Валентина Панкратова
Будни случайной ведьмы
Глава 10. Дырка в клетке
Чем ближе Марина подходила к комнате Константина, тем отчетливее Интуиция ей практически в красках рисовала, что произойдет дальше. Девушку совершенно не удивило собственное весьма отрицательное отношение к шедшему рядом мужчине. Планируемая им романтическая сцена опоздала столь сильно, что уже не вызвала у кандидатки в жены ответного порыва, скорее наоборот. Гостья шла с четким намерением как можно дольше тянуть время и ломала голову, как бы поделикатнее избежать неискренних объятий. Пока она находилась в доме Константина, ей не хотелось с ним ссориться. Стоило завершить свое пребывание тут максимально корректно. Все-таки, они работали в одной Компании.
Мужчина первым зашел в свою комнату и галантно придержал дверь. Как и представлялось интуитке, он, забыв поинтересоваться документами, обнял девушку и прижал к себе, едва она вошла внутрь.
– Ты умеешь управлять нашим братом, – с томным придыханием прошептал Константин, склонившись к ее лицу.
Противоборствующие голоса в Марининой голове, тут же открыли жаркую дискуссию на тему отношения к хозяину дома. Мечтательница, теперь заговорившая о любви, безуспешно призывала на помощь закусивший удила Рассудок. Он теперь предлагал не сопротивляться мужчине и перечислял положительные моменты, которые давал роман с хорошо обеспеченным человеком. Последующее замужество с точки зрения Рассудка являлось бы хорошим обеспечением на всю жизнь, дало бы стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Если, конечно, планы господина Строева жениться не фантазия Александра. При этом Интуиция, к общению с которой девушку постоянно подталкивал сам Константин, настойчивыми вибрациями в теле давала понять, что все ложь, объятия – игра, чтобы что-то от нее получить, а конкретно сейчас, а-ля влюбленный пытается помешать ей найти в комнате документы.
– Документы… – неприятие лжи победило, и Марина, извиваясь всем телом, попыталась вывернуться из крепких рук, – мы хотели их найти.
– Да бог с ними, – Константин легко поднял девушку на руки и перенес на диван, – никуда они не денутся. Мариночка, я так долго ждал. Мне нужен был от тебя лишь намек, что ты неравнодушна ко мне. Как мальчишка боялся тебя обидеть. Все-таки по делу к себе в гости зазвал, обещал не приставать…
Чувствуя себя расплющенной камбалой под навалившимся на нее тяжелым мужским телом, девушка сквозь хор внутренних голосов лихорадочно соображала, что делать. Симпатия к Константину сменилась холодной рассудительностью и подозрительностью. Увертываясь от поцелуев, Марина с изумлением интуитивно сомневалась в том, что мужчине хочется ее целовать. Чутье подсказывало, что он действует механически по известному одному ему плану.
Не успела пленница ничего придумать, как дверь распахнулась.
– Костян, я… – в комнату ангелом-спасителем влетел Александр с каким-то журналом в руках.
Молодой человек оглядел комнату и не сразу обнаружил завалившегося на Марину брата. Когда его глаза споткнулись о беспомощный взгляд пленницы, он, не раздумывая, подскочил к Константину и, не говоря ни слова, спихнул его на пол. Девушка тут же соскочила с дивана и бросилась к двери, но хозяин комнаты, оттолкнув оторопевшего Александра, опередил ее.
– Сидим здесь и не рыпаемся, – рявкнул он и указал на диван. Марина, тяжело дыша, с широко открытыми глазами смотрела на мгновенно превратившегося в монстра мужчину, уже не удивляясь столь быстрой перемене, ведь буквально минуту назад этот человек шептал ей нежные слова и пытался поцеловать. – Ты чего тут забыл?
– Мне кажется, дама не поощряет твоих ухаживаний, – Александр подошел к Марине и взял ее за руку, – если девушка хочет уйти, пусть идет.
С облегчением поняв, что драки между мужчинами не планируется, Марина попыталась собраться с мыслями. Неугомонный Рассудок настаивал, что нельзя уходить просто так. Раз пришла сюда за документами, значит, их надо найти, потому что второй раз добровольно она сюда вряд ли войдет.
