Александра Завалина
Семь ударов
Настин дневник. 15 сентября
«Что-то странное происходит. Я ничего не понимаю! В мою маму что-то вселилось, и это «что-то» уверяет, что оно – это Маша Ножова. Я не верю. Маша ведь на небесах…
Мама вдруг стала странно дергаться, путать слова, словно язык не принадлежал ей, и сказала с немыслимыми для себя интонациями:
– Это ты, ты, ты, Настя… как… ты могла… ты убила…
Кажется, ей было сложно говорить. Так, словно язык превратился в желе.
– Прекращай… мне сложно… говорить… я не могу…
А я не выдержала и спряталась в своей комнате. А теперь сижу и думаю: а вдруг это в самом деле Маша?»
Настин дневник. 16 сентября
«Я не могла позволить, чтобы Алина села в тюрьму или попала в психбольницу. Ведь когда Оно снова пожалуется на голод, и я отправлю его куда-нибудь, а Оно убьет в то время, когда Алина будет сидеть в тюрьме или психбольнице, то все обвинения с нее будут сняты.
Поэтому когда суд вынес решение везти Алину в психбольницу, я была готова: разузнала электронный ящик одного из полицейских, которые должны будут ее сопровождать, и заранее приготовила файл с изображением никому не знакомого парня.
– Тебя зовут Миша, – заявила я ему. – Следуй моим инструкциям, и все пройдет гладко.
«У меня никогда не было имени. Миша подойдет. Так что я должен сделать?»
– Я отправлю тебя одному человеку. Ты не должен его убивать. Потерпи. Ты остановишь машину, оставишь полицейских без сознания и вынудишь Алину сбежать.
«Вынужу? И как я это сделаю, по-твоему?»
– Ты умеешь очаровывать. Я на себе в этом убедилась.
«Странно, что ты это признаешь».
Тогда я заявила, что не нужно быть умной, чтобы это признать. Я не дура и знала, что Миша меня очаровал. И не в переносном смысле, а буквально – очаровал. Открыл мои истинные желания, заставил им следовать. И я была благодарна.
Далее я объяснила ему, чтобы он обманул полицейских с помощью своих фокусов, на что Миша заявил, что сможет перенести их с Алиной на какое-то расстояние. Я разрешила ему это. Я знала, что он на это способен: когда я переправила его соседям Алины, он сумел перебраться через забор и сигнализацию, чтобы сделать нужный запрос в Алинином ноутбуке и оставить под кроватью окровавленный нож. Да и одно то, что он мог переносить реальные предметы (как нож или волосы, например) через Интернет уже было чудом. Он реально был исполняющим желания.
В тот же день я снова поэкспериментировала и отправила файл с нарисованным персонажем Мишей на свою почту. Открыла. А в следующее мгновение в дверь комнаты постучали, и на пороге возник он – точь-в-точь такой, каким я его нарисовала. Он улыбнулся. Очаровательно!
– А ты не боишься, что я утолю голод с помощью тебя? – спросил он и схватил меня за плечо.
Я даже не шелохнулась. Та Настя, которая всего боялась, но не признавала этого, исчезла. Ее место заняла по-настоящему бесстрашная Настя. Я сказала ему, что он обязан мне своей свободой и что я знаю, что он, нарисованный, может проявляться в реальном мире ненадолго, а значит, не сможет утолить голод без моей помощи. И я пообещала, что буду выпускать его, когда нужно, а он должен исполнять мои желания. Ему было нечем крыть. Он был рабом заключения, и я единственная, кто мог дать ему какую-никакую свободу. Я сразу это поняла.
И попала в точку. Больше Миша не покушался на мою жизнь. Ха! Как можно убить того, кто выпускает тебя из твоей клетки, в которую ты неминуемо возвращаешься?»
Настин дневник. 17 сентября
«Все работает! Я не ошиблась: Миша смог убедить Алину бежать с ним неизвестно куда, лишь бы не ехать в психушку. И он смог уйти от полиции, когда, благодаря своим сверхспособностям, перенесся с Алиной в пространстве. И он оставил ее в новеньком домике какого-то богатея, а сам снова вернулся в мое приложение. Я специально засекала время: почти два часа. Предполагаю, что Миша не мог находиться в реальном мире больше часа или двух.
