полная версия

Ольга Александровна Коренева
Остаток ночи в её бокале

Снова чёткий размеренный голос рвёт картинку:

– Что вы знаете о счастье?

У Наташи перед глазами мелькают события, клочки её жизни, карусель картинок. Губы её произносят: – Счастье тоже иногда бьёт на вылет. А потом – ветер в сквозные раны. Ресницы решётками на глазах. Друзья держат за руку так, что жжёт пальцы. А ты ухмыляешься, шуточки пускаешь. И ждёшь его – контрольный в голову… Но есть и счастливое счастье, – улыбается она.

Они – в маленькой Мишиной квартирке, в Москве, на стене – фото его бабушки в витой рамке, хорошее фото, цветное. Доброе улыбчивое лицо в обрамлении серебристых волос. Бабушка умерла прошлой зимой. Наташа наливает чай, сначала в Мишину фарфоровую кружку, потом себе. Миша нежно поглядывает на жену, пошучивает: – Крепкий. Небось, эликсир молодости. – А то, – подмигивает игриво Наташа. Миша прихлёбывает и говорит: – Итак, подсудимая, вас обвиняют в шарлатанстве: продаже своим клиентам эликсира молодости. Вы уже привлекались к ответственности? – Да, в 1650, 1730 и 1890 годах…– Наташа хохочет.

Осень удивительно солнечная, ясная! Потрясающая осень! Миша наклоняется и поднимает кленовый лист, такой красивый, резной, яркий, красно-жёлто-оранжевый. – Слышишь этот звук, – говорит Миша. – У каждого сухого листа есть своя особая нота. – Миша нежно и задумчиво щурится. – Своя нота, да, вот этот лист тоже будет тянуть ее в хоре, он будет старательно вытягивать свою тоненькую шейку, – Миша погладил ножку – или шейку? – листа, улыбнулся одними уголками рта ласково, и произнёс: – А знаешь, ведь всю весну и все лето, на ярком солнце и под дождем, лист учился шуршать и ждал, когда мы с тобой придем, ранней осенью, послушать его торжественное выступление. Он даже нарядился в лучший парадный костюм – чтобы среди хора соседей его голос не потерялся и был нами отмечен. Хочешь услышать хор листьев? – В Мишиных глазах тает нежность. – Давай станем их дирижерами! Давай пойдём сейчас туда, вон по той аллее, видишь, как она засыпана листвой! Какой замечательный у нас парк! Как поют для нас листья под ногами!!!…

Миша обнимает Наташу за плечи, притягивает к себе, целует. Радость, нежность, счастье переполняет её! Он такой романтик, её Миша! Он потрясающий! За что он её полюбил? За длинные ноги? За пушистые золотистые волосы? Или за тонкую талию? Вот они в гостях, на диване лежит красивый кожаный ремешок – красный со стразами, короткий, изящный, так хочется примерить, Наташа берёт ремешок, вертит в руках, и застёгивает его на талии. Хозяйка округляет глаза: – Ты что, это же ошейник Лимы! Да, Лима бы возмутилась и даже, может быть, куснула, но хозяйкин долматин сейчас на даче.

