Ольга Кузьмина
Бродяги
Гоблин одобрительно причмокнул.
– Славная еда. Но лучше не варить, а пожарить. Вкуснее будет.
– Непременно. Как только сковородку купим, – буркнула Дилла, стягивая перчатки. – Ты почему не сказал, что в доме хоть шаром покати?
– А вы не спрашивали, – Бор шуганул Живоглота, возбужденно снующего под ногами и норовящего взлететь на стол. – Жди. Горячее!
Котоящер присмирел и уселся возле Лейна, напряженно следя, как тот очищает скорлупу.
– Угощайтесь, – Лейн протянул гоблину одно яйцо.
Бор разломил его пополам, подул и положил половинку на пол. Живоглот дернул усами, тронул угощение лапой и осторожно принялся за еду.
Свою половину Бор запихнул в рот целиком. Дилла придвинула ему солонку, но гоблин помотал головой. Яйца оказались с двумя желтками и на вкус напоминали перепелиные. Дилла с удовольствием съела бы ещё парочку. Живоглот слизал с пола крошки и теперь сидел, подрагивая хвостом и умильно глядя на Лейна, доедающего последнее яйцо.
– Изо рта вынимает! – Лейн бросил ему кусочек.
– Он может, – с гордостью сказал Бор. – Я тебе плащ принес и иголку, как договорились.
Про иглу Дилла слышала впервые. Когда они успели договориться?
– Что за игла?
– Самошейка, – Бор отогнул ворот своей замызганной холщовой куртки и вынул тонкую бронзовую иголку. – Сама шьет, сама чинит, только нитки вставляй. Нитки я тоже принес. – Он выложил на стол клубок зеленого шелка и катушку толстых ниток, окрашенных в черный цвет.
– Надеюсь, – с подозрением спросила Дилла, – это не в с счёт обещанной услуги?
– Самошейка – очень полезная вещь, – Лейн уже вдевал в иглу нитку. – Помогает экономить на одежде.
Дилла, уже придумавшая, что потребовать с Бора, только разочарованно вздохнула. Всё-таки Лейн странный. Чтобы принц, пусть даже бастард, думал об экономии? Да ещё знал, что воду для варки яиц нужно солить? Он что, при Благом дворе слугой был? Тогда откуда такой гонор? Да и не сокрушался он раньше о порванной одежде.
Иголка сноровисто зашивала дырки на штанах Лейна. Сам он примерял плащ – длинный, полностью скрывающий фигуру. Бор вертелся вокруг, одергивая подол и расправляя складки.
– Надо бы в лесу испытать. – Лейн накинул глубокий капюшон.
– Скоро испытаешь, – Бор хихикнул. – Кедар желает подбросить вам работу. Голову готов прозакладывать, что он пошлет вас в Проклятый лес.
– Он уверен, что на нас не подействует охранное заклятье?
– Шанс есть. Вы же не из этого мира. – Бор помялся. – Если получится войти в лес… Постарайтесь не ошибиться. Там… разные… прячутся.
– Яснее сказать не можешь? – спросила Дилла.
Бор покачал головой.
– Пока нет.
– Разберемся, – Лейн подхватил закончившую работу иголку. Штаны стали как новые. – Подожди, я камзол в порядок приведу. И пойдем к твоему хозяину.
Дилла ожидала, что Бора возмутит слово "хозяин", но он только сумрачно посмотрел Лейну в глаза. Что-то неуловимое промелькнуло между ними.
"Они понимают друг друга без слов, – с завистью подумала Дилла. – Как будто сто лет знакомы. Нет, он точно гоблинской крови. Великий Хаос, с кем я связалась?!"
***
Кедар дочитал вчерашний отчет командора городской стражи и вздохнул. В городе тишина и порядок, ни одного происшествия, серьезнее случайного падения рабочего со стены. Похоже, принятые меры сработали. Но нельзя же вечно держать школы закрытыми, и запрещать людям выпускать детей на улицу! Нет, нужно разыскать эту тварь, где бы она ни пряталась! Вытрясти из неё тайну. Закончить дело. А потом – победителем – уехать в столицу. Он и так слишком задержался в Дробуле. Наверняка соперники уже нашептывают королю, сеют сомнения…
В дверь робко просунулся молоденький секретарь. Кедар так и не удосужился запомнить его имя.
