Татьяна Серганова
Секретарша для Колдуна
Глава 16
Сфера перенесла меня в уже знакомую, залитую солнцем гостиную.
Так, и где прячется этот Страж? Я же знаю, что он здесь, на сто процентов уверена. Вот найду его, и… Голова закружилась от ярких кровожадных картинок. Давно я не была так зла, давно мне так сильно не хотелось кого-то прибить и прикопать в песочке на берегу, где-нибудь под пальмой.
Но это не просто злость и гнев. Хотя и их хватало. Где-то там, на краешке моей не совсем черной души, пустили свои корни обида и боль.
Как он мог? Как?.. Зачем это сделал и почему? Неужели я действительно такая? Продажная, алчная… ненасытная тварь? За что он так со мной? Чем я заслужила это?
Вышла из гостиной и попыталась успокоиться. Не получилось… Ни черта не получилось.
Неужели вчера вечером мне все привиделось? А на самом деле был лишь голый расчет, товарно-денежные отношения в силе? А я-то, дурочка… Нет, не влюбилась… Но совершенно искренне поверила, что у нас с ним все сложится по-особенному, не как у других.
Идиотка! Какая же я наивная кретинка!!!
Не будет у меня, как у родителей! Никогда не будет… Надо смириться, надо снять и разбить к чертовой бабушке розовые очки и посмотреть на жизнь не сквозь призму моей этичной и романтичной утопии, а в соответствии с прогнившей идеологией магического мира, его продажностью. Теперь, когда я инициирована, когда проклятия больше нет, я могу стать такой же… как все… А я… дура… захотела разорвать шаблоны.
Как же больно. Уцепилась за дверной косяк, чтобы восстановить дыхание и остановить слезы, что уже застилали глаза… Нет, слез моих он не увидит… Дышала глубоко, но рвано, а на поверхность вылезли гнев и обида.
На мгновение замерла у входа в лабораторию, но спускаться не стала. Нет, там его нет. Он наверняка у себя в кабинете или в комнате. Другие варианты я просто не рассматривала.
Дверь кабинета была приоткрыта, и я знала, что он там.
Моя сущность почувствовала его, сладко замурлыкала и начала облизываться в предвкушении. Продажная тварь, что сдалась без боя какому-то Стражу… Даже она использовала меня в угоду своим желаниям.
Открыла дверь и застыла на пороге… его запах… аромат, что будил воспоминания, выбивал воздух из груди. А это я только зашла.
– Доброе утро. – Он стоял у распахнутого окна, засунув руки в карманы легких брюк, и сразу повернулся ко мне.
И эта мягкая улыбка, что отражалась в его глазах, совершенно выбила меня из колеи. Злость вернулась почти сразу – улыбается он тут! Хорошо ему, да?
– Это как понимать?
– Что именно? – и глазками так невинно хлопает.
– Ты. Перевел. Мне. Деньги. За. Инициацию! – собрав последние крохи терпения и миролюбия, выдавила я из себя.
– Перевел, – кивнул, но улыбаться перестал, и взгляд стал серьезным, внимательным и изучающим.
– Отлично, – вскинула подбородок и до боли сжала в руке телефон со злополучной эсэмэс. – Тогда мой тебе ответ – выброси эти деньги знаешь куда?
И, крутанувшись на пятках, повернулась к выходу. Нет, не буду на него орать и реветь тоже не буду. Полный игнор и безразличие. Большего этот Страж не достоин. И пусть все внутри умирает от боли, он этого не увидит.
– А в чем дело, Таня? – Его вопрос остановил меня у самой двери.
Я замерла и переспросила:
– Ах, в чем дело, спрашиваешь?
– Именно. Разве не об этом ты договаривалась с Димой? – Ни тени насмешки в голосе, просто вопрос, и ничего больше. Это равнодушие ранило еще больнее.
– С Димой, но не с тобой. – Я все-таки обернулась к нему.
– Принципиальная разница?
– Существенная разница, знаешь ли, – практически вытолкнула из себя.
Зеленые глаза гипнотизировали, давили, требовали искренности и правды. А у меня даже не было времени, чтобы обдумать ситуацию в целом.
