Владимир Юрьевич Харитонов
Путь в никуда…
Глава девятнадцатая. Прения
Следующее заседание началось с прений. Первым выступил представитель городской прокуратуры Г.В. Петров. Он встал из-за своего стола, оценивающим взглядом окинул аудиторию… В начале доклада прокурор констатировал сухие факты, подтверждающиеся доказательствами в уголовном деле. Казалось, что этим и закончится его речь. Однако обвинитель как бы, между прочим, добавил:
– Хочу сказать несколько слов и о психологической стороне преступлений…
Но как только он начал говорить стало очевидным, что подготовился по данному вопросу довольно тщательно:
– Уважаемый суд, думаю, что все защитники подсудимых не преминут заявить, что рассматриваемое уголовное дело носит чисто ситуационный характер. Мол «не мы такие, жизнь такая». Хочу их опередить и напомнить, что любое правонарушение всегда имеет два корня: один лежит в личности преступника и сплетается из особенностей его психической конституции, а другой состоит из внешних для данного человека факторов, своим влиянием толкнувших его на преступный путь. И на первом плане, как говорят психологи-криминалисты, стоит все-таки индивидум. Ни одно преступление нельзя объяснить исключительно внешними причинами, игнорируя особенности совершившего его субъекта. По большому счету, никто не становится преступником «случайно», всегда есть ряд обстоятельств, которые привели человека к совершенному им правонарушению. Каждое преступление, если можно так выразиться, имеет свой «личный» корень. Нарисуйте, какую угодно цепь внешних событий и все равно для того, чтобы под давлением их произошло преступление, необходимо прибавить к ним известный склад личности….
На этих словах прокурор сделал паузу, осмотрев присутствующих, чтобы убедиться, не утомил ли он их столь изысканными выражениями. Все-таки как-никак кандидат юридических наук и не все коллеги, по его мнению, способны его понять. Председательствующий и впрямь видно заскучал, а защитники смотрели на него вполне понимающими глазами и даже что-то отмечали в своих блокнотах. Обвинитель продолжил:
– Для лиц, совершающих корыстные и корыстно-насильственные деяния, чем привлекателен противозаконный способ решения каких-то проблем? Возможностью получить материальные средства в достаточном количестве, не затрачивая на это много времени и труда… А также его доступностью и нередко – эмоциональной привлекательностью. Как ни дико звучит, но иногда люди идут на преступление ради порции адреналина…и это им нравится. Внутренними источниками побуждений являются потребности, порой извращенные. И завышенные притязания. Каждый считает, что он заслуживает большего, чем имеет. Иногда это ведет к изменению личностных ценностей, требующих своего удовлетворения. Возникают порой какие-то нереальные жизненные планы. Внешними источниками мотивов выступают условия, конкретные обстоятельства, в которых возникает проблемная ситуация, требующая своего разрешения. Непосредственно перед совершением преступления, человек предварительно решает вести себя определенным образом. В его сознании появляется мысль об известном поведении и, так сказать, получает санкцию; при этом, быть может, он даже ошибочно рисует себе результат своих действий. В тех случаях, когда он умышленно реализует задуманное, то, безусловно, сознает, что его деятельность будет иметь своим последствием преступление. Его решение поступить определенным образом складывается тогда при наличности этого сознания…
При этих словах прокурор вновь оторвался от своих записей и внимательно посмотрел на председательствующего и адвокатов. Для того чтобы никто не подумал, что почти все заумные мысли, взяты им из учебника по криминальной психологии, решил продолжить не по бумажке, а своими словами. Хотел, чтобы оценили его интеллект и тщательную подготовку к выступлению не только юристы, а все присутствующие в зале. Сомнения в том, что они и на одну десятую не поймут его выступления, в душу государственного обвинителя даже не закрались. Впрочем, нельзя сказать, что его особо интересовала реакция участников процесса. Не чуждо ему было и самолюбование. Однако судья продолжала сидеть со скучающим видом, возможно даже не внимая красивых речей обвинителя. Петров, показательно отложив свои бумаги в сторону, глядя перед собой в некоего невидимого слушателя, продолжил:
–Другой человек, попавший в абсолютно аналогичную ситуацию, быстрее всего поступит по-другому, найдет иной выход из своего положения и в девяноста процентах случаев не встанет на преступный путь. В общем, воспитание и жизненные интересы личности заставляют ее обыкновенно держаться на определенном моральном уровне….
