Юлия Флёри
Всё, как ты захочешь
Борис встретил его на веранде.
– Другого времени для разговоров своих не нашёл? – Сплюнул в сторону, Шах смотрел на него, не отводя глаз.
– Так не с тобой разговоры разговаривать приехал. Сына видеть хочу. Кликни, а?
– Рехнулся? – Отступил Борис, явно соображая, что происходит, видел, каким сын вернулся, потому и поджал губы.
– Да ладно, Борь. Мужики решают мужские вопросы. Что такого?
– Какие ещё вопросы, Дим? Вы одну похлёбку не хлебали. Давай ты проспишься и утром приедешь.
– Нет, Борь, – засмеялся Шах, руку ему на затылок пристраивая, – тут, понимаешь, дело какое… твой недоносок жену мою обидел. Сильно. А слабых девушек обижать не культурно. Не считаешь?
Пальцы на затылке Бориса застыли в стальной хватке, тот глаза вытаращил, но не отступил.
– Какое обидел, Шах? Ребёнок бестолковый. Я тебя к нему не пускаю. Понял? И если ты сейчас порог этого дома переступишь… это конец будет. Понял ты, нет? Конец. – Говорил он внушительно, зная свой вес в сфере бизнеса и зная цену своей поддержке, которой никто лишиться не хочет.
– Просто отойди. – Ухмыльнулся Шах, сам Бориса в сторону отталкивая и, оглянувшись, вошёл в дом.
Антона он нашёл лежащим на кровати. Тот смотрел порнуху, не забывая обслуживать себя. Кончал он, уже понимая, что в комнате не один.
– Я тоже рад тебя видеть. – Пробормотал Шах прежде, чем нанести первый удар. А дальше перед глазами только пелена.
Кровавое месиво прекратил Кречетов, силой оттаскивая Шаха от отключившегося парня.
– Я тебя уничтожу. – Услышал он вслед, уходя из дома, знал только одно: всё сделал правильно.
Глава 28
Во рту было сухо, горло першило. Глаза полностью отказывались подчиняться. Я чувствовала себя как после хорошей пьянки и сквозь мучающее похмелье пыталась попросить пить. Сейчас обычная вода казалась райским нектаром, и только осушив предложенный стакан, я пришла в себя. Ну, как пришла… подтянула тяжёлые руки и фактически силой разлепила веки, перед собой видела веселящийся взгляд малахитовых глаз.
– Кто-то вчера явно перебрал. – Прошептал Дима, зная наверняка, что произнеси это он чуть громче, моя голова раскололась бы на де части. Сквозь боль я улыбнулась.
– Боже, что это было… – Простонала, только язык не ворочался и вполне возможно, что до мужа это дошло в искажённом варианте. Но он улыбался, я знала это, даже учитывая, что мои глаза закрылись обратно.
– В какой забегаловке ты ела, Галь, отравление жуткое. Что мне с тобой делать?
– Это был малюсенький кусочек тортика… – Пробормотала я, чувствуя, что язык начал оживать и теперь шевелится увереннее.
– Кусочек тортика. – Проворчал он, губами коснувшись моего виска. – Напугала меня. Больше из дома ни ногой.
– Фу, ты курил! – Не знаю, жаловаться я пыталась или возмутиться, но, несмотря на возглас, даже не предприняла попытку оттолкнуть. Я улыбалась.
– Я перенервничал и еле пережил этот кошмар. – Шутливо вздохнул он, стараясь на меня не дышать.
– А я есть хочу.
– Тортик? – Хмыкнул Дима, я обиделась.
– Что угодно, только не фасолевый суп. – Надула нижнюю губу, Дима тут же щёлкнул по ней, поддевая.
– Ну-у, всё. Можно говорить врачу, что ты пришла в себя. Если уж мой суп вспомнила, то здорова. – Пригладил мои волосы. Очень аккуратно. И лишь почувствовав шпильки в причёске, я действительно испытала острую необходимость видеть его глаза.
