Светлана Александровна Захарова
Пропасть для свободных мужчин
–
Дай-то бог, – согласилась Таисия Михайловна, глядя на фотографию будущей невестки, – во всяком случае, мы не будем ставить ему препоны.
–
Какие препоны? – ужаснулась Таня, – он у нас с дефектом, пока его берут в мужья, пусть женится.
–
Миша не хуже этой Гали, – обиделась мама.
–
Если бы не болел, был бы лучше, а сейчас – не знаю.
Далее выяснилось, что невеста имеет маму – повара, отца – слесаря, а также брата и сестру.
–Большая рабочая семья – это хорошо, – сказала Таня.
–
Они, наверное, ждут не дождутся, когда она замуж выйдет, – ехидно заметила мама.
–
И тут подвернулся наш принц с белым баскетбольным мячиком, – продолжила тему Таня.
–
Вы у меня дождетесь, – сказал Миша, входя в комнату с полотенцем на плечах, – уеду во Фрунзе.
Мама испугалась и тут же благословила сына. И начался роман в письмах.
Роман в письмах. Часть первая.
25.08.1980г. Фрунзе
Мишенька, милый мой, хороший, здравствуй!
Я ужасно по тебе соскучилась. Домой я прилетела только вчера вечером, сутки сидела в аэропорту. Было очень грустно, вспоминала тебя и всех из нашей кавказской группы.
Дома, конечно, беспокоились, что меня долго нет. Сестра Маша два дня встречала меня в аэропорту. Наконец-то я дома. Сегодня целый день разговаривала с родственниками об отдыхе, о дружной группе, показывала фото.
Миша, как страшно мне стало, когда ты скрылся в автобусе, просто ком подступил к горлу. Очень хотелось еще раз прижаться к тебе, поцеловать, обнять, просто посмотреть на тебя. Неужели я тебя так долго не увижу?
Маме я рассказала о наших планах, просто не было сил молчать. Она, конечно, расстроилась, не очень хочет, чтобы я уезжала. Но она мне сказала, что полностью доверяет моим чувствам и желает мне счастья. Стало быть, согласна.
Позавчера, когда я сидела в аэропорту, все время думала о тебе, летела в самолете – думала о тебе, и вот дома ни на миг ты меня не покидаешь. Как же крепко я тебя люблю, милый мой Миша.
Думаешь ли ты обо мне? Твой талисман висит у меня на груди, и от него веет теплом родного, близкого, любимого человека. Я целую его, и мне кажется, что я целую тебя. Смотрю на фотографии – там ты у меня везде без рубахи – такой нежный, добрый, я ужасно хочу к тебе. Расхныкалась, расклеилась, а надо держаться, надо терпеть, надо пережить эту вынужденную разлуку, чтобы уж потом никогда не расставаться.
Завтра обязательно тебе позвоню, счастье мое. Пиши мне почаще, не забывай.
Крепко целую, обнимаю,
твоя Галя.
5.09.1980 г., Москва
Галочка, милая, здравствуй!
Разложил перед собой фотографии, и они вдохновляют меня написать тебе письмо. Просто не верится, что завтра я опять тебя не увижу. Уже две ночи сплю дома, но, просыпаясь, долго не могу понять, где я нахожусь, и что со мной происходит.
Показал фотографии родителям. Когда мама увидела тебя, она сказала, что ты хорошая девушка. Я полностью разделил ее мнение. Сестра заметила, что у тебя такая же фигура, как и у нее, то есть хорошая. А потом вообще пришла в восторг, узнав, что ты играешь на пианино, поешь и любишь картошку.
Первый день на работе мне предоставили на раскачку, заявив, что так скоро они меня не ждали. Сегодня с утра писал очень скучный план работы на сентябрь. Моему начальнику было лень его составить.
Сегодня уже сходил на традиционный французский фильм с Жаном Марэ в главной роли, называется «Тайны бургунского двора». Впечатления – тоже традиционные. Завтра вечером иду на концерт ВИА «Самоцветы». После концерта жду твоего звонка – вдруг и правда позвонишь, как обещала.
После ужасной южной жары я прилетел в дождливый город с температурой за бортом плюс семь градусов. Все спрашивают, где это я так здорово загорел, и восхищаются моим загаром. С какой стороны ни посмотри, получается, что наше путешествие – подарок судьбы.
