Владимир Юрьевич Харитонов
Путь в никуда…
Глава шестая. И снова милицейские будни
Эксперт Сироткин слово сдержал: из семи цифр номера на кузове красной «копейки», он почти уверенно определил шесть, а вот последняя цифра оставалась загадкой. Он зашел в кабинет начальника розыска, предварительно постучав в дверь, с характерной для него улыбкой:
– Леонидыч, можно?
– Заходи, заходи Сергей Васильевич, чем порадуешь? – Спросил Колчин.
– Облазил я сгоревшую машину вдоль и поперек. Это «Жигули» первой модели или как ее называют «копейка». В местах соединения деталей с кузовом даже сохранилась красная краска. Уверенно могу сказать, что заводской колер кузова именно такой. В салоне ничего интересного я не обнаружил, если и имелись отпечатки рук, то под воздействием высокой температуры испарились. Зато я вырезал кусочек кузова, где раньше находился заводской идентификационный номер, обработал его ортофосфорной кислотой… – Эксперт сделал эффектную паузу и продолжил, – и вот тебе мое заключение, в нем указаны шесть цифр из семи. С учетом, что таких машин на дорогах осталось немного, думаю можно вычислить владельца.
– Ну, Сергей Васильевич, порадовал, – произнес начальник уголовного розыска, – спасибо тебе.
– Служу России, – в шутливой форме ответил эксперт.
После ухода веселого специалиста в области криминалистики Владимир Леонидович внимательно прочитал экспертное заключение и по телефону пригласил в свой кабинет оперативников Сергея Горелова и Максима Гладышева.
– Так добры молодцы,– начал начальник, поддавшись влиянию шутливого настроения эксперта-криминалиста,– пока вы впустую ноги снашивали, Сироткин хорошую зацепку для нас накопал. Ознакомьтесь с его заключением и вперед – искать владельца машины.
Опера бегло прочитали заключение эксперта, записав в блокнот заветные цифры, и рванули в ГИБДД. Таких машин на ходу оказалось всего две – одна в Кинешме, другая в Вичуге. Приехав к первому владельцу и земляку Ивану Георгиевичу Петрову, обнаружили неисправный красный автомобиль, стоящий в гараже рядом с частным домом. Шестидесятилетний хозяин даже не потребовал санкции суда на обыск, открыл ворота бокса, позволил осмотреть машину. Все вопросы к владельцу автомобиля у оперуполномоченных уголовного розыска сами собою отпали. Сказав: «Спасибо», они развернулись и ушли. Для поездки к нему сыщики использовали автомашину дежурной части. И поскольку ответственный офицер потребовал срочно вернуть транспортное средство для выезда оперативной группы на очередное место происшествия, вопрос с поездкой в соседний город Вичугу за тридцать километров решили отложить до завтра. Тем более что времени на часах семнадцать тридцать и через полчаса должна состояться ежедневная вечерняя оперативка у начальника розыска. А он постоянно требовал присутствия всех своих подчиненных на этом мероприятии. Горелов и Гладышев зашли в его кабинет чуть раньше остальных.
– Леонидыч, проверили мы кинешемского владельца Ивана Георгиевича Петрова. Ему лет шестьдесят, не меньше. Живет в районе второй фабрики в частном доме. Машина в наличии, стоит в гараже рядом с жильем. В настоящее время она неисправна, неделю на ней он никуда не ездил. В Вичугу прокатиться не смогли, дежурный забрал машину. Завтра на утро, если вы договоритесь с транспортом, мы проверим Александра Андреевича Смирнова на причастность к ограблению инкассаторов психоневрологического интерната.
– Хорошо, этот вопрос я решу. Если дежурный не даст машину, поедем на моей. Я проветрюсь с вами. А то все кабинет, кабинет.... Ты бы Максим узнал у своего друга Ершова, чего так долго они «девятку», закрепленную за розыском, ремонтируют? Помнится, обещал, что для тебя они сделают быстро. У него ведь свой автосервис на «Молокозаводе», если я не путаю?
– Все правильно, там еще мой друг работает Дмитрий Башарин. Они вдвоем владеют автосервисом на арендованной земле у «Молокозавода». Из Вичуги завтра будем возвращаться и к ним заедем по пути.