– Дим, я испортила презентацию. – Подхватилась на постели и огляделась по сторонам.
– Да ну, серьёзно? – Нахмурился муж и смотрел на меня с еле сдерживаемым смехом.
– Я в больнице?
– Да что ты… Просто забыла, как выглядит наша спальня.
– Ты издеваешься надо мной?
Я положила руки поверх одеяла и только тогда кивнула уверенно.
– Ты издеваешься надо мной.
Он сдвинул брови, точно как американские актёры, когда нужно изобразить нежность и прикоснулся большим пальцем к моей щеке.
– Маленькая и глупая. – Вздохнул, поглаживая. – О чём ты только думаешь?.. Как чувствуешь себя?
– Сушит. А так неплохо. – Прислушавшись к себе, уверенно ответила я, потом, на всякий случай прислушалась ещё и тогда уже кивнула.
– Ничего не болит?
– Не-ет. Дим, а ты точно мне всё рассказал? Ничего не случилось? Ты старушку на улице не сбил, пока ко мне мчался? Слу-ушай, надо ещё Лизке позвонить спасибо сказать, хорошо, что она рядом была, правда? – Оживилась я, взглядом телефон отыскивая. Наверно, окончательно в себя пришла, потому что и ноги подобрала, усаживаясь по-турецки на кровати, Дима только чаще поглаживать мои руки принялся.
– Я уже отблагодарил. – Нехотя признался, лукаво поглядывая на меня снизу вверх.
– Да ну? Ты? Старый солдат, который не знает слов любви? – Я посмотрела на возмущённое нахмуренное лицо и окончательно подняла себе настроение, взъерошив успевшие отрасти волосы. Дима только недовольно фыркал, устраивая голову на моих коленях. – Как хорошо, что я у тебя есть, да? Иначе совсем бы старичок со скуки загнулся.
– Да, уж, теперь мне это точно не грозит. – Не понятно к чему проворчал он и прислушивался к биению сердца.
– Честно говоря, я подумала, что беременна.
Дима вздохнул.
– А что? Признаки те же. Тошнота, головокружение, потеря сознания вследствие резкого падения давления. Дим, давай к врачу сходим.
– Кто о чём, а вшивый о бане. – Бубнил муж, плотнее утыкаясь лицом в мой живот. – Нет там ещё ничего, носом чую. – И несколько раз издал соответствующие звуки, блуждая носом по животу, вызывая смех и желание сбежать.
– Дурак, я же серьёзно. – Оттащила я его за уши от себя. Поморщила нос, скорчила рожицу и всё равно поцеловала, потому что люблю.
Спокойно мы жили недолго. Около месяца. Пару раз за этот срок я успела побывать с Женей в недолгих командировках, и как раз из одной такой поездки и привезла сильнейшее пищевое отравление. Кажется, из меня выходило даже то, чего и в помине не было, по крайней мере, сложилось именно такое впечатление. Диму с работы отзывать не стала, знала, что у них какие-то неприятности и все силы мобилизованы для достижения цели, пыталась справляться сама. Честно пыталась. Пока не проснулась очередной раз в холодном поту, а он рядом.
– Нет, ну, я, конечно, догадывался, что по тебе ясельная группа плачет, но не до такой же степени. – Сказал он тогда, проверил температуру, приложив ладонь к моему лбу.
– Нету. – Призналась я, хотя мне всегда было сложно признаваться, что я в болезни дошла до измерения температуры.
На самом деле болела редко, оттого и не привыкла хвататься за подручные средства. Да у нас с бабулей из таблеток только «цитрамон» дома, и тот завалялся! Вот я и пыталась скрыть краску на лице после шокирующего признания.
– А что есть?
Я вздохнула, припоминая всё, что было за день.
– Наверно, тебе лучше этого не знать.
– Да? И почему?
– Приятного мало. – Пояснила я и глубже в одеяла укуталась, озноб всё же ещё пробивал. – Но если ты согласишься полежать со мной, наверно, я не буду против.
