Валерий Анатольевич Голиков
Стенограмма от Матфея
Так и она в человеческий мозг впивается.
И терзает его, и терзает
И из пасти своей его не выпускает!
Пока человек ей не сдастся…
Пока он её не примет.
А потом, и такое было, от неё же и погибнет.
Или «в трубу вылетит».
Это они всем и вся,
Всегда,
Не довольны,
Тем, что и как в стане происходит,
Что в нашей жизни происходит.
И, можно ли это оставить в покое
Или пора уже выкинуть на свалку истории.
Всё подвергают сомнениям,
И только в разум верят…
В свой разум верят.
И с таким подходом берутся за всякое дело,
И уже готовы сеять в народе всякую ересь,
В соответствии со своими идеями и мнениями.
До конца не понимая: «А подходят ли они нашему времени,
Созвучны ли они нашему времени,
Или они преждевременны?
И как они отразятся на нашей Иудее?»
Несмотря на то,
Что
Они и конструктивны
И вроде бы, как, должны принести пользу нашей жизни?..
А вот: как народ их воспримет,
Как он их глубину осилит,
Как он их освоит, раскрутит?
Мозги этим себя не грузят!
И бывает: сеют в народе всякую ересь,
Своими непродуманными, преждевременными идеями,
Так милыми их сердцу,
Сукины дети.
И этой ересью всем мозги забивают,
На лево и на право.
Кормят народ всякими сказками…
Мерзавцы.
Мол: «Это не Этак и Это не Так!
А вот сделаем “Так!”
И уже завтра
В доме у каждого будет много мёда и мяса.
И, вообще, всего завались,
Надо только по-другому пути пойти».
И уже, глядишь, через «минуту»,
А дело уже дошло и до смуты.
А откуда у тебя в доме возьмутся мёд и мясо
Если ты не будешь так вкалывать,
Чтобы пот с тебя
В три ручья
Скатывал?
Вот таких мне надо опасаться,
Как и всякому, другому, государю.
Вот, таких под контролем держать мне, нам, надо.
И если что… палкой их, палкой!
Прямо по башке их палкой…
Чтобы языки свои не развязывали, не распускали.
А то и… на плаху,
Чтобы народ не смущали.
Чтобы они «дров не наломали».
С одной стороны:
Да, у них мозги
Светлые,
И, это, несомненно.
И они ведут народ к просвещению…
Дают народу просвещение.
А их идеи,
Для государства,
Бывают и очень полезными…
И я признаю это.
А с другой стороны
У них мозги…
Опасные!
И они ими,
В нашей жизни,
Всё копаются и копаются,
Выискивая в ней недостатки.
А потом нам сообщают, доказать пытаются,
Что мы живём неправильно.
И вот,
Как итог,
То-то и то-то нам: «Немедленно исправить надо!»
А иные и пророчествовать начинают,
Как бешеные собаки!
Святостью себя наделяют,
Балахоны старые, грязные на себя одевают,
Мол: «Посмотрите, какой я праведник!» –
И жить, начинают, на подаяния.
Чтобы в души человеческие прокрасться…
И в них нагадить!
А откуда в них возьмётся эта «святость?»
Они что, Господа посланники?
Они к нам что?.. С неба, что ли, упали?
Туда – сюда, среди нас, шатались,
А потом, вдруг, пророками стали,
Святыми стали…
И вот вам «пожалуйста»…
Уже в душах людских копаются.
А откуда они-то знают,
Что их мысли и идеи правильные?
А иным, их мыслей, порой, вполне, будет достаточно.
Чтобы со своей,
Прежней,
Жизнью распрощаться,
А потом, вдруг, перед бездной оказаться…
Ведь здесь что главное?
Что после речей, таких вот, праведников,
В своё лучшее будущее человек верить начинает,
Что лучшая жизнь его, вот-вот, ожидает,
Вот только надо всё с «ног на голову поставить!»
Вот чему народ учат эти праведники.
И ведь такие… даже смерти не убояться,
За идею, что их мозгом управляет,
Пойти на плаху!
И из народа, самых отчаянных,
Коим они отравили сознание, своими речами,
Тоже, туда же.
Туда же… за собой, потащат на плаху.
Потому, что Идея! «мозгам», отравила сознание.
И они,
С той поры,
Только «Ей» и подчиняются.
И народ,
За собой,
В бездну тащат!
А, дай им волю и утащат.
А потом…
И с царём
Церемониться не станут!
Представляешь?..
А, может быть, с меня и начнут…
Какого-нибудь Брута подошлют,
Чтобы своим идеям расчистить путь.
С одной стороны:
Они
Да… двигают страну вперёд, к прогрессу.