Очень хочу увидеть тебя, скучаю. Передавай привет Маше, маме, папе.
Обнимаю, целую.
Миша.
07.09.1980 г., Фрунзе
Здравствуй, родной мой Мишенька!
Хотела тебе позвонить, но связи не было. А потом я поехала с учениками в колхоз, письмо тебе пишу уже оттуда. Собираем мы виноград, работа трудная, и ребят очень жалко. Условий никаких, подъем в шесть утра, а окончание работы – в семь вечера. Я здесь буду работать две недели.
Сегодня со мной случилось несчастье – упала, повредила ноги. Наверное, меня сглазили – восхищались, как я красиво загорела, а особенно – ноги. Теперь левая очень сильно болит. И так мне захотелось услышать твою присказку: «У сороки заболи, у собаки заболи, а у Галочки подживи!». Ты находишься так далеко от меня, но я помню, какой ты нежный, добрый, хороший.
Очень обидно, что не было связи. Так хотелось поговорить с тобой. Все время думаю о тебе, о нас. Иногда приходит мысль – «неужели не встретимся?» и становится страшно, ведь разлука очень коварна. Только четыре дня нет тебя со мной, а кажется, что целую вечность. Там, в горах, я не понимала, как это трудно расставаться с родным человеком, а здесь схожу с ума без тебя, тоскую, даже реву, как девчонка.
Я надеюсь, что ты не заставишь меня долго страдать, я обязательно дождусь того дня, когда ты приедешь, и уж тогда все – куда ты, туда и я, и никого мне больше не надо. Я очень сильно люблю тебя, мой симпатичный Миша. Я хочу знать о тебе все – чем занимаешься в свободные часы, как дела на работе, что нового в жизни, не изменилось ли твое отношение ко мне.
Все время у меня перед глазами минута нашего расставания. У тебя был растерянный вид. Очень печальные глаза, а я даже не смогла тебе сказать короткое слово «жду». Все произошло молниеносно, быстро.
На этом я заканчиваю свое письмо. Девчонки галдят (я сплю с ними), сосредоточиться очень трудно. Извини за кривой почерк, пишу на коленях.
До свидания.
Скучаю, целую, обнимаю.
Твоя Галя.
09.09.1980 г., Фрунзе
Добрый вечер, мой любимый Миша!
Я опять пишу тебе письмо. Пусть это глупо, но мне становится легче, как будто поговорила с тобой. Через пятнадцать минут отбой, девчонки мои танцуют под магнитофон, а я пишу тебе. На улице холодно, прошел проливной дождь, но мы работали, устали, промокли.
Мне танцевать не хочется, каждую свободную минуту я отдаюсь своим мечтам, думаю о тебе, вспоминаю тебя, скучаю по тебе. Помнишь, как поется в песне?
А мы случайно повстречались,
Мой самый главный человек.
Благославляю ту случайность
И благодарен ей навек.
Представить страшно мне теперь,
Что я не ту открыл бы дверь,
Другой бы улицей прошел,
Тебя не встретил, не нашел…
Теперь, Мишенька, я пою такие песни, и пою их с огромным удовольствием.
Как тебе живется без меня? Мне очень тоскливо. Говорят, что я изменилась после отпуска, стала грустной, но видно, что грусть эта – от счастья. Так говорят наши женщины – они все замечают. А я действительно счастлива, что встретила тебя, мне приятно осознавать, что ты нашел во мне нужного тебе человека. Скоро ты приедешь, и нам будет опять весело, хорошо, потому что все в наших руках.
Я дома показала твою фотографию, рассказала о тебе, описала тебя, как могла, – и ты всем понравился. Только мама спросила, почему ты везде без рубашки, ну а я объяснила, какой ты любитель позагорать. Если есть у тебя приличная фотография, где ты одет, то пришли ее мне.
Я у тебя ужасная болтушка, все рассказала (кроме нашего личного, сокровенного). Ты на меня не сердись, иначе бы я не смогла. Мне приятно о тебе рассказывать. Ты у меня такой хороший, красивый, стройный, остроумный. И я тебя очень люблю. Я и сама не ожидала, что способна на такое чувство, и вот очень счастлива, испытывая его.
Целую. Галя.
12.09.1980 г., Фрунзе
Хороший мой, здравствуй!
