Ольга Васильевна Чемерская
Проклятие старой усадьбы
Невеста речного Бога
– Девчонки, такая жара стоит, караул!
– Если б не экзамены… я б на речку пошла.
– Айда! Давно мы все вместе на речку не ходили!
– Ой, а как же подготовка к этому… ЕГЭ, чёрт его побери?
– Каких-то полчаса ничего не решат. Зато освежимся.
– Так и быть. По домам, за купальниками и через пятнадцать минут – на этом месте!
Девчонки разбежались и через пятнадцать минут, как и договаривались, запыхавшись от бега, взбивая клубами дорожную пыль, кашляя, но довольно улыбаясь в предчувствии веселья, собрались на этом же месте. Сельские улицы были не асфальтированы. В поселке только центральные улицы имели асфальтовое покрытие, а ближе к окраинам асфальт таял, как прошлогодний снег. Несмотря на то, что огромное село носило звучное название «Малиновка», его населяли в основном сибирские татары. От города его отделяла река, и село уже давно присоединили бы к городским окраинам и заасфальтировали, если бы не желание татар сохранить свою национальную обособленность. Русских и без того с каждым годом прибавлялось. Им нравилось аккуратная, ухоженная Малиновка. Хоть их и не особо здесь жаловали.
Молодёжи в селе было много: целых два десятых класса выпускалось из неё нынче летом. И пять весёлых подружек с удовольствием плескались в воде, плавали, как речные нимфы, наслаждаясь последними деньками безмятежного детства, веря и надеясь в будущем испытывать только счастливые моменты.
Трое из них собирались поступать в университет. Гуля на биолого-почвенный, Эльмира, по-простому Эля – на агротехнологии. Диляра тоже планировала учиться на агронома. В семье считали, что дочь должна продолжить дело отца, а он был главным агротехником на селе. Маришка готовилась в швейное училище, а Алю уже год как ждал жених. Они подали заявление в ЗАГС, и свадьба должна состояться уже через месяц после окончания экзаменов. Аля собиралась посвятить жизнь семье, но экзамены на всякий «пожарный» сдавала. Вдруг да всё изменится!
Жара стояла целый месяц, нестерпимая, и вода стала тёплой, как парное молоко. Периодически небо разражалось громом и молниями, скидывая вниз, на землю, накопившуюся испарину. Вот и сегодня на небе гуляли тяжёлые свинцовые тучи, намекая на то, что скоро начнётся гроза. Но девчонкам всё было нипочём. Они не замечали этих намёков природы, скидывая в реку напряжение последних месяцев. Река принимала в себя отрицательные эмоции, а духи воды уносили их далеко в море.
Диляра заплыла достаточно далеко, здесь река становилась глубокой, а течение усиливалось. Она долго гребла против движения реки, чтобы потом просто лежать на воде и плыть по течению не прилагая усилий. В небе послышались первые гулкие раскаты, и слабые всполохи молний одна за другой стали освящать небо.
– Диляра, давай к берегу! Пора закругляться. Гроза близко…, – крикнула Алька, и Диляра, оглянувшись, увидела, что подружки всё ещё купаются. Тогда она решила сделать ещё один заплыв. Молнии становились всё длиннее, а гром всё басовитей. И вот вспышка сверкнула прямо над ними. Девчонки завизжали и бросились прочь из воды.
Диляра в это время, закрыв глаза, плыла лицом вниз. Потом развернулась на спину и, разглядывая потемневшее небо, поплыла по течению, надеясь в скором времени достичь берега, как это обычно бывало, и выбраться из воды там, где оно ударяется о берег. Небо разрезало надвое. Диляра с ужасом увидела, как в неё стремительно летит, освящая нестерпимым светом, копьё Тэнгри, могучего духа неба. И свет в глазах девушки моментально выключился.
