Павел Криков
По велению рока. Сборник рассказов
– Ронин, осталось всего два боя, и гора Белого пламени обретёт нового бога. Ты хороший воин, но завтра я тебя убью. Как я уже говорил, из твоей косички я сделаю амулет, он придаст мне ещё больше сил.
Кай ответил человеку-факелу метафорой:
Змея, вздумавшая проглотить свой хвост,
Задохнется и умрёт голодной, не осознав ошибки.
Добрая пища для птенцов ястреба.
Хмыкнув, элад улыбнулся и отошел от решетки, пообещав:
– Завтра поговорим, птичка в шляпе…
Каждая гусеница однажды станет бабочкой.
Путь преображение не даётся просто,
Тяжёлый труд рождает великую красоту.
Каждая гусеница однажды станет бабочкой
Го Кай в сопровождении надзирателей вновь стоял перед огромными железными вратами, за которыми его ждала вершина той горы, куда он всегда стремился, куда вёл его извилистый путь. Мастер услышал странный звук за спиной, обернулся и увидел, как из недр железного стола появился Рассекающий ветер. Кай мысленно улыбнулся, взял оружие и, глубоко дыша, вышел на арену под испепеляющие лучи чужого розового солнца.
На этот раз мастер и меч уже с самого начала были едины, Го был столь же спокоен, сколь песок под его ногами безразличен к шагам мастера. Неспешно ступая вперед, Кай размышлял над судьбой, могуществом и обязанностями. Кто же, если не Кай должен стать следующим бессмертным, если не встречал он равных среди людей?! Мастер уже давно заметил приближающегося сбоку воина, но, нисколько не подал виду, продолжая волочить краешком клинка о песок.
Го Кай казался таким беззащитным, таким слабым, что из шестерых противников аж двое сразу захотели его смерти, приняв за легкую добычу. С другой стороны, приближался второй воин. «Так даже лучше», – подумал Кай.
Противники приблизились настолько, что Го смог рассмотреть обоих. Тот, что бежал слева – очень высокий, широкоплечий воин с мечами в обеих руках. Второй – справа, низенький и щуплый, покрытый густой серой шерстью, с болтающимся за спиной длинным лысым хвостом. Последний двигался к Каю то на двух, то на четырёх конечностях нисколько не снижая скорости. Более всего это существо напоминало помесь человека и крысы-переростка. Отсутствие у крысы оружия ещё не повод для радости, похоже это существо вполне обходится когтями и прелестными зубками, шутка ли, передние два резца были длиной не меньше чем в хенд.
Гигантская крыса бросилась атаковать Кая за десять футов до него. Такой прыжок казался обычным делом для этого создания. «Интересно в каком мире рождено это существо?» – подумал мастер, сделав шажок в сторону. Последовал молниеносный взмах меча. Го оправдал имя клинка и лишь рассёк им воздух. Человек-крыса растаял в дыму, оказавшись с другой стороны от Кая.
Зашипев, крыса плюнул прямо в лицо мастера. Едкая слюна щипала глаза так, что Кай не мог их раскрыть и почти сразу бросил попытки. Ослепить мастера Го совсем ещё ничего не означало, он слышит, чувствует запахи, а потому, мир для него пока ещё достаточно ярок.
Высокий воин и крыса сцепились друг с другом, позабыв о человеке в шляпе. Мастер продолжал неспешно двигаться вперед, склонив голову и одной рукой утирая лицо под шляпой, а второй продолжая волочить меч. Его противники несколько раз сходились, Кай слышал, как скрежетали когти существа о металл, затем противники вновь расходились.
Здоровяк уже был ранен, крыса укусил его за руку, и высокий воин быстро терял силы: «Похоже, крыса ядовит», – отметил для себя мастер, продолжая утирать с глаз слюну. В какой-то момент крыса сиганул на десять, быть может двенадцать футов и, вцепившись в грудь соперника, ногами разодрал ему пузо, вывалив все внутренности наружу. Крыса тут же отскочил в сторону, наблюдая, как несчастный пытается запихнуть раздувшиеся потроха обратно в себя. Поверженный высокий воин ещё не осознал, что слишком поздно.