Комната хозяина дома была немного больше, чем у нее, и отделана в строгом стиле. Напротив дивана, на котором девушка сидела, с другой стороны от двери стоял книжный шкаф на изогнутых ножках под старину. Дальше у окна расположилась огромная кровать, на противоположной от нее стене две двери. Памятуя спальню Вероники Николаевны, Марина сделала вывод, что одна из дверей ведет в туалетную комнату, а другая в гардеробную.
Учитывая, что приход гостьи для Константина был неожидан, то вряд ли он экстренно спрятал документы в душевой или гардеробе. Вывод был очевиден, если ее версия верна, и Константин хранит документы в комнате, то самое разумное для них место – книжный шкаф. Марина, не обращая внимания на продолжающуюся громкоголосую перепалку мужчин, подошла к нему. Почувствовав, что в комнате воцарилась настороженная тишина, оглянулась на спорщиков.
Константин буравил ее тяжелым взглядом, способным убить небольшое парнокопытное, Александр источал любопытство. Ни один не двинулся с места, что придало Марине некоторое воодушевление. Она решительно открыла дверцу. За ней обнаружились полки и запертый выдвижной ящик. Подавив первый порыв скинуть на пол все, что лежало на полках, Марина потрогала ящик с замком. Он был заперт. Интуит, как научил ее накануне Денис, закрыла глаза и прислушалась к себе. Легкость и абсолютная уверенность подсказали девушке, что она идет по правильному пути, искомые документы там. Во всяком случае, она важные бумаги положила бы под замок.
– Открой, пожалуйста, – обратилась гостья к Константину, указывая на ящик.
Мужчина раздраженно вздохнул, взяв с надкроватной полки ключи, отпер замок и самолично выдвинул ящик. Внутри поверх других бумаг лежал голубой конверт из прозрачного пластика. Первое, что в нем увидела девушка, был ее собственный телефон.
– Молодец, ты прошла испытание, – с фальшивой поощрительной улыбкой, исказившей до неузнаваемости лицо, произнес Константин, – Мариночка, ты не представляешь, какой силы интуицией обладаешь. Реально бомба! Мы с тобой …
Договорить ему не дала открывшаяся дверь. На этом раз она впустила Вернику Николаевну, из-за широкой спины которой, поднимаясь на цыпочки и чуть ли не подпрыгивая, выглядывал тщедушный Митяй.
– Мальчики, не ссорьтесь, – повелительно добродушно пробасила домоправительница. Увидев гостью, она несколько растерялась, но тут же взяла себя в руки, – о, Мариночка, как хорошо, что Вы здесь. Я как раз по Вашему вопросу пришла. Константин, ты уже выяснил, кто запер нашу гостью в подвале?
– Проходной двор, – недовольно буркнул в ответ хозяин комнаты, – чего тут выяснять? Если не присутствующие здесь, то Нина.
– Я тоже уверен, что Нина, – поддакнул Александр, – она же и падение с Ромашки подстроила. И что характерно, мы все знаем, почему она это сделала. Не так ли, Костик, – язвительно обратился он к брату, скопировав интонацию матери. Реакцией было презрительное фырканье.
– Надеюсь, теперь все твои проблемы с ней закончились? – обратился к матери Константин. – Теперь уж все в курсе твоей «страшной тайны», – он кивнул в сторону испуганно моргнувшего Митяя, – или есть что-то еще, чем она тебя шантажирует? Может, лучше сразу скажешь, пока в доме не произошло нечто более серьезное.
Вероника Николаевна, не обращая внимания на бухтение старшего сына, расположилась в центре комнаты и затянула за собой стеснительного друга. Митяй, упорно изучая пол, двигался так, чтобы не повернуться спиной к Константину, словно боялся нападения разгневанного монстра.
