Валерия Локка
Приор. Путь странника

– Все коммуникации только по внутренней зашифрованной связи, – добавил он при отключении. Лиза должна была понять, что это означает.

– Теперь ждем, – в пустоту отрезал мужчина, понимая, что говорит с кораблем.

Когда в коридоре послышались шаги, Рохас вздрогнул и обернулся, ожидая посетителей. Он понимал, что это могла быть только Айрин, кроме них двоих тут пока никто не бывал. Но шаги были тяжелее и медленнее: явно мужские и довольно уверенные… Тот, кто приближался, точно знал, куда идти. Когда шаги слышались уже совсем близко, Рохас поднялся с кресла. Его рука инстинктивно потянулась к кобуре на бедре.

– Здравствуйте, Полковник, – послышался певучий мужской голос за секунду до того, как в проеме возник его хозяин, – рад, что застал вас тут.

У Рохаса чуть челюсть не отпала, когда ему навстречу вышел Валла’Нар – посол Г’грусов. В своем любимом человеческом облике светловолосого мужчины лет пятидесяти, довольно молодой по современным меркам. Он был в классическом, даже старомодном темно-сером костюме. Нежданный гость улыбался Рохас у какой-то дружеской и очень легкой улыбкой, словно они встретились на прогулке в общественном месте. Валла’Нар не подходил слишком близко, а остановился в трех метрах от полковника, очевидно, заметив не очень дружелюбную стойку последнего.

– Что вы тут делаете? – не заботясь об отсутствии гостеприимности в своем тоне, отрезал Рохас.

– Пришел вам помочь, Полковник, – Г’рус склонил голову набок, совершенно невинно, – Вам ведь нужна помощь?

– Как вы узнали?

– Что? Об опасности? – снова совершенно невинный тон. – Вы забыли, кто мы такие и на что способны?

Рохас не ответил, он чувствовал подвох, чувствовал кожей, подкорками разума. Этот очень странный тип неделями не появлялся на людях, улетал с личного дока и возвращался, когда вздумается, при том, что все вылеты с Приора четко регламентировались, контролировались, чтобы не допустить утечки. Но Г’русам как-то удалось добиться полной свободы и автономности, при том, что какой-то ощутимой пользы от них никто не замечал. Поговаривали, что им дали доступ для обороны, предполагая, что нет такой опасности, от которой военная мощь этой расы не могла бы уберечь Приор. У них не было врага равного им по силам. Но Рохас не верил всему этому, но и подозрений своих не высказывал.

– Полковник, давайте к делу.

– Давайте, – оживился тот, – разберитесь с облаком, что нас окружает, и мы продолжим свою работу.

Г’рус явно был недоволен словами человека, никто не смел ему указывать, что делать, но он подавил это чувство. У него была более важная цель, и доказывать низшему существу свою власть не было смысла.

– Перестаньте, – он улыбнулся, – это не так делается. Я лишь хочу показать Вам кое-что.

– Валла’Нар, разве вы здесь не для того, чтобы оберегать Приор от опасности? Так займитесь этим, а мне покажете позже. – Рохас внимательно следил за реакцией существа перед ним. Он понимал, что голограмма в виде человека вряд ли передает все тонкие реакции инопланетянина, но все же надеялся зацепиться за что-то.

– Конечно, – голограмма всплеснула руками, – это наша роль, и мы ее выполним, не сомневайтесь. Но поверьте… это не тот случай. – Валла’Нар улыбнулся очень человеческой улыбкой, которая просто кричала: «повинуйся мне или умрешь!».

– Разве? – Рохас решил не прятать свое негодование, – а корабль считает иначе.

– О… милейшее создание, оно просто не в курсе, молод еще, – он с теплотой провел рукой по ближайшей стене, как поглаживают спящего рядом кота.

– Так вы знаете, что это? – Рохас подавил поднявшееся желание треснуть этого самодовольного инопланетянина.

