Татьяна Серганова
Секретарша для Колдуна
А где вообще моя сущность? Тут вот такой мужчина вкусный ходит, а она молчит, затаилась чего-то…
Объелась, что ли, обжора черная? Ну вот, когда самое время действовать, ее не дождешься. Его же надо брать, пока он тепленький и такой сияющий.
Страж подошел ближе, внимательно вгляделся в мое лицо, а я чуть ли не пищала от счастья. Наконец-то хоть какое-то движение с его стороны! Он же меня сейчас поцелует, пусть только попробует не поцеловать! И я снова почувствую терпкий вкус его магии и силы.
Я все-таки облизнулась и задрала подбородок, выставив губки бантиком.
– Как ребенок, честное слово, – произнес он тихо и вдруг резко щелкнул пальцами.
Яркие золотистые искорки вылетели из меня, чтобы тут же пропасть в его раскрытой ладони.
Меня резко начало штормить, даже в ушах зазвенело. Я едва не упала на пол от слабости, но вовремя успела схватиться за дверной косяк. Зато мозг тут же включился… и стало так стыдно, что лучше бы он не включался еще минут пять. Мне этого времени как раз хватило бы, чтобы дойти до комнаты и спрятаться под кровать.
– Простите, – прошептала тихо-тихо, рассматривая яркий ковер на полу.
Это же надо так попасть.
Идиотка.
– Мне не стоило…
– Не стоило, – спокойно согласился Страж. Хорошо хоть не орал. – Чистая энергия очень опасна, тем более чужая. А вы к тому же не инициированы. Впитай вы больше…
Страж выразительно замолчал. Да и не надо ему было говорить, я и так знала, точнее, представляла, что будет, если принять чужую страсть неподготовленной.
Подняла голову, но смотрела куда угодно, только не на Сергея.
– Это было крайне глупо и безответственно с моей стороны.
Колдун молчал и изучал меня некоторое время. Я чувствовала его взгляд на своем лице.
– В этом есть и моя вина, я не должен был оставлять дверь открытой. Не могу привыкнуть к тому, что у нас гости. Так зачем вы меня искали?
Искала? Да, я ведь действительно его искала…
– Вы были правы, мне давно надо было поговорить с Лизой. Она призналась, что Марианна в пятницу рассказывала ей о Саиде.
– Значит, Марианна… Что ж, пойдемте. Лиза в кабинете?
– Да.
– Идемте. – Он пропустил меня вперед.
Удивительно, но слабость прошла, меня даже больше не штормило.
Но все равно было стыдно, особенно от того, что мои губы все еще горели от пряного вкуса чужой магии. И я все еще помнила, насколько она мне понравилась – амброзия в чистом виде.
В кабинете была не только Лиза, но и Дима. При взгляде на них, мирно о чем-то беседующих, в груди непривычно кольнуло. Ревность? Нет, не ревность. Я столько раз видела шефа в более компрометирующих ситуациях, и ничего. Может, зависть? Зависть от того, что Лизка может с ним разговаривать, флиртовать, улыбаться и не думать о последствиях? Ей ведь не надо запирать чувства на замок, не надо думать о том, что интимная сторона жизни, возможно, навсегда скрыта для тебя, а ты всего лишь жалкая, неполноценная ведьма.
Не знаю, я уже запуталась в своих эмоциях. А сейчас не время и не место их распутывать.
Села на диван, поближе к взволнованной сестренке, и только тогда заметила, что Димка как-то странно на меня смотрит.
– Ты чего?
– Да так, – феникс задумчиво склонил голову и прищурился. – В тебе что-то изменилось. Но я не могу понять что… и запах словно изменился. Странно.
Не краснеть!!! Только не краснеть.
Неужели действительно прикосновение к чужой силе могло как-то изменить меня? Но Страж же все забрал!
Равнодушно пожала плечами:
– Не знаю, Дим. Тебе просто кажется, – и повернулась к Лизе. – Рассказывай, как все было.
Она кивнула, а я попыталась успокоиться, потому что к внимательному взгляду Димы присоединился не менее внимательный взгляд Стража. Вместо того чтобы глядеть на Лизу, слушать ее рассказ, они пялились на меня. Что вы хотите увидеть? Что найти?
