Вадим Иванович Кучеренко
Гибель замка тамплиеров
Глава 26
Мартин Крюгер хмуро смотрел на тощую фигуру замершей перед ним Ирэн. Когда Ирэн поднимала глаза, он видел в них выражение затравленной, загнанной в угол мыши, не знающей, куда бежать от смертельной опасности. Это раздражало его, и уже давно. Мартин Крюгер охотно избавился бы от нее, но этому мешали два обстоятельства. Во-первых, Ирэн слишком много знала о его делах и, лишившись работы, могла в отместку распустить язык. Разумеется, этому можно было помешать. Мартин Крюгер хорошо знал, как заставить замолчать человека простым, но радикальным средством, отправив его к праотцам, ad patries. Однако здесь возникало второе обстоятельство – Морис Бэйтс. Не было сомнений, что юный эльф будет очень огорчен увольнением, а тем более смертью девушки. И как он себя после этого поведет, было для Мартина Крюгера загадкой. А в Морисе Бэйтсе он пока нуждался. Поэтому Мартин Крюгер терпел Ирэн, утешая себя тем, что когда он завладеет «Гальдрбуком», то сможет разом покончить с зависимостью от Мориса Бэйтса и Ирэн. А заодно от всего человечества и других разумных обитателей планеты. Он станет поистине всемогущим. И ему будет безразлично, кто и как отнесется к его словам и поступкам. Все они будут бояться и любить его, как сейчас боятся и обожают своих богов только за то, что те могут в любое мгновение стереть их в пыль и развеять по ветру или даровать вечное посмертное блаженство. Почти такой же силой будет обладать и он, Мартин Крюгер, но только находиться он будет не где-то там, в небесах, а на земле. Он поделит сферы влияния – он, Мартин Крюгер, будет править людьми при жизни, а бог и его присные – после их смерти. А если, паче чаяния, «Гальдрбук» дает своему владельцу власть не только над живыми, но и над мертвыми, тогда договор в одностороннем порядке можно будет пересмотреть – в пользу Мартина Крюгера, разумеется.
Но пока «Гальдрбука» у него не было, приходилось терпеть. И он, окинув Ирэн презрительным взглядом, буркнул:
– Соедини меня с судьей Роналдом Айрексом.
Девушка выскользнула за дверь, а Мартин Крюгер изобразил добродушную улыбку на жирном лице, готовясь к разговору с человеком, от которого во многом зависело, будет ли он владеть «Гальдрбуком», или, что вернее, как быстро он им сможет завладеть. Ситуацию, при которой он не становился бы владельцем «Гальдрбука», Мартин Крюгер не рассматривал в принципе. Это было делом времени – и только. Ну и, конечно, денег и некоторых усилий.
Раздался звуковой сигнал и на экране появилось надменное, немного усталое лицо мужчины чуть старше средних лет.
– Приветствую вас, судья Айрекс, – произнес Мартин Крюгер. – Как дела Апелляционного суда штата Нью-Йорк?
– Превосходно, мистер Крюгер, – с чуть заметным удивлением высокомерно ответил мужчина. – Позвольте узнать, с каких пор вас стало интересовать это?
– С недавних, судья Айрекс, с недавних, – спокойно произнес Мартин Крюгер, словно не замечая вызывающего тона собеседника. – А если быть точнее, то со вчерашнего дня, после моего разговора с президентом Соединенных Штатов Америки.
– Вот как, – с кажущимся безразличием сказал судья Айрекс. – Не буду вас спрашивать, мистер Крюгер, о чем вы говорили с президентом. Думаю, это не мое дело.
– А вот и ошибаетесь, – коротко рассмеялся Мартин Крюгер. – Впрочем, это вам решать.
Наступила пауза, в течение которой судья Айрекс пытался бороться со своим любопытством, но проиграл.
– Так о чем же таком вы говорили с президентом, мистер Крюгер, что сочли нужным поставить об этом в известность меня? – спросил он, все еще сохраняя надменное выражение лица, но уже почти заискивающе улыбаясь.
