Татьяна Панина
Время снимать маски
Глава 25. Туз пик
Шериф сидел под деревом, удобно устроившись на корнях, и прочищал ружье. При появлении дочери и сопровождающего ее стрелка он на секунду поднял голову.
– Долго же вас носило, – процедил он, зажимая в зубах сигару. – Тебе не следует так приставать к жениху, Кэтлин. Ведь он может и передумать.
Она сверкнула глазами и переглянулась с Шутером, который не замедлил сменить неприятную для него тему:
– Нужно разбить лагерь, пока совсем не стемнело.
– Ты проверил реку? – не поднимая головы, спросил Прайс. – Или мы так и будем страдать от жажды?
– Похоже, вы уже утолили свою жажду, губернатор, – с иронией высказал стрелок, заметив у ног шерифа пустую винную бутылку.
– Оплакивал погибшего койота.
Из-под опущенных полей шляпы выбился клуб дыма. Кэтлин нахмурилась. Шутер покачал головой, глядя на нее.
– Не забывайтесь, мистер Прайс, у нас впереди еще сутки пути. Прикажите наполнить бочки и расставить караулы. В этих краях орудуют бандиты похуже наших монахов.
– Поэтому я и взял тебя, – не отрываясь от ружья, произнес шериф.
В словах послышался холод, окативший стрелка нехорошим предчувствием. Обернувшись, он заметил Фитчера, прислонившегося к одной из повозок. Офицер сделал вид, что рассматривает кусты за их спинами. При этом с лица его еще не успела сойти гадкая ухмылка.
Шутер удалился, захватив помощника, а Кэтлин подошла ближе к отцу.
– Я что-то пропустила?
Подумав, он ответил:
– Ему нравится руководить, ты заметила? Я не люблю, когда кто-то пытается занять мое место.
– Какая муха тебя укусила? Он просто дает советы. Ведь никто из нас не ориентируется здесь так же хорошо.
– С каких это пор ты стала его оправдывать? Или ты думаешь, что я не способен защитить свою дочь?
– Я доверяю свою жизнь и тебе, и ему. Но нужно держаться вместе, чтобы избежать опасности.
– Он ошибается! – отрезал Прайс. – Чем ближе к горам, тем безопаснее дорога.
– Полчаса назад я думала так же, – вырвалось у Кэтлин.
Вопрос на лице шерифа заставил ее продолжить:
– Там на реке… Был мертвый человек. Совсем близко отсюда.
– Э-э-э, – протянул тот. – Где моя дочь, уверенная и бесстрашная? Что за нюни?
– Выслушай меня, отец! За все время, что мы боремся с монахами, не было ни одного убийства. А того человека застрелили прямо в сердце. И это сделал кто-то другой.
– Ну хочешь, возьми себе в охрану еще пару солдат, – отмахнулся Прайс.
– Пойми ты наконец! Один Шутер заменит десяток твоих людей, и он абсолютно прав, говоря об опасности! А ведь он в любой момент может уйти, потому что находится здесь по своей воле и вовсе не из-за денег.
На последней фразе шериф рассмеялся.
– Святая наивность! В нашем мире, деточка, все решают деньги. И женишок твой не лучше. Да, это ценный экземпляр, но любому человеку можно найти замену, даже такому меткому стрелку, как он.
Слова отца заметно расстроили Кэтлин. Весь вечер Шутер то и дело ловил на себе ее негодующие взгляды, чувствуя какую-то неловкость, словно в чем-то провинился. Он подозревал, что в странном поведении отца и дочери замешан Фитчер. Наверняка наплел им всякую чушь, чтобы подорвать доверие к стрелку и возвысить себя в чужих глазах. Другого объяснения он пока не видел.
Ночь пришла незаметно. Костер почти догорел. Было холодно. После очередного обхода Шутер плотнее завернулся в пончо и устроился у колеса главного фургона. Солдаты, за исключением караула, легли спать. Перед затухающим огнем остались только шериф и Кэтлин.
– Ты ничего не сказал о мертвеце. – Шериф следил за реакцией Шутера, сузив глаза.
– Он не стоит нашего внимания, – не двинувшись, отозвался тот со своего места.
И все-таки Кэтлин проболталась. Ох уж эти женщины! Любое дело могут подставить под угрозу.
