Виктор Вит
Мироходец – командная работа
Ох и причудливое мы, наверное, зрелище. Но тут нет никого, кто бы это оценил, кроме меня самого. Только монстры, кошмары и ужасы сотен миров и страх тех, за кем они идут.
***
Вокруг нас полузатопленные руины города, и под ногами хлюпает болотная жижа. Здесь стеной стоит густой туман и прямо из него, оплетая проёмы разрушенных зданий, со всех сторон на нас бросается что-то среднее между толстыми лианами и змеями, покрытое бородавками по всей длине. Их десятки или даже сотни, и они лезут отовсюду и со всех сторон. Шаман топает ногой, и туман раздаётся в стороны, пропадая из виду, сметённый волной света. А Невеста секунду спустя с весёлым возгласом вытягивает руки над головой и несколько раз быстро бьёт в ладоши. Волна лилового огня огромной стеной расходится во все стороны. Мы оказываемся в эпицентре урагана из огня, и весь мир вокруг нас пылает. А над огненным шквалом несётся радостный смех богини.
Мы оказываемся на границе небольшой деревни, состоящей из полуразваливающихся землянок. Перед нами разбегаются существа, похожие на людей, но только с одним глазом и ростом максимум в метр. А ещё дальше за ними с грохотом несётся кавалькада верхом на восьминогих существах, которые похожи на больших насекомых. Они преследуют убегающих и топчут их лапами своих скакунов, и рубят тёмно-бронзовыми мечами на ходу. Один из всадников, оказавшийся рядом, наотмашь бьёт Сафо своим клинком. Но даже не успевает закончить движение, как падает на землю бесформенной грудой, располосованный на части, а вампир брезгливо стряхивает с когтей тёмный ихор. Невеста щёлкает пальцами, и земля начинает проваливаться под всадниками, они тонут в ней, как в зыбучем песке, и каждая попытка вырваться только ещё глубже загоняет их вниз. Меньше чем за минуту всё кончено, и высокие крики тонущих обрываются.
Бесконечная паутина коридоров и переходов. Это похоже на знакомые мне современные офисные здания, но беспорядочно собранные безо всякой логики. Коридоры, двери, залы и лестницы – всё переплетено в какой-то жуткий лабиринт и словно узлом туго стянуто друг с другом. Мы петляем в нём около десяти минут под мигающий свет потолочных ламп, периодически проходя, через затемнённые места, из которых слышны странные звуки, пропадающие, когда мы подходим ближе. В одном из затемнённых мест нечто человекообразное почти двухметрового роста, выйдя прямо из стены, хватает Баля и тянет к себе. Тот вскрикивает и пытается зацепить монстра клинком, но не может. Сафо одной рукой оттаскивает молодого изобретателя к себе, а второй рубящим движением перечёркивает грудь напавшему, но тут же с шипением отдёргивает руку назад. Его когти дымятся, и с монстра на пол капает зеленоватая слизь, от которой кафель на нём начинает пузыриться и шипеть. Монстра сложно разглядеть, в тёмном коридоре только свет, исходящий от Шамана, немного рассеивает мрак. Оно тянется к нам, но его лапы перехватывают изящные руки Невесты, и она рывком поворачивает его к себе и не отрываясь глядит ему в глаза. Монстр визжит, и корчиться, дёргается из стороны в сторону, но не может сдвинуться с места. А затем под взглядом схватившей его начинает просто таять. Совсем немного времени, и перед нами огромная мерзкая лужа зеленоватой жижи, в которую превратился нападавший, а Невеста изящным движением отряхивает руки, поворачивается к нам и требует идти дальше.
***
С каждым новым слоем этого мира, с каждым разом я ощущаю всё возрастающее давление. Когда я был здесь в предыдущий раз, это место показалось мне тёмным, опасным и грязным, но сейчас я ощущал нечто большее. Окружающее нас пространство злилось, оно ненавидело нас, вторгнувшихся по своей воле и прошедших так далеко, идущих по своим делам и не обращавших внимания на его созданий. И раз за разом оно стало бросать в нас всё более и более страшных тварей, детей страхов разных миров и, возможно, эпох. Глядя на всё это, я очень надеялся, что мы найдём, что ищем, раньше, чем нам попадётся нечто такое, к чему мы окажемся не готовы.