– Президент спрашивал моего совета, – невозмутимо ответил Мартин Крюгер. – Видите ли, судья Айрекс, в Верховном Суде США открылась вакансия. А, как вы, несомненно, знаете, судьи в этот высший орган судебной власти нашей страны назначаются лично президентом, причем пожизненно.
– С одобрения Сената, – заметил судья Айрекс. В конце фразы его голос дрогнул, выдавая тщательное скрываемое волнение своего хозяина.
– О, это всего лишь формальность, – усмехнулся Мартин Крюгер. – Как и то, что член Верховного суда может прекратить свои полномочия лишь в результате добровольной отставки или импичмента. Но я что-то не припомню, чтобы такое происходило. А вы?
– Думаю, что вы дали президенту хороший совет, мистер Крюгер, и он его примет, – не отвечая на его вопрос, который, как они оба понимали, был риторическим, произнес судья Айрекс. – Лично я всегда с уважением относился к вам и считал одним из самых выдающихся граждан нашей страны.
– И это очень мудро с вашей стороны, судья Айрекс, – сказал Мартин Крюгер.
– Для вас я просто Роналд, мистер Крюгер, – поспешил сказать судья.
– Так вот, Роналд, – уже совсем другим, покровительственным тоном произнес Мартин Крюгер. – Президент спросил моего совета, и я посоветовал ему рассмотреть вашу кандидатуру. По моему мнению, вы один из самых многообещающих молодых судей нашей страны, который принесет ей много пользы, находясь на столь высоком посту. Я так и сказал президенту, слово в слово.
– Но это еще не значит, что президент согласится с вами, мистер Крюгер, – голосом, замирающим от сдерживаемых чувств, произнес судья Айрекс. – А тем более Сенат.
– Чепуха, – пренебрежительно отмахнулся Мартин Крюгер. – Помните, что до 1835 года все судьи Верховного Суда США были мужчинами-протестантами? И вдруг президент Эндрю Джексон назначил судьей католика. Причем сразу главным судьей Верховного суда. Как вы думаете, почему?
– Не могу даже предположить, мистер Крюгер, – с невольной улыбкой ответил судья Айрекс. – Но едва ли президент Джексон сделал это, следуя вашему совету.
Самым трудным для Мартина Крюгера было помнить, что люди жили намного меньше, чем духи природы. Уже несколько веков обретался он в человеческом обществе, изредка меняя обличия и место жительства, чтобы не вызвать подозрений. Но иногда проговаривался, как это случилось и на этот раз. Однако он ловко вывернулся.
– А вы знаете, Роналд, когда была основана моя юридическая компания? – спросил Мартин Крюгер. – Несколько столетий тому назад, а если быть точнее, то в восемнадцатом веке, одним из моих предков. Это семейный бизнес, он передается по наследству. И на протяжении всех этих веков члены моей семьи были советниками высших лиц государства. Поверьте, у меня не меньше политического влияния, чем у моего прапрадеда, дававшего советы президенту Эндрю Джексону. Или вы сомневаетесь в этом?
– Отнюдь, мистер Крюгер, – виноватым тоном ответил судья Айрекс. – Прошу извинить меня, если вам показалось…
– Не будем об этом, Роналд, – перебил его Мартин Крюгер. – Поговорим лучше о другом. У меня есть к вам дело. Как говорится, услуга за услугу.
Судья Айрекс чуть заметно нахмурился, но все же с готовностью сказал:
– Я готов выслушать вас, мистер Крюгер. Надеюсь, что смогу быть вам полезен.
– А я не сомневаюсь в этом, Роналд, – улыбнулся Мартин Крюгер. – Тем более, что дело выеденного яйца не стоит. Оно имеет отношение к одному из моих друзей и бывшему партнеру Анжело Месси.
И он, не вдаваясь в излишние подробности, рассказал судье Айрексу всю историю, связанную с вдовой Анжело Месси.