В ответ он услышал только смех, надменный и веселый, словно Рохас его искренне повеселил. Раньше ему мало приходилось общаться с Валла’Нар: только официальные встречи и совещания сводили их вместе. И такое поведение не было особым сюрпризом. Он никогда не проявлял интереса в обсуждениях важных вопросов, всегда сидел со скучающим видом, даже не пытаясь это скрыть. Говорил мало и только свое решение, после чего удалялся, не давая возможности поспорить с ним или хотя бы вступить в дискуссию. Хотя спорить с Г’русом никто не смел.

– Давайте все-таки вернемся к… как вы его назвали? – Г’рус наиграно почесал подбородок. – Облако? Да, наверно так. Вам надо впустить его системы, дать сигналу пройти. – Существо посмотрело на мужчину внимательно и во взгляде сверкнуло: «это не просьба». Рохас понял… но выполнять приказ не собирался.

– Нет, – он стоял прямо, руки с кобуры были убраны и свисали вдоль тела. Его расслабленная поза, уверенный взгляд и чуть опущенный подбородок дали понять, что это осознанный ответ. Г’рус удивился, голограмма немного затрепетала, еле заметно, что Полковник определил про себя как слабость.

«Значит внешняя трансляция связана с эмоциями носителя». Это было первое открытие о представителе этой расы с момента их контакта, и, пожалуй, единственное. Ведь раньше никто не смел отказывать этим существам. Вообще никто и никогда.

Их корабль появился неожиданно, но очень аккуратно. Он выплыл из-за Луны и, конечно, его не было видно на сканерах: на примитивных земных сканерах. Они повисли на орбите Луны и дождались, когда люди отправят экспедицию. На их сигналы они не отвечали, свои сигналы не отправляли, просто находились на своем месте несколько месяцев. Другие расы, которые контактировали с людьми, говорили о том, что появление Г’русов – благословение. Они всегда сами решают, с кем выйти на связь или вступить в контакт. И раз они появились, значит, люди много значат в галактике. Люди со свойственной себе агрессией через некоторое время запустили оружие против непрошенных гостей, и оно не сработало. Оружие мощнее – тот же эффект. На корабле не было ни царапины, ни скола. Его по-прежнему не было видно на сканерах, а определяли его местоположение лишь по гравитационному полю. Да и то, большинство ученых сошлись на том, что это и это они могли скрыть, просто не захотели. Но неудачные нападения на корабль доказали человечеству ничтожность их вооружения по сравнению с мощью державы Г’русов. Многие считали, что это было основной целью гостей – показать свое величие и силу. Дальше история развивалась уже по сценарию Г’русов. Они вышли на связь, объявили себя чуть ли не Богами, поделились технологиями и ушли, обещая поддерживать контакт и направлять развитие людей, если нужно. Их идея состояла в поддержании в Галактике мира, и они, как наиболее древняя раса, обязаны были взять на себя эту ответственность. Когда на орбите Земли появился Приор, они явились, снова предложив помощь, фактически не прося ничего взамен, лишь присутствие своего представителя на борту. Если бы не их технологии, интегрировать системы Землян в систему корабля не получилось бы, да и многие расшифровки сделать тоже. Поэтому человечество было обязано им и отказать никак не могло. Не говоря уже о огромной материальной поддержке. Но с момента отлета Приора помощи от них поубавилось.

– Итак, мне важно понять, услышали ли вы меня или нет? – Гость снова склонил голову набок, заняв оборонительную позицию. Он понял, что человек пытался дать ему отпор, и его это даже веселило.

– Слышал, – холодно ответил Рохас.

– И? – Г’руса начал напрягать этот долгий разговор.

– И мой ответ: «Нет!», – безразлично бросил Алекс. Он понимал, что жизнь его висит на волоске. Ощущал угрозу всей кожей своего тела, но уступать не собирался.

– Хм, – инопланетянин картинно почесал подбородок. – Я не знаю, как вы вообще смогли блокировать сигнал, таких технологий у вашего вида нет… но. – Он осматривался вокруг, словно разговор был простой светской и скучной беседой. – Просто дайте сигналу пройти, и я забуду вашу дерзость, – он снова посмотрел на человека и мило улыбнулся.