Утро, мягкий золотистый свет наполняет комнату, какая нега! Горячая мягкая ладонь мужа скользит по Наташиному бедру. Она не спешит открывать глаза. Она и так всё видит, она утопает в блаженстве, в счастье, в радости! Сейчас, вот, вот, о-о-о… А потом – душ, крепкий кофе с пирожками – она напекла их вчера… А потом – вместе на работу, в НИИ. Миша устроил её в свой отдел лаборанткой. Они всегда вместе, как попугайчики-неразлучники… Маршрутка битком, утро, Миша обнимает её, шепчет на ухо милые глупые словечки, она расслабленно улыбается. Вот родное НИИ, проходная, вахтёр, большое фойе с зеркалами, лифт, коридор, лаборатория. Все уже в сборе, но приниматься за работу не спешат. На стене – большой красивый календарь с бордовыми цифрами: 1989, на картинке – Кремль. Лаборант из соседнего отдела – балагур Толя – рассказывает очередную забавную историю из жизни одного засекреченного НИИ: – «Был там один «товарищ», ответственный за политическую пропаганду, Духаст Вячеславыч. Пробитый до костей идеологический коммунист, главный стукач и провокатор. Всем сотрудникам отдела жизнь отравлял. Но случился жуткий нонсенс, инженеру-разработчику одного из этих самых секретных НИИ удалось сбежать в Израиль. Начались разбирательства, «полетели» погоны. А через некоторое время на адрес НИИ из Израиля приходит конверт. Тем, кто не знает: для посылки корреспонденции в подобные организации в качестве адресата указывался город и номер абонентского ящика. И больше ничего, письмо попадало на почтамт, далее какими-то «своими» способами доставлялось куда надо. Собственно, отсюда и пошёл термин «почтовый ящик», применявшийся к разного рода секретным объектам. А в данном случае на конверте был написан реальный адрес, и даже более того, лично указан получатель – Духаст Вячеславыч. Надо ли говорить, что в этом заведении вся корреспонденция, а уж тем более зарубежная, в обязательном порядке проверяется ГБ’шниками из первого отдела. А в том самом конверте лежала открыточка примерно с таким текстом: «добрался нормально, устроился по вашей рекомендации, Духаст Вячеславович, благодарю, что помогли мне сбежать, когда сами вырветесь из этой советской помойки, обязательно заходите, адрес вы знаете, в долгу не останусь». Об ужасах, которые происходили с Вячеславычем, дальше неизвестно, но с тех пор этого идеолога-стукача больше никто не видел. Ха-ха!» Все хохочут, а Наташа сквозь смех выдавливает: «Хорошо, что наше НИИ не секретное, стучать нет смысла». Миша бросает на неё взгляд, полный желания и ласки. А Наташу переполняет утренняя нега, она вся словно тающая на солнце бело-розовая шоколадка, сказочная такая, сияющая шоколадина, очень вкусная! Такой она себя ощущает, и ещё чувствует какое-то особенное блаженство и томление, словно внутри неё что-то происходит. Она ещё не знает, что беременна…

– Хватит, – прерывает её голос извне. – Пропустим 89-ый год. Что было в девяностых?

А в девяностых начался кошмар! Не сразу. НИИ закрыли, здание кто-то купил, оно было в центре города. Все остались без работы. Наташа сидела с Феденькой, малыш часто болел. А Миша метался в поисках заработка. То он «бомбил» на машине друга, с которым они раньше в НИИ работали. То носился по городу курьером. То – в новом китайском ресторанчике подавал суши. Но работу перехватывали более молодые и борзые. В основном – студенты. Миша же не высыпался из-за бесконечных воплей малыша, он ночами сменял измученную Наташу. Вспоминать об этом не хочется. Усталые, голодные, в тесной маленькой квартирке, они были в отчаянии.

– Хватит. Что потом? – раздался чёткий голос гипнотизёра.

А потом была огромная, неописуемая радость! Их старый дом решили снести, и всем выдали документы на заселение в новые квартиры, и им тоже – в просторную, чудесную двушку в новом доме! Они давно уже стояли на очереди. В их пятиэтажке жили врачи, учителя, инженеры, научные сотрудники. А здание было ветхое уже. Радость, счастье!!! Праздновали всем домом! Но случилась беда – переворот. По Москве мчатся танки! Шёл 91-ый год. Ужас! А у них на руках малыш, Феденьке всего полтора годика. И вдруг…

– Не надо, пропустим. Что дальше? Что было хорошего?