– И что вы хотите от меня, мистер Крюгер? – деловито спросил судья Айрекс, выслушав его. Он ни разу не перебил Мартина Крюгера, изредка делая какие-то пометки на лежавшем перед ним листке бумаги.
– Судебного предписания, – ответил тот. – Мы с вами должны положить конец кровавым похождениям этой «черной вдовы». Она должна содержаться под стражей в течение всего времени, что будет длиться следствие. А на все ее имущество и банковские счета необходимо наложить арест. Это должно быть сделано в интересах сына моего покойного друга, Анжело Месси. Я считаю своим гражданским долгом добиться этого, судья Айрекс. Как и справедливого решения суда.
– Я думаю, с учетом всех обстоятельств это будет не трудно, мистер Крюгер, – подумав, сказал судья Айрекс. – Как я понял, она – эмигрантка из России, проживающая в данный момент в Испании? Мы привлечем к этому делу Интерпол. К сожалению, не могу ручаться за испанский филиал этой организации. Вот если бы это происходило в Америке…
– Об этом не беспокойтесь, Роналд, – заметил Мартин Крюгер. – Я лично прослежу за тем, чтобы вынесенное вами судебное решение исполнили. Пусть она даже попытается сбежать на край света – ее найдут и там. В любом случае, свое имущество и банковские счета она с собой не возьмет. Только не забудьте указать в судебном предписании мое имя. Я от лица моей юридической компании буду выступать в качестве представителя интересов несовершеннолетнего сына Анжело Месси.
– Хорошо, мистер Крюгер, – кивнул судья Айрекс, делая еще одну пометку на бумаге. – Думаю, что до конца недели судебное решение будет принято. В пятницу вы его получите. А в субботу… Или в воскресенье, как вам удобно… Позвольте пригласить вас в мой загородный дом. Мы с женой ожидаем гостей и будем рады видеть вас в их числе.
– Это едва ли, – ответил довольный тем, что все так легко разрешилось, Мартин Крюгер. Он не ожидал, что судья Айрекс может быть таким доверчивым. Впрочем, он посвятил немало времени тому, чтобы из всех судей Апелляционного суда штата Нью-Йорка выбрать самого глупого. И не ошибся. – Совсем ни к чему, чтобы нас видели вместе, пока не состоится ваше назначение в Верховный Суд. А если средства массовой информации что-нибудь пронюхают и начнут копать? Вы представляете, какой скандал может разразиться?
Судья Айрекс заметно содрогнулся при этих словах. И торопливо произнес:
– Вы правы, мистер Крюгер, как обычно. Я и не подумал об этом. Тогда вам лучше в пятницу не приезжать самому за решением суда, а прислать кого-нибудь. Я лично передам вашему посланнику официальный документ.
Мартин Крюгер не стал говорить ему, что уже много лет он не выходит из здания, в котором находился офис его юридической компании, и не собирался делать исключения на этот раз. Скорее он ожидал, что судья Айрекс сам привезет ему необходимые документы, желая при личной встрече выпытать подробности его разговора с президентом США. Но у того не хватило ума даже для этого.
– Хорошо, Роналд, пусть так и будет, – сказал Мартин Крюгер. И прервал разговор, недвусмысленно давая понять своему собеседнику, кто из них двоих принимает решения, а кто послушно их исполняет.
Закончив этот разговор, он сразу же позвонил Морису Бэйтсу, уже не прося об этом Ирэн.
– Как дела, мой мальчик? – поинтересовался Мартин Крюгер, тяжело дыша в трубку от сдерживаемого волнения. Он опасался услышать что-либо неприятное, что могло оказать влияние на его планы. Мартин Крюгер был не в силах избавиться от неприятного чувства, что вдова Анжело Месси может выкинуть какой-нибудь фортель, в самый последний момент лишив его вожделенного приза. Поэтому он так спешил.
