этом пальцы продолжили своё действо. Лезвие порхало в руке, ни на миг не сбившись с ритма.
– Дар раскусил тебя. Разве непонятно?
Моя голова резко повернулась к мужчине. Он пожал плечами с таким видом, словно для него это плёвое дело.
– Кстати, как ты догадался? – вдруг обратилась к нему Элаиза с отчётливыми нотками сомнения в голосе. – Ты не мог видеть медальон Илы, тогда что её выдало?
Я непроизвольно прижала ладонь к подвеске, спрятанной под высоким воротом платья. Если смотритель знал, как она выглядит и кому принадлежала, – он был знаком с мамой?
Дарет громко хмыкнул, а затем тихо хихикнул, как маленький ребёнок, знающий большой секрет, но не собирающийся просто так его рассказывать другим. Элаиза закатила глаза и явно не собиралась подыгрывать ему и уговаривать поделиться. Я прикусила язык, почти готовая сделать это вместо смотрительницы.
– Неужели ты не помнишь, как после возвращения в Кольцо ворчала несколько дней о том, что Ила добавила в имя младенца второй иероглиф из твоего имени? «Дар небес» – довольно редкий высший иероглиф, осмелится его использовать в имени может только кто-то из ноаров. А сколько бывших ноаров среди служителей ты встречала? Разве что одного, и то только когда смотрелась в зеркало, – скучающим тоном всё же поведал Дарет, затем взмахнул рукой в мою сторону и добавил: – Ну и юный возраст Изы тоже стал каплей на чашу весов в пользу моей догадки.
Я опешила, поняв, что смотрителю было известно о моём существовании задолго до моего прибытия в крепость. Следующая мысль заставила меня отступить к двери.
Что ещё он знал обо мне?
– Он не представляет для тебя опасности, – тихо проговорила Элаиза, заметив моё движение. – На самом деле, именно ему ты должна быть благодарна за своё спасение.
– Как это? Мама говорила…
– Ила не знала. Я не упоминала об участии Дара, когда привезла тебя в поместье. – Кинжал замер в её пальцах, она внимательно осматривала его, не замечая мой ошарашенный взгляд. – Щеглу срочно требуется заточка, – изогнув брови, ворчливо добавила Элаиза и направилась к столу.
– Что это значит?
– Когда тебе передали кинжал, разве тебя не научили обращаться с ним? – с досадой цыкнула Элаиза и, взяв со стола точильный камень, принялась водить им по лезвию.
– Ты можешь толком объяснить, что здесь происходит? – потребовала я, теряя терпение.
Острый взгляд смотрительницы вонзился в меня, между бровями пролегла морщина недовольства. Ей определённо не понравился тон вопроса, но меня больше не заботило поддержание должного уважения в разговоре. В висках пульсировало от напряжения, усталости и сотни сдерживаемых вопросов.
– Ты хочешь поделиться своей историей со всеми обитателями крепости? Если нет, то сбавь обороты, – процедила она сквозь сжатые зубы.
Я с опаской глянула на дверь, словно прямо за ней столпились все смотрители Чёрного кольца, и порывисто отступила от неё, увеличивая расстояние.
– Таааааак, – протянул Дарет и, опустив ногу на пол, хлопнул ладонями по коленям. – Кажется, без моей помощи ты не справишься, Эла.
Смотрительница уселась на лавку рядом с ним спиной ко мне и обвиняюще пробурчала:
– Всё это свалилось на мою голову по твоей вине, поэтому разбирайся с ней сам.
Дарет вздохнул и, приблизив голову к плечу Элаизы, с внезапной нежностью в голосе проговорил:
– Не притворяйся безразличной.
Локоть женщины врезался в рёбра смотрителя, он согнулся и, весело хмыкнув, отодвинулся. Затем обратил всё внимание на меня и тихим полушёпотом начал рассказывать:
– В тот день я был напарником Элы. Нас отправили в дозор в Каменный цветок. Сказать, что мы были ошарашены, когда услышали на безжизненных улицах плачь младенца, это ничего не сказать. Ты была такой… – На краткий миг его взгляд сдвинулся ниже по моему телу, но он будто опомнившись, быстро отвёл глаза. – …маленькой и беззащитной. Само собой мы забрали тебя, однако на пути в крепость решили не сообщать о тебе братьям. Ну остальное я полагаю ты и так знаешь.
Я кивнула, хотя теперь не была уверена. Вдруг Элаиза не поделилась с мамой чем-то ещё.
– Меня опаивали сонной травой и тайно в корзине привезли в поместье?
– Потреплите языками завтра вдали от стен крепости, – вмешалась смотрительница, не оборачиваясь и разглядывая лезвие моего кинжала.
Моё нутро воспротивилось, желая немедля утолить тревожное любопытство, но Элаиза права. Дарет знал обо мне и хранил тайну все эти годы, и, судя по всему, не намеревался раскрывать её. По крайней мере, пока не намеревался. Я смогу расспросить его в отдалении от чужих ушей. Смотритель глядел на меня выжидательно, будто давая мне право решить самой как поступить: прислушаться к словам Элаизы или же продолжить разговор сейчас.
– На рассвете? – уточнила я у него. Он, улыбнувшись, кивнул и откинулся назад, уперев локти в столешницу, чтобы заглянуть в лицо подруги.
– Я ужасно проголодался. – От последовавшего томного вздоха мужчины мне стало не по себе, казалось он говорил не о еде.
Ощущение, что я наблюдаю то, что не должна, толкнуло меня в направлении лестницы.
– Отправляйся восвояси. Если поторопишься, возможно тебе что-то достанется после братьев, – процедила Элаиза в ответ.
Дарет очень громко и протяжно вздохнул, почти с отчаяньем. Я подхватила седельные сумки и уже ступила на первую ступень, когда он окликнул меня.
– Иза, разве ты не голодна?
Вряд ли мне сейчас кусок в горло полезет.
– Нет, – полуобернувшись ответила я. Дарет понуро улыбнулся, а Элаиза всё крутила кинжал в руках, будто ничего важнее этого занятия не было. Мне не хотелось оставлять его ей, отец передал кинжал мне как наследие семьи, Элаиза не имела на него право, но я не стала требовать вернуть его. – Лучше лягу спать пораньше, – бросила я напоследок и поднялась в отведённую мне комнату.