– Мой господин, к вам пришли. Те двое.
– Впусти.
Кедар достал из ящика стола перстень, положил перед собой. Усилием воли унял всколыхнувшееся внутри беспокойство. Он здесь хозяин. И даже демону не под силу одолеть его в этом кабинете.
***
Дилла иначе представляла себе единственного выжившего в мировой войне мага: высоким, внушительным, с длинной бородой, в расшитом алхимическими знаками балахоне и со светящимся посохом. В общем, таким, как все знакомые ей человеческие волшебники. Но из-за большого стола им навстречу поднялся щуплый мужчина среднего роста, гладко выбритый, с коротко подстриженными седыми волосами. Темно-синий бархатный костюм без украшений ничем не указывал на профессию его обладателя. Если не знать заранее, ни за что не подумаешь, что это волшебник. С другой стороны, если хозяин Дробула не стремится пускать пыль в глаза, стало быть действительно не опасается конкуренции.
– Добрый день, господа путешественники, – Кедар скупо улыбнулся. – Как вам понравился наш город?
В ушах Диллы засвербило. К своей досаде она вспомнила о проблемах с амулетом, только когда они уже были на полпути к городу. Лейн очень удивился и расстроился, но сходу не придумал, как можно исправить дело. Бор посоветовал подержать амулет под проточной водой, но ни одного источника или хотя бы колодца им по дороге не попалось. Придется терпеть.
– Мы ещё не успели осмотреться, как следует, – Лейн поклонился с изящной небрежностью.
– То есть, вы намерены задержаться? – Кедар говорил вроде бы с Лейном, но смотрел на Диллу. Особенно внимательно волшебник рассматривал её перстень.
– Это зависит от результатов наших переговоров, – сказал Лейн.– Мы наемники. Остаемся там, где есть работа. Нам передали, что здесь она есть.
– Совершенно верно, – Кедар вежливо указал на два стула. – Прошу.
Лейн сел, закинув ногу на ногу. Дилла помедлила, дождавшись, пока волшебник опустится в своё кресло. Передвинула стул так, чтобы видеть одновременно Кедара, Лейна и дверь. Ещё по дороге в город она предложила разыграть эти роли – путешествующий маг и его телохранитель. Бор захихикал, Лейн покраснел, но план принял.
Кедар помолчал, постукивая пальцами по подлокотникам. Льдисто посверкивали серебряные перстни – два с бриллиантами, один с мутным хрусталём.
– Полагаю, Бор уже обрисовал вам картину местных событий?
– В общих чертах.
– Хорошо. Я хочу, чтобы вы попытались проникнуть в Проклятый лес и добыли мне там единорога.
– Кого?! – Дилла решила, что амулет ошибся с переводом.
– Единорога, – повторил Кедар.
– А луну с неба вам не надо? Или все три?
– Подожди, Дилла, – Лейн приподнял руку. – Господин Кедар, какое именно существо вы называете единорогом?
Кедар выдвинул ящик стола, достал потрепанную книгу без обложки, распухшую от вложенных в неё обрывков бумаги, ленточек и шнурков. Открыл книгу на середине и развернул к Лейну.
– Вот это.
Краски на миниатюре уже изрядно выцвели и местами осыпались, но изображен был именно единорог, никаких сомнений.
– Нет, – Лейн с видимым сожалением покачал головой. – Мы не возьмемся за такую работу.
Кедар поднял бровь.
– Боитесь?
– Не в этом дело, – сказала Дилла. – Единорог – неприкосновенное животное в нашем родном мире. Да и во многих других, насколько мне известно, ведь они умеют перемещаться по Дорогам. Кстати, вы уверены, что этот единорог ещё в лесу?
– Уверен. Уздечка и седло не дадут ей сбежать, – Кедар закрыл и убрал книгу. – Собственно, больше всего мне нужны именно её сбруя, особенно седло с подсумками. Если вы сумеете их добыть, не убивая единорога, тем лучше.
– Лес, как я понимаю, большой… – Лейн покусал губу. – Поиски могут затянуться.
– Я дам вам волос из её гривы. Но не раньше, чем вы поклянетесь своей кровью, что не откроете сумки. И не возьмете себе ничего из сбруи.
Лейн кивнул.
– Оплата?
– Пять тысяч серебром. – Кедар помедлил, не заметил восторга на их лицах и пояснил: – На эту сумму в Дробуле можно открыть своё дело и жить припеваючи.
