Владимир Алексеевич Колганов
Охота на министра
Глава 29. Козни Соломона
Пожалуй, никто не станет отрицать, что при взгляде на Соломона Бляхера перед глазами словно бы возникает личность Аксельборга. Поставь их рядом, и при всём старании не сможешь отличить. Ну разве что какие-то мелкие, второстепенные детали. А так, и характерный прищур глаз, и даже ироническая усмешка – всё это указывало на общность их происхождения. Кто знает, может, дальние родственники, только признать это не хотят. Правда, одному крупно повезло, с другим же судьба обошлась весьма неласково. Увы, такое иногда бывает.
Как можно предположить, причина неудачи Соломона в том, что не сумел вовремя родиться. Вот оказался бы в начале 90-х в расцвете сил… Да что тут говорить, заткнул бы за пояс и Рабиновича, и Брезуновского. Увы, на раздачу Бляхер не успел – как раз в это время протирал штаны на лекциях, изучая основы кибернетики. Ай, да кому она теперь нужна? В общем, спохватился он тогда, когда каждая лотошница на Ленинском проспекте уже имела свою «крышу».
Осталась единственная возможность – «крышевать», то есть обслуживать политиков. Понятно, что тут доход совсем не тот, что в бизнесе, какие-то объедки с барского стола, но кое-что перепадало, в частности, из рук Бориса Брезуновского. Первой удачей стала публикация доклада о госперевороте, который якобы замышляют олигархи. Борис Абрамович был вполне доволен, даже к обещанному гонорару добавил премиальные в размере тридцати процентов. Мог бы, конечно, и расщедриться, удвоив гонорар, но в эмиграции у него возникли новые расходы. Соломон отнёсся с пониманием, тем более что куда больше радовал итог его стараний – Кайманского прямиком отправили на нары, а это вызывало дополнительное уважение к самому себе, к своим талантам и возможностям. С тех пор любимым занятием Соломона стало вот это оптимальное сочетание реальных фактов, логики и необузданной фантазии, которое не раз давало самые неожиданные результаты.
Не избежал участи заочно пообщаться с Бляхером и Кайманский. К тому времени успев потратить кучу денег на бездарных адвокатов, он ухватился за предложение Соломона, как за последний шанс. Что ещё ему оставалось, если больше нет сил это терпеть, а прокурор отказывается слышать призывы мировой общественности? Итак, Соломон написал несколько слезливых текстов – это были якобы письма из тюремной камеры. В них Кайманский признавал, что был не прав, что напрасно поверил в западную демократию и либерализм, что у России должен быть свой собственный путь к процветанию и социальной справедливости. Рассчитывал, видимо, на то, что в Кремле прочитают это покаяние, тут же прослезятся и поймут, что он не враг, что многое успел переосмыслить и потому уж точно заслужил прощение. Увы, результат публичного унижения был совсем иной – второе дело и новый приговор. Мало того, многие Кайманскому так и не простили его отказ от либеральных убеждений.
Странность этой истории ещё и в том, что именно Соломон сочинил доклад о заговоре олигархов, который подтолкнул власть к принятию жёстких мер в отношении Кайманского. И вот теперь тот же Соломон предложил свои услуги по спасению, ну а Кайманский почему-то взял и согласился! Тут одно из двух: либо бывшего олигарха окончательно загнали в угол, либо же он вовсе не умён, как когда-то кому-то показалось. Всё это и позволило Бляхеру рискнуть, предложить воспользоваться своим удивительным талантом, однако риск был минимален – главное, он получил свой гонорар, а с остальным разберутся без него.
Вспомнился телефонный разговор с заказчиком уже после того, как был опубликован тот доклад по наводке Брезуновского. Новый клиент требовал это дело раскрутить, нужно было продолжать публикации по злободневной теме. Понятно, что Соломона волновал, прежде всего, денежный вопрос:
– Так что там по деньгам?
– Не дрейфь, Соломон! Деньги – это не проблема.
– Но мне важно знать заранее. Ну хотя бы небольшой аванс…
– Главное – есть промежуточный результат. Эти там запаниковали, ну а с Первым мы работаем. Так и вы тоже постарайтесь!
– Да мы стараемся! Шумим, создаём нужную атмосферу… – Соломон давал нужные пояснения, а затем возвращался к прежнему вопросу: – А всё же с деньгами как?