– И в чем же она существенна, Таня? Любая услуга в этом мире должна быть оплачена. Благодаря инициации зарядились под завязку все мои артефакты. – Он указал на стол, на котором стояли не замеченные мною бутылочки, флаконы, кулоны, колечки и другая мелочь. Примерно десяток различных артефактов, что вернули себе былое могущество. И все это благодаря мне. – Просто инициация, просто секс. Или для тебя это нечто другое?
Он подошел ближе, но нас все еще разъединяла пара метров.
Черт! Что он хочет от меня услышать? Чего хочет добиться? Зачем все это?
– Что же ты молчишь, Таня?
– А что ты хочешь услышать?
– Я хочу, чтобы ты призналась. Не мне. Признайся самой себе. Это был не просто секс, не просто инициация… Это было что-то большее.
– И что же? Любовь? – Следом за вопросом вырвался грустный смешок, который я не успела остановить.
– Интерпретировать и назвать то, что произошло между нами, можно по-разному… Но одно я могу сказать с уверенностью: нас тянет друг к другу. И ты это чувствуешь. Я знаю, что чувствуешь… Ты не можешь не ощущать это притяжение, что подталкивает нас друг к другу… эти искры страсти, что сжигают изнутри… Я не позволю тебе отвернуться и списать произошедшее на похоть.
– И чтобы доказать это, ты перевел мне деньги? Знаешь, как-то нелогично, не находишь?
– Ты вчера сбежала, ничего не объяснив.
– Мне надо было домой.
– Отличная отмазка и самое главное – такая информативная… Не поговорив. Даже ничего толком не объяснив, ты просто исчезла.
– Мне надо было успеть поставить мелким щиты. Ты же знаешь, временной промежуток ведьминского всевластия после инициации весьма короток.
– Что? – Он сразу напрягся и сощурил глаза. – Ты одна ставила щиты? С ума сошла?
– А что в этом такого?
Мужчина тихо чертыхнулся и запустил пальцы в густую шевелюру. А услужливая память подбросила яркие воспоминания, – какие его волосы на ощупь, как я сама касалась их… как пропускала мягкие пряди сквозь свои пальцы…
– Дело в твоем даре, моя дорогая.
– А что не так с моим даром? – Я непонимающе нахмурилась, вырываясь из таких сладких воспоминаний. – Я – аспин.
– Аспин, – кивнул тот. – Только твои щиты не так просты, как кажется.
– В каком смысле?
И на ум сразу пришло то мое последнее погружение, из которого меня самым бесцеремонным образом вытащил этот несносный Страж. Вот так и знала, что это произошло не просто так. А теперь другой вопрос: какого черта от меня опять что-то скрывают?
– Вот скажи мне, Тань, почему ты все делаешь, даже не удосужившись посоветоваться?
Ничего себе заявление.
– А тебе не кажется, что ты должен был сам мне рассказать, что со мной не так, еще три дня назад?
– Да все с тобой так. Только в связи с тем, что ты на семь лет просрочила свою инициацию и получила свои силы только сейчас… они немного трансформировались.
– Что?!
И он скрывал от меня такое?
– Не паникуй. – Мужчина вскинул руки в примирительном жесте. – Ты же знаешь, что временами сильные маги после длительных тренировок открывают скрытые стороны своей силы. У тебя они открылись вследствие воздержания.
– Ты можешь толком сказать, что это за способности? – прорычала я.
– Твои щиты боевые.
– Что значит боевые?
– Они не только защищают, они еще и дают сдачи обидчику.
– Когда ты это понял?
– Ты меня чуть не подпалила, когда погружалась. Точнее, не ты, а твой щит.
Почувствовала себя шкатулкой с сюрпризом. Сколько их там еще?
– И ты молчал?
– Я сам только недавно понял, что это означает. Насколько я знаю, ты единственный аспин за последние сто – сто пятьдесят лет, которому удалось сконцентрировать в себе защиту такой мощи. Последний щитовик с таким даром жил в Англии в конце позапрошлого века. Сейчас даже твой дед на фоне тебя выглядит бледно.
Ну, хоть какой-то бонус от моего воздержания.
– Максим Леонидович, – автоматически поправила я. Никогда не называла его дедом, не собираюсь этого делать и впредь. Вдруг остро ощутила в себе пакостное желание утереть нос этому зарвавшемуся колдуну. Но все это потом. – А если бы я причинила вред мелким? Ты хоть понимаешь, как я рисковала?