Диляра какое-то время не ощущала ничего: ни плеска теплой воды на своих боках, ни ветерка. Не слышала звуков грозы и криков испуганных подружек. Ничего. А когда вновь открыла глаза, свет пробивался тонкими струйками сквозь толщу мутной речной воды и расходился кругами по поверхности. Она медленно опускалась на дно, как морская звезда, распластав по сторонам света ноги и руки. Дно в этом месте достигало пяти метров в глубину. Но Диляра падала и падала, и падала…. А может, ей только казалось, что она падала? Она испытывала нечто подобное раз, когда прыгала с парашюта. В то время она дружила с Равилем, и он таскал её на всякие экстрим-развлечения. После парашюта они расстались. Уж больно страшно было. Вот и сейчас воздуха критически не хватало, и казалось, что она умирает, опускаясь на самое дно реки.
Тут неожиданно перед ней появилась тень, постепенно обретая черты довольно привлекательного мужчины. Даже сквозь толщу воды Диляра видела огромные красивые сине-зелёные глаза, длинные волосы цвета морской тины, тяжелый парчовый камзол, туго подвязанный широким кушаком.
И вот он уже совсем близко. Глаза. Прямой нос. Губы. Его губы прикасаются к её губам, словно пробуя на вкус. Прикосновенье почти невесомо…
На самом деле это был даже не поцелуй, но Диля восприняла его именно так. В её жизни поцелуев пока не случалось. Равиль держал Дилю за пацанку, с которой можно весело проводить время, да и только.
Мужчина поделился с ней глотком воздуха, и вскоре девушка уже шла по речному дну, как изящная гондола, управляемая лёгким артистичным гондольером, и неотрывно смотрела в его изумрудные глаза. Мир вокруг казался нереальным: словно сотканным из воды. «В Малиновке я этого парня ни разу не видела…». Крутилась в голове нелепая мысль.
Мужчина придерживал её за талию, видимо предвосхищая, что она всплывёт, или же любуясь, или… замышляя что-то. Словно из ниоткуда невдалеке появился дом. «Толи он стоит прямо на дне речном. Или мы оказались вдруг на суше?». Молодой красавец, гордо держа голову, повлёк Диляру в дом, где усадил за богато накрытый стол. Тело казалось девушке необычайно тяжелым и неповоротливым, но она старалась держать спину ровно. Изысканные блюда выглядели незнакомыми: даже в интернете такого не встретишь, а Диля частенько следила за некоторыми фуд-блогерами. Интересно же, что ест на завтрак, обед и ужин богатая публика…
Единственным знакомым кушаньем оказалась рыба и моллюски. Вокруг сновали девушки, словно рыбёшки, подавая всё новые кушанья. Мир вокруг звучал гулко: «Наверное заложило уши, когда я ушла под воду?». Всё вокруг имело желто-зелёный оттенок, а движения, как во сне. Или в воде?
– Меня зовут Су. Су-Анасы. Я старший сын Бога реки. Я спас тебя, и теперь ты моя должница. Отплати мне. Хочу, чтоб ты стала мне женой. Родители спят и видят меня женатым. Как тебе моё предложение?
Диляра почти не слушала Су-Анасы. Как только он представился, она сразу догадалась, что не так. Они ужинали в его подводном царстве. Хотелось ли ей всю жизнь провести здесь? И жизнь ли это? Она сомневалась. Не о том мечталось. И видела она своё будущее в более светлых и радостных тонах. Хоть и не таким богатым.
– Это плата за жизнь. Или/или. Или ежегодно будешь приводить ко мне девушку. До наступления осени ты должна возвратиться в качестве жены или привести себе замену! – словно в громкоговоритель произнес он последнюю фразу.
По коже пробежал холодок. Словно ледяной водой обдало. А она и находилась под водой. Началось волнение. На поверхности бушевал настоящий шторм. Поднялся сильный ветер. Похолодало. Вокруг стало заметно темнее, и подводные жители, проплывая мимо, скалили на неё жёлтые гнилые зубы… Диляра вздрогнула.
Очнулась она уже на берегу. Где-то неподалёку сновали люди, крича, что есть мочи в сторону реки: «Диляра, Диля, …». Ныряльщики то появлялись на поверхности, то пропадали. Девушка понимала, что ищут именно её.