Словно запнувшись за свои последние слова и потеряв мысль, которую собирался высказать, обвинитель в некотором даже смущении стал перебирать отложенные записи и, найдя нужные выражения, продолжил:
– Возникает некое нравственное напряжение, в силу которого она старается устранять любые затруднения средствами в рамках закона. То есть не вредящими достижению главных жизненных целей. Подобная личность будет держаться вдали от таких путей и способов действия, как преступление. Ведь это грозит ей подрывом добрых отношений с другими людьми, общественным порицанием и недоверием. В конце концов – разлукой с семьей, судом и наказанием.
После этих слов супруга Михаила Константиновича встала со своего места с побледневшим лицом и быстро вышла из зала. Возможно, ей стало плохо, и муж смотрел ей вслед из клетки явно сочувствующим взглядом. Прокурор на минуту замолчал, дождался, пока Екатерина Ивановна закроет за собой дверь и продолжил:
–Если же нарисовать картину неких условий, при которых для человека исчезает возможность выбора, то к таким случаям не может прилагаться само понятие преступления. Однако если существует свобода выбора, то личность сама ответственна за выбор конкретного варианта своего поведения. Ситуация – лакмусовая бумажка, выявляющая сущность личности. Цепочка возникновения преступных мыслей и действий – показатель того, в каких условиях конкретный человек способен совершить преступление. Иными словами, принятие решения о совершении преступления формирует устойчивое стремление к реализации незаконных действий.
Тяжело вздохнув, словно устав от своего высокоумия, прокурор устремил свой взгляд на людей, сидящих в клетке напротив него, и четко с выражением произнес, словно обращаясь непосредственно к ним:
– А у наших подсудимых выбор, безусловно, имелся. Мы слышали из показаний родителей Ершова и Башарина, что, не совершая никаких правонарушений, они собрали нужную сумму для погашения кредита. Подсудимым было достаточно обратиться к ним за помощью. Но они решили по-другому… Иными словами, ситуация играет роль повода к совершению преступления, хотя объективно она и не содержит никаких провокационных моментов. Практика показывает, что существует огромное количество соотношений между характером человека, его воспитанием и возникшими обстоятельствами перед совершением противоправных действий. Крайние точки этих соотношений таковы: сильное влияние конкретной жизненной ситуации при отсутствии антиобщественной установки. Именно этот фактор привел Ершовых и Башарина на скамью подсудимых.
Петров, наконец, замолчал, налил из графина, стоящего у него на столе воды в стакан и сделал несколько глотков. Он стоял лицом к подсудимым, боком к их родителям. При этом, осмотрев еще раз присутствующих в зале, с удивлением обнаружил, что отцы обоих фигурантов дела очень внимательно на него смотрят и…похоже прекрасно понимают, о чем речь. Тем не менее, обвинитель продолжил, положив перед глазами один из листов со своими записями:
–Хотелось бы остановиться конкретно на Башарине, на совершении им преступления под давлением на него авторитета Ершова… Такой тип людей отличается тем, что преступные действия осуществляют под влиянием других лиц, которые склоняют их к совершению противозаконного деяния. Возникновение криминального умысла может происходить в результате формирования допустимости нарушения закона. Хоть и под влиянием других лиц. Это лишь говорит об отсутствии антикриминальной устойчивости Башарина, податливости его криминогенному воздействию. При этом возможно, он и испытывал противоречивое или даже отрицательное отношение к преступному деянию. Но подобная борьба с совестью характерна только при первых эпизодах корыстных преступлений. А в дальнейшем такой человек идет на нарушение закона уже при гораздо меньшем внутреннем сопротивлении. Что подтверждается и фактом согласия Башарина на убийство Ершова.