– Денис и Лиза твои родственники, они с тобой одной крови, и щит не стал бы их атаковать.
– Черт, атакующие щиты… Звучит, как слоган дешевого фэнтезийного фильма. И как они работают?
– Трудно с ходу определить схемы, маневренность, устойчивость и мощь твоих щитов, как защитных, так и атакующих. Сама понимаешь, раньше особенности такого дара тщательно не изучались, не прописывались и не фиксировались. Наоборот, их тщательно скрывали ото всех… Мне пришлось сильно поднапрячься, чтобы найти хоть какую-то информацию, а ведь у меня как у Стража полный доступ к документам такого уровня… Насколько я понял, это что-то вроде третьего глаза. Ты можешь не увидеть атакующего, а щит засечет и нейтрализует.
– А тогда почему мой щит ударил по тебе во время погружения?
Оторвала взгляд от артефактов на столе, чтобы посмотреть на Стража.
А ведь я и забыла, зачем сюда пришла. Забыла, что безумно злюсь на него, что хотела запустить в него парочкой проклятий. Эмоции удалось взять под контроль. Так изящно выходить из состояния бешенства я научилась, работая у Соколова. И за четыре года до совершенства отточила такие нужные для жизни навыки.
Страж стоял всего в двух шагах от меня. Черная прядь волос падала на лоб, ярко-зеленые глаза сверкали на смуглом лице, а воздух словно пропитался ароматом его сущности…
И мне стало трудно дышать. Воздух слишком густой, слишком ароматный и слишком… напоминал Стража… Я словно не дышала, а глотала, пила и не могла напиться.
Сущность мелко дрожала и восторженно заваливалась, вскидывая вверх лапки. Вот… тварюшка.
– Трудно сказать, – потеряла нить разговора, забыла, что за вопрос я ему задала, поэтому слышала его голос сквозь призму своих ощущений и эмоций. – Может, дело в том, что я был слишком близко к тебе?
Его глаза все темнели, становились практически черными, сливались со зрачком. Но он просто стоял и смотрел, даже руки убрал в карманы.
Истукан непрошибаемый.
Ждал…
Чего он ожидает? Что я сейчас, как моя продажная сущность, встану в стойку, завиляю хвостиком (или филейкой) и прыгну к нему в постель? Да фиг тебе, зараза зеленоглазая.
– Ясно. Спасибо за информацию.
– Куда-то собралась?
Надо же, какой проницательный. Я даже развернуться не успела, а уже засек.
– Мы с тобой еще не закончили.
– Может, ты и не закончил, а я полностью удовлетворила свое любопытство. И, по-моему, мы все уже обсудили.
– Таня, а давай ты перестанешь вести себя как обиженный ребенок, и мы поговорим. Ты серьезно думаешь, что я тебя отпущу?
Сложила руки на груди и выразительно подняла бровь. А вот это уже что-то новенькое.
– И как это понимать?
– Ты же не будешь отрицать – то, что происходит между нами, не вписывается в рамки общества и нашего мира?
А я вроде и не отрицала. Но ровно до того момента, пока он не перевел деньги. Проплатил инициацию и строит тут из себя рыцаря в сияющих доспехах… Может, кинуть в него заклятие? Не сильно, но так… для успокоения совести. Сущность протестующе зарычала, что бесило еще больше – помолчала бы лучше, предательница.
– Ты злишься из-за того, что я поставил тебя перед выбором? Либо будь как все, либо признай? Таня, я не восторженный подросток, я колдун. И играть в игры не в моих правилах. Я знаю, чего хочу! Тебя! Всю без остатка! Только тебя. Мне не стыдно признаться, что меня к тебе безумно влечет. И это не просто похоть и сиюминутный порыв. Я могу уловить твои флюиды на огромном расстоянии. Это настоящие чувства, и я не позволю тебе отказаться от них. Хочешь, назови это химией чувств, но твой аромат сводит меня с ума. Так и тянет вдохнуть поглубже… прижать к себе как можно сильнее… попробовать на вкус… вчера я так и не успел это сделать…
– Как? Ты разве не собираешься падать передо мною ниц и признаваться во вселенской любви с первого… хм… секса? – язвительно улыбнулась я, мечтая ужалить его как можно больнее. Чтобы он почувствовал хоть мизерную часть той боли, что причинил мне своим идиотским поступком. Тело против воли уже откликалось на его слова и на вкрадчивые нотки в голосе, и я заметила первые искорки, замерцавшие в воздухе.