Не открывая глаз Кай мимоходом, одним точным движением, отсёк голову умирающему, прекратив мучения воина. Крыса оценил жест, прижав к голове торчащие уши, скалясь и подёргивая губами. Смотрелось это безусловно отвратительно и пугающе. Го Кай не видел этого, лишь понимал, что происходит вокруг, опираясь на иные чувства.
Наконец, Кай бросил притворяться жертвой, тем более что его противник, судя по всему, так же видел несколько иначе, чем человек, так как внешняя слабость и беззащитность мастера его нисколько не обманывали. Теперь нужно понять, на что опирается существо, как именно оно оценивает окружающий мир, на что оно ориентируется, чему верит?! Быть может…
Кай заставил себя испытывать страх, бояться всё больше и больше, и это сработало! Крыса почувствовал изменившийся запах Го и явно приободрился. Спустя всего пару секунд правильной игры, и крыс бросается в атаку. Мастер, сделав фляк назад, ушёл от коварного удара, противник решил сбить мастера с ног хлёстким ударом своего хвоста, но неудачно приземлившись, мастер упал в песок. Со стороны выглядело это нелепо и будто случайно. Кай отполз в сторону, оставив меч там, где упал. Это было последней каплей. Крыс, почуяв неизбежную победу, отчаянно ринулся на жертву. Он совсем упустил из вида, как Кай оказался около мертвого здоровяка и его оружия. Его-то Го и вонзил в пасть крысы по самую рукоять и стремительно вернулся к Рассекающему ветер.
Прозвучал оглушительный гонг, и некто с балкона объявил:
– Осталось только трое! Совсем скоро, возможно, появится новый бог! Бойцы доказали право сразиться за этот титул…
Ближайшие к Го ворота отворились, и Кай проследовал к ним. Послушно положив свой меч на загадочный механический стол и, подойдя к дверям, он отворил их. Но, вопреки ожиданиям мастера, за ними не было привычных камер, клеток, цепей и решеток. За железной дверью оказалось вполне приличное помещение, устланное коврами. В просторном зале была резная деревянная и каменная мебель, и несколько дверей. Кай прошёл дальше и открыл одну из них – купальня, а за соседней дверью оказалась обеденная, при чём стол уже накрыт. Кай больше ничему не удивлялся и, не теряя времени, воспользовался возможностью искупаться, тем более что слюна крыса до сих пор раздражала кожу и глаза…
Будто родившись заново, свежий и чистый Го вылез из бочки. Он искупался и обрил волосы на голове, что успели немного отрасти. Заново заплел свою тонкую, длинную косичку и направился в обеденную. Выйдя из купальни, Кай обнаружил на низком табурете аккуратно сложенные вещи – точную копию его одежд, только небесно-голубого цвета. Рубашка была украшена тонким серебристым узором на груди и спине. А вот его грязных штанов и сандалий нигде не было. Мастер надел чистую рубашку и штаны.
Шёлковая ткань приятно холодила кожу. В обеденной комнате Го ждали свежие и ароматные продукты: хлеб с хрустящей коркой, но воздушный внутри, овощи и фрукты, будто только что сорванные и дочиста вымытые в горной реке, запечённая дичь, на поджаристой коже которой всё ещё кипел жир, и другие яства были столь же божественного вкуса, как и их вид. Кай неспешно наслаждался кушаньем. Наевшись до отвала, Го был так утомлен всем случившимся, что глаза сами собой закрылись, он уснул среди целой горы маленьких разноцветных подушек прямо в обеденной…
Мастер проспал так долго, что открыл глаза оттого, что ему надоело ждать:
– Здесь совсем не слышно криков толпы… Или сейчас ночь?
Тихо спросил сам себя мастер. Го вспоминал момент, как пришёл сюда и с того самого мига, повсюду царила оглушающая тишь: «Как стала непривычна тишина… Возможно этот комфорт, все эти удобства ещё одно испытание? Возможно… – подумал Кай, поднимаясь и покидая обеденную. – Нужно готовиться».