В этот момент сдали нервы у Нины Петровны, ее тихие всхлипывания перешли в открытое рыдание. Она вскочила с места и со словами: «Простите, пожалуйста» выскочила из зала заседаний. Когда пробегала мимо клетки, Дима Башарин резко встал, взялся руками за прутья и тихо сказал:
–Мама, мама…
Но она даже не поглядела в его сторону. При этом чуть не сбила с ног возвращающуюся Екатерину Ивановну. Та встала боком в открытых дверях и пропустила разревевшуюся женщину. Судья с безразличием взирала на привычную для нее сцену и спокойно обратилась к подсудимому:
– Дмитрий Петрович, вы присядьте и успокойтесь…
Прокурор вновь оказался вынужден сделать паузу в своем выступлении. Глотнул из неполного стакана воды и вновь уткнулся в свои записи, продолжив читать:
–Уважаемый суд, защитники, думаю, будут говорить о явках с повинной подсудимых Александра Сергеевича Ершова и Дмитрия Петровича Башарина. Мол, они полностью осознали и искренне раскаялись. А так ли это на самом деле? Между прочим, психология раскаяния преступника тщательно изучается криминальной психологией. И это довольно сложная проблема для теоретиков, далеко не все в ней понятно и однозначно. Безусловно, важное место занимает исследование эмоциональной и волевой сферы правонарушителя. А эта сфера практически не поддается экспериментальной проверке. Проявившееся осознание своей вины в том или ином преступлении является временным настроением того, кто его совершил. Оно не постоянно и складывается у правонарушителя под влиянием двух сил: действия на него различных событий, происходивших вокруг него – это с одной стороны, и его психической конституции – с другой. В данном случае вероятно подсудимые понимали, что их вот-вот изобличат сотрудники правоохранительных органов, и явка с повинной не являлась проявлением искренности. Очевидно, это просто игра на опережение, чтобы хоть как-то смягчить, уменьшить будущее наказание. И не более того…
Далее, что хотелось бы мне отметить… Решили подсудимые убить своего соучастника Михаила Константиновича Ершова. Согласно человеческой психологии, вслед за этой мыслью в голове появляются образы трупа, осиротевшей семьи, негодования близких, суда и наказания… И все это, тем не менее, Ершов и Башарин допускали и это их не остановило. Если предположить, что они не пришли с явками с повинной, а Ершов умер от ранения. Да, я понимаю, страшное суждение, но все-таки. Ершов бы пришел на похороны своего дяди… И как бы он смотрел в глаза его вдовы? Я к тому, представляют ли для общества опасность эти молодые люди из хороших семей и с хорошими личными характеристиками. Да, изначально они хотели просто погасить кредит, это казалось им заветной целью. Однако удовлетворить свое желание они решили любой ценой, посчитали, что для этого все средства хороши. Их стремление к достижению желаемого выбилось из-под нравственного контроля, они потеряли понятия дозволенного и недозволенного. Я считаю, что в этом и заключается их предрасположенность к совершению нарушения закона. С этой склонностью и ассоциировалось у молодых людей в тот роковой день представление преступления, как средства для достижения основной цели. Умысел возникает в процессе мышления, а на его формирование оказывают влияние понятия и представления, не соответствующие общественному правосознанию. Под словом «понятия», я естественно не имею в виду те понятия, которые заменяют бандитам закон.
Последняя фраза чем-то насторожила председательствующего. Судья впервые внимательно поглядела на прокурора. Тот, несколько смутившись, закашлялся, выпил водички и продолжил:
–Уважаемый суд, прошу обратить внимание на тот факт, что ни Башарин, ни оба Ершовых не знали ни голода, ни холода, а оказались лишь стеснены в удовлетворении некоторых своих стремлений к материальному комфорту. К моменту преступления не произошло никаких особых внешних событий, как-либо серьезно изменявших ход их жизни. Они находились в сравнительно благоприятных условиях. У очень многих людей условия оказываются гораздо хуже, но они не совершают тяжких преступлений. Хочу отдельно отметить и попытку Александра Сергеевича Ершова запутать судебное следствие, изменив в зале заседаний свои прежние показания. Не вяжется она с искренним раскаянием, совсем не вяжется… Итак, ваша Честь, с учетом всего выше сказанного, прошу назначить подсудимым следующие наказания: Александру Сергеевичу Ершову в виде лишения свободы на 15 лет в исправительной колонии строгого режима; Дмитрию Петровичу Башарину – 13 лет в исправительной колонии строгого режима; Михаилу Константиновичу Ершову – восемь лет лишения свободы с таким же режимом содержания.
