Павлих Мария Ч
Фуршет в эпицентре рая
– Что-то в этом есть, – согласилась Элис. – У нас всё равно нет другого выхода. Главное чтобы всё было естественно, – во время разговора он должен услышать нашу случайную интимную беседу. Но сначала надо завербовать на нашу сторону Стэла, если он откажется, – конец всему предприятию.
– Как тебе можно отказать, дорогая, – возмутилась Пердю. – Включи всё своё обаяние.
Ром передал ей квантофон и указал номер.
Стэл ответил по военному быстро:
– Сержант Стэл слушает.
Элис вдохнула как можно больше воздуха и заговорила твёрдым голосом, стараясь, формулировать мысли максимально чётко.
– Стэл, это Элис – утренний полёт из биохимического геттополиса в Терема девятнадцатого августа, рейс Т081984-1015.
– Говорите быстрее у меня всего минута, – послушалось на другом конце.
– Мне нужна помощь! В течении суток Вы получите звонок с этого номера. Это сигнал – по координатам Р543-021-Л32 будет находится опасный серийный убийца, уничтожающий улики в термохимической кислоте рва. На задержание будет всего несколько минут. Преступник может быть не один.
Разговор прервался. Элис вопросительно посмотрела на Рома.
– Что это означает?
– Это означает, что он всё понял, – сказал Ром. – Военные люди неразговорчивы. Теперь у него есть вся информация, большего мы сделать не в силах. Звоним Раймонду!
– С Богом! – перекрестилась Пердю.
Раймонд ответил не сразу. Ром уже хотел прервать звонок, но неожиданно послышался вязкий голос чиновника:
– Ром, рад тебя слышать, мой мальчик. Редко звонишь, стервец. Случилось что или так?
– Ты же знаешь, – панибратски заголосил Ром. Я как похотливый электрон, – в вакууме нахожусь одновременно во всех дырочках, но если вижу свет, – выбираю конкретное направление.
– Tы прелесть милый, обожаю тебя, – крикнула Элис с террасы так, чтобы слова были слышны из каждого угла гостиной.
– О, да ты как всегда не один, – оживился Раймонд. Я её знаю?
– Не думаю, – прошептал Ром. – Крестопьянка, но девка – огонь.
– Что ж не буду отвлекать, – буркнул чиновник.
Раймонд резко заканчивал беседу, – это была одна из известных странностей чиновника.
– У меня одна маленькая интимная просьба, – успел вставить Ром, не дав Раймонду прервать разговор.
Рому показалось, что собеседник напрягся. Надо было высказать свою просьбу максимально развязно, чтобы у чиновника не возникло ни тени сомнения в её достоверности.
– Третье свидание, а результата нет, твою мать. Выразила желание полюбоваться звёздным небом со смотровой площадки. Представляешь? Романтику подавай. Чувствую, если бы была такая возможность, так она там ноги бы и раздвинула. Нутром чую!
Ром говорил шёпотом не для маскировки, – он не хотел, чтобы Элис слышала эту похабщину.
– Кому ты рассказываешь? – закряхтел Раймонд. – Баба через голову любит, дурачок! – Сразу бы обратился, она бы уже три дня под тобой пищала.
– В следующий раз обязательно, – подобострастно произнёс Ром. Так я могу надеяться?
– Святое дело, – серьёзно сказал Раймонд. – Тебе на когда?
– Сегодня вечером, пока просится, – продолжал пошлить Ром.
– Меня не будет, предупрежу ребят, чтобы пустили.
Ром сладко застонал, закрепляя успех:
– О, да.. Не знаю, как благодарить.
– Удачи, за меня разок не забудь, так и отблагодаришь, – тупо пошутил Раймонд и резко сбросил звонок
– Подстреленная утка успела облиться соусом, – загадочно сказала Элис. – Он ещё и сообщил нам, что вечером уходит по делам – чистосердечное признание. Жаль точное время не назвал.
– Пазл сошёлся, – констатировал Ром. – Днём он в ров не сунется. Я иду за телескопом, вернусь до темноты.