– Меня интересует все, что происходит в этой части штата.
В воздухе повисла пауза. Мужчины пристально смотрели друг на друга.
– Кто это был? – произнес шериф тоном, не терпящим вранья.
– Достаточно того, что я знаю убийцу и вовсе не рад такому открытию.
Еще несколько секунд молчания. Кэтлин, сидевшая спиной к стрелку, резко развернулась. Шутер вынул из кармана колоду карт, перетянутую резинкой, и бросил собеседнику.
– Не узнаете почерк?
Тот повертел в руках находку и присмотрелся к верхней карте.
– Что я должен увидеть?
– Ксавье-игрок, любитель черных тузов. Смотрю, это имя вам знакомо. – Стрелок закурил, растягивая время. – Видите полустертый крест на тузе пик? Тот бедняга умер богатым.
– И что с того? – огрызнулся представитель закона.
– Вам следовало выдрессировать своих псов, прежде чем браться за дело.
Шериф закипел и, будь он дикой кошкой, над равниной непременно бы раздался озлобленный рык. Рука его потянулась к лежащему рядом ружью. Кэтлин вскочила, почуяв напряжение.
– Объясните кто-нибудь, в чем дело? – Она смотрела то на одного, то на другого. – Кто такой этот Ксавье и зачем убил сол…
– Кого убил? – насторожился шериф.
Осознав, что проговорилась, она опустила руки и села обратно.
– Солдата. Мне показалось, что… – Кэтлин выдохнула. – Его одежда была в грязи, и я могла ошибиться. Уверена, что ошиблась.
С минуту шериф переваривал услышанное.
– А что еще ты нашел в его карманах? – Он растягивал слова, прожигая Шутера взглядом.
Имело ли смысл что-то утаивать? Стрелок явил на свет тот самый кусочек сургуча – все, что осталось от письма.
– Мне требовалось время, чтобы все обдумать. Но раз вы настаиваете.
Он бросил вторую находку в руки шерифа. Представителю закона хватило одного взгляда, чтобы узнать собственную печать. Сомнений быть не могло. Его гонец не достиг цели.
– Завтра мы будем на месте, – как ни в чем не бывало продолжил Шутер. – Второе письмо дойдет до них не намного раньше нас, а отправив человека, мы ослабим собственную охрану. Следовательно, нет нужды что-то предпринимать, и случившееся не имеет для нас ровно никакого значения.
– Таков твой вывод?
Шутер только затянулся в ответ. Он уже начал сомневаться в успехе своего дела. Если шериф что-то заподозрил, жди беды. Понимая, что убедить его будет тяжело, а то и вовсе невозможно, стрелок начал мысленно перебирать варианты дальнейших действий.
– Ты прав, – к его удивлению, выдал Прайс, после минуты молчания. – Лишние руки и пара глаз нам не помешают.
Судя по настрою шерифа, он не планировал уступать. Что заставило его передумать, было загадкой. Есть только одно объяснение произошедшему – не все обещания, сошедшие с его уст, выполнялись. И это беспокоило.
– Рад, что мы сошлись во мнениях, – подвел черту Шутер. – А что думаете вы, мисс?
Кэтлин быстро посмотрела на стрелка и ткнула палкой в костер.
– Что вы оба бездушные животные, раз позволяете мне спать под открытым небом в окружении бандитов, да еще растягиваете это удовольствие на несколько дней.
– Вам нечего бояться, ведь рядом с вами офицер. Да вы и сами неплохо сумеете за себя постоять.
– Не забывайте, что я женщина! – Кэтлин подобрала полы юбки, коснувшейся земли, но так и не соизволила повернуться к стрелку. – И мне до чертиков надоели ваши монахи, пушки и эта жесткая кровать!
– Не беспокойтесь, мисс, – сказал Шутер, глядя ей в спину. – Завтра вечером в вашем распоряжении будет целая комната.
Шериф, которому надоело слушать болтовню, поднялся и прошел мимо, по пути бросив обе находки под ноги стрелку. Когда он удалился в свой фургон, Шутер подсел ближе к Кэтлин и поворошил угли, чтобы выжать из них последнее тепло.
– Почему ты так спокоен? – нервозно проговорила она. – С чертовыми крысами я еще могла ужиться, но стоит представить, что где-то рядом бродит убийца, сразу дрожь пробирает!
