Владимир Александрович Андриенко
Проклятие Кантакузенов
– Дак сие давно было, Степан Андреевич. В году 1713-ом! Дурново тогда моложе был. Да и государь тогда правил Петр Алексеевич!
Волков лишь усмехнулся на слова Карпова.
– Не могу понять, что ты задумал, Степан Андреевич?
– Нужно о том деле узнать.
– Это о пропаже служанки? Да нет никакого дела, Степан Андреевич. Холопка Кантемиров пропала в имении, где сам князь Дмитрий был полновластным владельцем.
– Ты это о чем, Петр Антипович?
– Об исключительном праве, Степан Андреевич.
– Подробнее?
– По указу государя Петра Алексеевича было дано князю Дмитрию Кантемиру право исключительное «жизни и смерти» своих слуг. А значит, что сам князь был волен свое следствие учинять или не учинять. Друново к тому отношения иметь не мог. По делу служанки никаких указаний от князя Дмитрия не поступало.
– Но я все же попробую потянуть за эту ниточку, Петр Антипович.
– Бесполезное дело. В архивах его нет.
– Но я знаю, кто может помочь, Петр Антипович…
***
Хроника событий: января, 27 дня, года 1733 от РХ.
Москва.
Архив Шубина.
Степан Андреевич сразу из дома Кантемира отправился к дьяку Гусеву в Разбойный приказ. Тот выслушал чиновника.
– Не просто так всплыла фамилия господина Дурново. Был он тогда в имении Архангельское. Был! Но ведь никогда о том ни словом не обмолвился.
– Но это не говорит ни о чем, Степан. Был молодой тогда чиновник по казённой надобности в Архангельком. И что?
– Но ведь когда я дело это начал Дурново про то не сказал! Почему? Вел себя так, словно и не был в имении Кантемира никогда.
– Думаешь, что в сем давнем деле и есть разгадка, Степан?
– А почему нет? Ты мне скажи только, кто может знать про сие дело давнее?
– Такой человечек есть, Степан.
– И кто?
– Архивариус из ведомства прокурорского. Некто Шубин Иван Иванович. Человек он ума невеликого и турусоват весьма. Потому карьеры не сделал. Но есть у чего человечка одна слабость.
– Какая?
– Любит он дела разные со странностями и подробные отчеты про них пишет. Над тем все смеются, но тебе как раз сие и может пригодиться. Ныне ему уже за шестьдесят лет, и он давно от дел отошел. С тобой говорить он не станет.
– Не станет?
– Дак дураком прикинется, Степан Андреевич. Сие у него хорошо получается. Скажет, что де умом слаб и не помнит ничего. И дела тебе не даст почитать.
– И что делать? Помоги, Ларион Данилович! Сделай милость. Никогда того не забуду.
– Тебе он все равно ничего не скажет, Степан. Но вот ежели я поеду с тобой, то может оно и по-иному повернется. Шубин мне должен кое-что.
– Так поспешим, Ларион Данилович. Время не терпит!
Гусев позвал своего помощника и отдал приказ:
– Разбойников по делу Каина пытать, как и было намечено! И опрос чтобы вели! А мне надобно отъехать!
– Не сумлевайся, все сделаем как надобно. Не первый раз.
– И пусть покажут, где Каин схоронился.
– Все скажут, Ларион Данилович. Уж коли в мои руки попали, то скажут. Куда им деваться-то?
Гусев отпустил чиновника.
– Сие великий искусник, Степан Андреевич. С пытки у него мало кто языка не развяжет. И пытает он не как иные.
– Не сторонник я пыток, Ларион Данилович.
Гусев одел кафтан. Степан набросил ему на плечи плащ и подал меховую шапку.
– Пытка, Степан, она также искусство великое. Не каждому сие дано. Много у нас тех, кто может терзать тело человеческое. Но тех, кто токмо угрозами может сломать крепкого разбойника – мало! Да что там мало! Их нет вовсе. Вот сей токмо и остался.
Они вышли из хорошо натопленной приказной избы на мороз и сели в сани. Гусев хорошо знал, где жительство имеет отставной чиновник прокурорский Иван Шубин…
***
Дом у Шубина был небольшой, но сразу бросалась в глаза добротность и ухоженность.