Нет. У меня точно паранойя, всюду мерещатся заговоры и тайны.
Потом, конечно, надо будет поискать информацию о том, что происходит, если коснуться чуждой сырой силы. Нет, о самых пагубных последствиях, о сумасшествии при заборе большого количества силы, я знала. Но было ли там что-то помимо этого, вспомнить не могла.
Но это все потом, сейчас самое главное выслушать Лизку.
Сестренка начала свой рассказ. Сначала сбивалась, путалась и краснела, пытаясь сформулировать мысль. Но с каждым произнесенным словом, с каждой новой фразой она становилась все более уверенной и собранной.
Тот приход Марианны ничем не отличался от остальных. Дениска был отправлен в свою комнату, чтобы не расшатывать хрупкую психику ведьмы в возрасте. Видите ли, общение с колдуном, пусть и совсем молодым, для нее очень волнительно… надо было давно уже привыкнуть к такому ее отношению, но все не получалось.
Марианна усадила Лизку рядом с собой, взяла за руку и стала красиво рассказывать о жизни в клане, о своем концерте в Париже, о планах на будущее, о последнем любовнике. Речь эта затянулась минут на десять. Затем ведьма начала расспрашивать о Лизкиной жизни. И слова такие убедительные подбирала, белобрысая тварь. Вроде ничего особенного, но они выставляли меня в совершенно неприглядном свете.
«…А Татьяна уже показывала тебе анкеты? Нет? Ты же понимаешь, у нее работа…
…Странно, Марина за полгода начала собирать информацию, искать кандидатов для нее… Ты же не помнишь, совсем маленькая была. Но Марина же мама, а Таня просто сестра…
…Ты знаешь, я думаю, она хотела как лучше, но те две недели в «Возрождении»… мне кажется, ее там сломали. Она вернулась совсем другой…
…Конечно же она тебе не завидует. Ты же не виновата в том, что она теперь неполноценная…
…Но думать, что она тебе мстит за свою неудачную жизнь, крайне глупо и жестоко. Да, Таня не похожа на нас, но она твоя сестра.
…Хотя она немного эгоистичная, отказывается вступить в клан из-за своих меркантильных соображений, из-за страха остаться одной… ведь она должна понимать, что тебе будет лучше со мной. Я многому могу тебя обучить, многое рассказать и показать…
…Нет, не думаю, что она это специально. Таня просто заблуждается. В наших же интересах указать ей верный путь…»
Чем дальше Лизка рассказывала, тем сильнее мне хотелось добраться до бабки и поговорить с ней наедине. И пусть сил у меня кот наплакал, личико я бы ей подправила. Я, конечно, знала, что она настраивает Лизку против меня, но чтобы так изощренно и планомерно!
Внезапно Страж поднялся с кресла, в котором сидел, и сделал шаг в нашу сторону. Взял сестренку за руку и, подняв с дивана, подвел к окну.
Я хотела тут же пойти следом за ней, но Димка меня удержал:
– Не мешай. Так надо.
Подчинилась, вцепилась в его руку, словно ища поддержки и успокоения. И он дал их мне, мягко приобняв за плечи свободной рукой и аккуратно прижав к себе.
– Все будет хорошо, колючка. Он знает, что делает. – Горячее дыхание щекотало ухо и вызывало приятную дрожь в теле.
Где-то там, на краешке сознания, мелькнула мысль: «Интересно, а Димка каков на вкус? – мелькнула и тут же исчезла. Не до этого сейчас.
– Тише, не бойся, обещаю, я не причиню тебе вреда. – Сергей тем временем внимательно вглядывался в глаза Лизы и как-то нежно и даже ласково касался указательным пальцем кончика ее носа. – Ты мне веришь?
– Да, – Лизка смущалась и еще больше краснела, но взгляда не отводила.
– Просто слушай мой голос и отвечай на вопросы. Они несложные. Хорошо? Как часто ты видишься с Марианной?
– Несколько раз в месяц.
– А как часто разговариваешь по телефону?
– Не знаю… наверное, два-три раза в неделю, может, чаще.
– Умница. Смотри на меня, прямо в глаза. Внимательно смотри, вспомни тот вечер, Марианну. Помнишь?