Послышались возмущенные голоса среди родственников подсудимых и громкие всхлипывания матерей Саши и Димы. Судья достаточно громким голосом произнесла:
– Я попрошу соблюдать тишину в зале… Кто не владеет своими эмоциями, выйдите в коридор.
Никто не встал и не вышел, однако голоса замолкли, и стало тихо, как в школьном классе у серьезного преподавателя.
Защитник Рунцов поднял руку и когда привлек внимание председательствующего встал из-за своего стола спиной к подсудимым и произнес:
– Разрешите?
Услышав удовлетворительный ответ, он прокашлялся в кулак. По привычке поправил бабочку черного цвета на белой рубашке с длинным рукавом, которая виднелась из-под черной жилетки. С какой-то загадочной улыбкой посмотрел на прокурора, мол, так ты надоел своими пафосными заученными умозаключениями, ведь можно высказывать мысли и простыми словами. Затем четко выговаривая слова с необходимым выражением, зачитал подготовленную речь. Иван Иванович так же решил углубиться в психологический анализ происшедшего, но с совершенно противоположной целью. Он намеревался доказать суду, что перед ним находятся не закоренелые преступники, а оступившиеся люди. По крайней мере, один из них – его подзащитный:
– Ваша Честь, – начал адвокат, – я долго размышлял, изучая это уголовное дело, как могло произойти такое невероятное событие. Два тяжких преступления совершили не ранее судимые лица, не рецидивисты, а простые молодые люди. Вот мой подзащитный Саша Ершов родился в хорошей интеллигентной семье. Отец Сергей Константинович работает начальником цеха на лесозаводе, мать Альбина Николаевна – врач терапевт ЦРБ. Оба высокоморальные люди, любящие своих детей и занимающиеся их воспитанием. Забегая несколько вперед, скажу, что у Александра есть старшая сестра Ольга. Она окончила политехнический институт в Москве, вышла замуж и продолжает жить и работать в столице. А ведь росла и воспитывалась в тех же условиях, что и мой подзащитный. Так как могло получиться, что от одной «яблони», уродились такие разные «яблочки»? Кто или что в этом виноват? Генетика? Но Саша не от рождения стал преступником. Он рос довольно послушным мальчиком, хорошо учился в школе. При этом активно занимался спортом – каратэ. Так может, виноват спорт, этот вид борьбы довольно жестокий, люди бьют друг друга. Но ведь каратэ, боксом и подобными видами спортивных состязаний занимаются тысячи, если не миллионы человек. И крайне редко из них вырастают преступники. После школы мой подзащитный не стал подбирать для поступления, какое – то высшее учебное заведение, как настаивали родители, а пошел работать. Мотивация у него при этом оказалась вполне достойная – не сидеть на шее у отца с матерью, а самостоятельно обеспечивать себя, получив при этом специальность слесаря-механика по ремонту автомобилей. То есть он с шестнадцати лет начал трудиться, при этом заранее запланировал отслужить в армии. Кинешемский военкомат направил его в войска ВДВ и, судя по характеристикам, Ершов стал отличным защитником Родины. Армия воспитывает, как мы все знаем достойных мужчин, которые не будут нарушать закон ради каких-то прихотей. Честно отслужив два года, Саша опять решил совершенствоваться в избранной профессии и открыл вместе с другом детства свой бизнес – автомастерскую по ремонту машин и там же на территории молокозавода – автостоянку. Правда, своих денег не оказалось, а обременять родителей не хотелось… Взяли в банке кредит, посчитали возможную прибыль от своей деятельности, и на бумаге вроде все получалось хорошо. При этом Ершов-младший собирался сдержать слово данное родителям сразу после школы, что поступит в институт на заочное отделение. Даже выбрал учебное заведение – Ивановский государственный политехнический университет, автомобильно-дорожный факультет. Вдруг оказалось, что теоретические расчеты сильно расходятся с тем, что стало получаться на практике. Они зарабатывали много меньше, чем необходимо на погашение кредита и платы за аренду гаража и земли у молокозавода… Вот бы в этот момент усмирить свои амбиции и гордыню и обратиться за помощью к родителям. События развернулись бы совсем по-другому, и никто из присутствующих сейчас бы не сидел в этой клетке … Но молодые люди этого не сделали и если можно так выразиться, утопали в безнадежности возникшей ситуации. На мой взгляд, это основной фактор, побудивший Александра и его друга на преступление. Мы юристы и, безусловно, знаем, что в детерминационном механизме ситуация выступает в роли причин конкретного преступления при условии, что она содержит обстоятельства, толкающие субъекта на преступные действия…