Пишу тебе опять я – твоя колхозница. Не надоели тебе мои глупые письма? Уже остались обрывки бумаги, а я все пишу. Когда есть свободное время, рука невольно берется за перо.
Мы пришли на обед, грязные, усталые, рука плохо меня слушается, да и писать неудобно. Через полчаса опять на поле, все ужасно надоело, дети разболтались, устали, работать не хотят, приходится нервничать, да еще ходим на поле пешком четыре километра, и того за день шестнадцать километров, представляешь?
Сейчас посижу минут пятнадцать и снова в путь, опять работа, заботы. Работу принимаю сидя, потому что нога все еще болит. Ребята приносят корзины, а я записываю. Другой преподаватель проверяет качество работы. Виноград очень вкусный, едим, сколько влезет, поправляюсь на глазах. Сегодня очень жарко, сижу и пекусь, приеду из колхоза совсем черная от загара.
Миша, Мишуля, мне ужасно хочется прижаться к твоей груди, обнять тебя, просто посидеть рядом. Такой сумасшедшей я еще никогда не была, столько писем не писала. Никого так не обожала.
Я каждый жест, каждый взгляд твой
В душе берегу,
Твой голос в сердце моем
Звучит, звеня.
Нет, никогда я тебя разлюбить не смогу,
И ты люби, ты всегда люби меня…
Ты заметил – в письмах я тебе «пою» песни, я ведь знаю, что тебе это нравится. Никто еще меня так не слушал, как ты, Мишка, родной мой, любимый. Хочется написать тебе все нежные и ласковые слова, какие только есть на свете.
Очень скучаю. Пиши мне чаще.
Целую, Галя.
13.09.1980 г., Фрунзе
Мишенька, любимый мой, добрый вечер!
Девчонки мои опять скачут, а я пишу тебе. Сегодня ездила в город, отвозила больных и провинившихся ребят. Устроили, черти, драку, избили хорошего мальчишку. Привезла их в школу, тут же устроили педсовет, разобрали их, повоспитывали, и я пошла домой. Летела на крыльях, думала, что меня ждет письмо от тебя, но его нет, обидно. Я знаю, что ты написал, но оно долго идет. Если бы знали работники почты, как я его жду…
Я не могу жить без тебя, и если ты не приедешь за мной, то я умру или сойду с ума. Мишуля, ты, наверное, читаешь мое письмо и думаешь, какая же я дурочка. Но это от любви к тебе.
Мои колхозные работы скоро закончатся, начнется работа в школе, уроки. Я уже соскучилась по работе. Видела сегодня своих семиклассников, такие родные, окружили меня. Хнычут, чтобы я их не отдавала. Классное руководство сейчас ведет другой учитель, а я не хочу, это трудное дело. Может быть, смогу отвертеться. У меня очень много работы и без классного руководства.
Когда была дома, то снова смотрела все наши фотографии. Больше всех смотрела на тебя, мой любимый, мой единственный.
Спокойной ночи, хороший мой. Целую твои глазки.
Галина.
14.09.1980 г., Москва
Галочка, милая, привет!
Получил твое письмо, доброе, нежное, искреннее, как ты сама. Я прочитал его десять раз подряд, а сейчас уже выучил наизусть. Стало тебя жалко – целые сутки просидела в этом ужасном, пыльном, душном аэропорту.
Галочка, очень хочется тебя увидеть, все время думаю о тебе. Жизнь пошла какая-то неполноценная. Все время чего-то не хватает – тебя, разумеется. Спать ложусь сразу после программы «Время», и никуда не хочу идти. Очень хотелось бы приехать к тебе в конце месяца, но боюсь, что соревнования не дадут.
Как растет твой виноград? Весь собрали? С учениками не ссоришься?
У меня все хорошо. Два дня в неделю работаю в физкультурном училище, четыре раза тренируюсь. По выходным читаю книги и посещаю культурные мероприятия.
Очень хочется где-нибудь с тобой увидеться – будь то российская или киргизская земля. Этими мыслями я и живу.
Целую. Миша.
14.09.1980 г., Фрунзе
Здравствуй, мой хороший!
Это опять я. Сегодня воскресенье, работали до обеда, теперь отдыхаем. Сейчас пойдем на пруды, девчонки меня уговорили, здесь рядом хорошее водохранилище. А завтра мы уезжаем домой, хватит, отработали.