Рохас выслушал последнюю реплику, но отступать не собирался. В его голове возникли новые вопросы по поводу этой расы, и он стал еще сильнее сомневаться в их намерениях.

– Нет, Валла’Нар, я не пропущу сигнал, пока вы не объясните, что это все значит. Что за облако? Зачем этот сигнал? И что дальше? Ну и конечно, – теперь человек одарил собеседника милой улыбкой, – расскажите все, что вы знаете о корабле. А потом мы решим, что делать.

– У вас есть сутки, чтобы выполнять мою просьбу, – Валла’Нар развернулся, чтобы уйти. Его фраза прозвучала совсем не дружелюбно.

– Иначе, что? – Рохас снова напрягся, стараясь держать руку рядом с оружием.

– Смерть, – он не повернулся на этой фразе: проговорил, уже покидая помещение.

4

Свет в его каюте всегда был яркий, только условной космической ночью мужчина мог находиться в полной темноте. Но сейчас каюта была наполнена густой дымкой сумерек. Его крупное мускулистое тело ослабло на диване, голова была запрокинута назад, глаза прикрыты.

На Приоре не всегда были простые дни, даже учитывая не динамичное развитие их миссии. То пираты-неудачники с окраины миров пытались напасть на корабль, не понимая, с какой силой столкнулись. Тогда отбиться удалось довольно легко. Даже человеческих тактических сил хватило, чтобы отразить атаку быстро и без потерь. Они тогда пересекали сектор планеты Пирамида, которую населяли в основном Эль-мины и другие немногочисленные расы. Перепалка была совершенно безвредной для миссии, но нервов подпортила знатно. Никто не знал, как поведет себя корабль под атакой: остановится ли, изменит курс или ответит огнем. Но Приор словно и не заметил ничего. Он продолжал движение, отражая все атаки своими защитными полями и энергопоглощающей обшивкой.

Потом был кризис продовольствия, который удалось преодолеть с помощью поставок от Крииков; волнение персонала, который потерял связь с домом; бунт рабочих; политически непонятные приказы и смены в личном составе экипажа. Была даже комиссия из объединенных миров, чьи средства были вложены в проект. Ходили слухи, что проект закроют и отпустят Приор в свободное плаванье из-за невозможности оценить перспективы миссии, ее цель и даже элементарную материальную выгоду. Рохас не любил бюрократическую волокиту сильнее всего, но еще больше он не любил кабинетных политиков, которые делали выводы и принимали решение, только глядя на отчеты и «бумажки» несмотря на то, что уже более ста тридцати лет бумага в привычном для человека виде, не использовалась. Ей на замену пришли полимеры, которые после использования свободно и многократно перерабатывались для вторичного применения. Документацию продолжали называть «бумагой», когда хотели показать бессмысленность конкретной информации или процесса. Теперь перед Рохасом стоял другой вопрос – очень сложный. Гораздо сложнее, чем выбор: отказать ли властному и опасному Г’русу или пойти у него на поводу. Ему предстояло дать очередной отчет командиру. На связь из-за сильной удаленности они теперь выходили только с приближением к крупной черной дыре, используя гравитацию, которой удавалось посылать сигнал на огромные космические парсеки.

Пока Приор находился на месте, связь обеспечивалась через стационарные усилители, но, когда Корабль запустил двигатели, они стали медленно двигаться, отдаляясь от них. И как назло, через пару дней они должны были приблизиться на достаточное расстояние к королеве кротовых нор – «Перекантине» чья масса в четыреста раз превышала массу всех остальных известных червоточин. И это расстраивало командира еще сильнее, ведь сигнал связи мог продержаться несколько дней против обычных пары часов. А значит, Земля Центральная сможет получить всю необходимую информацию о корабле, и даже больше, чем хотелось бы Алексу. Обычно, всегда собранный Рохас, сейчас чувствовал себя размазанным по стене политической бюрократией, словно мошка, которую прихлопнули ладонями. Больше всего его волновали «гости из прошлого», о которых Земля пока не знала. Или он думал, что не знала. Как обосновать их присутствие и то, что они довольно свободно передвигались по кораблю? Он не выполнил протокол безопасности из-за требований Г’руса, и не закрыл их в камерах до выяснения причин. И кроме его собственной интуиции противопоставить возможному отстранению его от управления кораблем, Рохас ничего не мог. Мужчина медленно поднялся, поправил форменную рубашку и небрежным движением накинул китель. Из каюты он вышел, не застегнув его на горле, и это был первый в его жизни случай, когда он ступил на палубу в таком небрежном виде.