В большом зале было достаточно места для тренировки. Раздвинув мебель, мастер снял рубашку и размявшись, начал тренировку. Будто держа меж ладоней невидимый шар, Кай совершал пассы руками. Движения ног, в отличие от рук короткие, точные, скупые. Каждое положение сохранялось короткое мгновение и начиналось перетекание в следующую стойку. Теперь кисти рук Го, будто надломились, движения стали жёсткими резкими, мастер отрабатывал движения совсем другой школы, а чуть позже следующей. Если бы его увидел учитель Набунару, непременно стал бить своим боккэн Го Кая по спине, а кода бы он не мог больше терпеть и начал прятать спину, учитель бил бы его по животу и ногам!
Кай мысленно улыбнулся, но внешне этого не показал, продолжив тренировку с каменным лицом, перенесшись сознанием в Инсанг-де-сунчуан к учителю и братишке. «Шао уже девятнадцать лет, если он не бросил тренировки, в этом году он должен получить меч и дать ему имя. Интересно, у него появилась щетина? Признался ли он в своих чувствах Женчу?! Она уже давно ждала от него шага, но Шао хватало только на написания стихов. Балбес». Как же далеко сейчас Кай от самых близких ему людей и, возможно, они уже никогда не встретятся. Ведь оказалось, что путь Го Кая столь далек и непостижим, что обратной дороги просто не существует…
Привкус горечи сопровождался сердечной болью. Мастер остановил тренировку, продолжая выполнять дыхательные упражнения. Сколько прошло времени сложно определить, здесь не было слышно привычного крика: «Туши!», не было и разносчиков в, песчаного цвета, хламидах. Но всё же этот момент наступил, и железная дверь, наконец, открылась, дав Каю понять – время пришло.
Надев рубашку и шляпу, мастер забинтовал ноги, облачил их в сандалии и направился к железным воротам, где на столе его ждал Рассекающий ветер. Врата только начали раскрываться, и Го, немедля, направился на арену.
Всё тот же яркий розовый свет, всё тот же оглушительный гомон многотысячной толпы, тот же песок и та же цель. С высокого балкона некто вещал:
– И третий великий воин Го Кай – мастер меча с Земли!
Толпа, будто бы взорвалась, визги и крики слышались со всех сторон. Говоривший продолжил:
– И, наконец, их главный противник Росад – пожиратель душ! Великий и ужасный, могучий и непобедимый, первый и последний! Встречайте, и пусть победит сильнейший!!!
В мгновение ока мир заполонил мрак густой и непроглядный. Это не была темнота в привычном её понимании. Сейчас абсолютно и полностью отсутствовал свет, и в этой темноте мастер слышал шаги. Нечто гигантское приближалось, сотрясая твердь под ногами.
Высоко-высоко зажглась звезда, она становилась всё ярче, затем Кай рассмотрел золотой трон и, восседающего на нём, Юйди – создателя, облачённого в халат из нежнейшего шёлка с живыми узорами из золота и серебра, с нефритовой табличкой в руках. Звезда была уже очень близко, и Юйди встав со своего трона, шагнул вперёд. Под его ногой тут же выросла золотая ступень, следующий шаг – новая ступень. В какой-то момент золотой дракон – узор, украшающий халат создателя, устал покоиться на одеждах Юйди и сошёл с него, устремившись по золотым ступеням вниз, с каждым шагом увеличиваясь в размерах.
Грохот, что слышался Го в самом начале, теперь совпадал с движениями гигантского дракона-змея. Существо стремительно увеличиваясь, приближалось к арене, достигнув уже столь невероятных размеров, что Кай терялся в догадках, не зная способа навредить ему! Нефритовый дракон, покрытый золотой шерстью, когтями и ужасающими клыками изгибался кольцами, отвлекая внимание Го. Но мастера не так просто сбить с толку. Наконец дракон совершил резкий выпад вперед, но челюсти клацнули впустую, Кай отскочил в сторону и нанес мощный удар, держа меч двумя руками. Клинок со звоном отлетел от нефрита, оставив легкую выщерблину на теле змея: «Как победить то, чему не можешь навредить?» – задался вопросом Го, но ответа, к сожалению, пока не было.