– Я здесь! Я зде-е-е-с-сь! – закричала она, насколько было сил, чувствуя себя как выжатый лимон. Голос с трудом преодолевал потоки ветра, руки и ноги отказывались служить наотрез. И её заметили. Спасатели быстро побежали на крик о помощи.
Диляру положили на носилки и отправили в больницу на обследование. Поражение молнией – это не детские ушибы, после которых максимум укол от столбняка получишь. Это вещь более серьёзная. Но Диляра больше думала о том мужчине, что спас её, а теперь требовал за это спасение нешуточную плату…
Уже на следующий день она отправилась домой. Слава Богу, удар молнии на здоровье никак не отразился. Первые дни она не находила себе места, но экзамены заставили девушку сосредоточиться. Бывало, что она совсем не вспоминала встречу с Су-Анасы и через некоторое время даже подумала, что все это ей привиделось, пока она была в бессознательном состоянии. Подружки поддерживали её, и они вместе готовились к экзаменам с утра до поздней ночи.
Но уже через неделю, после экзамена в школьной уборной, умыв лицо и, всматриваясь в зеркало уставшими за четыре часа глазами, увидела его. Речной бог – холодный и прекрасный смотрел на неё, напоминая об уговоре.
– Это всё морок! Морок! – закричала она, плеснув на зеркало горсть воды. Вода медленно стекала по гладкой зеркальной поверхности, из которой всё яснее проступали черты зеленоглазого мужчины. Он протянул руку и погладил её по щеке:
– Я уже скучаю по тебе. Помни срок: до осени ты должна вернуться в мои владения или же… Я найду тебя повсюду, где есть вода-а-а.
– Диля! Мы уже заждались тебя! Сколько можно любоваться на себя в зеркало? – сказала заглянувшая в уборную Гуля.
Диляра повернулась к ней сама не своя – бледная, с широко раскрытыми в ужасе глазами.
– Господи, на тебе лица нет. С тобой всё хорошо? – она подбежала и придерживая подругу за локоть, вывела её в коридор.
– На, водички хлебни… – протянула подруга бутылку минералки. Но Диля тут же вспомнила слова Речного Бога, и, быстро оттолкнув от себя бутылку выбежала на улицу.
Нервозность нарастала с каждым днём, как снежный ком. Везде: в зеркалах, в ванне с водой, в огородной бочке – везде невесте Речного Бога мерещился образ Су-Анасы. Ночью ей снилось, как она тонет в реке, и холодная вода коконом опутывает всё её существо, а губ касается влажный поцелуй речного божества.
Голова болела постоянно, и эти галлюцинации… просто сводили Дилю с ума. Но второй экзамен был сдан. Результат не радовал: Диляра рассчитывала на большее. Её подруга Эля по баллам значительно опережала подружку. Оставался ещё один решающий экзамен…
«Будет стыдно, если эта дура Элька поступит, а я нет», – хмуро взирая на подругу, думала Диляра, боясь упрёков родителей. Отец возьмётся кричать на неё, обзывая непроходимой тупицей, как он это обычно делал, а мать – дуться и смотреть на дочь исподлобья.
Матери тоже «прилетало» от отца, когда он был недоволен дочерью. Эльмира много лучше её знает биологию (последний предмет) и у неё миллион шансы обойти Диляру по всем статьям, ни то, что раньше. Они всегда соревновались в оценках, но Диляра умела выходить из таких битв победителем. «Что же теперь? А может…». Нежданно-негаданно в голову врезалась тёмная кощунственная мысль, но девушка тут же отбросила её прочь.
Девчонки часто после экзаменов спускались к реке. Отдыхали, болтали, кидая на воду блинчики. Однако Диля оставалась зажатой и настороженной. Однажды вдали, среди камыша ей привиделся силуэт мужчины в пышном старинном камзоле. Он долго смотрел на неё, всем видом призывая следовать за ним…
– Кого ты там увидела? – спросила поражённая её видом Эля.
– Вон там мужчина в необычной одежде. Словно из мира фэйри…
– Где? Вы кого-то видите? – бросила Эля подружкам.