Злится.
Вон как хмурится. Зубы сцепил, глазки сузил. Прям бальзам на мое израненное самолюбие.
– На колени падать, говоришь? – прошипел он и вдруг в одно мгновение оказался рядом со мной и, обхватив мою талию своей лапищей, резко притянул к себе. – Тебе нужно еще одно доказательство моего к тебе отношения? Значит, ты его получишь.
Движение Стража было слишком стремительным и быстрым, я не успела сориентироваться. Поэтому со всего размаха врезалась в его грудь, испуганно охнула и резко вскинула голову. Этим Сергей и воспользовался, впившись в мои губы таким голодным и жестким поцелуем, что я только и могла испуганно замереть. Но страх длился лишь мгновение.
Нет, его поцелуй не стал нежным и ласковым, наоборот, его жесткие губы до боли сминали мои, рука так сильно сжимала талию, что еще чуть-чуть, и слезы грозили брызнуть из глаз… И, черт меня побери, как же меня это заводило! Страсть, примитивная, дикая и древняя, как сам мир, вырвалась на свободу, сметая последние крохи разума и непокорности.
Я запустила пальцы в его волосы, дернула их, оттягивая, чуть ли не вырывая с корнем.
Сергей отстранился на мгновение, вглядываясь в мое лицо ошалелым взглядом (хотя, я думаю, у меня сейчас не лучше), и улыбнулся такой искренней улыбкой, что я просто не могла не улыбнуться ему в ответ.
– Ведьмочка, – ласково прошептали губы, и его рука, сминая тонкую ткань платья, поползла по бедру вверх.
И тут меня накрыла холодная волна реальности – а белья-то у меня под платьем нет!
И платье на мне то же самое, что и вчера, и на голове черт знает что! Я же только недавно проснулась и не успела не то что зубы почистить, я даже элементарно не причесалась… И помыться мне тоже не помешало бы… Да, я сейчас благоухаю далеко не розой. От меня же, наверное, за километр разит потом. Я же сейчас выгляжу как пугало с огорода – лохматая, помятая и страшная… Позорище-то какое.
Отстранилась от него, всеми силами стараясь не смотреть в глаза, и попыталась выбраться из объятий. Вот приму душ, намажусь какими-нибудь маслами, надену то самое эротическое бельишко – невесомое черное кружево и минимум ткани, то самое, что год назад купила в командировке в Италии, – и приду его соблазнять.
Улыбка на мужском лице поблекла. А глаза опасно вспыхнули.
– Тань, в чем дело? Что-то не так?
Все не так… точнее, не все, а я в этом своем расхристанном виде совершенно не вписываюсь в происходящее.
– Сереж, понимаешь… я… мне… я после вчерашнего устала очень… и утром эта эсэмэска… мне бы… как бы… надо… сейчас… привести себя в порядок…
Моя речь становилась все запутаннее и тише.
Зато его улыбка с каждым произнесенным мною словом расползалась все шире. Не видела, но чувствовала.
– Душ? – промурлыкал он куда-то в район моего уха.
– Да. – Мой голос совсем стих, а мое лицо по цвету могло соревноваться с помидором. И не факт, что помидор выиграл бы.
Вот тебе и ведьма-соблазнительница.
– Отличная мысль.
И, подхватив меня на руки, потащил к выходу.
– Ты чего?
– Мы идем в душ!
– Мы?
– Мы, – ухмыльнулся он.
Мягкий свет ванной, красивый орнамент плитки и стеклянная перегородка душевой кабины. Высокие и узкие шкафчики с прозрачными дверцами, а за ними аккуратной стопкой лежат полотенца.