Марина еще за завтраком обратила внимание, какую колоритную и занятную пару представляли собой эти два не слишком молодых человека. В действительности, мужичок, как и полагается, был немного повыше своей дамы, но из-за щуплой комплекции и некоторой сутулости выглядел рядом с дородной спутницей сущим ребенком. Девушка и так искренне радовалась за домоправительницу, но конкретно в данный момент Марина испытала к женщине еще и неподдельную благодарность. Своим продвижением в центр та открыла путь наружу, чем пленница немедленно и воспользовалась. Она, цапнув из ящика пакет с документами и телефоном, шустро вышмыгнула на свободу и припустила в свою комнату.
***
– Где ключ от ее спальни? – первым сориентировался Константин, бросаясь к замершей посередине комнаты матери. – Не дергайся, я ее просто запру, – взяв у домоправительницы ключ, он не дал Александру выйти из комнаты, – нам всем надо успокоиться и все обсудить.
Убедившись, что строптивая интуитка в комнате, мужчина запер ее на замок. Шагая обратно, он испепелял взглядом младшего брата, поджидавшего его в коридоре. Они вернулись в комнату, где Вероника Николаевна с другом Митяем со всеми удобствами разместились на диване. Александр со всего размаха недовольно плюхнулся в кресло, Константин остался стоять.
– Итак, – начал он, но был прерван матерью:
– Не поняла, а что у вас здесь произошло?
– Ма, давай все по порядку, – вернул себе право ведущего совещание старший сын. – Не узнала, когда дорогу прочистят?
– Что ты! Там такой мороз! Минус тридцать – не шутки. Сказали, в лучшем случае дня через два.
– Хорошо. Марину я пока запер, ей полезно успокоиться. Но в любом случае, у меня не так много времени, надо с ней поговорить. Так что давай выкладывай, что тебя принесло сюда.
– Пришла рассказать по поводу субботнего происшествия. На счет домового я, возможно, поторопилась, – Вероника Николаевна кокетливо пожала округлыми плечами. – Помните, Мариночка говорила, что ее заперли в субботу, в день приезда? И про блуждающие огни? Вы, мальчики, не обратили на ее слова внимания, а она, между прочим, реально сидела запертая. Митенька кое-что видел, – женщина повернулась к спутнику и нежно провела рукой по его спине, – расскажи, дружок, сам.
Под взглядом братьев, можно сказать, его пасынков, Митяй для верности съежился до размеров молекулы, откашлялся и, потирая пятерней голову для стимулирования мозговых клеток, приступил к повествованию:
– Ну это… Верушка позвонила, мол, идет, я и приоткрыл дверку.
– Я правильно понимаю, речь про субботу? – нетерпеливо прервал его Константин. – Во сколько?
– Ну да, в субботу… вечером уже, после ужина, – Митяй опять замялся, не в силах поднять глаза на грозного хозяина дома, – ну то есть после вашего ужина. Я свой … того … еще ждал. Еще не ел. Вот Верушка и звонит, мол, несет. Я дверку-то и того… приоткрыл. Слышу, кто-то стоит рядом. Выглянул, а там эта… Нинка ключ из двери вытаскивает. Ну той, где девица живет. Я думал, она там того… прибиралась, хотел окликнуть, а она это… быстро так ключ в карман раз и бежать, но не к лестнице, а туда… в другую сторону.
– Что значит, в другую сторону. Там нет других сторон.
– Как же нет, – не вытерпела Вероника Николаевна, – там торцевая гостиная.
– Митяй, ты можешь толком сказать, Нинуха в торцевую гостиную зашла?
– Ну я… того… это и говорю…
– Она еще не обставлена, – затараторила домоправительница, – там только недавно ремонт закончили. И между прочим, балкон смежный с балконом гостевой, в которой Марина обитает. Я туда недавно сходила, два мощных фонаря нашла. Нинку заразу сразу пошла отругала и в комнате заперла, чтоб не шлялась по дому и не пакостила.
– Ну Нинуха! – воскликнул Александр, – и она все еще работает у нас?
– Нет! Я ее сегодня уволила, полный расчет выдала и заперла. Как дорогу расчистят, сразу же пусть убирается на все четыре стороны. Но поесть я ее, конечно, выпущу. Будет по дому передвигаться под моим присмотром. Не носить же ей еду в комнату. Много чести!