И, это, несомненно.
А с дугой стороны,
Могут нас и до беды,
Довести,
Умники эти.
Вот возьмёт
Да и зайдёт,
Таким в мозг,
Царь Иудейский!
И что нам тогда делать,
Взять, мне, и всех их перевешать?
А кто нас тогда поведёт к прогрессу?..
А ведь им ничего не стоит перешагнуть через народ,
«Мозги» народ не берут в расчёт.
Что с ним будет дальше,
Когда он прежний мир расхерачит?!
И с голой задницей останется…
Ведь когда идея жжёт мозг,
Тогда, всё остальное, «козе в трещину» идёт.
А что тогда говорить про меня,
Царя?
Хотя… что им плохого сделал я?
Нет: «Народ любить нельзя,
А уж тем более ему доверять!» –
И не престало царю голову терять,
Когда народ
Начнёт
Его восхвалять.
Ложь!
Никто не любит власть,
Ведь это не дитя.
Так… к чему её тогда ласкать,
Словами, да своими языками?
Вот и я не знаю…
А, пожалуй что?..
Нет, не знаю…
Хотя мы ещё и не знаем: какие Он с собой принёс идеи,
Этот Царь Иудейский.
Я поговорил бы с Ним…
От души.
Да Он ещё Дитя.
И что у Него в мозгах…
Мы ещё не можем разобраться в этом.
Но, вот, что, несомненно,
Нам не нужны чужие идеи!
Даже если они и… прекрасны, в высшей степени.
Нам своих девать, просто, некуда.
Я так разумею:
«Все заграничные идеи чужды моему племени».
Так вот: я, в принципе-то, не опасаюсь,
Получить от народа какую-нибудь «гадость»,
Если он с Царём Иудейским пообщается.
А вот с теми, кто мозгами обладает
Ситуация совсем иная.
Кто знает:
«На какие мысли наведёт их эта каналья,
Если “мозги” с Ним пообщаются».
Ну, да… конечно же не с Ним,
Ведь он ещё Малыш,
А с теми, кто за Ним стоит.
Ведь «те», для достижения своих целей,
Могут пойти и на крайние меры.
Например… к примеру:
Скажут народу отказаться от Бога и веры!..
От нашего Бога и нашей веры.
А на Его место поставить этого хрена,
Царя Иудейского.
И Ему теперь поклоняться,
Потому, что Он и есть «царь настоящий».
А, как и чем они это докажут?
Да тут «как карта ляжет».
А… может так ляжет?..
Если «мозги» возьмут, это дело, да и подхватят,
Даже не задумываясь: «А на кой чёрт это нам надо?» –
Потому, что,
Прежде всего,
Их сама идея увлекает.
Однако…
Вот, тогда, пожалуй,
И жди какую-нибудь «гадость».
А как без Бога управлять государством?
Ведь всяк знает,
Что это от Него власть в руках у государя.
А если народ оставить без Бога…
То это к хаосу прямая дорога.
Нет Бога – не будет и порядка:
Ни в головах у людей, ни в душах, ни в государстве.
А царь тогда, для народа,
Обуза, дармоед и вообще преступник!
Не станет Бога и люди тут же забудут,
Как они лизали царю ноги и руки.
Или, к примеру, если с такой, стороны, зайти:
Если, «тот», кто за Царём Иудейским стоит,
Вдруг,
Народу,
Красивую жизнь пообещает…
На халяву!
Ведь что может быть вкуснее и слаще халявы,
У народа в понимании?..
Ведь не зря же средь народа такая молва гуляет,
Что на халяву даже уксус сладкий!
Потому-то, за халяву,
Народу,
И жизней своих будет не жалко.
А наши «мозги» возьмут, это, да и подхватят.
И такое со счетов мы сбрасывать не вправе.
Мол: «Напрягаться не надо,
Всякую работу – к чертям собачьим!
И так всего будет достаточно.
Уже, вот – вот, да прямо таки завтра
Заживёте сладко!
А для этого нужна всего лишь самая малость:
“Лишь только признайте царём вот этого Малого,
Царя Иудейского,
И впустите Его в своё сердце.
И вместо Ирода,
Нынешнего вашего правителя,
Его на трон посадите.
А уж он-то, тогда,
Откроет для вас свои закрома!
И тогда…
Ешь и пей народ,
Что хошь,
Задарма.
А из царского дворца,
Берите, люди, чего пожелает душа”».
«Молись и трудись!»–
Вот истинный смысл
Всяк человеческой жизни.
Но у народа эта мысль
Не популярна.
Хотя, да! Каждый хочет быть праведником
И каждый себя считает праведником,
И ни как иначе!
