Сайфулла Ахмедович Мамаев
Ледяная птица
* * *
– Это здесь! – Ваха с торжествующим видом взглянул на своих спутников и положил руку на панель. – Сейчас мы посмотрим, каков этот ваш трансформер! Мартин, ставь защиту!
Свенсон и Сартов переглянулись. Горик пожал плечами и недоверчиво скривился. Вся эта затея ему не нравилась. Он не верил в то, что беглецы и программатор здесь, да и в измену Мохова и Тараненко тоже. Фокус с рациями его не убедил, такое можно и подстроить. Да и то, что Махмудов не дал Виктору ни слова сказать в свою защиту, тоже не красило големов. Не должны они вот так расправляться со своими, неправильно это. Да и потом, не Вахе было судить Виктора и приговаривать его к смерти. Это мог сделать только Мартин. Он старший голем в комплексе, он отвечает за операцию, значит, ему и решать, кто прав, а кто нет. Был бы на месте Свенсона Руслан Уколов, погибший руководитель Сартова, он бы такое Вахе не спустил…
– Ты готов?
Горик вздрогнул. Задумавшись, он не сразу понял, что вопрос относится к нему. А когда понял, то увидел, что защита уже установлена и все ждут только его, Сартова.
– Готов! – Георгий нехотя кивнул. Ваха, сгоравший от нетерпения, нажал панель еще до того, как Сартов ответил. Он знал, что все равно другого ответа не будет. Люк мучительно медленно открылся…
Как Горик и ожидал, все кончилось, не успев начаться, – зал был пуст.
– И кто же на этот раз предупредил трансформера? – ядовито спросил Горик.
– Витя!!! – прошипел Махмудов, хватая грязную одежду, разбросанную по залу. – Витя, сука! Обманул! Я его маму…
– А ну пошли вон отсюда! – заревел вдруг Сартов низким, утробным голосом, повернувшись к спутникам Вахи. – Вон, шакалье!!! Кому сказал?!
Видя, что глиняные и сержант не спешат выполнять его приказание, он, грозно набычившись, двинулся прямо на них, и те, не выдержав, рванули к выходу.
– Ты!!! Ты!!! – Глазки Вахи превратились в булавочные головки. – Ты почему… Ты как… смеешь разговаривать так с моими людьми? Хочешь что-то сказать, мне говори! Мне!! Понял, мне!!!
– Не торопись, сейчас и твоя очередь придет! – Сартов старался говорить негромко, но то и дело срывался на крик. – Ну-ка объясни, какие ты игры затеял? Ты за что прапорщика убил? Он же наш был! Или яму Мохову роешь?
– Да ты что?!!! – Махмудов, уверенный в том, что все сомнения в измене спецназовцев развеяны, такого поворота событий не ожидал. – Тебе что, мало вот этого?!!
Бронзовый поднял с пола грязные брюки Панамы и потряс ими в воздухе.
– Георгий, я тоже не пойму, ведь про этот зал Ваха узнал от Тараненко, – наконец подал голос Свенсон. – До его допроса Ваха не знал о нем! А то, что здесь были те, кого мы…
– Это он, Ваха, говорит, что не знал! Он говорит, он! А проверить мы не можем! Я вот думаю, что Махмудов и раньше знал об этом зале! Как, Ваха, знал? Ответишь сам? Или хочешь, чтобы мы начали проверять всех твоих глиняных? Ведь наверняка найдется кто-нибудь, кто признается, что знал об этом секторе. И что ты знал.
– Ну и что? – Ваха недоуменно затряс головой. – О том, что они здесь были, что здесь осталась их одежда, я же не знал!
– Это опять только твои слова, – сказал Сартов. – Вот ты говоришь, что хочешь, а бедняге Тараненко и слова вымолвить не дал! Мясник хренов! Ты какое имел право, не получив согласия Мартина, казнить парня? Мне его вина совсем не кажется такой бесспорной, как ты стараешься это представить!
– Ты‑ы‑ы!!! Ты… А это!!! – Ваха вновь потряс штанами зенитчика. – Это что? Это не доказательство?