– Замечательно! Марина и Нина сидят взаперти, лучше не придумаешь! – развеселился Александр. После всех вводных, которым он стал свидетелем, желание показывать брату журнал и сообщать об обмане с исследованием незаметно испарилось.
– С тобой все ясно, – подытожил Константин, обращаясь к матери, а затем обернулся к брату, – а ты по какой спеси ворвался сюда?
– Не помню, – беспечно ответствовал тот, незаметно убирая руку с измятым журналом за спину, – хотел тебе что-то сообщить… забыл. Ничего важного.
– Полагаю, да. Если что-то стоящее внимания, то вспомнишь, – махнул рукой старший брат и обернулся к сладкой парочке пенсионеров, – мать, мне думается, твоего подопечного мы можем отпустить.
Вероника Николаевна сходу поняла намек сына. Она поднялась и, заботливо приобняв тут же вскочившего Митяя, проводила его до двери и сразу же заперла ее. Вернувшись на диван, женщина в ожидании уставилась на сердитого сына.
– Значит так, – Константин в задумчивости принял позу грозного полководца, скрестил руки на груди и широко расставил ноги, – похоже, вариант со свадьбой отпадает.
– Но… – попыталась возразить домоправительница.
– Не обсуждается, – отрезал Константин и раздосадовано глянул на Александра, – значит, переходим к плану Б. Берем максимальную дозу крови и отпускаем. На первое время нам для исследований хватит.
– А ребеночек?
– Ма, забудь про ребеночка. Все! Тема закрыта.
– Хотелось бы уточнить, что значит «максимальная доза крови», которую ты хочешь взять у Марины, – Александра подмывало броситься с кулаками на фанатеющего идиота, но при матери он изо всех сил старался держать себя в руках, – максимальная, значит, сколько есть в наличии?
– Совсем что ли очумел? – возмущенно гаркнул Константин, – естественно, безопасно для жизни. Что ты там обо мне думаешь? Конечно, после такого переливания она, наверняка, на какое-то время полностью лишится способностей, но похоже, она и без них прекрасно себя чувствует. Отдохнет несколько месяцев, успокоится, потом, когда интуиция восстановится, будем договариваться о регулярном донорстве.
– Я не понял, – практически не сдерживая гнев, уточнил Александр, – потом ты с Мариной договоришься, а сейчас ты как у нее возьмешь кровь? Силком?
– Расслабься. Ты прекрасно знаешь, есть специальные средства. Она даже и не узнает.
Братья стояли друг напротив друга. По росту они были приблизительно одинаковые, так что играть в гляделки и метать глазами молнии им было достаточно комфортно. Увидев сжатые кулаки и перекатывающиеся желваки сыновей, Вероника Николаевна проворно вскочила с дивана и резво втиснулась между ними. Могучим телом она раздвинула петухов в разные стороны, не желая, чтобы беседа ее любимых мальчиков закончилась бульварным мордобоем.
– Тихо-тихо. Что это вы удумали? Чай не дети уже…
– Твой старшенький одержим идеей стать интуитом. Мать, ты понимаешь, что он безумен? Его уже пора лечить.
– Не твое дело…
– Да что с вами такое? Из-за чего сыр-бор, – то поднимаясь к высоким, то спускаясь к низким нотам закудахтала Вероника Николаевна. Она, старательно задрав голову, оборачивалась то к одному, то к другому сыну.
– Как же это ты так упустила? Видать своей любовью больше занималась… Шурик глаз положил на мадам, которую ты мне в жены прочила.
– Шуреночек, – от удивления Вероника Николаевна, назвала сына давно выброшенным из обихода детским именем, – да зачем она тебе? Оставь ее Костику. Найди себе другую девушку. Таких Марин вокруг пруд пруди. За тобой любая пойдет, ты у меня такой красавчик.
– Мам, он лишит Марину ее дара! – вне себя воскликнул Александр.