Произнеся последнее предложение, Иван Иванович с ироничной улыбкой на устах поглядел в сторону прокурора. Он словно давал понять, мол, «умные книги по психологии, мы тоже читали и выдержками из них можем апеллировать не хуже вас». Прокурор и «бровью не повел», смотрел на выступающего оппонента холодным и спокойным взглядом. Он не первый раз встречался на процессе с Рунцовым и всегда выигрывал в дебатах. По крайней мере, Петров так считал, исходя из того, что суд давал сроки наказания близкие к тем, что запрашивало обвинение. Ему и в голову не приходило, что у российских судов в большинстве случаев обвинительная практика, оправдательных приговоров по статистике менее одного процента… Словно передразнивая соперника по процессу, адвокат налил в граненый стакан воды из графина, стоящего и на его столе, не спеша выпил и продолжил:
–Ситуация воздействует на волю, сознание, чувства человека, непосредственно побуждает его к криминальным действиям. Я считаю, что мой подзащитный совершил преступление в результате вынужденного, внутренне противоречивого принятия противозаконного способа действий. Он посчитал, что решить их финансовую проблему невозможно правомерным путем. Да, надо признать, что это ошибочное суждение… Однако оно характерно для людей, впервые решившихся на совершение сначала корыстного преступления, а потом тяжкого насильственного.
Ваша Честь, есть еще и второстепенный, но тоже очень значимый момент – это его дядя Михаил Константинович. Мой подзащитный всегда уважал его, считал вторым отцом… Безусловно, тот пользовался большим авторитетом у моего подзащитного. И вот этот взрослый и уважаемый руководитель учреждения, как мы слышали из его собственных показаний на процессе, делает преступное предложение…
При этих словах Ивана Ивановича, супруга подсудимого закрыла ладонями свое лицо и наклонила его настолько низко, насколько позволила ее конституция. Лицо Михаила Константиновича стало пунцовым. Взгляд уставился в одну точку на полу возле его ботинок. Он словно ожидал, что пол под ним провалится, и он улетит прямо в преисподнюю. Но ничего подобного, конечно, не случилось. А Рунцов, как ни в чем не бывало, после непродолжительной паузы продолжил выступление:
–Конечно, Александр испытал шок. Он ожидал чего угодно, но только не этого… Михаил Константинович выступил, извините за подобное сравнение, в роли библейского змея-искусителя. И молодой человек, мой подзащитный, привыкший прислушиваться к советам дяди, совершает главную в своей жизни, можно сказать, роковую ошибку. Он соглашается на преступление, надеясь, что оно решит его финансовые проблемы и забудется вскоре, как страшный сон.
Но, ваша Честь, мы-то знаем, что так не бывает. Человек, один раз вступивший на эту кривую тропинку, просто так назад не вернется. Психическое состояние личности после совершения преступления меняется. По сути, это уже другой человек, почти невменяемый. Боясь разоблачения от близкого родственника, который и склонил его к нарушению закона, Саша усугубляет свое положение попыткой убийства родного дяди. Да, поступок очень страшный и оправдать его невозможно, но…понять мотивацию не сложно. Далее хочу сказать некоторые спорные вещи… Вот после меня будет выступать моя коллега, уважаемая Елена Викторовна. Думаю, она не преминет упомянуть, что в связке Ершов – Башарин, первый оказался лидером и непререкаемым авторитетом для второго. И Дима, будучи чуть ли не подчиненным Саши, стал жертвой исполнения некоего преступного приказа. Мол, он не посмел ослушаться. В этом имеется какая–то доля истины, но как мы знаем у всякой медали есть две стороны… Саша, понимая, что его друг видит в нем лидера, причем заметьте добровольно по своей инициативе, вынужден постоянно доказывать свое лидерство. Если позволите, некое свое превосходство. Он должен постоянно принимать какие-то неординарные решения, на которые Дима, по его мнению, не способен. Да это в определенной степени амбиции, разыгравшееся самолюбие, жертвой которого невольно стал мой подзащитный….