Как только приеду, сразу позвоню тебе, мой Мишулечка, очень хотела бы поговорить с тобой. Девчонки мои хоть и маленькие, а все понимают, спрашивают меня: «Галина Константиновна, а кому вы каждый день пишите?». Я отвечаю: «Друзьям». А потом я как-то немного вздремнула и сквозь сон слышу шепот: «Наша Галина Константиновна кого-то очень любит, просто как в книге или в кино – вот!». Представляешь? От них, девятиклассников, ничего не скроешь. А я и не хочу скрывать, что люблю тебя.
Целую. Галина Константиновна.
19.09.1980 г., Фрунзе
Вот и приехала я из колхоза, а письма от тебя все нет. Нет, Миша, ты же меня не забыл? Плохо, когда в голову лезут такие мысли. И дозвониться до тебя очень трудно. Хотя бы ты меня вызвал на переговоры. Ну да ладно, я верю в тебя, в нашу любовь, верю, что дождусь.
Сегодня уже работала, провела пять уроков. Видимо опять придется взять классное руководство, очень не хочется, но учителей не хватает. Тут еще выбрали в местный профсоюзный комитет. Короче, работа на меня сразу навалилась, а я опомниться не могу. Выгляжу ужасно – черная, обветренная, кожа шелушится. Ну да к твоему приезду постараюсь подфорситься.
Мишенька, дорогуша, ну почему ты мне не пишешь, неужели забыл? Вот сижу и реву, как дура. Почему так получается, я тебе кучу писем, а ты мне ни одного. Не знаю, что думать, прошло уже шестнадцать дней, как мы расстались, неужели за это время нельзя было написать?
Я с нетерпением жду нашей встречи, представляю, как бы ты снова взял мое лицо в ладони (а у тебя такие нежные руки), взглянул в мои глаза. Я так хочу, чтобы ты меня поцеловал!! Но ты так далеко от меня! Мишенька, милый, пиши мне, приезжай ко мне. Я очень жду!
Твоя Галя.
19.09.1980 г., Москва
Привет, мой милый Галчонок!
Ну ты прямо восхищаешь меня своим мужеством! Работать с утра до вечера раненой, усталой, неумытой, и находить время писать свои великолепные письма! Молодец! Я, конечно, проигрываю тебе как в качестве, так и в количестве писем. Например, после тренировки вечером уже к десяти часам глаза совершенно слипаются. В среду, 24 сентября, начинаются соревнования. Сейчас интенсивно готовимся.
Вчера ходил на день рождения товарища. Получилось весьма оригинально. Самого товарища дома не оказалось, его срочно отправили в командировку. Но гостеприимная хозяйка всех пришедших усаживала за шикарно сервированный стол. Так что мы вполне обошлись без хозяина.
В те дни, когда у меня нет занятий в училище, мы с коллегой Виктором повадились ходить в обед в кино. В двенадцать часов уходишь с работы, а к четырнадцати часам возвращаешься. Таким образом, я посмотрел много фильмов, из которых особенно понравился «Приключения Али-бабы и сорока разбойников».
Вчера вечером зазвонил телефон, вроде бы междугородный. Подлетел к нему – короткие гудки. Стою, жду, сердце так и стучит, но телефон больше не зазвонил. Уже полтора месяца продолжается наша разлука, и теперь я не знаю, когда увидимся. Может быть, в начале октября образуется «окно» в наших соревнованиях. Не забываю ничего, скучаю. Жду встречи.
Целую. Обнимаю.
М. Лунин.
20.09.1980 г., Фрунзе
Здравствуй, мой хороший!
Наконец-то!!! Сегодня получила твое письмо, ты писал пятого сентября, а «выехало» оно из Москвы двенадцатого, такая дата стоит на почтовом штампе. Кошмар, да и только! Ну ничего, я очень рада, что получила его, теперь знаю, что ты помнишь обо мне. Я очень прошу, отправляй АВИА – это быстрее (не жадничай!).