***
С оглушающим треском разваливается потолок узкого коридора, светильники, которые, похоже, горели от какого-то масла, частично гаснут и частично разбиваются, и в этих местах обломки дерева начинают тлеть. А с потолка на нас падает размытая тень, так быстро, что я даже ничего не успеваю сообразить. Шаман оказывается на его пути, но руки, что должны были сомкнуться на его шее, проходят через неё как сквозь воздух, и существо, а именно огромный грибоподобный мужчина в странной измятой маске, по которой уже непонятно, кого она когда-то изображала, пролетает вперёд. Баль и я оказываемся отброшены его движением в разные стороны на стены, но, к счастью, у нас в группе есть и те, кого не взять внезапным нападением.
Сафо молниеносно разворачивается и обеими руками с пальцами, сейчас оканчивающимися двадцатисантиметровыми звериными когтями, хватает нападавшего за бычью шею, пытаясь остановить. Но даже нечеловеческих сил вампира не хватает, и напавший хватает его за горло, в ответ пытается пырнуть ножом, зажатым в другой руке.
Сцепившись, они падают на пол, и в воцарившемся полумраке непонятно, что происходит, а затем тени за спиной нападающего наливаются не едва видимым красноватым отблеском от потухающих светильников, а лиловым светом. Они словно ожившие сдёргивают его с лежащего на спине Сафо и впечатывают сначала в потолок, а затем в стену, на которой он и остаётся. Вскочив на ноги и только сейчас схватившись за висевший на поясе пистолет, я вижу, как его конечности начинают медленно, точно в густую жидкость, погружаться в стену, а затем, небрежно перешагивая через всё ещё лежавшего Сафо, к ним подходит Невеста.
Захваченный лиловыми тенями мужичина при её виде начинает громко кричать что-то нечленораздельное и с рыком и воем пытается вырваться из стены. Ему даже удаётся освободить одну из ног, но в этот момент богиня уже рядом с ним и ладонью закрывает глаза маске. Рык и вопли сменяются высоким, почти переходящим в ультразвук криком, который почти сразу обрывается. Наполовину вросший в стену человек обмякает, и под ним растекается мерзко пахнущая лужа. Невеста отворачивается от тела и недовольно оглядывается на нас. Всё это происходит очень быстро, и я только сейчас начинаю подниматься на ноги.
С протяжным скрипом позади Шамана открывается одна из дверей, и немолодой женский голос недовольно разносится по полутёмному коридору:
– Что за шум? Что происходит?
Худощавая и высокая женщина выходит из-за двери и с интересом оглядывает тот разгром, в который превратился коридор. При взгляде на неё моя первая ассоциация была со строгой учительницей: аккуратное серое платье без украшений, старомодные очки и тугая причёска-пучок на голове. Всё это только дополняло моё впечатление.
– Надо же, – медленно произнесла тем временем женщина, внимательно оглядев нас, – какие интересные путники ходят нынче мимо моего дома.
– Ты… цельная, – Шаман склонил голову, разглядывая хозяйку, и, похоже, не сразу подобрал слова для того, чтобы сказать, что увидел.
– Да. В отличие от тебя, Сноходец, я здесь по-настоящему, – ответила она. – Входите, у меня безопасно. – И скрылась внутри квартиры, подразумевая, что мы последуем за ней.
Шаман без возражений шагнул внутрь, Баль и Сафо в недоумении посмотрели на меня.
Ловушка? Очередной кошмар пытается усыпить нашу бдительность? Возможно. Опустив руку, я наткнулся на компас и машинально достал его, взглянул. Золотистый песок всё ещё складывался в стрелку. Пусть и сильно потускневшая, но она точно показывала вслед хозяйке загадочной квартиры. Артефакт Удачи доверял ей, а значит, не было причин сомневаться и нам.