В этих прозрачных дверцах отражался размытый силуэт растрепанной темноволосой девушки. Она позволила мужчине стащить с себя мятое платье и покорно ждала. Выглядела ли она взволнованной, испуганной… или, наоборот, предвкушающей? Трудно разглядеть, слишком стекло прозрачное и слишком далеко она стояла. Но мне нравилось на нее смотреть – высокая, изящная, обнаженная, она… я… похожа на статуэтку древней богини. Так и хотелось поднять руки, повести плечом, слегка повернуться боком для лучшего ракурса… Смотри, любуйся мной!
Сергей избавился от своей одежды довольно быстро. Пара секунд, и брюки с рубашкой присоединились к моему платью. Мужчина распахнул дверь и мягко подтолкнул меня внутрь. Покорно зашла и замерла, не зная, что делать дальше.
– Душ, – притворно-невинно улыбнулся Сергей и включил воду.
Тяжелые капли падают на кожу, вызывая легкую дрожь, и тут же превращаются в быстрые теплые ручейки… Мне не было холодно. Но сладостный озноб сотрясал тело, бросая попеременно то в жар, то в холод… Воздух горел в легких, еще больше распаляя огонь желания, что распускалось пылающим цветком внизу живота… Но я все равно дрожала.
Мужчина не спеша взял мочалку и старательно ее намылил, а я только и могла стоять и смотреть на его сильные руки, на капельки влаги на мускулистом торсе…
Я наблюдала за ручейками воды, которые стекали все ниже по темной поросли волос прямо к вздыбленной и возбужденной плоти… Задержала взгляд всего на мгновение, почти сразу отвела его в сторону.
Шаг ко мне, и меня вырвало из грез его тихое и спокойное:
– Повернись.
И куда только делась повелительница из моих фантазий? Где хоть капля непокорности и гордости? Где вообще мое хваленое чувство собственного достоинства? Я ведьма или как? Наверное, или как? Потому что быстро кивнула и безропотно подчинилась.
Чувствовала ли я после этого себя жалкой? Нет. Все это пустое.
А вода продолжала непрерывно падать сверху, застилая глаза… но это не важно, они все равно закрыты. Сейчас задействованы другие органы чувств, и все они обострены до предела. Я сама натянута, как струна. Застыла в ожидании прикосновений этого опасного и сильного мужчины, что молча стоял за моей спиной.
Осторожное прикосновение мыльной губки к спине… мягкие плавные движения по кругу, когда он спокойно и размеренно намыливал мою спину, бедра и плечи, вырисовывая только ему понятные узоры на теле. Он сейчас как талантливый художник, а мне нравилось быть его безмолвным холстом.
Дыхание совсем сбилось, когда я почувствовала на своей коже прикосновение его свободной руки, которая плавно и синхронно повторяла движение губки. Ничего лишнего, никаких посторонних ласк, но я уже горела от желания и нетерпения.
Пришлось закусить губу, чтобы не застонать, когда он осторожно касался чувствительной кожи груди, плавно и мягко скользил по животу… делал круг в районе пупка и… возвращался к намыливанию спины.
Я походила на вулкан, который готов вот-вот проснуться, чтобы извергнуть из себя потоки лавы. Но я ее стоически сдерживала ровно до того момента, пока не почувствовала, что губки больше нет, а две руки прекрасным дуэтом исполняют красивые па на моем податливом, разгоряченном теле.
Осторожный укус в шею, от которого вздрогнула всем телом, и следом, почти сразу, мягкий поцелуй и касание горячего языка. Кажется, кто-то не против того, чтобы попробовать меня на вкус.
Выгнулась и слегка потерлась бедрами о его возбужденную плоть. В эту игру можно играть вдвоем, милый… Резкий судорожный вздох – его ладони накрыли мою грудь, мягко сжимая, поглаживая, лаская горошинки сосков. Теперь не смогла сдержать стон я. Закинула руки вверх и зарылась пальцами в его влажные волосы.
– Искусительница, – прошептал он. И этот голос – лучшая музыка для моих ушей.
Рука опускалась все ниже и ниже, пока не оказалась между моих бедер. Я рефлекторно дернулась ему навстречу, призывая не останавливаться, моля продолжить ласку, хоть чуть-чуть снять напряжение и сладкую ноющую боль.
А дальше все просто терялось в эмоциях и ощущениях.