Вот только не всякому охота в делах напрягаться,
А чтобы всё вышло, ну, как-то… само собой, как-то.
А люди бы про него прознали
И имя его доброе славили.
Но…всяк мечтает жить задаром,
Или так, чтобы поменьше напрягаться.
Поэтому-то все и радуются халяве,
Когда она на их долю выпадает.
Кто его знает…
Может, быть, именно вот с такими речами,
К нам этот аферист, Царь Иудейский, и пожаловал?
А народ… уж я-то его знаю,
И себя и государство продаст за халяву.
Мерзавцы!
Нет… народу: «Не клади в рот пальца –
По локоть отхватит!» –
Сам себя поглотит, за халяву,
Поглотит и не подавиться.
Кронос окаянный!
И таки да,
Тогда…
Может случиться, опять же, «гадость»,
Врагам Иудее на радость.
Да уж: «Куда ни кинь – всюду клин!» –
А всё этот Царь Иудейский,
Прям
Попятам
Меня преследует.
А значит: «Перестраховаться надо,
Обязательно перестраховаться надо,
Во имя трона и спокойствия нации!»
Так что…пока этот Царь Иудейский
Ещё не начал проповедовать…
«Заливать» свои идеи,
В мозги нашего населения,
Ведь с чем Он заявился к нам
Нам пока, ещё, неведомо.
Что естественно:
Дитя ещё, Младенец.
Нам надо бы…
Перестраховаться.
И от Него избавиться.
Да, непременно избавится!
И, опять же: ведь мы не знаем тех лиц
Кто за Ним стоит.
Кто за всем этим стоит,
И что в головах у них?
И почему они решили так,
Что родился, именно, Иудейский Царь!
А ни какой-нибудь иной…
Где-нибудь там… в стороне другой.
Да, разве мало на свете царств, других… под Луной?..
А… Феб?
И эту весть
К нам принесли,
Скоты!
Но, вот одно их появление,
С таким вот заявлением,
Что Он и есть Царь Иудейский…
Уже достаточно того,
Чтобы Его
Отправить в вечность!
Так что… перестраховаться надо,
Обязательно надо.
Поэтому: «На хер!
Царя Иудейского – на хер,
Со всеми потрохами!
И умников этих туда же.
Да и всех остальных туда же:
На хер! На хер! На хер!»
Да я Его,
В принципе-то,
Нет… не опасаюсь…
Ведь у меня есть армия.
Но перестраховаться надо.
Так пусть же Он сдохнет, как собака,
В собственной крови купаясь!
Так что… план мой просто прекрасен.
Хотя, конечно же, он с подачи…
Как его?..
Забыл, как звать гостя моего…
А! Вспомнил: сатана!
Ещё, помнится, он и Диаволом называл себя.
Так что я,
Конечно же, его совету последую,
А иначе и не решить эту проблему.
Эй, налейте мне вина,
Чашу я хочу поднять
За здоровье
Моего дорогого гостя,
Моего героя!
Пусть он и Сила Тёмная…
Но и Силе Тёмной не помешает здоровье.
Здоровье оно никогда не будет лишним:
Ни в нашем – ни в их мире.
За тебя, братишка!
Или брат?..
Короче: «За тебя!»
И впредь не оставляй меня,
Почаще навещай меня,
Хотя б вот так… во снах.
И мудростью своей питай меня.
А, Ты, создатель Вселенной
Прости мне слабость эту…
В моём большом сердце
Вам обоим хватит места:
И Тебе и твоему оппоненту.
Да, да и ему:
Сыну Твоему.
Я так понимаю, что он Твой сын,
Рас Ты его сотворил?
И Вы оба… оба мне очень нужны.
Как свет не может обойтись без тьмы,
А тьма без света…
Та и Вы, для меня, теперь, одно целое:
Свет сменяется тьмой,
Тьма сменяется светом…
Так и Вы делаете одно дело.
Ведь как нам спать без тьмы,
Попробуй-ка усни,
Чтобы дать отдых мозгу и телу?
А вот дела делать,
И, это, безусловно, удобнее при свете.
Вот так… в одном кувшине и то и это.
Ведь как за весною следует лето,
Так и вы друг за другом следуете,
Попятам следуете,
Сцепленное в одно тело, в одно дело.
Без весны не будет лета,
А без лета,
В своё время,
Не будет весны.
Ведь таким, Ты, Отец наш, сей мир сотворил?!
Разве не так?..
Игла
Не нужна
Без нитки,
А нитка без иголки.
Разными путями Вы идёте одной и той же дорогой,
Разными путями Вы ведёте нас одной и той же дорогой.