– Теперь только Бог в помощь, – успела подбодрить всю команду Пердю перед тем, как заснуть мёртвым сном.
XXI
У Элис было достаточно времени, чтобы привести себя в порядок. Пердю собрала для неё целый гардероб, к тому же на полках лежали бесконечные каталоги с модной одеждой из Нектарии, Северного Пасьянса и Агонии. Стоило только ткнуть пальцем, и через пятнадцать минут любой наряд доставлялся прямо к её ногам.
Элис примеряла одежду, и вдруг осознала, что думает о фиктивном свидании с Ромом, как о настоящем. Ночь под открытым небом с красавцем-революционером занимала её воображение больше, чем мысли о Раймонде и убитых гуклонах. Ей хотелось смотреть на взрывы сверхновых из первой Башни, вдыхать пьянящий аромат цветов с минного поля, чувствовать опасность и запах сигарного дыма, смешанного со сладким потом загадочного специалиста по квантовой безопасности.
Раймонд мог появиться у рва под утро, или, что ещё хуже, не прийти вовсе. Всё это время они будут находиться вдвоём. Если Ром – агент штаба сопротивления, – это лучшая возможность открыться друг другу. Элис чувствовала роковую развязку, – эта, полная опасных приключений ночь, в конечном счёте, и решит её судьбу.
Она выбрала не самое красивое, но очень удобное летнее платье. «Красота должна быть функциональной, – любил говорить отец». Фраза, как нельзя лучше, подходила к ночному свиданию. Никто не мог гарантировать благополучного исхода событий. Вполне возможно, по той или иной причине им придётся уносить ноги из Дворца. Чиновники первой Башни кожей чувствовали опасность. Они были непредсказуемы и мстительны. Если Раймонд раскроет их намерения, проживут они ровно столько, сколько продлится полёт от первой Башни, до термохимического рва.
Ром вернулся около девяти вечера. Он выглядел как киноактёр. На нём был шикарный военный смокинг, длинный футляр с квантовым телескопом висел за спиной как рыцарский эспадон. Элис представила, что за ней приехал принц из доброй волшебной сказки, а внизу ждёт таинственная зелёная карета с говорящим грачом на запятках. Ром почувствовал настроение спутницы и сделал почтительный поклон:
– Реактивная карета подана, био-принцесса!
Элис ответила грациозным реверансом. Со стороны это напоминало съемки исторического фильма, но никак не выезд на спецоперацию по поимке опасного серийного убийцы.
Они подъехали к огромным арочным воротам. Охранники были предупреждены Раймондом заранее и равнодушно пропустили влюблённую пару в святую святых Братства. Акво-лифт, похожий на хрустальную ядерную ракету, доставил их на самую вершину.
Единственная смотровая площадка, на которую Элис поднималась много лет назад, находилась на статуe Главнокомыслящего в био-химическом геттополисе. Элис ожидала увидеть нечто подобное и в первой Башне Теремов.
Выйдя из стеклянного лифта она остановилась как вкопанная, забыв цель своего приезда. Гигантские звёзды нависали над Теремами, как светящиеся ёлочные игрушки. Их можно было сорвать с неба рукой, едва подпрыгнув.
Ром не заметил удивление Элис. Он деловито прошёл к краю площадки и принялся настраивать телескоп. Элис очнулась от небесного гипноза только через несколько минут.
Квантовый телескоп позволял видеть лунные станции Северо-Балистического Пасьянса, как автомобили с пешеходного тротуара. По координатам переправы они нашли предполагаемое место появления Раймонда.
Безжизненное пространство вокруг рва напоминало пейзаж инопланетный ядерной катастрофы. Представить себе появление в этих местах человека было также сложно, как поверить в целительные свойства радиации.
Ром отключил камеры слежения, но расслабляться всё же не стоило. Раймонд вполне мог оставить спецслужбистов для подстраховки в одном из бесчисленных укрытий для слежки. Вести постоянное наблюдение за рвом было невозможно, – романтическая встреча подразумевала нечто более интимное. Ром и Элис прекрасно это понимали. Роли для театрального представления были выучены заранее.