– Ты, Степан, сначала более помалкивай. Я сам говорить стану. А то мы с тобой и за три дня не управимся.
Волков кивнул.
В доме, куда чиновников проводил старый слуга в простом деревенском овчинном тулупе, их встретил хозяин. Это был небольшого роста старичок с бритым подбородком и лысой головой.
– Ларион Данилович! Вот гость дорогой!
– Здравствуй, Иван Иванович.
– С чего так величать меня? Я чай персона невеликая. Иван я, Ларион. Так и зови. А сие кто с тобой?
– Друг сердешный Степан Волков, – представил надворного советника дьяк.
– Волков? – насторожился старичок. – Тот самый Волков?
Степан не понял, о чем говорит старик. А Гусев ответил:
– Тот, Иване, тот самый, что следствие ведет в дому Кантемира.
– Так ведь я что, Лариоша? Я умом ныне слаб стал. Веришь ли, не могу вспомнить, что вчера делал? Слуги и те дивятся. Старость.
– Веди в горницу, хозяин. Али и выпить не предложишь?
– Отчего же! – встрепенулся старичок. – Сие никогда не помешает! Я хоть и стар, но от гданской водки не отказываюсь. А вот романею более не могу пить. Нутро потом от сего выворачивает.
– Так вели водки подать.
Старик распорядился. Степан и Гусев скинули в прихожей плащи и вошли в теплую горницу. В большом камине весело трещали дрова, и пахло еловой смолой.
–Сейчас все принесут, гости дорогие. А пока согрейтесь.
Волков подошел к огню и стал греть руки. Он не говорил ничего. Ждал когда начнет Гусев. Степан сразу понял, что за чиновник перед ним. Из такого и слова лишнего вытянуть сложно, а не то, что заставить его о деле говорить.
– Ты, Ваня, ранее все тайны на Москве собрал? Так ли? – спросил Гусев.
– Тайны? Ах, ты про дела с заковыкой молвить изволишь, Лариоша? Так грешен. Те дела любил. Но давно сие было. Молод был, а ныне стар. Все перегорело.
– Но бумаги ведь остались, Ваня?
– Вспомнил, Лариоша! Давно нет никаких бумаг. Сам ведаешь, что бумаги натворить могут. От бумаг надобно в нынешнее время далее держаться. Свои архивы я вот в сем камине давно пожег.
– Пожег? – усмехнулся Гусев.
– Пожег. Нет более ничего. А память у меня стариковская. Сам ведаешь, ничегошеньки вспомнить не могу.
– А про смерть Кассандры Кантакузен? – вдруг спросил Гусев.
– Про состав старинный? Зелье сатанинское. Про сие не забыть мне до часа смертного! – выпалил, но тут же спохватился. – Хотя… и про сие мало что могу вспомнить, судари мои.
– Зелье? – вставил свой вопрос Волков. – Вы сказали про Зелье сатанинское?
– Дак кто ныне вспомнит? Памяти нет совсем. Дело давнее.
Старик стал божиться, что де ничего не помнит и ничего более не знает. Но Гусев напомнил ему о старой услуге, и старик сдался.
– Хорошо, я расскажу.
– А бумаги? – спросил Волков.
– Бумаг не дам. Да и нет их в этом доме. Кто станет такой архив здесь хранить? Но про сие дело я помню всё. Мне нет надобности в бумаги смотреть. Что хотите знать?
– Всё что произошло в имении Кантемиров в 1713 году от Рождества Христова, – сказал Гусев.
– Много всего там было. После того как померла госпожа Кантакузен в имение отправился чиновник по фамилии Дурново. Он признал смерть госпожи смертью обычной. Призвал госпожу Кассандру к себе господь. С сей стороны там всё в порядке было. Но волновал всех один предмет из имущества Кассандры. Это был старинный ларец. Крышка золотая и каменьями украшенная.
– Ценный ларец? – спросил Волков. – Работы старинной?
– Работы он был удивительной. Но не это привлекало людишек к ларцу.