– Да. – Глаза сестры затуманились, лицо стало расслабленным и даже каким-то умиротворенным.
Он вводил ее в транс. Но зачем?
– Ты помнишь ее голос?
– Да…
Взгляд Стража сделался хищным, пронзительным и предвкушающим.
– Ты знаешь, чего она от тебя хочет?
– Да…
И вдруг он резко вскинул руку и аккуратно прислонил ладонь к ее лбу. И вновь это золотисто-желтое свечение, которое мягко мерцало на его руках. А в следующее мгновение новое быстрое движение, словно он что-то поймал или вытащил из Лизкиной головы. И это нечто, мелкое и черное, похожее на маленького червячка, извивалось в его руке, затем ярко вспыхнуло и с противным писком сгорело.
– Какая прелесть, – улыбнулся Сергей, и мне стало страшно. Да тут и базука не нужна, одной такой улыбкой убить можно.
Лизка хлопала глазами, словно только что проснулась, и недоуменно оглядывалась. Страж придерживал ее за плечи и внимательно осматривал.
– Ты как?
– Нормально.
– Умница, садись к сестре.
А сам возвратился на место. Я отпустила Димкину руку и пересела поближе к Лизе. То, что произошло, просто не укладывалось у меня в голове. Потому что этого просто не могло быть.
– Марианна подсадила к ней пиявку? Но почему я ничего не увидела? Я, конечно, не суперведьма, но пиявку я бы точно не пропустила. Да и любая элементарная проверка в магише ее увидела бы.
– Какую пиявку? – ахнула сестренка, и мне пришлось успокаивающе приобнять ее за плечи.
– А это не просто пиявка, я прав? – вмешался Димка.
И я невольно заметила, как они похожи с братом. По крайней мере, улыбка – хищная и жесткая – у них одинаковая.
– Прав, интересная вещица. Я бы тоже не нашел, если бы не знал, что искать.
– А откуда вы знали?
– Догадался, уж слишком интересные мысли Марианна вкладывала в голову вашей сестры, и они там не только остались, но и прижились. И оказался прав. Дорогая вещичка. Ее практически невозможно найти, если не знать, где и что искать. И это не обычная пиявка, скорее, ее усовершенствованная слабая копия. Она не воздействует на сознание прямо, не внушает, она помогает сделать правильные, нужные выводы. Я же не зря спросил, как часто вы общаетесь с бабушкой. Для пиявки такого уровня нужны подпитка, постоянный контроль и давление. Его и обеспечивала Марианна, звоня чуть ли не через день и приходя в гости. Закрепляла результат. А сегодня звонка не было, поэтому и отношение поменялось. Не так ли?
Так. Мы же сегодня ни разу не поругались, даже нормально поговорили, впервые за долгое время.
– Бабушка, – тихо шепнула Лиза.
– Помогала вам осознать, как сильно вам завидует ваша сестра, а поэтому доверять ей не стоит. – Страж перевел взгляд на меня. Ничего особенного в нем не было, но я все равно вздрогнула.
– И как давно Марианна подсадила это?
– Чуть больше месяца назад. Для того чтобы подсадить пиявку, необходимо создать благодатную почву, а для этого нужно время. Так что там Марианна рассказывала про Саида?
– Немного. Его анкеты не было среди тех, что она привезла. Она просто рассказывала о том, какой он сильный, что он – оборотень. – Лизка нахмурилась, пытаясь вспомнить. – Какие-то обтекаемые фразы… я плохо помню.
– Успокойся и попытайся сосредоточиться. – Сергей мягко улыбнулся, даже глаза потеплели. – Я понимаю, сейчас тебе трудно, но просто попытайся.
– Она рассказывала о подруге или знакомой, а та делилась своими впечатлениями. Что он хороший любовник, красивый, сильный… да, она много раз повторила, какой он сильный. Рассказывала о колоссальной удаче получить его в покровители. О том, какой у него красивый замок…
Сестренка замолчала и устало потерла виски.
– Это она выставила меня на торги?
– Сомневаюсь, что у нее хватило бы на это сил и возможностей, – ответил Димка. – Я знаю ее. Нет, она не инициатор и не вдохновитель. Марианна слишком труслива для этого. А вот оказать посильную помощь она может. Особенно когда видит выгоду для себя.