– Не думал, что вы так пугливы. – В голосе Шутера послышался смех.
С реки раздался звук ломающихся под ногами веток. Женский взор устремился в темноту, а рука крепче сжала палку.
– Так громко передвигаться могут только медведи и ваши солдаты. Расслабьтесь, Кэтлин, все в порядке.
Она взглянула на собеседника и, прочитав уверенность на его лице, заставила себя успокоиться.
– Те карты, они еще у тебя?
– Хотите поиграть?
– Ты сказал, там метка.
Получив колоду, любезно протянутую Шутером, женщина посмотрела на туза.
– И что это значит? Давно ты знаком с этим Ксавье?
– Не дай боже! Подобные знакомства мне не по душе. Да и сам он вряд ли бы хотел завести со мной дружбу.
– Зачем он это сделал?
– Никто не любит расставаться со своими деньжатами. Ваш солдатик, видимо, неплохо играл, раз его постигла такая участь. Если садишься за карты против Ксавье, то выгодней проиграть, чем лишиться жизни.
– Как ты думаешь, он может здесь появиться?
– Хм… У него особый нюх на деньги. Не хочу вас пугать, но, учитывая то, что хранится в том фургончике…
Она выпустила из рук колоду, даже не потрудившись вернуть ее Шутеру, и устало склонилась над костром. Мужчина подобрал карты и встал, собравшись уходить, но Кэтлин поймала его за штанину.
– Постой… – Женский взгляд метнулся к фургону и обратно. – Что если…
Стрелок остановился и глянул на нее, подняв бровь.
– Если переубедить отца?.. – прошептала она, посмотрев снизу вверх. – Мне страшно.
– Для начала, мисс, вам придется меня отпустить. А теперь послушайте. – Он не понизил голоса, подобно ей, и не опустился на землю. – Все, что здесь происходит, много раз обдумано и просчитано. Никто не повернет обратно только потому, что вам страшно. К тому же… – Он натянуто улыбнулся. – Вы прекрасно знаете своего отца.
Да, шериф тот еще упрямец, и Кэтлин об этом знала, как никто другой. По ее лицу пробежала тень разочарования.
– Ты бы легко мог изменить ситуацию, если бы захотел, – сказала она с обидой.
– Вот именно, дорогая, но я не хочу. – Он засмеялся: – Видите ли, у меня есть некие соображения, по которым я просто обязан довести дело до конца.
Глава 26. Ненадежность бумаги
За три часа до рассвета на смену пришел офицер. Он долго стоял, потягиваясь и отходя ото сна, потом обошел лагерь и, наконец, устроился под деревом. Время текло медленно, и казалось, что ночь никогда не закончится. Все стихло, даже караул не издавал ни звука. Веки снова отяжелели, и дремота подкрадывалась к офицеру осторожно, но настойчиво.
Так прошел час. Из главного фургона раздавался размеренный храп. Под деревом растянулся Фитчер, забыв про свою обязанность. Солдаты молчали. Люди были слишком уставшими, чтобы бороться со сном. Этим-то и решил воспользоваться человек, чьи едва слышные шаги проследовали мимо остывшего очага к дальним повозкам.
Тишину нарушил шорох и недовольное фырканье лошади. Спустя короткое время, совершив некие манипуляции, человек аккуратно обошел всех лошадей и затерялся в предрассветном тумане.
Чуткий сон Шутера прервался, когда возле фургона, в котором он спал, хрустнули ветки. Мгновенно вскочив, он выглянул наружу и осмотрелся. Никого. Прокравшись между повозками, он прислушался и, уловив какое-то движение, направился на звук.
Теперь шорох послышался совсем рядом и совершенно неожиданно кто-то вскрикнул. Шутер выскочил из-за повозки и налетел на ошеломленную женщину.
– Кэтлин?! Что вы тут делаете?
Она большими испуганными глазами посмотрела на заросли за его спиной и протянула руку.
– Там кто-то есть!.. – прошептала она. – Он следил за мной…
Зоркий взгляд стрелка обратился к кустам, но не обнаружил там никого, кто мог бы сойти за врага. Держа в одной руке револьвер, он стал обшаривать местность и, наконец, вернулся обратно.