Спустя пару минут мы уже сидели в опрятной, хотя и чем-то неуловимо неправильной квартире и пили чай. Ну, точнее, пили только я и Баль, Сафо, вновь принявший вид импозантного дворянина, вежливо отказался от предложения хозяйки, а Невеста с брезгливостью, которая сквозила во всех её движениях, рассматривала обстановку.
– Вы слишком долго блуждаете тут, – сказала тем временем хозяйка, подливая чай в мою чашку, – это место играет с вами, и ему не очень нравится, что вас оказалось не так-то просто взять, в отличие от других, кто сюда попадает.
– О чем вы? И откуда вы знаете, что мы тут долго?
– Моя старая подруга шепнула мне, что вас водят кругами и ей от этого становится скучно. А значит, вас нужно… немного подтолкнуть в нужном направлении.
– А я ещё думал, что это он говорит непонятно, – пробормотал Баль, косясь на Шамана.
– Так, подождите, о чём вы и что за подруга? – я решительно отставил чашку и уставился на хозяйку, которая стояла рядом с нами и, скрестив руки, насмешливо смотрела на меня. – И вообще, кто вы такая и что тут делаете?
– Я? Я здесь живу, некоторым нравятся виды на горы, некоторым на море, а мне нравится вид на здешний постоянно меняющийся пейзаж, – она кивнула за спину. В той комнате, где мы сейчас сидели, было несколько высоких окон, которые выходили на улицу, где сейчас происходили, похоже, настоящие уличные бои. Пробегали люди, что-то горело, но, несмотря ни на что, в доме было по-прежнему тихо, снаружи не доносилось ни звука.
– Вы не ответили на мои вопросы, – заметил я.
– Верно, потому что не хочу на них отвечать, – спокойно произнесла она в ответ. – И сейчас мне не хочется принимать гостей. Но меня попросили вам помочь, и я пошла навстречу просьбе.
– Ваша подруга? О ком вы говорите?
– Хороший вопрос, юноша, – женщина подняла палец и медленно указала на меня, – твой компас. Та, что вручила его тебе, моя очень и очень старая знакомая.
Я чуть было не упал со стула:
– Что?! Ваша подруга Леди Уд… – я подавился своими словами, покосившись на остальных. Все кроме Невесты с интересом смотрели на нас.
– Да-да, её очень забавляет, что ты называешь её – леди. Хотя бы потому, что даже не представляешь, кем являешься ты сам и чем является она. Но ты пока просто и не вырос для таких знаний.
– О чём это вы? – встрял Баль.
– Она про это, – я достал Компас и положил на стол, – и про ту, что дала мне его, Леди Удача, та сила, что повелевает вероятностями во всех мирах.
– Ха! А я и не думал, что ты сможешь удивить меня ещё больше, – Сафо с интересом смотрел то на меня, то на лежащий на столе компас.
– Подождите, – Баль по очереди переводил взгляд с хозяйки на меня. – Удача существует? И она личность как, например? – Он бросил взгляд на Невесту.
– О, не как ваша спутница, – хрипло рассмеялась хозяйка, – но для тебя, малыш, разницы, уж поверь мне, абсолютно никакой.
– Ты утомляешь меня. – Невеста резким движением оказалась перед говорившей. – Заканчивай свои речи и не мешай нашему пути!
Они уставились друг на друга. Почти минуту, не моргая, играли в гляделки, затем Невеста отвела глаза и поникла.
– В тебе есть мудрость, – тихо сказала хозяйка, смотря на неё, – но тебе ещё предстоит многое постичь и пройти немало. Ну а сейчас, – она подошла к одному из окон и небрежно постучала по раме. За стеклом вид сменился на заросшую пожухлой травой площадь, за которой в окружении покосившихся каменных надгробий виднелась мрачная церковь, – это то, куда вам нужно, – она распахнула окно, – не зацепитесь за подоконник.