– Доказательство, – согласился Георгий. – Еще какое доказательство! И если, как ты говоришь, эти шмотки ты нашел, выпотрошив прапорщика, то это и есть доказательство его невиновности! Твой шнырь, которого ты таскаешь за собой, как любимую жену, признался, что видел беглецов в камуфляжке. В чистой и свежей. То есть уже после того, как они переоделись. Виктор же, если и видел их в этом зале – а этого ты не доказал, это только твои слова, но допустим, что так оно и было, – так вот Виктор, кроме информации об этом зале, больше о своем командире ничего не знал. Ни для чего им генератор, ни то, что они делали в верхнем зале… Учти, это твои данные! Те, что ты выудил из мозга невинного парня. А как это могло получиться, что, будучи рядом, в трех шагах друг от друга, обмениваясь, как ты говоришь, условными сигналами, прапорщик не знает, где его ротный? Показывает тебе этот зал, когда должен указать на тот, в котором работал генератор. Разве это не доказывает, что он не знал о Мохове? А следовательно, не было никакого заговора спецназовцев.
– Слушай, а действительно! – Швед, внимательно слушавший Сартова, пристально посмотрел на Махмудова. – А как ты это все объяснишь?
– Да он… он… Врет он все!
Ваха, взбешенный, бросился на Горика, но тот давно был готов к этому. Все то время, что Сартов говорил, плетя свою словесную паутину, он подводил Махмудова именно к этой вспышке гнева и заранее рассчитал свои действия. Отклонившись в сторону, он чуть поддернул Ваху вперед, и тот, теряя равновесие, что называется, «провалился». А Сартов, продолжая отклонять корпус, тут же перешел на вращение и, ускоряясь, нанес мощный удар пяткой в затылок голема. Будь Ваха глиняным, не говоря уж о том, что бы с ним случилось, если б он был простым человеком, после такого приема вряд ли выжил бы. Но Махмудов был бронзовым, а потому отделался только нокдауном. Потрясенный, он сделал несколько неверных шагов, но на ногах удержался. И даже готов был вновь ринуться в атаку, но теперь его остановил Свенсон.
– Стоять! – приказал швед. – Всем стоять! Вы что здесь устроили? Опять? Прошлого урока мало было?
Но Махмудов словно не слышал его. Набычившись, направив оба зрачка в точку, находившуюся где-то на переносице Сартова, он двинулся вперед и неотвратимо приближался к тому месту, где, по плану Георгия, ему предстояло получить еще один удар, но Мартин своим решительным вмешательством все испортил.
Схватив могучей рукой потрясенного бронзового, швед развернул его в сторону выхода и вышвырнул из зала. Выбежав следом, Свенсон остановился, глядя на големов, ошарашенных таким появлением своего босса, и показал рукой на Ваху:
– Уведите его отсюда! Куда хотите, но чтобы духу его здесь не было! И передайте, чтобы… Ладно, я потом с ним разберусь. А сейчас, марш отсюда!
Чувствуя, что кроме брани на ум ничего не приходит, а терять самообладание в присутствии големов начального уровня чистильщику не подобает, Мартин лишь презрительно махнул рукой.
Вернувшись в зал, он с укором посмотрел на Георгия:
– Ну, от этого негодяя я всего ожидал, но чтобы ты так себя повел? – Свенсон недовольно покачал головой. – Некрасиво!
– Некрасиво? – В голосе Сартова, чувствовавшего себя волком, у которого вырвали из пасти добычу, все еще прорывалось рычание. – Эта тварь… Кто его только големом сделал? Это же из-за его интриг мы программы потеряли! Если бы он не потащил тебя к своему червяку… О черт, челнок! Мы же его до сих пор не отправили назад!
Глаза Свенсона расширились. Мало того что не отправили, так и загружать до сих пор не начали!
– Быстро вниз, к озеру!