– Предварительные договорённости остаются в силе.
– Вы меня правильно поймите. Это же особый случай! Одно дело, когда надо обвинить соседа в том, что он собрался отравить вас выхлопными газами. Ну а тут совсем другое!
– Мы это учтём.
– Надеюсь. Что ж, тогда до встречи.
– Пока, я ещё перезвоню.
Конечно, Соломон не стал бы отрицать своё участие в этой провокации. Но в том, что в итоге произошло с Кайманским, он однозначно винил только Чесина. Загадочная личность! У кого ни спрашивал, никто не знает, откуда он явился. Словно бы прилетел в Луны! Да что говорить, и внешность крайне неприятная, да и доверия явно не внушает. Такого встретишь в тёмном переулке, даже если не попросит, всё отдашь – от портмоне с деньгами до шнурков на поношенных ботинках.
Да, эдакий Малюта Скуратов в современном оформлении! Хотя, пожалуй, нет – скорее, нечто среднее между Малютой и тем Александром Меншиковым, что благоденствовал при Петре Великом. Увы, судьбе любимца Екатерины и Петра не позавидуешь. Был в звании генералиссимуса, дочь обручилась с наследником царя, но вот итог – ни званий, ни наград, ни капиталов, а умер где-то в деревеньке под Тобольском. Печальная судьба! Неблагодарные потомки! Впрочем, как ни странно, жестокому Малюте куда больше повезло. Вот интересно, что ожидает Чесина? Да он и сам этого наверняка не знает.
Рассказывали, что по убеждениям он социалист, когда-то увлекался Че Геварой. Однако столько времени с тех пор прошло – совсем другие кумиры, иные интересы. И тем не менее, частному бизнесу предпочитает государственное управление, хотя не причисляет себя к коммунистам. Но вот что ещё больше удивляет: будто бы власть для него важнее денег! Ну где ещё найдёшь такого… чудака? На самом деле, всё достаточно логично. Деньги – это действительно не важно, пока есть власть. А вот лишится власти – тогда накопленные капиталы будут очень кстати. И даже то, что не творец, а только исполнитель – это хорошо. Хорошо для Первого – вроде бы исполнителем он вполне доволен. А потому что более преданного человека не сыскать. Во всяком случае, пока Первый сохраняет власть. Что будет после этого – на эту тему нет смысла рассуждать.
Итак, оставим в покое и Чесина, и то, что случилось десять лет назад. Что было потом? Потом Соломон подставил Рогова, одного из основателей модной тогда Партии российских патриотов. Её представители даже были избраны в Госдуму, однако Соломон здесь ни при чём – решающую роль сыграла возможность пригвоздить к позорному столбу вождей тогдашних правых партий, которые существовали в основном на средства, выделенные Кайманским. Тот уже сидел в СИЗО, что авторитета «правым» не прибавило. Ну а подстава заключалась в том, что Соломон посоветовал Рогову после успешных выборов «пойти на вы». Тот взял, что называется, «левый крен», разругался начисто с Кремлём и в результате мог навсегда вылететь из большой политики, как многие ослушники вылетали до него. Если бы чуть позже не предложили солидную должность на госслужбе, так бы и куковал где-то на задворках, никто о нём теперь бы и не слышал.
При воспоминании о «белокурой бестии» из незалежней Украины, Соломону до сих пор икается. Вот ведь и она теперь сидит, а всё потому что наслушалась его советов. Что он доведёт даму до ворот тюрьмы – этого Соломон даже предположить не мог, поскольку намерения у него были вполне прозрачные – хоть что-то заработать там, где ещё нуждаются в его услугах. Как и в случае с Кайманским, успокаивало лишь то соображение, что, несомненно, они сами виноваты, раз уж решили довериться ему.
Ну а про дела Соломона Бляхера с экс-шахматистом и другими «бывшими» и вовсе не стоит вспоминать. Претензия на роль главного идеолога так и не сбылась, ни всенародного бунта, ни всеобщей забастовки не случилось – так, только мелкие шалости и вопли недовольных. В итоге Соломон бросил дело, которое не сулило ни малейшей выгоды.