– Похоже, вам почудилось, мисс. Ложитесь-ка спать и досмотрите свой сладкий сон, пока еще есть время.
– Но там правда кто-то был! Смотри!..
Она подбежала к камню, на котором вчера сидела, греясь у костра, и подозвала Шутера. На гладкой поверхности, прижатая вторым камнем, лежала бумага. Кэтлин обхватила свои плечи, будто сдерживая дрожь.
– Это снова он, да?
Шутер пробежался по строчкам и, скомкав листок, со злостью бросил его в угли. Кэтлин, не раздумывая, подхватила бумагу, и глаза ее округлились.
"Ведь я предупреждал, шериф. Ваше упрямство доведет всех до беды. Возвращайтесь на юг, или мы вынуждены будем принять меры. Мои люди требуют заложника, и я думаю, что эта роль отлично подойдет для вашей дочери. Алькон".
– Сделай же что-нибудь! – выдавила из себя Кэтлин. Руки ее дрожали, а взгляд испуганно блуждал по сторонам. – Они придут за мной…
Стрелок, не торопясь, обернулся на ее голос и пристально посмотрел в глаза.
– Кого вы боитесь больше – чокнутых монахов или купленных головорезов?
– Но он угрожает мне!
– Не переживайте. Его крысиные лапки не причинят вам вреда. Если только…
– Что?
Он помедлил.
– Если только это действительно Алькон.
– Хочешь сказать…
Шутер выхватил бумагу из ее рук и всмотрелся в текст. Что-то знакомое виделось ему в этом почерке. Он задумался, напрягая память.
– Позвольте мне, господа. – Рука неожиданно возникшего перед ними Фитчера аккуратно взяла письмо. Слегка встряхнув листок, офицер прочитал послание. – Так значит, мы окружены?
– Ты видел кого-нибудь? – спросила у него Кэтлин.
– Вероятно, он поймал те несколько минут, когда я обходил лагерь… – Он задержал взгляд на Шутере. – Не смотри на меня так. Не думаешь ли ты, что это я написал? Вернуться в город, чтобы насолить шерифу? – Фитчер усмехнулся. – Пусть мне и не достанется лакомый кусочек, зато я буду богат и влиятелен. Так что план вашего многоуважаемого папочки мне только на руку. Но хватит разговоров. – Он достал револьвер и выстрелил в небо, перебудив все вокруг.
Шериф, ознакомившись с письмом, только посмеялся. Кэтлин же была угрюма и молчалива. Оставался день, чтобы добраться до заведения в горах и собрать команду для разгрома губернатора. Присутствие монахов нисколько не смущало Прайса. Будучи уверенным, что сами они сюда не сунутся, он спокойно организовывал отъезд и раздавал поручения.
В то время как завершались последние приготовления, Шутер сидел в фургоне и, глядя на ящик, в котором хранился денежный мешок, начищал свое ружье. Он обязан был что-то предпринять, чтобы задержать шерифа, но все еще не мог придумать ничего стоящего. Кто все-таки скрывался под маской Алькона, теперь волновало не только семейство Прайс, но и его самого. Этот человек оказывал Шутеру услугу, вставляя палки в колеса и останавливая шерифа. Но было по-прежнему не ясно, почему он требует возвращения. На протяжении долгого времени орден пытался избавиться от проклятого злодея, а теперь требует его обратно? Нет, здесь действует кто-то другой. Но кто?
– Проклятье! Как ты могла их выронить?! – послышался отчаянный возглас офицера.
– Я пыталась поймать, но ветер унес их слишком далеко, а потом подхватил ручей… – Кэтлин выжимала подол платья. – В конце концов, Алан, какая разница, будут у тебя эти письма или нет! Лучше бы обшарили лес и нашли самого Алькона! Пока вы думаете, кто это такой, он ходит вокруг лагеря и насмехается над нами!
Стрелок отложил ружье и выглянул наружу. Кэтлин отпустила подол, и намокшая ткань тяжело упала ей в ноги. Поморщившись, женщина направилась к повозкам, а офицер, беззвучно выругавшись, отвернулся. Шутер повернул голову в другую сторону и заметил Прайса, который быстро вполголоса что-то объяснял солдату. Метнувшись обратно в фургон, когда шериф вдруг обернулся, стрелок припал к щели и продолжил наблюдение. Конечно, он не сдержит слово и пошлет гонца повторно. Кто бы сомневался!
