Юлия Флёри
Всё, как ты захочешь
Глава 27
– Просыпайся, соня!
– НЕТ!
– Просыпайся, милая.
– НЕТ!
– Просыпайся, иначе работу проспишь…
– ДА!
Примерно по такому сценарию проходили последние пару месяцев нашей жизни. Никогда и подумать не смела, что в браке всё так. Или это у нас слишком гладко? Слишком идеально? Нет, есть и ссоры, есть недопонимания, но всегда между нами остаётся что-то большее, то, что мы никому не показываем. Дима как и прежде готовит завтрак, но уже не из бутербродов, а научился варить супы. Не скажу, что есть с утра суп предел моих мечтаний, но, зная, чьи руки трудились над ним всё утро, м-м-м… просто невозможно отказаться. У него намечается очередная выставка, как раз на конец недели, у меня на работе полный штиль, который он так заумно называет стабильность. Кречетов развёл Женю на доверие, Женя развела Макса на предложение руки и сердца.
Почему Кречетов развёл? Да потому, что знал он и где его дочь, и как её найти. Знал он и всё о её жизни, только не признался в этом. Если верить Диминым словам, то папочка-уголовник не хотел портить репутацию сиротке, а если самому Кречетову, что мы строили, строили и, наконец, построили. В том смысле, что он очень рад обрести дочь, вне зависимости от обстоятельств и упорно делал вид, что искал-искал, и всё-таки нашёл. Почему Женя развела? Да потому что поставила вопрос ребром и написала вполне реальное заявление об уходе. А потом ещё сделала вид, что поверила этим двум мужикам, что они как лучше хотели. Один с репутацией, а другой, вроде как старый пень на двадцать лет старше не хотел портить жизнь. И всё у нас замечательно, и всё красиво, если бы не одно «но»: моя зацикленность на беременности. Вот, хочу я ребёнка, подать мне его сюда! Не желая слушать объяснения врача о том, что нужно время, нужно, чтобы организмы привыкли друг к другу. В моём желании Дима меня поддерживает, в напористости – нет. А я и сама всё понимаю, но хочу настоящую семью, которой не бывает без детей.
– Фу-у… фасоль. – Сморщила я нос, глядя на свою тарелку, Дима улыбнулся.
– Но я ведь ел вчера твою спаржу, хотя терпеть её не могу.
– Тебе можно, а мне нужно есть вкусно. Разницу чувствуешь? Ты готовишься стать отцом, а я матерью. – Первая ложка прошла более-менее удачно, даже ничего и нигде не застряло, поэтому я осмелела. – И вообще, я ведь не знала про спаржу, а тебе про фасоль только вчера сказала. Или это такая подлая месть?! – Воскликнула возмущённо, громко ударяя ложкой о стол, благо салфетка приглушила звук. Дима исподтишка насмехался.
– Это всего лишь суп. Ешь, опоздаем.
– Не переусердствуй с заботой, дорогой.
– А я давно предлагал тебе отказаться от этой затеи. Правильное питание это, конечно, хорошо, но…
– Но кто-то слишком много болтает!
– А кто-то слишком усердно ищет проблему там, где её нет. Ну, правда, Галь. Успеется.
– Тебе тридцать семь! – Возмутилась я.
– Это не так много, как тебе кажется.
– Но и не так мало!
– Ты просто живёшь в состоянии стресса, какая там беременность, если с собой справиться не можешь?
– Ну вот, – швырнула я салфетку на стол и скрестила руки на груди, – теперь у меня вообще аппетит пропал.
– Я думаю, причиной этого является фасоль, а не мои слова. – Заметил Дима, вытирая салфеткой губы. Из-за стола встал, забрал из-под моего носа тарелку. Не могу не признать, что вздохнула в этот момент с облегчением. – Вот омлет. Как знал, что выкобениваться начнёшь. – Тут же на столе оказалась другая тарелка, а я вздохнула поглубже. Интересно, так бывает, что беременность ещё только предвидится, а меня уже тошнит?..
И по такому сценарию изо дня в день. Мне иногда кажется, что Дима просто отвлечь меня пытается, забирая на себя весь негатив. Ну и пусть, если ему так хочется… Правда, потом он филонит и в сексе, ссылаясь на усталость от ежедневных споров. Но в целом, я довольна.