Так вот, именно Бляхер получил заказ. Было бы странно, если бы Фима выбрал кого-нибудь другого – несколько лет назад Бляхер уже имел возможность угодить, написав книжку «Мемуары Рабиновича». Слегка облагородил Фимин имидж, только и всего. Теперь же предстояло продолжить начатое дело – взять за основу реальные события, а после раскрутить всё так, чтобы Фима весь оказался в белом, ну а нынешний премьер, соответственно, в дерьме! Задачка, конечно, не простая, но Бляхер за свою карьеру брехуна и провокатора не такое вытворял. Можно быть уверенным, что справится.
И правда, уже через неделю на страницах газеты «Московский сплетник» появилась первая скандальная статья из целой серии. Материал был, что называется, убойный! Если бы не одно «но» – фамилия нынешнего премьера не упоминалась, однако нетрудно было догадаться, что речь шла именно о нём.
Вот первый опус Соломона, цитируемый с незначительными сокращениями:
«Ровно два года назад был смещён со своего поста Аркадий Евграфович Федюкин. В то время – один из самых влиятельных людей России, краса и гордость армии, военный министр, успешно проводивший непопулярные реформы, самый энергичный управленец постсоветской эпохи. У него везде, на всех этапах его многотрудной деятельности, всё было отлажено и схвачено. Такой человек, разумеется, никак не мог попасть в тюрьму. И, тем не менее, едва не оказался за решёткой.
Зачем хотели посадить Федюкина? Политологи из разряда патриотов, несомненно, скажут – чтобы искоренить коррупцию, чтобы навести порядок в нашей армии, чтобы спасти от разграбления значительные бюджетные средства. Нет и ещё раз нет! Бюджет здесь совершенно ни при чём. Реальная причина гонений в том, что Федюкин оказался либералом…
Смещение Федюкина было предостережением, первым словом в кровавой надписи на каменной стене. Вопрос – "почему именно он, самый эффективный и решительный? " – содержит в себе ответ. Именно поэтому! Чтобы менее эффективные и не такие решительные поняли, что их в дальнейшем ожидает. Увы, российская либеральная элита так ничего и не поняла. Она просто подумала: ну пусть один сгорел, а нам-то уж точно не придётся. Мы будем верить, что наши идеалы непорочны, ещё крепче сплотим ряды и будем двигаться вперёд, к белому зданию либерализма на горизонте.
Однако так ли уж прочны ряды, так ли уж непорочны идеалы? Вспомним недавнюю историю с поставкой импортных вооружений для российской армии. Неужто кому-то в голову придёт, что наша промышленность не в состоянии сделать что-нибудь подобное? Уж что-что, а с этим у нас был всегда порядок, даже в ядерном оружии сохранился паритет. Так кто же стал инициатором этой странной сделки? И главное – зачем? Вполне логичный ответ – приказ исходил от тогдашнего верховного главнокомандующего, ну а Федюкин с радостью взял под козырёк. Но для чего? Не для того же, чтобы получить мизерный откат в несколько миллионов долларов? И вот выясняется пугающая своей определённостью тенденция. Заказ на импортное вооружение явился составной частью тщательно продуманного плана о переходе на европейские стандарты. Оказывается, всё было сделано в расчёте на перспективу скорейшего вступления России в НАТО! Но как же так? Ведь нам много лет внушали, что кругом одни враги, что нас со всех сторон обложили военными базами, обставили ракетами. И вдруг… Уж не измена ли это, господа? Уж не готовят ли нам новый переворот, куда более радикальный, шоковый, чем двадцать с лишним лет назад?..
Когда над Федюкиным завис дамоклов меч, самым популярным стал вопрос: "Кто следующий?". Пока ни одного претендента не нашлось, но это вовсе ничего не значит. Потому что в очереди к палачу, тому, что ждёт на эшафоте, стоите вы, владельцы престижных "ауди" с мигалками и чёрных бронированных "мерседесов". Дела на вас давно уже заведены, свидетельские показания собраны, доказательства подшиты. Так что умоляю, не назначайте деловых встреч на завтра, господа. Если за вами не пришли вчера, не думайте, что опасность миновала. А потому что вероятность встречи с прокурором с каждой минутой только повышается».
Фима опусом Бляхера был вполне доволен. Главное, что он в этой сделке остался как бы ни при чём, поскольку никогда не тусовался с либералами. Но даже если начнут копать, озвученные Соломоном коварные планы заговорщиков затмят столь малозначительную деталь, как фигура мелкого посредника, который и не догадывался, что они готовят.