– Мы не собираемся здесь оставаться, – недовольно сказал Лейн. – А в других мирах свои расценки. Двадцать тысяч и уздечка с единорога.
– Десять и в придачу я верну ваш проигрыш, – Кедар шевельнул пальцем лежащий перед ним перстень.
Лейн посмотрел на Диллу.
– Оставьте себе на память, – она покрутила на пальце новый перстень. – Пятнадцать тысяч или сами ловите свою беглянку.
– Пятнадцать и уздечка! – уточнил Лейн.
Кедар нахмурился. Дилла спокойно ждала. Лейн со скучающим видом изучал свои ногти. Пауза затягивалась.
– Десять тысяч, – отрывисто сказал Кедар. – И уздечка.
Лейн наступил Дилле на ногу раньше, чем она открыла рот.
– Мы согласны.
Глава 9. Проклятый лес
"Женской работе нет конца".
Шотландская пословица
– Что такого особенного в уздечке? – спросила Дилла, когда они вышли из дворца.
– Уздечка, которой пленили единорога, – ценный артефакт, – Лейн подбросил на ладони увесистый кошель с авансом. – Ну что, сначала за припасами или сразу на разведку?
– На разведку. Чего зря время терять? Всё равно возвращаться через город.
Они дошли до главных ворот, попутно купив у уличного торговца две лепешки: Дилла – с острым соусом, Лейн – с мёдом. Пробрались между въезжающими в ворота повозками. Сегодня их было гораздо больше, чем вчера. Дорогу никто и не думал уступать, наоборот, норовили задеть локтем или плечом. Лейн легко уклонялся. Дилла пару раз толкнула в ответ. Кто-то охнул. Переводчик выдал нечто нечленораздельное.
– Входишь в роль? – Лейн вырвал у себя волосок, дунул на него. Золотистая искорка исчезла в толкотне людских и лошадиных ног. – Между прочим, у Кедара ты сыграла не лучшим образом. Твое дело было молчать и соглашаться.
– Ничего подобного. Демоны так себя не ведут, даже телохранители.
– Ты же не демон, – поддел её Лейн.
– Для Кедара – демон. И я знаю, чего ждут от демонов люди.
– Откуда?
– Я бывала в Преисподней.
Дилла умолчала, что побывала там всего один раз. Ей хватило. Демоны относятся к полукровкам не лучше, чем фэйри. Да какой вид ни возьми – везде одно и то же. Есть свои и чужие. А если ты – ни то ни сё, тебе нигде нет места.
Они сошли с мощеной дороги на грунтовую, ведущую к лесу. Судя по вывороченным, валяющимся поперек дороги деревьям, здесь давно никто не ездил. И даже не ходил. Среди засохших ветвей успела прорасти трава и казалось, что деревья зеленеют.
Лейн трогал оборванные корни, морщился. У одного ствола задержался, присел. Бережно раздвинул мертвые корни. Между ними Дилла разглядела живой росток. Лейн коснулся его пальцем, и маленький желтоватый лист потянулся к нему, наливаясь здоровой зеленью.
– Если ты будешь каждое дерево оживлять, обратно мне придется тебя тащить. – Дилла обернулась в сторону города. Они уже отошли на милю, но испуганное конское ржание она услышала. – Похоже, твое заклятье сработало.
– Надеюсь, они сделают правильные выводы, – Лейн отряхнул руки и пошел дальше.
– Всё-таки непонятно, почему здесь так странно относятся к фэйри. – Дилла ещё раз оглянулась. Их никто не догонял, а жаль.
– Люди, – неприязненно отозвался Лейн. – Если им не демонстрировать постоянно силу, они наглеют. Ничего, мы это исправим.
Он зашагал быстро, больше не останавливаясь. Дилла держалась позади, внимательно осматривая окрестности. Луга здесь богатые, и трава в самой поре, но косарей не видно. А с северной стороны города вовсю косят. Хотя вокруг их дома трава в рост стоит. Интересный факт, над которым стоит задуматься.
Кое-где виднелись кустообразные деревья – вроде тех, под которыми они провели свою первую ночь в этом мире. И повсюду летали бабочки – чёрно-алые и синие в крапинку. Мелкие и с ладонь величиной.