Несмотря на опустошения, производимые Рыковым в рядах противника, продвигаться вперед становилось все труднее и труднее. Глиняные, действуя по приказу своего бронзового, сбегались на звук выстрелов, словно мотыльки на огонь. Толик, обогащая с каждым выбросом энергии свой опыт применения нового оружия, стал постепенно испытывать дефицит этой самой энергии. Не помогали даже те многочисленные генераторы, что он создал в себе, подсмотрев подобные модули в программах на золотом диске.
Необходимо было восполнить затраты, но попытка сделать это старым как мир способом, то есть насыщением желудка, ничего не дала. Свой НЗ он, конечно, проглотил, но от предложения Германа съесть его порцию, вынужден был отказаться. Взбунтовался желудок. Он не способен был переварить такое количество еды.
А надо бы, враги все прибывали, они вываливались из самых разных мест, впереди отряда, позади, сбоку! Даже сверху и снизу пару раз вылезли! Рыков уже пошел на хитрость: сметая все перед собой, он заставлял отряд двигаться с максимальной скоростью, а когда позади собиралось число преследователей, заслуживавшее того, чтобы из-за него остановиться, резко тормозил и одним залпом крушил всех, кто был в коридоре. Тех же, кто появлялся небольшими группками или вообще по одному, Толик не трогал, их расстреливали Валентин и Курбан. Спецназовец и горец отлично навострились в быстрой и точной стрельбе. Тем самым они давали возможность программисту экономить энергию, пусть немножко, но в их положении и это было ценно.
Что же до остальных, то с прицельной стрельбой по головам големов у них получалось плохо. Нет, они тоже иногда попадали, особенно Лера, «каштан» которой выбрасывал такие порции огня, что трудно было промахнутся, но поспеть за реакцией и сноровкой Мохова и старшего Алиева они не могли. Разве что когда цель возникала прямо перед носом.
В них тоже попадали. По счастью, дело ограничивалось пока лишь царапинами, когда пули чиркали по касательной, да синяками под бронежилетами. Дважды пули ткнулись в шлем Панаме, тот никак не мог смириться с тем, что кто-то воюет лучше него, кидался во все заварушки, а потому и досталось ему больше всех. Хорошо, что защитный материал пока держался, и зенитчик оба раза отделался только звоном в голове.
– Надеюсь, что наша цель стоила того! – Герман вставил очередную обойму в «абакан». – У меня кончаются патроны!
– У меня тоже. – Гарун загнал гранату в подствольник. – Скоро врукопашную драться придется.
– Да озера осталось два перехода, – сообщил Валентин. – Выйдем в тот коридор, где мы встретились, челнок должен быть там. Но перед этим нам нужно что-то придумать, что бы задержать глиняных! Завал какой-нибудь, или еще что-то! Отсечь их надо.
– Мне понадобится минут… пять, – предупредил Толик. – Это после того, как я доберусь до корабля.
– Да ты с ума сошел! – Панама посмотрел на программиста с возмущением. – Мы и минуты не продержимся!
Глава 24
Свенсон высунулся из лаза по пояс и огляделся.
– Так, нам, кажется, туда. – Он показал в сторону озера. – Я точно помню, что там, прямо у полосы, есть лаз, ведущий под землю. Мне его Ваха показал.
– Ну так давай, выбирайся! – Сартов подтолкнул шведа в спину. Ему уже так осточертело подземелье, что просто не терпелось вылезти на поверхность. – Если ты не забыл, так я возле этого лаза тоже был. Тебя ждал.
Георгий вылез и стал рядом с чистильщиком.
– Вон там, – сказал он, показывая рукой куда‑то вперед. И не очень уверенно добавил: – Кажется.
– Пошли! – Свенсон то быстрым шагом, то бегом двинулся вниз. – Наверняка где-то здесь тропа должна быть! Ага, вот она!
Горик поспешил за Мартином. Он понимал, что ошибок наделано много, нужно срочно выправлять ситуацию, а как это сделать – полный туман. Из-за интриг Махмудова след беглецов окончательно утерян. И никакой зацепки! Никакой?!
– Твою мать!!! – внезапно выругался Георгий и хлопнул себя по лбу. – Черт бы его побрал, этого Ваху, из-за него Рыкова упустили!