Субботний вечер должен был стать знаменательным событием, поэтому, чтобы соответствовать, я отправилась в салон красоты, привести в порядок волосы и тело. Выбрала не тот, который теперь могу себе позволить, а полюбившийся ещё со студенческих времён, где качество проделанной работы в разы превышает её цену. Милые, улыбчивые девушки, положительное отношение к клиенту, какого бы достатка он не был, а так же приличная доля излишнего внимания обеспечена.
Когда солнце клонилось к закату, а внешний вид уже позволял показаться перед требовательной публикой, я вдруг столкнулась с Лизой.
– Галка, привет! – Весело крикнула она, заставляя меня обернуться. Я, в отличие от подруги, была более сдержана.
– Добрый вечер. – Улыбнулась более чем скромно.
Лиза осматривала меня словно под микроскопом, после чего одобрительно кивнула.
– Выглядишь зачётно. Замужество хорошо на тебя влияет.
– Спасибо, ты тоже не изменилась. – Выдержала я удар, Лизка, казалось, не обратила на это внимание. Уже держала меня под локоть.
– Давно не виделись, ты не звонишь, не заходишь. Значит, хорошо всё?
– Да, спасибо.
– А Шах как? Рад, наверно?
Я уже откровенно переминалась с ноги на ногу, пытаясь улизнуть в сторону своей машины, но природная нерешительность и нежелание обидеть, как всегда брало верх.
– Пока не жаловался. – Вымученно улыбнулась. Не мешало бы ответить встречной вежливостью, но как-то язык не поворачивался. Впрочем, Лизу это не особо расстраивало.
– А я вот с Валерой рассталась. – Неуклюже она перевалилась с одной ноги на другую и пожала плечами. – Другую встретил, сказал, что я его не устраиваю.
– Да, я помню, ты говорила. Наверно, это даже к лучшему. Хуже, если бы к этому моменту ты была замужем и с тремя детишками на руках. – Пыталась поддержать я, но, видимо, неудачно, потому как улыбка Лизы всё тускнела, уверенность рассеивалась.
– Наверно. Спешишь куда-то?
– Да, сегодня у Димы презентация новой коллекции, он дизайнер ювелирных изделий.
– Да, – охотно ухватилась она за эту фразу, – Антон мне рассказывал. Как, кстати, не виделись с ним?
– Да нам нечего обсуждать. А ты? Я так понимаю, вы созваниваетесь?
– Даже иногда встречаемся. Сильно спешишь?
– Да…
– Ну, полчаса ведь у тебя найдётся, посидеть со старой знакомой?
– Четно говоря…
– Да ладно, не отказывайся. Когда ещё вот так встретимся? – Настаивала она, а я нервно поглядывала на часы. На самом деле, времени у меня хватало, я ведь собиралась ещё домой переодеться, только…
– А, давай. – Решительно махнула головой, хотя всеми фибрами души предпочла бы избавиться от этой компании.
Не знаю, что не так было, может, действительно давно мы с Лизой не виделись, может, я так сильно изменилась, но уже не могла представить, что мы можем вдвоём обсуждать, сидя за чашечкой кофе. Лиза же, моему согласию обрадовалась.
– Тут недалеко кафе есть. – Сообщила, оттягивая меня в противоположную от моей машины сторону. – Кухня так себе, но десерты приличные. Ты как? Не боишься расправиться?
– Дима говорит, что я скоро костями при ходьбе греметь начну.
– Да ладно, они всегда так говорят, а как только лишние полкило набрала, так и ворчат, что на корову похожа. Идём, – улыбнулась на моё сомнение, – здесь недалеко. Ты ведь спешишь.
Устроившись в кофейне, мы сделали заказ, посмотрели друг на друга, Лиза отчего-то опустила взгляд, нервно потеребила ворот блузки.
– Так, говоришь, хорошо всё? Не ссоритесь?
– Да, так. – Пожала я плечами, не имея понятия, зачем задавать один и тот же вопрос несколько раз.
– Может, и прибавление скоро ожидаете?
– Пока только думаем об этом. – Слукавила я, хотя, по сути, это тоже было своеобразной правдой.
– Я тут читала, что возраст родителей сильно влияет на возможность проявления пороков развития детей. Сколько твоему мужу?
– Он ещё не в том возрасте, когда влияет. – Довольно грубо ответила я и очень обрадовалась подошедшей официантке, с двойной искренностью поблагодарив её.
