Татьяна Абиссин
Последний. Дети вампира
Глава 16. Во власти хандры
Озеро, которое Данель успела зарисовать сразу после приезда, находилось в трех днях пути от Серебристого каньона и в пяти днях – от столицы Касль. Погода стояла чудесная, и девушка могла бы искренне наслаждаться прогулками и рисованием, если бы не одна деталь, омрачавшая ей настроение вот уже второй день подряд.
– Рой Ко, я требую, чтобы ты немедленно мне открыл! – девушка барабанила в крепкую дверь соседней комнаты уже пять минут. – То, что Маус оставил нас на неделю, не значит, что мы должны все это время игнорировать друг друга. Я знаю, что ты там, немедленно открывай!
Из-за двери послышался скрип пружин, будто кто-то перекатывался на удобной кровати с одного бока на другой, но больше не раздалось не единого звука.
– Рой, я начинаю злиться! Нам заплатили за миссию, Маус уехал по делам и просил присмотреть за тобой, а ты даже не хочешь со мной поговорить! Немедленно открывай! – Данель забарабанила еще сильнее. Благо, их домик находился на самом берегу, в стороне от других гостей, и шум никому не помешал.
В ответ донеслось сопение и… храп!
– Значит, вот как? Ну, подожди, я все равно войду! – девушка закатала рукава, и с самым решительным видом дернула из кармана платья связку ключей. – Я выпросила у хозяйки запасные ключи. Так что войду, хочешь ты того или нет!
Замок тихо щелкнул, и юная охотница вошла в узкую комнату. Здесь было темно, и пахло мужским потом, грязной одеждой и алкоголем. Данель задержала дыхание, чувствуя головокружение, и шире распахнула дверь, чтобы дать доступ свежему воздуху. Подойдя ближе к кровати, она попыталась оценить обстановку: Рой прямо в одежде валялся на постели, обнимая во сне пустую бутылку вина и старательно храпел. На полу возле кровати насчитывалось еще пять таких бутылок. И, ровно шесть нераскрытых стояло в ящике, ожидая того, когда хозяин комнаты проснется и продолжит свою одинокую пирушку.
На тумбочке возле кровати покрывалась плесенью тарелка с подсохшими кусками мяса и почти пустая ваза с фруктами.
– Да что же это такое! – Данель с обидой топнула ногой. – Значит, пока эти два дня я скучала, не знала чем себя занять, прочитала даже книгу сказок, оставленную предыдущими жильцами, ты просто пил? Конечно, не спорю, повод есть – за миссию нам все же заплатили, и неплохо. И Маус позволил немного отдохнуть. Хотя, думаю, он просто хотел сбить со следа королевских ищеек. Но, в любом случае, неужели напиваться до потери сознания – это единственное, чем ты можешь заняться на отдыхе? Рой Ко, я была о тебе лучшего мнения!
Страстная речь девушки не возымела никакого действия. Разве что храп со стороны койки стал звучать громче.
Девушка тряхнула отросшими до плеч темными волосами, и тихонько усмехнулась какой-то мысли:
– Ты думаешь, что я с тобой шучу? Можешь не считать меня за равную, за члена вашей команды охотников, но именно я спасла тебя на прошлой миссии! Так что, имей совесть хотя бы мне ответить! – разъяренная Данель шлепнула соню ладонью по лицу. Вышло гораздо сильнее, чем она рассчитывала.
Впрочем, это действие произвело определенный эффект. Рой приоткрыл один глаз и пьяно забормотал:
– Не помню, чтобы заказывал девочек. Хозяйка же строгая. Но если ты хочешь присоединиться ко мне, малышка, просто ложись рядом. Или лучше сверху… Видишь, я без сил.
Данель лишилась дара речи. Потом схватила первую попавшуюся бутылку вина, из тех, что еще оставались в ящике, и едва не разбила ее о голову ничего не подозревающего Роя, который к этому моменту, снова заснул.
Но, в последнюю секунду, юная охотница замерла в нерешительности. Ей в голову пришел менее радикальный, но действенный план. Размахнувшись и отбив горлышко бутылки, девушка принялась поливать из нее Роя: лицо, шею, волосы. Вино было холодным, потому что в комнате несколько дней не топили.