– Ах, наверно! Так мне тебя ещё и уговаривать придётся?
– Глупости. Ты просо сделай вид, что сам этого захотел.
– Это кто такое сказал?
Я прям чувствовала, что мой нос – единственная часть тела, оставшаяся на поверхности, пострадает.
– Я сказал. – Прогнусавила, сдерживая улыбку.
– Ах, ты сказал?! Сейчас я тебя за это… А ну, иди сюда.
Но, вопреки ожиданиям, Дима нос не тронул, а просто сдёрнул с меня одеяло, заставляя кричать не своим голосом.
– Ну, мне же холодно! Ну, нельзя же так.
Просилась я, поджимая колени и пытаясь отвоевать хотя бы клочок согревающей ткани.
– Иди со мной.
– Ты меня на улицу, что ли, тащишь?
– Ага, закаляться! – Пыхтел Дима, словно ему составляло какой-то труд перекинуть меня через плечо и спустится в таком виде по лестнице.
– Дима, это не серьёзно! – Пыталась возмущаться. – Дима… меня же сейчас стошнит. – Уже пищала я, реально чувствуя позывы и изо всех сил прикрывая рот руками. Смешная! Словно это помочь может.
Так и принёс он меня в ванную комнату на первом этаже, с каким-то нездоровым ожесточением принялся потрошить аптечку, пока не извлёк оттуда… Что он там извлёк?..
– Тест на беременность?
– Я жду. – Кивнул он на унитаз и скрестил руки на груди, от прохода меня оттесняя.
– Не при тебе же!
– А чем я тебя смущаю? – Хмыкнул он, закрывая дверь на замок изнутри.
– Дим? Ну, ты бы хоть инструкцию читал. По-русски же написано: использовать утром. – Подвела я ему пальцем буквы, отпечатанные на коробке жирным шрифтом. А у него просто непроницаемое выражение лица. – Ты знаешь сколько раз я уже в туалет сходила? – Прогнулась я, изображая вопрос не только выражением лица, но и всем телом. Муж не оценил.
– Максимальной уступкой с моей стороны будет выйти и постоять под дверью. – Сразу предупредил он и взглядом сделал внушение. У меня перед глазами встали кадры из советского фильма «Катц предлагал сдаться, предлагал сдаться, предл…» – твердил один из героев.
– Ну, хорошо! – Пропыхтела я недовольно, уже выталкивая Диму за двери, зато он разулыбался. Как ребёнок, честное слово! Любой победе готов радоваться.
Только сосредоточиться не получалось.
– Дима, ты что, подслушиваешь под дверью?!
Не выдержала и прокричала я.
– Представь себе. А ты имеешь что-то против?
– Ты извращенец. – Оповестила его через двери.
– Да, но с каких пор тебя это удивляет? – Отвечал он, едва ли не в щёлку дверного проёма, тихо посмеиваясь.
– Ты мне мешаешь. – Прорычала я.
– Хорошо, жду тебя на кухне.
После этого я услышала тихие, вроде бы удаляющиеся шаги. Ага, так и поверила. На всякий случай подождала ещё минут пять, а как из туалета вышла, едва ли не взбесилась от злости: он действительно стоял на кухне и дожёвывал бутерброд. Хитрый жук! Это был мой бутерброд!
– Держи! – Ткнула ему тест-полоску между пальцев и полезла в холодильник.
Всегда говорила, что нет лекарства лучше, чем искреннее чувство. Вот и у меня так: муж на порог, и я здорова как лошадь. Ведь аппетит это первый признак выздоровления. Пока варганила что-нибудь съестное, вкусное и жутко не полезное, Дима уже успел надуть губы, на тест глядя.
– Две полоски. – И с каким-то особым достоинством и гордостью ткнул мне тест обратно.
– Где?
– Там есть только одно место, куда нужно смотреть. – Я как самое неразумное существо в мире смотрела на тест, не в силах найти среди всего те самые заветные две полоски. Даже пропустила момент, когда ушёл мой второй бутерброд. – И, кстати, никаких больше командировок. Я три дня голодный. Что будет на ужин?