– Ты знаешь, полгода назад и подумать не могла, что мы с тобой, вот так, сидя за одним столом, не сможем найти друг для друга и пары искренних фраз. Всё как из пальца высосано. Извини меня, наверно, я тоже в чём-то виновата… – Она отпила кофе, я сделала то же самое. – Не нужно было тогда тебе про Диму всё это рассказывать.
– Всё в порядке. Мы с ним выяснили больше, чем достаточно и обсуждать эту тему далее…
– Да, не имеет смысла. Ты права. Как работа?
– Помощник редактора. Правлю статьи. У Жени они вылетают как из трубы, такие же чёрные и дымные. Приходится отмывать.
– Да? А я думала занимаешь руководящий пост. Слышала, что это вроде как знакомые твоего мужа?
– Да, но ты же меня знаешь, – на этом я почему-то смутилась, с чего вообще взяла, что Лизе интересна моя личность? Мы никогда не спорили и этого было вполне достаточно для мирного сосуществования. – В смысле, что я никогда не стремилась, да и дело для меня новое. Стоит немного освоиться.
– Да зачем? Туда сюда, дети пойдут, наверняка муж запрёт тебя дома, не давая передышки. Будет как в поговорке: босая, беременная и на кухне.
– Иногда кажется, что это как раз моя мечта.
Напрасно проговорилась я, Лизка на меня глаза вытаращила.
– Да? А мне казалось, ты фанат работы.
– Но для этого вовсе не обязательно ходить в офис. – Сказала я и язык прикусила. Не собиралась делиться с Лизой своими секретами, я и Диме не рассказала, что моими стихами заинтересовались.
– Ух, ты, что-то придумала? Тоже какой-нибудь бизнес?
– Скорее, занятие для души.
– Понимаю, понимаю… спешишь, наверно? – Улыбнулась она, а я как-то растерялась, сама слов подобрать не могла.
– Д-да, честно говоря…
– Да ладно, всё понимаю. Муж, новые друзья, заботы… – Вздохнула она.
– Просто сегодня важный для нас день, не хотелось бы подводить… – Я уже встать собиралась, но Лиза опередила.
– Ничего. Посидишь минуту, я макияж подправлю? – Подхватилась она, а я, то ли радуясь скорому окончанию экзекуции, то ли ещё чему-нибудь, закивала как болванчик, глупо улыбаясь.
Минутка её, надо отметить, растянулась, я как раз посмотрела на манящий десерт, на недопитый кофе: только сейчас вспомнила, что не пью его после обеда и вдруг так захотелось диету эту глупую нарушить, что не удержалась и кусочек тортика всё же ковырнула, сделала пару глотков, после чего почувствовала во рту прилив горечи, а следом и лёгкую тошноту. «Как не вовремя» – мелькнуло в голове и я прижала руку к ноющему желудку. Оглянулась: Лизы так и не было, к щекам прилил жар, руки, наоборот, казались замёрзшими, отчего я принялась сжимать и разжимать пальцы, разминая их.
– Извини, я долго. – Послышалось словно вдалеке и я посмотрела на Лизу затуманенным взглядом. Странно, мне казалось, что свои руки я видела отчётливо. Лизка молчала, вроде как меня разглядывая, а потом ближе наклонилась, руку на плечо положила.
– Галь, ты как? Бледная, как смерть. Случаем, не беременна? – Голос вроде и шутливый, но настороженность присутствует. – Всё в порядке?
– Голова кружится. Пройдёт сейчас. – Голос показался слишком тихим. – Я наверно Диме позвоню, пусть приедет.
В попытке найти сумку, я едва не рухнула со стула, хорошо Лизка поддержала.
– Давай, я сама найду. – Оттянула она меня на место. В сумке моей покопалась, достала телефон. – Как он подписан, найти не могу? – Спрашивала, по щеке меня похлопывая.
Мне показалось, подходила официантка, спрашивала, всё ли у нас в порядке, но Лиза её отослала.
– Не могу найти, номер не продиктуешь?
– Там…
– Эй, Галя, Галка! Чёрт! Сейчас я позвоню Диме, он тебя заберёт. – Услышала я слишком резко, так, что голова раскалывалась, и пришлось закрыть уши ладонями, над столом склоняясь.