Вот так и живём: между Диаволом и Богом…
То одного – то другого слушаем.
А потом, уж вот такие мы люди,
Выбираем, какой совет будет лучше,
Для каждого отдельного случая.
То одному – то другому молимся…
Вот, что в нашей жизни сейчас происходит.
Так что… всё сходится,
Уж так, в моей голове, всё сходится.
И ни как по-иному.
Отец, Ты, уж, прости меня, пойми меня:
Она… она,
У меня,
Ну, очень, очень, уж, сложная.
В ней всё так устроено,
Что, иногда, мне самому её понять невозможно!
Порой,
Разум мой,
Затягивает, в себя, как болото.
И он, со всеми потрохами, в ней тонет.
И тогда душа моя стонет…
Как в тот раз: помнишь?..
А Ты что… Ты, уж, прости меня:
Сам не видишь этого…
Что вы одно целое?
По-моему: мысль эта
Лежит на поверхности.
Всё, всё в этом мире, между собою сцеплено,
Всё, в этом мире, уравновешенно.
Правда: когда более, а когда менее…
Хотим мы или не хотим этого.
Всё в объятиях одной,
Сотворённой Тобой,
Вселенной,
Сцеплено и уравновешенно.
Хотя многие и не понимают этого.
Нет… все этого не понимают.
Поэтому жизнь наша и «кривая» такая.
Это и Вас, Обоих, касается.
Вы… от того друг друга не понимаете:
Ненависть, ненависть
Вам обоим мешает,
Это она Вам глаза застилает!
В сердце каждого, из Вас, обитая…
Друг к другу.
А мы, вот не такие, люди.
Мы всегда, во всём ищем… выгоду!
А чего вам, в принципе, делить-то?..
Я, так понимаю:
Теперь у каждого своё хозяйство,
И у каждого в хозяйстве
Всего предостаточно.
Правда:
Которые стоят рядышком,
Не разминёшься.
Хочешь – не хочешь,
А приходится, иногда, встречаться
И тогда одному на другого пялиться.
А порой и на меже другого потоптаться…
Ну, уж куда деваться?
Но, тут что главное?
На амбар другого не заглядываться,
На чужое добро не зариться.
Ну, и на меже, соседа, особенно-то, не топтаться,
А то можно и нарваться…
А там глядишь… и отношения наладятся.
Жизнь она всё на места расставит,
Я так понимаю.
Сотворивший Вселенную
(его слышит только Ирод)
– Не твоё это дело,
Раб смертный!
Что ты понимаешь в этом?!
Не лезь не в своё дело!
Царь Ирод
– «Раб смертный»…
Да я же, это, из добрых побуждений.
Что-то Ты сегодня не в настроении…
(про себя)
Боже, мозги мои совсем не отдыхают…
(и далее в голос)
Эй, вина мне!
Да, уж, эта вечная проблема: отцы и дети.
Родные люди,
А как, порой, «общий язык» найти им бывает трудно.
Ну, повздорили…
Отец с сыном повздорили,
Один другого не так понял.
И что в этом такого?..
Ho разве это повод,
Чтобы резать по живому,
Чтобы Отцу от сына отказываться?
Хотя, таки, да… если честно признаться
И у нас, у людей, такое случается.
Всякое бывает…
Вот: сын вырастает
И тоже хозяином быть желает.
Вот тогда, между ними, «кошка и пробегает».
И отец, тогда,
Сыну своему говорит так:
«Не раскрывай рот на моё добро,
А наживи своё!» –
И сына своего из дома выгоняет,
Чтобы он у него,
Его,
Добра не оттяпал.
Тогда да: одному «на лево» – другому «на право».
Что тут сказать: «Печально»…
А у вас ситуация совсем иная,
Вас одна Вселенная объединяет.
Так что… выгоняй его – не выгоняй его,
Всё равно
Ты от него
Не избавишься…
Так и будете друг о друга «спотыкаться».
Ведь владения ваши стоят-то рядышком…
Я так думаю, Отче наш,
По простоте своей душевной.
Помнишь: Ты Сам разрешил мне иметь своё мнение?
В вашей ситуации,
Я совсем на этом не настаиваю.
Да кто я такой чтобы настаивать,
В делах обустройства Вселенной и миропорядка?
Тебе, как и всегда, виднее:
Моя Власть, мой Трон, мой Благодетель!
Ты уж извини, что я перед Тобою в ванне лежу,
Так расслабился, что встать не могу.
Чувствуешь: какая у нас, тут, жара?
Только вода и спасает меня.
Эй, налейте мне ещё вина!
Так что… Ты бы простил его…
Сына своего.