– На время! – рявкнул Константин. – Если мне не изменяет память, ты вообще не веришь в мои исследования! Да она понятия не имеет, как пользоваться интуицией. Ей этот дар вообще ни к чему.
– Документы она тебе нашла, а заодно свой телефон. Как это ты до банальной кражи скатился? Поздравляю, братан, – остывая, с мучительным чувством стыда Александр поразился, как это его угораздило ввязаться в этот идиотский спор. Кровь, интуиция… Бред! Он же сам шел доказать Константину, что кровь никак не может повлиять на способности внутреннего чутья. Молодой человек лихорадочно просчитывал, грозит ли Марине какая-нибудь опасность, помимо выдуманной трагедии со временной потерей интуиции.
– Идиотка! Кому нужны эти бумажонки!
– И настоящую библиотеку тоже… – Александр практически полностью успокоился и с издевкой наблюдал, как бесится его старший брат.
– А толку? – взвился тот, – если бы сразу указала, где искать. Впрочем, ты прав, в нашей библиотеке мы еще долго шарили бы. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Спасибо и на этом.
Александр отвернулся к окну. В голове неожиданно сложился логический пазл. Перед его взглядом возникла картина сегодняшнего утра, когда они вместе с Мариной спустились в подвал. Конечно! Как бы он не оппонировал всем этим бредням о всемогуществе интуиции, но проверить правильность версии все-таки стоит. Ну надо же! Как это психопат Костян не обратил внимание? Ведь Марина-то как раз явно дала понять, где надо порыться.
– Меня вот что смущает, – Александр перевел разговор на другую тему, – не верится, что Нина настолько ненавидела Марину, что готова была убить. Она ее знала-то всего неполные два дня. Понятно, ревновала к конкурентке. Но про женитьбу на ней Костяна активно начали говорить в понедельник. В воскресенье его весь день не было, да и анализы крови еще не брали. Марина банально могла не подойти тебе.
– Нинуха не в курсе этих тонкостей, – с сомнением произнес Константин, – хотя, мне тоже кажется, что она не может быть убийцей.
– Мальчики, я знаю, как все произошло, – вздохнула Вероника Николаевна, – мы в воскресенье сильно поругались с Нинкой после того, как я обнаружила в торцевой гостевой фонари, которыми эта зараза Марину пугала. Я высказала ей все и пригрозила, что уволю. Она в ответ собралась рассказать про Митяя. Вот мне и показалось спокойнее дать ей снотворное… Может, это как-то связано?
– Как-то связано, – передразнил мать младший сын, – тогда все более-менее понятно. Нинуха Марину закрыла. Наверняка, хотела всего лишь постращать, а потом стараниями маман уснула.
Молодой человек почувствовал, что с души свалился огромный кирпич. Хоть он и не был большим поклонником Нинухи, но одно дело, когда человек целенаправленно запирает в холодном подвале, чтобы убить, а другое, когда это трагическая случайность. Увидев, что Константин с матерью переключились на другие темы, Александр вышел из комнаты.
***
Поворот ключа в замочной скважине оказался той самой последней каплей, которая поставила точку в метаниях Марины. Итак, сидеть взаперти, похоже, стало доброй традицией, благо, что на этот раз в нормальных условиях. И тем не менее, она здесь не останется, надо выбираться любыми доступными путями. Девушка вытащила из пластикового конверта свой мобильник, отшвырнув на тумбу перед зеркалом пакет с ненужными ей документами, и бросилась к сумке за зарядкой. Мелодия возвращения к жизни телефона показалась ей волшебной музыкой. Сколь важным этот небольшой кусочек пластика оказался в ее теперешнем положении!
Забыв про все на свете, Марина уткнулась в мессенджеры и почту. Всемирная паутина в один миг поглотила ее всю и без остатка. Пленница в буквальном смысле, дорвавшись до персональной цивилизации, выпала из нормальной жизни настолько, что не услышала, как с балкона в ее комнату тихо протиснулась одетая в яркий лыжный костюм фигура. Девушка оторвала взгляд от экрана в тот момент, когда чья-то тень полностью загородила ей и без того тусклый свет от окна.