– Какое небо, милый! – напыщенно воскликнула Элис, как плохая провинциальная актриса. Я так благодарна тебе, что ты взял меня сюда. Я же мечтала об этом всю жизнь!
Ром мгновенно подхватил игру:
– Я хотел чтобы ты увидела всю эту красоту, Элис! – прокричал он так, чтобы было слышно в каждом углу Башни.
Элис вальяжно подошла к телескопу:
– Шампанского, милый, хочу пить шампанское и смотреть на звёзды!
Она посмотрела на небо, затем незаметно направила телескоп на место переправы. Жёлтый едкий дым навис надо рвом плотной стеной, потребовалось несколько минут чтобы настроить противотуманный режим ночного видения. Теперь место трагедии просматривалось как на ладони. Оно по-прежнему было пусто.
Ром вернулся с бутылкой шампанского "Брызги Братства”, – алмазная пробка взлетела в небо как лептонная ракета. Он подошёл к Элис так близко, что она могла чувствовать как пульсирует его сонная артерия. От крепкого сигарного запаха небо закружилось по ногами, как детская карусель.
Это было похоже на минутный обморок. Её тело изогнулось, как от удара электрического заряда. Тяжёлые веки закрыли мутные от сладкой истомы глаза, губы целовали крепкое загорелое тело, с каждым новым поцелуем опускаясь всё ниже. Ром застонал и грубо поднял её за волосы. Их языки совершали безумный совместный танец, страсть схватила обоих за горло, затем сорвалась вниз атомным взрывом запретного наслаждения. Ром резко развернул её спиной, Элис перекинулась через край площадки, еле поддерживая равновесие. С каждым движением она рисковала слететь вниз с пятисот метровой высоты. Время зацепилось за острые края безумия и встало, как сломанный маятник небесных ходиков. Судорога неистового блаженства сковала любовников одновременно, как единый цельный организм. Они рухнули на тёплый серебряный пол смотровой площадки, словно расстрелянные узники "Кричащей Тишины”.
Элис вздрогнула, очнувшись от сладкого летаргического сна и пришла в ужас, – Ром спал, как убитый, забыв об истиной цели их пребывания в Эдеме первой Башни. Она подбежала к телескопу, и не поверила своим глазам, – человек, одетый в плотный белый термотулуп стоял у самого края рва. Несколько чёрных мешков лежали рядом с ним, огромный рюкзак плавал на поверхности кислоты в метре от начала переправы.
Элис замерла на несколько секунд и бросила потусторонний взгляд на Рома, не в силах пошевелиться.
Неведомая сила заставила проснуться и его, – он смотрел на Элис безумным взглядом, сжимая в руке квантофон.
– Взрыв сверхновой, – прошептала Элис и закрыла лицо руками.
Ром мгновенно нажал кнопку и подскочил к телескопу как гепард к ускользающей жертве. Элис взяла его за руку. Начиналось мрачное, леденящее душу представление.
Человек в термотулупе медленно входил в кислоту рва. Он приближался к плавающему на поверхности рюкзаку, но резко оступился и стал тонуть, беспорядочно размахивая руками во все стороны. Сильная волна вынесла рюкзак в его направлении. Он ухватился за него, как за спасательный круг. Выбраться обратно он уже не мог, – течение относило разбухший термотулуп к центру рва. Стало понятно, что человек обречён на верную гибель.
Внезапно яркий жёлтый свет осветил переправу. Военные машины подъехали ко рву с трёх направлений. Ещё через несколько секунд появилась реанимационная карета. Восемь человек в полной анти-кислотной экипировке выпрыгнули на берег, как иноземные пришельцы. Двое солдат с квантоматами заняли оборону, ещё двое рванулись ко рву, держа в руках длинные чёрные шесты с закреплёнными на конце крюками. Остальные устанавливали телевизионную аппаратуру и несли реанимационные носилки.