Сафо, вынув монету и на миг зажмурившись, оглянулся на нас и согласно кивнул. Что ж, несмотря на моё абсолютное непонимание того, что тут сейчас произошло, главное было то, что нам помогли, и, похоже, безвозмездно…
– Кстати, – хозяйка небрежным движением одной руки поставила рядом со столиком небольшой бидончик, наполненный песком, – у меня закончился кофе, а ты, как мне сказала моя подруга, можешь мне в этом помочь.
Ладно, не так уж и безвозмездно. Поняв, что от меня хотят, я опустился рядом с ним на колени, взялся за холодный металл бидончика обеими руками и закрыл глаза. Я не видел таких штук со времён своего раннего детства: в таких бидонах когда-то давно развозили молоко, кажется, и увидеть его в этом месте было просто странно и неестественно.
Снова меня охватило чувство того, что я сейчас облажаюсь перед всеми присутствующими и не смогу сделать то, что от меня требовалось. И так же привычно я отогнал эти мысли подальше. Кофе. Последний раз я пил его в кофейне, когда встретил отца Мэтью. Я видел, как бариста насыпает зёрна в кофемолку, я вспомнил их запах и звук пересыпающихся зёрен. Да.
Металл под моими руками потеплел, раздался шорох и хруст. И, открыв глаза, я уже знал, что увижу. Вместо песка бидончик был полон кофейных зёрен. Хозяйка одобрительно цокнула языком и, взяв горсточку зёрен, вдохнула их запах.
– Хороший кофе, благодарю. Ну а сейчас идите, время не ждёт!
Немного покачиваясь, я встал на подоконник и спрыгнул уже не на бетонную мостовую, что была за другими окнами, а на каменную брусчатку, через которую пробивалась трава. Краем глаза я увидел, как Невеста, сощурив глаза, внимательно смотрела за моими манипуляциями с кофе, но ничего не сказала.
Когда все мы оказались на другой стороне окна, я обернулся и обратился к хозяйке:
– Простите, может, скажете хотя бы, как вас зовут?
– Имя? – Она по-детски хихикнула. – Можешь называть меня Марта. – И закрыла створки окна.
И в тот же миг окно потемнело и стало просто одним из множества пустых и заколоченных окон домов, которые окружали площадь.
Сафо, сделав пару шагов вправо, а затем влево, поднял глаза от монеты и кратко констатировал «Туда!», кивнув на полуразрушенную церковь.
Глава 7. Пиромант
Не люблю Тёмные века. В моём мире это серое и беспросветное время, когда жизнь зачастую стоила меньше, чем горсть ржавых монет. Смерть от голода была обыденностью, а знание как таковое едва лишь теплилось в глубине огромной и неповоротливой махины Церкви. Тёмное и мрачное время. По моей же классификации миров Тёмного Средневековья я встречал немало. Конечно, они были очень разными, встречались и вполне себе сказочные миры, где в высоких замках жили мудрые короли, а по лесам бродили сказочные единороги. Но то, что видел сейчас пред собой, являлось просто классикой именно моего мира.
Эта церковь явно пострадала от огня мародёров и времени. Каменные стены были покрыты пятнами копоти, узкие и высокие окна выбиты, а толстая деревянная дверь лежала рядом с тёмным зевом входа внутрь и почти заросла травой. Крест на вершине покосился и почти упал, из звуков тут звучал только ветер и скрип покачивающихся полусгнивших досок. Церковь была окружена почти полностью рассыпавшимся каменным забором, за которым среди травы угадывались поваленные надгробья. Этот мрачный вид довершали слепые окна пустых домов, стоявших вокруг церкви и на площади рядом с ней.
Мы вышли как раз из окна одного из домов и направлялись к ней. Во-первых, она была самой приметной здесь из всех построек, во-вторых, логика подсказывала мне то, что раз задание я получил от церкви, и по какой-то причине они не сумели достать то, что тут находилось, сами, значит, и место может быть связано с церковью. Если продолжать додумывать, то, возможно, в нашем мире произошло нечто такое, что выбросило кусок реальности в Тёмный Город и вместе с ним то нечто, за чем мы сейчас и охотились. Ну а защита этого места магией крови подсказывала, что тут приняли участие тогда ещё вполне существовавшие в моём мире вампиры.