Когда Г’рус покинул его, бросив свой ультиматум, на палубу пришла Айрин с более ли менее логичным объяснением всего происходящего, хоть и без подробностей. Но все равно это было больше, чем она раньше говорила.

– У меня есть теория, Полковник, – сказала она тогда. – Я как-то перехватила сигнал, который предназначался Приору, и он не попался на этот крючок… – она была возбуждена, и от недавнего бессилия и боли не осталось и следа. – Видимо, тот, кто привез меня сюда, знал это и сделал это специально. Значит, мы можем все изменить… и должны это сделать.

Расшифровка сигнала, которую осилила Лиза, подтвердило то, что показал Приор. Сигнал был вирусом, способным поработить корабль. По крайней мере, об этом говорило то, что удалось выяснить. Но технологии двух странных организмов – Приора и облака, так и оставались вне зоны познания людей и всех представителей инопланетных ученых, который трудились на корабле. Никто не мог до конца понять принцип действия сигнала, лишь нашли признаки самого примитивного вируса, которым заражались так и не познанные системы корабля.

Мужчина поднялся из-за стола и вышел из кабинета. Он прошагал мимо резиденций инопланетян, обогнул центральный коридор так, чтобы столкнуться с меньшим количеством людей, и тяжелым медленным движением вызвал транспортный шлюз, ведущий в командирскую рубку. Как бы ему не хотелось этого делать, он понимал, что выбора у него нет. С момента угрозы Г’руса прошли почти сутки, и пришла пора принимать ответственность за свои слова. Когда он почти достиг точки назначения, за его спиной послышались шаги. Мужчина остановился, но не посмел обернуться. Он знал, кто идет позади и, видимо, не хотел этой встречи.

– Мне сообщили, – лицо Лизы было каменным и спокойным. Алекс знал, что только в состоянии жуткого напряжения, страха, гнева или паники его офицер имел такое выражение лица. – Г'русы разместили военные корабли в пространстве Эль-Минов. Разве они действительно могут так поступить?

– Видимо, могут, – тихо и спокойно произнес Алекс. Кто им может помешать? Мы? – Он покачал головой, и один уголок его губ потянулся в сторону, в подобии кривой и презрительной улыбки. – Лиза, мы бессильны.

– Но они грозятся уничтожить целую расу, если мы не повинуемся, Алекс! – она впервые назвала его по имени.

– Они под их протекторатом долгие века, Земля Центральная не имеет право в это вмешиваться, ты же понимаешь… политика.

– Это же мирная раса, они привязаны к своей системе. Им не куда бежать. Они почти водоплавающие. – Лиза делала короткие шаги поперек коридора, рассуждая о вещах, которые были прекрасно известны Рохасу. – А если мы обратимся к нашему правительству, к военным, – в ее глазах блестели слезы, на щеках горел румянец страха, руки побелели от напряжения.

– Лиза, нет смысла…

– Почему? Как же нет? – она тяжело задышала, руки взметнулись вверх. – Они же не домашние животные, они живые, Алекс… Что это за мирная миссия, когда из-за нее уничтожают целый вид, – голос сорвался на крик: – Алекс?!

Мужчина метнулся к блондинке и схватил ее за плечи, прерывая вырывающуюся наружу истерику.