Тонущего вылавливали из рва с серной кислотой, как Пердю – беркута-полицефала из под потолка своего кабинета. Одному из спасателей удалось зацепить пловца крюком. Второй пытался поддеть набухшую сумку, плавающую на поверхности, как спасательный круг. Утопающий всячески сопротивлялся, из последних сил пытаясь пустить рюкзак на дно. Через минуту он прекратил сопротивление и обречённо отдался на волю спасателей.
Его подтащили к началу переправы и грубо выволокли на берег. Второй спасатель подцепил рюкзак и осторожно положил на землю. На телекамере, оснащённой специальной анти-кислотной защитой, загорелся красный огонёк. Элис поняла, что с этого момента по всему Братству ведётся прямой телевизионный репортаж о сенсационной трагедии.
Она бросила телескоп, подбежала к слинфобаку у входа на смотровую площадку, и включила новостной канал "617 мгновений".
Выловленного из рва человека несли в герметичную передвижную камеру на реанимационных носилках двое охранников с квантоматами. Еще двое тащили за ним чёрные мешки, оставленные на переправе вместе с распухшим анти-кислотным рюкзаком. В камере с него попытались снять термотулуп. Спасённый сопротивлялся до последнего, но в конце концов уступил и обречённо опустил руки.
Когда стащили тяжёлый анти-кислотный противогаз, жители Братства с ужасом увидели высокопоставленного чиновника первой Башни – Раймонда, известного в узких кругах Дворца под кличкой "Сыр". На нём был зелёный доломан, как две капли воды похожий на мундир лидера Поп Державы. "Сыр" отвечал за патриотическое воспитание молодёжи и являлся основателем военно-исторической реконструкции штурма резиденции Главнокомыслящего роботами Северо-Баллистического Пасьянса. Год назад Главнюк присвоил Раймонду орден почетного легиона за вклад в дело изучения и популяризации детского патриотизма.
Чиновник был мертвецки пьян, он кидался на слинфобачки, кричал, чтобы его оставили в покое, угрожал расправой журналистам. Его жизнь была под угрозой, – от долгого пребывания в серной кислоте, разум чиновника временно помутился, на коже проявлялись сильные ожоги, от которых не защитил даже плотный термотулуп. Прибывшие медики сделали успокоительный укол и ввели анти-кислотный антиген.
Через несколько минут он пришёл в себя. В камеру притащили чёрные мешки и рюкзак. Чиновник упирался до последнего, утверждая, что не имеет к ним ни какого отношения. Он заявлял, что оказался у рва специально, чтобы проверить исправность стокового канала для дальнейшего использования. Перед этим, по версии "Сыра", он зашёл к своим приятелем из Элит-Кавалерии и выпил пятнадцать бутылок "Божьей росы" за здоровье Главнокомыслящего и Артура-Аурофоба.
Журналист канала расстегнул рюкзак и пошатнулся, – к ногам выкатилась ангельская голова совсем юной девочки. В мешках находились расчленённые конечности и тело несчастной. "Сыр" заходился в истерике, кричал, что рюкзак плавал во рве до его прихода, а мешки находились у переправы уже много дней и никак не могли ему принадлежать. Он бился головой о стеклянную клетку камеры, выл как голодная гиена, слюни текли из носа, растекаясь по жирному животу, как струи серной кислоты. Даже маленькому ребёнку было понятно, что чиновника взяли с поличным.
На него надели наручники. Отпираться дальше не было никакого смысла. "Сыр" упал на колени и стал признаваться в содеянном, прерывая слюнявую истерику утробным звериным воем. Жители Братства узнали первые страшные подробности трагедии, – Раймонд убил и расчленил молодую девушку из "Золотого Фонтана Афродиты", затем пытался растворить её в серной кислоте чтобы навсегда избавиться от улик.
Мрачная догадка Пердю оказалась верна, – чиновник устраивал изуверские патриотические игры с одной целью – избавляться от убитых девушек, сжигая тела в термохимическом рве.
Подростки, облучённые смертельной дозой радиации, мальчик, растворившийся заживо в серной кислоте и все остальные, получившие жуткие увечья во время учений, были случайными жертвами преступления, совершённого лишь для того, чтобы скрыть ещё более циничное преступление.