Сафо, после того как мы оказались здесь, покрутил в руках монету и решительно направился к церкви. Я на автомате последовал за ним, всё ещё пребывая в некоторой прострации от того, что услышал от Марты. Догадки в моей голове сменяли одну за другой: богиня? аватара? какая-то просветлённая? Но если это богиня, то, что она делает в таком мало гостеприимном месте, как Тёмный Город? Аватара? Но смысл кому-то мне помогать? Просветлённая или мощный маг? Но такое существо просто не допустило бы своё попадание в это место против воли. Одни вопросы без ответов.
Пока я напряжённо размышлял, мои спутники шли рядом. Баль, судя по всему, очень хотел поинтересоваться у меня насчёт и компаса, и нашей недолгой знакомой, но, обладая хорошим чувством такта, молчал. Шаману же, скорее всего, как всегда было известно гораздо больше, чем любому из нас. Он, в этот раз выглядевший как индейский воин, только что вернувшийся из боя, с небольшим топориком в одной руке и длинным ножом в другой, крадущимся шагом, правда, в паре сантиментов над землёй, шёл слева от меня, периодически оглядываясь. Невеста же на удивление была молчалива и совсем не возмущалась тем, что произошло, а с мрачным выражением лица, а это можно было понять, только взглянув на неё, шагала позади нас. Такой молчаливой процессией мы добрались до входа в церковь и прошли внутрь.
В этот раз никто не нападал на нас из тени, не тянул щупальца или лапы с желанием схватить и порвать на части. Неожиданная тишина только нагнетала обстановку. Это ощущение лишь усилилось, когда, войдя внутрь не такой уж и большой церкви, я разглядел её внутреннее убранство. Резкий контраст внешнего вида здания с тем, что было внутри, всем своим видом давал ощущение неправильности.
Для начала, несмотря на царящий снаружи извечный в этом месте сумрак, здесь всё было отчётливо видно, хотя какого-то источника света не наблюдалось. А ещё – тут царил абсолютный порядок и чистота. Ровные ряды аккуратных скамеек и ковёр вели к кафедре с возвышавшимся за ней распятьем. Сафо направился прямо к ней, и я, идя следом, отметил ещё то, что выглядевшие снаружи разрушенными и разбитыми окна изнутри абсолютно целые и невредимые. Иллюзия? Или очередное отражение другого мира и времени, как это бывает в этом месте? Кто знает.
Вампир подошёл к кафедре и, повертев монету, обернулся ко мне:
– Здесь, – он ткнул пальцем на кафедру, – кто бы ни накладывал эти чары, он сделал это здесь.
– И что теперь? – начал было Баль, но в этот момент монета с протяжным звоном, скорее стеклянным, а не металлическим, сама вылетела из когтистой руки Сафо и устремилась к кафедре.
Пройдя через неё как через воздух, она пропала из виду, а через пару мгновений пропала и кафедра, которая была или всё той же иллюзией, или призраком прошлого. На её месте обнаружился небольшой ковчег, в углублении которого лежало нечто завёрнутое в грубую ткань, из такой когда-то давно делали мешки, как я мог вспомнить, и перетянутое обычной бечёвкой. А вокруг этого предмета лежали отрубленные кисти рук, частично полуразложившиеся. От некоторых остались одни только кости, а некоторые выглядели так, словно их только что отрубили, и линия среза все ещё сочилась кровью.
Сафо скривился, глядя на это:
– Дилетанты! Хотя сюда и вложили много сил, мастерства им точно недоставало, – он прищёлкнул когтями левой руки, и отрубленные кисти рук, словно ожив, все разом повернулись пальцами в сторону предмета в центре, а звон, который продолжал звучать после того, как монета пропала в исчезнувшей кафедре, стих.
– Можешь брать «это», – он ткнул пальцем в сторону лежавшего в центре, – сейчас, как только заклинание крови разрушилось, мне даже находиться рядом тяжело, и, надеюсь, у тебя найдётся что-то, чтобы закрыть это подальше?