– Неприятная тишина, – неожиданно сказал Лейн. – Даже кузнечиков не слышно.
– Может, они здесь просто не водятся?
– Может, – согласился Лейн, но не слишком уверенно.
Местность вокруг постепенно менялась. Поваленных деревьев стало меньше, трава пожухла, бабочки исчезли, только высохшие семена и пыль летали в воздухе. Становилось всё жарче. Дилла распахнула куртку, а Лейн в своем новом плаще жару словно не замечал. "Надо такой же заказать, – решила Дилла. – И когда только мы дойдем? Этот Проклятый лес словно убегает от нас".
Лес, и в самом деле, почти не приближался. Зато воздух ощутимо уплотнился, на виски давило, в глазах начало рябить.
– Ты чары чуешь? – спросила Дилла.
– А как же! – Лейн смешно подергал носом, прищурил сначала левый глаз, потом правый. – Ага, так и знал, что это иллюзия!
Дилла закрыла правый глаз, и лес приблизился рывком, так что она даже отшатнулась. Дорога заканчивалась прямо под ногами. Дальше шла широкая полоса выжженной земли, а за ней вставала темная стена ельника. Дышалось по-прежнему с трудом.
– Смотри, – Лейн указал направо. В полумиле от них росло огромное дерево. Подобные ему Дилла видела только в Бросселиандском лесу2. – Странно, что оно уцелело, когда выжигали охранную полосу.
– Да забудь ты про деревья! Как мы эту гарь пройдем?
– Перебежим. И чем быстрее, тем лучше.
Лейн подобрал полы плаща, отошел на десяток шагов, разбежался и прыгнул, оказавшись сразу на середине выжженной полосы. Покачнулся, но устоял и побежал к лесу. Дилла прыгнула с места. Виски сдавило сильнее, в глазах заплясали черные точки, к горлу подкатила тошнота. Почти ничего не видя перед собой, она догнала Лейна, и они вместе вбежали в лес. Здесь давление сразу исчезло, в глазах прояснилось. Ровными рядами, словно специально так посаженные, стояли ели и сосны. Похожие на земные, только цвет хвои отличался. Вместо зелени здесь была синева всех оттенков – от нежной голубизны молодых побегов до индиго старых веток.
– Как ты? – Лейн прислонился к стволу высоченной сосны. Он часто сглатывал и морщился.
– Нормально, – Дилла потерла глаза. – А теперь давай назад. До ночи, конечно, далеко, но под этими елями такая темнота, что нежить и днем может появиться.
– Не говоря уже о единороге. – Лейн присел, поводил ладонями над сухой землей, усыпанной рыжей хвоей. – Хотя нет, сюда она не выходит. У границы давно не появлялся никто… живой.
Он медленно поднялся.
– Дилла?
– Да?
– Беги!
***
Бор смотал с веретена черные шерстяные нитки. Живоглот, даром что кот лишь наполовину, линял регулярно и обильно. Носки из кошачьей шерсти выходили мягкие и теплые. Бор кинул клубок в корзинку – к десятку таких же. Зимы в Дробуле суровые, если не утеплиться, лапы к полу примёрзнут. А может, к этой зиме и не придется готовиться? С Лейном они договорятся, а девчонка сделает всё, что захочет Лейн, это ясно. Сынок Финварры, одно слово!
Гоблин помнил короля Благого двора. Лейн на него походил мало, разве что улыбкой. Но кровь проявится. Должна проявиться. Главное – создать подходящие условия. А они и сами складываются наилучшим образом.
Интересно, кто в Дробуле мог вызвать демона? Неужели, Дариана выжила? Везучая сучка! С детства такой была.
Бор сдвинул Живоглота со своей любимой подушки, лег, сложив руки на груди. В такой позе ему лучше всего думалось. А подумать было о чём. К примеру, прямо сейчас отправить очередную весточку в горы или подождать, пока Лейн разберется, кто есть кто в Проклятом лесу? А если не разберётся? Нет, должен. Мальчишка с понятиями. Сообразительный, хоть и хлипкий. Но это ничего, с нежитью не ему сражаться. А силу он потом сполна огребёт.
Живоглот забрался на хозяина, повертелся, уминая когтистыми лапами живот. Бор смахнул с лица чешуйчатый хвост.
– Да ложись ты уже!