Ром неожиданно подскочил к Элис и взял её на руки.
– Ты представляешь что сейчас произошло?! Технический работник Теремов и крестопьянка уничтожили высокопоставленного чиновника из "сплотившихся"! Просто силой своего интеллекта!
Элис нежно обняла любовника за шею.
– Любовь творит чудеса, милый, даже в первой Башне Теремов. Надеюсь ты понимаешь это?
Они закружились по площадке, как цирковые артисты.
– Ты прирождённая актриса! Так разыграть любовную сцену!
Элис театрально засмеялась, затем с грустью добавила:
– Это от матери, в детстве я сходила с ума от театра. Затем увлеклась фотографией, но много бы отдала, чтобы попасть хоть на один спектакль.
Ром загадочно улыбнулся:
– Обещаю тебе, что ты там окажешься, и очень скоро.
Успех предприятия вскружил им голову. Они забыли, что всё ещё находятся в первой Башне, куда им помог пройти серийный маньяк-потрошитель.
Элис первой пришла в себя:
– Надо срочно уходить отсюда, если Мелюзина обнаружит нас здесь, да ещё и с телескопом, – нам конец.
Ром вздрогнул и быстро взял себя в руки.
– Если сменилась охрана, нас задержат в любом случае. А вот Мелюзина уже вряд ли на воле. Её супруг-расчленитель подставил всю семью.
Шпионы-любовники схватили телескоп и рванулись к выходу. Аква-лифт был свободен, они беспрепятственно спустились вниз и осторожно направились к арочным воротам, стараясь не привлекать внимания.
У пропускного пункта им стало ясно, что карета превратилась в тыкву ровно в полночь, – охрана Башни сменилась в полном составе. Им жёстко преградили путь четверо незнакомых охранников. Положение было безвыходное, – пропуск отсутствовал, правда о том, что их добровольно впустил к себе Раймонд-Сыр была хуже лжи. Наличие телескопа за спиной у Рома было отягчающим обстоятельством и тянуло на длительный тюремный срок за шпионаж.
Охранники окружили любовную пару, резонно потребовав предъявить пропуск и документы. И то и другое отсутствовало за ненадобностью. Ром попытался достать квантофон, – связаться со Стэлом был их последний шанс. Попытка не увенчалась успехом, – один из охранников ловким движением блокировал ему руки. Другой зашёл сзади и взялся за рюкзак, двое остальных обступили Элис.
Резкий скрип тормозов взорвал ночную тишину Башни, как лептонная граната – в арочные ворота, скрипя тормозами, внезапно въехал чёрный катафалк. Из дверей выбежала Пердю, за ней появились шофёр и охранник. Все трое подбежали к пропускному пункту. Пердю держала в руках рацию. Она подошла вплотную к охранникам, обступившим Элис и грубо сунула устройство в ухо одному из офицеров, почти ввинтив трубку в его ушную раковину. Второму положила пятерню на лицо и сильно оттолкнула в сторону, почти сбив с ног.
Он неожиданности охранники замерли как вкопанные. Офицер, получивший рацию побледнел и вытянулся по стойке смирно, как солдат на параде Судьбоносного Дня Победы. До Элис доносились лишь обрывки коротких приказов.
– Есть! – сказал через минуту офицер и почтительно передал рацио обратно Пердю.
Затем обратился к Рому по-военному уважительно:
– Не смеем больше задерживать. Недоразумение. Доброй ночи, господа.
Пердю вырвала рацию из рук побитого, как собака, офицера, зыркнула на всех четверых уничижительным взглядом и победоносно вернулась к катафалку. Ром, Элис, охранник и шофёр поспешили за ней.
В машине Элис бросилась на шею чиновницы, и неожиданно поцеловала, первый раз за всё время пребывания в Теремах. Внезапная волна адреналина растекалась по её венам, как наркотическая кислота.
– Откуда ты взялась? – завизжала она не своим голосом. – И в самый подходящий момент! Ещё секунда и мы были бы на допросе по подозрению в шпионаже в пользу Агонии.