Знакомый резкий запах мужского одеколона и сильные руки я почувствовала, когда перед глазами разглядеть что-то не представлялось возможным. Оставалось только откинуть голову назад, чтобы как минимум не мешать. Это я почему-то понимала отчётливо, как и то, что меня вынесли на улицу: в лицо ударил порыв ветра, стало холодно. А значит, сознание не теряла, только была дезориентирована. Глупо… мне так плохо и такие умные слова на ум приходят… я даже почувствовала, как губы расползаются в улыбке, осознавая сей факт.
– Кислый, позвони ей ещё раз. – Очередной раз беспокоился Шах, глядя на входные двери галереи. Проход был пуст, презентация вот-вот должна начаться.
– Я звоню. Не берёт она.
Ворчал тот, не отнимая трубку телефона от уха.
– Звони ещё!
– Не кипятись. Никуда Галка твоя не денется. Я сейчас Кречетова наберу, пусть отследит местоположение. Может, она в пробке стоит, не слышит…
– Она к пяти обещала быть. Сейчас половина седьмого. – Бубнил он под нос, наверно для самого себя, нервничал.
– Дмитрий Алексеевич, сейчас начинаем.
– Две минуты. – Отмахнулся от помощницы, которая уже третий раз подходит, предупреждая.
– Так, не мельтеши, иди, начинай. Я как дозвонюсь или узнаю что, дам знать.
Шах нехотя посмотрел в сторону специально организованной трибуны, отчего-то скривился, но всё же махнул рукой и пошёл, раздавая вымученные улыбки, хотя губы никак не хотели складываться в нужный формат. Наверно, он бы и дальше пошёл, только боковым зрением заметил Кречетова, который, игнорируя дресс-код, пытался пробраться к нему. От взгляда начальника охраны сразу не по себе стало, точнее, слишком это взгляд говорящим был, чтобы его проигнорировать, поэтому, не дойдя до трибуны всего пару метров, Шах схватил под руку помощницу, к себе притягивая.
– Презентуешь ты. – Рыкнул на ухо, как приказ, который не обсуждается и стремительно направился в противоположную сторону, не проявляя ни малейшего интереса к происходящему событию, готовился к которому полгода.
– Что? – Выдохнул, теряя весь кислород в лёгких. Кречетов протягивал Шаху мобильный, который тот перед презентацией, сам же ему и отдал. Сжал зубы до судороги в челюсти и перевернул экран к себе. Взгляд стал каменным.
– Сообщение пришло двенадцать минут назад. Я уже напряг Олега он пробивает адрес отправителя. Запеленговал сигнал, Галя на своей квартире.
Шах несколько раз кивнул, прищурился, пытаясь выбрать оптимальный вариант решения. Молча двинулся к выходу, Кречетов шёл следом.
– Значит так, я за руль, ты… – Оглянулся, не находя нужных слов, медленно выдохнул, выдвинув нижнюю челюсть вперёд, судорога снова прошла по лицу, переходя в сдержанные желваки. – Ты на мой ноут, пусть Олег пришлёт файлы записи с её квартиры.
– Я сам поведу. – Попытался обогнать его Кречетов, но как только приблизился, отступил.
– Где твои люди, Егор?! – Шах резко развернулся, схватив друга за грудки, зло сотрясая, тянул на себя. – Где? Твои? Люди? – Прошипел, покраснев от напряжения и злости.
Шумно дышал, понимая, что не может разжать кулаки, спустя мгновение отшвырнул Кречетова от себя, по касательной задевая его нижнюю челюсть. Сцепил зубы и отступиться попытался, нервно оглянулся, поджал губы, дёрнул узел галстука, срывая его с шеи, смял и выбросил на мокрый от моросящего дождя асфальт.
– Я за руль. – Повторил тихо, но так, что возражений не последовало.
Сначала они ехали в тишине. Наверно Шаху нужно было время, чтобы прийти в себя, только этого времени почему-то катастрофически не хватало. Он смотрел, как щётки убирают мокрые разводы с лобового стекла, как ручейки воды стекают с самого края, огибая его по периметру. Смотрел и бесился от злости. Костяшки пальцев побелели, но ни боли, ни напряжения он не чувствовал, возможно оттого, что это напряжение сделало из его тела единую стальную конструкцию, которая хотела ломать и крушить.
– Что там? – Спросил, когда нервы сдали: путь в несколько километров казался бесконечным.
– Пока тихо.