«Вот это поворот, – подумал Саша Ершов, – я совестью мучаюсь, что, по сути, заставил Диму совершить два преступления… А оказывается я сам жертва». Он посмотрел в сторону обвинителя, надеясь увидеть хоть какое-то сочувствие, но его внешний вид словно говорил об абсолютном равнодушии к словам своего оппонента. Во взгляде не усматривалось никаких эмоций. Рунцов еще раз отпил из стакана, вытер платочком, который достал из кармана своих брюк, губы и произнес:
–Ваша Честь, теперь о главном…после совершения преступных деяний мой подзащитный испытывал сильнейшие моральные страдания. Он искренне раскаивался в содеянном преступлении, что побудило его прийти добровольно в милицию с явкой с повинной. Не факт, что наши доблестные правоохранители сами бы раскрыли данные тяжкие преступления, совершенные в условиях неочевидности. Мой подзащитный не только написал явку с повинной, но и выдал, заметьте добровольно, все похищенные деньги и винтовку, из которой произведена попытка убийства. Также подчеркну, что преступления, совершенные моим подзащитным носят ситуационный характер. При других жизненных обстоятельствах он бы никогда не пошел на нарушение закона. В заключение моего выступления хочу сказать, что в деле имеются характеристики Александра с места работы до службы в армии, с военкомата и места жительства. Все они более чем положительные.
Уважаемый суд, поскольку любой приговор имеет целью не только перевоспитание лица, нарушившего закон, но и выполняет карательные функции, то считаю и прошу назначить моему подзащитному наказание, связанное с лишением свободы. При этом учесть, что это не является самоцелью правоохранительной системы. Мы должны думать и о том, чтобы человек после отбытия наказания вернулся в наше общество его полноправным членом… Исходя из вышеизложенного, прошу назначить наказание не более семи лет лишения свободы в колонии общего режима…
Выступление адвоката вряд ли произвело серьезное впечатление на прокурора и судью, они давно привыкли к красивым речам адвокатов. Однако на присутствующих родителей оно, безусловно, оказало эффективное воздействие. Они всерьез задумались о том, что происходило на душе их детей в тот момент, когда они решились на такие страшные преступления. Неужели они не боялись пусть гипотетического, но вполне вероятного наказания? Альбина Николаевна почему-то сразу вспомнила случай из детства Саши, когда он измерял глубину лужи. Ведь он прекрасно понимал, что последует серьезное по детским меркам наказание, но все равно делал то, что задумал… Что им двигало в тот момент? Любопытство? Самолюбие? Упрямство? Или желание достичь определенной цели, несмотря на риск? Вопросы, вопросы, вопросы… Возможно именно здесь и содержится ответ на главный вопрос: как Александр решился на преступление? Почему не побоялся наказания? Ведь человек по большому счету формирует себя сам. Конечно, под сильным воздействием воспитания в семье, школе, какого-то влияния определенного круга друзей, то есть улицы.
Между тем, после того, как Иван Иванович по-стариковски не спеша, уселся на место, из-за своего стола встала Елена Викторовна. Молодая, красивая женщина в коричневом костюме, под которым виднелась бежевая блузка, выглядела не по годам серьезной. Словно вспомнив, что нарушает судебный порядок, запоздало обратилась к судье: «Разрешите?». Председательствующий одобрительно кивнул головой. Без намека на улыбку защитница взяла в руки свои записи:
– Ваша Честь, мне достаточно трудно выступать после своего коллеги. Он практически забрал весь «мой хлеб». То, что я готовила не один день, он озвучил в полчаса. Поэтому не буду утомлять уважаемый суд повторением психологического разбора поведения своего подзащитного, его уже произвел Иван Иванович и я с ним полностью согласна. Но дополню следующим: мой подзащитный так, же из хорошей семьи. Петр Николаевич и Нина Петровна имеют высшее образование, работают руководителями на фабрике «Красная Ветка». Отмечу, что у них единственный сын Дмитрий, которому они отдавали все свои силы, которого любили, воспитывали, как могли. Не сумели они только одного – научить его самостоятельно думать и не поддаваться влиянию улицы. Почему Дима оказался под сильным влиянием своего друга? Ведь они погодки… И раз обвинитель упомянул криминалистов-психологов, то и я хочу сказать пару слов из их изысканий.