– Все спокойно, – ответил Морис Бэйтс. – Замок тамплиеров будто вымер. Никто не входит и не выходит. Думаю, они ничего не подозревают, а, как страус, спрятали голову в песок, переживая недавние неприятности.
Его лишенный эмоций тон успокоил Мартина Крюгера. Он с облегчением вздохнул.
– Долго мне еще сторожить замок? – спросил Морис Бэйтс. – Я скоро сдохну от скуки, как осенняя муха.
– Недолго, мой мальчик, очень недолго, – радостно заверил его Мартин Крюгер. – Думаю, на этой неделе все закончится. Ты готов принять участие в штурме замка?
Мартин Крюгер, будучи в хорошем настроении, шутил, но Морис Бэйтс воспринял его слова серьезно. И запротестовал:
– Но это бессмысленно! Замок неприступен. Ничего, кроме напрасных жертв, такой штурм не даст. А если вмешается полиция? Или, того хуже, средства массовой информации?
– Я подумаю над этим, – сказал Мартин Крюгер. – Не беспокойся ни о чем.
После этого разговора Мартину Крюгеру впервые пришла в голову мысль, что он не может доверить Морису Бэйтсу финальный этап операции. Тот сомневается, и даже осмеливается возражать, а, следовательно, может совершить непростительный промах, в результате которого он, Мартин Крюгер, лишится «Гальдрбука». Допустить этого было нельзя.
Мартин Крюгер тяжело вздохнул. Он много лет не покидал свой офис, который был и его рабочим местом, и домом. Но, судя по всему, пришло время, когда это придется сделать, потому что доверять нельзя никому, кроме себя.
После недолгого раздумья Мартин Крюгер решил, что полетит в Испанию и своими глазами увидит замок тамплиеров и его библиотеку, в которой хранится «Гальдрбук». Он сам найдет эту книгу среди множества других, чтобы уже никогда не выпускать из своих рук.
При этой мысли Мартин Крюгер почувствовал радостное волнение, равного которому он не испытывал никогда в своей долгой жизни.
Глава 27
Мартин Крюгер прилетел в Мадрид рано утром на чартерном рейсе. Он чувствовал себя так, словно помолодел лет на сто, был энергичен, бодр и деятелен. Он даже как будто похудел за те несколько часов, что провел в полете, и теперь его короткие дряблые ноги с непривычной легкостью носили массивное грузное тело, словно они, уподобившись древнегреческому властителю Ливии Антею, налились силой, вступив на испанскую землю.
Из аэропорта он сразу направился в главное управление национальной полиции Королевства Испании, где предъявил ордер на арест Ульяны, полученный на основании судебного решения через систему розыска Интерпола. Предвидя, что высшие чины испанской полиции едва ли проявят излишнее рвение, выполняя судебное предписание американского суда, Мартин Крюгер не скупился на угрозы и обещания, а когда те не помогали, доставал чековую книжку. Последний аргумент оказывался самым действенным, и уже после полудня в его распоряжение был предоставлен полицейский отряд во главе с капитаном Мануэлем Родригесом, которому был отдан приказ взять замок тамплиеров штурмом в случае, если его хозяйка откажется повиноваться и не захочет добровольно сдаться полиции. Мартин Крюгер приложил все усилия, чтобы у полицейских не оставалось никаких сомнений в том, что им предстоит иметь дело с отъявленной преступницей, чрезвычайно жестокой и очень коварной, на счету которой числится несколько убитых мужей и немало других преступлений, которые она совершила по всему миру.
– Она может пойти на все, – тоном, не допускающим возражений, говорил Мартин Крюгер. – Ей нечего терять.
– Мои ребята способны накинуть смирительную рубашку на самого Джека Потрошителя, а она все-таки женщина, – усмехался в ответ капитан Родригес. Это был высокий мускулистый мужчина, возвышающийся над Мартином Крюгером, как кот над мышью, и смотревший на него с таким же презрением. – Я мог бы один войти в замок тамплиеров и арестовать ее. К чему столько суеты?