– Это ты о чем? – спросил Свенсон, оборачиваясь на ходу. – Я вижу, ты всех собак готов на Махмудова повесить!
– Да как же не вешать, он же со своими делишками отвлек нас! – Сартов неожиданно остановился. – Мартин, постой!
– Ну, что еще? – Чистильщик с недовольным видом остановился и повернулся к Георгию. Он уже был у лаза и даже успел нажать на панель. – Горик, живо, ты же знаешь, что нужно челнок отпускать!
– Да отпустишь, минута роли не играет. – Сартов показал на вершину горы. – Я сейчас вспомнил! Трансформеру этому, ему же электричество нужно было.
– Ах ты черт, – Глаза шведа вспыхнули. – Горик, бегом назад и заблокируй все источники!
– Бегу!
Сартов развернулся и приготовился бежать, но поскользнулся. Падая плашмя, он в самый последний момент успел выставить руки… и затылком ощутил, как раскаленный веер прошел над его головой.
Молниеносно перекатившись, бронзовый вскочил и интуитивно отпрыгнул в сторону. И вовремя: белый луч ударил в то место, где он только что стоял. Сартов оторопел, на этот раз он видел, что стреляли сверху, с неба. Но там ведь никого нет!
– Не стой, беги в шахту! – услышал он вопль Свенсона. – Это ликвидаторы! Махмудов, тварь конченная, это он вызвал!
Сартов повернулся на голос в тот самый миг, когда заряды невидимого воздушного стрелка вонзились в грудь и голову чистильщика. В одно мгновение верхняя часть тела Свенсона отделилась от нижней и тут же разлетелась в клочья.
Реакция бронзового была молниеносной. Еще швед не успел рухнуть на землю, а Сартов уже летел к лазу. Краем глаза, самым-самым краешком, он заметил, как справа от него зажглась ослепительно яркая точка. Стремительно увеличиваясь, она понеслась к земле, и бронзовый понял, что сейчас с ним произойдет то же, что и с Мартином.
Его спас неимоверно высокий скачок вверх. Ликвидатор учел все, его луч прочертил разрушающую полосу по всему пространству, куда мог допрыгнуть голем. Вправо, влево, вниз, даже вверх, но не настолько, насколько взлетел Горик! До того, что москвич вонзится в небо стремительной свечой, робот-убийца просто не додумался. Да и не в силах был додуматься. Машина производила только вероятностные расчеты, фантазии ей ни к чему. А ликвидатор как раз и был такой машиной. Умевшей убивать, преследовать, догонять, но не фантазировать.
Ждать повторного выстрела Сартову было не резон. Он влетел в провал шахты и, гремя башмаками, понесся вниз. Выбежав в коридор, голем хотел было уже бежать дальше, но тут бронзового осенила одна мысль, которая заставила его остановиться и рвануть обратно. Вверх!! Он успел как раз в тот момент, когда плита, закрывавшая выход из подземелья, медленно вращаясь вокруг горизонтальной оси, с тяжелым стуком встала на место.
Торопясь – ведь ликвидаторы перемещаются очень быстро, – Горик, хватая один за другим камни, что во множестве нападали сверху, стал вколачивать их в основание поворотного механизма. Теперь, если кто-то попытается открыть лаз извне, ему придется повозиться, плиту наверняка заклинит. Ерунда, конечно, ликвидаторы живо найдут другой ход, но хоть что-то надо же делать!
Преследование прекратилось так же неожиданно, как и началось. Големы, наседавшие на беглецов с неистовостью обреченных, вдруг в один момент потеряли к ним всякий интерес и словно бы под землю провалились. Просто исчезли, и все! Герману даже показалось, что это произошло после того, как его маленький отряд, отступая, перешел незримую границу, за которую големы зайти не могли. На самом деле все объяснялось намного проще и страшнее. Просто пробило три часа и начали действовать ликвидаторы, вызванные Махмудовым. Настал «час смерти», как выразился он сам.