Он мог не продолжать дальше, и так понятно, кто являлся тем самым вдохновителем и организатором. И что теперь делать с этим знанием?
– Остается пережить эти четыре-пять дней. Как только доказательства вашей непричастности будут найдены, мы сможем делать ответные шаги, – подытожил Страж. – Дим, график загулов составил?
– Обижаешь, – хмыкнул тот и достал из кармана потрепанный листок бумаги. – Завтра вечером Париж, утро встречу в Милане в компании десятка обворожительных моделей. Небольшой обеденный сон, а потом буду здесь – засвечусь на вечеринке одного местного миллиардера, давно зовет к себе в гости. Закатом планирую любоваться в Лас-Вегасе – давно не играл в покер. Как ты думаешь, сто тысяч – нормальная сумма для проигрыша и желания удариться во все тяжкие?
– Много не пей.
– Обижаешь. Затем Лондон… Нью-Йорк и снова Париж, хочу грустить о пропавшей секретарше, любуясь сквозь слезы Эйфелевой башней.
– Охранки не забудь, не дай бог, на тебя маяки повесят.
– Дим, ты что, уезжаешь? – вмешалась я, недоверчиво глядя на шефа.
Как-то мне стало не по себе от мысли, что он куда-то уедет.
– Надо хоть немного сбить Саида со следа. Не переживай, колючка, вы здесь в безопасности.
Мне осталось только кивнуть.
Теперь, когда все выяснили, можно и разойтись.
Страж остался в кабинете. Лизка отправилась в свою комнату, ей необходимо было полежать, отдохнуть, все обдумать и принять непростые для себя решения. А меня Димка схватил за руку и затащил в первую попавшуюся комнату, которой так удачно оказалась его спальня, быстро закрыл дверь (хорошо хоть просто закрыл, а не запер на замок) и плавно повернулся ко мне.
– Что-то случилось? – невинно хлопнула глазками.
Колдун слегка наклонил голову вперед, еще более внимательно меня осмотрел и осторожно обошел по кругу. Как хищник, честное слово. А чувствовать себя жертвой мне не нравилось.
В этом сарафане, с волосами, собранными в хвост, рядом с ним я чувствовала себя странно и непривычно. Так и хотелось вернуться в свою комнату, надеть блузку, юбку, шпильки, стянуть волосы в тугой узел. Так намного легче и привычнее.
Потому что тогда мы были просто шеф и его секретарша, а сейчас… все стало слишком сложно.
От попыток считать ауру тело неприятно покалывало. И с каждым мгновением это покалывание все больше раздражало.
– Дим?
Вздрогнул, взгляд стал более осмысленным, но все равно непривычным. Он кивнул сам себе и произнес:
– Странно, очень странно… не вини себя, ты не смогла бы найти пиявку, никто не смог бы.
Думала, что он заговорит не об этом, но так даже лучше.
– Я должна была понять, что с ней что-то не так. А я списывала все Лизкины выпады в мою сторону на гормоны и на мандраж перед инициацией… вместо того, чтобы поговорить с ней, понять ее…
– Скажи мне, Разина, что у тебя было по технике безопасности в магише? – перебил меня Димка, и выражение его лица вдруг резко изменилось.
Углядел все-таки. Хотя чему я удивляюсь. Чтобы Дима и не понял, что со мной случилось, этого же просто быть не может. Но я очень надеялась, что он не станет об этом говорить. Зря, как оказалось…
– Пять. – Я скрестила руки на груди и нацепила на лицо холодную, бесчувственную маску.
Хочешь меня отчитать, как нерадивого ребенка? Попробуй.
Колдун продолжал смотреть мне прямо в глаза и потихоньку начинал злиться. Да, знаю, дорогой, тебя такое выражение снисходительности и безразличия бесит, особенно когда ты сам не в состоянии изобразить что-то похожее. Мне так и хотелось помахать рукой рядом с его ушами, чтобы разогнать пар, который, кажется, вот-вот должен был из них пойти. Но, думаю, сейчас Дима шутку не оценит.
– Тогда объясни мне, зачем ты трогаешь руками чужую сырую силу?
– Я случайно.