Самое удивительное в том, что очень скоро обнаружилось, что и генералам Бляхер угодил. Можно подумать, что это они статью заказывали. Стрекалов радовался, как ребёнок, ходил туда-сюда по кабинету и беспрестанно повторял, помахивая перед лицом Егора этой газетёнкой:
– Вот как надо работать! Ни тебе протоколов допросов, ни опознаний, ни очных ставок, а результаты налицо!
– Так вроде бы нет ещё никакого результата, – попытался остудить пыл своего начальника Викулов.
– Как это нет? – воскликнул генерал. – Впрочем, с тебя-то чего взять? В таких делах ты ничего не понимаешь. Ну ладно, популярно объясню. Бывают такие ситуации в политике, когда явно прищучить противника не удаётся, а вот подготовить общественное мнение, заставить врага запаниковать – это вполне реальная задача. Тут возникают возможности, которые ни следователю, ни прокурору и не снились, – Стрекалов уселся в кресло, закурил и на лице его появилось выражение блаженства. – Да, брат! Кое-что и мы могём! А всё-таки приятно, когда задуманное получается! Сначала наш агент под видом прорицателя, затем этот журналюга Полифактов, потом информация дошла до Фимы Рабиновича, а тот уже нанял этого писаку Соломона Блюхера. Довольно сложная цепочка, однако же сработало, а мы как бы ни при чём!
– Аристарх Игнатьич! А в чём же заключается итог?
– Ты лошадей-то не гони, Егор! Мы свой процент сделали, а подведение итогов будет там, – и оглянулся на портрет, висевший за его спиной.
Тут только Викулов понял, что и возня с Федюкиным, и шашни с Аксельборгом, и внедрение Элен в аппарат вице-премьера Докутовича – всё это только ради одного. В мозгу, как бы помимо его желания возникла мысль. Мысль была ясна, кристально очевидна, но формулировать её он не решался, было как-то боязно. А всё потому, что это их дела, ему вовсе незачем туда соваться. Тем более пытаться понять суть их телодвижений, не имея достоверной информации.
Да, видимо, чем-то не угодил Первому премьер. Возможно, оказался оголтелым либералом или засланным агентом Запада. Или донельзя огорчил своим непослушанием. Вот если бы он имел зарубежные счета, виллу на Мальдивах или регулярно получал откаты от соратников по бизнесу – в этом случае и Егор мог бы оказаться при делах. То есть стал бы, как положено согласно УПК, проводить следствие, кого бы это не касалось. Просто потому, что этого требовал закон.
Да уж, размечтался! Понятно ведь, что ему даже пальцем не дали бы пошевелить. Что можно Цезарю, то не дозволено простому «следаку». Там всё не так! Там всё делается скрытно – но скрытно лишь от наших глаз! Там назначают виновных, и находят оправдание преступникам. Там могут фактически похоронить живого, лишив его должности и привилегий, и там же могут вознести на недосягаемую высоту прежде никак не проявившую себя посредственность. Всё от них зависит, но только не от нас! Мы лишь послушные исполнители их воли, что бы кому-то ни привиделось – даже в тот миг блаженного торжества, когда кричим «долой!» и рвём в клочья свой бюллетень на глазах у членов избирательной комиссии по выборам в Госдуму.
Глава 30. Сделайте пюре!
Статья Соломона Бляхера в «Московском сплетнике» была напечатана в четверг. А на следующий день Элен вошла в кабинет своего шефа, чтобы уточнить расписание встреч на будущую неделю, и обомлела. Всегда такой деятельный и энергичный, с утра до позднего вечера в делах, Докутович сидел за столом и, подперев голову рукой, смотрел в окно. Чем-то донельзя опечаленный, он даже не заметил появления секретарши. На лице вице-премьера присутствовали явные признаки апатии, а в глазах читалась безнадёжность.
Вечером того же дня Докутович был вызван на дачу к Аксельборгу. Туда же пригласили и Викулова. Если Докутович был в состоянии депрессии, то Аксельборг находился на гране истерии:
– Ну вот, уже до премьера добрались! Неужели всё начнётся снова? Снова налоговые претензии, суд и приговор? Да вы попробуйте найти хоть одного приличного предпринимателя, у которого не было бы двойной бухгалтерии, серых схем оптимизации налогов, офшорных компаний где-то на Виргинских островах и подставных директоров фирм-однодневок, в роли которых выступают слесаря из жилконторы!