– Так, позвони! – Прокричал, оглушая. Кречетов поджал губы и сжал кулаки.
– Шах, Олег пришлёт информацию, как только она у него будет.
– Ты не слышишь меня? Я сказал звони! – Прошипел, на Кречетова взгляд переводя. Скривился в отвращении, ожидая действия. Резко нажал на тормоза, так, что впору выходить через лобовое стекло. Машину снесло к бордюру, но до столба она не добралась.
– Звони!
Ноутбук ожил, выдавая известие о новом сообщении. Шах дёрнул компьютер на себя, в тот момент как Кречетов оглянулся.
– До её двора сто метров. Будешь картинки разглядывать?
– Да пошёл ты! – Отшвырнул ноут на заднее сидение и завёл машину, мгновенно трогаясь с места.
Припарковались прямо на клумбе. Не теряя лишние секунды, Шах бегом бросился к подъезду, поднялся по лестнице и несколько раз дёрнул за ручку входной двери.
Кречетов догнал его уже на лестничной площадке: Шах стоял упиравшись лбом в ледяной металл двери. Сбитые костяшки на правой руке и сорванное дыхание.
– У меня нет ключей. – Прохрипел он, не поворачивая головы.
– Они есть у меня. – Выдохнул Кречетов и буквально силой оттолкнул Шаха к стене. – Входи.
В тёмной квартире было слышно только тиканье настенных часов. Шах ступил на ковёр гостиной комнаты и оглянулся. Вокруг было пусто. Прошёл дальше, медленно прокрутил ручку двери и застыл на пороге. В большой спальне, по центру кровати лежала Галя. Даже в темноте, которая нарушилась только ярким лунным светом, можно было разглядеть неестественную бледность на лице, размазанную по губам красную помаду – единственное яркое пятно. Разорванное платье лежало рядом с кроватью, на полу. Одна нога свисала, чуть не касаясь пола, вторая согнута в колене, между ними утрамбованное плотным валиком одеяло. Шах сделал несколько шагов, чтобы преодолеть это расстояние между ними, склонился, пытаясь расслышать дыхание. Резко запрокинул голову, выпуская из груди обжигающий воздух.
– Галь? – Позвал тихо, склонившись, дотронулся до руки, выдохнул сквозь зубы, не решаясь подступиться ближе. – Малыш? – Провёл ладонью по её руке, поглаживая предплечье, плечо, поправил спавшую бретельку бюстгальтера, свисавшую ногу, укладывая ровно, опустился рядом с ней на кровать. – Лапульки такие холодные… – Улыбнулся, поглаживая тонкие пальчики, сдвинул одеяло, окидывая взглядом обнажённое тело.
– Она спит? – Послышалось сзади, Шах безвольно пожал плечами.
– Я не знаю… Позвони… – Провёл ладонью по своему лицу, пытаясь стереть липкий страх, – позвони Докутовичу, скажи, мы сейчас подъедем, пусть подготовит палату, людей. И, – глянул на Кречетова, пытаясь сказать то, что никак не может с языка сорваться, – и пацана мне этого найди… Просто. Просто найди его.
– Шах…
– Подгони машину, мы сейчас спустимся. Только умою её…
– Дим, ты в порядке?
– В полном. Олег запись прислал?
– Видео файл, который при тебе пришёл.
– Хорошо. – Кивнул, только тело отказывалось слушаться, поэтому голова так и осталась висеть вниз. – Не трогай, я сам просмотрю.
– Дима…
– Всё хорошо, иди. Иди.
Кречетов ушёл и только тогда Шах скинул одеяло полностью, окинул тяжёлым взглядом, провёл ладонью по бедрам, по животу… пара синяков, ссадина, след от зубов на плече. Встал, но не отпустил её пальчиков, которые так и не отогрелись. Неуверенно пошатнулся, прежде чем взять безвольное тело на руки и отнести в ванную комнату. Умыл Галю, умылся сам и только тогда опомнился. Словно в себя вернулся. Закутал худое тельце в одеяло, захлопнул дверь ногой, не вспоминая, закрывается ли замок автоматом и быстрым шагом спустился вниз, где уже ждал Кречетов.
В больнице снова несколько отрешённо наблюдал за тем, как её тщательно осматривает врач, как берут анализы, как отвозят на каталке в палату. Через пол часа главный врач клиники профессор Докутович позвал его в свой кабинет.