– На ужин тебе будут ещё двенадцать тестов, которые остались у меня в запасе. – В ужасе проворчала я, удаляясь в туалет.
Что тут сказать… одиннадцать тестов против двух, что я всё же беременна.
– Жень, завтра прибыть не могу, позарез нужно решить одну проблемку. – Шептала я из туалета, куда по дороге успела и сумочку утащить. Женька громко рассмеялась.
– Нет, Дмитровская, вы там с мужем что, постели не поделили? Он десять минут назад Максу позвонил и сказал, что всё, плакали его черновые работы. Тебя только в офисе морить и то, по льготным условиям труда. Залёт, да?
– Что за глупости?! – Возмутилась я, расправляя спину. – Я замужняя женщина. И это не залёт, как вы, мадам, выразились, а естественный процесс в результате длительной семейной жизни.
– Что? Длительной? Да я с Максом два года душа в душу, а ты каких-то шесть месяцев…
– Спираль вытащи.
– Что?!
– Что слышала.
– Что?! – Послышался недовольный бас в трубке и я поняла, что Макс, оказывается, не в курсе. Связь прервалась ну, о-очень быстро. Зато я из туалета могла выйти с чистой совестью. Открыла, так сказать, истину, сдала подругу как стеклотару. У-ух! Какое замечательное у меня сегодня настроение.
– Ты оказался прав. – Шмыгнула я носом, вешая подбородок на активно колдующие у плиты плечо. Дима даже не обернулся.
– Надо тебе в помощь кухарку нанять.
– Я справляюсь!
– Я! Справляюсь. – Хмыкнул Дима и с плеча своего меня сбросил.
– Нет, я не поняла, ты что, не рад?! – Стукнула его по спине со всей силы. Не уверена, что Дима расчувствовался, но, судя по щекам, точно улыбался. – Твоя жена беременна, а ты не рад?! Я обиделась!
– На что? На то, что я своей любимой беременной жене ужин готовлю? Ладно, не буду.
Он тут же выключил конфорку, накрыл крышкой то, что только-только забурлило и я вмиг растеряла весь свой запал. Наверно, действительно расчувствовалась.
– Ну? – Ткнулся он своим носом в мой, пытаясь его вздёрнуть. – Эй, это кто это такой маленький у меня тут надулся?
– Не сюсюкай! – Оттолкнула я его руку, которая вот-вот, да и придержала меня за трясущийся подбородок.
– Это кто это такой злючка у меня? – Сжал меня Дима с боков, не позволяя шевельнуться. Прижался губами ко лбу, раскачиваясь из стороны в сторону. – Я люблю тебя, родная. И я очень рад, что у нас будет ребёнок. Только давай ты не будешь сейчас зацикливаться, хорошо?
– Что ты имеешь в виду?!
– Ты же знаешь, что тест на беременность это, конечно, хорошо, но точнее чем осмотр врача, тебе результат никто не подтвердит.
– Мы завтра сходим, да?
– Да. С самого утра. Я уже записался на приём и отпросился с работы.
– Отпросился. – Фыркнула я. – Ты начальник, это у тебя все отпрашиваются!
– Если начальник в загуле, то и все остальные забросили работу. К тому же, у нас важное совещание. – С уверенностью заявил он. – Так что я отпросился до обеда.
– У тебя сейчас проблемы? Может, мы не вовремя? Может, давай я сама?
– Так! – Он остановил мой словесный понос одним взглядом. Ну… и прикрикнул. Совсем чуть-чуть. – Я уже обо всём договорился.
– Я могла бы и с Егором Владимировичем съездить.
– Щаз-з! – Зло прошипел Дима, вжимая меня в своё тело.
– И я есть хочу! – Вошла я в роль и решила ещё чуток покапризничать. Дима подхватил меня, поднимая над полом, мы быстро нашли более удачное решение, и через секунду я окольцевала его торс ногами, после чего была усажена на табурет и брошена на произвол судьбы. Дима же вернулся к готовке, поставив перед моим носом тарелку с фисташками.