– А вы слышали что-нибудь о Бэлле Соренсон Гинесс? – спрашивал Мартин Крюгер с таким видом, что его собеседник должен был содрогнуться от ужаса, если бы мог. – Когда-то она переехала из Норвегии в США, вышла замуж за местного предпринимателя, родила двух дочерей. А в один прекрасный день отправила и мужа, и дочерей на тот свет, получила за их жизнь страховку, купила ферму и начала жить в свое удовольствие. Она была красива, мужчины легко теряли от нее голову. Она выходила за них замуж, а потом убивала. На ее совести было сорок два человека, а на банковском счету – несколько сотен тысяч долларов к тому моменту, когда ее преступления были раскрыты. И что же вы думаете, капитан, она понесла заслуженное наказание?
– Разумеется, – невозмутимо ответил капитан Родригес. Если его и потрясла история, то он предпочел скрыть это. – Иначе и быть не может.
– Ничего подобного! – торжествующе воскликнул Мартин Крюгер. – Когда эту «черную вдову» пришли арестовывать, то ее дом был пуст. Позже ее обезглавленное и сильно обгоревшее тело отыскали в лесу за фермой. Доказать, что это останки именно Бэллы Соренсон Гинесс, было невозможно. Но полиция закрыла на это глаза. Дело было списано в архив ввиду смерти обвиняемой.
– Но это не доказывает, что для поимки хозяйки замка тамплиеров необходим целый полицейский отряд,– раздраженно возразил капитан Родригес. – Впрочем, это не мое дело. Мне приказали – я исполню свой долг.
– А вот это слова настоящего полицейского, – одобрительно заметил Мартин Крюгер. – И передайте своим бравым ребятам, что после ареста «черной вдовы», проживающей в замке тамплиеров, каждый из них получит по десять тысяч долларов премии от меня лично. А вам, капитан, я выплачу пятьдесят тысяч.
Капитан Родригес ничего не ответил и даже не поблагодарил Мартина Крюгера, но после этого отношение полицейского резко изменилось. Он уже не возражал и не проявлял недовольства, а был весел и подбадривал своих подчиненных шутками и дружеским похлопыванием по плечу, когда они занимали свои места в большом полицейском автомобиле с затемненными стеклами и бронированным корпусом. Все бойцы отряда специального назначения уже знали о будущем щедром вознаграждении и с одобрением смотрели на Мартина Крюгера, готовые выполнить не только приказ своего начальника, но и любое его распоряжение. Мартину Крюгеру даже предоставили отдельную легковую машину с сотрудником полиции за рулем, избавив его от необходимости ехать вместе со всеми в тесном и душном штурмовом автомобиле.
Когда они выехали за пределы Мадрида и помчались по шоссе, оглашая окрестности воем полицейской сирены, Мартин Крюгер, вольготно развалившись на заднем кресле, позвонил Морису Бэйтсу.
– Как самочувствие, Морис? – спросил он благодушно. – Надеюсь, как и мое – превосходное?
– Как скажете, – буркнул Морис Бэйтс. И сухо добавил: – Новостей никаких.
– Зато у меня новости есть, и очень хорошие, – заявил Мартин Крюгер. – Как ты думаешь, где я нахожусь в данный момент? Но не спеши с ответом. Ты сильно удивишься, когда узнаешь.
– Боюсь даже предположить, – осторожно ответил Морис Бэйтс. – Но судя по вою полицейской сирены, который я слышу в трубке, вы пытаетесь скрыться от нью-йоркской полиции.
Мартин Крюгер от души рассмеялся. Его жирные щеки тряслись, как желе.
– А вот и не угадал, – сказал он. – Во-первых, полиция не нью-йоркская, а мадридская. Во-вторых, не она гонится за мной, а я пытаюсь не отстать от нее. И, в-третьих, мы стремительно приближаемся к замку тамплиеров, где проживает вдова Анжело Месси. У меня на руках ордер на ее арест, Морис. Уже через час-другой мы с тобой станем свидетелями финальной сцены кровавой драмы, в которой эта «черная вдова» играет главную роль. Ты рад, мой мальчик?