А Лиза знает правду – что в дело замешаны мистические силы. Она подозревает Рыжкову. Думает, что та – ведьма Вуду! Смех да и только! И она считает, что именно Рыжкова убила Машу… да. Я не могла ее убить. И не убивала. У меня не было такого намерения.
И Лиза уверена, что Алина – не убийца. Она даже не верит в то, что Алина, не ведая, убивает людей – говорит, это ерунда. А я смотрю на нее и думаю: а если бы на месте Алины была я, она бы так за меня заступалась? Или они обе уже на следующий день поверили бы полиции и СМИ?
Миша голоден. Он не смог провести свой ритуал – ни на полиции, ни на Алине. Я не разрешила. А значит, сегодня ночью я выпущу его. И уже знаю, на кого».
Настин дневник. 18 сентября
«Чтобы переправить Мишу к Алине, пришлось помудрить. Там неподалеку располагалось село моей бабушки, и я отправила файл ей на телефон. Бабушка ничего не поняла (она даже не знает, какие бывают расширения), но открыла файл и освободила Мишу. А Миша отправился туда, где оставил Алину. Ему приходилось спешить: два часа – слишком короткий промежуток времени.
И он рассказал ей, что она – убийца. Какой умница! Максим Перепелов, лучший друг Колобка, мертв! И все из-за нее! И он наплел ей про родовое проклятие и про ведьму. Про ведьму – Лизина идея!
А наша крутая Алина заявила, что не прочь сесть в тюрьму. Но нет! Я не позволю тебе! Ты и дальше будешь моим персонажем – неуловимой, страшной убийцей! И ты будешь следовать моему сценарию!
Правда, Миша едва не спалился. Он едва не исчез прямо на глазах у Алины! Заметка: в следующий раз мне нужно внимательнее следить за временем.
В школе сегодня настоящий гвалт. Все смотрели новости и знали, что происходит. Алина – убийца! А я шла по коридорам и наслаждалась. Они обсуждают мой сюжет, моего персонажа, они шокированы историей, которую придумала я. Для художника нет чувства приятнее того, когда его творением взбудоражены, что даже не могут говорить и думать больше ни о чем другом.
Лиза целый день с подозрением косилась на Рыжкову. Я решила порадовать ее и кинула информацию, мол, дома у Рыжковой целый склад магического хлама типа гадальных карт и некроматических книжек. И Лиза предложила украсть у Рыжковой кукол – типа без них она станет никем. Хотя Рыжкова итак была никем».
«Черт, черт, черт! Алина сбежала! Миша не смог ее очаровать! И где теперь ее искать?!»
Настин дневник. 19 сентября
«Алина, Алина, Алина, Алина, Алина, Алина, Алина…
Я найду тебя!»
Настин дневник. 20 сентября
«Кажется, Лиза что-то знает про Алину. Думаю, Алина вернулась в город. И затравленная Рыжкова – возможное доказательство этого».
Настин дневник. 21 сентября
«Нужно ее запугать. Заверить, что Алина – убийца, чтобы она сдала ее кому угодно. А уж я дальше направлю ее, куда положено по сюжету. Миша вчера хорошо постарался, убив Веронику Дубцову. И хорошо, что он забрал у нее наличные – чувствую, скоро они мне пригодятся».
Настин дневник. 22 сентября
«Сегодня Алина прислала мне с нового электронного ящика: «Если придет файл wst8, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не открывай его!» Она не подписалась, но я была уверена: это точно она. И она думает, что я – жертва! Ха! Правда, я не думала, что она знает про файлы… что-то мне тревожно.
Они с Лизой что-то мутят. Я нападу на Алининых родителей, и она сразу примчится. Но сначала нужно убрать всех полицейских возле ее дома, чтобы ее не задержали по дороге. Миша с этим справится».
«Компания у них собралась, что надо: Алинины родители, Алина, Георгий и Костя. Костя! Нет, это выносимо… Как она могла и его завербовать?!