Испытания «ледяной водой» Рой не выдержал. Подпрыгнув, как ужаленный, он громко вскрикнул, смахивая с волос капли влаги. Затем уставился круглыми, уже более осознанными, глазами на Данель:
– Ты чего творишь, дура? Ты хоть знаешь, что за порчу вещей, в том числе, кровати и наволочки, придется заплатить?
Девушка, презрительно сморщив нос, огляделась по сторонам:
– Да ты уже успел загадить эту комнату. А простыни легко отстирать, если оставить их в холодной воде, а потом хорошенько потереть мылом. Предлагаю как раз этим и заняться!
– Без меня! – отрезал Рой, повернувшись к ней спиной.
– Да что же это такое! Ты хоть понимаешь, что я волнуюсь за тебя? Полагаю, Маус, оставляя нас здесь, вовсе не думал, что ты начнешь пить, не просыхая. А я пытаюсь помочь тебе только по его просьбе! Иначе давно бы занялась своими делами! – Данель вытерла пот со лба и с чувством отпила из бутылки.
Звук булькающей жидкости заставил Роя к ней обернуться:
– Отлично! Тоже решила напиться? Только не за мой счет. Имей в виду, за каждую выпитую тобой бутылку будешь платить сама!
– Как это по-дружески, напарник! Заплачу. А вот тебе, дорогой, деньги за эту миссию достались незаслуженно. Маус не должен был позволять тебе напиваться! – Данель хмуро смотрела на него. Разумеется, в глубине души она так не считала. Сказала просто, чтобы задеть. И ей это удалось.
– Ты права. Я – неудачник. Даже не смог уложить того тупого вампира, который меня укусил. Зачем ты вообще со мной разговариваешь? – синие глаза Роя поскучнели, а чуть дрожащая рука потянулась за очередной бутылкой.
Данель, заметив этот маневр, быстро схватила стоявший на полу ящик и перенесла его ближе к двери, загородив собой:
– Мне казалось, охотники не имеют права расслабляться. Они всегда должны быть собраны и готовы к бою. Ты меня этому учил. Забыл? Но сейчас ты не смог бы победить даже самого слабого вампира!
Рой взлохматил пятерней слипшиеся на голове волосы:
– Ну, прости. Я немного расклеился.
Девушка вздохнула:
– Наверное, я не произвожу впечатления человека, которому можно довериться, но это так. Я готова выслушать тебя и попытаться понять. Гораздо хуже, когда ты запираешься здесь и пьешь в одиночестве. Как я поняла, все из-за Ладисласа. Но ты не мог бы его убить при всем желании, ведь он – посол Этернала. Его безопасность гарантирует сам король. К тому же, Ладислас клянется, что никого не убивал…
– Я ему не верю. Вампирам нельзя верить! – сверкнул глазами Рой, пнув старую тумбочку с такой силой, что в ней что-то треснуло и заскрипело. – Как охотник, ты должна это понимать. Но, даже если он действительно не убийца, то никто не может гарантировать, что завтра Ладислас не изменится!
– Но, Рой, послушай! Нельзя же казнить невиновного! – Данель бессильно оперлась спиной о дверной косяк. За годы, проведенные в заточении Желтой башне, она не научилась вести доверительные беседы. Все ее, казалось бы, умные и взвешенные аргументы или не производили впечатления, или быстро заканчивались. – Ты все равно ничего не сможешь изменить. Но это не значит, что ты – плохой охотник. Вспомни, Рой, ты несколько раз спасал мою жизнь! А я пока смогла отплатить лишь однажды. Не нужно стремиться к совершенству. Достаточно делать все, что в твоих силах, и не опускать руки ни при каких обстоятельствах.
Рой свесил ноги с кровати и сел. Вид у него был угрюмый. Но зато вполне протрезвевший:
– Убив этого выродка, я мог бы вернуть себе гораздо больше воспоминаний. Мне следовало остановить время, и…
– И стать преступником, разыскиваемым с собаками по всей Веталии. Или «героем», нарушившим драгоценный мир, купленный годами крови?! А, главное, пытаясь вернуть прошлое, ты рисковал забыть настоящее! – Данель строго погрозила ему пальцем.
– Хорошо. Тогда скажи: как тебе удается ставить и снимать магические барьеры, не расплачиваясь при этом здоровьем или чем–то важным для тебя? – Рой оценивающе ее разглядывал, ожидая ответа.