– Эта вещь не отсюда, – произнёс молчавший всё это время Шаман, – но она недобрая и пропиталась силой этого места, тяжело нести, но нельзя оставить. Я чувствую. Нужно уходить, что-то грядёт.
– Так вы, смертные, воспринимаете то, что не можете осознать, – голос Невесты был похож на тихое змеиное шипение. – То, что перед вами, враждебно для таких, как он, – она небрежным жестом указала на Сафо, – и как я. Поторопись, Мастер Дверей, меня начинает утомлять это место и это… – я ощутил, как моё лицо само собой сложилось в презрительную гримасу от её эмоций, но вернулось мне под контроль, как только она отвела взгляд.
Ладно. В конце концов, мне платят не для того, чтобы разбираться, что это, а просто чтобы принести это назад в мой мир. Я решительным жестом сбросил с плеча рюкзак и, покопавшись, достал оттуда небольшой контейнер из тёмно-синего с отливом металла. Небольшая коробочка была очередным изделием Мастера Оружейника и экранировала почти всё, что только можно было придумать в этих мирах, а значит, отлично годилась для переноски разных неприятных или просто опасных вещей. Аккуратно поставив её рядом, я примерился, и мысленно собравшись, медленно взялся за то, что было скрыто от меня тканью и верёвкой. Предмет на удивление оказался увесистым, словно сделанный из цельного куска очень тяжёлого металла, но в моих руках он сразу стал почти невесомым – так резко, что я, не ожидавший такого, едва не выпустил его из рук. Стараясь не обращать внимания на то, что мне начало казаться, что я чувствую тепло и покалывание сквозь ткань, я так же медленно поместил предмет внутрь контейнера и торопливо закрыл крышку. Всё! Теперь открыть её могу только я или кто-то ну очень и очень могущественный и приложивший для этого немало сил, благо, именно для такого контейнер и был создан. Как только я его захлопнул, Сафо, который кривился и постоянно дёргался, тут же успокоился, а Невеста снова повернулась к нам и спокойным голом предложила уйти отсюда в более интересное место.
Тут я был полностью согласен и даже успел подумать, что наконец всё уже закончилось, как снаружи церкви раздался оглушительный треск и грохот, а затем рёв огня. Я подпрыгнул от неожиданности и машинально схватился за пистолет. Баль выхватил шпагу, Шаман вскинул свой топорик, готовясь метнуть, а Сафо снова превратился в красноглазого и когтистого монстра.
– Я знаю, что ты там! – раздался снаружи громкий и издевательский голос. – Вылезай, щенок, или, клянусь извечным пламенем, эта развалина станет твоей могилой!
Чёрт! Кажется, думать о чём-то в плане Удачи в этом месте вообще противопоказано! Я узнал этот голос, и тот, кому он принадлежал, был последним из тех, кого мне бы хотелось встретить. Особенно здесь! И особенно сейчас!
Выйдя на площадь, я с сожалением подумал, что не ошибся, хотя в таком положении был бы невероятно рад оказаться неправым.
Прямо напротив входа в церковь посреди площади, стоя на настоящей колонне живого и пляшущего пламени, возвышался человек, одетый в роскошные одежды, которые подошли бы, наверное, какому-нибудь королю на коронации, и с такой же роскошной рыжей бородой, перевитой хитрой системой серебристых нитей с нанизанными на них камнями, светившимися магическим светом и, откровенно говоря, вызывавшими у меня ассоциации с ёлочной гирляндой. Рядом с колонной стояла пара человекоподобных существ, тоже созданных из огня, но куда более тёмного и мрачного. Кажется, я видел такое – слуг, сотворённых из пламени, стихии, которой повелевал этот маг, а если точнее, – Мироходец.