Между тем зашли и другие оперативники уголовного розыска для отчета о проделанной работе за день. Совещание прошло в штатном режиме. Колчин внимательно слушал, время от времени задавая вопросы и вникая в каждое нераскрытое уголовное дело. Вдруг сыщик Василий Петров заявил:
– Леонидыч, у меня есть информация от агента «Стрижа» по малокалиберной винтовке с оптическим прицелом.
– И чего же ты сидел, молчал? – Строго спросил Колчин.
– Да из головы как-то вылетело. Я вам докладывал по краже из садовых домиков, должен ее сегодня-завтра раскрыть и увлекся…
– Ладно, рассказывай, что у тебя за информация? Кстати, ты письменное сообщение оформил? Что-то я его не видел.
– Письменно оформить не успел, завтра положу вам на стол. Суть-то в следующем: недели за две до стрельбы в начальника психоневрологического интерната, охотники в лесу, где-то там за Дмитриевским химическим заводом, видели двух молодых людей. Они оказались одеты в камуфляжную форму и практиковались в стрельбе из малокалиберной винтовки с оптическим прицелом. Парни здоровые, мишень какая-то на дереве висела. Близко охотники подходить не стали, мало ли чего, ведь такую винтовку в магазине не купишь. Опознать в лицо не смогут. Да, чуть самое главное не забыл, там недалеко от места стрельбы у дерева синий кроссовый мотоцикл стоял…
– Короче Василий, завтра заниматься будешь не садовыми домиками, а установишь этих охотников и приведешь ко мне в кабинет. Понял?
– Понял, Леонидыч, сделаю.
– Все свободны,– закончил оперативку начальник, – до завтра.
На другой день с утра в дежурной части кинешемского УВД оказалось на удивление спокойно и одну из машин, закрепленных за ней, ответственный офицер выделил сыскарям для поездки в Вичугу. Колчин остался в своем кабинете, а Гладышев и Горелов уселись в еще не старый Уазик серого цвета и, привычно игнорируя прекрасную летнюю погоду, двинулись в сторону соседнего города. А на улице благодать – двадцать шесть градусов по Цельсию, в небе редкие светлые облака и яркое слепящее солнце. «Нормальные люди на пляже загорают, а мы работаем, как проклятые», – подумал Максим, но вслух ничего не сказал. Уазик быстро двигался в нужном направлении, по обе стороны дороги мелькали то деревушки, то смешанные леса, в открытые окна задувал теплый ветерок, а сыщики на все прелести лета не обращали внимания. Им в этот день не до праздных мыслей. Опера обдумывали, время от времени советуясь между собой, план беседы с человеком – толи преступником, совершившим два тяжких преступления, толи потерпевшим, у которого просто угнали машину. А может он и сам ее кому одолжил. Звали того человека Александр Андреевич Смирнов, сорока двух лет от роду. При этом сыщики помнили, что нападавшие грабители выглядели моложе. А проживает он в частном доме на улице Восточной города Вичуги.
Дом оказался рубленый пятистенок, довольно добротный. Рядом находился кирпичный гараж, у закрытых ворот которого стоял не новый «Форд – фокус», точь-в-точь такой, как у Колчина. «Вот это да, – подумали сыщики одновременно, – и начальник сюда приехал. Не выдержал». Напротив дома находилось садовое товарищество с множеством маленьких домиков и небольших земельных участков при них. На калитке перед хатой сыщики увидели кнопку звонка. Гладышев нажал на нее три раза с короткими перерывами. Из дома вышел невысокий плотный мужчина лет сорока с небольшим. На голове жесткие темные волосы под «ершик». Одет в майку-тельняшку и джинсовые брюки.
– Вам кто нужен? – спокойно спросил хозяин дома.
– Александр Андреевич Смирнов, – ответил Горелов.
– Да это я, еще бы пять минут, и вы меня не застали. Собрался в Иваново, вон и машину из гаража выгнал. А вы собственно кто такие?
– Мы из кинешемского уголовного розыска, – ответили хором сыщики, чем рассмешили Александра Андреевича.
Чтобы придать предстоящей беседе серьезность, Горелов и Гладышев показали свои служебные удостоверения. Судя по тому, что Смирнов абсолютно не проявлял никакого беспокойства, сыщики поняли, что он не имеет отношения к данному делу. Между тем хозяин пригласил работников милиции для продолжения беседы в дом. Уселись за кухонным столом на самодельных табуретах, и гостеприимный хозяин предложил чаю.