– Нет. А кто там может быть? – обернулась Алька.
«Может я потихоньку схожу с ума?», – подумала Диляра, усаживаясь на горячий песок без прежней мнительности, что он может попасть в бельё. Сейчас были проблемы посложнее.
Биологию она явно провалила. На многие вопросы теста отвечала как придётся, тыкая пальцем в небо. В голове всё смешалось, а сердце стучало в ожидании грядущего позора.
Экзамен сдавали в одной из городских школ, и после они с Элькой на пару отправились домой. Уже добравшись до села, Диляра неожиданно предложила прогуляться вдоль берега реки. Зазвонил телефон.
– Да, мам. Да, я уже рядом, почти пришла, – ответила Эльмира на звонок. Когда девушки проходили мимо того самого места, где они обычно сидели у воды, Эля спросила:
– А что ты всё-таки увидела там?
– Не могу сказать точно. А хочешь взглянуть сама? – неожиданно для себя предложила ей Диляра. – Ещё в прошлый раз, когда я почти утонула, выбираясь из реки… вон там, увидела на дне нечто потрясающее…
Диляра посмотрела по сторонам и, взяв Эльку за рукав, потянула в заросли камыша.
– Где это?
– Нужно немного зайти в воду…
Они разулись, и Диляра первая зашла в реку. Она аккуратно ступала по скользкому илу, всматриваясь в своё отражение, как вдруг вместо себя увидела в воде отражение Су – Речного Бога.
– Вот здесь, иди сюда скорее…
Эля разулась и держа сандалии в руках, подошла к подруге, стоящей почти по пояс в воде.
– Где?
– Присмотрись получше. Вон там, на дне.
– Ничего не вижу… – Эльмира наклонилась так низко, что волосы опустились на поверхность воды распустившись веером и…
Диляра резко нажала на голову подруги, окуная её в желто-зелёный омут. Из воды вырывались пузыри, Эля пыталась сопротивляться, но какая-то дьявольская сила поселилась в её подруге, которая топила, топила и топила её…
Эля перестала сопротивляться и опустилась в воду. Тело обмякло, и её медленно понесло на глубину, навсегда исчезая из виду. Диляру потрясло произошедшее. Она не ожидала, что может пойти на такое, боялась наказания за содеянное. Вдруг кто узнает? Видел ли кто? Девушка бегала по берегу туда-сюда, как безумная, не зная, что же ей делать дальше? Она схватила сумку, оставленную на берегу, и побежала прочь. Потом остановилась, оглянулась назад и вернулась. На берегу лежал пакет Эли. Она взяла и его. Смяла, впихнула в свою сумку, как запихивала в портфель вторую обувь ещё в третьем классе: торопясь, что не успеет…
Диляра одёрнула мокрое платье. Домой идти в таком виде нельзя. По берегу, через редкий лесок, она вышла к автобусной остановке и спряталась за строение. Платье почти высохло. Дождавшись, когда придёт очередной автобус, она смешалась с толпой, направляясь к поселковому магазинчику. Купила молочный коктейль. Поздоровавшись со старушкой бабой Клавой с соседней улицы и выйдя из магазина, не торопясь, пошла к дому. Она встречала знакомых и, кивая головой, улыбалась и здоровалась, словно ни в чём не бывало.
Кончилось лето. Осень прошла по улицам большого села мокрыми грязными сапогами. Началась зима. Диляра поступила в ВУЗ, получила комнату в общежитии и теперь жила в городе. Даже на выходные домой приезжать наотрез отказывалась. Её пугала одна только мысль: вновь увидеть своих старых подруг, посмотреть им в глаза, встретить убитую горем маму Эльмиры. Она и своим родителям не смела на глаза показаться, боялась случайным словом выдать себя, быть обнаруженной, преступницей. Опозорить их на всё село.