Творец Всемогущий
– Ты опять за своё?
Царь Ирод
– Ведь Ты старше и мудрее,
Так будь же милостивее и добрее,
Что ли?..
Будь на то моя воля, я бы так и сделал.
Но я подчёркиваю:
«Я не сторонник лезть в дела семейные». –
Но Ты,
Уж, меня прости,
Создатель Вселенной,
Но мне, так, кажется,
Что из Вас получилась, всё же, прекрасная пара.
Желал Ты этого или не желал Ты…
Ведь у вас, на двоих, всего, одна Вселенная,
Другой-то вам взять нЕоткуда.
А значит вам никуда, друг от друга, не деться.
Хотите вы или не хотите вы этого…
Тесно вам здесь вместе или не тесно,
Это уже десятое дело.
И если сказать честно:
«Друг без друга, Вы, для нас, неактуальны». –
Вот такая она… жизнь теперешняя наша.
А вот мы, люди,
Совсем не такие.
Хоть Ты по своему подобию и сотворил нас.
Но… в этом, плане, мы на Тебя совсем не похожи,
Как, впрочем, и во многом, другом тоже.
Тут наши понимания расходятся.
Тут наши дорожки и расходятся.
Мы готовы откинуть любые условности:
Наплевать на неприязнь…
Если она будет делу мешать,
Если от этого будет польза, выгода нам.
Мы зрим в корень,
Мы смотрим,
Как нам будет удобнее:
Жить в месте или порознь,
Дела делать вместе или порознь.
И если,
От того, что жить будем вместе,
И дела будем делать вместе
Нам будет пользы больше,
Будут расти наши доходы,
Мы наплюём на всякие условности.
Наплюём на неприязнь, на предательство…
И на такую же, прочую, ерунду всякую.
Лишь бы шекели в наши карманы приплывали
И их оттягивали!
Ведь жизнь коротка,
И если с ней поступать только вот так:
Тратить её на споры, обиды и разборки,
То можно…
И с голоду умереть можно.
Поэтому мы всегда с головою холодной,
Стараемся подойти ко всяким вопросам.
Мы так считаем: «Что от этого пользы
Будет больше.
А потому и шекелей будет больше».
А вот для народа в сердце моём места не найдётся.
Уж так у нас, царей, из века в век ведётся.
Любить свой народ царю неприемлемо,
Как его тогда пускать в дело?
Да и народ мне платит той же «монетой».
Что для народа доброго не сделай:
Всё не так, да всё не этак.
Народ… народ он просто ненасытен!
Сколько не осыпай его своими милостями.
Народ он всегда неблагодарен!
Сколько для него не старайся.
Так к чему тогда напрягаться?..
Государь и народ…
У каждого свой рот,
Каждый о своём поёт.
Например: государству очень нужны налоги,
Деньги, которые он взимает со своего народа,
На армию… и на всё прочее.
А народ… не понимает этих тонкостей
И платить их: ну, ни как не хочет!
И постоянно плачет, стонет:
«Будь царь проклят!
И куда он их, всё, повышает?
Так скоро и ноги протянем». –
И за пазухой, на царя, держит камень.
Камень, представляешь?! Камень!
Твари неблагодарные!
Всякому народу,
Противопоказана,
Любовь царская,
И забота.
Жалость… и особенно свобода!
Потому что… нет от них ни царю, ни государству никакого проку.
А свобода… так это вообще фекалии,
Для людского сознания.
Потому, что за версту от неё воняет хаосом.
А нужна народу палка!
И чтобы она, каждую минуту, перед глазами каждого, маячила.
И ему напоминала:
Рыпнешься – и всё потеряешь!
Вот, поэтому-то, царь, с народом, в веках,
Всегда на разных полюсах.
И только власть,
И только власть их объединяет,
Что в руках у государя!
Творец Всего Сущего
– А теперь послушай Меня, Ирод, внимательно:
Я уже сыт, по горло, твоими фрустрациями.
От того, что Я, от тебя, каждый день слышу…
У Меня, Самого, начинают путаться мысли.
Ведь, если, вникать во всё, что ты говоришь?
Так можно и с ума сойти!
И вот Я пришёл к такому выводу:
«Тебе, ради своего здоровья
И твоей иудейской нации,
Лечить свой мозг надо!» –
Хотя… навряд-ли, в ваше время,
Ты найдёшь себе нужного лекаря.
Ведь любой лекарь,
За жизнь свою опасаясь,
Скажет тебе, что мозги у тебя в полном порядке.
Но, если, они у тебя и дальше,
Будут развиваться в таком же плане,
В таком же порядке,
То ты однажды…
Ты волком завоешь однажды
И, в кого-нибудь, вцепишься зубами!