– Спасибо, мы не хотим, – ответил за обоих Гладышев.
– За вами числится еще одна машина – красная «копейка», вы не поясните, где она?
– А что пацаны в аварию на ней попали? – Вопросом на вопрос ответил Александр Андреевич.
– Да нет, все гораздо серьезней, – попытался оказать психологическое воздействие Максим.
– В любом случае я недели три назад «копейку» продал, – ответил хозяин.
– Кому? – С нескрываемой надеждой спросил Горелов.
– Приехали два парня из Кинешмы, заплатили деньги, машину забрали. Я еще наказал им быстрее на учет ее поставить, чтобы мне штрафы за нарушения не приходили. Мы ведь составили с ними договор купли-продажи на листке бумаги от руки в двух экземплярах.
– Покажите нам этот договор,– произнес Гладышев.
– Сейчас, сейчас…секундочку, – ответил на требование сотрудников милиции Смирнов и стал открывать ящики шкафа в центральной большой комнате.
Он вынимал пачки документов, пролистывал их, потом открывал другой ящик, доставал какие-то коробки с бумагами, перебирал, но нужного договора нигде не оказалось. Наконец, Александр Андреевич прекратил поиски и задумчиво произнес:
– А ведь эти парни оба экземпляра с собой забрали… Они лежали на кухонном столе, мы там немного обмыли сделку. Первый экземпляр один из них убрал в карман сразу же после подписания, а второй так и валялся меж тарелок. Я чего-то запьянел… Один из них, кстати, выпил всего пол рюмочки, сказал, что ему машину надо перегнать в Кинешму… Потом он уже после ухода из дома вернулся и сказал, что договор забыл и забрал со стола мой экземпляр, …а мне и не ума. Вон оно как… Значит, они заведомо что-то замышляли…
– Как они выглядели? Не помните ли имен, фамилий, ведь в договоре их записывали? Что они говорили о себе? На чем они приехали?
– Имя одного помню, он мой тезка – Сашка, а фамилия рыбья какая-то…вроде Окунев. Года двадцать два ему, не больше, высокий такой, крепкий светловолосый. Он вроде как себе машину брал и выступал как-бы за главного. Вот и не пил ничего… Второй чуть пониже, такого же возраста, темноволосый тоже крепкий с виду. Выпил со мной на равных и не запьянел… Вспоминали все больше армейские приколы, вроде как оба в армии служили. А пришли ко мне пешком, машины я никакой не видел. Да и как бы они ехали на двух машинах, ведь один-то выпил довольно много. Хоть внешне и незаметно, но запах-то от работников ГАИ не спрячешь.
– Вы узнать-то их сможете при встрече? – спросил Горелов.
– Так конечно, мы же с час сидели за одним столом, Галина нам салаты из огурцов и помидор устала резать, – ответил Смирнов.
– А кто такая Галина? – спросил Горелов.
– Так это жена моя. Мы не расписаны, стало быть, сожительница, она сейчас на работе.
– Мы вас вызовем в милицию, приезжайте вместе. У вас сотовый телефон есть? – Спросил Гладышев.
– Есть. Я когда «Форда» покупал, мне его бывший хозяин и эту диковинку подарил на память.
Сыщики записали номер мобильника Смирнова и попрощались с ним, а тот остался в полном недоумении, не понимая, что новые владельцы машины успели натворить…
Усевшись в Уазик, Гладышев произнес:
– Чуяло мое сердце, что возникнут дополнительные сложности.
– Да ладно, Макс, зато у нас есть два конкретных свидетеля, которые точно опознают преступников, – ответил Сергей.
– Их еще найти надо…вроде Саша Окунев, а может и не Окунев. А какой-нибудь Карасев или Ершов… -При озвучивании последней фамилии у Гладышева екнуло сердце.
… Он даже встряхнул головой, чтобы откинуть крамольную мысль, случайно промелькнувшую в его мозгу. После этого Максим перестал поддерживать беседу со своим коллегой, а вспоминал и анализировал последнюю встречу со своим другом детства: «Произошло это перед ограблением. Я привез им на эвакуаторе красную «девятку», закрепленную за уголовным розыском. И Сашка, и Димка были на месте, в своей автомастерской на территории молокозавода… Оба встретили меня хорошо, обнялись по-дружески. Обещали быстро сделать автомобиль и позвонить. Но прошло больше двух недель, а они все не звонят… Да нет, не может быть… Сейчас заеду, и вместе посмеемся над моими дурными мыслями».