Разгневанный наглостью смертного, дракон атаковал вновь и вновь. Мастер, не видя пути победы, сосредоточился на защите и, пусть пока бессмысленных, контратаках. Всё, что мог Кай – выживать, он впервые встретил противника, победить которого не мог, или просто не знал, как его одолеть.
«Дракон из нефрита и золота… В чём же твоя уязвимость? Есть ли она?» – размышлял Кай, всё больше и больше погружаясь в состояние транса. Возможно, ему придется сражаться часы, а быть может и дни. Стремясь сберечь силы и время, мастер погрузился в глубокую медитацию. Тело по-прежнему сражалось с нефритовым драконом на арене некой Горы белого пламени, а вот дух Го свободно воспарил, приблизившись к Юйди.
С расписного халата сошёл второй, дракон. Он также, спускаясь по ступеням, быстро рос, пока не стал гигантским, сделав задачу мастера вдвойне сложнее. Как и первый, второй дракон был неуязвим для меча Кая. Вера в то, что это честный поединок становилась с каждым мгновением призрачнее.
Юйди же сохраняя отстранённый вид, величественно шествовал по золотым ступеням, выпуская со своего чудесного одеяния новых нефритовых драконов. Мастер почувствовал, как страх подобно ржавчине, начинал разъедать его сознание, поселившись глубоко внутри. Мысль больше не была чистой, тревожное чувство, подобно зерну, попав в благодатную почву, быстро прорастало, отчего великий мастер меча Го Кай пропустил движение нескольких драконов, оказавшись зажатым меж их тел…
Внезапно некто провозгласил:
– Итак, осталось лишь двое претендентов на победу… Или уже один?! Сейчас… Сейчас мы узнаем…
Кай, зажатый между хладнокровных тел золотого и серебряного дракона, уже почти не мог дышать. Мастер, не имея возможности вдохнуть, встать, расправив плечи, решил пойти на хитрость, и выпустив воздух, скользнул вниз. Драконы взревели, ощутив потерю, и разошлись в стороны.
Кай несколько раз глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание и сбросил шляпу в песок. Дух Го вновь был силён, а страх изгнан из сознания мастера, больше ему здесь не место. Кай был уверен, что его путь пролегал через победу, но через смерть ли великого Юйди или его драконов?! Мастер сосредоточил все свои чувства, и скрытое во мраке открылось…
Арена огласилась восторженными возгласами толпы, когда, наконец, обозначились претенденты на титул нового бога.
– Первый – Маш из Нибро – хладнокровный хищник, чрезвычайно опасный и смертельно ядовит. Следующий – элад, получеловек-полуифрит, способен воспламеняться сам и зажигать всё к чему прикоснётся. И третий – великий воин Го Кай, непревзойденный мастер меча с Земли!
Толпа ликовала и ждала последнего бойца. Говоривший продолжил:
– И, наконец, их главный противник Росад – пожиратель душ. Великий и ужасный, могучий и непобедимый, первый и последний. Встречайте, и пусть победит сильнейший!!!
В чёрных, как смоль клубах дыма явился высокий, тощий и абсолютно лысый человек в чёрной хламиде. Его глаза и губы были черны, словно уголь. В правой руке он вращал три шарика, неспешно ступая босыми ногами по песку, направляя шаги к воину по имени Маш.
Как только Росад начал вращать эти шарики, противники тут же замерли, став странно озираться по сторонам, будто их мгновенно ослепли, а пожиратель душ всё ближе приближался к воину-ящеру из Нибро.
Тем временем все претенденты начали битву с воображаемым врагом. Маш бился с Хладным волком, становясь с каждым мигом всё более медлительным и сонливым. Росад приблизился к ящеру и несколько мгновений наблюдал за ним, склоняя голову, то вправо, то влево, словно изучая его, а затем, взявшись левой рукой за один из шариков, одним ловким движением вбил его в голову ящера. Тело тут же обмякло, а душа воина-ящера вышла из него лёгким синеватым облачком.