Его пальцы, каждое движение которых заставляло меня стонать и умирать от наслаждения…
…хриплое дыхание – одно на двоих…
…жаркие поцелуи, которые вытягивали из меня душу, призывая раскрыться ему до конца…
…и капли воды, усиливающие ощущения в сотни тысяч раз.
Все это по отдельности и вместе лишало остатков разума. В голове была только одна мысль – люблю!!! А остальное все не важно.
Влажная, прохладная плитка под моими ладонями, когда, наклонившись вперед, я уперлась руками в стену… нога, которую он мягко, но требовательно поставил на низкий бортик душевой, и сам возбужденный мужчина за моей спиной.
Первое движение и мой тихий всхлип облегчения и восторга. Неспешный ритм, плавное скольжение внутри меня, и я готова была от нетерпения царапать ногтями стену… Слишком медленно, слишком робко, слишком мало.
Попытка вернуть контроль (как будто он у меня был) потерпела полное фиаско. Сергей крепко сжимал мои бедра, лишая малейшей возможности маневра. И наказание наступило тут же – одна из его рук неуловимым движением опустилась к лону и сразу нашла средоточие пожара.
Пара резких движений пальцами вкупе с мягкими толчками внутри меня, и я взорвалась от наслаждения. Того самого, которое просто невозможно описать. Это надо почувствовать и пережить.
Все мое тело дрожало от вихря удовольствия. Я с трудом удерживалась на ногах, но мне все еще было мало. Хотела почувствовать вкус его страсти. Мое наслаждение без этого неполное!
– Готова? – хриплый шепот, и Сергей вышел из меня, бережно повернул лицом к себе.
От голодного взгляда его зеленых глаз сердце ухнуло вниз, и я быстро облизала пересохшие губы. Как такое могло произойти под струями воды, я не знаю. Страж следил за моими движениями и хищно улыбался.
Рывок, и я впечаталась в стену душевой, охая от соприкосновения холодной плитки с разгоряченной кожей, рефлекторно закидывая ноги на его бедра и крепко их сжимая.
– Продолжим формировать доказательную базу? – прошептал он и одним плавным движением проник в лоно до самого конца.
Какая база? Какие доказательства?
Но все эти вопросы сразу вылетели у меня из головы.
Теперь Страж уже не сдерживался – движения его бедер стали резкими и мощными. Он словно вбивал меня в стену, стремясь оказаться как можно глубже, пытаясь достичь полного слияния и единения. Но мне не было больно. Наоборот, я вскрикивала от счастья и наслаждения, впивалась ногтями в его спину и плечи, оставляя кровавые разводы. Своеобразная метка на моем мужчине. Но и Сергей тоже не остался в долгу – его пальцы до синяков сжимали мои бедра.
Дико… жарко… неописуемо.
Недавнее наслаждение казалось жалким и ничтожным по сравнению с той бурей, что сейчас бушевала у меня внутри. Ведь сейчас мы умирали вместе, разделяя эту сладкую смерть на двоих, выплескивая огонь страсти и напитываясь ею под завязку.
Взрыв и миллиарды искр… тихий крик… хриплый стон… дрожь… истома и экзотический вкус пряной магии на моих губах… такой родной, такой привычной…
Сущность пищала вместе со мной, когда мой резерв заново наполнялся силой.
Я заново училась дышать.
Постепенно возвратились слух и другие чувства.
– Ведьмочка, – с трудом прошептал Сережа и, разжимая пальцы, осторожно опустил меня на пол.
Ноги не держали, пришлось некоторое время меня поддерживать, чтобы я не упала от слабости. Думаю, ему это льстило.
Вот так мы и стояли, прижавшись друг другу, пытаясь отдышаться и хотя бы частично вернуться в реальность.
Когда? Когда все это произошло? И почему я не заметила? Почему не отследила момент, когда этот сильный мужчина перестал быть просто чужим Стражем?
Любовь? Нет, пока нет. Но Сережка прав. Что бы между нами сейчас ни происходило, это не просто примитивный физиологический секс. Когда он окрашен такой палитрой эмоций и зарождающихся чувств… И отказываться от этих чувств я не собиралась.
– Жива? – Нежный поцелуй в нос, от которого я смешно поморщилась и попыталась сдержать чих.
Щекотно.
– Не уверена.
– Стоять можешь?