– Что с ней? – Спросил без предисловий, профессор хмуро посмотрел и рукой указал на стул.
– Присаживайся, дорогой. Присаживайся. Жена твоя, я правильно понял?
– Жена.
– Что же ты так плохо смотришь за ней? – С ухмылкой уколол профессор, Шах отвернулся в сторону. – Ну, ладно, не обижайся, не для того сказано. Анализ крови показал большое присутствие синтетического наркотика. Название тебе ни о чём не скажет, он не применяется с целью подсаживания молодёжи. Так что, тебе, в некотором смысле повезло. Наркотик интересный, определённый эффект оказывает: вызывает лёгкие галлюцинации и сексуальное возбуждение, иногда приступы удушья, но, как и любой другой препарат данной группы, заканчивается крепким сном. Судя по дозе, проспит она ещё часа полтора. Все органы и системы работают, проснётся и ничего помнить не будет. Кажется, об этом ты спрашивал?
– Спасибо. – Шах поднялся со стула, упёр кулак в гладкую поверхность стола. – Я заберу её домой.
– Не стоит. Там с дозой немного перестарались, приличная интоксикация, сегодня, завтра с утра, капельницы, и если у меня вопросов не возникнет, к обеду заберёшь.
– Хорошо. Я пойду к ней.
– Иди, только улыбку натяни, если вдруг проснётся. Тут уж придётся постараться.
– Что значит если? Вы же сказали полтора часа. Я правильно понял? – Напряжённая поза выдавала внутренне состояние, которое вполне успешно скрывалось за непроницаемым жёстким выражением лица.
Профессор усмехнулся и тоже привстал.
– Через полтора часа она может проснуться, но к тому времени будет уже десять. Биологические часы возьмут своё. Так что ты можешь и домой. Отдохнуть.
– Как получится. Спасибо. – Отозвался Шах, стоя лицом к двери, подержался за ручку, шагнул назад, становясь в пол-оборота. – Мы ребёнка планировали… я бы хотел получить консультацию гинеколога, не повредит ли…
– Гинеколога я тебе вызову, вопросы свои задашь, а если интересно моё мнение, то всё хорошо будет, пару недель, максимум месяц отдохните от своего активного планирования. А потом хоть сколько. Всё, иди. Иди, иди…
Массивные ладони легли на плечи Шаха.
– Мама как?
– Хорошо.
– Отец?
– Вам спасибо, выручили.
– Это хорошо, что женился. Это правильно. Сколько можно девочку ту вспоминать?..
– Я тоже так думаю. До свидания.
– Родителям привет. – Услышал Шах на прощание и кивнул, не оборачиваясь. Под палатой Гали уже сидел Лёха со своей женой, Кречетов стоял, искоса поглядывая на парочку.
– Дим, ну, как? Что случилось? Как только Лёша сказал, мы сразу к вам. – Тараторила Лия, вызвав непроизвольную улыбку троих мужчин.
– Всё хорошо, спасибо. Ничего страшного, просто отравилась. Завтра уже будет дома.
– Отравилась? До больницы? Это что же она такое ела? А может пила?
– А может и нюхала. – Окончательно развеселился Шах, приобнимая женщину за плечи. – Спасибо за столь чуткий подход, но, поверь, это не так сложно. Тебе, кстати, урок, как есть в разных забегаловках.
Лия металась между слишком лёгким в разговоре Шахом и слишком уж напряжённым мужем, поглядывая то на одного, то на другого.
– Может, нужно что? Хочешь, езжай отдохни, мы подежурим? Я переживаю, Дим, точно хорошо всё? – Не унималась она, то и дело поперёд дороги становясь, в глаза заглядывала.
– Да в порядке. Правда. Завтра Гале сама позвонишь, из первых уст узнаешь. Ну? Езжайте домой. Все устали, всем пора спать. Всё завтра.
Оттесняли её к выходу. Лия, отступала с неохотой, то и дело, в сторону Кречетова косясь, которому здесь точно не место, но сказать об этом не смела.
– Но если что понадобиться, мы на телефоне. – Напомнила на всякий случай, сдавая позиции.
– Конечно.
– Лия, в машине меня подожди. – Улыбнулся ей Лёха в тот момент, когда та уже порог на лестницу переступила, посмотрела на него недоверчиво. – Я две минуты и иду.