– Ну, я не знаю. Я несколько раз падала в обморок, разве это – не достаточная плата? – Данель удивленно пожала плечами.
– Нет, не достаточная. Ты у нас какая-то особенная, и мне очень хотелось бы узнать, почему. Возможно, это позволило бы мне стать сильнее.
Девушка вздохнула:
– Мы можем поговорить об этом позже, когда ты приведешь себя в порядок, а также приберешься в комнате. Я буду ждать тебя на берегу озера.
– Какого озера?
Данель прикусила губу:
– Ну, разумеется, ты не помнишь, мы же приехали сюда ночью, и было ни зги не видно. Этот домик расположен на берегу Зеркального озера. Мы находимся в миле от ближайшей деревни. Я нарисовала несколько этюдов, погуляла, поболтала с гостями. И сегодня мне стало так скучно, что я попросила хозяйку дать мне работу. Она, нехотя, но согласилась, представляешь!
– Какая добрая хозяйка! – съехидничал Рой. – И что же она попросила тебя сделать?
Данель, вместо ответа, вышла на улицу и вернулась с большой корзиной грязного белья:
– Так уж и быть, давай сюда свои шмотки, – милостиво предложила она.
Рой, завидев груду грязной одежды, только присвистнул:
– М-да, похоже, здешние жители устраивают стирку раз в месяц. Спасибо, конечно, но я как-нибудь сам. Обольюсь холодной водой, сменю одежду, приведу себя в порядок и приду. Только не надо смотреть на меня такими радостными глазами! Я просто выйду подышать свежим воздухом, и не возражаю против твоей компании. Так что не придумывай себе ничего лишнего!
– Не очень–то и хотелось! – вздернула хорошенький носик Данель. Она подняла с пола корзину с одеждой, после чего покинула комнату Роя, хлопнув на прощанье дверью.
– Я скоро к тебе присоединюсь, принцесса! – пообещал Ко и услышал в ответ:
– Очень на это рассчитываю. Надеюсь, ты опять не приклеишься к бутылке, глупый охотник!
Глава 17. О том, что беззаботность дорого обходится
Солнце, отражаясь от ровной озерной глади, било в глаза. Обойдя домик, Данель принялась спускаться вниз по узкой тропинке. По пути, она еще захватила маленький тазик, в котором намеревалась стирать. Мыло хозяйка заботливо положила для нее в корзину с грязным бельем.
Данель шла медленно. До воды, казалось, рукой подать, но спускаться вниз приходилось с осторожностью. Вероятность поскользнуться, упасть, рассыпать вещи из корзины, и подвернуть, а то и сломать ногу, была вполне реальной.
Данель спускалась, придерживая край длинной бело-желтой юбки, с удовольствием подставляя лицо солнцу, и наслаждаясь легким ветерком с горьковатым ароматом трав.
Озеро радовало глаз серебристыми блестками, заставляя щуриться. Берег был песчаный, ровный и простирался на несколько миль. За летним домиком находился лесок из высоких сосен.
День начался не очень удачно, но сейчас Данель чувствовала себя гораздо лучше, чем когда постучала в дверь Рою. Спустившись и подойдя к деревянному мостику, который смастерили для постояльцев, Данель принялась за работу. Девушка закатала рукава блузки, набрала чистой воды в тазик, удивляясь тому, какая она невыносимо холодная.
Затем начала замачивать белье, хорошенько протирая его при этом душистым мылом. При этом девушка мурлыкала себе под нос песенку, милый мотивчик, запавший в душу, с тех пор, как она услышала пение Ладисласа Карберы. Это было что-то нежное, про звезды и судьбу…
Конечно, если бы Рой сейчас был рядом, охотница не решилась бы напоминать ему о Ладисласе. Но вокруг царила тишина.
На какую-то минуту Данель смогла представить себя в качестве обычной гостьи, отдыхающей с любимым. Или, нет, просто местной девушкой, стирающей одежду своего парня.
Она беззаботно напевала мотивчик, пока не услышала за спиной подозрительное бульканье и плеск волн. Обернулась, но ничего не увидела. Вернулась к стирке. Настроение петь само собой пропало. Шестое чувство подсказывало, что рядом кто-то есть.
– Какая ты симпатичная, сестренка! – из воды вдруг вынырнул полукровка с круглыми золотыми кольцами в ушах.