А Миша прокололся. Они что-то сделали, и он поменял облик с Алининого на тот, другой, придуманный мной. Странно. Обычно, когда я отсылаю файл с картинкой, присылается то, что на картинке. Но я не присылала Алининой маме Мишу – я присылала Алину.
Костя что-то умеет. Ведь это он установил мне то приложение. Он что-то может. Ну почему, почему он снова не на моей стороне?!
(Похоже, Мишу все это забавляет.)
Я не могу убить Костю, но могу его задержать. Хотя бы ненадолго. Времени должно хватить».
Настин дневник. 23 сентября
«Сегодня мама снова странно себя вела и утверждала, что она Маша Ножова. Она даже напала на меня, и я больно ударилась затылком о стену! Я заперлась в комнате, а потом на моей стене появилось слово. «Хватит!» А чуть позже целая фраза, правда, какая-то странная: «Друг другу wst8, картина между». Что бы это значило?..
Я не могу думать. Нет! Маша Ножова мертва! Она ангел, она на небесах, она царит среди облаков и не видит, что я делаю!»
«Алина! Я не могу… Алина позвонила мне!
И выдала мне все свои планы. Они хотят вынести какую-то картину с Костиного чердака. И теперь я понимаю. Миша упоминал вскользь, что попал в приложение из какой-то картины. И я должна увести картину у Алины из-под носа. Как Алина увела Костю из-под моего носа.
И пусть они все приготовятся к неожиданному повороту. Интересно, что они будут чувствовать, когда узнают, что я умерла?»
Настин дневник. 24 сентября
«Быть мертвой – утомительно. Но Миша прекрасно сыграл свою роль – точнее, это я прекрасно нарисовала себя бездыханной и отправила сама себе. А когда шла с картиной под мышкой из дома Кости, то открыла файл. Полиция и скорая помощь приехали через десять минут. Через двадцать минут «мое» тело забрали в участок. А через два часа «я» исчезла.
Признаться, я ждала чего-то подобного. Я потихоньку снимала и откладывала деньги. Собирала вещи. Искала подходящие варианты квартир. А еще обокрала Веронику Дубцову, чтобы мне наверняка хватило. А потом сменила имидж и отправилась «на новый уровень» (так сказала бы Лиза).
Картину я спрятала под деревом в своем подъезде, чтобы было видно из окна. Дождалась глубокой ночи и выкопала яму, после чего закидала ее землей. Миша требовал, чтобы я ее сожгла, но я не стала – мало ли что.
А снять квартиру – дело пяти секунд. Достаточно хорошо врать и подделать паспорт, чтобы казаться совершеннолетней. Вот и все».
Настин дневник. 26 сентября
«Чтобы Миша не засиделся в заключении приложения, я время от времени выпускаю его, отправляя файл самой себе. А чтобы утолить его голод, я отправляю его на окраины города, где он смог бы выбрать в жертвы какого-нибудь бродягу. Но иной раз, мне кажется, что это не я хозяйка Миши, а это он – мой хозяин.
И кстати, теперь я понимаю, почему всем так нравятся образы злодеев».
27 сентября. День
Настя – убийца. Теперь мы знали это со стопроцентной вероятностью. Когда Миша с улыбкой смайлика посмотрел прямо в нашу камеру, камера зашипела и пошла серыми полосами. Вскоре картинка исчезла – связь была потеряна. Я, Лиза и Костя застыли.
Первой отмерла я и заявила:
– Они нас заметили!
– Лина… – потерянно пробормотала Лиза. – Но как это может быть она? Как это может быть Настя? Почему?..
– Блин, думаю, они нас отследят! – воскликнул Костя и быстро что-то стал печатать на смартфоне.
– Как? – спросила я.
– Ну, Настя не сможет, но этот… монстр, он сможет. Он перемещается через Интернет. Значит, он сможет отследить нас с помощью спутника.
Лиза так и стояла ледышкой между нами, ее рот открывался и закрывался, но она не издавала никаких звуков. Если мы с Костей поверили, что Настя может быть убийцей, то она – еще нет. Эта новость ее шокировала.
– Черт! – пробормотала я. – Нам нужно было засесть где-нибудь в другом месте…
– Но мы можем успеть, – заявил Костя.