Но Рыков и его друзья не знали об этом. Выбежав из последнего перехода, Толик сразу увидел челнок, а возле него Сартова.
Засада?! Недолго думая, программист выпустил заряд. До этого он стрелял только по глиняным, теперь же предстояло испытать свои силы на бронзовом. Анатолий впервые увидел, что энергия может не только атаковать, но и защищать. Пусть это была только желтая сфера, но и Рыков уже тоже был не тот. Исчерпав свои запасы, он не смог развить генерацию нужной частоты, и удар получился бледно-зеленого свечения. Пробив защиту, остатки атакующей энергии достигли цели и отшвырнули голема за челнок.
Почувствовав, что противник только повержен, но не уничтожен, Рыков бросился следом. Увидев, что бронзовый лежит, не в силах подняться, Толик растерялся. Добивать лежачего он не умел.
– Ты?! – воскликнул он, узнав Сартова. – Да сколько же раз ты будешь возникать у меня на пути?
– Уже недолго! – Георгий ошеломленно посмотрел на трансформера, за которым охотился еще в Москве. – Махмудов вызвал ликвидаторов, и они уже здесь. Чистильщик погиб, скоро придет и наш черед.
– Ну, это мы еще посмотрим! – Рыков оглянулся на челнок. – Ты… С тобой-то вот что делать?
– Ты что, глухой? – удивился Георгий. – Нам уже ничего не нужно ни с кем делать! С нами буду делать! Это же роботы-убийцы! Они летают с большой скоростью и, оставаясь невидимыми, уничтожают все, что шевелится. И так, пока не найдут программатор и диски, которые ты похитил.
– Так пусть забирают, они мне не нужны! – Толик встал так, чтобы видеть челнок и в то же время не выпускать из виду голема. – Бросить им чемодан, уже и так надоело его таскать, и пусть себе улетают!
– Не выйдет, – выдохнул Сартов. – Они, пока здесь всех не уничтожат, не успокоятся! Так что ляжем рядом, ты и я. Хотя, знаешь, мне кажется, что я уже и зла на тебя не держу.
– Вот спасибо! – Рыков, еще не веря в то, что у него получилось с кодом «стирания», усмехнулся. Подбежавшему Герману он сказал, показывая на бронзового: – Пошевелится, стреляй! А мне у этой птички панель управления нужно найти.
– Я покажу! – вызвался Георгий. – Я видел, где Мартин ее открывал, когда концентрат сгружали.
– Давай! – сказал Толик. – Вставай!
Майор подал руку и помог бронзовому подняться на ноги. Остальные беглецы столпились вокруг. Они слышали слова голема о ликвидаторах и теперь тревожно всматривались в любую тень.
– Вот здесь. – Сартов толкнул незаметный квадратик, и из корпуса корабля выдвинулась консоль управления. – Но код доступа я не знаю.
– Я знаю.
Толик вызвал в своей усиленной памяти программу Золотого и влез в его базу данных.
– Шутник был ваш Золотой, – заметил он. – Блин, целую цифровую симфонию набрать не поленился. Ну, ребятки, с богом!
Пальцы Рыка замелькали над клавиатурой.
– Да, тут точно один только автомат и справится, – с удовлетворенным видом произнес он секунд через пятнадцать. – Готово!
Изумленные земляне увидели, как над тем местом, откуда выдвигалась панель, засветился небольшой дисплей.
– Рыков, если собрался что-то делать, то делай быстрее! – сказал бронзовый, напряженно прислушиваясь. – Они вот-вот появятся.
– Да я готов!
Толик отдал приказ бортовому компьютеру. Челнок вздрогнул, часть его борта потеряла монолитность, расходящимся веером открылся проход внутрь.
– Я слышу скрип, – сказал Сартов. – Кто-то открывает вход в галерею.
– Всем в машину! – приказал Толик. – Лера, вперед!
– Я‑я боюсь! – испуганно пробормотала девушка. – А вдруг там кто-то есть?
– Пошли со мной! – Гарун первый впрыгнул в корабль и с автоматом наизготовку скрылся внутри. – Ух ты, как здорово! – донеслось оттуда. – Давайте сюда!