Идиотка. Ты бы еще сказала – не виноватая я, оно само на меня прыгнуло. Почти так и было, но кто ж мне теперь поверит. Хорошо хоть колдун не акцентировал внимания на моей фразе.
– Сколько успела отхватить?
– Не знаю. – Маску удержать не получалось. И она сползла, обнажив досаду и стыд. – Не больше десятка искр.
– Он все забрал назад?
– До последней искорки. – Главное – сдержать вздох разочарования.
Димка кивнул, задумался на мгновение, а потом…
– Ты вообще соображаешь, что могло произойти? Мало того что это была сырая чистая страсть, так это еще энергия Стража!!! Причем не самого слабого Стража. Да тебе вообще запросто могло мозги выжечь! Как? Вот объясни мне, как можно быть такой безответственной? Ты же никогда отсутствием мозгов не страдала? Что в этот раз на тебя нашло?!!
Шеф начал мерить шагами комнату, а я просто стояла с широко распахнутыми глазами и следила за ним. Чего это он так разошелся? Я понимаю, что дура, что так делать нельзя, но чего орать-то?
Ладно, пусть наорется, успокоится, выплеснет весь негатив, а потом поговорим. А я постою и подожду, к чему он этот разговор начал.
Димка еще некоторое время проходится по моим умственным способностям, а потом выдал:
– Или ты решила привлечь его внимание?
– Чье? – Я недоуменно нахмурилась, пытаясь понять, о чем он вообще говорит. А точнее, о ком?
– Сергея. – Мужчина остановился и вновь прожег взглядом синих глаз. – Не шути с ним, Тань.
– В каком смысле?
– В прямом.
– Дим, ты что, ревнуешь?
Спросила и сама удивилась сказанному. Этого же просто не может быть.
Во-первых, потому, что для того, чтобы ревновать, надо испытывать как минимум привязанность. А феникс… а феникс – это феникс. Яркий, обжигающий колдун, что быстро загорается и так же быстро гаснет. Может, дело как раз в этом? Что он загорелся получить меня и не успокоится, пока не получит?.. Не знаю, глупости все это. Четыре года ничего – и тут такая любовь неземная?
Во-вторых, сама мысль о том, что я пыталась привлечь внимание Стража, казалась не то что невероятной, а просто абсурдной. Вспомнила Сергея – высокого, хмурого, с этим жутким шрамом на лице, с гипнотическими зелеными глазами – и покачала головой. Глупость и беспочвенная чушь…
Но воображение почему-то подсовывало следом совсем другой образ мужчины – с растрепанными черными волосами, с искаженными от страсти чертами лица, с горящими желанием глазами… нет, слишком опасен и непредсказуем. Уж лучше Дима, от него, по крайней мере, знаешь, чего ожидать.
В-третьих, какие, к черту, выяснения отношений, когда вокруг творится такое? А я вдобавок ко всему еще и проклята?
Но Димка почему-то мое утверждение не опровергал, а просто стоял и смотрел на меня, пока не спросил:
– Вкусно было?
Черт, я все-таки покраснела.
Не только потому, что подобные вопросы не принято задавать даже среди детей Тьмы – это слишком личное. Настолько личное, что этим не делятся ни с кем и никогда. А еще потому, что мне действительно было «вкусно».
Самая лучшая защита – это нападение или игнорирование и недоумение. Поэтому, раз он проигнорировал мой вопрос (и слава богу), то я проигнорирую его.
– Дим, ты чего взъелся, а? Да, я знаю, что поступила глупо, но такое больше не повторится. Слушай, я правда не собираюсь играть с ним ни в какие игры, и внимание его мне не нужно. Он – Страж, в конце концов. А мне жить хочется, но проклятие снять тоже хочется. Да на один его шрам без страха не взглянешь. Кстати, почему он его не свел?
Шеф вздохнул и словно нехотя ответил:
– Напоминание о первой ведьме, которую он выследил и предал суду.
– Серьезная ведьма была?
Не то чтобы меня это интересовало, но необходимо же увести разговор в другую, менее опасную сторону.
– Весьма, она могла управлять растениями, более трех лет скрывалась от него в дебрях Амазонки. Никто не верил, что он ее найдет, а он смог. И не только выследил, но и поймал.