Гость размотал шарф и снял с головы капюшон. Марина, не успев испугаться, с удивлением узнала Нину. Интуиция тихой вибрацией в пальцах намекнула девушке, что этот визит во благо. Служанка приложила палец к губам и быстро пробежала к двери, намереваясь выглянуть в коридор.
– Что? Заперли? Странно… Ну это уже точно не я, – с нервным смешком выдавила из себя молодая женщина, обнаружив закрытую на замок дверь, – что случилось? Кто посмел?
Марина продолжала молча пялиться на неожиданную гостью, отмечая ее непривычно виноватое выражение лица. На краю сознания Рассудок сделал вывод, что помощница домоправительницы хочет за что-то извиниться. Но основной доминантой в голове крутилась другая мысль: «Нина каким-то образом пробралась, значит, путь на свободу существует». Оставаться дальше в этом чокнутом доме пленница не собиралась. Ореол красавца мужчины у Константина давно развеялся, без него миру предстал зацикленный на своих исследованиях самодур, который, к тому же, держал ее силком у себя дома. Марине не хотелось думать, на какие еще ухищрения он готов пойти, чтобы не дать ей уехать. И для чего ему это надо.
– Константин запер. Мне кажется, он болен. Свихнулся на своей интуиции, – недовольство Марины прорвалось к глазам горячими слезами. Не в силах сдержаться, она разрыдалась.
– Запросто. Мне кажется, что этот дом всех живущих в нем потихоньку сводит с ума, – Нина прижала к себе плачущую девушку, – и… прости меня, – молодая женщина замолчала, собираясь силами, – разве я могла себе представить, что вот так запросто могу чуть ли не погубить человека?
– Ты о чем?
– Это же я заперла тебя в подвале. Ты разве не знала?
Марина испугано отстранилась и подняла взгляд на собеседницу, не зная, как реагировать, и что ожидать дальше. Нина усмехнулась:
– Не бойся, я не специально. Точнее, специально, но не до такой степени. Короче, я пришла с миром и рада, что с тобой все хорошо.
– Ничего не поняла…На самом деле, я видела, что ты влюблена в Константина…
– Ха! Влюблена! Во что тут влюбляться? Я уже давно окучиваю этого маньяка со всеми его придуростями. А он взял и притащил в дом… – молодая женщина оборвала фразу, чтобы не ляпнуть что-нибудь обидное для Марины, – вот видишь, до сих пор внутри все клокочет. Короче, хотелось тебя слегка шугануть, чтобы ты свинтила отсюда на фиг. Кто ж знал, что этот придурок держит тебя насильно. Ты сама хороша… такими преданными овечьими глазками на него пялилась.
– Дура… была.
– Ну вот и я тоже, – вздохнула Нина, – одного не могу понять, как я умудрилась так легко уснуть, зная, что ты в подвале. Я, конечно, видела, что ты одетая, но все-равно рассчитывала продержать тебя там часа два-три, не более. И тут бац, просыпаюсь, а уже утро. Перепугалась, думала, конец тебе. Вероника орет: «Давай завтрак!», а я все думаю, как мне незаметно сбегать посмотреть, что с тобой, и выпустить. Голову ломала, как договориться, чтобы ты шум не поднимала. А тут ты сама о себе дала знать. Прям от души отлегло. Знаешь, так боялась, что приду, а там труп.
– Мне такая мысль в голову тоже приходила… – Марина вспомнила минуты отчаяния, свалившегося на нее в подвале. Чтобы не ссориться с Ниной, она перевела разговор в шутливую плоскость, – честно говоря, никогда не думала, что из-за ревности можно так жестко. Ну расческу спереть, ну книжку…
– Как же без этого! – усмехнулась Нина, – и ночнушку бегемотихину подсунула.
– Я никак не могла с этой тряпкой договориться, – хихикнула Марина, – она существовала принципиально отдельно от меня.
– Я то волновалась, что ты помрешь в подвале, то начала злиться, что придурок слишком нянчился с тобой, – горько хохотнула в ответ гостья, – представляешь как обидно? Я с досады тебе еще и Хлоргексидин в пузырек с Мирамистином набулькала, чтобы зубы почернели.