– А что? – спросил Волков.
– Мертвая вода внутри него в сосуде серебряном.
– Мертвая? – переспросил Волков. – Но я слышал, что Кассандра владела тайной Живой воды.
– А вот сие зависит от пропорций, сударь! – сказал Шубин. – Запомните, молодой человек, что лекарство есть яд, а яд есть лекарство! Малая доза лечит, а большая убивает! Но в том кинжале состав Мертвой воды был особенный. Говаривали, из древних времен сохранился сей состав. И чудеса мог творить.
– И что это за чудеса? – спросил Гусев.
– Свойства у состава того были такие, что коли принять несколько капель напитка, человек впадает в состояние близкое к смерти. Ни один врач его от покойника отличить не умел. А затем человек к жизни возвращался.
– И нашли тогда сей ларец с серебряным сосудом внутри? – спросил Волков.
– В листах, которые записал чиновник по фамилии Дурново сказано, что никакого ларца обнаружить не удалось. Хотя сам князь Дмитрий Кантемир, бывший господарь Молдавии, соратник Петра Великого, тот ларь искал. Дочь его Мария Канетемир много времени потратила на его поиски. Был даже слух, что сам государь тем ларем интересовался.
– И его никто не нашел?
– Нет. Дурново записал, что все слухи о старинном ларце есть выдумки, ибо никто его своими глазами не видал. Но я тогда понял, как ларец сумели выкрасть. Никто окромя меня сего понять не смог. И свой собственный отчет о сем деле оставил…
***
Отчет чиновника для особых поручений при прокуроре Сыскного приказа, Шубина И.И.
Год 1713-й от Рождества Христова.
Я Шубин Иван, пишу сии строки, после того, как все листы опросные изучил со всем тщанием.
Чиновник розыскных дел канцелярии Дурново прибыл в имение Архангельское для выяснения обстоятельств смерти госпожи Кассандры Кантуакузен.
С чего сие канцелярии сим дело заниматься? Муж Кассандры князь Дмитрий Кантемир, персона при государе Петре Алексеевиче важная. Больше того по именному указу государя князь Дмитрий имел право жизни и смерти над всеми молдаванами, что с ним российский рубеж пересекли.
Но пошли слухи, что сильно не ладили помеж собой супруги князь и княгиня, и потому сыскной приказ следствие учинил. Но на дело послали самого хитрого чиновника Порфирия Дурново.
Велено было ему все разузнать и отчет составить. Я же тот отчет прочитал по приказу прокурора Сыскного приказа Хвощинского. Сказал он мне, что де надобно отчет Дурново проверить.
Я спросил тогда, а с чего проверять? Али что плохое за сим Дурново числится. Прокурор сказал мне, что сильно самого государя интересует некий предмет, что в имуществе Кассандры найден быть мог. Дурново мог сей предмет найти и для себя спрятать. Удивило это меня тогда. Мелкий чиновник канцелярии осмелился утаить ценность такой персоны как княгиня Кантемир? Но Хвощинский сказал, что сия вещь кого угодно может в искушение ввести.
Разболтали слуги князя про то, что была у княгини одна ценность деревня, которую она пуще всего берегла. Скрыта сия ценность была в ларце, и ключ от него имелся лишь у самой княгини. Что было в ларце, доподлинно никто не знал. Но говорили, что там лежит сосуд из серебра. И сильно хотел князь Дмитрий тот сосуд заполучить (Возможно, что по приказу самого государя Петра Алексеевича). Слышали слуги как говорил Дмитрий по-молдавански своей супруге, дескать желает иметь сей сосуд.
Но что сие за сосуд и с чего вдруг он всем был так надобен Дурново не сообщает. Оно и понятно, что ежели дело касаемо «Мертвой воды», то кто про сие станет писать?
Потому я про сие дело сам стал узнавать, и оказалось, что в сосуде имелся особый состав, прозванный «зельем фараоновым» или «Мертвой водой».
Дурново тогда сей сосуд сумел найти и захотел завладеть им. Управитель кантемировский тогда обвиноватил чиновника в краже. И князь Дмитрий велел вещи Дурново обыскать. Но в его вещах ничего обнаружено не было.