Защитник титула направился к эладу. Его битва проходила с элементалием огня, и как не пылал полуифрит от гнева, но существо из раскаленной магмы не горело. В бою элад всё время оглядывался назад, будто ждал атаки со спины, и в какой-то момент дождался. Росад неотвратимо приблизился к нему и без раздумий вонзил второй шарик в голову элада. На песок, подергиваясь, упал ещё один труп, а убийца, выпив его алую душу, направился к последней жертве…
Теперь мастер хорошо понимал, угроза исходит не от драконов или Юйди, его враг скрывал личину, прячась в непроглядном мраке. Кай не видел его одежд или лица, но чувствовал его также четко, как прочие люди способны только видеть.
Сразу же два дракона готовились атаковать мастера, но Кай также чувствовал угрозу слева от себя, где-то там в абсолютной тьме таился настоящий враг… Мастер Го сделал свой выбор, он всецело доверился чувству, отринув всё, что видел и слышал. Кай приготовился к защите и уклонению от драконов, но в самый последний миг, развернувшись к ним спиной, рассёк мрак. В тот же миг тьма рассеялась, и мороки растворились в розовых лучах. Голова Росада, рассечённая надвое, пару раз глупо открыла рот, и в песок рухнуло тело уродца, а из его правой безжизненной руки выкатилось наливное яблочко. Кай поднял плод, задумался на краткий миг: «Вот он конец моего пути», – Мастер меча обтёр яблоко о рубашку и жадно впился в него зубами…
Путь преображения не даётся просто
Пришла очередная зима, а брат так и не вернулся. Сегодня Шао особенно ждал его появления, ведь кроме учителя и брата Го у него никого нет. Он знал, что глупо надеяться, что Го не вернётся… Брат ушёл по тропе, у которой нет конца.
Шао стоял на уступе, с которого отрывался великолепный вид на Инсанг-де-сунчуан и отлично виднелась заснеженная дорога, ведущая в деревню. Она была пуста, как и вчера, как и всегда. Сюда не приходят случайные путники и никто не уходит. Только Го сумел уйти вслед за своей мечтой.
Пейзаж вдохновил юного Шао на стих:
Выпал снег. Весной откроются тропы.
Потекут ручьи с высоких горных вершин в низины.
Туман зимы разгонит пение птиц.
На деревню быстро надвигались тяжелые серо-чёрные тучи. В них бесновалась странная голубая молния. Шао не знал отчего, но она влекла его. Было в ней что-то необычное, мистическое…
Тяжёлый труд рождает великую красоту.
Молодой воин заворожено наблюдал за буйством стихии. Дунул порыв сильного ветра, неся крупные снежинки к утёсу. Шао постоянно моргал, укрывая глаза за пальцами руки. Танец молнии в небе был так прекрасен и необычен, что Кай не в силах был оторвать взора.
Вдруг молния ударила прямо перед Шао, и он отпрянул назад, угодив в сугроб, а когда выбрался из него, то к своему удивлению увидел перед собой Го Кая в тёмно-синей рубашке, штанах и любимой соломенной шляпе. Только в глазах брата теперь плясали разряды молний, они же пробегали по всему его телу, испуская электрические дуги.
– Здравствуй, Шао. К сожалению, я совсем ненадолго, брат. У моего пути есть завершение и это не обязательно смерть. Я дошёл до самого конца, веря и следуя своему пути. Я сумел, и ты сможешь, только найди свой путь! Сегодня ты получишь свой меч и дашь ему имя, но я хотел бы, чтобы твоим мечом стал он, – Го Кай снял с пояса деревянные ножны, хранящие покой Рассекающего ветер. – Имя у меча уже есть, он хорошо послужит тебе, Шао. Хотя бы так я всегда буду рядом.
– Это… Это большая честь, брат Го, спасибо… Спасибо тебе, но…
– До встречи, Шао, – сказал его преобразившийся брат и исчез в ослепительном разряде молнии. Ножны с Рассекающим ветер остались лежать в снегу перед Шао…
Превосходная, волшебная красота снежинки,
Лишь воздействие мороза на воду.
Сверкающий дух человека у прошедшего свой путь.