А чтобы слова Мои в мозге твоём не затерялись, не растаяли
Напиши их крупными буквами на стене своей опочивальни.
И каждое утро, с ложа своего вставая,
Усердно читай их,
Вникай в них.
И день свой, с них, начинай ты!
Читай и читай их внимательно,
Если ты Меня хоть сколько-нибудь уважаешь.
Ирод, помни:
«Ты болен.
А болезнь твоя властью зовётся,
За которую ты не спокоен.
И только ты свою болезнь остановит сможешь,
Если правильно в делах своих разберёшься,
Если за разум свой возьмёшься
И в нём порядок наведёшь ты».
А то Я…
Я уже устал от тебя.
Достал ты уже Меня
Всеми этими, своими: бла – бла – бла!
Нет никакого покоя от тебя.
Хотя… вы, цари, все такие.
Кровь и мысли:
Это ваша повседневная, любимая пища.
Из всех явст,
Для вас,
Что существуют,
Эта пища самая сладкая, самая вкусная.
Да, да – это они: самые, самые;
Я-то вас знаю.
От того-то вы их так жадно и вкушаете.
В кои вы, с головой, каждый день, так самозабвенно, погружаетесь.
И как сом лежит на дне реки в ложбине, грязной тине.
Так и вы погружены в свои мысли,
В свою «тину».
И в этой «тине» мозги ваши варятся,
А потом вы их кровью, людской, остужаете, отмываете.
Того не понимая,
Что однажды,
Как не старайся,
Всплыть-то будет, уже… не судьба вам.
Потому, что «тина»,
Однажды,
Превратится в болото!
И утащит, вас, на самое дно своё.
А из болота вырваться невозможно.
Нет из болота обратной дороги!
Так что, Ирод, пока ещё не поздно
Лечи, пока что ещё свою, голову.
И на последок: по поводу Царя Иудейского не тревожься.
Я дам Ему Царство не твоё – Иное.
И это Царство не будет знать Пределов!
И Оно будет Вечным!
Так что: «Живи спокойно,
Если только… ты способен на такое».
Царь Ирод
– Что… болен я?..
Да, послушал бы Себя… со стороны.
Прежде чем мне такое говорить!
Сам лечись…
А вот мой гость,
Да, да… он,
Тот, который, во сне моём, разговаривал со мной,
Тот, который сын Твой,
Порождённый тобой,
А потом прогнанный Тобой,
За то, что он сказал Тебе, видите ли, что-то, не то!..
Говорил, со мной,
Совсем своим уважением.
Голосом сладким, как у свирели.
Потому, что любит меня и ценит.
Ну, как мне не ответить ему взаимностью за это?..
Он… да! Муж что надо!
Не перестаю им восхищаться.
Прям у него, таки, мой характер.
Почаще, бы, с ним встречаться.
А остальных всех: на хер… на хер… на хер…
Болен я…
Да и Тебя туда же…
На этом Ирод замолчал и в ванной комнате повисла гнетущая тишина. После того, как прошло ещё какое-то время, Феб отложил в сторону свою тетрадь в которую он, и это уже была, конечно же, не первая тетрадь для такого вот дела, уже более полтора десятка лет записывал всё что говорил Ирод, и тихонечко, чуть ли не на цыпочках, подошёл к ванне, в которой находился царь. И после того, как он увидел, что Ирод заснул, он обратился к
стоящему рядом слуге.
Феб
(шёпотом)
– Слышь, Беньямин, Ирод спит,
Прямо в ванне заснул.
Ну, а я тогда пойду…
Слышь, Беня, а ты, ведь, тоже часть народа.
Может быть того… ты тоже:
Аферист или мерзавец?..
А ну-ка: давай сознавайся!!!
Да, шучу я, расслабься.
Да… такие мысли, как у Ирода!
Разве дано простому смертному осилить?!
Такие мысли
Подвластны
Только самым великим правителям!
Только самым великим государям!
Ну, вот как наш,
Врубаешься?
Так-то…
Вот и утомился.
Ведь мысль,
Такого человека,
Каждая его мысль,
Навскидку,
Сто пудов весит,
И никак не меньше.
Да, вот это человечище!
И представь себе, Беня,
Какое это счастье, Беня,
Что мы, с ним, живём, в одно время!
Ах, какое это прекрасное время,
Ведь мы, с тобою, воочию лицезреем
Поистине, такого, великого человека!
Да, разве это не счастье,
Ты, как считаешь?
Беньямин
– Ну, я не знаю…
Я, просто, вообще не знаю,
Что такое счастье.