Речной Бог больше не беспокоил Диляру, теперь её беспокоила совесть. Но и её она старалась угомонить, упрятав подальше в свои воспоминания. Она удалила из контактов всех своих деревенских подруг, аккаунты в соцсетях. Всё. Теперь она спряталась. Теперь она в домике…
Спрятаться от всего мира в маленькой комнатке общежития оказалось неосуществимой мечтой. Соседка Диляры по комнате – Регина оказалась той ещё падлой. Она заметила слабость да уязвимость своей соседки и принялась её кошмарить: «Диля, помой… Диля, принеси… сделай то, сделай это…». В компании одногруппников высмеивала её за «чyмoшный» вид, всячески принижая значимость и роняя авторитет в группе. Диляра злилась, закипала, и к концу учебного года ненависть к Регине достигла предела.
Неделю отдохнув в деревне, будущий агроном уехала работать со стройотрядом на бахчу и вернулась практически к самому учебному году. Уже в стройотряде её начали преследовать прежние кошмары: прошел год, и Речной Бог требовал для себя очередную жертву. А по возвращении в деревню так и вообще некуда было скрыться от его зелёных пронзительных глаз.
Жадный речной демон ходил за ней по пятам, смотрел с каждой витрины, заглядывал в окна, отражался в пузырчатых жёлтых лужах, теряя всю свою обманчивую красоту. Август выдался на редкость дождливый. Диляре казалось, что это река наступает на неё, обволакивая зелёной склизкой тиной. В мутной пелене дождя демон реки виделся ей везде: грозный, надменный, одетый в богатый кафтан, поблёскивающий в редких вспышках автомобильных фар перламутровой рыбьей чешуей.
За три дня до начала учебного года установилась ясная жаркая погода, и староста группы, собравшейся в общежитии, предложила съездить всем вместе на пикник. Диляра с ненавистью глядела на Регину. Её уже тошнило от одного взгляда на соседку: приторная, смазливая татарка, она пыталась очаровать собой Азиза, но тот лишь отшучивался, тактично отбиваясь от навязчивой девушки.
– У кого есть идея по поводу пикника? – задал в который раз вопрос староста.
– У меня! В нашем посёлке есть отличный пляж. На автобусе добираться минут пятнадцать, ну а пешком: целый небольшой поход может получиться! Местечко там насиженное, есть где костёр разжечь и палатки поставить…
Все единогласно согласились, ведь других вариантов не нашлось. Вышли на следующий день с утра. К двум, уже были на месте. Регина продолжала липнуть к Азизу, а тот, похоже, уже давно положил глаз на Дилару. Она это чувствовала. Может быть, и соседка её что-то замечала, оттого-то и пыталась всеми силами завоевать парня. Из вредности, что ли?
Азиз догнал Диляру на мосту, и минут пятнадцать они шли рядом, разговаривая ни о чём. Потом вдруг неожиданно парень предложил:
– Диляра, что если я предложу тебе быть моей девушкой?
– Азиз! – окликнула его Регина, повязывая на пояс ярко розовую кофточку и оставаясь в одном тонком топике.
– Ты вначале с ней разберись, – усмехнулась Диляра. Азиз брезгливо оглянулся.
К трём часам на берегу уже раскинулся палаточный лагерь. Накрывали «поляну», на костре шипели шашлычки, а из рюкзаков вынимались горячительные напитки. Ребята пели под гитару, смеялись, шутили, ругались… Азиз, похоже, сказал Регине нечто резкое, и та закричала на него от злости и обиды, бросая в лицо неприятные слова.
Диляра наблюдала за этой сценой с ликованием. Эта ссора как нельзя лучше благоприятствовала её плану…
***
Прошел год с тех пор, как бесследно пропала Эля, и подружки-одноклассницы, случайно встретившись в центре села, решили посидеть у Али дома: помянуть Эльку и просто поболтать в спокойной обстановке. Алсу с мужем жили отдельно от родителей, и встретиться у них, девчонкам было сподручней.