Вчера у меня было ужасное настроение, и я написала тебе слезное письмо. От тебя так долго не было известий, а тут еще на работе неразбериха: то забрали классное руководство, то опять дают, да еще класс другой – четвертый. Я отказываюсь его брать, а администрация настаивает, недовольна мной, поэтому, видимо, придется согласиться. Остальное все нормально, пою на своих уроках, слушаю с детьми хорошую музыку, веду беседы о прекрасном.
Вечерами сижу дома, никуда не хожу, даже в кино не хочется. Мое любимое занятие в данный период – письма тебе, Мишка. И еще много играю на фортепиано, разучиваю ноктюрн Глинки «Разлука» и еще кое-что, всем домашним уже надоела.
Погода у нас установилась отличная, дожди закончились, тепло. Как было бы хорошо, если б ты приехал сейчас. Скучаю по тебе сильно, сейчас бы бросила все и полетела к тебе, Миша. Ты не передумал взять меня в жены?
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой,
Там, в краю далеком,
Буду тебе женой.
Это я опять пою тебе песни. Пиши чаще и не так коротко.
Целую, Галя.
21.09.1980 г., Москва
Галочка!
У нас бабье лето, золотая осень. Красотища – дух захватывает! Только тебя не хватает. Представляешь, опавшие листья образуют своеобразный ковер. Сейчас тепло, сухо, и они под ногами очень мило скрипят. Я тут у сестры Тани в блокноте стихи нашел, очень актуальные. Автор – С. Гершанова:
Осень ветки к стеклу поднесла…
Я однажды заброшу дела
И пойду, никуда не спеша,
Молча слушать, как листья шуршат.
Это я тебе одно четверостишие написал, дальше стихотворение менее интересное, а конец вообще малоутешительный: «Ну, когда мы пойдем, не спеша, молча слушать, как листья шуршат?». Вот так. Одно дело мечтать, другое – осуществлять задуманное.
Галя, ты прекрати меня в письмах хвалить, а то я зазнаюсь. Это уж слишком! Я даже в зеркало стал чаще смотреться и думать, чем же я так хорош. Ты меня не придумывай.
Галя, я, между прочим, тоже все время о тебе думаю. Из колхоза ты приехала, но пока не звонишь. Я целиком перекладываю вину на почту: и письма долго идут, и по телефону ничего не слышно. Иногда хочется бросить все дела и поехать в аэропорт. Но ты знаешь, что этого делать нельзя.
Как поживают твои маленькие, красивенькие ножки? Не болят больше? У сороки заболи, у кошки заболи, а у Галочки подживи!
Целую, Миша
P.S. Шлю тебе фотографию, где я в рубашке. Правда приличных нет, любительская, это работа сестры.
26.09.1980 г., Фрунзе
Мой милый, мой хороший Мишутка!
Спасибо за письмо и фотографию. Ты в рубашке так же хорош, как и без нее. Смотрю на тебя и пишу, как будто с тобой разговариваю. Жалуешься, что захвалила я тебя? Больше не буду. Не красавец, конечно, и лысина намечается, но я все равно тебя люблю.
Я очень жду! У нас похолодало. Если соберешься ехать, захвати что-нибудь теплое. Вечерами будем с тобой прогуливаться. Как я жду этих вечеров! Опять лезут в голову глупые мысли насчет того, что ты не приедешь, что это был всего лишь курортный роман, который заканчивается с окончанием срока путевки. Но я гоню от себя эти мысли, потому что это чушь. Я, конечно, не могу от тебя требовать повышенного внимания к себе, все у тебя должно идти от сердца, а не по принуждению. Я твои письма перечитываю по много раз и все ищу ту искорку, которая горела там, на Кавказе, но не нахожу ее. Увы!
У меня все по-прежнему, хожу на работу. Мои четвероклассники провожают меня домой – живу-то я рядом со школой, десять минут ходьбы. Ты знаешь, Мишуль, я их очень полюбила, хотя они еще очень глупые, приходится повторять одно и то же по пять раз, пока поймут, что я от них добиваюсь, каждый шаг надо контролировать. Вот туда и уходит вся моя энергия, пока тебя нет.
Скорее приезжай, я без тебя не мо-о-о-гу!
Галина
27.09.1980 г., Москва
Галочка, ты так меня приучила к своим письмам, что без них чего-то не хватает. Вот сегодня не получил письма, и сразу стало грустно. Ты не сомневайся во мне, я тебя не забыл и все время думаю, как бы нам поскорее встретиться.