– Как в пивбаре. – Отметила, а он снова улыбался.
К кабинету гинеколога Дима вёл меня за руку. Да что там вёл, практически тащил, некоторые дамочки оглядывались на нас. А пока мы стояли под кабинетом, так женщины, отсиживающие очередь под соседним, ещё и облаяли моего самого замечательного мужа, что сначала они, мужчины то есть, наделают дел, а потом девочек сопливых на аборт тащат. После таких замечаний я стояла смирно и поглядывала на этих трещоток с недобрым прищуром. Откуда вообще в платных клиниках берутся очереди? Не понимаю. В кабинет меня вызвали уже минут через десять, Дима же остался ждать в коридоре.
– Здравствуйте. – Улыбнулась я миловидной женщине чуть за тридцать.
– Здравствуйте. – Улыбнулась мне она в ответ, вытирая руки полотенцем.
Я на неё смотрю – она на меня.
– А я думала, Дима меня к мужику тащит. – Брякнула вдруг, та улыбнулась шире.
– Имеете что-то против мужчин-гинекологов?
– Не то, чтобы, просто это как закон: лучшие гинекологи обязательно мужчины. А тут ещё и фамилия такая непонятная – Даниэлян.
– Кто меня спрашивает? – Громогласно оповестил высокий грузин, ну, или армянин, выходящий из соседнего кабинета, я, оторопев, на шаг назад отступила.
– Вот и дочирикалась… – Пробубнила под нос, врачу же, широко улыбнулась. – Я говорю лучшие гинекологи – это мужчины. – Повторила громче и увереннее. – Приступим!
– Приступим. – Хмыкнул он, а милая акушерочка присела за соседний стол. – Ну-с, – подыграл он мне, при этом забавно поведя бровями, – по какому поводу осмотр?
– Подозрение на взросление! – Как пионер объявила я, доктор Даниэлян нахмурился, но даже это выдавало в нём до мозга костей обаятельного мужчину.
– Половое созревание? – Сдержал он смех.
– Нет, это мы уже прошли. К сожалению, не с вами. А сейчас у нас следующая ступень: беременность.
– Ух, ты! Это кто же такую бойкую завербовал? Или сама кого охомутала?
– Нет, о чём вы. Не успела восемнадцатилетние отпраздновать, как пришёл мой суженый ряженый и сказал: давай женится. Как такому откажешь?
– Действительно. И что у нас с беременностью? – Подвёл он ближе к теме, всё же, время приёма не резиновое.
– Понятия не имею. Надеюсь, вы мне скажете! – Всё больше входила я во вкус.
– Да. Действительно, жаль, что период полового созревания без меня прошёл. Как знать, Машунь, – обратился он к акушерке, – может, это я бы сейчас за дверью брюки просиживал. Люблю таких бойких.
– Так всё в ваших руках. – Шла я за доктором Даниэляном хвостиком в смотровой кабинет, согласно кивнула после безмолвного предложения раздеться. – Как у вас, однако, всё просто! – Хмыкнула я, удивляясь своей покладистости. – Обаяли замужнюю женщину, в ресторан не пригласили, шампанским не напоили, а сразу раздевайся. Да так, что одним взглядом! Да вам уроки мастерства давать нужно. Знаете, занятия такие есть «Будущие Казанова».
– Боже, деточка, я сочувствую твоему мужу. Как он всё это терпит?
– Если вы о моей неземной красоте, то, да, туго ему приходится. А если о словесном поносе, то у меня сегодня первый день так. Наверно, энцефалопатия беременных. Обычно я молчун каких поискать. Даже клещами из меня слова не вытянешь.
– Спокойнее, молчун, – уложил меня доктор, чтобы я перестала на кресле ёрзать.
– А я вот сейчас смотрю на вас и думаю: может, это вы меня настолько возбудили? Тогда я вашим постоянным пациентом стану. Честное-причестное.