Вечер прошел душевно. Проплакались, вспомнили прежние деньки, поделились новостями о своей жизни и ближе к одиннадцати стали собираться по домам. Марина жила неподалёку, а вот Гуле нужно было идти через всё село. Аля с мужем вызвались её проводить. Шли друзья не спеша, продолжая по дороге давешний разговор об Эльке и о том, что от Диляры уже давно ни слуху, ни духу…
Светила полная луна, и прогуляться вечерком всем было приятно. Лунная дорожка, завораживая, блестела на тёмной речной глади, и, друзья остановились на утесе, как раз над тем местом, где все так любили бывать. Здесь, на месте Силы стояла одинокая берёза. К ней девушки обращались, моля о ребёнке. За год Альке так и не удалось забеременеть, и она прильнула к магическому дереву. А после разговор закрутился с новой силой. Столько воспоминаний нахлынуло разом.
Внизу галдела молодёжь – их костёр постепенно прогорал: уже никто не следил за ним, и вскоре студенты, вволю нагулявшись, стали потихоньку расползаться по палаткам.
Последний раз гулко звякнула струна, словно из утробы, и всё замерло. Наступила долгожданная тишина.
– Ну всё, и нам тоже пора! Поздно уже, – сказала Гуля и развернулась, чтобы уйти. В этот момент Алсу, смотревшая вниз, заметила, что из палатки по очереди вылезли двое: девушка в ярко-розовой кофточке и с ней ещё одна неясная фигура. Одетая во всё тёмное, она ничем не выделялась, только что-то блеснуло у неё на шее, играя зеркальными гранями в лунном свете. Аля видела их краем глаза. Эти двое, оглядываясь, засеменили вдоль берега к камышам… Однако через минуту Аля и остальные уже завернули поселку подальше от реки.
***
– Ты уверена, что Азиз меня сам позвал? – косилась на Диляру не трезвая, плохо соображающая Регина.
– Да он хотел с тобой поговорить и попросить прощения. Он вон там… Думал тебе букет из камыша наломать. Сумасшедший. В воду, поди, полез… – тихо говорила Диля, постоянно оглядываясь по сторонам: в самый неподходящий момент кто-то мог появиться на горизонте. Выпили всё же прилично…
– Эй, Азизик, ты где? – шёпотом звала Регина, пробираясь сквозь заросли камыша, но Азиз не отзывался. Потому что его там и быть не могло… Только фигура Су-Анасы в богатом зелёном камзоле, сложа руки на груди, свысока недовольно взирала на Диляру, которая снова пыталась оттянуть время своего возвращения…
Наутро все лениво выползали из палаток, будто безмозглые зомби, собирая на «стол» остатки еды и раскочегаривая костерок. Азиз громко зевнул в тот момент, когда рядом затрещал замок палатки. На порог выбралась Диля, с трудом протирая глаза.
– Ну как ночка? У вас там случайно лишних нет? Ха-ха. А то в роте убыль! Он окинул взглядом берег: с разных сторон к костру подтягивались одногруппники.
– Да как будто нет. Я одна. И Регинку не видно.
– Тоже, наверное, в кустики убежала, – засмеялся Азиз и подал Диляре руку. Она встала и пошла к реке ополоснуть лицо.
Прошло полчаса, час, а Регина так и не появилась. Ребята облазили все камыши, прибрежный лесок, сбегали до остановки, а потом и в местный магазинчик. Всё без толку. Решив, что девушка уехала в город одна, обидевшись, студенты собрали вещи и покинули берег реки.
Но в общежитии Регина тоже не появилась. Староста немедля сообщила о пропаже в полицию.
Следователь Суворов нудно и дотошно допрашивал всех по порядку, вызывая в отделение по два-три раза. Диляра, как соседка по комнате и по палатке, (близких подружек, как оказалось, у Регины не было) оказалась главным свидетелем по делу и подозреваемой.
Суворов с острым чутьём следока видел, что девушка как-то причастна к исчезновению соседки. Но, как говорится: нет тела – нет дела. А главное – не нашлось ни единой улики или свидетеля. Часть следственных мероприятий проводили на селе, опрашивая деревенских. Тогда-то Суворов и узнал, что ровно год назад в Малиновке бесследно пропала девушка. И совпадение ли: она тоже была подружкой Диляры.