– Что – успеть? – насторожилась я.
– Успеть свалить отсюда до того, как сюда придет Настя или ее чудовище. И передать файл полиции. – Он что-то быстро напечатал на телефоне.
– Какой файл?
– Алина, не тупи! Файл с записью видео!
При этих словах меня объяло лихорадкой. Точно! Костина камера слежения все записала! И теперь я могу скинуть с плеч бремя убийств, которые взвалила на меня Настя. Но зачем она так со мной? Почему?..
Костя внезапно выругался и выронил телефон. Телефон затрещал, экран бешено замигал и погас.
– Вырубайте все телефоны! – скомандовал Костя, но в этом не было нужды. Мой телефон (который Лизин) валялся в наших ногах, погасший и испорченный, а Лиза итак выключала свой, всякий раз приходя сюда. Сам Костя вовсе с собой ничего не брал.
– Уходим, – прошептала Лиза.
Костя сунул мне в руку испорченный телефон, и мы выскочили из тайного штаба. Так мы лишились нашей крепости.
Мы укрылись в переулке (я низко надвинула кепку на глаза), мы уселись в темном углу между мусорных баков и принялись обсуждать, что делать дальше. От мусора жутко воняло, но мы почти не чувствовали запаха. Теперь, когда правда открылась, я не понимала многих вещей. Почему Настя подставляет меня? Почему напала на моих родителей? Почему она убила Машу?!
На тебе кусками висит черная зависть. Завидуют тебе и навлечь на тебя беду хотят.
Костя отобрал у меня телефон и принялся снимать крышку:
– Я успел сохранить видео на карте памяти. Вот, держи, – он сунул в мою руку маленький черный квадратик. – Никому из нас пока лучше не включать телефоны, иначе она перешлет файл, и мы не устоим, откроем… А здесь она нас быстро найдет, мы недалеко ушли.
Я взглянула на карту памяти на своей ладони и сказала:
– Кажется, я знаю, что делать.
27 сентября. 2 часа 40 минут до последнего убийства
Убедившись, что Алина и Костя скрылись за поворотом, Лиза глубоко вдохнула и уселась на скамейку перед той высоткой, крыша которой долгое время служила им тайным штабом. Она дрожала, но не от холода, и смотрела в серое небо, ловила лицом осеннюю морось.
Настя вышла из подъезда – похоже, пока они стояли в переулке, она успела проверить крышу. Такая быстрая! Наверняка это монстр перенес ее сюда, как тогда, в лесу – Лину.
Их взгляды встретились. Глаза Насти были густо подведены, но это несомненно была она. Она рванула руку к карману.
– Настя! Подожди, – Лиза вскочила. – Я на твоей стороне.
Настя помедлила, но телефон не убрала. Огляделась по сторонам.
– Они ушли, – заверила Лиза и тут же бросилась в атаку. – Скажи, ты ведь не убийца? Ты не могла никого убить, Настя, я знаю. Ты – хорошая.
– Я никого не убивала, – подтвердила Настя.
Лиза шагнула к ней, спросила:
– Ну почему ты притворилась мертвой? Ты хоть знаешь, как сходят с ума твои родители? И я тоже очень беспокоилась…
– Ты все слышала, – деревянным голосом пробормотала Настя. – Вы подсматривали за мной… Костя…
– Я тебе верю, – перебила Лиза. – Я знаю тебя давно. Ты не убийца, Настя. Скажи, это ведь он заставляет тебя, да? Я знаю, он тебя заставляет… монстр из приложения… А сама ты ни в чем не виновата.
Настя продолжала холодно смотреть на нее, но на последних словах в ее взгляде что-то дрогнуло и переменилось.
– Мы можем все исправить, – заявила Лиза. – Но Лина и Костя намерены тебя сдать. Показать всем то видео.
– Костя… как он может… – Настя сжала кулаки, ее пышные ресницы дрогнули. Она резко вскинула на Лизу глаза, зеленые и ледяные. – Куда именно они поехали?
– На телестанцию, – прошептала Лиза. Ей стало не по себе от Настиного взгляда, чужого и расчетливого.