Однако я выяснил одну странность. В день, когда обыск у Дурново учиняли, некая девица Анна из имения исчезла. Именно так Дурново тогда сумел ларец с сосудом из имения вывезти…
***
Волков задумался. Получалось, что это Порфирий Кузьмич тогда завладел ценным артефактом. Хотя все слова Шубина не более чем слова. Никаких доказательств.
–И следов ларца более не было? – спросил Волков.
–Нет, – ответил Шубин. – Нигде более не всплывал он. А после смерти князя Дмитрия Кантемира в 1723 году никто более и не мог сказать, бы ли на деле тот ларец, или все сие не более чем выдумка.
–А ныне тот ларь с сосудом снова появляется в деле о вурдалаке. Или что-то путаю, Степан? – спросил Гусев у Волкова.
– Все так и было, Ларион Данилович.
– Стало быть, кто-то в доме Кантемира решили свойства того состава в ларце опробовать, – подсказал Шубин.
– Но кто? Ведь ларь был похищен? – спросил Волков.
– Всё указывает на то, что ларец был! – сказал Шубин.
– А что указывает? Кто видел сей ларь? Возможно, что некто специально заставил нас про сей ларец вспомнить. И мы про него вспомнили. Но если то самое зелье внутри ларца жизнь продлить способно, отчего Кассандра свою не продлила? Отчего сам Дурново им не воспользовался. Он уже не столь молод.
– Возможно, что не знали они как правильно им пользоваться, – предположил Шубин. – Точно вам мог бы рассказать князь Дмитрий Кантемир. Но он помер. А вот Порфирий Кузьмич жив…
Глава 22
Смерть старухи.
1733 год. Январь.
Хроника событий: января, 27 дня, года 1733 от РХ.
Москва.
Степан Волков и Шарль де Генин.
Степан вошел в комнату к лекарю Шарлю де Генину.
Тот читал медицинский трактат в кожаном переплете. Когда скрипнула дверь, он поднял голову.
– Степан Андреевич? Рад тебе, друг дорогой. Ты хорошие вести принес? По глазам вижу, что принес!
– Нет более дела о вурдалаке, Карл Карлович!
– Как нет? – Генин подскочил в кресле.
– Не знал я точно кому верить могу. Не знал и подозревал каждого. И тебя, Карл Карлович. Не знал, кто стоит за сим делом. А ныне знаю!
– Знаешь?
– Знаю. И простой холоп мне ключ к сему делу дал.
– Какой еще холоп?
– А лакей князя Кантемира именем Данило. И ныне я почти все узелки связал.
– Не понял тебя. Что за Данило такой? Расскажи, Степан Андреевич.
– Но хочу тебе сказать в самом начале, Карл Карлович, что нет никакой Воды жизни.
– Вот как? – де Генин побледнел. – Но сего быть не может! Сколько упоминаний есть об этой воде.
– А вот мне только что, один человек поведал о Мертвой воде.
– Как ты сказал?
– «Мертвая вода», или «Вода смерти».
Волков рассказал доктору все, что слышал от Шубина.
– Так это она и есть, Степан Андреевич! – вскричал де Генин. – Вода жизни и вода смерти! Как верно заметил твой Шубин, малое количество лечит, а большое убивает!
– Но самого ларца и сосуда серебряного никто не видел!
– И что с того? Никто не видел, не означает, что его нет.
– Сказка, да и только! Как все сложилось, Карл Карлович. Я прибыл в дом Кантемира, и он мне историю с Тишкой поведал. Затем я был у тебя дома, и ты мне рассказал о валашском замке рода Кантакузенов.
– Все верно, Степан Андреевич. И там я слыхал историю про старика, восставшего из могилы. В деревушке неподалеку от замка помер старик и через два дня после похорон явился он ночью к своему сыну. И просил дабы ему поесть дали. Старика накормили, и он ушел. Но спустя неделю снова явился и сына его нашли утром мертвым.
– Именно! Но не стану спорить за ту историю в далеком замке. А вот на Москве у нас все по-иному было!