– Денис сказал, что за один день полоскания ничего не будет. Чтобы эмаль почернела, надо требуется несколько дней, – со знанием дела важно сообщила Марина и, чувствуя, что обстановка немного разрядилась, перешла к самому для себя важному, – ладно, проехали. Давай забудем. Ты мне лучше скажи, почему сейчас пришла ко мне через окно? И главное, как? Что там на улице? Я не хочу здесь оставаться. Мне обязательно надо уйти из этого дурдома.
Нина заблокировала вешалкой дверь, чтобы снаружи никто не смог войти и застать ее в комнате Марины, и подробно рассказала о своем увольнении, и что сейчас она якобы тоже сидит в своей комнате, запертая дурындой Вероникой. Получалось, домоправительница крупно просчиталась. Для человека, проработавшего в доме больше двух лет и имеющего при себе дубликаты всех ключей от абсолютно всех дверей, нет ничего невозможного. Нинина спальня находится на первом этаже, окно выходит на торец дома, и его не видно от будки охранников. Специальную одежду, например, для лыжных прогулок или для верховой езды, Нина хранит у себя в комнате, а не в общей раздевалке. Поэтому ей не составило труда вылезти в окно и по приставной лестнице забраться к Марине на балкон, выходящий на внутреннюю часть участка и тем более не видный охранникам. Все балконные двери открываются снаружи специальными ключами. Так что если бы Марины не было в комнате, или у нее сидел бы кто-то еще, то Нина зашла бы погреться в соседнюю комнату, выходящую на смежный с Марининым балкон, и подождала бы там.
– Ниночка, умоляю, помоги мне выбраться отсюда, – Марина с надеждой схватила женщину за руки и не отпускала, ожидая ответа.
– Погодь, дай сообразить. В принципе, Вероника полностью рассчиталась со мной, поэтому я уж и сама собиралась покинуть сие негостеприимное пристанище. Там же сейчас снежный армагеддон. Дороги отсутствуют как класс, ни пешком не уйдешь, ни на машине не уедешь. Вон с Борькой охранником договорилась, он отвезет меня на снегоходе в аптеку. Вероника, по ходу дела, забыла его предупредить, что я заперта. Хотя, черт ее знает, баба дура. Ведь только рада будет, если я свалю. Она же заперла меня почему? Боится, что я сопру у нее чего-нибудь. Вот коза! За кого она меня принимает.
– А мы вдвоем поместимся на снегоходе?
– Поместиться-то поместимся. Но Борька об этом должен будет доложиться. Прислуга в аптеку – это обычное дело, а гостья на выход – это совсем другой расклад. Уверена, что придурок тебя выпустит?
– Так что же делать? Должен быть какой-нибудь выход! – глянув на яркий лыжный костюм гостьи, Марина прикинула его размер. На ее взгляд выходило, что они с Ниной приблизительно одной комплекции.
– Чувствую, придется мне и дальше посидеть запертой, – притворно вздохнула Нина, уловив прицеливающийся взгляд пленницы, – уговорила. Это будет тебе в качестве возмещения ущерба. Поедешь вместо меня. Наденешь мой костюм, замотаешься шарфом и вперед. Борька ничего не поймет. Там такой ветрило, что не до разговоров и не до разглядываний.
– А ты?
– Надеюсь, меня за это не убьют, – усмехнулась Нина, – расслабься и за меня не беспокойся. Где наша не пропадала…
Бывшая помощница домоправительницы объяснила Марине, как они договорились с охранником, нарисовала путь, которым девушка выберется из аптеки и дойдет до остановки автобуса. Заговорщицы вместе посмотрели расписание автобусов, останавливающихся около поселка, чтобы беглянке не мерзнуть на улице. Под конец нерешенным остался всего один вопрос – если Нина презентует свой костюм бывшей сопернице, то в чем ей самой добраться до своей комнаты, Маринина-то верхняя одежда осталась в общей раздевалке на первом этаже. Дефиле в домашней одежде по морозцу в тридцать градусов Нину не привлекало. Марина, едва оклемавшаяся после ночи в холодном подвале, также отвергла для себя подобный вариант.