Данель широко распахнула глаза от удивления, рассматривая так неожиданно появившегося незнакомца. Затем она быстро вскочила, одергивая край юбки:
– Кто вы такой? И почему голый?
Зрение у художницы было достаточно острым, чтобы заметить сквозь прозрачную воду, выставленное напоказ нагое тело.
– Я живу здесь с малых лет. Поэтому не вижу ничего дурного, чтобы купаться в Зеркальном озере, в чем мать родила. Чего и вам желаю. Бросьте вы эти тряпки, и прыгайте в воду! Здесь же никого нет! – увещевал ее старый безобразник.
Данель демонстративно отвернулась, сложив руки на груди:
– Убирайтесь туда, откуда приплыли! Вы мне неприятны. И разговаривать с вами я не собираюсь.
Мужчина вместо этого ухватился рукой за столбик, поддерживающий деревянный мостик, и уставился на нее, не мигая:
– Деточка, я тебе в отцы гожусь. Можешь не переживать, я на тебя не накинусь. Но посмотреть-то могу!
– Не можете! – возмутилась Данель, схватив уже выстиранную, тщательно прополосканную простыню, и швырнув ее в лысую голову.
– Ладно, не злись, экая ты дикарка! Я просто хотел познакомиться и немного поболтать, – лысый накинул простыню на плечи и медленно поплыл к берегу. Ступив на землю, он обмотался тканью почти полностью, сразу став похожим на пирамидку: внушительный живот едва умещался под простыней.
– Может, ты и со мной хочешь познакомиться? – холодный голос Роя, раздавшийся за спиной, обрадовал Данель.
Девушка бросила на него благодарный взгляд, получив в ответ улыбку. Выглядел охотник гораздо лучше. Все еще бледный, как лесная поганка, зато в чистой одежде и почти твердо держащийся на ногах.
Лысый взглянул на неожиданно возникшего парня с заметной неприязнью:
– Так вы, ребята, вместе?
– Вместе. Только это не твое дело, крыса ты старая, – отрубил Рой довольно резко. Но Данель даже обрадовалась, что хорошо ей знакомый недоверчивый Рой вернулся.
– Я хотел сделать вашей девушке очень лестное предложение. Ее фигурка и личико столь необычны для здешних мест… – принялся разливаться медом лысый.
– И что? – предупреждающе сверкнул глазами Рой.
– Поверьте, ничего плохого и в мыслях не имею! Я содержу небольшой трактир «Рояль» на открытом воздухе возле озера. Это единственное местечко в здешней глуши, где полукровки весело проводят время. Сегодня у нас состоится конкурс красоты среди девушек. А победительница получит приз – золотой браслет с драгоценными камнями. Местная группа торговцев спонсировала этот конкурс. Не хотели бы вы поучаствовать, госпожа? Простите, не знаю вашего имени и забыл представиться. Меня зовут мэтр Патрико. А вас?
– Данель, – быстро ответила девушка, прежде чем подумала, стоит ли вообще представляться этому типу.
– Чудесное имя, – радостно зажурчал мэтр Патрико, – так вы согласны?
– Она не будет сверкать голыми ногами перед местной пьянью, – разозлился вдруг Рой, схватив Патрико за грудки. Точнее, за края простыни и хорошенько вздернув. Раздался треск рвущейся ткани – вес у лысого оказался внушительным.
– Эй, Рой, полегче. Теперь нам придется платить и за эту испорченную простыню, – огорчилась Данель, а затем обратилась к Патрико:
– С чего вы решили, что я буду участвовать в вашем конкурсе? Во-первых, я к этому не готова, во-вторых, не люблю привлекать к себе лишнее внимание.
– Чудесно, что вы такая скромница! – облизнулся полукровка, и Данель с трудом удержалась от желания запустить ему куском мыла промеж глаз. – Но если говорить о конкурсе… Он проводится ради детей, живущих в приюте, что к югу от Зеркального озера. Разве можно отказать в помощи сиротам? Все вырученные средства будут переданы приюту. Если вам достанется приз, то вы можете пожертвовать и его.
– О, я бы сделала пожертвование, не участвуя, – поспешно сказала Данель.