Я уже узнавал насчет самолета до Фрунзе, тут все в порядке. И самолеты летают, и места есть. Постараюсь вырваться на праздники, связанные с Днем Конституции (7 октября). Мои родственники давно уже ждут тебя. Мама даже думает о твоей будущей работе здесь, узнает обстановку. В конце октября в соседней с нашим домом школе уходит в декрет учительница пения – если захочешь, будешь работать вместо нее. Интересно, ты сможешь поехать со мной сразу или еще будешь долго собираться? Соображай, как тебе удобнее.
Сейчас я сижу один на работе, дежурю на телефоне. К 18 часам пойду на тренировку. А потом пойду к другу на день рождения в кафе «Огни Москвы». Я там ни разу не был, пойду, посмотрю. А завтра – соревнования, первенство нашего добровольного спортивного общества . Закончатся они в начале октября. А с десятого октября – кубок города, потом с двадцать пятого октября – кубок области. И так далее до самого лета.
Потихоньку скучаю о тебе, считаю денечки, сегодня уже двадцать четыре дня, как мы расстались. Мне кажется, что все-таки числа пятого я сумею прилететь во Фрунзе, и тогда до встречи – неделя с небольшим. Вот было бы здорово! А пока до свидания! Привет родным!
Твой Лунин.
29.09.1980 г., Фрунзе
Добрый вечер, любимый!
Это я, твоя Галина. Еще один день, прожитый без тебя, как это мучительно! Вспоминаю, как ты предлагал мне уехать с тобой сразу после путешествия по Кавказу. Может быть, надо было сделать именно так, не знаю. Знаю только одно, что жить в разлуке с тобой не хочу, вот так! Поеду за тобой хоть на край света.
Мишуля, милый, постарайся приехать хотя бы на недельку, может быть, за это время что-то решим. Я представляю себя твоей женой, а вот отъезд, сборы, увольнение с работы и прочее не очень представляю, хотя мысленно готовлюсь к этому.
Я тебе как-то говорила, что пишу стихи – глупые, женские, но от всей души. И я не могла не посвятить стихотворение тебе – оно так и называется.
Тебе
Негаданно, нежданно и непрошено,
В интимной биографии моей
Ты появился, добрый и хороший,
Один из лучших на земле людей.
Я счастлива, что встретила тебя,
Такого нежного, и умного, и сильного.
Узнав тебя, узнала я себя –
Какая же я слабая, бессильная.
Скажи, за что такая мне награда?
Скажи, кого же мне благодарить
За то, что ты со мной, моя отрада,
За то, что я могу тебя любить.
Жила спокойно, беззаботно, хохотала,
Любила маму, папу и … себя.
Поклонников жестоко унижала,
Пока не встретила тебя.
Теперь же хочется любви и счастья
И чтобы рядом ты был, милый друг.
Делить с тобой хочу и радость, и несчастье,
А называть тебя хочу – супруг!
Приезжай скорее, Мишутка, не забывай, что в далекой киргизской столице Фрунзе ждет тебя твой верный друг – Гюнтер Галина.
01.10.1980г., Москва
Галочка, милая, здравствуй!
В первых строках поздравляю тебя с твоим профессиональным праздником – Днем учителя! Желаю успеха в твоем нелегком труде!
Вчера получил сразу три твоих письма. Они меня так вдохновили, что потом моя баскетбольная команда обыграла прошлогодних чемпионов города.
Очень хочется тебя увидеть, но пока опять неприятные новости. Наша с тобой встреча откладывается на неделю. Обстоятельства сложились так, что я смогу уехать из Москвы только после десятого октября. Галочка, родная, да не расстраивайся ты так, не мучай себя неприятными мыслями. Ты знай, что я обязательно приеду и заберу тебя с собой, что я тебя по-прежнему люблю, и мне тоже очень плохо без тебя. Ты наберись сил и подожди еще немного.
Спасибо тебе, что дозвонилась до меня, рад был услышать твой голос, измененный расстоянием, которое нас разделяет. Может быть, разговор у нас не очень сложился, что-то мы не досказали друг другу, но по телефону вообще трудно выразить все, что чувствуешь, так как не видишь перед собой собеседника, его глаз, а время ограничено, думать некогда.