– Жди, – подвела итог Нина, перебрав в уме все варианты, а параллельно ручками одежду Марины, – придется бежать к себе, у меня там много чего есть.
Молодая женщина выскользнула в балконную дверь, впустив в комнату облако морозного воздуха. Марина поежилась, представив, что скоро и ей придется вылезти из тепла. Вылезти в буквальном смысле слова – спускаться вниз придется по приставной лестнице.
В ожидании подельницы Марина собрала сумку, с радостью отметив, что телефон зарядился почти на семьдесят процентов. Недочитанные сообщения девушка решила оставить «на потом», благоразумно рассудив, что сейчас полная зарядка гораздо важнее. Не известно, как она поведет себя на морозе, а телефон может понадобиться.
Гостья оглядела комнату, в которой ей неожиданно пришлось провести несколько дней. Ее взгляд упал на изображенную на картине девушку, которая все дни была ее безмолвной собеседницей. Всадница с высокомерным укором взглянула на готовую к позорному отступлению Марину, явно осуждая ее за сей неблаговидный поступок. Часы, не обращая ни на кого внимание, бесстрастно отмеряли время. Они напомнили, что в любой момент кто-нибудь из домочадцев может попробовать зайти и, обнаружив заблокированную дверь, поднимет шум. Раскрытая дверца шкафчика, обнажив пустые полки и вешалки, намекнула, что девушке больше нечего здесь делать.
Марине в этом доме, действительно, больше нечего было делать. Она получила массу впечатлений и даже приключение, вылечилась от навязчивого увлечения Константином и от желания выйти за него замуж. Единственной грустной ноткой оказалось воспоминание об Александре. Однако, внутренняя Мечтательница, ободряемая тихим шелестом Интуиции, надеялась, что еще не конец и что все будет хорошо.
Нина вернулась минут через пятнадцать, когда Рассудок Марины в состоянии, близком к нервному срыву, тоскливо выбирал, какой из плохих исходов для нее хуже. Вариантов было два, либо помощница домоправительницы ее кинула, либо приснилась. На молодой женщине красовалась необхватного размера осенняя куртка, из-под которой виднелось несколько то ли кофт, то ли толстовок. В рюкзаке добровольная помощница принесла для Марины свой горнолыжный костюм, в котором была до этого, и теплые ботинки. К счастью, Маринины шапка, шарф, теплая толстовка и варежки обнаружились в шкафу.
Переодевшись, девушка вслед за спасительницей вышла на балкон. Морозный воздух при первом же вздохе ворвался внутрь до самых глубин легких, заставив сначала задержать дыхание, а потом запускать в себя воздух «через раз» и тонкой струйкой. Ветер резко швырнул в лицо колючие иглы снежинок, унося с кожи остатки тепла, и Марина, подобно черепахе, втянула голову глубоко в шарф, как это ранее делала Нина. Спускаясь вниз по приставной лестнице, беглянка восхищалась смелостью бывшей соперницы за внимание Константина. Сама она, наверное, никогда не решилась бы вот так влегкую забраться по деревянной лестнице на балкон, да еще в такой мороз и ветер.
Проникнув к себе в комнату, Нина изнутри по телефону сообщила охраннику о своем выходе.
– Ну все, беги, – она поправила на оставшейся снаружи Марине шарф, – все будет путем. Как только эта чехарда закончится, я с тобой свяжусь, костюм заберу, он мне еще пригодится для более веселых дел, – хихикнула авантюристка.
Беглянка, чуть не расплакавшись от благодарности, быстро ткнулась шапкой в рукав Нининой куртки. Закончив ритуал прощания, Марина, с трудом преодолевая сбивавший ее ветер, утопая в снегу и помогая себе руками, двинулась к будке охранников. На ходу она автоматически прислушивалась к ворчанию рационального Рассудка о том, что Нине было бы проще отдать свой костюм и остаться в комнате, чем устраивать хождения туда-сюда.