– Отлично, – Настя сунула телефон в карман куртки.
– Нам нужно остановить их и отобрать карту памяти, – пролепетала Лиза. – И всем поговорить.
– Поговорить… верно. – Кажется, Настя даже не слышала ее. – Спасибо, Лиза. Оставайся здесь.
И Настя быстро пошла прочь.
27 сентября. 2 часа 30 минут до последнего убийства
«Как же она, эта Алина, должно быть, боится, – весело подумала Настя, останавливаясь на краю дороги. – Боится меня настолько, что не открывает телефон, боясь получить в соцсетях или по почте тот самый файл. И ведь не зря боится. Миша очарует ее настолько, что она не удержится – и откроет».
Но ей было больно. Не из-за Алины – в Алине она давным-давно разочаровалась, – а из-за Кости. Она нервно покусала губы. Она была милосердной и, когда он помешал, отправила его в тюрьму, а не убила, хотя Миша и очень просил.
Костя… Почему ему понравилась Алина? Почему он никогда не смотрел на нее, Настю? Почему и сейчас он не на ее стороне? Это несправедливо!
«Я всегда была рядом, – в ярости подумала Настя. – А ты все время смотрел только на нее! Ты, неблагодарный!.. – Она глубоко вздохнула. – Ладно. Все будет так, как я захочу. Я все сделаю».
И Настя нажала на файл, отправленный самой себе. Пора догнать Алину и убрать ее из своей жизни!
27 сентября. 2 часа 30 минут до последнего убийства
– Ты точно справишься? – Костя сжал мое запястье, заглянул в глаза.
Мы стояли на тротуаре, по дороге мимо проносились машины и окатывали припаркованные автомобили из луж. С неба сыпался дождь.
– А ты? Она может быть опасной! – предупредила я.
– Я справлюсь, – твердо отозвался Костя. В его серых глазах застыла стальная решимость.
Хочешь ты справедливости. И он того же хочет.
Я кивнула и присмотрела себе подходящий мотоцикл. Знаю, брать чужое нехорошо, но я все верну – и деньги на бензин в том числе. Когда все закончится, я устроюсь на работу, буду пахать, как проклятая, и возмещу все долги! Только, пожалуйста, пусть все получится!
Я шагнула к мотоциклу.
27 сентября. 2 часа 10 минут до последнего убийства
Настя еще издалека увидела Костю – тот, нахохлившись и накинув капюшон яркой толстовки, стоял в арке, в которую она шла. Он знал, что она здесь пойдет – иначе не ждал бы. Ну да, это был единственный путь к улице, ведущей к телестанции.
– Собираешься меня задержать, пока твоя любовь меня подставляет? – спросила Настя голосом, который ей самой показался противным.
– Остановись, Настя! – Костя предсказуемо перекрыл ей дорогу.
Настя остановилась. Спешить было некуда. Она взглянула в Костино лицо и поежилась – никогда еще он не смотрел на нее так. Так холодно, так строго, так… жестко. Таким взглядом смотрят на врагов, на тех, кого терпеть не могут, на тех, чьи мотивы и ценности прямо противоположны их ценностям. На неразумных, ужасных убийц.
И прекрасно! Почему бы ему не быть таким с самого начала? Почему раньше он был так добр и мил, если ему нравилась другая? Тогда бы она не влюбилась и не ревновала его к Алине… Или, может, она для него, как сестренка, как Алина для Георгия? Но Настя никогда не верила в дружбу между полами… «Ты сам виноват! Обнадежил меня! Заставлял верить, что я нравлюсь тебе!» – мысленно крикнула ему Настя, а сама мило улыбнулась.
– Почему ты все это делаешь? – спросил Костя. – За что… ты…
– Ты сам виноват, – заявила Настя. – Это ты создал приложение. И Миша перешел в него из твоей картины. Ты убил Машу. Это все ты.
На лице Кости отразилась мука. Настя с наслаждением пропустила ее через себя.
– Ты начал это, – прошептала Настя. – Я не хотела убивать Машу, когда посылала ей картинку… я подумать не могла, что твое приложение убивает людей.