У меня все нормально и на работе, и дома. Давай я тебе стихотворение прочитаю. Автор – Н. Гуревич.
Вы спросите: сколько денег
Нужно иметь для счастья?
Отвечу я: две копейки,
В крайнем случае – пять.
За две – в телефонной будке
Услышу желанный голос,
За пять – я письмо отправлю
И буду ответа ждать.
А если за эти деньги
Мне не дается счастья,
Знаю, что бесполезно
Цену ему набавлять.
А почему письма по неделе лежат в Москве, я не знаю. Моей вины в этом нет, это точно.
Передавай привет родным.
Целую крепко, горячо и сладко.
Миша Лунин.
08.10.1980г., Фрунзе
Миша, получила вчера твое письмо, в котором ты пишешь, что наша встреча откладывается. Я все понимаю, не так просто вырваться с работы, особенно после отпуска. Остается только одно – ждать. Я верю в тебя и твою любовь.
Все эти дни я ждала тебя с нетерпением, особенно пятого числа, узнала, когда прилетает самолет из Москвы. На «День учителя» был у нас в школе банкет, мы комсомольским учительским коллективом подготовили концерт, было очень здорово, мне наговорили кучу красивых слов и объявили благодарность за хорошую работу. Вечером в ресторане был заказан ужин, а я сбежала оттуда раньше всех, потому что самолет из Москвы прилетал в девять вечера, и я надеялась…
В этот праздничный день очень не хватало тебя. Я думала, ты приедешь, и я познакомлю тебя со всеми нашими. Очень хотелось быть в этот день с тобой. Шестого и седьмого октября отдыхала, валялась на кровати, читала современный французский детектив, потом поехала в гости к подруге Анне. Мы с ней напились чаю, напелись песен и наговорились вдоволь. Но, по-моему, она сомневается в тебе, говорит, что не приедешь, курортный роман… Я с ней чуть не поссорилась из-за этого.
Спасибо тебе за письмо, ты нашел именно те слова, которые были мне необходимы. Я была счастлива и все время пела песни. Даже мама смотрела на меня с удивлением. Мишенька, я не знала раньше разлуки с любимым человеком. Теперь я понимаю, что это страшно. Я хочу быть твоей, а ты чтобы был моим. На этот раз я тебе дарю стихи Юлии Друниной.
Ты рядом, и все прекрасно,
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.
Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти,
Спасибо тебе, мой милый,
За то, что ты есть на свете.
Мы рядом. А ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить.
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете.
Жду тебя, спокойной ночи!
Галина!
09.10.1980г., Фрунзе
Миша, родной мой, добрый вечер!
Вот уже не могу просто так лечь спать, хочется поделиться с тобой впечатлениями, событиями, делами за пройденный день.
Сегодня в школе я провела большой конкурс «15 республик – 15 сестер». Представь себе, сколько я разучила песен и танцев разных национальностей нашей страны, каждый класс представлял какую-нибудь республику, было очень интересно, красочно, вкусно (готовили национальные блюда). Конкурс длился около четырех часов и всем очень понравился.
У нас резко похолодало, пришла домой посиневшая – солнышко светит, а не греет. Может быть, это временно, но уже чувствуется, что наступила настоящая осень… У нас осень не очень красивая, но я ее люблю, хотя мерзлячка ужасная. Вот сижу сейчас в теплом халате и шерстяных носках, а все равно замерзла, потому что батареи холодные, еще не топят. Завтра на работу рано утром, а сейчас уже двенадцать часов. Пора идти спать, но мне не хочется. Собираюсь еще написать план воспитательной работы с классом, прошел уже месяц учебного года, а я все не могу его оформить. Это недоработка моя, а вообще писанины очень много – больше пишем, чем делаем.
Все время думаю о тебе, даже сердце замирает, когда вспоминаю все-все. Здорово я влюбилась. Интересно, как твои родители отнеслись к этому событию, наверное, отговаривают тебя, советуют подумать. Мне, например, все говорят: «Как же ты уедешь так далеко? Будешь скучать». Как подумаю обо всем этом, становится страшновато, но потом вспоминаю тебя, и страх
улетучивается . Рядом с тобой мне будет легко, хотя я плохо представляю, как все сложится.
Спокойной ночи!
Целую крепко, но нежно!
Жду тебя!
Галина.