– Лиза, Эль-мины уже запросили поддержку у всех соседей и рас дружественного союза, включая людей, – он сжал ее плечи крепче, стараясь удержать зрительный контакт и успокоить Майора. – Люди отказали, Криики молчат, ждут ответа остальных. Никто не пойдет против Г’русов. – Алекс почувствовал, что его голос тоже начал срываться. Нависая над девушкой, он ощущал, как дыхание ее сбивается. Лиза была готова зарыдать, но взгляд не отводила – держалась.

Она не ответила, ничего не сказала, просто смотрела в его желтые глаза, давя рыдания. В этих взглядах была не только боль, но и тяжесть выбора. Они понимали, что на карте их жизни или жизни целой расы, пусть и немногочисленной… Да, Эль-мины были обязаны старшему наставнику Г’русов своим развитием. Последние взяли под опеку несколько веков назад мало населенную планету на краю своих границ и помогли ее обитателям развиться в полноценного соседа. При этом они объявили себя протекторами их мира, при полных равных правах во Вселенной. Конечно, все понимали, что для самой древней расы равных не было и быть не могло. Но Г’русы усиленно претворялись «своими» в этой межпланетной общине, не демонстрируя свою силу, кроме как на словах… До сих пор.

Именно Г’русы помогли практически водоплавающим существам найти возможности для выхода в космос: поделились технологиями, трансформировали соседние планеты для повышения их водного пространства для колонизации Эль-минами, и даже однажды защитили от Рикутеров – расы космических пиратов, которые давно остались без своего мира и теперь промышляли расхищением слабых колоний для комплектации своего флота. С тех пор минуло много времени, и Г’русы уже потеряли интерес к Эль-минам, совершенно не участвуя в их развитии. И от этого, надо сказать, Эль-мины особо не страдали. Но протекторами их мира они остались, а полуамфибии сохраняли уважение к старшему товарищу из уважения к их стараниям. А еще из-за страха.

Но примерно пять часов назад в военное пространство промысловой расы вошли боевые корабли Г’русов, распределились по всем основным стратегическим точкам, выпустили оружие и остановились. Угроза нападения была очевидной, не понятным был лишь повод. Г’русы не посчитали нужным официально уведомить водную расу о причинах вторжения. Лишь оставили сообщение о том, что теперь Эль-мины заложники, пока Приор не войдет в контакт с силой, его окружающей.

Все было предельно просто: пропускают сигнал, боевые корабли уходят, промедление – и Эль-минам конец. В отличии от других видов, они не были распространены по Вселенной. Они существовали лишь в своем секторе, где было достаточно подходящей для них по химическим свойствам воды, и перемещались по галактике лишь по острой необходимости и на своих кораблях. С другими расами они не скрещивались, генетически не могли, из-за особых свойств их организма, который был ближе к рыбам, чем к любому другому виду. Эль-мины настолько отличались от остальных, что поговаривали о том, что их появление не было естественным эволюционным процессом. Подозревали, что их создали Г’русы в результате генетических экспериментов. Последние же, не отрицали этот факт, но и не подтверждали.

Полковник тяжелым шагом вошел в рубку, но прежде, чем подошел к своему пульту, увидел чужаков.

– Что вы здесь делаете? – почти грубо произнес мужчина, глядя на Айрин и Эрика.

– Я их привела, – послышался из-за спины голос. Это была Хлоя. Она стояла прямо, выражая готовность противостоять любым аргументам командира. Рохас не стал спорить.

– И? – нахмуренные брови выдавали нежелание Полковника угадывать ответ и ждать объяснения.

Он нетерпеливо окинул взглядом тех, кого сюда пригласили, убедился, что остальной экипаж не обращает внимание на них, и обернулся к Хлое. Она медленно прошагала к пульту, словно не заметила настроение командира. Лиза заняла свое место возле центрального пульта, рядом с Роном, который в свойственной для себя манере очень громко молчал. Его недовольный сап был слышен всем, но он усиленно демонстрировал свое безразличие так красноречиво, что Лизе очень захотелось треснуть его по затылку. Но она сдержалась. Каждый по-своему реагировал на происходящее.