За Живоглота он клятву не давал. И если появится хоть малая лазейка…
– Ты ещё вырастишь большим и сильным, малыш, – Бор почесал мохнатую шею котоящера. – И тогда мы им всем покажем!
***
– Зачем мы вообще связались с этим заказом? И так ясно, что меня вызвал не Кедар! – Дилла с размаху села на высокий муравейник. После двойного забега через зачарованную гарь ноги не держали.
Во тьме леса мелькали огоньки глаз. До чего же крупные твари! И при этом совершенно бесшумные. И много их, десятка три, как минимум.
Лейн ничком растянулся на траве. Он полетел кувырком на самой границе охранной полосы, споткнувшись обо что-то невидимое. Да так и не встал, часто дыша и постанывая.
– Помощь Кедара лишней не будет… – Лейн перевернулся на спину. – Откажись мы – и пришлось бы убираться из Дробула. А я уверен, что твой маг связан с Проклятым лесом.
– И не только он, да? – Дилла посмотрела на крупного рыжего муравья, взбежавшего по её сапогу. Муравей счёл за лучшее развернуться и убежать обратно. Новых разведчиков из муравейника не появилось. Умные букашки. Вот бы ей все такое уважение оказывали. – Бор не зря намёки делал. У него в лесу свой интерес.
– Тем больше причин у нас придумать, как туда проникнуть, – уклончиво ответил Лейн.
"Она наблюдательнее, чем кажется. Придется это учитывать," – Лейн вздохнул. После побега жизнь не стала проще. Зато в первом же мире подвернулась возможность совершить подвиг. Главное, не упустить свой шанс. Если он выручит Диллу, может быть, она…
– Пошли, – Дилла встала, стряхнув с ягодиц налипший мусор. – Я проголодалась. Планы лучше строить на сытый желудок.
Опять обиделась? Лейн прикусил губу. И ведь не объяснишь, что он не из-за недоверия к ней не хочет про Бора говорить. Просто не всё можно передать словами. Гоблин гоблина поймёт всегда, особенно если они оба бродяги по крови. А из баньши, пусть даже полукровки, бродягу не сделаешь. Нечего даже надеяться, что у них что-то сладится. Любовь – не для таких, как он. И пора уже с этим смириться.
– Что будем покупать? – спросил он, чтобы не молчать всю дорогу.
– Крупу, масло, ветчину хорошо бы, – Дилла призадумалась. – Сковородку, ложки всякие и тарелки. Ещё сыр и мёд для тебя. Вино у них паршивое, но пару бутылок надо прихватить.
– И договориться, чтобы молоко приносили свежее, – подхватил Лейн.
От простых домашних забот у Диллы потеплело внутри. Разделаться бы поскорее с этим гадом и его заклятьем! Найти мир поуютнее, купить добротный дом, а лучше самим построить… Земля и небо! О чём она вообще думает? Какой дом? Лейн только и мечтает, что о Дорогах. А для баньши стать бродягой – немыслимо. Ей требуется одно место на всю жизнь. Или не так уж это и важно? Дилла вздохнула. "Как только освобожусь от заклятья, так сразу поговорю с ним", – пообещала она себе.
Стражники в воротах встретили их настороженно. Лейн прошел мимо с высокомерным видом истинного лорда. У стражников сжались кулаки на рукоятях мечей. А ведь это другие, не те, что стояли утром. Стало быть, им передали. Но приказа задержать от властей не поступило, вот и терпят, скрипя зубами. Дилла усмехнулась. Пока они нужны Кедару, им многое сойдет с рук. Но лучше не выходить за пределы обычных для фэйри шалостей. Они здесь не для того, чтобы воевать с людьми. Хотя, конечно, приятно, когда тебя уважают не только муравьи.
– Так, сначала за посудой. – Лейн остановился возле лавки, в застекленной витрине которой теснились горшки и расписные тарелки. – Разменяем серебро, чтобы у тебя тоже деньги были.
Хозяин лавки встретил их хмурым взглядом, тут же сменившимся подобострастной улыбкой, как только Лейн выложил на прилавок десять серебряных монет.
– Что угодно господину? Только сегодня фарфор доставили – не толще бумаги! Извольте взглянуть!
Тонкостенная белая и голубая посуда с прозрачной росписью очаровала Диллу. Облака, птицы, лепестки цветов, шелковистая прохлада под пальцами…
Лейн щелкнул ногтем по звонкой чаше.