– Чему? – машинально спросил Морис Бэйтс, ошеломленный внезапной новостью.
– Тому, что скоро все закончится. Ты сам говорил, что тебе скучно. Уже сегодня вечером ты сможешь вернуться со мной в Нью-Йорк. Или завтра. Это будет зависеть от того, как быстро мы найдем…
Мартин Крюгер не договорил. Он все еще не решался открыть свою тайну Морису Бэйтсу, полагая, что это было бы неразумно. И, может быть, даже опасно.
– Так что я скоро буду, жди, – закончил он разговор. И, отбросив трубку, погрузился в тревожно-радостные мысли о будущем, о котором только глупцы говорят, что оно никогда не наступит…
Морис Бэйтс долго не мог прийти в себя. Он растерянно смотрел то на телефон в своей руке, то на башни замка тамплиеров, проступавшие сквозь туманную дымку на вершине холма. То, что до этой минуты казалось ему игрой, пусть даже неприятной, стало вдруг грозной реальностью. Мартин Крюгер добился своего. Он осуществит свой преступный замысел. Но мало этого – он сделает соучастником этого преступления его, Мориса Бэйтса. Пусть даже невольным соучастником. Но что из того? До конца жизни ему придется раскаиваться в том, что он стал пособником в злых делах Мартина Крюгера, которого сам же обвинял в смерти своего дяди. Что сказал бы дядя Эргюс, узнай он об этом? Морис Бэйтс плохо знал своего дядю, но, приписывая тому выдуманные достоинства, решил, что тот не подал бы ему руки, с презрением отвернувшись.
Перед Морисом Бэйтсом встал непростой выбор. Предупредив людей о грозящей им опасности, он тем самым предавал Мартина Крюгера и переходил в лагерь врагов, которыми всю свою жизнь считал людей. Но, позволив Мартину Крюгеру свести счеты с людьми, он как будто отрекался от своего дяди, убитого по приказу старого гнома. И, кроме того, эти люди были ему симпатичны, в отличие от Мартина Крюгера, которого он ненавидел всей душой.
Морис Бэйтс почти физически ощущал, как телефон обжигает его руку. Он не знал, на что решиться, терзался сомнениями. А время неумолимо шло, и его становилось все меньше и меньше. Прошло полчаса. Еще немного, подумал Морис Бэйтс, и уже ничто не спасет обитателей замка тамплиеров. У них просто не останется времени на побег. Эта мысль принесла ему неожиданное облегчение. Ведь это так просто – ничего не делать. Это намного проще, чем совершить поступок. Надо было только подождать, и в том, что случится, не будет его вины. В конце концов, Ульяна собственными руками когда-то накинула на себя петлю, выдав своего ребенка за сына Анжело Месси и приняв в дар замок тамплиеров…
Артур вошел в спальню жены. Ульяна кормила младенца. Приложив малыша к груди, она сидела, полузакрыв глаза, с тем выражением на лице, которое Артур называл «отсутствующим». Он знал, что Ульяна сейчас была далеко, в мире, недоступном для мужчин, в который допускаются только женщины, познавшие счастье материнства со всеми его наслаждениями. Это был не рай в его общепринятом представлении, но где-то близко от него. Артур хотел выйти, чтобы не мешать ей, но Ульяна посмотрела на него и радостно улыбнулась, и он остался, поняв, что получил разрешение присоединиться к ней.
– Как наши дела? – шепотом спросил он, опасаясь, что младенец, услышав его голос, перестанет есть.
– На аппетит не жалуемся, – так же тихо ответила Ульяна. – Молока хватает с избытком. Настроение чудесное. У нас все хорошо.
Они говорили о малыше так, словно он был частью каждого из них, и они не отделяли его от себя. Артуру было не так просто привыкнуть к этому, и произошло это не сразу, а Ульяна по-другому просто не могла, словно ее все еще соединяла с сыном пуповина, которую перерезали при родах, и все процессы жизнедеятельности у них были общими.