Между тем машина въехала в родной город и вскоре с левой стороны показалась центральная проходная «Молокозавода». Уазик повернул мимо ее и заехал в ворота с задней стороны забора на территорию стоянки автомобилей, которая принадлежала тем же друзьям детства. Именно об них Гладышев только что и думал. Горелов хотел выйти вместе с ним, ведь знал обоих друзей Максима. Они сами не раз заходили к нему в кабинет на работу. Однако в этот раз сыщик движением руки остановил коллегу:
– Ты посиди в машине, я быстро. При тебе мне будет неудобно их ругать за затянувшийся ремонт, а так я их покрою матом по-простому. Они на меня не обидятся.
Владельцы автомастерской и стоянки, конечно, видели подъехавший милицейский Уазик, видели и своего друга Гладышева, вышедшего из него и второго работника милиции, оставшегося в машине. Однако при этом оба с натянутыми улыбками двинулись навстречу оперуполномоченному инспектору другу детства и поздоровались. Руки у слесарей запачкались машинным маслом и привычные рукопожатия не состоялись.
– Чего-то ремонт машины затянулся, – начал разговор сыщик.
– Мы заказали кое-какие детали, ждали пока придут. Я же тебе звонил… Три дня еще и можешь забирать своим ходом. А что у вас «горит»?
– Да без машины, как без рук. Вон сегодня в Вичугу потребовалось прокатиться, пришлось к дежурному идти на поклон.
Ершов и Башарин как-то заметно напряглись.
– А в Вичугу-то зачем? – спросил Александр.
– Навещали владельца красной «копейки», на которой инкассаторов в Новинках ограбили. Ну, помнишь, я тебе по телефону рассказывал? В городе об этом только и говорят.
Воцарилась гробовая тишина…
Глава седьмая. «За что мы пьем? За ВДВ…»
Пора вернуться, однако, в осень предыдущего года… Наши герои только-только отслужили в армии, честно выполнили свой гражданский долг. Башарин вернулся в родной город в октябре 2002года, на пару дней раньше своего закадычного друга, но отмечать свой «дембель» не стал. Выпил пару рюмок с отцом и все…, сказал:
– Санька Ершов вернется, и вместе отметим возвращение в ресторане, как положено.
– Так ведь надо заранее зал заказывать, знать, на сколько человек, – сказал Петр Николаевич.
– Да не волнуйся, батя, мы, когда у Мерзоева работали, несколько раз чинили машину хозяину бара «Вега». И номер телефона записали в блокнот. Думаю, он нас не забыл, договоримся чин-чинарем.
– Ну, гляди сынок сам. Ты совсем взрослый стал.
Дмитрий, пока так и не снявший армейскую форму, крепко обнял своего отца:
– Все будет нормально. – Подытожил разговор любящий сын, – кстати, пап, а где, сейчас, братья Гладышевы?
– Мать-то их, Зинаида, на днях встретилась мне в магазине, – вмешалась в мужской разговор до этого молчавшая и любующаяся своим подросшим чадом Нина Петровна. – Она сказала, что Денис остался на сверхсрочную службу. Он где-то под Владимиром в танковых войсках служит. А вот Максим в Кинешме, после армии в уголовном розыске работает, учится заочно в Нижегородской академии МВД. Ты можешь его в центральном отделе возле памятника Ленину найти. Правда, какой у него кабинет, не знаю.
– Да мы вместе с Санькой к нему завалимся, пригласим в ресторан. Они с детства ближе друг к другу казались, чем я.