Я кивнула, не зная, что сказать, но молчать было просто невыносимо.
– Ты когда уезжаешь?
– Завтра днем. Будешь скучать? – Димка криво усмехнулся, становясь тем самым колдуном, которого я знала и к поведению которого привыкла.
– А ты? Хотя я более чем уверена, что найдется не один десяток девушек, которые помогут тебе скрасить вечер, ночь и утро.
– С тобой не сравнится никто.
– Конечно, кто еще сможет тебя так долго терпеть. Слушай, обедать уже скоро пора, а я так и не поплавала в океане. – Я обошла его и направилась к выходу. – Сейчас Игорь продукты привезет, надо их разобрать.
– Тань… – Его тихий голос остановил меня уже на пороге. Я так и стояла, не поворачиваясь, ожидая продолжения разговора и держась за ручку двери. – Та ведьма, что оставила шрам Сергею, его первая жертва… это была… мать Игоря.
Глава 10
В доме было тихо и темно, часы показывали половину третьего ночи, а я все еще не спала. Осторожно, стараясь как можно меньше шуметь, вытащила плетеное кресло на балкон и села в него, обхватив колени руками, любовалась океаном и вдыхала морской воздух.
Как-то все слишком сложно стало в моей жизни. Нет, конечно, оно и раньше шло не особо легко, но что-то сейчас совсем все запуталось. Если от Максима Леонидовича можно было ожидать чего угодно, то Марианна… Какого черта она с ним связалась? Так сильно хотела заработать на внучке и загнать Лизку в клан? Страшно подумать, что у этой старой беспринципной мошенницы все могло получиться, если бы не господин случай в лице Димки, который вмешался в правовой беспредел.
Наверное, только сейчас до меня наконец дошло, как сильно я должна быть ему благодарна. Со всеми этими нервами, непонятками и страхами совсем забыла о том, что он для меня сделал. Не для Лизки, не для Дэна, а лично для меня. А ведь он не то что не обязан это делать, он вообще не должен мне помогать. Он – колдун, а я – ведьма, и этим все сказано. Получается, из-за меня Соколов пошел против системы.
Запуталась. Я совсем запуталась.
А может, не запуталась, а просто отказываюсь принимать действительность? Ведь гораздо спокойнее не замечать, что наши отношения с шефом уже давно перестали быть просто деловыми, а стали… Какими они стали для него? Просто игра? Просто забава с ведьмочкой, пусть неопытной, но с большим потенциалом? Может, он не просто так полгода предлагает мне заключить контракт? Правда, тогда он не знал о проклятии.
Глупо. Зря я так цепляюсь за проклятие, зря думаю, что оно что-то изменило бы. Нет, метаморфозы произошли намного раньше, только я их проигнорировала. И опять обманула себя, отказалась смотреть в лицо действительности. Если Страж… нет, не так, как только Страж снимет его с меня, я нисколько не сомневаюсь, что Дима вновь заведет разговор о контракте. Правда, после того, как проведет инициацию. И что тогда?
За эти семь лет я уже отвыкла быть обычной ведьмой, думающей только о собственной выгоде, о подзарядке, о власти и успехе. Мне хотелось другой жизни, мне хотелось иметь семью, которая хоть чуть-чуть была бы похожа на нашу. Мне хотелось, чтобы меня любили, не просто хотели, а именно любили. Мало ли чего мне хотелось… но… не слишком ли много я прошу у жизни?
Что ж, может быть, если Стражу удастся вывести из меня «мертвое пламя», я приму предложение Димы на инициацию. Не из-за денег, не из-за благодарности, хотя, видит бог, я очень ему признательна. Уже потому, что он не чужой человек для меня, и уж точно сможет доставить удовольствие уже не слишком юной ведьме.
Смотрела прямо перед собой и все отчетливее осознавала, что действительно приму Димино предложение на инициацию. В конце концов, мы уже начали ее. Значит, с ним и закончим. Да и не могу я представить кого-то другого в этой роли.
А когда-нибудь потом смогу смириться с мыслью, что после рождения сына мне придется его отдать и, быть может, больше никогда не увидеть, и тогда заключу с Димой контракт, если к тому времени он еще будет свободен.