– Да, надо что-то делать, – еле ворочая языком, пытался выразить свою озабоченность Докутович. – Мы же не можем просто так сидеть и ждать, чем всё закончится.
– Это провал! – не унимался Аксельборг. – Завтра наедет налоговая, а послезавтра… Костик! Может, мне уехать в Лондон? Или попросить политического убежища в ЮАР?
Пришло время вмешаться в разговор Викулову:
– Вы меня простите, но мне кажется, что вы слегка преувеличиваете опасность. Даже если назначат нового премьера, ничего, по сути, не изменится.
– Да что вы понимаете, – вяло возражал Егору Докутович. – Это была последняя надежда. Единственная возможность что-то изменить. Ну а теперь осталось лишь признать наше поражение.
– И всё же есть один вариант. Клин, как известно, выбивают клином. В данном случае против чёрного пиара надо использовать антикомпромат, – предложил Викулов.
– И где его взять? – Аксельборг вроде бы заинтересовался идеей, однако сомневался в её осуществимости. – Я вообще не представляю, что это такое.
– Тут нужен опытный профессионал, – заметил Докутович.
– Послушайте, а почему бы не привлечь Соломона Бляхера?
– Ты что такое говоришь, Егор? С ума сошёл! Он же по сути нас подставил!
– Господи! Да при чём тут он? Соломон – это всего лишь пешка, послушный исполнитель чужой воли. За бабки он что угодно сделает. Вчера его наняли они, а завтра вы ему заплатите.
Аксельборг задумался. Выпятил нижнюю губу, чем-то напоминая в эти минуты Бенито Муссолини, покачал головой и, наконец-то решившись, произнёс:
– Что ж, деньги не проблема. Но будет ли нужный результат?
– Так надо с ним поговорить, – оживился Докутович. – Посмотрим, что предложит.
– Вот ты этим и займись. И срочно! Ноги в руки!
Аксельборг глядел вслед убегающему Докутовичу, по-прежнему не проявляя оптимизма:
– Золотой парень! Нет ему цены! Вот только если начинает паниковать, тогда трындец! Как говорится, сливай воду! – Затем перевёл взгляд на Викулова: – Ну да ладно, Егор! У меня к тебе ещё один вопрос.
– Я к вашим услугам, Тарас Фердинандович! Чем могу помочь?
– Да пустяки! – и внимательно посмотрел прямо в глаза Егору. – Не появилась ли у тебя информация о том, что они там намечают… Я имею в виду то дело, которое готовят против нашего премьера. Неужели всё сводится лишь к тому, что этот Бляхер написал?
– Так я же говорил, Тарас Фердинандович! Меня к этому не подпускают.
– Не доверяют, что ли?
Егор пожал плечами:
– Всё может быть, однако думаю, что причина тут в другом.
– И в чём?
– Я предполагаю, что эту тему военная контрразведка разрабатывает. А кое-кто из наших у них только на подхвате.
– Так кто?
– Этого пока не знаю.
– Узнай.
– Я постараюсь.
Викулов отправился домой. После всей этой бесполезной болтовни хотелось отдохнуть, но прежде предстояло составить для Стрекалова отчёт – так он делал каждый раз, когда встречался с Аксельборгом или Докутовичем. К счастью, с Элен они теперь могли свободно говорить, поскольку её мобильник перестали использовать в качестве «прослушки» – в этом уже не было никакого смысла.
Странно, но вот сейчас, поднимаясь в лифте на свой этаж, он даже немного сочувствовал Докутовичу – вместо того, чтобы сидеть в тапочках перед телевизором, тот вынужден обрабатывать этого пройдоху Бляхера. Да так оно и было, причём вице-премьеру на это потребовалось несколько часов и бутылка выдержанного виски…
После разговора с Докутовичем в мозгу Соломона Бляхера словно заиграла музыка. Ну кто бы мог подумать, что он теперь станет нарасхват? Что благодаря ему будут назначать премьеров и свергать правительства. Что к нему будут ломиться и стар и млад в надежде реализовать свои заветные мечты. Да никакому волшебнику такое и не снилось!