– Мы не можем пропустить сигнал, – начала Хлоя. Рохас лишь вскинул брови, глядя на нее. Хлоя же махнула головой Айрин, предлагая объяснить.

– Полковник, это проблема. Сигнал блокируется не на уровне техники. А на… – она замолчала, а терпение Рохаса уже лопнуло.

– На чем? Говорите! – рыкнул Алекс. Айрин вздрогнула и замерла, словно почуяла угрозу. На помощь пришла Хлоя.

– На телепатическом уровне, Полковник, – она картинно щелкнула каблуками и приняла стойку «смирно», демонстрируя чрезмерное подчинение. Ее темные глаза не отрывались от Рохаса, стараясь вытянуть из него нужную реакцию.

Рохас выдохнул снова и отвернулся к экрану своего терминала.

– То есть мы не сможем выполнить требование это подонка? – уже не стесняясь в выражениях, выругался мужчина, не поворачиваясь к остальным.

– Так точно, – грустно проговорила Айрин, – я блокирую сигнал, сама не знаю как. А Эрик блокирует меня и в итоге….

– Стоп! – Рохас встрепенулся, – что значит Эрик блокирует вас? – взгляд командира сверлил девушку, от чего она удивленно распахнула глаза.

– Голоса… – она потрогала себя за висок, – они отступают, когда он рядом.

– Значит… – Алекс подошел ближе к Эрику, который испуганно смотрел на офицера не понимая, что им всем нужно от него. Оказалось, у него тоже была какая-то роль, только текст и сценарий ему выдать забыли. – Значит, сигнал в итоге застревает где-то между вами? – Рохас провел пальцем в воздухе между Айрин и Эриком. – Я правильно понимаю, что ты, – он показал на девушку, – приемник. А ты, – перевел палец на мужчину, – глушитель?

В рубке все переглянулись, и даже те, кто не слышал этого разговора, почувствовали, что произошло какое-то важное открытие.

5

Валла’Нар был в своем привычном облике, только теперь на нем была более повседневная одежда, почти домашняя. Он расположился в мягком кресле, выглядел совершенно расслабленно и комфортно в своей каюте. Он не предложил Полковнику присесть, показав тем самым то ли равнодушие, то ли презрение к человеку. Но Алекс не обратил на это внимание, а прошагал вглубь помещения, встав напротив существа в человеческом облике.

– Мы принимаем ваши условия, – холодно произнес мужчина и по лицу собеседника расплылась победоносная улыбка. Это навело Алекса на мысль, что инопланетянин все же беспокоился на счет этого, допуская мысль, что все может случиться не так, как он хотел. Это была очень небольшая победа Рохаса над этим «сверхсуществом». Вторая за последние сутки.

– Отлично, тогда через отрезок времени, равный вашему часу, сигнал должен пройти, а наши военные силы оставят пространство Эль-минов.

Рохас не ответил и вышел из каюты, бросив лишь взгляд, полный презрения на существо, от чего Валла’Нару стало не по себе. Он не привык к таким взглядам, это вообще было для него впервые. Никто, ни одно существо во Вселенной не смело так смотреть на него. Но он подавил это новое для себя чувство негодования до конца, не осознавая его природу. Важнее было то, что он добился своего, а низшие существа пусть смотрят как хотят. Когда Полковник вышел, голограмма затрепетала, как и все окружающие предметы обстановки и исчезла, оставив лишь серые стены вокруг размытой фигуры, которая пока не приняла истинную форму после трансформации. Валла’Нар уже даже не был уверен, что являлось его истинной формой, столько раз он ее менял.

Покинув резиденцию посла, Рохас направился на палубу управления, настоящую, где уже собрались все, кто мог исполнить его план. Инструктаж был тайным. На этом самом месте пару часов назад. Приор должен был обеспечить звуковую и радио изоляцию отсека, чтобы ни слова, ни сигнала не могло покинуть его.

– Готово, – быстрым шагом влетев в отсек, проговорил Алекс, бегло окинув всех взглядом. – Он клюнул на приманку. На все про все у нас есть час.