– Похоже на фарфор Чжунго3. Непрактично, но красиво, – он кивнул лавочнику. – Мы возьмем весь сервиз.
Сервиз состоял из трех чаш для питья, шести тарелок и кувшина для молока. Хозяин лавки сам уложил покупки в деревянный ящик и переложил посуду сеном.
– Ещё три кружки, половник, десяток деревянных ложек и сковороду, – Дилла указала на полки с дешевой, но добротной утварью.
Хозяин прищурился и выложил перед ней на прилавок серебряные ложки, вилки и ножи разного размера.
– Взгляните на это, госпожа. Как раз к фарфору.
Она небрежно повела пальцем.
– Вот эти пять.
– Куда доставить?
Дилла растерялась. Как-то она не подумала, что им всё это не унести.
– В Сердце-на-Двоих, – сказал Лейн.
Хозяин лавки и Дилла посмотрели на него с одинаковым изумлением.
– Это… на Северной дороге? – с запинкой уточнил лавочник.
– Именно, – кивнул Лейн. – Пусть оставят у парадного входа.
Он сгреб сдачу – мелкие монетки из тусклого металла, напоминающего латунь, – и открыл перед Диллой дверь.
– Что, наш дом правда так называется? – спросила она, когда они вышли на улицу.
– Правда, – Лейн покривил губы. – Знаю, звучит глупо, но проще пользоваться старым названием, чем придумывать новое и каждый раз объяснять, где это. Держи.
Он вручил ей стяжной кошелек из чешуйчатой кожи. Ссыпал в него сдачу и добавил пригоршню серебряных монет.
– Не жжет?
– Из шкуры полоза? – Дилла взвесила кошелек на ладони. Серебро ощущалось слабым покалыванием. – Сойдет. Буду вытряхивать.
– И вот ещё возьми, – он протянул ей ключ от дома. – Еду сама купишь, ладно?
– А ты куда собрался?
– У меня назначена встреча с Эрлином, забыла?
– И какой в ней смысл? Едва ли Кедар отдаст ему моё кольцо.
– Зато я узнаю местные сплетни. – Лейн поправил прическу, глядя в витрину. – А если получится разговорить Эрлина, то и не просто сплетни.
Идея действовать поодиночке Дилле не понравилась, но и разумных доводов против она не нашла.
– На ночь ворота в город закрываются. Смотри, не задерживайся, – сказала она.
– Не беспокойся.
Лейн сверкнул улыбкой и ушел по улице такой лёгкой походкой, что Дилла застыла, глядя ему вслед, и стояла, пока он не свернул в переулок. Нет, зря она его отпустила одного! Такое сокровище без присмотра оставлять чревато. В трактир к вечеру, небось, девки соберутся. И Эрлин с его дружками доверия не вызывают… Ну да, и что она сделает, если Лейн пожелает с кем-нибудь уединиться для постельных развлечений? На посмешище себя выставит, и только.
Припасы Дилла закупала в настолько мрачном настроении, что лавочники обслуживали её вне очереди и со скоростью звука. Не успевала она договорить, как всё требуемое уже запаковывалось.
Ткани здесь были до смешного дешёвые. Дилла купила два одеяла и едва удержалась, чтобы не набрать ворох шелковых простыней и занавесок. «Зачем? – с издёвкой спросил внутренний голос. – Для кого?» Дилла вздохнула и больше не заходила никуда, кроме продуктовых лавок. Хлеб и крупа оказались дороже ветчины, а круг заветренного сыра стоил просто запредельно, по меркам Диллы. К сморщенным яблокам она даже прицениваться не стала, но зато удачно купила горшок свежего душистого мёда.
Торговаться Дилла посчитала ниже своего достоинства и в результате потратила всё, до последней монетки. Пришлось отказаться от услуг носильщика. Зажав под мышкой свёрнутые одеяла, она взвалила на плечо мешок с продуктами и направилась домой, на ходу жуя отломленную от свежего каравая горбушку.
"Сердце-на-Двоих", надо же! Прежний хозяин дома был редкостный романтик. Дилла ни за что бы не призналась Лейну, но название ей понравилось. И даже сам дом перестал казаться неприглядным. Просто запущенный и грязный. Но это дело поправимое.