– Даже не знаю, радоваться мне этому или огорчиться. – Улыбнулся доктор Даниэлян. – Матка размером до пяти недель беременности, шейка не рожавшей, цилиндрическая, читая. – Продиктовал акушерке.
– Это хорошо?
– Что?
– То, что вы сейчас продиктовали.
– Это хорошо. Давай-ка, мой молчун, ложись, на УЗИ чудо твоё посмотрим.
– Думаете есть?
– Что-то определённо есть, а что именно, сейчас нам умный аппарат и скажет.
– В смысле? Вы меня так не пугайте. – Пригрозила я ему пальчиком, который он едва ли не проглотил, когда тот рядом с его губами оказался. – Хищник вы, доктор.
– Да. Хищник семейства кошачьих. А насчёт беременности, то с точностью можно сказать, только прослушав сердцебиение.
– А так не слышно?
Он посмотрел на меня… нет… просто как на не очень умную и явно нервную будущую мамашу.
– Не напрягайся, ты мне мешаешь. Задержка сколько?
– Не помню я. Вот, знаете, пока замуж не вышла, всё помнила, а потом…
– Я так понимаю, календарь у нас муж ведёт.
– Я на это очень надеюсь. Потому что календарь у него есть в многочисленных гаджетах, а так же в ежедневнике. Надо у Димы спросить. Давайте позовём! – Обрадовалась я своей идее, а доктор Даниэлян покачал головой, усмехаясь.
– Давай пока побудем наедине. Мне так больше нравится. – Мягко проурчал, так, что я растаяла. А ещё этот его влагалищный датчик… Странные ощущения.
– Ну, это, конечно, вы правы, не думаю, что мой муж особо обрадуется, если узнает, чем мы тут с вами занимаемся. Ролевые игры какие-то.
– Вот оно что? А я думаю, как это мне осмотр назвать. Так, чтобы приятнее звучало. – Издевался он, заразительно улыбаясь.
– Доктор Даниэлян, а вы женаты?
– Да!
На этот вопрос он ответил удивительно чётко и удивительно радостно. Наверно, часто отвечать приходится. Я этим мыслям улыбнулась, а он просто так сиял, тоже сему факту аплодируя стоя.
– Ну, а теперь ножки опускаем и можно звать мужа.
– Пусть ваша ассистентка позовёт, а то если я закричу, он подумает, что меня насилуют и дни ваши, доктор Даниэлян, будут сочтены.
– Хорошо, хорошо. Маша? Позови там нашего героя. Хотелось бы на него посмотреть. – Проговорил он, откровенно посмеиваясь, то ли над собой, то ли надо мной, а может, над всей ситуацией в целом.
С Димой доктора Даниэляна точно подменили, и не скажешь, что ещё несколько секунд назад флиртовал, сиял как самовар начищенный и подмигивал на каждом слове. Вот, что значит профессионал. И ведь действительно я его теперь не мужчиной, а врачом видела, без всякого подтекста. На чёткие вопросы он давал ясные ответы. Разговор двух мужчин поверг меня в небольшой шок, от которого я быстро оправилась. Ещё Дима запомнился. Его подкованность в данном вопросе, прямо появился очередной повод гордиться своим мужем.
– Сердцебиение положительное. – Констатировал доктор Даниэлян под удовлетворённый блеск Диминых глаз. И было в них что-то неуловимо незнакомое. Толика тщеславия, гордости, высокомерия и безграничной радости, которая выдавалась сдержанной улыбкой.
– Направления на анализы я написала, будете наблюдаться у нас? – Заглянула в комнату акушерка. Дима нехотя, но оторвал взгляд от монитора аппарата. Перевёл взгляд на меня, прицениваясь к кивкам как по заказу и облегчённо вздохнул.
– Будем. – Улыбнулся ей скупой строгой улыбкой и неуловимо, чуть приметно, дотронулся кончиками пальцев до моего плеча. Просто невероятный жест, переполненный нежностью и заботой.