– Я могу и остаться…
– Иди, Зайка.
Как только звук цокающих каблучков стих, Шах стёр выражение лёгкости на своём лице, взгляд потемнел, губы превратились в сплошную тонкую линию.
– А на самом деле? – Тут же уточнил Лёша, глядя в глаза, Шах поморщился.
– Ты слышал, что я жене твоей сказал? Вот и всё. Егор, комп в палату принесёшь. Сейчас. – Бросил, обернувшись, когда понял, что никто не сдвинулся с места.
– Что скажешь? – Хмыкнул Кислый, Кречетов почесал подбородок.
– А ты не видишь?
– Да уж не слепой. Произошло что?
Кречетов тяжело выдохнул, сощурился и молча к лестнице направился. Уже оттуда на Кислого обернулся, тот понял и направился следом.
– Да фотки ему на телефон прислали. Где Галя вроде как с бывшим пацаном своим обнимается, целуется. Сначала в кафе каком-то, потом снимки из окна дома напротив. Там, сам понимаешь, уже не про поцелуи. Он сорвался, пришёл, в квартире тихо, она лежит. Чем там её накачали, снотворным или наркотиками… Люди мои уже отработали, без её подружки, сучки, не обошлось. Как по мне, так там расчёт, видимо, на то был, что Шах свою презентацию срывать не будет, да и задержал он начало, сам знаешь. А к тому моменту, как приедет, Галя уже бы и в себя пришла. А там… кто ей поверит…
– Её… – Кислый почесал затылок, в сторону глядя, – в порядке всё? Что вообще там произошло?
– Не знаю. Шах запретил видеозапись с камер смотреть, а было или нет, мы по его реакции завтра поймём. Да и не наше это уже дело.
– Понятно. – Остановились они у машины Кислого. – Ты домой сейчас?
– Да какое там… Хоть бы к утру вернуться. Видишь же, на взводе весь, натворит чего…
– Ладно, на созвоне.
– Давай.
Кречетов дождался, пока машина отъедет с места и только после этого вернулся в больницу, в руках держал бомбу замедленного действия в виде компьютера с записью. Войдя в палату, осмотрелся, Шах не внушал доверия, но и остановить его вряд ли кому-то теперь удастся, поэтому только предупредил.
– Я за дверью буду.
– Мне всё равно. – Отозвался сипло и быстро загрузил запись.
На видео чётко видно как Галю принесли и швырнули на кровать, как пацан не справился с молнией платья и предпочёл просто разорвать его, как Лиза даёт последние указания, стоя в стороне.
– Да хватит драть, и так уже голая! – Подсказывала она громким шёпотом. – Ты ноги только повыше задирай, чтобы понятно было.
– А так не понятно?!
– Не кричи. Всё получится. Хотел её себе? Так, Шах уже завтра вышвырнет.
– Не убьёт? – Остановился Антон на секунду, глядя на обнажённое тело, тут же посмотрел на Лизу. Та казалась слишком уверена в себе, чтобы ей не поверить.
– Вот ещё! – Фыркнула. – Из-за шлюхи какой-то руки марать… – Скривилась она. – Не станет он. На крайний случай попрессует немного, и выбросит. – Сама на подругу посмотрела, приценилась. – Так это и лучше даже, тогда она точно к нему больше не сунется. Такие чистоплюи, как Шах, обмана не прощают. Вот просто на дух не переносят.
– Он покалечить может… – Потянул Антон с жалостью, Шах аж проникся, кулаки сжал, глядя на запись.
– Ничего. Убить не убьёт, а на пластику носа ты ей насобираешь. – Рассмеялась, шторы раскрывая.
– Ты свет включи поярче. Как только выйду, я тебя наберу. – Бросила она, держа в руках профессиональный аппарат.
Галя с Антоном остались наедине. Вот тут Шах и задержал дыхание, смотрел на экран, не моргая, не шевелясь, он, казалось, весь там был. Слышал, Как Галя его имя шептала. Его – не этого сопляка, наверно, даже не понимала, что происходит, где она, с кем. После телефонного звонка отморозок этот на неё полез, бурную страсть изображая. Она ещё не отключилась, в сознании была, слушала, что он шепчет, обнимала, ластилась в ответ, льнула, прижимаясь всем телом. Шах не чувствовал ничего, кроме отвращения к пареньку. И, пожалуй, да, ещё желание уничтожать его и таких как он. Смотрел без особого интереса, просто как констатация факта. Как только прозвучал второй звонок, видимо, с оповещением, что дело сделано, Антон над Галей склонился. В губы поцеловал, засасывая каждую из них по очерёдности, заставляя отвечать ему, стонать, просить большего. Улыбался, когда она руки к нему тянула и жёстко за плечо укусил, чтобы кричала, оскалился.