– Я готова, Полковник, только вот не знаю к чему, – неуверенным тоном проговорила Кииша. Ее зрительные сенсоры разделились на две группы. Одна была обращена к Рохасу, другая переводила «взгляд» с Айрин на Эрика.

Мужчина взглянул на нее, потом на девушку, и та легко кивнула, подтверждая, что он принял верное решение. Хотя довериться инопланетянке, и поверить на слово Айрин ему было не просто, но другого выхода он не видел. А Кииша, словно понимая, что лучше ей и не знать, не задавала лишних вопросов.

В отсеке также был доктор Хайс, которого посвятили в детали плана лишь пару часов назад. Он и о существовании этой палубы ничего не знал, не говоря уж об остальных событиях, потому что погрузился в научные изыскания слишком глубоко. Хлоя и Рон также были тут впервые. Парень еще по пути сюда бурчал проклятия о том, что ему, как всегда, ничего не рассказали и не показали, и войдя внутрь, все только ухудшилось, пока Орсон резкой репликой не заставила его, наконец, перейти в беззвучный режим возмущений. Рон как будто обиделся на всех и забился в угол возле двери, хотя это и было его миссией – следить за тем, чтобы никто не появился в самый ответственный момент. Приор тоже обещал Рохасу запечатать помещение так, чтобы никто не проник, но лишняя предосторожность была к месту. Этот разговор с кораблем был очень коротким, Рохас лишь мысленно пояснил Приору, что делать, а тот через секунду ответил картинкой закрывающихся тяжелых железных ворот с огромным замком. Алексу тогда показалось, что такой формат общения куда проще словесного, и удивился дальновидностью создателей этого чуда. Ведь мысли и чувства были поистине универсальным языком Вселенной для любых существ, обладающих сознанием.

– Айрин, – скомандовал Рохас, – начинаем!

Девушка, стоявшая рядом с Эриком, неуверенно пошла в сторону Полковника, сделав вид, что направляется в точку контакта с Приором, через которую они разбудили корабль.

– Полковник, а вы уверены, что сработает? – она тихонько шептала, намеренно замедляя свой шаг рядом с мужчиной. – В прошлый раз это сработало из-за вас… должно было сработать из-за вас.

– Нет, не из-за меня… Вы это сами знаете, – также тихо ответил ей Рохас. – Ранение на планете и контакт с кораблем произошли, когда вы были рядом. – Импульс, который прожег грудь Алекса, предназначался Айрин, а не ему, которая оказалась позади мужчины.

Айрин выдохнула, понимая, что он прав. Она не хотела себе в этом признаваться, но все пазлы складывались именно в такую картину, где именно она была ключом к Приору. Наверно, именно поэтому она старалась не контактировать с ним напрямую, отдавая эту роль Рохасу, ведь в ее воспоминаниях именно он был тем самым ключом.

– Вместе? – Рохас остановился на границе «плавающей» области и посмотрел на девушку, которая была явно напряжена. Она не ответила, а лишь вздохнула, тяжело и шумно. Он осторожно коснулся ее плеча: единственная поддержка, на которую он был способен проявить.

– Вы ведь знали, что я именно такое решение найду? – голос Рохаса чуть поскрипывал от напряжения.

– Не знала, – отозвалась она, – и это гениально.

– Удача на нашей стороне, иначе… – Рохас скосил глаза на Айрин, – иначе вас бы тут не было.

Впервые за все время присутствия на корабле Айрин почувствовала, что не одна, что она часть чего-то важного и что ей есть на кого опереться в случае чего.