Встречать десантника с армии, Дмитрий приехал на белой «шестерке» отца. На стоянке возле вокзала он заметил знакомый сорок первый «Москвич» родителей своего друга. Дмитрий специально надел зимнюю армейскую форму и считал, что в ней красиво смотрится. Но когда вышел из вагона Александр в парадной форме ВДВ с радостной улыбкой на лице, то Башарин пожалел, что приехал не в «гражданке». Слишком блекло он выглядел на фоне бравого воина. Первой повисла на Саше сестра Ольга, она приехала встречать брата одна без мужа, тот остался на квартире Ершовых. Перепачкав родного воина помадой, она чуть отошла, давая возможность ему обнять мать, крепко пожать руку отцу. Увидев стоящего в стороне друга, Александр бросился к нему, схватил обеими руками подмышки и приподнял над землей. На глазах у всех встречающих блестели слезы радости. Шумной толпой главный «виновник» торжества и все близкие ввалились в квартиру Ершовых. Стол оказался накрыт в центральной комнате, но Дима с Сашей уже успели пошептаться, и решили после быстрого обеда заглянуть в бар «Вега». Договориться о зале на завтра, куда собирались пригласить всех родственников и друзей отметить их демобилизацию из армии.
Оба выпили понемногу, зато плотно закусили и Ершов-младший обратился к присутствующим:
– Нам надо отлучиться на полчаса. Вы нас дождитесь, мы приедем и объявим, где все вместе отпразднуем наше возвращение.
Дима посчитал, что в качестве исключения ему можно сесть за руль отцовской «шестерки» после двух рюмок водки, ведь он практически трезвый. В баре сложностей никаких не возникло. Договорились, что на другой день, в восемнадцать часов будет предоставлен большой зал с накрытыми столами. Сразу после решения вопроса о месте торжества, заехали в милицию. Чтобы не искушать судьбу, Ершов пошел один. Мол, если возникнет вопрос, скажет, что приехал на такси. Как отреагирует действующий сотрудник милиции на слегка нетрезвого водителя, хоть и друга детства, неизвестно. В каком кабинете находится Максим Гладышев Ершов выяснил у милиционера возле турникета. Нашел довольно быстро, тот допрашивал какую-то молодую женщину. Увидев друга, оперативник попросил ее подождать за дверью, а сам крепко обнялся с десантником.
– Привет, привет, друган, рад тебя видеть в полном здравии, – радостно воскликнул Максим, – а Дима где? Я слышал, он демобилизовался и не заехал. Думал, разгребусь с работой, сам заеду. Я ж не гордый…
– Здорово, братуха, взаимно рад. Как я по всех соскучился… Димон-то не от гордости тебя не навестил. Хотел вместе со мной. Сейчас он дома у моих родителей, его они не отпустили… Я чего заехал-то, – продолжил Александр, – мы на завтра сняли зал в баре «Вега». Приглашаем тебя к восемнадцати часам отметить наше возвращение. Брат-то твой Денис, я слышал на сверхсрочке остался и его не будет?
– Так и есть, а можно я с супругой Верой приду, – ответил Максим, – я женился, пока вы служили.
– Да мне мать об этом писала, конечно, бери ее с собой. Кстати, ты в своих письмах о свадьбе ни слова… Засекретился. Да и про работу не упоминал. Ну ладно, я лечу домой, полная квартира родственников, ждут меня, а не заехать к тебе я не мог ни по какому.
На этом они и расстались… Когда уселись в российскую классику, Башарин предложил:
– Саня, а давай заедем во двор нашего барака, его я слышал, не снесли. Ведь там все наше сопливое детство прошло. Родственники-то без нас все равно не разойдутся.
– А давай, – ответил Ершов, – они, наверное, уже нормально выпили. Им и без нас хорошо.
Как ни странно, во дворе старого аварийного здания играли дети, лет шести – два мальчика и девочка.
– Видно кто-то еще живет в бараке, – произнес Александр,– наверное, ждут очереди на расселение.
– Фабрика сейчас ничего не строит, – ответил Дмитрий, – на ладан дышит. Работает, но далеко не на полную мощность. Только если город какое-то жилье выделит. А мы как раз до такого возраста, как вон те девчонка с пацаном здесь жили.
Башарин кивнул в сторону детей. У обоих друзей ностальгические воспоминания вызвали ком в горле.
– Ладно, едем ко мне, – сказал Ершов,– махнем по паре рюмок, полегчает.