Костя выглядел так, будто она его ударила под дых.
– Но потом?.. Потом-то что? – пробормотал Костя, поднимая на нее жалкий взгляд. – Почему ты это продолжила?
– Продолжаешь сваливать на меня свою вину, – весело заметила Настя и подавила смешок. – Забавно! Почему, спрашиваешь? А я не могла иначе. Он проник в самую мою душу, так далеко, куда никто не заходил. Он узнал мои истинные чувства и вытащил их наружу. А я… я реалистка, Костя. Я знаю, что за все в этом мире нужно платить. И я плачу ему, достаю жертв для его ритуала, пока он исполняет мои желания.
– И что же это за желания?
– Ты зря напрягаешься, Костя, – заметила Настя. – Уболтай ты меня хоть до посинения, я все равно успею остановить Алину. Я послала за ней Мишу.
Костя побледнел.
– И он будет держать ее до тех пор, пока я не приеду, – продолжила Настя. – Или убьет, он же такой голодный в последнее время… не знаю, но, если честно, мне все равно.
Костя попятился от нее, словно от чудовища. «Да, давай, бойся меня! Уж лучше это, чем твои неискренние улыбочки!»
– И тебя я никуда не отпущу, – заявила Настя. – Потому что карта памяти может быть и у тебя. Верно? Вам меня не провести.
– Интересно посмотреть, как ты это сделаешь? – пробормотал Костя и расправил плечи.
«Ну да, я не смогу одолеть тебя физически, – подумала Настя. – Но если применить хитрость»…
– А я позову еще одного, – улыбнулась она.
Костя заозирался. В его взгляде она явственно прочитала вопрос: «Какой еще один?» Наивный дурень! И когда он отвлекся, она набросилась на него.
27 сентября. 2 часа до последнего убийства
За мной ехал какой-то байкер. Он преследовал меня! Когда я останавливалась на перекрестках, он подбирался ко мне близко-близко, и я поняла, кто скрывается под кожаным костюмом. Миша. Это он!
Я поддала газу на очередном перекрестке. О стекло шлема ударялись капли, фары впереди идущих машин размывались. Сквозь карман куртки я чувствовала заветную маленькую карту памяти, и она согревала сердце. Наконец-то все закончится! Я смогу, мы сможем, все закончится!
Настя, мне жаль, что ты выбрала этот путь. Но я остановлю тебя.
Когда Миша на очередном перекрестке остановился рядом со мной, я увидела блестящий бак и ярко-красные диски. Откуда, интересно, взял такую махину?
Добраться до назначенного места было сложно – особенно, если учесть, что оно находилось на другом конце города. Мы гоняли около часа, дождь то усиливался, то прекращался, а мои руки уже онемели от холода и сырости.
Чтобы срезать, я свернула в узкий переулок и помчалась через него. Но дорога закончилась глухим тупиком, и я затормозила. Поскорее развернула мотоцикл, но было поздно: Миша уже перекрыл мне выход своим байком. Вокруг высились каменные стены и ни одного окна. Серое небо неслось в квадрате где-то наверху.
Я оказалась в ловушке. Миша слез с байка и снял шлем.
– И что ты сделаешь? – дрогнувшим голосом спросила я. – Убьешь меня?
– Хотелось бы, – улыбнулся Миша, а я поскорее отвела взгляд. Даже зная, кто он такой, мой мозг велся на обман и считал его хорошим парнем! Но как это возможно?!
– Ждешь Настю? – спросила я, глядя куда-то в район его шеи.
– Ну да, – он пожал плечами. – Должен же я посмотреть, чем закончится ваша разборка. Думаю, она не оставит тебя в живых на этот раз.
– Это все ты… – пробормотала я. – Ты сделал ее такой.
– Не совсем так, – Миша присел на байк и аккуратно водрузил шлем на руль. – В глубине души она всегда тебе завидовала и желала, чтобы тебя не было в ее жизни. Либо чтобы ты была, но с изъяном, чтобы на твоем фоне выглядеть лучше. Я всего-навсего заставил ее принять эти чувства.
– Ты лжешь, – процедила я.