Феб
– Ну, и дурак же ты, Беня…
Счастье это…
Иметь свой кусок хлеба
И служит вот такому человеку!
А если ты, ещё, имеешь и крышу над головой…
Тогда, конечно же, ты счастливчик,
Хоть и не понимаешь того.
Значит ты «не дружишь, Беня, с головой»,
А проще сказать: «На всю башку больной!»
А, если, ты свой кусок хлеба,
Получаешь, ещё, и из рук вот от такого человека!
Тогда ты должен быть счастлив, непременно.
Понял, Беня, счастлив: неп-ре-ме-нно!
И ещё гордиться этим.
Понял, Беня?
А иначе ты дурак и жлоб.
Живёшь,
Как сыр в масле купаешься!
А вот спрашивается:
«Чего тебе ещё в жизни-то не хватает?» –
Другие, о таком, даже и не мечтают.
Живёшь у царя под боком!
Чего ты ещё в своей жизни хочешь?
А, может быть, ты из этих…
Из философов или поэтов?
Ой, смотри… ой, смотри, Беня!
Слуга
– Кто я?!
Да я даже и писать-то не умею.
Феб
– И, правильно, правильно Беня.
Быть грамотным – это тяжёлое бремя.
Вот научишься писать, а уже вслед за этим,
Всякие мысли в голову-то и полезут.
И прежде всего, как это водиться,
У философов и у поэтов водится,
О, мать её, свободе.
А потом… изведёт это слово, эта «свобода»
Тебя до срока
И сдохнешь!
Бог всякому его место и время отмерил.
И каждый находится в том месте и времени,
Где и должен быть он.
Уж, ты, поверь мне.
Так что…
Живи и радуйся тому, что имеешь.
И тогда, обязательно, будешь счастливым человеком.
Ну, всё, я ушёл.
А ты проследи,
Чтобы он не нахлебался воды.
Вот тут, прямо возле него, и стой.
Головой мне отвечаешь за него.
И от него ни на шаг,
Понял меня?
А если проснётся и спросит, где я?
Скажи: «Ушёл к Абраму в канцелярию.
Понёс ваши новые, прекрасные мысли
О: “Народе мерзавце и прочих аферистах”».
Ясно?
Ну, всё. Давай занимайся.
Беньямин
– Постой, постой, Феб,
Так, значит я, что… счастливый человек?
Феб
– Обязательно, непременно, братец,
И, даже, не смей в этом сомневаться!
А если ты в этом сомневаешься?
То значит в сердце твоём завелась «гадость».
А это… это очень опасно.
Это может довести тебя и до плахи!
Да, ладно, расслабься.
Что за народ? Шуток не понимает.
Шучу я, шучу… ну, ладно,
Ушёл я.
После чего Феб подошёл к столику, на котором стояли еда и напитки, и налив себе полный кубок вина осушил его. Потом положил себе в карман два яблока, а в след за этим отрезал себе добрый кусок пирога с бараниной.
И поедая его, на ходу, неспешно и даже величественно побрёл в сторону канцелярии. Потому что, в сложившейся обстановке, он, поистине, чувствовал себя, среди всей прислуги, самым большим и влиятельным человеком. И ни как иначе! Потому, что он был вольнонаёмным. Потому, что он сам себя считал человеком, далеко, немаленьким. А особой особо приближённой к императору. Потому, что тот, вот уже полтора десятилетия, доверял ему свои самые сокровенные мысли. Доверял ему то, что было у него в душе и сердце. И только ему, Фебу, было дано право редактировать их. Дабы в них не оказалось ничего такого, что могло бы скомпрометировать Ирода в глазах будущих поколений. И дало Ироду возможность войти в историю Иудее, да и всего человечества, не иначе, а как только, самым истинно великим и праведным государем.
ЭПИЛОГ
Сендер, конечно же, выполнил приказ Ирода в полном соответствии с его указаниями. А как было не выполнить? Дело было сделано… и Вифлеем на несколько дней погрузился в слёзы, стоны и людское горе. Родители, погибших детей, оплакивали их и потом хоронили их, своих малюток. Так и не понимая: чем же их ребёнок стал так неугоден царю. Но, видя всю жестокость Ирода, они, всё равно не посмели вслух посылать проклятия на его голову. Потому, что понимали, что Ирод и с ними может сотворить такое же, то есть убить их, никому ничего не объясняя, исходя из интересов своего царского дела. Ирод был суров с теми, кто не одобрял его действий, которыми он руководствовался в своих интересах, и по управлению своим царством.