– И это прекрасно, – сказал Артур, любуясь одновременно и женой, и сыном.
Лицо Ульяны светилось от счастья. Но вдруг легкая тучка омрачила его.
– Сокровище мое, – сказала она, обращаясь к мужу, – ты не мог бы позвонить в банк и выяснить, что случилось?
– Разумеется, – охотно откликнулся он. – А что случилось?
– Банк перестал оплачивать наши счета. – пояснила Ульяна. – Мара говорит, что кто-то звонил и что-то объяснял, но она ничего не поняла. Выясни, пожалуйста, что произошло. Если тебя не затруднит.
– Ничуть, – заверил ее Артур. – Наверное, какие-нибудь пустяки. Вечные технические сбои, неизбежные, когда живешь в эпоху…
Договорить ему не дал звонок его мобильного телефона. Мелодия была еле слышна, но Ульяна укоризненно закачала головой, и Артур поспешно вышел из комнаты. Вернулся он почти сразу. По его лицу Ульяна поняла, что короткий телефонный разговор был крайне неприятным. Она посмотрела на мужа с немым вопросом в глазах, ожидая, когда он расскажет ей все сам, и одновременно почти инстинктивно не желая этого. Когда Ульяна кормила ребенка, она хотела думать только о хорошем.
Артур знал это и терпеливо дождался, когда младенец закончит насыщаться и заснет. Лишь после того, как Ульяна переложила малыша в кроватку, он сказал ей дрогнувшим голосом:
– Ты только не волнуйся, прошу тебя.
– А почему я должна волноваться? – спросила Ульяна. Внутренне она уже давно была готова к тому, что похищение Артура – только начало ожидающих их в ближайшем будущем бед. Слишком безоблачным было ее счастье, чтобы так длилось вечно. – Пока ты и мои дети рядом со мной, и вы все живы и здоровы, у меня нет на то причин.
– Сюда едет полиция, – сказал Артур, глядя на нее ничего не понимающими глазами. – Тебя хотят арестовать и отправить в тюрьму по обвинению, связанному с твоим бывшим мужем, Анжело Месси. Откровенно говоря, я не совсем понял, в чем дело, но, кажется, тебя обвиняют в его таинственной смерти.
– Единственный муж, который был у меня когда-либо – это ты, – спокойно произнесла Ульяна. Но мужество давалось ей сверхчеловеческим усилием воли. – А к смерти Анжело Месси я не причастна. Это какая-то ошибка, Артур. Кто тебе звонил?
– Я говорил тебе о нем, – ответил Артур. – Это журналист, с которым я познакомился в Саламанке, его зовут Морис. Он узнал об этом из своих источников, которым, по его словам, можно доверять. Полиция будет в замке где-то через час. Он говорит, что ты должна немедленно бежать или будет поздно. Морис утверждает…
Артур смолк, словно страшась досказать фразу.
– И что же он говорит? – спросила Ульяна. – Не бойся, мне не привыкать к угрозам. Ты меня не испугаешь ничем.
– Он говорит, что ты уже не выйдешь из тюрьмы. Тебя осудят, приговорят к смертной казни. В Испании тебя ожидает гаррота, в Америке – электрический стул. – Артур помолчал, а потом сказал: – Он назвал имя – Мартин Крюгер. Тебе оно что-нибудь говорит?
Невольно Ульяна вздрогнула. В ее глазах впервые появился страх. Заметив это, Артур стремительно подошел к ней и обнял, прижав к своей груди.
– Я не позволю никому причинить тебе зло, – прошептал он. – Ничего и никого не бойся.
– Если в этом деле замешан Мартин Крюгер, то меня уже ничто не спасет, – возразила Ульяна. Мужество внезапно покинуло ее. Она почувствовала себя слабой и беспомощной. – Это страшный и всемогущий человек, Артур. Если не веришь, то спроси у Фолета.