– Меня не обмануть, дорогая, я вижу в ваших глазах доброту и желание помочь ближнему. Но, думаете, все такие же, как вы? Победительница конкурса будет лично распоряжаться всеми собранными средствами. И может оставить себе большую часть выигрыша. Кстати, вам не следует волноваться об одежде. Вы можете выступить и в длинном платье, у нас найдутся наряды на любой вкус! – умоляюще сложил свои толстые пальцы Патрико.
– Не понимаю, зачем вам приглашать первую встречную. С другой стороны, мы с Роем сегодня совершенно свободны…
Охотник лишь раздраженно клацнул зубами:
– Я точно не смогу тебя отговорить? Затея глупая, и если бы Маус был бы с нами, то не одобрил бы.
– Но мы остались вдвоем и можем немного повеселиться! Не думаю, что кто–то сможет мне навредить, учитывая мои…хм…особые навыки. Да и ты, в случае чего, подстрахуешь! – подмигнула ему Данель. – И, неужели ты хочешь оставить детский приют без средств? Ты, как никто другой, знаешь, как нуждаются беспризорные дети!
– Ну, хорошо, уговорили, – кивнул Рой. – Но я буду рядом с Данель постоянно.
– По рукам! Я выберу для вас двоих лучший столик в «Рояле». Приходите не позже четырех, ведь в шестом часу начало. Итак, до встречи! – Патрико снял с плеч простыню, торжественно вручил ее Рою, и одним движением погрузился в воду, подняв вокруг себя тучу брызг.
***
В просторном трактире «Рояль», который находился прямо под открытым небом (если не считать брезентового навеса и декоративного плюща по потолку), было не жарко. Солнце медленно склонялось к горизонту. Два юных охотника, сидя за столиком, любовались этим зрелищем.
– По-моему, твой наряд вульгарен, куколка, – хмыкнул Рой, когда девушка только присела за столик. Черное платье из гюпюра с рисунком в виде множества гребешков волн, открывало спину, на груди красовались бусы из искусственного камня.
– Ты просто завидуешь, Рой. Или захотелось тоже поучаствовать в конкурсе? – отозвалась Данель, показав язык, – Понравилось бегать в женском платье? Я могу это устроить!
– Что за чушь! – надулся Рой. – Тебе, наверное, голову напекло, раз появились подобные мысли.
– Значит, ты просто ревнуешь, – понимающе подмигнула ему Данель и заливисто рассмеялась. – Сегодня сюда пришло множество народу. И все сломали глаза, разглядывая меня.
– Я думал, участницам конкурса нельзя появляться в зале до начала представления, – мрачно ответил Рой, игнорируя ее последний комментарий.
Девушка поправила лямку платья.
– Ты очень внимательный, да? На самом деле, Патрико мне разрешил. Мне стало нехорошо из-за духоты. Я отказалась наносить макияж, и зря занимать место в примерочной. Он разрешил мне посидеть здесь, с тобой. Ты против?
Рой пожал плечами и уставился куда-то вдаль. В эту минуту соседний столик заняли трое мужчин. На местных они не походили, несмотря на простую одежду. Говорили вполголоса, но когда в зале стало тихо, Данель и ее спутник смогли услышать каждое слово:
– Пир во время чумы. Такое могут устроить только торгаши без чести и совести. Говорят, во внезапной смерти короля виновата его внучка, принцесса Данель. Он спрятал девчонку в Желтой башне, опасаясь за ее жизнь. Но дурочка сбежала, расстроив этим старика и ускорив его кончину. Говорят, будто дед так и не раскрыл ей правды о ее высоком происхождении.
– Боюсь, девчонка нашла свою смерть в какой-нибудь сточной канаве, – поддержал беседу другой. – Теперь вся власть перейдет в руки Кениша, а от того я бы не стал ждать ничего хорошего.
Данель, которая медленно помешивала сахар в чашке с чаем, вдруг выронила ложку и побледнела как полотно.
Рой, заметив это, успокаивающе сжал ее холодные пальцы:
– Все в порядке. Не стоит так нервничать. Это всего лишь слухи…
Девушка резко поднялась из-за стола, явно собираясь уйти. Но тут ей на плечо легла широкая ладонь мастера Патрико:
– Дорогая, через пару минут твой выход. Куда это ты собралась?
– Все отменяется, я передумала, – нервно ответила Данель и попыталась пройти мимо него. Но Патрико не позволил, более того, вцепился ей в плечо мертвой хваткой:
– Вы никуда не пойдете.