– И как же это было?
– Дак не было вурдалака! Не было. Стряпуха Дарья соврала о том, что приходил Тишка. И ей за ту ложь заплатили. И это её потом и сгубило. Не захотел тот, кто за всем стоит, допустить, чтобы она мне правду рассказала.
– Но следы на шее у стряпухи? – спросил де Генин. – Вспомни, Степан Андреевич. И тебе на это твои начальники укажут, коли надобно будет про вурдалка вспомнить.
– Это подстроено, Карл Карлович! И пытка Дарьина со смертельным исходом была подстроена. И смерть Тишки была подстроена.
– Но тогда получается, что в вашем ведомстве некто стоит за сим? Так?
– Так, Карл Карлович. И стоит нам с тобой навестить старуху, что деньги в рост дает!
– А она какое касательство к делу имеет? – спросил лекарь.
– Идем со мной и узнаешь!
– Я готов, Степан Андреевич…
***
Хроника событий: января, 27 дня, года 1733 от РХ.
Москва.
Дом процентщицы.
Старуха сидела у камина. Огонь ярко пылал и поленья, осыпаясь на решетку, выдавали целые снопы искр. Она не одергивала руки.
Рядом стоял небольшого роста мужчина в теплом на меху плаще.
– Зима стоит холодная ныне, – сказала старуха.
– Да, – согласился мужчина. – Зима как по заказу.
– С чем пришел? – спросила она. – Погреться?
– Пришел сказать тебе, что твой час пробил.
– Ты про что? – спросила она.
– Я вестник смерти.
Старуха засмеялась:
– Неужели пришел пугать меня смертью? Я живу уже слишком долго. В моей голове словно сошлись два человека. Тяжело. Они разрывают меня на части. Иногда я просто жадная старая процентщица. Я дрожу за свое серебро и боюсь, что у меня его захотят отнять. Но сия мерзкая старуха противна мне.
– Ты ведь и вправду стара. Дни твоей молодости прошли безвозвратно.
– Что такое внешняя сторона? Это ничто.
– Значит, смерти ты не боишься?
– Нет, – сказала она.
– Врешь! Ты желаешь начать все снова! Разве не так?
– Начать? – усмехнулась старуха. – Что я могу начать, если пришел мой конец?
– Некогда получила ты ценную вещь на хранение. И за то тебе заплачено было!
– Мне дали вот этот дом и много денег. Я стала богатой. Но я вчетверо умножила серебро, которое получила. И ныне могла бы отдать свой долг с процентами.
– Никто не требует с тебя долга деньгами! Кому нужно твое серебро? Я о том предмете, который вывезла ты тогда из дома Кантемиров. Смотри в мои глаза!
Мужчина «впился» глазами в глаза старухе. Она смотрела на него, не мигая и не шевелясь. Затем он произнес:
– Мы встретимся снова у двери. Перед тем часом, когда двери суждено отвориться. Твой час пробил, и твоя дверь скоро будет открыта.
Старуха очнулась и сказала:
– Я знаю, что тебе нужно!
– Где ларец? Кому ты передала его на хранение?
– Я спрятала его там, где он мог быть спрятан. В московском доме князя Кантемира. Там есть тайник!
– Но ларца там нет! – вскричал мужчина. – Тайник пуст.
– Я перенесла его в дом Кантемира. Я положила его в тайник, – повторила она.
– Но в тайнике ларца нет! – сказал мужчина. – И хватит со мной играть! Ты ведь знаешь, что ларца в кантемировском особняке нет.
– Знаю, – ответила старуха.
– Тогда, где он? – вскричал мужчина. – Отчего его нет там, куда ты его положила?
– Ты нарушил основное условие, господин Дурново. Сам нарушил то, чего нарушать нельзя, – сказала старуха.
– Я ничего не нарушал!
– Но это ты послал за ларцом человека. Под видом простого холопа тот человек проник в дом князя Антиоха Кантемира. Ты хотел достать его раньше срока.
– Все верно. Я решил забрать ларец к себе. Слишком много охотников появилось в игре! Никому веры не дал! Все мошенники.