Кивнула и оперлась рукой о стенку. Вроде ничего, стою. Штормит, правда, немного.
– Подожди меня тут. Я принесу что-нибудь из вещей Игорька.
– Хорошо.
Быстрый поцелуй в губы, и прежде чем я успела потянуться к нему еще за одним, он ушел. А в душевой сразу стало просторно, но одиноко.
Вот тебе и устроила скандал. Хотя, если каждое наше примирение будет таким же прекрасным, как это, я не против. Кто бы мог подумать, что Сережка окажется таким обжигающе горячим и темпераментным мужчиной? Вот тебе и тихий омут с чертиками.
Улыбка не сходила с моего лица, я подставила его под капли воды, которая стала свидетельницей нашей бушующей страсти и смыла с меня обиду и злость. Быстро вымылась, тихо мурлыча под нос легкую незатейливую мелодию, и, выключив воду, вышла из душевой. Такой одуряюще счастливой я не чувствовала себя очень и очень давно.
Достала полотенца и принялась стирать капли влаги с кожи.
…И замерла, встревоженно глядя на дверь. Уверена, только что слышала какой-то странный непонятный шум. Он стер улыбку с моего лица и заставил недоуменно нахмуриться. Что-то не так.
Быстро обмотала полотенце вокруг тела и дернула за ручку.
Закрыто.
– Какого черта?
Я же точно знаю, что дверь была открыта. Дернула еще раз. Бесполезно, дверь закрыта. И не просто закрыта, а магически заперта. Уже собиралась забарабанить по ней кулаком, когда услышала голос Сережки, заставивший меня застыть и опустить вскинутую руку.
– И как? Полегчало тебе, Дим?
Дима? Здесь… сейчас…
Что ж, это вполне логично и закономерно. Стоит мне только на мгновение стать счастливой, воспарить до небес, как что-нибудь обязательно случается. Давно стоило привыкнуть, ан нет. Все еще больно возвращаться с неба на землю, отбивая себе все и вся.
Но почему Сергей закрыл дверь?
– Скажи спасибо, что ты мой брат. Иначе бы я просто убил тебя на месте, – слышно плохо, но голос шефа я узнала бы из тысячи. А с другой стороны – не узнала бы. Таким я голоса Димки еще не слышала.
Сейчас он в бешенстве. Мне казалось, я даже улавливала огненные всполохи, окружавшие его… Еще мгновение, и он вспыхнет.
– Это ее выбор.
– А ты его ей оставил? Или просто воспользовался уязвимостью и податливостью после снятия проклятия? Затуманил мозг страстью и безнаказанно отымел?
– Ты сам-то в это веришь, Дим? – Сережка был спокоен, но я уловила металлические нотки в его голосе.
Ох, нет! Пожалуйста, нет! Я не хочу быть причиной их ссоры. Не хочу стоять между ними!
Но дверь все еще оставалась запертой, а я только и могла, что стоять, прижавшись к ней лбом, и слушать. Можно было, конечно, заткнуть уши и сделать вид, что ничего не происходит. Но нет. Это мое наказание, моя карма, и я должна принять услышанное как приговор.
– Ты знал, как я к ней отношусь! Знал, что она мне не безразлична!
– Знал. И всеми силами противился этому влечению и чувствам. Я не хотел, чтобы так получилось. Правда, не хотел. Но теперь… Дим, я не отпущу ее, слышишь?
Очередной глухой звук. Я уже понимала, что это удар… Димка только что ударил своего брата. А следом раздался яростный, наполненный болью рык:
– Она тебе не принадлежит, и только Тане решать, с кем остаться.
И тишина… которая оглушала, давила и лишала последних остатков сил.
Теперь я слышала только свое дыхание – прерывистое, частое и тяжелое. И стук пульса в голове.
Медленно сползла на пол и прижала руку ко рту, сдерживая рвущийся наружу крик. Что же я наделала?
Резко распахнулась дверь и глухо ударилась о стену. Сережка сразу упал передо мной на колени и рывком притянул к себе. Он прижимал так крепко, что я просто не смогла сдержать рвущихся наружу слез.
– Ну что ты, маленькая моя? Ну чего ты? – тихий, успокаивающий шепот и жаркие губы, что ловили мои слезинки, не давая им скатиться вниз.