Пердю была очень довольна собой, но пыталась не подавать виду, сохраняя важность и притворное спокойствие.
– Я пришла в себя через какое-то время после вашего ухода, – деловито сказала чиновница, доставая алмазную манерку. – Решила, что вы меня цинично бросили и, честно говоря, сильно разозлилась. Затем включила новости и увидела прямой репортаж про Раймонда. Несколько минут была в шоке, затем взяла себя в руки, связалась со Стэлом, что было, вообще-то не очень просто, и заорала что вас обоих надо спасать сию минуту. Стэл тут же передал всё вышестоящему начальству, а они – самому Потроху-Петруше. После этого я рванулась к вам, не дожидаясь ответа. Секретарь Потроха позвонил уже по дороге.
Пердю сделала большой глоток, затем оставила официальный тон и закричала как резаная:
– Нас всех представят к награде, Эля! Считай, что я уже в составе "сплотившихся"! Мы сделали это, сделали вместе!
Все трое обнялись, как футболисты, пустившие мяч в ворота соперника, разыграв красивейшую техническую комбинацию.
Катафалк уже начал отъезжать от Башни, но чиновница неожиданно остановила водителя и, как сумасшедшая, выбежала из машины.
Трое полицейских выводили из ворот Мелюзину. Она шла, низко наклонив голову, плотные чугунные наручники до крови сжимали её опухшие дрожащие руки.
Пердю резко подскочила к бывшей хозяйке первой Башни, превращая случайную встречу в жёсткий стердаун, как это любила делать бывшая представительница клана "сплотившихся":
– Какой нож в спину нашему бедному лидеру Поп Державы! – передразнила она Мелюзину гнусавым голосом. – Да что там нож – кол осиновый!
Полицейские вежливо попросили мадам удалиться.
– Счастливого пути, гнуснина обезбашенная! – крикнула ей в догонку Пердю. Скоро пропишусь по твоему адресу!
– Трогай, – сказала мадам водителю, как военачальник, одержавший триумфальную победу в генеральном сражении.
Катафалк покинул первую Башню под громкое пение чиновницы, исполняющей хулиганский вариант припева популярной во Дворце песни "Терема вы мой Терема":
Вставай богатством утомлённый
На пир бандитов и воров
Наш вечный лидер возмущённый
В пчелиный рой идти готов
XXII
Суд над Раймондом-Сыром транслировали в прямом эфире на все геттополисы Братства. Благодаря Стэлу, организовавшему всю операцию с военной точностью, опасный чиновник-маньяк был захвачен с поличным. Патриотические игры были приостановлены, сотни подростков получили временную отсрочку от заплывов в термохимическом рве и ползания по пластунски на минном поле.
Мельчайшие детали происшествия лежали на столе у Потроха-Петруши. Пердю вызвали на допрос как свидетеля. Благодаря ей, высшее руководство "сплотившихся" узнало о роли Элис в мозговом штурме по выявлению подозреваемого.
Это высоко оценили наверху, – Рома и Элис представили к очередной награде. В качестве благодарности за участие в задержании опасного преступника на военном полигоне Теремов, им предоставили возможность провести неделю отдыха в городе-саде.
Элис не могла поверить в происходящее, – после пережитых унижений её жизнь превращалась в настоящую сказку про Золушку, – с принцем, каретой и башнями дворца.
Пердю обещала присоединиться к ним через несколько дней, – посвящение в состав “сплотившихся” наконец становилось реальностью. Чиновница не хотела надолго покидать Дворец, – её головокружительный успех мог консолидировать завистников в борьбе за главенство над первой Башней Теремов. Надо было проявить известную бдительность и быть начеку, чтобы в случае необходимости пресечь всевозможные интриги остальных членов аристо-элиты и обезопасить себя со всех сторон.
Элис занялась приятными хлопотами. Она легко отыскала карту города-сада на информационном щите и принялась составлять план предстоящего недельного отдыха. Попасть в город-сад было для неё равносильно полёту на марсианские станции Северо-Баллистического Пасьянса.