Пиромант – один из тех немногих Мироходцев, что я знал лично, и самый неприятный из них. Искренне считающий себя выше любого благодаря своим способностям. По-настоящему сильный маг огня и, вообще, маг не из последних, но думающий, что он как минимум бог. И, кстати, насколько я знаю, он в паре миров так себя и представил. Крайне мерзкий по характеру, заносчивый и вспыльчивый тип. И к тому же его способ проникновения в другие миры я видел лично, он просто прожигал туда проходы, оставляя зияющие раны в пространстве, даже не заботясь о том, как это повлияет на то место, откуда он ушёл и куда направился. От своего учителя я усвоил и полностью поддерживал принцип минимального воздействия на любой мир, куда попал.
– Ты всего лишь гость, – говорил он мне, – так и веди себя соответственно.
Пиромант же считал себя выше таких условностей и просто шёл куда хотел и творил что хотел. Эх, а я искренне рассчитывал, что его пришибёт какое-нибудь божество в том мире, куда он невзначай заявится и устроит там очередной карнавал.
– Пиромант, – процедил я, шагая вперёд, не опуская пистолет и лихорадочно соображая, что ему тут понадобилось, – не ждал тебя здесь встретить.
– Мне плевать на то, что ты ожидал или нет, – презрительно процедил он, глядя на меня сверху вниз. – Я снизошёл до разговора с тобой только для того, чтобы забрать то, что ты украл у меня.
– Украл? – я огляделся, Сафо исподлобья смотрел на Пироманта, оценивающе пощёлкивая вновь ставшими длинными когтями. Баль же, приоткрыв рот, разглядывал как его, так и огненных слуг, стоявших рядом, но шпагу держал в руках, правда, толку от неё сейчас, думаю, всё равно было бы немного. Шаман, стоя позади, закрыл лицо ладонями и что-то бормотал, покачиваясь из стороны в сторону, я не мог разобрать, что именно, рёв и треск пламени заглушал его негромкие слова. Невеста же, встав рядом со мной, задумчиво смотрела на Пироманта, уперев руку в бок и постукивая пальцами другой руки по щеке.
– Не прикидывайся, щенок! – маг заревел громче своего огня, а его огненные слуги заворчали, вторя его крику, – у тебя один и только один шанс. То, что ты взял в этой церкви – моё и принадлежит мне. Положи его на землю и отступи, и может быть, если тебе хватит твоего жалкого умишки не говорить ни слова, я позволю тебе и твоим жалким спутникам уйти отсюда живыми, – на этом месте он мерзко ухмыльнулся, – если сможете!
– Насколько я знаю, у Мироходцев не принято вмешиваться в дела друг друга, и если уж так произошло, то можно разойтись миром… – начал было я, но он прервал меня.
– Как я и думал, ты просто туп! Я давно не убивал тех, кому величайший дар достался по ошибке, а значит, ты, неоперившийся щенок, станешь следующим!
– Твоё высокомерие раздражает, – голос Невесты был словно выточен изо льда, от которого жар, распространяемый пламенем, поутих, – уйди с дороги и не отвлекай меня своими бреднями.
– Ааа, тыы… – Пиромант мерзко улыбнулся, немного приспустился со своей огненной колонной, уставился на Невесту, – жалкий полубожок из полуживого мира. Ты даже не представляешь, как ты разозлила этот мир просто своим появлением тут, а затем и тем, что убивала и уничтожала тех, кто является его основой. Но, в отличие от него, – он пренебрежительно ткнул в мою сторону пальцем, – я знаю, как договориться с реальностью и сделать так, что она поможет мне и моим целям!
Вокруг раздался хрип и рёв. Из тёмных улиц, из проёмов разбитых окон начинали вылезать фигуры. Люди, монстры и просто нечто такое, чему я даже не подберу определения с ходу. Они окружили церковь и начали медленно сжимать кольцо. Я оглянулся по сторонам, прикидывая, успею ли рывком добежать до входа в церковь и дать уйти своим, но Пиромант, внимательно следивший за мной, одним движением зажёг на месте входа стену огня высотой в пару метров и захохотал:
– Тебе не скрыться от меня, щенок! У тебя был шанс отдать чужое, но ты его упустил!
В этот же момент строй окружавших нас существ сломался, и они бросились вперёд – в темноте казалось, что их целая волна, но на самом деле, возможно, их было не так уж и много, в свете только всполохов пламени и красноватого свечения звёзд и луны сложно было сказать наверняка.