Культ
Барак, сидя на мягкой скамье, обитой тонко выделанной верблюжьей кожей смотрел куда-то сквозь пляшущие языки пламени. Огромная каменная чаша в центре зала внутри которой полыхал огонь, жадно обгладывая сухие бревна, являлась одновременно источником тепла и света. В жизни всё именно так и устроено – одно, погибая, даёт жизнь чему-то совершенно иному. Всё глубже и глубже погружался Барак в свои мысли, уже не слыша тихого рыка огня и треска обугленных брёвен. Не ощущая потоков тепла своей кожей, Барак пусть и мысленно, но покинул это, пропитанное ложью и кровью место.
В его сознании глубоко-глубоко под тяжестью тысячелетий скрыта память о времени, когда у него ещё была душа, и эта душа была чистой! Сейчас он вновь оказался там, среди бескрайних песков, как и две тысячи лет назад. Тогда он и другие братья обманули смерть и навлекли на себя проклятье пострашнее, чем она…
– Здесь! Это должно быть здесь! Мы не могли ошибиться, братья!
– Не могли, – согласился Абриил и присел на чёрный вулканический песок. Вокруг были лишь барханы и ветер, а ещё солнце, нещадно палящее, раскалённое солнце.
– Мы посвятили свои жизни пустоте… Великие ступени, ведущие к создателю, их никогда не существовало! Нет! И никогда не было пути в Золотой город, никакого пути в чертоги создателя! Юрага, эльфы всё это бред! Мы искали легенду, выдумку, красивую, но глупую сказку!
Пелиах – единственный кто был всё ещё не сломлен, но глядя в наши глаза он больше не видел в них веры. Несчастные, истерзанные ветром, песком и обожжённые солнцем, люди были в отчаянии, тогда наш дух пал, у всех, кроме Пелиаха.
«Они сдались, поверили глазам, позабыв, что нас ведёт вера. Их тела страдают от жажды, а души от маловерия», – размышлял Пелиах, продолжая искать, потому как понимал, что слова ныне ничего не стоят. Он один по-прежнему не унимался и единственный из всех сохранил искреннюю веру. Пелиах бродил кругами в поисках несуществующих ступеней. Он тоже устал, был почти мертв, как и все мы, ведь каждый из нас понимал, запасов воды не хватит на обратный путь…
Под палящим солнцем время замирает, заставляя людей чувствовать свою тягучесть, но вдруг гнетущую тишину нарушил долгожданный и возбуждённый крик:
– Ко мне! Ко мне, братья! Я нашёл! Нашёл их!!!
Обезвоженные и уже плохо соображающие, мы далеко не сразу поняли, что это не сон и мы слышим слова нашего собрата на самом деле. Не секрет, что из-за палящего солнца и безнадёги нам уже слышались несуществующие голоса или скрип несмазанного колеса телеги, но, когда Пелиах повторил свой зов вновь – не сговариваясь мы ринулись к нему, с трудом сдерживая волнение.
Усталость исчезла, словно её и не было, сменившись, почти детским восторгом. Спотыкаясь на бегу и кубарем скатываясь с бархана, десять человек неслись к одиннадцатому, своему старшему брату. Наши глаза, наконец, увидели то, что так долго искали – поваленные колонны Великих ступеней, ведущих в Золотой город, откуда некогда вышла древняя раса богов. Вера снова вернулась в души братьев, а вместе с ней и сила.
Пелиах хорошо знал, куда направить эту энергию. Еще долгие и тяжёлые три дня шли работы. Невзирая на усталость, почти полное отсутствие еды и нехватку воды, мы продолжали без устали врываться в песок. Надежда, что врата действительно работают и обязательно откроют путь в обитель бога, не просто жила в наших сердцах, а пылала в них с прежней силой. Этого нестерпимого жара хватило, чтобы заглушить боль, обильное тепло солнца и жажду. От дома господня нас отделяли лишь эти жалкие горы песка…
Когда работы по очистке были завершены, предстояла ещё немыслимая задача поднять колонны. У нас было достаточно верёвок, и пока ещё оставались силы. С огромным трудом, буквально сдирая руки в кровь, мы справились и с этим. Наконец, в награду за наши усилия перед взорами одиннадцати человек предстала белокаменная арка с чудесным барельефом из странных, непонятных символов. Она возвышалась над тремя большими ступеням, слишком большими для человека. Но мы точно знали, как поступить, чтобы врата открылись.