Так вот они утверждают, что изучать различные стороны личности надо по данным истории ее жизни с самого детства и до настоящего момента. Необходимо выяснить по фактам жизни, как реагировал данный человек в различных ситуациях. Нужно представить себе ясную картину тех условий, в атмосфере которых складывался его характер. Большое значение имеют отношения с родителями или воспитателями. Необходимо учесть материальное и социальное положение, внутреннюю жизнь семьи, характер школы, в которой учился данный субъект. Что его в образовательном учреждении интересовало и что, наоборот, давалось ему с трудом и казалось неинтересным и т. д. Огромную роль играют и взаимоотношения с друзьями. Впечатления детства и юности часто оказываются роковыми для всей последующей жизни человека.
Саша Ершов лучше учился в школе, поэтому он казался умнее, физически друг явно сильнее, а значит авторитетнее в детском коллективе. К тому же он и смелее, инициативнее. За ним Дима ощущал себя как за каменной стеной… По крайней мере, так ему очевидно казалось. Он с детства привык полагаться на Ершова и надо сказать, что тот его ни разу не подвел, а это порождает безоговорочное доверие. Влияние друга оказалось настолько сильным, что по окончанию школы, он не пошел по стопам родителей, не стал поступать в институт. Дмитрий выбрал работу на станции техобслуживания автомобилей. Точнее надо бы сказать, Саша для него выбрал. Невозможно не признать, что Дима сам добровольно создал себе кумира и…оказался здесь, за этой решеткой на скамье подсудимых. Да мы много можем говорить о разной психологической устроенности людей – есть лидеры, есть стадо, идущее за ним. Извините за такое выражение. Но кто несет большую ответственность за конечный результат? Лидер или послушные ему люди? Да, имеет место малодушие, бесхарактерность. Да, даже выполнение преступного приказа, например в армии, не освобождает от уголовной ответственности… Но на минуту представьте себе, что Дмитрий в силу своего мягкого характера попал бы под влияние Героя России, будущего ученого или общественного деятеля, совершил бы он что-то противозаконное? С уверенностью могу сказать – нет.
Уважаемый суд, я полностью согласна с моим коллегой, что данные преступления носят ситуационный характер. Как мы знаем преступность в целом имеет глубокие социально-экономические корни. Если бы кредиты в стране давали под меньший процент, а какое-то время вообще не брали процентов, пока бизнес только развивается, то разве бы попали начинающие коммерсанты в столь тяжелое положение? Конечно, нет, и не произошло бы преступления. Не оказалось бы и лиц их совершивших. В любом случае в воздухе висит вопрос: а почему моего подзащитного родители не смогли воспитать так, чтобы их влияние и авторитет оказались превыше влияния других людей? А это опять проблема из разряда социально-экономических, общих для всех членов общества. Чтобы обеспечить семью родители должны работать, они не могут все время уделять ребенку, необходимое для его правильного развития. При этом надеются на то, что в школе опытные педагоги вразумят. А школа считает, что их задача дать знания, а воспитывать должны родители. Знаете, как в пословице: «У семи нянек дитя без глазу». И где же происходит в основном воспитательный процесс? На улице, в кругу близких друзей…
Ваша Честь, в данном конкретном случае я хочу сказать, что мой подзащитный не испытывал никакого желания совершать противоправные действия, но на него оказал влияние его близкий друг. А он, не обладая достаточной антикриминальной устойчивостью и самостоятельностью, подчинился этому влиянию, действуя в силу мотивов дружеской поддержки и взаимопомощи. И в итоге мы имеем то, что имеем. Никоим образом не хочу доказать, что виноваты все, кроме моего подзащитного в совершенном преступлении. Он виноват, однако при этом осознает свою вину и раскаивается. Об искреннем раскаянии говорит и его явка с повинной в милицию, и то, что сразу дал правдивые показания и, подчеркиваю, ни разу их не менял. Говорят об этом и характеризующие Башарина данные. В деле имеются и характеристики моего подзащитного с места работы, службы в армии, с места жительства. Все они прекрасные, имею в виду сами характеристики. Уважаемый суд, считаю возможным назначить Дмитрию Петровичу Башарину наказание, связанное с лишением свободы, но ниже низшего предела. Не более шести лет в колонии общего режима.