– Зачем ты запер меня? Я должна была с ним поговорить, – с трудом вытолкнула слова из сведенного судорогой горла.
– Должна и поговоришь, обязательно поговоришь. – Он гладил меня по голове и ласково целовал в лоб. – Но не сейчас… Сейчас Дима слишком зол и расстроен. Сложно разговаривать с человеком, когда чувства преобладают над разумом. Он просто наговорил бы тебе много лишнего. А потом жалел бы и мучился… Огненный феникс, и этим все сказано. Вот остынет, и вы все спокойно обсудите… Не сиди на полу, замерзнешь.
Страж быстро подхватил меня на руки и отнес в свою спальню, где мягко уложил на кровать и навис надо мной мощным куполом.
А я не могла оторвать взгляда от красной ссадины у него на скуле. Подняла руку и слегка коснулась кончиками пальцев щеки. Целительная магия мягко и нежно вибрировала и мерцала на пальцах и почти сразу принялась за дело. Для того чтобы исцелить его, мне хватит сил и умения. Здесь их много не надо – пара секунд, и ссадина затянулась прямо на глазах, осталось лишь небольшое покраснение на месте удара.
Сережка слегка повернулся и нежно коснулся губами раскрытой ладони, не отводя при этом взгляда от моих глаз.
– Спасибо.
– Это моя вина.
Мне не хотелось убирать руку, и я осторожно изучала его лицо, каждый миллиметр – очерчивала скулы, касалась щетины, что мягко покалывала кожу.
– Нет. В данном случае ты не виновата. А вот я должен был поговорить с ним раньше… Я же знал, что ты для него не просто друг и секретарша. Знал, что у него есть… планы на тебя.
Планы. Да, это то самое слово, которое характеризовало отношение феникса ко мне. Но разве от этого легче?
– Я старался бороться с этим сумасшествием, с этой безумной тягой к тебе. Но не смог… Моя девочка с глазами цвета дождевых облаков… Я проиграл… или, может, выиграл? – Мягкая улыбка, от которой у меня в который раз сбилось дыхание. – Я говорил Диме вполне серьезно. Я не отпущу тебя, Тань.
– А если я сама не хочу, чтобы меня отпускали? – Эти слова вырвались у меня сами собой. Но я не жалела.
И пусть еще вчера я не думала об этом. Пусть даже не могла помыслить о том, как сильно изменится моя жизнь. Теперь я от этого просто так не откажусь. Этот мужчина мой, а я его.
Легкий невесомый поцелуй, затем еще один, и еще, с каждым мгновением они становились все горячее и откровеннее.
– Сереж, – выдохнула я, когда он, оторвавшись от моих губ, покрыл быстрыми поцелуями шею, ключицы и начал аккуратно разворачивать полотенце. Ну просто ребенок, который разворачивает фантик своей любимой конфетки!
– Мм?
– Мне надо домой.
– Зачем? – С ловкостью иллюзиониста у него получилось достаточно быстро стащить с меня махровую тряпочку, и я уже лежала перед ним в чем мать родила.
– Мелкие волнуются. Я исчезла, ничего им не объяснив.
Он не касался меня, только смотрел, но я уже вспыхнула вся, от макушки до кончиков пальцев.
– Да, ты права. – Страж кивнул с самым серьезным видом и осторожно коснулся указательным пальцем яремной впадины. Слегка нажал и, дождавшись моего судорожного вздоха, начал чертить красивые загогулины на ключицах. – Тебе надо домой… – Художник опустился ниже, рисуя импровизированной кистью узоры уже на моем вздрагивающем животе, – …минут через десять… – спираль вокруг пупка и осторожное прикосновение к внутренней стороне бедра, – …или двадцать…
– Сереж, – всхлипнула я, невольно приподнимая бедра.
– Тебе не кажется, что нам стоит попробовать сделать это в постели, а? – перебил меня мужчина, лукаво блеснув глазами, и стал наклоняться ближе и ближе. Его пальцы уже нежно касались влажных складок, мягко, но требовательно раздвигали их и проникали внутрь. Разряд по телу, сладкий стон, и я выгнулась, сжав простыни в кулак. – Не могу тобой насытиться… просто не могу… Ты как наркотик… мне всегда будет мало.