– И ты, господин Дурново, подсунул им Тишку.
– Пришлось. Хотя не могу понять откуда тебе про это известно! Но это так. Я подменил холопа боярского. Узнал через капитан-исправника Осипова что посылает князь Константин Кантемир несколько слух в дом московский князя Антиоха Кантемира. Простое дело – холопа подменить.
– И потом ты убил его?
– Обоих Тишек приказал убить. И настоящего, и подставного. Настоящий слишком близко к Волкову приблизился. Мог многое рассказать. Но подставной Тишка ничего не нашёл в тайнике. Он по моему приказу ведь дом перерыл! Ничего!
– Он не нашел его, – сказала старуха. – Не нашел, ибо его там не было.
– Ты, старая карга, перепрятала ларец? Вот ведьма!
Старуха ответила:
– Этот предмет здесь.
– Что?
– Но здесь, Порфирий Кузьмич.
– Здесь?
– Он в этой комнате.
– Не может быть!
– Но это так.
– И ты вот так про это говоришь? В чем подвох?
– Он более мне не нужен, Порфирий. Никакого подвоха нет.
– Ты я могу его взять?
– Да.
Мужчина не поверил:
– И ты отдашь его сама?
– Он твой.
– Где он?
Она рассказала, где искать. Мужчина сломал перегородку стенного шкафа и нашел то, зачем пришел.
– Это он! Я снова получил его!
Старуха спросила равнодушно:
– И что теперь?
– Тебе придется умереть.
– Я знала это. Они уже идут сюда. Не так ли?
– Волков и доктор де Генин. Скоро будут в твоем доме. Я опередил их ненадолго.
– Значит, пришел мой час! Я давно ждала его. И что сделать мне напоследок? – спокойно спросила она.
– Рассказать ему то, что сей чиновник знать желает.
– Рассказать? – спросила она.
– Да.
– Но он и про тебя спросит, Порфирий.
– Думаю, что про меня он уже знает.
– И ты не боишься? – спросила она.
– Нет, – усмехнулся Дурново. – Пусть себе Волков узнает правду. Но мне пора. Прощай.
– Прощай, Порфирий. Увидимся в другой жизни.
Он знал, что она исполнит все. А ему было пора уходить. Волков был уже близко…
***
Степан Волков и Шарль де Генин прибыли к дому старухи.
– Ты, Карл Карлович, более помалкивай и в суть вникай. А я говорить стану!
– Как прикажешь, сударь.
Волков постучал.
– Кого бог принес? – послышался старческий голос из-за двери.
– Чиновник сыскного ведомства надворный советник Волков. Именем государыни! Приказываю открыть!
Старуха двери отворила сразу.
Мужчины вошли.
– Али не ждала нас, бабушка? – с усмешкой спросил Волков.
– Ждала! Знаю, кто ты таков, Степан Волков, – произнесла старуха твёрдым голосом. – Знала, что докопаешься до истины.
– Вот как? И скрывать ничего не станешь?
– Не стану! Ибо тебе бояться стоит, а не мне. Вижу не один пришел. Пусть будет так. Поднимайтесь за мной в гостиную. Там будем говорить!
Они прошли. Де Генин был заинтригован. Он еще не понимал, что происходит.
Старуха села в большое кресло и величественным жестом пригласила мужчин располагаться на стульях.
– Вы ведь пришли узнать правду? Я готова вам сообщить её. Но для вас, де Генин, нет в ней ничего хорошего. Ваши поиски Воды жизни тщетны.
– Как? – спросил Карл Карлович.
– Нет Воды жизни. Не придумали еще люди эликсира, который способен продлить жизнь человеческую.
– Но Кассандра Кантакузен владела…
– Кассандра Кантакузен не смогла продлить свою жизнь и свою молодость! – заявила старуха. – А это было её самое горячее желание.
– Но вам лет по виду много больше, чем Кассандре.
– На мне Кассандра впервые испытала эликсир жизни. Тот самый, что содержался внутри сосуда. Я всё равно с годами стала стареть!
Волков ничего не сказал и посмотрел на доктора де Генина.