Не дожидаясь, пока Валерия наконец соберется с духом, Герман схватил ее за шиворот и затащил в челнок.
Панама и Курбан вбежали следом. Снаружи остались Мохов, Сартов и Рыков.
– Ну, давайте, вы чего ждете? – окликнул их Курбан, задержавшись в проходе. – Вам что, жизнь надоела?
– Валентин, иди, – приказал Толик, не отводя взгляда на бронзового. – Твоя очередь!
– А вы?
– Я последний. И передай, пожалуйста, мне сюда дипломат!
Мохов запрыгнул в люк и протянул оттуда программатор. Толик подбежал к сложенным в штабеля контейнерам с концентратом и положил опасную ношу так, чтобы казалось, будто ее просто забыли впопыхах.
«А ты чего стоишь? – обратился он к бронзовому, перейдя на ультразвук. – Залезай!»
«Спасаешь мне жизнь? – Сартов стоял, не двигаясь с места. – Зачем?»
Толик улыбнулся:
«Некогда рассказывать. Давай, не тяни время!»
Они вошли в салон одновременно – голем и злейший его враг, трансформер.
«Герметизация! – приказал Рыков кораблю. – Защита – полная! Доступ извне запрещен! Все данные на консоль командира!»
Легкий удар в барабанные перепонки дал понять, что с герметизацией в челноке все в полном порядке. Зато выполнение последней команды вызвало небольшое смятение в душах беглецов. Плоская вертикальная панель, засветившаяся в торцевой части челнока, мгновенно заполнилась множеством непонятных символов и знаков.
– Оп‑па‑на! – протянул Герман. – Это что же означает на ихнем языке?
Рыков жестом попросил соблюдать молчание. Он был уверен, что вокруг корабля бродят те, кого так боялся Сартов.
«Запрет на любую форму излучения! – приказал он на всякий случай. – Вывести на дисплей схему расположения систем управления кораблем!»
Панель зарябило множеством цветных линий, квадратиков и треугольников. Толик недовольно покачал головой. Это было совсем не то, что ему требовалось.
«Что ты ищешь?» – спросил Сартов.
– Может, скажешь, в чем проблема? – шепотом добавил Герман. Он слышал ультразвук, но говорить на нем не мог. – Я ведь летчик, не забывай!
– Летчик, говоришь? – усмехнулся Рык. – Это хорошо. Пригодится потом. А сейчас не мешай!
Толик несколько минут постоял с закрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что он медитирует, но на самом деле он настраивал свой внутренний программный компьютер, созданный им еще в Москве, на систему команд, подсмотренных в коде Золотого.
«Включить информационную сеть! – приказал он. – Вывести на дисплей информацию об узлах подключения. Форма подключения по типу земных устройств».
Вот теперь Толик получил то, что хотел. Прямо под дисплеем образовалась небольшая контактная площадка, к которой он тут же адаптировал руку. Послав команду нанороботам, он адаптировал конфигурацию пальцев под контактные пластины. Затем вошел в соединение и … замер.
Произошло невозможное – он стал кораблем. А корабль им. Они просто объединились в единую вычислительную систему!
Это было настолько ошеломляюще, настолько неожиданно и необыкновенно, что Толик даже не сразу понял, что произошло. А вот его собственный программный компьютер приспособился в один миг. Впитавший в себя привычки своего носителя, частью которого уже стал, он отличался такой же агрессивной манерой поведения в информационных средах, коей отличался сам Рыков еще до того, как стал киборгом. И соединившись в общую сеть с вычислительным комплексом челнока, он тут же подчинил его себе! Окончательно и полностью.
Едва Толику пришло в голову, что неплохо было бы посмотреть, что делается в галерее, как стены тут же стали «прозрачными». Он «видел» все вокруг так, как будто это не челнок, а он сам находился в пустой галерее, стоя на высокой подставке.