– Братья, позвольте мне ступить к всевышнему, войти в Золотой город первым, – обратился к нам Пелиах, – Когда-то давно, я посеял в сердце каждого из вас крошечное зерно веры в надежде, что когда-нибудь оно прорастет. И все эти годы вы питали эти крошечные ростки лишь своими душами. И вот, настал день, когда ростки, набрав силу, расцветут яркими цветами. Кто-то ждал этого дня пять лет, не так ли, Нахам? Он примкнул к нам уже здесь на Грунладе.
Самый смуглый из нас брат кивнул.
– Кто-то, как и я сам посвятил вере уже второе десятилетие, я прав, Абриил?
Седобородый, всегда мыслящий на пару шагов вперёд, старик медленно кивнул. Он уже больше никуда не спешил, Абриил лишь надеялся дождаться этого дня, до конца своих, и тихо радовался своему счастью.
– Совсем скоро мы встретим всевышнего. Я буду ждать вас по ту сторону врат, братья!
Резанув и так в запёкшейся крови и содранных мозолях, ладонь Пелиах приложил её к правой колонне на символ солнца. Мы все замерли, ожидая дальнейшего развития событий. Пару минут ничего не происходило, заставив всех нас снова испытать очередное разочарование, но вдруг вверх взметнулся столб воздуха, подняв с собой тучу песка и волной опрокинув дерзнувших людей. Когда песочный туман рассеялся, в арке появилось белое свечение, куда бесстрашно вошёл Пелиах и проход тут же беззвучно закрылся за ним.
Следом, один за другим мы открывали себе дорогу кровью и проходили внутрь, попадая в нестерпимо жаркий тоннель. Казалось, волосы и кожа вот-вот вспыхнут пламенем, чудовищная боль пронизывала всё тело. Нас несло всё быстрее и дальше, пока не швырнуло на такой же чёрный песок у подножья гигантской пирамиды, казавшейся нам горой, подпирающей алое небо. Это не был Золотой город, и что это было за место никто не знал и не понимал. Но, чем ещё это могло быть кроме дома господня?
Долгие три года блужданий в песках, а до этого десятки лет изысканий по всему миру, основываясь лишь на устных преданиях, да обломках глиняных табличек, завершились сегодня, здесь. И пускай наши серые хламиды изорваны, грязны, наши лица обветрены и обожжены, но мы у дома господня. Сейчас в нас не было ни капли сожалений, лишь благоговейный трепет перед встречей с всевышним…
Одиннадцать человек не спеша, направились к огромной пирамиде. Дальше они вскарабкались по огромным ступеням и вошли сквозь распахнутые настежь врата внутрь.
Полая пирамида была одним сплошным, невероятно большим залом и, видимо, кладбищем одновременно. Мы огляделись. Кругом в различных позах замерли дивные белокрылые создания, похожие на людей, правда гораздо крупнее, могучие, закованные в латы, рыцари и сотни других удивительных воплощений, казавшиеся настолько странными для восприятия человека, что вовсе не на что не походили. В самом же конце этого зала возвышался гигантский, пустующий трон, вызывающий своими габаритами невольный душевный трепет. Но всё без исключения в этом диковинном месте было заботливо укрыто покрывалом то ли из пыли, то ли из пепла и выглядело так, будто сюда не ступала нога никого живого со времён сотворения мира. Об этом же говорил и взгляд этих замерших существ, словно сотни статуй пустыми глазницами они всматривались в вечность, давая тем самым понять нам смертным, что стоят тут очень-очень давно.
Обалдевшие и ошарашенные увиденным, мы медленно двигались к трону – единственному предмету интерьера в этом необыкновенном зале, помимо предельно загадочных статуй. Шагая друг за другом, мы оставляли за собой чёткую тропу на ковре из лёгкой, невесомой пыли. Каждый звук отражался от далёких, теряющихся во тьме, стен множественным эхом. Мы были напуганы и старались лишний раз не шуметь.