Развитая система скоростных фуникулеров, механизированных караванов, подземных поездов и туристических летательных аппаратов, гарантировала безопасные путешествия на самые труднопроходимые горные вершины, морские туристические станции, подземные пещеры и смотровые воздушные шары. Чтобы посетить хотя бы одну десятую всех достопримечательностей города, потребовалось бы несколько лет непрерывных путешествий.
Элис вспомнила, что Ром обещал научить её кататься на уникальных горных лыжах. Она мечтала об этом с детства, но в геттополисе Братства, у неё не было возможности встать даже на примитивные деревянные коньки. От него она впервые услышала невероятную вещь – в Нектарии были разработаны первые в мире нейролыжи, позволяющие кататься даже абсолютному новичку на уровне супер профессионала.
Лыжи сканировали поверхность горы и передавали простейшие нейросигналы в мозг человека через электроды, закреплённые на специальном лыжном шлеме. Тело лыжника реагировало на команды, совершая идеальные движения по трассе. При падении, лыжы мгновенно отцеплялись, выбрасывая воздушную подушку безопасности, как тепловой генератор рулевого устройства автомобиля, защищая гонщика от фатального удара о землю.
Элис решила разделить их совместный вояж на две части – зимнюю-приключенческую и летнюю-вознаграждающую. Тропические оранжереи, тёплый морской ветер и мягкий пляжный песок, должны были стать достойным призом за штурм сверкающих снежных вершин и сумасшедших крутых спусков на волшебных нейролыжах Нектарии.
Элис вспомнила редкие рассказы отца про их поездку с матерью в страны Северо-Баллистический Пасьянса, когда они с сестрой ещё не были даже в проекте. Она поймала себя на мысли, что мечтает о поездке в город-сад с Ромом, как о свадебном путешествии.
Необычный сигнал, исходящий из сливного информационного бачка неожиданно прервал её девичьи грёзы. На экране появился Кирка. Это было крайне неожиданно, Элис бросила приготовления и включила видеосвязь.
Кирка ещё раз выразил благодарность за неоценимую помощь в поимке опасного маньяка. Элис сдержанно поблагодарила чиновника, – интуиция подсказывала ей, что он инициировал встречу по совсем иному поводу. Кирка поинтересовался ближайшими планами Элис. Ему, без всякого сомнения, было известно про отпуск, предоставленный ей на всю следующую неделю.
Элис, в свою очередь, поблагодарила руководство Теремов за подаренную возможность провести несколько дней по своему усмотрению и коротко упомянула о желании посетить город-сад.
– Вы вправе распоряжаться своим отпуском как Вам заблагорассудится, Элис, – сказал Кирка. – Город-сад – прекрасный выбор. Я лишь хотел предложить Вам приятную альтернативу – полёт в Ваш родной геттополис, где Вы сможете увидеть отца. Думаю это будет достойной наградой за ваш неординарный гражданский поступок и блестящие аналитические способности.
Элис вздрогнула от услышанного. Она ожидала любого развития событий, даже внезапную отмену отпуска. Но предложение вернуться в геттополис на неделю явилось для неё полной неожиданностью. Кирка резко замолчал, Элис не нашла что ответить, она неожиданно потеряла дар речи от великодушного предложения чиновника. Кирка пришёл ей на помощь и прервал затянувшуюся тишину:
– Это лишь одна из альтернатив. Вернуться в геттополис Вы можете и позже, это Ваше законное право.
Элис всё ещё не знала, что ответить. Если бы полёт в геттополис ей предложили заранее, без всякого упоминания о городе-саде, она согласилась бы незамедлительно. Теперь же она была растеряна. Мысли о горных лыжах и морских приливах в обществе "последнего рыцаря Братства" занимали всё воображение. Элис собиралась сказать что-то не совсем внятное, но Кирка опять пришёл на помощь:
– Не стоит беспокоиться. Приятного отдыха!
Связь резко прервалась. Элис мысленно чертыхнулась, что не смогла ответить ничего вразумительного на предложение вновь посетить геттополис.
В тоже время она была рада, что ситуация разрешилась сама собой. Если ей так легко предлагали встречу с отцом, значит в будущем можно просить об этом самого высокопоставленного чиновника, и её просьба наверняка будет услышана.