Они шагнули в этот круг одновременно, и результат не заставил себя ждать. Контакт наладился мгновенно, и передать свою идею Приору не составило труда. Вот только корабль совсем не хотел снова впадать в спячку. Рохасу понадобилось немало усилий, чтобы убедить его, что они вернут его обратно сразу, как минует опасность. «Ребенок», так назвал его Валла’Нар и теперь Рохас понял, почему. Он действительно напоминал несмышленыша, который понимал только самые примитивные эмоции, и наверно, это было нормально для такого «организма». К моменту, когда они вышли из круга контакта, системы корабля уже были отключены, в воздухе стало прохладнее обычного, хотя Лиза позаботилась о том, чтобы вернули системы отопления и жизнеобеспечения так, чтобы Г’рус этого не заметил и резкого перепада температуры не случилось, особенно около его каюты. Рохас был полон решимости, понимая, что хотя бы одна часть его плана удалась, и это давало надежду. Но вот Айрин… ей явно было не до воодушевления. Она покачнулась и схватилась за ближайший предмет, чтобы не упасть.

– Что? – Рохас подхватил ее за талию.

– Не знаю, – она с трудом сфокусировала взгляд на командире, – сигнал словно усилился, но действует не так, как раньше, – она положила ладонь на лоб, по-прежнему удерживаясь одной рукой за опору, а с другой ее держал Рохас. – Он словно усыпляет меня, нет голосов, есть вой.

– Эрик, – он кинул быстрый приказывающий взгляд на парня. – Не отходи от нее ни на миллиметр, – и указал ему на девушку.

Эрик нехотя, медленно и лениво двинулся к ним, и принял почти падающее тело девушки из рук командира. Через пару мгновений она уже смогла стоять на своих ногах, а Эрик лишь поддерживал ее за локоть, на всякий случай. Он никогда не прикасался к ней сам, лишь однажды она взяла его за руку, когда поняла, что он блокирует болезненные ощущения от сигнала. Ее близость казалась ему неестественной и даже неприятной, но он старался не думать об этом, понимая, хоть и не до конца, что он делает что-то действительно важное.

– Теперь вы, доктор, – Рохас обратился к Хайсу, – вы уверены, что все сработает?

– Нет, конечно, – Хайс всплеснул руками, – я впервые в жизни с таким столкнулся. Но… – Он потер вспотевший лоб. – Согласно моим исследованиям телепатической связи, которые я проводил еще в университете, их связь должна заблокироваться токсином Кииши. Только она способна прервать телепатический контакт. – Стоявшая поодаль Кииша улыбнулась доктору своим жутким оскалом, который должен был продемонстрировать ее готовность.

Рохас кивнул ей, и она направилась к молодым людям. Из недавнего разговора с Хайсом она поняла, что ей надо ввести в Айрин и Эрика довольно много токсина, чтобы не просто вызвать неприятные ощущения, но и полное отключение телепатической связи, при этом их не убить. Это был первый случай в истории, насколько она знала, когда Ларнианин сознательно вводил токсин представителю другой расы. Ни она, ни Роберт Хайс не были уверены в безопасности этого процесса, но выбора не было, как и времени проводить исследования. Они полагались на предварительные расчеты и надежду.

Все произошло быстро. Слишком быстро…

Ни доктор, ни Кииша не смогли среагировать. Считалось, что действие токсина займет время, но Эрик и Айрин упали сразу, как Кииша только коснулась их. Обычно Ларниане не контролировали выработку этого вещества из своих щетинок, но могли в редких случаях увеличивать его выброс сознательно. Она испугалась, пожалуй, сильнее всех остальных, опасаясь, что убила молодых людей. Но Хайс быстро смог подтвердить, что они живы, просто без сознания. Дальше оставалось только ждать, когда сигнал пройдет туда, куда предназначался. Все надеялись, что ничего не произойдет, и жизнь, наконец, вернется в привычное русло. Но все понимали, что это уже невозможно. Ожидая развязки, Рохас размышлял о том, имел ли он право принимать такие решения? Они явно ввязывались в противостояние тех сил, природу которых не понимали и для которых они были слабой помехой. Судьба Приора никогда не была в его руках, хотя он считал именно так с момента принятия командования кораблем. Он вдруг вспомнил, как его отец сказал ему, что во Вселенной нет большей силы, чем стремление к свободе, и что любая жизнь имеет на это право. Вот только что делал сейчас он? Освобождал Приора или подчинял его своей воле?