Но в данный момент я старалась отодвинуть свои мысли как можно дальше, на задворки сознания. Пусть глупая мечта о любви еще поживет в глубине сердца. Ведь не зря же папа говорил, что мы сами творцы своего счастья и никакая сущность никогда не сможет заставить нас что-то сделать против нашей воли.
Да, а вместо того, чтобы думать о своей инициации, надо думать о Лизке. Меньше чем через месяц ей будет семнадцать, а мы так никого и не выбрали. Со Стражем, что ли, поговорить о кандидатуре? А то я в свете последних событий уже никому не доверяю.
В комнате завозилась сестренка, вздохнула пару раз, но так и не проснулась.
Эх, Лиза, Лиза. Я так виновата перед тобой.
Если бы я была более внимательна, если бы уделяла тебе больше времени, этого всего не произошло бы. Как много этих «если».
Вновь вспомнила наш последний разговор, произошедший, когда мы ложились спать.
– Тань, – Лизка, уже принявшая душ, с влажными волосами, в своей любимой пижамке, быстро подошла ко мне и замерла, рассматривая пол под ногами.
– Да?
– Прости меня.
– За что?
– Я ведь действительно считала, что ты мне завидуешь. Что хочешь отомстить за то, что с тобой произошло, я верила ей…
Как же больно было слышать это от родной сестры! Но лучше, чем прятаться от разговора и молчать. Теперь пиявки, как и Марианны, между нами нет, и надо попробовать наладить отношения.
– Все нормально, Лиз. Ты тоже прости, мне давно надо было перестать считать тебя маленькой. Я тоже виновата, что мы так отдалились друг от друга, чем Марианна и воспользовалась.
– Не могу поверить, что она принимала в этом участие.
А я могла, еще как могла. Осталось только доказать это.
– Может, будет лучше, если инициация пройдет сейчас? Тогда все вопросы отпадут.
– Нельзя. Тебе еще нет семнадцати, и во время выброса ты можешь совсем лишиться магии. Торопиться не будем. Страж нам поможет и Дима тоже.
Ох, мамочка, как же сильно мне тебя не хватает, особенно сейчас. Вы же всегда были опорой для нас, всегда оберегали от этого несовершенного враждебного мира. А я не справилась, не смогла уберечь Лизу. Из-за своей безответственности и самоуверенности почти потеряла и сестру, и брата…
А я ведь еще могу их потерять, опасность никуда не ушла. И уйдет ли она когда-нибудь? Мне наглядно продемонстрировали, что со своей ролью защитницы и главы клана я совершенно не справляюсь.
…А ведь тогда, двадцать пять лет назад, как раз перед Новым годом, маме тоже казалось, что выхода нет, что им не позволят стать счастливыми. Ей пришлось бежать и прятаться, спасая свою и мою жизни. Только вот у мамы рядом был самый лучший мужчина на свете – папа. И спрятались они не в тропиках, а в небольшом, занесенном снегом поселке, где не было не то что магазинов, даже электричество отсутствовало, лишь небольшой дизельный генератор на тридцать квадратных метров. Но по тому, как мама рассказывала о том времени, по тому, как загорались ее глаза, я понимала – это самые счастливые деньки в ее жизни.
Домик был деревянным, совсем небольшим, каким-то скособоченным, по самую крышу занесенным снегом. Чтобы добраться до него, им пришлось сменить три машины и, в конце концов, пересесть на снегоход.
В начале второго ночи они вошли внутрь. В доме оказалось холодно и сыро, но на удивление уютно и так спокойно, что Марина не смогла сдержать счастливой улыбки.
– Посиди здесь, я принесу дров и разожгу печку. Сейчас станет тепло. – Толя быстро занес их вещи – две спортивные сумки, поставил у входа и, нежно чмокнув любимую в нос, вновь выбежал на улицу.
Девушка медленно прошлась по домику, трогая запылившиеся вещи, оставленные кем-то безделушки. Прямо из кухни, где как раз и стояла печка, дверь вела в спальню, тоже небольшую и очень уютную. Тут с трудом помещались небольшой раздвижной диван, два аккуратных кресла с выцветшими покрывалами и старенькая стенка с огромным количеством книг.