Рыков еще не успел свыкнуться с этим новым ощущением, нужно сказать, с непривычки не слишком приятным – уж очень странно было ощущать опору под ногами и не видеть ее, – как подоспело еще одно открытие. Стоило только подумать о том, где сейчас ликвидаторы, как на «дисплее» появились три квадратные отметки, обозначавшие положение роботов-убийц по отношению к челноку. Две на пути к озеру, одна позади…
«Покажи, – приказал он самому себе. – Я хочу их видеть».
С «невидимками» произошло нечто странное – они стали одновременно видимыми и невидимыми. Они напоминали собой гигантские скульптуры, отлитые из прозрачного хрусталя. Мало похожие на людей, они наводили на мысль скорее о закованных в диковинные доспехи рыцарях, на первый взгляд, неуклюжих. В широком корпусе, в толстых руках, облепленных различными устройствами явно смертоносного предназначения, чувствовалась грозная, неукротимая мощь. Большая голова с трехглазой оптической системой и парой трубчатых излучателей вместо ушей тоже не добавляла доброты к образу ликвидатора. Одним словом, встречаться с ним не рекомендовалось.
Подталкиваемый озорством, Толик вывел картинку на панель дисплея. Он не смотрел на друзей и не видел их лица, но короткое «ой» Валерии услышал.
– Вот так уродец! – прошептал Панама. – Хранитель – цыпленок против него!
– А подстрелить его можно чем-нибудь? – со свойственной ему практичностью спросил Курбан. – Стекляшку эту…
– А ты из рогатки попробуй! – предложил Панама. – Блин, вот осколков-то будет!
– Показать бортовое оружие! – приказал Толик.
Вот тут-то его и поджидало разочарование. Транспортный челнок не имел на борту никакого вооружения.
– Ну вот, я так и знал! – огорченно воскликнул Герман. – Мне, летчику-истребителю, подсовывают какой-то грузовик-спермовоз, да еще ликвидаторами обкладывают! Чем мне сбивать-то их?
– А зачем сбивать? – подал голос Гарун. – Прикажи им уходить отсюда, да и все. Тем более что программатор у них.
– Бесполезно! – махнул рукой Георгий. – Они никому не подчиняются, ничьих команд не слушают. Делают только то, что приказали им там, на орбите.
– Но по челноку они же не будут стрелять? – спросил Рыков.
– Нет, конечно! – ответил Сартов Толику и задумался. – Хотя, если они узнают, что в корабле посторонние… Нет, не знаю. Не уверен.
– Послушай, а у челнока есть связь со станцией на орбите? – вдруг спросил Гарун.
– Сейчас узнаю. – Рыков переадресовал вопрос компьютеру.
– Нет, бесполезно, – сообщил он через полминуты. – Слишком много земли над нами. Сигнал не проходит.
– Вот и отлично, значит, там, – младший Алиев показал на потолок, – понятия не имеют, что мы отобрали их имущество.
– Ну, скажем, не просто имущество! – Толик, как истый программист, терпеть не мог неправильное употребление терминов. – Челнок – это тоже робот. Он – составная часть корабля-робота. Пресловутый Алмазный – это не что иное, как компьютер. Точнее, он и есть корабль-робот… Твою мать, ребята, какой же я олух!
– Что случилось? – всполошились беглецы. – Что такое? О чем ты?
Но Толик не отвечал. Он был ошеломлен. Идея, пришедшая ему в голову, была столь дерзка, столь безумна, что он боялся поверить в ее осуществимость.
– Господи, нет, этого не может быть. Это невероятно, – шептал он.
– Да о чем ты? – Герман подошел сзади и стал за спиной Толика, глядя на дисплей.
– Ребята вы решите, что я сумасшедший… Но мы победили!
Рыков оглянулся на своих друзей. На него смотрело семь пар изумленных глаз.
– Понимаете, этот челнок – только физически отдельная машина. Фактически же он представляет собой часть единой информационной системы. Не понимаете? Вы в больших организациях бывали? Компьютеры, объединенные в сеть, видели? А теперь представьте себе, что есть главный компьютер, называемый сервер, определяющий, какие данные и какие программы терминал может использовать, а какие нет. Но это в простых сетях. А есть такие, где одну большую задачу распределяют на все аппараты, подключенные к серверу.