Дверь комнаты скрипнула, и в образовавшуюся щель бочком протиснулся Фолет. Вид у него был виноватый и одновременно напуганный.
– Я не подслушивал, не подумайте, – пробормотал он, отводя глаза. – Случайно проходил мимо по коридору и услышал ваши голоса. А потом свое имя.
– И хорошо, Фолет, – успокоила его Ульяна. – Значит, тебе не надо ничего объяснять. Скажи, что мне делать? Мартин Крюгер не простил мне отказа продать библиотеку и отомстил.
– При чем здесь библиотека? – ошеломленно посмотрел на нее Артур. – Не хочешь ли ты сказать, что все это – из-за каких-то древних книг?
– Я думаю, из-за одной из них, но не знаю, какой, – кивнула Ульяна. – А ты, Фолет?
– Я тоже не знаю, – пробурчал старик. – Будь они прокляты, эти книги! Из-за них все наши беды.
– Во всяком случае, мои беды – это точно, – подтвердила Ульяна. – Анжело Месси убил отца Ксиу из-за манускрипта Войнича. Ламия после неудачного похищения Ксиу украла фолиант «Detur digniori», и я думаю, что именно эта книга и была истинной причиной ее проникновения в замок. Но, вероятно, в библиотеке есть и другие книги, имеющие ценность для Мартина Крюгера, о которых я не знаю. Не случайно мне много раз предлагали продать библиотеку.
– Но, может быть, тогда ее лучше продать? – робко спросил Артур. – И все беды закончатся?
– Не могу, – опустив голову, тихо сказала Ульяна. – Не знаю сама почему. Мне кажется, что если я продам эту библиотеку, то произойдут намного более страшные вещи, чем те, что уже случались со мной. В опасности окажусь не только я, но и вся моя семья – дети, ты, Артур. Быть может, даже все человечество, как бы дико это ни звучало. Я точно знаю, что Анжело Месси хотел с помощью манускрипта Войнича уничтожить всех людей на планете, заразив их смертельным вирусом. И я уверена, что не стал бы такой человек, как Мартин Крюгер, добиваться от меня так настойчиво продажи библиотеки, если бы у него не было каких-то зловещих планов, связанных с ней. Ведь так, Фолет?
– Воистину так, – буркнул старик. – И не человек он вовсе. А ужасная тварь в образе человеческом. Уж я-то знаю!
– И что же нам тогда делать? – спросил растерянно Артур. – Если ты сдашься полиции, то тебя уже ничто не спасет.
– Что значит – сдаться? – возмущенно воскликнул Фолет. – Замок тамплиеров способен выдержать любую осаду. Как сейчас помню…
– Фолет, это не выход, – грустно улыбнулась Ульяна. – Мы не можем сражаться со всей испанской полицией и Мартином Крюгером в придачу. Мы не воины. Ни ты, ни тем более я. А моя семья? И другие обитатели замка? Они могут пострадать из-за меня. Нет, я не могу пойти на это. Я должна сдаться. И попытаться доказать свою невиновность.
– Но только не испанской полиции, – возразил Артур. – Тебя арестуют и, в лучшем случае, экстрадируют в Америку. А там ты окажешься в полной власти Мартина Крюгера. И тебя уже ничто не спасет. Нет, Морис был прав – нам надо бежать.
– Нам? – удивилась Ульяна. – Кому это – нам?
– Тебе, мне, нашим детям.
– Но опасность угрожает только мне. При чем здесь вы?
– Тебе должно быть стыдно, Ульяна, – взглянул на нее с укоризной Артур. – Ведь мы одна семья. Если опасность угрожает тебе – то, значит, всем нам. И не спорь со мной, пожалуйста, в кои-то веки! Просто смирись с этим.
На глазах Ульяны выступили слезы. А Фолет одобрительно заворчал в своем углу, куда он забился, чтобы обдумать ситуацию и не мешать разговору.