Хотя в народе и стала разноситься новость, которая родилась из указа, что Ирод к этому делу не имеет никакого отношения, что в это время он был болен, что это всё дело рук его первого советника Сендера, к которому, на время, перешло управление Иудеей, люди не поверили в эту «новость», в этот указ. И даже те люди, которые самолично слышали царских глашатаев, которые не жалея глоток своих, на всех площадях и перекрёстках Вифлеема и Иерусалима, а так же и в других городах Иудеи, зачитывали новый указ Ирода, по поводу его, внезапной, болезни и передачу Иудеи под управление
своего первого советника Сендера, не спешили верить тому, что они слышали от них. «Сендер? Что за Сендер? Какой такой Сендер?» – люди шёпотом задавали друг другу этот вопрос… но все, в ответ, только что и пожимали плечами. Народ не поверил в этот указ царя, в котором шла речь о передачи им власти другому человеку, пусть даже и на время своей болезни. Не поверил потому, что он потом, этот указ Ирода, оказался крепко-накрепко связанным с этим кровавым и бесчеловечным событием который произошёл в Вифлееме. Народ не поверил в невиновность Ирода. Потому, что все знали, видели: что власть в Иудеи сосредоточена только в одних руках, в руках царя. И как бы он не был болен – он ни с кем своею властью не поделиться. А уж тем более: никому её, хоть и на какое-то время, не передаст. И поэтому: все ухищрения Ирода, чтобы остаться в стороне от этой кровавой истории, оказались тщетны. И в людской памяти, до скончания времён, он так и останется одним из величайших злодеев, наравне с последующими другими злодеями, которых потом породит земля. Зло сотворённое Иродом обогнуло землю, пройдя через все её континенты и страны, и прочно вошло в людскую память. Да так! Что, в дальнейшем люди, видя несправедливость, какого-то человека по отношению к себе, будут того называть Иродом. А в прочем… ведь Ирод и мечтал об этом. Мечтал оставить память о себе людям. Что ему, к сожалению, и удалось.
Это преступление перед народом Вифлеема, да и всей Иудеи, не прошли для Сендера даром. Он тяжело, своим нежным сердцем, пережил всю эту историю и… заболел. Ещё несколько дней он, кое-как, ходил на службу к царю, а потом попросил его отпустить, на некоторое время, на отдых, для поправки своего здоровья. И даже Адина, одна из служанок царя Ирода, которая так нравилась Сендеру, и которую Ирод отдал ему, как и обещал, за надлежащие выполнение его приказа, не смогла вернуть первому царскому советнику его душевное здоровье, которое, в свою очередь, подорвало и всё его физическое состояние. В итоге… через несколько дней Сендер, первый помощник царя Ирода, мирно умер во сне. Тем самым освободив себя от всех этих сердечных, душевных и физических страданий, которые на него обрушились. Он умер, как и подобает, настоящему мужчине, а именно: в объятиях своей любимой женщины. Адина, обнимая его, положила свою голову ему на грудь. И когда сердце Сендера остановилось то она первая узнала о его смерти.
Эфиопия, Ияр – Тишрей 68г.
На этом, мой дорогой читатель, и заканчивается стенограмма от Матфея, а значит и мой перевод её. И если кто-то из вас посчитает, что с ним
«что-то не так»… то тогда, вам, конечно же, будет лучше общаться с первоисточником изложенном в Святом Писании. Здоровья тебе, мой дорогой читатель.
Ияр – Тиммуз 38г.
ЭПИЛОГ
Сендер, конечно же, выполнил приказ Ирода в полном соответствии с его указаниями. А как было не выполнить? Дело было сделано… и Вифлеем на несколько дней погрузился в слёзы, стоны и людское горе. Родители, погибших детей, оплакивали их и потом хоронили их, своих малюток. Так и не понимая: чем же их ребёнок стал так неугоден царю. Но, видя всю жестокость Ирода, они, всё равно не посмели вслух посылать проклятия на его голову. Потому, что понимали, что Ирод и с ними может сотворить такое же, то есть убить их, никому ничего не объясняя, исходя из интересов своего царского дела. Ирод был суров с теми, кто не одобрял его действий, которыми он руководствовался в своих интересах, и по управлению своим царством.
Хотя в народе и стала разноситься новость, которая родилась из указа, что Ирод к этому делу не имеет никакого отношения, что в это время он был болен, что это всё дело рук его первого советника Сендера, к которому, на время, перешло управление Иудеей, люди не поверили в эту «новость», в этот указ. И даже те люди, которые самолично слышали царских глашатаев, которые не жалея глоток своих, на всех площадях и перекрёстках Вифлеема и Иерусалима, а так же и в других городах Иудеи, зачитывали новый указ Ирода, по поводу его, внезапной, болезни и передачу Иудеи под управление