Марина вновь вернулась на кухню и заметила небольшую дверь, которая вела в кладовку, доверху забитую различными соленьями, вареньями и консервами. Глядя на баночку с солеными огурцами, девушка с трудом сдержала набежавшую слюну. Впервые за все время беременности ей захотелось чего-то до такой степени, что терпеть не было сил.
Когда через десять минут некромант вошел в дом с огромной охапкой поленьев, застал любимую у открытой банки, в которую она лезла за очередным огурцом.
– Вкусно? – ласково спросил он.
Девушка только кивнула головой и захрустела огурчиком.
– Ты себе даже не представляешь как! – пробормотала, как только прожевала. Зато жгучая потребность в солененьком немного поутихла. Видимо, ребенку хватило.
Толя только мягко улыбнулся и присел рядом с ней:
– Тебе надо поправить кокон. – Мужчина осторожно сделал пассы рукой вокруг ее головы, окружая теплом. – Он уже почти истощился. Почему ты мне не сказала?
– Я сама его питала.
– Лишние нагрузки вам сейчас не нужны. Через десять минут здесь будет тепло.
Марина скептически посмотрела на печку, которая не внушала доверия, но промолчала – надо доверять своему мужчине.
Буквально через десять минут в домике стало жарко, и она смогла убрать кокон и снять пуховик. Пока Толя занимался печкой, девушка тоже времени не теряла – разобрала диван и расстелила постель.
Анатолий подбросил еще дров, скрепил их специальным заклинанием, чтобы хватило до утра, и повернулся к девушке, которая из последних сил боролась со сном – старательно моргала и сдерживала зевоту.
– Устала, котенок. – Он быстро поднял ее на руки и понес в спальню, поставил у дивана и принялся аккуратно раздевать.
– Не надо, я сама, – попыталась сопротивляться Марина, но некромант ей не позволил.
– Мне нравится за тобой ухаживать.
Девушке осталось подчиниться. Она уснула, как только голова коснулась подушки. А Толя еще раз проверил охранку и замки и, раздевшись, лег рядом. Привычно притянул любимую к себе, вдохнул знакомый и такой родной запах и осторожно положил руку на живот. Словно почувствовав, ребенок слабо толкнулся в его ладонь и тоже затих.
– Я не дам вас в обиду, – шепнул Анатолий и закрыл глаза.
Да, это было самое лучшее, спокойное время в их жизни. Время, когда они остались вдвоем, когда не было проблем. Точнее, проблемы были, но так далеко, что не омрачали жизнь.
Влюбленные могли все дни напролет валяться на диване, читать книги или до хрипоты спорить из-за какого-то пустяка. Могли вместе готовить завтрак, обед и ужин, а могли играть в снежки и валяться в сугробах. Они много чего могли…
Я уже собралась встать с кресла и вернуться в комнату, но замерла, привлеченная движением внизу. Резко обернулась и, держа наготове парочку парализующих заклинаний, всмотрелась в освещенный луной пляж… и в одинокую мужскую фигуру, босиком стоящую у самой кромки воды. Страж задумчиво смотрел вдаль, засунув руки в карманы брюк и слегка ссутулившись, словно ему на плечи что-то давило и мешало встать прямо.
Мне не стоило за ним наблюдать, не стоило смотреть, но я смотрела. И все еще не отводила взгляда, когда он медленно освобождался от рубашки, устало поводил затекшими плечами, разминая шею. Дом находился всего в сотне метров от пляжа, и в свете луны я отлично видела его силуэт. Затем на песок упали брюки вместе с боксерами, и он, полностью обнаженный, не спеша вошел в воду, а у меня появилась замечательная возможность рассмотреть его спину, ягодицы и икры.
Да, хорош, могуч и силен, ничего не скажешь. Но от увиденного я в экстазе не забилась и в исступление не впала. Да что уж там, ничего не кольнуло внутри, и бабочки не затрепыхались в животе. Голые мужчины уже давно не вызывали у меня эмоций, спасибо шефу. Сущность, еще до конца не отошедшая от чистой силы, вяло трепыхнулась внутри меня и вновь затихла. Только губы слегка загорелись, восстанавливая в памяти вкус магии этого мужчины и острую пряность его страсти. Осторожно коснулась их пальцами, словно стараясь стереть сладость воспоминания, и тут же опустила руку.