В ту же минуту мир поплыл перед глазами Данель. Голос Патрико доносился до нее глухо. Ноги подогнулись, и она едва не упала. Посмотрев в сторону Роя, она заметила, что он уронил голову на стол, и лежит неподвижно. За его спиной радужными пятнами расплывались неясные тени.
Это было последнее, что она увидела, прежде чем потерять сознание.
Глава 18. Костер Забвения
Кениш Тиль наслаждался первыми днями абсолютной власти, словно отыгрываясь за долгие годы забвения. Устраивал званые приемы, охоты, кровавые поединки без правил, и бесконечные балы, на которых спешил появиться перед придворными с новой, изумительной по красоте, любовницей.
Коронация была назначена через неделю, и все при дворе – от Круга Пятерых до последнего конюха – были заняты, спеша завершить все приготовления к торжеству.
Менее всего регента беспокоил слухи о том, что он, вроде как обязан страдать, оплакивая кончину любимого брата.
Нет, Кениш считал своим долгом встряхнуть Веталию и заставить ее склониться под сильной рукой нового короля. Тем более, что он собирался править вечно. В последнем ему требовалась помощь Оракула. Но тот пока не спешил раскрывать карты; как и когда он превратит ныне действующего правителя в одного из бессмертных существ.
Очередная беседа состоялась за несколько дней до коронации, когда Оракул неожиданно заявился в покои принца. Тиль Второй, как его называли при дворе, как раз закончил принимать ванную с розмарином, и хорошенькие служанки накинули на его плечи халат.
Кениш с недовольством уставился на гостя, который до того не смел показаться на глазах без особого разрешения. К тому же, Оракул все еще не скрывал свое лицо. На этот счет у Тиля было несколько теорий. Например, то, что Оракул – вампир, и может бродить днем по замку только благодаря какой-то особой магии. И, тем не менее, руки и лицо, а также все остальное тело ему приходится скрывать под одеждой. Да что говорить – даже ванную он принимал в кромешной темноте, как донесли доверенные слуги.
По другой версии – оракул был уродлив, и боялся испугать своей внешностью повелителя. Эта версия нравилась Кенишу больше.
Оракул склонился в приветственном поклоне. Темная сетка, скрывающая лицо, чуть качнулась:
– Мой господин, я бы хотел поговорить с вами наедине.
Кениш понимающе кивнул, и хлопнул в ладоши:
– Все свободны.
Служанки моментально сбежали, за ними последовала хмурая стража.
Регент тяжело опустился на диван у раскрытого окна, подхватив с серебряной тарелки яблоко и разрезав его на несколько ломтиков. Задумчиво нанизав один из них на острие ножа, Кениш отправил его в рот:
– Надеюсь, ты хочешь поговорить со мной о церемонии обращения. Мне надоело ждать. Век полукровок не долог, и мне требуются срочные меры…
– Господин, у нас все готово к церемонии. Но это случится лишь после вашей коронации. Однако, есть деталь, которая смущает наших общих друзей в Этернале. – Голос Оракула стал тверже. Впрочем, держался он по–прежнему почтительно.
– И что же это за деталь? Не хотите ли вы навязать мне новые условия сотрудничества? Менять правила перед сделкой – дурной тон, не так ли?! – Кениш вонзил нож в кожаную обивку дивана, мечтая так же разделаться и с Оракулом.
«Пусть сначала сделает меня бессмертным. А вот потом…»
– На самом деле, принц, это вы заставляете лордов Этернала усомниться в вашем могуществе. И в смысле нашей сделки. Вы до сих пор не нашли девчонку, вашу племянницу. Вам не удалось захватить ее и взять под контроль. А это грозит неприятностями, ведь по закону, именно она и ее будущий муж должны унаследовать трон. – Ровный голос Оракула подействовал на регента, как ледяной душ после недели пребывания на солнце.
– Девка все еще не объявилась! Я думаю, она давно сдохла, – презрительно передернул плечами Кениш.
– Данель все еще является помехой, – отрезал Оракул. – Найдите ее, или ее труп как можно скорее. Но проблема не только в этой девушке. Что вы собираетесь делать со Священной девой Габриэль?