– Вылезай! – с вызовом раздалось у входа, и перед ним появилась Кэтлин.
– Вы что, решили искупаться? – Шутер окинул ее смеющимся взглядом.
– Мне нужно переодеться. А если ты заметил, мое платье лежит за твоей спиной. – Она пробралась мимо него и принялась разворачивать сверток с вещами. – Так и будешь смотреть?
– Оставлю это на потом.
В ответ на усмешку Кэтлин наигранно улыбнулась и проводила его глазами, пока не опустился полог.
Тем временем солдат отошел к лошадям и, взяв одну под уздцы, торопливо повел ее в лес. Шутер, держась в стороне, направился за ним.
Как только лагерь остался за деревьями, солдат придержал животное, чтобы сесть верхом, но в этот момент что-то зашуршало и прямо перед мордой лошади упало несколько камней. Она вздрогнула от испуга и оттолкнула от себя человека, нервно фыркая.
Глянув по сторонам и чуя недоброе, солдат заторопился, но только он протянул руку, как под копыта, извиваясь и шипя, прилетела змея. Лошадь взбрыкнула и сорвалась с места, словно ее ужалили. Солдат попятился к деревьям. Когда спина его уткнулась в ствол, он поднял ружье, чтобы выстрелить, вызывая подмогу.
– Один звук – и ты покойник. Брось оружие.
Острый нож коснулся его шеи, а в бок уперлось дуло револьвера. Он опустил руки и ружье отлетело, выбитое невидимым соперником.
– Отлично, – прозвучало под ухом. – Покажи мне письмо, которое дал шериф.
– Не понимаю, о чем вы… – начал было солдат, но замолчал, почувствовав, как лезвие сильнее прижалось к горлу.
– Письмо!.. – прошипел мужчина сквозь зубы. – Если дорога жизнь.
Солдат извлек из внутреннего кармана бумагу.
– Благодарю. Теперь я хочу, чтобы ты ушел, но, если оглянешься, тут же поймаешь пулю. Ясно тебе?
Тот кивнул.
– Отправляйся домой. Здесь тебе больше делать нечего.
Мужчина убрал нож и подтолкнул солдата к лошади. Тот, неровно шагая, подозвал животное и поставил ногу в стремя, но стоило ему подпрыгнуть, как ремень оборвался и солдат повис на луке, потеряв опору. Под негромкий смех, раздавшийся из-за спины, он все-таки забрался в седло и, пришпорив лошадь, умчался вдаль.
Глава 27. Гром и молнии
– Нет!!! – раздался злобный крик из главного фургона, когда шериф открыл ящик перед самым отъездом. – Нет! Нет! Нет! – В припадке он молотил кулаками по всему, что попадалось, и изрыгал проклятия. – Я убью его!!!
Солдаты попрятались от грозного взора. Фитчер заглянул в фургон и с открытым ртом повернулся к Шутеру:
– Но как?! Мы же все время были здесь!
– Когда вы в последний раз открывали ящик? – обратился к шерифу стрелок.
– На рассвете, будь он проклят! На рассвете мешок был в ящике! – Он зарычал: – Я достану этого ублюдка!.. Клянусь, достану!
– Вот дьявольщина! – Офицер злился, сознавая, что дело обречено на провал. – Я не собираюсь из-за какого-то глупца менять свои планы. Он, должно быть, где-то рядом. Все сюда!!!
Распределив солдат, Фитчер поспешно взлетел на коня, оборвав при этом одно из стремян и охнув из-за потревоженной раны, и отправился в лес. По удивленным возгласам и падению служак стало понятно, что и с их лошадями не все в порядке. Кто-то догадался подрезать ремни, чтобы выиграть время, и теперь солдаты неуклюже запрыгивали на животных, чтобы поспеть за офицером.
Кэтлин подобрала вещи, раскиданные разбушевавшимся отцом и, положив их обратно в фургон, заметила записку, валявшуюся тут же на полу. Шериф выхватил ее из рук дочери и лицо его покраснело от негодования.
"Деньги должны вернуться к людям. Я позабочусь об этом. Алькон."
– Он едет в город, – вырвалось у Шутера.