Старуха продолжила:
– Я живу долго. И моя жизнь меня утомила. Но смогла сыграть с вами последнюю шутку. Одна старуха смогла так напугать вашу столицу, господа. Ваших придворных и вашу императрицу.
– Но ради чего? – повторил вопрос лекарь.
– Ради того, чтобы показать вам как всё хрупко и ненадежно в вашем мире. Ведь история вурдалака Тишки практически была выдумана самими невежественными жителями вашей столицы.
– Значит, вы прислали под видом вурдалака некоего человека в дом Кантемиров? – спросил Волков.
– Я всего лишь была хранительницей ларца, Степан Андреевич. Остальное придумали другие.
– Дурново? Я распутал его интригу!
– Слуги в ваших домах так продажны и глупы. Они могут за рубль рассказать, что видели чудовище о трех головах.
– Но я не поверил в вурдалака.
– Господин Волков! – сказала она. – Вы до сих пор блуждаете в тени. Хотя вам удалось ухватиться за ниточку, и вы стали разматывать клубок.
– Я сумею его размотать до конца.
– Нет, господин Волков!
Старуха поднялась с кресла, и сделал шаг вперед. Затем упала лицом вниз.
Доктор подскочил к ней и перевернул тело.
– Она мертва! – заявил он.
***
Хроника событий: января, 27 дня, года 1733 от РХ.
Москва.
Дом Антиоха Кантемира.
В доме князя в эти часы было тихо. Словно замерло все по колдовскому навету. Слуги боялись вурдалаков и колдунов. Боялись они страшного Войку, которому разные могущественные возможности приписывали.
Конюх говорил служанкам:
–И тот вурдалак жалости никакой ко своим близким не имеет. Коли придет то именно близкого мучить и станет.
–И кого? – спросила одна из горничных.
–А хошь и тебя, Марфа.
Молодуха побледнела как полотно.
–А меня почто? В моей родне вурдалаков нету.
–Так и нету? А ты смекни, кто был кузнец Лукьян? А кто была жена племяша Лукьяна? Твоя тетка родная!
–Дак враки сие! – возмутилась Марфа. – Николи тетка не была родней ихней.
– Дак имя то как тетки твоей? Не Аксинья?
– Мария.
– Мария? Тогда спутал я все.
– Стало не придет вурдалак?
– За тобой? – спросил конюх. – Може и придет. Кто его знает?
– Дак не родня мне Лукьян-то.
–А они и иных пользуют.
И снова конюх пустился в разговор о вурдалаках…
***
Князь Антиох Дмитриевич сии разговоры слышал. Но ныне в них не встревал. Пусть себе слуги болтают. Запрещать смысла не было. Люди невежественные и темные. Чего с них взять?
Сватовство его к княжне Варваре Черкасской расстроилось. Слишком матушка-государыня была недовольна происшествиями в его доме. А князь Черкасский известный лизоблюд. Сразу ловил конъектуры придворные…
***
Степан Волков прибыл в дом Кантемира в санях. Кучер быстро домчал барина, ибо видел, что надворный советник спешит.
Дворецкий встретил чиновника у ворот с радостью.
– Барин! От радость-то! Давно ждут вас их сиятельство. Уже почитай в пятый раз интересовались.
Волков выпрыгнул из саней и приказал кучеру ехать по своим делам. Ныне он был Волкову не надобен.
– Прошу вас в дом, барин! Не прикажете ли водочки с морозца?
– Давай.
– Сей момент сделаем.
Надворный советник сбросил в передней плащ и шляпу на руки лакея. Второй лакей уже держал в руках поднос со стопкой водки и закуской. Волков водку выпил, но закусывать не стал.
– Где барин?
– В кабинете вас дожидаются.
Волков быстро поднялся на верхний этаж.
– Степан Андреевич! Здравствуй! – Антиох ждал Волкова как своего спасителя.
– Здравствуй, Антиох Дмитриевич.
– Ждал тебя, яко спасителя своего! Выяснил чего, Степан Андреевич?
– Да.
– Неужто? – вскричал князь. – Не шутишь надо мной, господин надворный советник?