…На другой день в баре «Вега» гостей и родственников двух «дембелей» собралось довольно много. Само собой присутствовали родители виновников торжества, Гладышев со своей очень миловидной женой Верой и даже некоторые забытые друзья детства и юности, с которыми вместе учились в школе. Их, в общем-то, специально никто и не приглашал, но видеть после долгой разлуки все равно приятно. Именно от них Ершов от них и узнал, что его школьная любовь Лена Козлова вышла замуж за какого-то коммерсанта. Живут в большом доме рядом с бором. Это такой парк возле вокзала, где любят прогуливаться кинешемцы. Кстати сказать, бывший десантник пришел в своей красивой парадной воинской форме, а Башарин, однако, оделся в гражданский костюм. Не хотел открыто показать присутствующим, что форма пехотинца, даже парадная уступает ВДВ. Увидев Димку, Максим подскочил к нему, сначала по-братски обнял, потом сильно пожал руку. Когда немного успокоился, упрекнул:
– Димон, как же так? Приехал с армии, ко мне не зашел. Я подумал, ты зазнался…или милицию не любишь.
– Да я побоялся, – отшутился Башарин, – еще усадишь в камеру, чтобы какое-нибудь дело на меня повесить, и я не смогу отметить возвращение из армии.
– Просто так у нас не сажают, – как-то серьезно ответил представитель милиции.
Абсолютно естественно и то, что в баре присутствовал брат отца Александра – Михаил Константинович Ершов вместе со своей супругой Екатериной Ивановной. За столом он сидел рядом со своим племянником, и весь вечер выпытывал о его дальнейших планах. К этому времени он трудился директором психоневрологического интерната «Новинки» и Саша думал, что дядя хочет предложить хорошую работу. …Но никакого приглашения так и не последовало. Впрочем, вечер прошел довольно весело, и гости, и «главные герои» мероприятия довольно много выпили. Во время частых перекуров «дембеля» выходили на улицу вместе с Гладышевым. Жену Веру он оставлял одну. Та любила танцы, но не такие, когда с кавалером один на один, а, в общей толпе под громкую музыку с какими-то восторженными криками. Поэтому Максим и не переживал, что кто-то из гостей в пьяном вальсе начнет прижимать к себе его любимую супругу. Сам он эти «дикие телодвижения» не любил и старался их избегать. Все-таки сотрудник уголовного розыска, элитного подразделения милиции, представитель государственной власти.
– Ну, ты помнишь наш уговор, открыть свою автомастерскую? – Спросил Александр у Дмитрия.
– Конечно, помню, – ответил верный друг, – но ведь на это нужны деньги и немалые. Земля нужна, в конце концов, на которой должна стоять автомастерская.
– Давай так, завтра едем к Мерзоеву. Он всех в городе знает, да и мужик не глупый, посоветуемся с ним. Кстати, на следующий год прокатимся в Иваново, подберем для себя заочное отделение, какого-нибудь института. Надо попробовать поступить, я отцу обещал.
– Давай сначала решим с работой, а там видно будет, – рассудительно ответил Башарин.
– Ребята, а может к нам в уголовный розыск? – Спросил запьяневший оперативник, – я за вас похлопочу перед начальством.
– Да у вас зарплата во все времена «никакосовая». А мы хотим покупать квартиры, машины, ездить отдыхать «в южные страны». В общем, жить на «полную катушку», – за обоих ответил Ершов.
– Ну, как знаете, – с некоторой обидой в голосе сказал Гладышев.
Когда друзья вернулись в бар, инициативу проведения вечера взял в свои руки запьяневший Михаил Константинович. Он стоял с рюмкой и, обводя всех присутствующих глазами, произнес:
– Ну, господа-товарищи, за родителей мы выпили, на наших славных воинов – «дембелей» тоже. А водка еще осталась, … так, за что будем пить?
Саша встал рядом, поднял рюмку и произнес:
– Предлагаю тост: «за ВДВ»!
Все дружно поддержали, и это оказался последний тост за вечер. В последующем пили без торжественных речей. Кто хотел – кушал, кто-то выходил покурить, а большинство гостей под громкую музыку танцевали в центре зала. Все присутствующие весело проводили время и можно сказать, что вечер удался… Когда стали разъезжаться по домам, у одного из гостей в холе бара возник конфликт со стоящей здесь же группой посторонних молодых людей. Возникла словесная перепалка, грозящая в любую минуту перерасти в жестокую драку. Но десантник ВДВ в парадной форме, вовремя вышедший на шум и имевший довольно бравый вид, желание померяться силами незнакомцам резко убавил. Они просто в спешке ретировались, «не солоно хлебавши» …