– Как жаль, моя хорошая, что мы с тобой так и не попробовали пожёстче… – Сжал грудь до её болезненного стона, Шах сжал подлокотник больничного кресла. – Но ничего… – Шептал, водя губами по животу. – У нас ещё всё впереди. Ты только потерпи немного. Я помогу тебе. Помогу уйти от него. Не любишь ведь…
Облизал каждый пальчик на её руках, прикусил кожу над выпирающими косточками таза, Шах до внутренней дрожи сжался, когда увидел гримасу боли на её лице, а этот урод смеялся.
– Ты просто запуталась в его паутине. – Гладил он её волосы. – Бедная, бедная бабочка… А когда придёшь ко мне, я не сразу прощу, нет, поэтому жить ты будешь на моих условиях, как я прикажу. Девочка моя. Красавица… Отдыхай, отдыхай, моя хорошая…
Крышка ноутбука хлопнула, Шах, крепко зажмурился. Тряханул головой и сквозь внутреннюю боль оскалился.
– Всё хорошо, Егор. – Выразительно прошептал губами, когда тот показался из-за двери. – Всё хорошо. Ты мне только найди его.
– Только фотографии?
Шах устало опустил голову и засмеялся.
– Егор, ты слышал, что я сказал?
– Я слышал, и кое-что в этой жизни ещё понимаю. – Бросил Кречетов, проходя вглубь палаты. – И поэтому настоятельно рекомендую, не двигаться с места. Я сам его найду и сам размажу по стенке.
– Да что ты… – Глаза Шаха сверкнули, улыбка наполнилась безумием.
– Шах…
– Нет, Егор Владимирович, ты серьёзно сейчас? После того, как они обсуждали, убью я свою жену после, якобы, измены или только покалечу, предлагаешь лапки сложить и со стороны посмотреть?
– Мне сейчас кажется, что кого-нибудь ты сегодня точно убьёшь.
– Найди мне его. – Встал Шах, улыбаясь, подошёл к Кречетову. – И *уку эту. – Всунул в руки ноутбук, улыбка не спадала, перерастая в безумную, угрожающую. – У тебя час. А я за это время остыну. Ты как?
– Через час и поговорим. – Ухмыльнулся тот и, чуть задев Шаха плечом, из палаты вышел. Кто из них был более безумен, не мог сказать ни один, ни другой.
Кречетов вернулся ровно через час, Шах курил на улице, стоя в одной рубашке, не обращая внимания на продувающий насквозь ветер и чему-то улыбался. Когда друг остановился напротив него, улыбка стала шире. Окурок прямой наводкой полетел в урну, и, потирая кулаки, словно разминая их, походкой вразвалочку, он спустился вниз по ступеням.
– Где гуляем?
– Дома. Кажется, до него дошло, что всё не так гладко, я бы назвал это как «прячется». Она зажигает в клубе, накачалась. Мои люди сейчас присматривают за этим.
– Кто?
– Влад и Сергей.
– К ним. – Уверенно кивнул Шах, уже не сдерживая рвущегося наружу удовлетворения.
Возле клуба они простояли не больше часа, когда, шатаясь, в дверях показалась знакомая девушка. Шах только обернулся, обращаясь к ребятам, сидящим сзади.
– Поговорите так, чтобы поняла. – Кивнул в сторону Лизы.
– Пользовать? – Отозвался один из бритоголовых.
– Ага… пока не надоест. Она у нас горячая штучка… с фантазией. Вот и найдите этой фантазии достойное применение. – Мягко говорил, улыбаясь. – Вперёд.
Постояв ещё немного, можно было увидеть, как девушку толкают в машину и увозят, но Шах ждать не стал. К Кречетову повернулся, разрешая трогать с места. Въехали в знакомый посёлок, вдвоём из машины вышли. У высокого забора Шах нажал на кнопку домофона.
– Боря, открывай, разговор есть. – Проговорил в микрофон, когда голос старого знакомого услышал.