Пробравшись сквозь высокую траву пустыря, Дилла остановилась, пораженная. Первый этаж дома сиял на солнце мягким золотистым светом. Посеянный Лейном плющ рос со сказочной быстротой. Должно быть, зола оказалась для него неплохим удобрением.
– Золотой дом, – пробормотала Дилла. – Держу пари, через пару дней его будут называть именно так.
Ящик с посудой стоял в трех шагах от крыльца. Почему его здесь оставили, Дилла поняла, когда поднялась по ступенькам. Лианы плюща дрогнули, потянулись к ней, словно принюхиваясь. Она опасливо попятилась. Лейн дал ей подержать семена, перед тем, как посадить, но вдруг этого окажется недостаточно? Тогда придется ждать на улице, пока он вернётся.
Плющ покачался возле её лица и успокоенно вернулся на стену. Дилла выдохнула, отперла дверь, сбросила мешок и втащила в прихожую ящик. И почему она одна должна заниматься тяжелой домашней работой, пока Лейн развлекается в трактире? У него по хозяйству лучше получается.
"Вот ведь парадокс, – размышляла Дилла, расставляя и развешивая кухонную утварь. – Я хочу обзавестись своей усадьбой, но хозяйничать не особо умею. А Лейн умеет, но задерживаться на одном месте не хочет. И как с этим жить?"
Она открыла кладовки, выбрала ту, в которой холоднее, и разложила по полкам продукты. Села передохнуть, заодно соорудила себе сандвич из двух ломтей хлеба и шмата ветчины. Сжевала, наблюдая, как меняется за окном небо. Надо бы огонь развести, вечереет уже. Если Лейн вернется уставший и поленится сушить спальню, они опять заночуют на кухне. И можно будет устроить постели поближе друг к другу… И что дальше? Не спать всю ночь, слушать его дыхание?
Дилла покрутила на пальце кольцо. Пламя Преисподней годится не только для того, чтобы сжигать. Она поднялась на второй этаж. Настежь открыла все двери и окна. Встала между двумя спальнями, вытянула руку и осторожно выпускала из рубина жар до тех пор, пока гуляющий по этажу ветер не стал горячим. Ей пришлось стоять так добрую четверть часа, но зато всю сырость в доме высушило. Запах плесени, правда, не выветрился, так что Дилла оставила окна открытыми. Разорвала на тряпки ветхий балдахин, протерла стекла и зеркало. Сломанные столбики кровати стащила вниз, к очагу. Перину ещё можно было спасти. Дилла перекинула её через подоконник и выколачивала, пока руки не отнялись. Заново оценив спальню, Дилла решила, что останется здесь. Не зря же старалась!
Завтра нужно простыни купить. И подушку неплохо бы. Хотя, можно просто набить мешок сеном. Дилла расстелила на кровати одеяла. Она выбрала самые легкие и мягкие, сотканные из пушистой коричневой шерсти. Одно было чуть больше, его Дилла оставила себе, а второе накинула на диван в соседней комнате. Потом заглянула в купальню. Бадья оказалась пустой. И куда это Лейн дел всю воду?
Таскать полные ведра на второй этаж Дилла поленилась. Развела огонь в очаге и помылась возле него. Переоделась в запасную рубашку, пропотевшую постирала. Стирка – единственное умение баньши, которым она владела в совершенстве. Впрочем, гордиться особо нечем – любая человеческая прачка справляется с этой работой не хуже.
Потом Дилла долго стояла перед зеркалом в спальне. Мутное стекло льстить ей отказалось, но она и без того не испытывала иллюзий по поводу своей внешности. Плечи слишком широкие, руки и ноги хоть и длинные, но не тонкие, как положено баньши, а по-демонски мускулистые. Об аристократической бледности и мечтать нечего. Перед первым балом бабка её неделю голодом морила и всё равно ничего не добилась.
Среди чистокровных демонов Дилла смотрелась чуть ли ни заморышем. Но для фэйри она слишком неизящная. А Лейн с детства видел самых прекрасных женщин Благого двора. Неудивительно, что он не проявляет к ней интерес. Нет, способ-то вызвать этот самый интерес имеется… Дилла достала отрезанные косы. Если сжечь прядь, смешать с вином, добавить каплю своей крови и дать Лейну выпить, он за ней, как щенок, бегать будет.