10.10.1980г., Москва
Галочка, моя милая, здравствуй!
Прошел День конституции, но никакого праздника я не почувствовал. Надеялся, что встречу его вместе с тобой. Но, по независящим от меня причинам, не удалось провести первенство училища до пятого числа, а начальник мне поставил условие, что я никуда не поеду, пока не подчищу свои хвосты. В ближайшие дни проведу финальные игры и освобожусь на недельку. Мечтаю опередить это письмо, хотя по объявлению в газете с 9 по 15 октября проводится неделя письма и «связисты рады будут в срок доставить добрую весточку адресату» (цитирую). Посмотрим!
Мама приобрела томик стихов Н. Доризо. Предлагаю тебе два четверостишия.
1.О, как нам часто кажется в душе,
Что мы, мужчины, властвуем, решаем.
Нет, только тех мы женщин выбираем,
Которые нас выбрали уже.
2.У всякой ревности, ей богу, есть причина,
И есть один неписанный закон:
Когда не верит женщине мужчина,
Не верит он не ей – в себя не верит он.
Галя! Ты меня жди, несмотря ни на что. Наберись, любовь моя, терпения. Я обязательно приеду.
Миша
18.10.1980г., Фрунзе
Мишенька, любимый мой, здравствуй!
Поговорила с тобой по телефону, и мне стало легче. Я хожу очень счастливая, но все еще плохо представляю, что будет, когда ты приедешь. Мы с тобой не дети, надо решать что-то конкретно. А ты об этом ничего не пишешь. Иногда мне кажется, что ты меня не хочешь.
Мне бы хотелось просто отдельную комнату (без всяких ЗАГСов), чтобы жить там с тобой, любить тебя, рожать детей, готовить тебе обеды (обещаю научиться). Меня ругают. Говорят, что у меня бабские рассуждения, что это бывает раз в жизни и должно запомниться. То есть должна быть свадьба. Но мне на это наплевать, лишь бы ты был рядом, и пусть будет, как будет.
Становится порой не по себе, когда подумаю, что все будет новое: и работа, и люди, и город, но я очень люблю тебя и надеюсь, верю в то, что ты поможешь мне преодолеть все трудности.
Люблю. Жду.
Галя
20.10.1980г. ,Фрунзе
Родной мой Мишенька, здравствуй!
Я не случайно купила почтовую бумагу с гвоздиками – я очень люблю эти цветы. А еще я люблю ландыши – это тебе на будущее. Не разлюбил ли ты меня, Миша? Иногда мне это кажется. Дурочка я, да?
Сегодня узнавала на работе, смогут ли меня сразу уволить. Ответили, что по уважительной причине отпускают, то есть увольняют без отработки, а у меня ведь будет уважительная причина, как ты считаешь?
Мои родные еще сомневаются, что это настолько серьезно, что я могу от них уехать, но чувствую, что мама уже ждет тебя не меньше, чем я. Заразила я своей любовью всех.
Вот сейчас у нас уже 23 часа. А завтра в школе день политинформаций. Сидела, готовилась, убила ровно два часа. Читала газеты, журналы и удивлялась, как я отстала от жизни. Пока думаю о тебе, меня ничего не интересует. Это очень плохо с моей стороны, хорошо хоть работа такая, подстегивает.
Что-то давно от тебя нет писем, заглядываю в почтовый ящик – пусто. Ты, наверное, думал, что приедешь, поэтому не писал – видишь, я тебя защищаю.
У нас сейчас очень хорошо, тепло, солнышко весело светит. Я очень люблю осень и весну, лето у нас очень жаркое. Ходим еще без верхней одежды. В магазинах все есть: груши, виноград, арбузы, так что приезжай.
Жду.
Целую.
Галя.
20.10.1980г., Москва
Галочка, здравствуй!
Каждое письмо я начинаю с того, что говорю об очередном переносе нашей встречи, я тебя, наверно, совсем замучил. Извини. У нас начались соревнования на кубок района, я хотел совсем в них не участвовать, так как они считаются неофициальными. Но руководство попросило, а федерация баскетбола назначила меня главным судьей. Такова жизнь.
На ноябрьские праздники я специально запланировал «окно» в календаре. На той неделе пойду покупать билет на четвертое ноября. Если погода будет нормальная, то я прилечу к тебе!!