– Нет, не лгу. Это не я управлял Настей, это она все время управляла мной. И кстати, ты в курсе, что она по уши влюблена в Костю – того лохматого парня, похожего на швабру, который постоянно таскается за тобой?
– Что? – забывшись, я снова взглянула в его лицо.
– Вот тебе и «что». Настя его с детского садика любит, а он смотрит только на тебя. Эти ваши отношения, которые вы называете любовью, толкают вас на такие грязные поступки.
– Кто бы говорил! – отрезала я, но сама поверить не могла. Насте и впрямь нравится Костя? Но почему она всегда говорила мне, что они друзья? Почему она не сказала правду?..
– А что я? – Миша улыбнулся, и я поспешно опустила взгляд, лишь бы не поддаться его улыбке. – Меня создал художник, написавший картину. Меня создал человек. Он прописал мне в образах, что я должен делать. Убивать. Семь ударов обязательно. Не думаю, что он понимал, чем все обернется. А когда я перешел в приложение, Настя дала мне свободу. То, что ты видишь перед собой, Алина, даже этот мотоцикл, все это нарисованное. Настя нарисовала меня и дала мне имя.
Так вот как он принимает любой облик! Настя рисует его в приложении, которое придумал Костя! Тогда она и меня нарисовала! С ума сойти!
А Миша продолжил:
– У меня никогда не будет полной свободы, Алина, потому что я всего лишь образ, но время от времени я могу появляться в реальном мире. И кстати, ты уверена, что твой мир так уж реален?
Какая чушь! Что он мелет? Я не чувствовала ничего, только маленькую карту памяти во внутреннем кармане куртки. Боже, Костя, надеюсь, у тебя все получилось…
Тут в руке Миши появился нож. Он аккуратно достал его из-под кожаной куртки и погладил лезвие. Оно тускло блеснуло, а я попятилась. Миша встал и шагнул ко мне.
– Реален твой мир или нет, но единственное, что я знаю – только здесь я могу насытиться, – заявил он. – Каждый раз убивать одного и того же человека в той картине… это… как бы сказать тебе человеческим языком… это как замкнутый круг. Каждый раз одно и то же. Неосознанно оживляя меня, художник не думал обо мне ни капли. А я как человек. А как иначе? Меня рисовал человек. И мне скучно. Все время эта пустыня, этот человек, которого нужно убить по приказу господина… как все это надоедает!
– Н-но… кто ты? – заикаясь, спросила я. Лишь бы отсрочить! Пусть он подождет немного!
– Я же сказал, – Миша снова улыбнулся, очень тепло и дружелюбно. – Я – образ. Образ, оживленный намерением. Мой создатель был… не очень хорошим человеком, если мерить твоими мерками. Он мечтал о силе, способной исполнить его желания, но у него был лишь талант, отточенный годами практики. Но мечты имеют свойство сбываться. И вот он я перед тобой во плоти.
– И сколько ты сидел в той картине? – спросила я. Миша не подходил, и мне стало немного спокойнее. Еще чуточку! Совсем крохотную капельку времени! Я не знала, что меня догонят так быстро…
– Не знаю, – Миша пожал плечами, крутанул нож. – Смотря чем мерить. Но вот что я тебе скажу – мне это до жути надоело. Создавая меня, художник вложил в меня частичку себя. Ему тоже много что и много кто надоедал. Иногда я думаю, что я – и есть он, что в общем-то, не такой уж и абсурд.
– Почему?
– Да ты сама подумай, пустая голова! – фыркнул Миша. – Зачем люди рисуют, пишут, занимаются всей этой ерундой? Чтобы стать бессмертными! Пока жива картина, жив и художник. Как-то так… Настя вот меня сразу поняла!
Но я понимала. Немного. Но не старалась – не это было моей целью. Главное – пусть говорит, пусть тянет время, а там… Костя обещал, что все будет хорошо…
– А вот и вы!
Я подняла взгляд и увидела, как между байком и стеной протискивается Настя. У меня упало сердце. Слишком рано, слишком! Неужели Костя никак не остановил ее? Неужели она уехала, не встретив его? А вдруг она что-то сделала ему?..