"У меня нет друзей…"
"Теперь есть…"
Дилла почти бегом спустилась в кухню и бросила косы в огонь. Сверху забросала высохшей травой – чтобы не искушали. Лейн ей верит. А у друзей всё должно быть по-честному.
***
Старуха торопливо ковыляет к Дереву, подслеповато озираясь в темноте. А ведь совсем недавно она гуляла по ночам, как кошка. Совсем недавно… или целую жизнь назад?
Сегодня у неё с собой обильная жертва – во все пять силков угодила добыча. Но она слишком задержалась. Дерево молчит, не приветствует её шелестом поникшей листвы. И лианы не спешат выхватить приношение из рук.
– Прости, – старуха поднимается на цыпочки, тянется, чтобы затолкать пушистые тельца в дупло. – Прости меня. Я боялась вылезать из норы. Кто-то перешёл границу. Побывал в лесу и вернулся. Это демон, я знаю! И он не один! Они спелись с Кедаром, наверняка спелись! А у меня совсем мало сил! Скоро они доберутся до тебя. И что тогда будет со мной? Я не хочу умирать!
Она кричит, почти воет, бьет кулаками по стволу. Дерево медленно встряхивает веткой, роняет под ноги старухе два листа. Она жадно сгребает их, растирает в дрожащих ладонях. Глотает, кашляет, зажимая рот.
– Этого мало! Дай ещё!
В её глазах зарождается безумие. Дерево поднимает ветки, чтобы старуха не дотянулась до листвы. У него не так много силы, чтобы делиться. Когда-то всё было иначе, и ему не требовались жертвы. Деревья не должны питаться плотью и кровью. Из-за этого в его сердцевине зародилась гниль. Но засыхать оно тоже не хочет. Возможно, будь жертва крупнее, чем эти пушистые зверьки… И даже крупнее человеческих детенышей…
Можно ли победить гниль, если одним разом напитаться силой – от кончиков корней до самой верхней веточки? Стоит попытаться.
"Жертва, – шелестит листва. – Сильная жертва… Демон… Приведи его ко мне…"
– Нет! Я с ним не справлюсь! Он сожжет тебя! Нужно спрятаться, отвести глаза, выждать!
Старуха мотает головой, шаль сползает на плечи, открывая жидкие пряди седых волос. Сквозь них просвечивает желтоватая кожа в коричневых пятнах. Она тоже гниёт? Могут ли гнить люди?
Дерево роняет ещё три листа.
"Приведи…"
Старуха колеблется. Потом подбирает листья, прячет за пазуху и уходит. Она вернется. И Дерево получит жертву. Так или иначе.
Глава 10. Дело не в деньгах
"Для ссоры нужны двое".
Английская пословица
До темноты Лейн не вернулся. Дилла дважды разогревала кашу, пока не запахло палёным. Не в силах усидеть без дела, смастерила метлу и вымела весь мусор из прихожей, а потом драила крыльцо, пока не стало ясно – дальше тянуть некуда, пора идти искать Лейна.
Уже накинув куртку и застегнув пояс, Дилла на всякий случай высунулась из окна спальни, стараясь как можно дальше разглядеть дорогу в город. Много чести идти навстречу загулявшему Лейну, если он уже возвращается. Ещё возомнит о себе невесть что.
Небо затянули сизые облака, подсвеченные по горизонту тремя лунами. Дилла всмотрелась в мелькающие тени. То ли идёт кто-то, то ли просто трава шевелится под ветром? Надо выкосить её вокруг дома, чтобы никто не подобрался незамеченным… Нет, точно идёт!
Дилла сбежала вниз и мстительно заперла дверь, оставив ключ в замке. Ещё и засов задвинула. Сама прислонилась к перилам лестницы и стала ждать. Шагов на крыльце она не услышала. Ключ повернулся сам собой, засов вжикнул, дверь распахнулась, и вошел Лейн, одной рукой прижимая к себе охапку цветов, а другой – большую книгу в кожаном тисненом переплете.
– Это что такое? – Букет вызвал в душе Диллы самые нехорошие подозрения. Едва ли Лейн собрал их для неё. Скорее уж сам от кого-то получил!
– Гербарий, – сказал Лейн, спокойно проходя на кухню. – Это такая коллекция засушенных растений.
– Я знаю, что такое гербарий! – Дилла встала в дверях, скрестив руки. – А веник этот зачем?