– Я выяснил все о вурдалаке в вашем доме, князь, – официальным тоном сказал Волков.
Князь не знал, что и сказать. Он лишь развел руками.
– Я все понял, князь, – повторил Волков. – Вы слышите меня?
– Да, Степан Андреевич. Но я не понимаю. Неужели этот разговор с лакеем дал вам все ответы?
– Разговор с лакеем поставил точки. Все нити связались благодаря ему.
– Но как? Неужели вурдалак…
– Никакого вурдалака здесь нет.
– Нет?
– И никогда не было.
– Но я все еще ничего не понимаю, Степан Андреевич.
– Я все вам объясню, князь. Хитрый и весьма опасный человек затеял рискованную игру. Для сцены ему нужен был знатный дом в Москве. И ваш дом подходил как нельзя лучше.
– Но отчего мой?
– Вы потомок Кантакузенов и Кантемиров. Ваши родители прибыли сюда издалека. И древние легенды о вурдалаках должны были сыграть роль.
– Но что стало с Войку? Я не могу этого понять Степан Андреевич.
– С Войку всё в порядке, Антиох Дмитриевич.
– Как?
– А вот так. Вы же слыхали о животном магнетизме?
– Что-то слыхал.
– Вот это и есть главное в этом деле! Магнетизм! Способность внушать! И ваш Войку обладает такой способностью. Вот отчего приставленные к нему слуги говорили не то, что было, а то, что их заставили видеть.
– Заставили?
– Иначе внушили им то, чего не было.
– Но как сие возможно?
– Я не могу вам объяснить, как действует магнетизм. Я и сам этого не понимаю, но знаю, что подобная сила есть и основа её не в магии. Это область знаний еще не доступная широким ученым кругам. С ней экспериментируют немногие в Европе.
– И Войку такой?
– Нет, князь. Войку лишь орудие в руках того, кто стоит за его спиной.
– А ваша жена, Степан Андреевич?
– Моя жена?
– Она как-то связана со всем этим!
– С моей женой произошли некие странные вещи. Войку к ней являлся и пытался запутать меня через жену. Ведь это он приходил к ней, а не его дух.
– Войку был в вашем доме?
– И не один раз, князь. Он хотел заставить меня поверить в вурдалака. Но сейчас дело не в моей жене. Сейчас дело в том, что старуха умерла.
– Старуха?
– Это бывшая служанка вашей матери Анна.
– Анна? Та, что пропала в год смерти матери? В 1713-ом году?
– Это она, князь.
– И она умерла?
– Да.
– Когда?
– Сегодня. Во время моего с ней разговора.
– Во время разговора? Значит, вы поставили её на пытку? – спросил Кантемир.
– Нет. Какая пытка. Я не стал её подвергать даже аресту.
– Но отчего она умерла?
– Умерла во время разговора. Но в вашем доме есть тот, кто знает многое. Потому я сразу прибыл к вам. Поднимемся к Войку и заставим его говорить.
Они поднялись в комнату, где лежал Войку. Никакой охраны у комнаты не было. Слуги князя покинули свой пост.
– Где это они снова? – возмутился Кантемир. – Ведь говорил, двоим сразу поста не покидать. Надобно розог не жалеть, как иные делают! Нельзя с этими людьми по-доброму! Не понимают они языка человеческого! Токмо лупить надобно как скотов!
– Успокойтесь, князь! Может, и нет в том вины ваших слуг. Внутри ведь с Войку кто-то есть?
– У его тела дежурит Данило, – сообщил Кантемир.
– Это хорошо.
Они вошли в комнату.
На полу лежало тело лакея с проломленной головой. На кровати Войку не было. Волков был готов завыть от досады.
– Ушел! Отчего я разу его не арестовал и не отправил в казематы сыскного департамента!
– Степан Андреевич!
– Войку сбежал! Вы видите, князь? Зотову нужно было прислать сюда полицейских для охраны комнаты, как я и просил! Хотя смогли бы разве они удержать Войку?
– Его можно поймать, Степан Андреевич? В этом мое спасение. Может государыня сменит гнев на милость.
– Не думаю, что ныне это возможно, князь. Войку же далеко…