Единственной зацепкой для следователя оказались показания подруг пропавшей год назад девушки. Они видели этих студентов тем вечером на берегу реки. К тому же Алсу Юлдашева (Аля) рассказала, как Регина, девушка в ярко-розовой кофточке, покидала свою палатку в сопровождении неизвестной около одиннадцати часов вечера. К этому времени в палаточном лагере уже все спали. Юлдашева и её сопровождающие не придали значения увиденному, покинув «место происшествия». Да и что было примечательного в том, что кто-то вышел из палатки?
Некоторые студенты, в основном студентки, поведали Суворову о небольшом конфликте, произошедшем накануне: ссоре Регины и Азиза. «Всё это не серьёзно», – размышлял Суворов, в сотый раз, допрашивая парня. В этой истории с ссорой тоже был след Диляры. «Но. Заинтересованности в парнишке она не проявляла, по словам одногруппников, поэтому, если это она, то мотив всё равно не ясен». Суворов ломал голову до тех пор, пока начальство не признало дело «висяком» и не закрыло.
На всех допросах Диляра вела себя очень скромно. Отвечала односложно и не давала ни единого повода себя заподозрить. «Даже, пожалуй, равнодушно… что и настораживает. Избегает прямых взглядов, контролирует каждое сказанное слово…», – отметил про себя Суворов. Он чувствовал, что правда где-то рядом и решил не бросать это дело – вот так. Всё же без вести пропали две молодые девушки, у которых ещё вся жизнь была впереди.
В деревне про Диляру поползли нехорошие слухи. Слухи ни о чём, сплетни, догадки, которые очень расстраивали родителей девушки. Они защищали дочь, как могли, поссорившись со многими своими знакомыми. «Доказательств нет! И обвинение ей никто не предъявлял. С чего вы всё это взяли!?», – со слезами на глазах кричала бабке Клаве через дорогу доведенная до отчаяния мать. Диляра по телефону разговаривала с ней холодно, повторяя то, что уже не раз говорила следователю, и быстро бросала трубку.
Ближе к Новому году Аля поехала в город за подарками и, гуляя по торговому центру, встретила бывшую подругу. Диляра оказалась зажатой в тесном отсеке бутика, заполненного вешалками, и не могла остаться не замеченной.
– О! Диля! Сколько лет, сколько зим!? Как дела, подруга? – достаточно добродушно вступила в беседу Аля.
– Привет, – растянув губы в линию, ответила Диля, изображая всем своим видом, что тоже рада встрече, и повернулась ей навстречу из положения в пол-оборота. Что-то быстро сверкнуло, и глаза Али на секунду закрылись от этой маленькой, но яркой вспышки. Они с мужем и Гулей долго вспоминали и обсуждали события того летнего вечера. И сейчас она вдруг вспомнила одну деталь, о которой так и не рассказала дознавателю: у того, другого человека рядом с пропавшей девушкой на шее был кулон: бриллиант или просто кристалл. Он ярко блеснул тогда в темноте, как искра!
Девушки перебросились парой фраз, и Диляра поспешила уйти, сославшись на срочные дела. А Аля не на шутку задумалась: ведь этот кулон, что сейчас блеснул на шее у бывшей подружки, ей подарила мать на выпуск из школы. Аля его прекрасно запомнила. Диляра носила его, не снимая, наверняка все эти полтора года! Аля вспоминала прошлые события, сопоставляя мелкие детали, всё больше и больше подозревая бывшую подружку. Но одного она не могла понять: зачем? Всё это совершенно не похоже на ту милую Диляру, подружку детства. Она всегда была немного скрытной, порой зажатой, но всегда искренней!
Так пролетел ещё один год, и снова наступило лето. Речной Бог опять ясно заявлял о своём желании получить обещанную плату.
– Сколько, сколько… ещё тебе нужно? Когда уже я стану свободна?! – кричала Диляра, обращаясь к зеркальной поверхности воды, стоя на том самом злополучном берегу.
– Когда ко мне вернётся, избранная мною невеста…
– Да, лучше бы я умерла тогда! Зачем избавлять от смерти для того, чтоб потом загубить во тьме подводного царства?