Только представьте, перед его кабинетом на тридцатом этаже в Москоу-сити выстраивается офигительная очередь. И все наперебой просят, требуют, размахивают кейсами с валютой… Вполне возможно, что среди этих страждущих будут лица с прямо противоположными желаниями. Ну что ж, тогда придётся устраивать аукцион. Кто больше предложит, тот и станет победителем в этом споре денежных мешков. Впрочем, кабинета ещё нет, есть только квартирка на окраине Москвы, но для начала и этого достаточно.
Когда Докутович предложил работу, Соломон насторожился.
– Даже и не знаю, что сказать. Всё это слишком неожиданно. Я ведь ещё для них должен поработать.
– В чём дело, милейший Соломон? – удивился Докутович. – Тебя не устраивает гонорар или опасаешься за своё здоровье?
– Дело тут совсем в другом. Если я их кину, ко мне никто больше и не сунется. Поймите, для человека моей профессии репутация очень много значит.
– Так чего они хотят?
– Я должен написать ещё серию статей, в которых окончательно «замочу» вашего премьер-министра.
– Это невозможно! – взвизгнул Докутович.
– В том-то и дело, что ваши пожелания с их пожеланиями очень трудно совместить, – согласился Соломон. – Но вы не беспокойтесь, я что-нибудь придумаю.
– Так что, я могу надеяться?
– А что ещё вам остаётся?
И вот теперь, после недолгой эйфории, связанной с получением солидного заказа, Соломон стал составлять свой план. Ежу ясно, что вариант с аукционом не пройдёт. Да, слишком поздно! Впредь будет наука – сначала собрать информацию о тайных намерениях предполагаемых клиентов, а уж потом…
Но как же удовлетворить их – и этих, и других? Можно мозги себе сломать! Да потому что намечается типичнейший цугцванг. Ведь невозможно услужить и тем, и этим! И тут Соломон припомнил, как играл сам с собою в шахматы. Всё очень просто: сначала делаешь ход за белых, затем переворачиваешь доску, и находишь лучший ход за чёрных. Потом наоборот… А чем закончится игра, этого даже мудрый ребе вам не скажет. Как в том анекдоте: у него спросили, как накормить семью из пяти человек, имея всего лишь три картофелины, на что мудрец ответил: «Так сделайте им пюре!» А в самом деле, может быть и здесь так поступить?
Разумеется, работать пришлось под разными именами. Если, к примеру, Иванов на чём свет стоит ругал премьера, то Сидоров не то чтобы оправдывал – нет, он только сомневался в достоверности того, что пишет Иванов, находил противоречия, неточности в формулировках. Короче, Сидоров действовал как дипломированный адвокат, который только и способен придираться к мелочам, затягивать судебный процесс или в крайнем случае взять больничный лист, если не придумал ничего другого. К счастью, до больничного так и не дошло – некогда болеть, когда можно денежки грести чуть ли не лопатой. А вот продлить эту многоходовую пикировку, изобразить нечто вроде фехтования на деревянных шпагах – это самое оно! Надо же иметь в виду, что те и другие платили за каждую статью, за каждое выступление на телевидении.
Так всё и шло. В одной статье он доказывал вред от создания госкорпораций – мол, чиновники воруют, скоро вообще ничего не оставят от бюджета. В другой статье, которая выходила в свет через неделю, эту мысль опровергал, убеждая читателей в том, что бизнесмены ничем не лучше прожорливых чиновников, да просто много хуже, а потому государство просто обязано всю экономику держать в своих руках. Самое удивительное, что заказчики довольны – пока на слуху у всех была одна статья, клиенты успевали принять решения, которые позволяли укрепить позиции и даже перейти в контрнаступление. Ну а через неделю эти уходили в глухую оборону, консолидировали свои силы, а другие использовали ситуацию, чтобы успехи оппонентов, по возможности, свести на нет.
Всё бы ничего, но Соломона огорчало то, что эта потешная игра Иванова с Сидоровым когда-нибудь закончится. Он так привык к этим двоим, что перспективы расставания его попросту пугали. Не успокаивало даже то, что вслед за прежними наверняка новые заказчики появятся. И вот тогда Соломон придумал, как всё это можно было бы продлить. Достаточно вообразить, что появился третий клиент, у которого свои собственные интересы. Теперь этот новоявленный Петров начнёт воевать и с Сидоровым, и с Ивановым, всё более нагнетая обстановку и не стесняясь в выражениях. Понятно, что консенсуса Соломон не должен допустить, поскольку продолжение этой свары в его личных интересах.