– Кажется, я понял, – первым отозвался Сартов. – Ты хочешь сказать, что наш челнок – это один из таких терминалов? А орбитальная станция – сервер?
– В примитивном смысле так, – подтвердил Толик. – На деле, конечно, все намного сложнее. Орбитальная станция – это все. Это целый автоматический комплекс со своей навигационной службой, с множеством обслуживающих роботов, с заводом по производству нанороботов и даже с собственной службой безопасности. Вон их представители бродят вокруг! Но главное – это Алмазный! Это мозг корабля, его управляющий центр, который способен решать самые сложные задачи. Это он привел корабль к Земле. И это он отправил первых роботов сюда, к нам. Когда это произошло, я не знаю, может, тысячу, может, сто тысяч, а может, и миллион лет назад, да и не важно это. Главное, это то, что, захватив первых людей, Алмазный сумел сделать из них големов и дал им такую власть над обычными людьми, что вот уже множество столетий они влияют на нашу жизнь. Они управляют ею, они решают, куда направить развитие человечества. Точнее, это решает он, Алмазный, а големы проводят в жизнь.
– Так Бог – это он? Алмазный? – ужаснулась Лера.
– Он подменил собой Бога! Разделяя людей на конфессии, заставляя их погружаться в схоластику, в мистику, он отвлекал их от реальности, заставлял строить множество ненужных сооружений, пирамид и храмов, маскировал свою истинную цель. А на самом деле Алмазный выращивал себе рабов. И строил Кольцо. С его помощью можно отразить нападение любого вражеского флота. Строил и этот подземный комплекс, только здесь работали настоящие роботы, полные. И этот комплекс – не что иное, как центр управления стрельбой. А тот двенадцатигранник, – Толик повернулся к Александрову, – ну, на котором мы спали, – излучатель первичного импульса. О нем поговорим потом, а сейчас главное. С завершением создания Кольца отпадает необходимость таиться, скрывать от людей их настоящее положение в задуманной им иерархии. Какое положение, я думаю, говорить нет смысла, мы ведь тоже используем животных…
– Что?! – Панама возмущенно вскинул брови. – Это как понимать?
– Да как хочешь! Кого интересует мнение муравьев? – Анатолий криво усмехнулся. – Нас же не волнуют чувства муравьев? Пчел, птиц… Нужна плотина для электростанции – строим. А сколько миллионов насекомых при этом погибнет, кого это волнует?! Букашки же, еще наплодятся! А для лишенного чувств компьютера мы значим еще меньше. Он просто строит ситуацию так, как считает нужным.
– И что, – в глазах Курбана засветилось понимание положения, – их Кольцо это…
– Это наш конец света, – ответил Рык. – Георгий, я прав?
Бронзовый, не поднимая головы, кивнул.
– Прав, – проговорил он. – Более того, Кольцо уже практически готово, осталось только запустить этот самый подземный комплекс, в котором мы находимся.
– Вот тебе бабушка и Ветхий Завет! – присвистнул Панама. – А что ты там говорил про победу? Шутил или серьезно?
Все разом повернулись к Рыкову. В глазах людей светилась надежда.
– Как вам мысль захватить станцию? Орбитальную станцию. Завладеть Алмазным, заставить его стать нашим слугой. – Толик пристально следил за реакцией земляков. – Ну что, рискнем?
– А как? – спросила Лера.
– Да какая разница? – впервые открыл рот Мохов. – Я согласен в любом случае. Хватит, натерпелся!
– И я согласен, – сказал Курбан.
– А я что, рыжий, что ли? – подал голос Панама, и все заулыбались.
С этой минуты стало понятно, что остальные тоже не против. Осталось только услышать мнение Сартова. Но и он не стал тянуть с ответом.
– Я готов, – сказал он. – Сам не понимаю почему, но я с вами.
В отличие от него, Рыков знал, в чем дело. Не зря же он вмонтировал в свою программу энергетического оружия код «неподчинения».
– Тогда поступаем так…