– А что я должен с ней делать? – вопросом на вопрос ответил регент. – Между прочим, мой покойный брат просил позаботиться о ней. – Кениш сузил глаза, выдернул нож из обивки дивана и отправил с его помощью в рот очередной кусок яблока.
– Так сделайте это! Ваши права на трон не признают, пока существует ваша невестка и ее внучка! – Оракул с видом превосходства сложил руки на груди.
– Не понимаю, чего ты от меня хочешь? Чем эта старая карга может помешать мне? С тех пор как Мирабелла исчезла, Габриэль на долгие годы добровольно заточила себя в северном крыле замка.
Тиль плотнее запахнулся в халат. Если он чего и не любил, так это давления. С детства из него пытались вылепить слугу, во всем покорного воле брата. Но теперь король мертв. Неужели этот урод из Этернала не понимает, что у Кениша развязаны руки?
– Народ почитает жрицу, считая ее более могущественной, чем самого короля. По традиции, именно жрица выбирает нового правителя. Её сила защищает эту землю от врагов! – давил Оракул.
– Это глупые предрассудки. Я никогда не верил в магию барьера. Возможно, когда–то у Рагдалены, морской девы, она и была. Но с тех пор прошло немало лет… Мир изменился. Я хочу наладить связи с Этерналом. Говорят, ваш уровень развития, и техника превосходит любые, самые смелые, наши представления. Мы же, доверяя старой магии, остаемся в прошлом. Думаешь, Габриэль помешает мне занять трон?
– Если Круг Пятерых попросит ее об этом, а военные присягнут ей на верность… Хоть она давно и не появлялась при дворе, Габриэль – вдовствующая королева Веталии. Достаточно одного её слова, чтобы скинуть вас к подножию трона, и даже дальше, – уверенно произнес Оракул, – такой вариант я тоже предвидел.
– Да я сожгу эту ведьму! И, если понадобится, отправлю на костер тех, кто ее поддерживает! Я создам новую систему, новую страну, которая будет подчиняться только мне! – регент вскочил с дивана и стал мерить шагами комнату.
– Отправить на костер? Это довольно болезненная смерть, – голос Оракула стал расслабленнее и тише.
Зато Кениш, напротив, разошелся:
– Вся моя жизнь оказалась сломана из-за этой ведьмы. Так пусть сгорит за все обиды, за всю боль, что принесла мне. Устроив показательную казнь, я докажу, что не верю ни в какую магическую чушь. А также успокою предателей, которые ее поддерживают. Или тебе что-то не нравится?!
– Вы вправе решать сами, господин. Ведьме – ведьмина смерть. – Оракул еще раз низко поклонился. – Это все, о чем я хотел с вами поговорить.
– Тогда убирайся с глаз моих, – рявкнул регент.
– Хорошо, – оракул вышел, оставив Кениша наедине со своими мыслями. И мысли эти были нерадостные. Тиль вдруг вспомнил прошлое, когда впервые познакомился с Габриэль, Священной девой. Той, что всегда принадлежала его брату.
За тридцать пять лет своей жизни Кениш успел уяснить, что случай всегда определяет дальнейшую судьбу. Из поколения в поколение магия воздуха передавалась по наследству. Родившись старшим, Родрик Тиль получил всю магию целиком, не оставив своему брату даже жалких крох.
Но это было еще не самое страшное. Взойти на трон Веталии можно было, даже не обладая магией. Но лишь в том случае, если тебя выберет Священная дева.
В юности Кениш все свободное время проводил с Габриэль. Воздушная, легкая словно бабочка, она носила метку Священной девы на шее и называла его младшим братиком, нянчилась с ним.
Но не дождалась, пока он подрастет и возмужает, выбрав себе в супруги Родрика Тиля.
И с тех пор Кениш лишился покоя. Деньги, положение в обществе, роскошные праздники, прекрасные дамы – ничего не радовало его. Любовь к Габриэль быстро превратилась в лютую ненависть, как вино, перестоявшее на солнце в жаркий полдень.
Он ждал долго, очень долго. Теперь Кениш мог убить одним ударом двух зайцев – упрочить свою власть и отомстить женщине, что когда-то его отвергла.
Да, и зачем выполнять обещание, данное тому, кто уже мертв? Может, лучше выпустить из глубины души ярость и отчаяние, копившееся годами? Пусть костер забвения поглотит всю его боль!