Вернуться в геттополис она может в любой момент, а провести неделю в городе-саде почти наверняка случая больше не представится. К тому же романтическая поездка предоставляла уникальную возможность – вывести Рома на разговор о штабе сопротивления и доказать очевидное, – он и является секретным агентом, преемником недавно умершего великого разведчика Штаба. О последнем Элис догадалась, анализируя рассказ Пердю и сопоставляя очевидные факты о самом Роме.
Она чувствовала себя настоящей революционеркой, пускающейся в опасное любовное приключение со счастливым финалом, как это часто происходило в лучших шпионских сериалах Братства.
Элис решила провести последний вечер перед поездкой с Пердю в уютном баре третьей Башни. Мадам распорядилась оформить подруге постоянный пропуск на вход и выход в свои апартаменты, так как Элис практически жила у неё и лишь изредка выбиралась к себе, чтобы отдохнуть от чрезмерного общения.
Элис уже подходила к бару, оставалось пройти лишь длинный узкий коридор, уставленный бюстами Главнокомыслящего с макетами раритетного ядерного оружия начала века. Неожиданно ей навстречу выскочил поп. Элис шарахнулась от него, как от ритуального аутодафе. Встреча была не случайна, – поп наверняка следил за ней уже несколько дней. Иначе объяснить эту внезапную позднюю встречу в самом неподходящем для Элис месте было невозможно.
Поп резко ускорил шаг. Элис поняла, что он намеревается схватить её во что бы то ни стало и утащить в свою, пропахшую спермой, исповедальню. Помощи ждать было неоткуда, – камеры слежения в коридоре отсутствовали, ровно как и охрана. Кроме золотых бюстов Главнокомыслящего, вокруг не было ни одного достойного свидетеля. Она развернулась и в ужасе побежала в обратную сторону.
Поп был пьян, но это не мешало ему преодолевать препятствия с небывалой лёгкостью. Единственным спасением был акво-лифт. Элис успела забежать в него, оторвавшись от попа на несколько метров, и вдавила в щит нижнюю кнопку, едва не проткнув палец острым алмазным выступом. Поп коснулся внешней хрустальной двери через секунду после того, как кабина плавно двинулась с места.
Элис глубоко вздохнула и облегчённо закрыла глаза. Сердце выскакивало из груди. Самым верным решением было забаррикадироваться от внешнего мира и остаться у себя до завтрашнего утра. Быть безнаказанно изнасилованной, очумевшим от вседозволенности ряженым клоуном, перед волшебной поездкой в город-сад, ей хотелось меньше всего на свете. То, с какой беззапретностью поп распутствовал по всем Башням Дворца, говорило только об одном, – кто-то из “сплотившихся” являлся его неизменным заступником.
Она отменила встречу, соврав Пердю, что хочет хорошенько выспаться перед завтрашним свиданием с Ромом. О попе она не сказала ни слова, решив предоставить “последнему рыцарю Братства“ возможность вступиться за честь свой био-принцессы.
Ром подъехал прямо к воротам Башни на серебряной спортивной машине ровно в десять утра, демонстрируя высококлассный дрифтинг. Элис наблюдала сумасшедший гоночный разворот из разноцветного матового окна своей маленькой комнаты, похожей на хорошо прибранный чулан.
Она была в полной боевой готовности, но намеренно не выходила наружу, решив, что её кавалер обязан ждать принцессу, пока та не соизволит выйти из Дворца, как только ей это заблагорассудится. Элис отсчитала три минуты с момента его появления, села перед дорогой на кровать, как учил отец, и только потом спустилась к воротам.
Сказка начиналась по сценарию, – Ром стоял перед машиной с серебряным свёртком цветов и бутылкой шампанского, выполненной из сухого льда. Элис хотела броситься к нему на шею, но сдержала эмоции, протянув кавалеру лишь ручку от небольшого багажа. Ром опустился на колено и вручил букет. Дурманящий запах напомнил Элис полёт в Терема на военном вертолёте.