Сложно сказать сколько миль мы преодолели, возможно путь длился несколько часов, а быть может и несколько дней. Было не ясно существует ли тут вообще время и расстояние, но в итоге мы, наконец, приблизились к трону. Он оказался столь огромен, что нам пришлось поучаствовать всем, встав на плечи друг другу, чтобы Пелиах смог зацепиться за край. Хотя он и был самым стройным и лёгким из нас, шаткая конструкция под его весом дрогнула и рассыпалась. Явно сказалась усталость и обезвоживание. Но безумный Пелиах всё-таки успел, в последний момент перед крушением конструкции уцепиться за край. В отчаянной попытке, он прыгнул с плеч Абриила, при этом сломав старику ключицу.
– Здесь лишь здоровенная гора пепла и всё! Больше ничего нет, – послышался обескураженный комментарий собрата, повергнувший всех нас в уныние, но в следующие мгновение сверху послышался смех Пелиаха, переходящий в радостный хохот, отчего нам стало как-то не по себе.
– Нет! Есть! Тут в пепле кольца! Гигантские кольца! Или нет…
Эта фраза немного развеяла уже было закравшиеся подозрения в его сумасшествии, и через несколько секунд Пелиах, свесившись с края каменного сидения трона, свалился вниз, взвыв от боли. У него был явный вывих, или даже перелом лодыжки, но несмотря на обстоятельства, он продолжал взахлёб делиться впечатлениями.
– Кольца, огромные! Я коснулся их, и они тут же стали крохотными колечками. Клянусь! Каждое было не меньше трёх футов в диаметре, а потом – раз, и они уже вот такие!
Пелиах разжал ладони, показав всем десять простых жёлтеньких колец, испещрённых какими-то письменами и символами. Не сговариваясь мы разобрали девять колец и сразу же надели их, оставив Пелиаху последнее. Тот же, нацепив своё кольцо на палец явно что-то почувствовал и, хохоча поднялся на ноги, вывиха будто и не было! Абриил, увидев это, сам дёрнул себя за плечо и довольно улыбнулся, его перелом тоже волшебным образом исчез…
Нахам оказался единственным, кто не успел взять кольца и остался ни с чем, он не понимал и не чувствовал всего происходящего с нами. Мы же ощущали силу, мощь внутри себя и колец, которая почему-то стремительно угасала.
«Бедняга Нахам», – мы слышали, как умирала могучая магия в наших кольцах, а где-то в глубине сознания звучал голос, молящий и просящий глоток жизни, одновременно суля могущество.
Первым нарушил молчание Абриил. Глубоко вздохнув, он изрёк:
– Мы слишком далеко зашли, чтобы сдаться или повернуть назад. Я, как и все вы здесь ради великой цели. Но теперь мы знаем, что наша цель несбыточна, всевышний обернулся пеплом, а Золотой город – мёртвой пустошью. И теперь в наших руках угасающее наследие… Позволим ли мы нашей мечте обернуться пеплом или найдём в себе силы, мужество взять на себя ношу самого господа? Должны ли мы позаботится о народах Айя? Позаботимся о жаждущих спасения людях?
Пелиах положил ему руку на плечо и часто понимающе закивал.
– Да, да, ты прав, брат.
Голос в наших сердцах уже визжал от страха, жажды и нетерпения. Все знали, что произойдёт дальше, и никто ничего не мог или не хотел тогда менять.
Нахама повалили с ног и прижали к полу, он кричал, пытался вырваться, но тщетно. Пелиах выхватил из ножен, крепящихся к поясу, длинный кинжал и несколькими ловкими движениями вскрыл грудную клетку несчастному. Нахам орал от боли и ужаса, в его глазах читалась обида, злость, непонимание. Последнее и было истинной причиной его смерти. Он погиб, потому что не понимал нас, потому что не слышал голоса колец. Этот жадный вопль слышали лишь мы вдесятером, наблюдая как нечто впитало жизнь нашего друга и собрата.
Жертвы Нахама хватило, только чтобы мы сумели вернуться обратно в наш мир. Кольцам ничтожно мало одной слабой жизни, они изголодались и просили ещё и ещё. Накопленную за сотни тысячелетий жажду, так просто не утолить…