– Хочет заставить меня вернуться! Играть по его правилам? Да никогда! Сейчас же идем на запад!
– Без денег они и слушать вас не будут, – предупредил стрелок, имея в виду головорезов, которым собирался заплатить будущий губернатор. – Такие люди не любят, когда их кормят обещаниями.
Выдав ругательство длиной в минуту, шериф вынужден был согласиться.
Пока обсуждались дальнейшие действия, в лагерь начали прибывать солдаты. Из-за деревьев показался Фитчер, а за ним, опутанный веревкой и спотыкающийся, тащился человек. Шутер побледнел, узнав в нем Майка. Но это было еще не все. За ними шествовал один из солдат, перекинув через плечо отчаянно бьющегося мальчишку.
Пойманных связали и усадили под деревьями, в двух шагах друг от друга. Потрепанный вид Майка вызывал жалость, а в усталых глазах сквозила ненависть. Глядя на него, можно было только догадываться, какое сопротивление он оказал солдатам.
Шериф не заставил себя долго ждать. Он широкими шагами приблизился к старшему пленнику и с размаху ударил его в висок.
– Где мои деньги?!
Майк зажмурился, превозмогая боль, но не издал ни звука.
– Я тебя спрашиваю, ночная крыса! Где они?! Отвечай! – И он снова замахнулся.
– Не трогай его! – закричал Билли, когда мощный кулак достиг цели. – Нет у нас никаких денег!
– А с тобой, щенок, я расправлюсь позже! Не мешай нам разговаривать! – Представитель закона повернулся к Майку: – Выкладывай, я жду!
Пленник поднял голову, проклиная взглядом своего мучителя, и смачно плюнул в его сторону. Тот заскрежетал зубами.
– Я выбью из тебя правду! – прорычал шериф. – Твой дружок Алькон украл мои деньги, а отвечать придется тебе!
Майк презрительно засмеялся.
– От меня ты ничего не услышишь!
– Вот как! Сейчас этот кнут развяжет тебе язык. Я прикажу выпороть мальчишку на твоих глазах. – И ожесточенный Прайс направился к Билли.
– Ты не сделаешь этого!
Майк рванулся, но проклятая веревка сильнее впилась в руки, и он поморщился от боли. Шериф ответил ему гадким смехом. Он подошел к мальчишке и грубым движением развернул его к дереву. Билли кое-как переставил связанные ноги и, чтобы не упасть, ухватился за ствол. Шериф сделал несколько шагов назад и замахнулся.
– Будь ты проклят! – выкрикнул Майк.
Спустя мгновение раздались выстрелы. Рука представителя закона замерла в воздухе, не успев опуститься.
– Я видел трех всадников! – Появившийся Шутер перезарядил ружье. – Один из них целился в вас.
Прайс скрутил кнут и кинулся к лошади. Фитчер и еще несколько солдат отправились за ним. Когда люди скрылись из виду, стрелок подошел к пленникам и тихим голосом заговорил:
– Какого черта вы тут забыли?! Тем более ты, Билл?
– Я хотел помочь! – возразил мальчишка. – Ты ушел вместе с ними, ничего не сказав, и…
Шутер повернулся к Майку:
– Зачем вы его взяли? Это слишком опасно!
– Он сбежал из дома следом за тобой, а когда я заметил, было уже поздно.
– Что за чушь? – Разбираться было некогда. – Где остальные? И что за игру вы ведете?
– Мы одни. – Майк изменил положение. – Этой ночью я нашел Билли и собирался вернуть его назад, но нас заметили…
– Где деньги? – перебил его Шутер. – И зачем возвращать шерифа в город? Ведь это безумие!
– О чем ты?! – Майк удивленно поднял брови.
– И кто пишет эти дурацкие записки? Да еще подписывается моим именем!
– Уймись, приятель! – проговорил пленник, пытаясь уловить суть разговора. – Говорю же – мы одни. Что вообще происходит?
Шутер развернулся на каблуках и оглядел лагерь. Выходит, орден ни при чем. Тогда кто все это вытворяет?
– Ха-ха! Значит, кто-то позарился на денежки "губернатора"? – Голос Майка изменился, теперь в нем звучало презрение. – Все они одинаковы. За это я и ненавижу солдат.