Два огненных существа ринулись вперёд на Невесту, просто снеся её куда-то в сторону, а сам Пиромант обеими руками послал им вслед длинный поток огня. Я, вскинув пистолет, широкой дугой провёл им в сторону набегавших врагов, зажав клавишу спуска. Эта штука тоже была изделием Мастера Оружейника, очередным шедевром, и, хотя я не часто применял его, всё же надо было отдать должное мастерству его создателя. Пистолет исторг из себя волну мелких звёздочек, которые потоком разлетались от ствола, оставляя за собой быстро гаснущий серебристый след, они сами в полёте меняли траекторию и вонзались в нападавших. Первую волну чудовищ передо мной просто снесло. Некоторые звёздочки, вонзаясь в тела, начинали бешено вгрызаться в них, заставляя корчиться и кататься на земле в агонии. Некоторые просто разлетались при попадании, из одной их становилось с десяток, и они, прошивая навылет тела, устремлялись дальше. Другие просто при прикосновении валили монстров на месте, и они падали, недвижимыми кучами оставаясь лежать там, где в них попало. Ну а от некоторых монстры приходили в состояние ярости и начинали драться друг с другом, вырывая когтями, зубами или оружием друг из друга огромные куски плоти.
Вокруг воцарилась сущая вакханалия. Несколько звёздочек метнулись к Пироманту, но не долетев до него, вспыхнули в воздухе и огненными росчерками погасли у подножья его огненной колонны.
Пиромант, увидев причинённый мной погром, зарычал и направил на меня свои руки. Жар, который я не испытывал никогда в жизни, охватил меня, и каким-то отстранённым взглядом я увидел, как моя одежда начинает обугливаться. Пистолет, на который он и направил всю свою силу, треснул и заискрился, в него ударила волна пламени, и я, не сумев удержать его в обожжённых руках, выронил оружие. Мысленно призвав свои умения, я отогнал боль и так же мысленно раздвинул огонь в стороны. Пламя вокруг меня начало стихать, но маг, видя это, послал ещё больше огня. Мне пришлось только на силе воли удерживать поток чистого, почти белого пламени, что он изливал на меня, расталкивая его в стороны и стараясь не обращать внимания на тлеющую одежду и волдыри на коже по всему телу. Меня просто физически начало отодвигать назад ко всё ещё пылающему входу в церковь.
Краем глаза я видел, как сражаются остальные.
На Шамана навалилось сразу несколько мохнатых монстров, в которых было сложно понять, сколько у них лап или щупалец, или чего-то ещё. Но при попытке коснуться его их когти прошли насквозь, словно он был призраком, а сам Шаман, весело усмехнувшись и издав какой-то индейский клич, бросился в самую гущу нападавших со своими топориком и ножом, раздавая удары направо и налево. От тех мест, которых коснулось его оружие, начинал расползаться тот же яркий бело-голубой свет, который окружал его самого всё время, словно бы прорывающиеся сквозь занавески лучи солнца в полдень. Монстры орали и корчились после его ударов, а затем падали бесформенными грудами, покрытые светящимися ранами, и затихали.
Баль дрался сразу с тремя огромными амбалами, орудовавшими чем-то похожим на ржавые мачете. Его навыки фехтования оказались кстати, и он один сдерживал сразу троих, хотя они и теснили его. Вот неудачный выпад, и один из нападавших валится в сторону с пропоротым шпагой боком, но Баль пропускает удар и рукав на его левой руке распарывают почти по всей длине. Он вскрикивает и поджимает руку к телу, а с неё начинает капать кровь, но Баль всё так же стойко продолжает бой.
Сафо же, окончательно приняв вид монстра и уже не стесняясь, передвигается с такой скоростью, что не может уследить глаз. Вокруг него царит настоящий хаос из ошмётков мяса, костей и крови. Он рвёт своими, почти полуметровыми когтями всех, до кого может дотянуться, пронзая тела и полосуя их на части. Но даже его начинают теснить, врагов слишком много.