– Духи живут вечно…
– Не живы, не мертвы?! Вот ваша вечность, – роняя в воду слёзы, отвечала она.
Аля последние дни очень много гуляла. Она недавно поняла, что наконец, смогла зачать, и ликовала, вернувшись с благодарностью к одинокой березе поделиться своей радостью. Остановившись на холме, она заметила внизу Диляру: «Когда она вернулась в село?» – мелькнула в голове девушки мысль, и она вдруг припомнила свои дикие подозрения.
Аля спустилась вниз и издалека окрикнула бывшую подругу. Диляра нехотя оглянулась, но оставалась хмурой и подавленной.
– Что ты здесь делаешь? Это место… оно не тяготит тебя?
– Не важно, – пряча покрасневшие от слёз глаза, бросила ей бывшая подруга.
– Я тут долго думала… это ведь ты, – на свой страх и риск начала Аля опасный разговор.
– Что я? – ответив вопросом на вопрос, зло посмотрела на неё Диляра.
– Ты что-то сделала с той девчонкой… правда?
Аля всю зиму не могла прийти в себя от собственных мыслей, крутившихся вокруг того вечера. Буквально пару дней назад, отыскав в сумочке визитку, Аля позвонила следователю Суворову рассказать об этой последней детали. Он заинтересованно слушал её, пока не сказал:
– Это очень важно. Вы молодец, что вспомнили, но, к сожалению, она мало на что повлияет. С этими показаниями нельзя ничего доказать! – сказал, вздыхая, Суворов. Но в нём возродился интерес к старому делу, и в голове вновь закипели думалы.
Размышляя, он решил посетить «место преступления» и после обеда вновь приехал в Малиновку. Следователь долго бродил по берегу, заглядывая в заросли ивняка, прошёлся по лесу, даже залез в воду, шаря глазами в камыше, когда вдалеке приметил Диляру. Она рыдала, разговаривая сама с собой у самой кромки воды, и была явно не в себе. Это продолжалось не долго. Потом на берегу появилась Алсу Юлдашева. Он узнал её сразу. Издалека Суворов не слышал, о чём разговаривают девушки, но по губам и жестам понял, что между ними что-то происходит, и начал потихоньку приближаться. Между ним и девушками было не больше пятидесяти метров, когда Диляра резко схватила подругу за волосы и потащила к воде.
По сравнению с Дилярой, Аля была миниатюрной девушкой, и сопротивляться у неё получалось плохо. Прямо на глазах у Суворова, запутавшегося в густом камыше, подозреваемая затащила хрупкую девушку в воду и стала отчаянно топить. Именно отчаянно. На лице одна гримаса сменяла другую: сожаление, боль, страх и бессилие перед ситуацией, в которую она попала.
Когда он подбежал к ним, запинаясь и падая на каждом шагу, Аля уже почти не сопротивлялась. Он вырвал её из рук Диляры и, положив на берегу, сделал несколько попыток привести девушку в сознание.
Диляра тяжело дышала, стоя на корточках в воде. Она совершенно не ожидала увидеть здесь следователя полиции. Спускаясь с холма, к ним спешил Алькин муж, а позади Диляры медленно вырастала грозная фигура Речного Бога. Он дал о себе знать и, прячась в глубине зарослей, взглядом призывал Диляру следовать за собой.
На душе был холод, ненависть ко всем этим людям, смотревшим на неё, как на демона преисподней. А она только хотела жить… как все.
Диляра встала и медленно последовала за Су-Анасы, всё больше погружаясь в мутную холодную воду осенней реки. Этот год не радовал тёплыми днями. Он вообще не радовал…
Суворов оглянулся по сторонам и сплюнув матюгнулся. Диляры нигде не было. Только по воде кругами расходились волны.
– Сбежала!
Он поднялся на ноги и, оставив пришедшую в себя Алю с мужем, заторопился к машине. Диляру признали виновной в покушении на убийство. Она была объявлена в розыск. Но преступницу так и не поймали – как в воду канула…