Лето! Дача! Красота неописуемая! Трава некошеная по пояс, разноцветье! Ой, какие разные цветы, вот же, вот, ой, тут и мелкие жёлтенькие соцветья, и бордовые с высокими липкими стволами, и большущие пушистые «солнышки», и лазоревые, да это же просто чудо! А какие запахи вокруг, как потрясающе дышится! Феденька подрос, такой маленький крепенький грибочек в белой панамке, бегает, перебирает ножками в красных сандаликах! Ему хорошо, вольготно! Серые растрескавшиеся брёвна избы нагреты солнцем, дощатое крыльцо залито ослепительным солнечным светом, так приятно сидеть на высоких горячих ступенях! А, вот за калиткой желтое платье мелькает: -Эй, хозяева! Принимайте гостей! – Лена со своим малышом Димкой. Из соседней дачи. Лена низенькая пухленькая брюнетка, смуглая, с большими карими глазами и полными губами, она машет большой, как ласта, ладонью, улыбается, распахивает калитку, заходит в палисадник. За ней подпрыгивает на бегу её малыш. Наташа вскакивает, ставит самовар, накрывает деревянный стол в саду. А Лена не с пустыми руками, она гостинец принесла – торт, сама пекла. А вот и Петя, муж соседкин, входит, высокий худощавый, узколицый шатен с мелкими чертами лица. Тут же Миша появляется из сарая – он там мастерил что-то. На столе возникают вино, салаты, бутерброды. Малыши играют в песочнице. Взрослые взахлёб болтают. Как хорошо! Мужчины – о своём, женщины – о женском. Голоса то взлетают одновременно, сплетаются мужские и женские, то ниспадают, затихают. Наташа всё больше слушает, а Лена щебечет: – Вот, говоришь, вещи, любимая кофточка, а ведь всё не просто так! А знаешь, ведь в каждом, абсолютно в каждом шкафу прячутся – думаешь, скелеты? Ха-ха-ха! Нет, вовсе не скелеты, а вещи, и у них поразительная энергия! Да-да, что смеёшься? Зря! Нет, правда, прикинь, ведь и у тебя, наверно, есть какое-нибудь невезучее платье. И ты на него проливаешь всегда что-нибудь, ну, кофе, коньяк, роняешь еду. Есть ведь? Или какие-нибудь проклятые брюки, в которых ты ни за что не отправишься на важную встречу. А, киваешь, ну да. Вот у меня была классная белая блузка с вырезом на спине и металлическими вставками на воротнике, привезли ее мне родители из какого-то путешествия! Она подходила и к джинсам, и к юбкам и, кажется, круто смотрелась бы даже со скафандром. Блузка была этаким тотемом для меня и моих друзей. Да-да, этакий магнит, веселье притягивала, это точно! – Лена размахивает руками, энергично кивает в такт словам. – Да нет, правда, ну, такого можно ожидать, например, от яркого платья. Или от карнавальной маски, от каблуков, так ведь? Но Великий Бог Одежды вдохнул энергию, почему-то, именно в эту блузку. Каждый раз, когда я надевала её, жизнь начинала кипеть безумными событиями, и такое было, вау! Ну, прикинь? Нет, представь себе! И вот этот круговорот безумного веселья продолжался где-то около года, и закончился так нелепо и печально! Блузку прожгли сигаретой, и магия исчезла. А ещё, было у меня ужасное: туфли, которые мстили…

– А у меня было платье, широкое и длинное, голубое! – прервала её излияния Наташа. – Для церкви. Мы с мужем решили покреститься, я тогда беременна была, носила Феденьку, и очень боялась родов. И крестилась я в этом платье. А Миша – в сером костюме. А потом мы и Феденьку окрестили, когда ему годик был.

– Девчонки, хватит болтать, подставляйте бокалы! – прервал Ленину болтовню Миша.

Вино в хрустальных бокалах – словно жидкий рубин, в котором растворилось багровое закатное солнце. А рядом на большом плоском блюде – бутерброды с мелко нарезанной зеленью изумрудно-хризопразных оттенков! Красотища неописуемая! Наташа любуется, отпивает вино терпкое и нежное, откусывает бутерброд. В уши вливается гомон птиц, жужжание пчелы, бархатный баритон соседа: – Вот тоже случилось со мной прошлым летом. Полнолуние, душная ночь после знойного дня, не спится. Вышел, решил искупаться, пошёл. Иду, дорогу-то прекрасно знаю, но тут ночью всё как-то иначе видится, интересно так, красиво. Короче говоря, иду я по дороге, и вдруг откуда ни возьмись кошка. Иду, и кошка рядом бежит, не отстает. Ну, думаю, если она за мной так и назад побежит, коль увязалась, покормлю её дома. Обычная кошка, средняя, не худая и не толстая, уши серо-полосатые, еще пятна на боку и на ноге белые. Дохожу я до поворота на берег, и тут мне открывается картина. Мужик, огромный, голый, очень волосатый, в волосах курчавых таких мелких, густых как шерсть, голова лысая, стоит прямо передо мной и тяжело так дышит, а глаза бешеные. Я остановился как вкопанный, думаю, что это? Кто это? В шоке произнёс: "Мужик, ты чо голый?" На что мужик заорал что-то вроде "Ыааааааааа", и весь затрясся, и скрюченные руки ко мне потянул. Я перепугался и помчался обратно, потом вспомнил про кошку, вроде никто не гонится, оборачиваюсь и вижу, что кошка напротив него сидит, там, где мы и стояли, и мужик этот стоит. Я кричу "беги!!!", потом понимаю, что кричу это кошке, и начинаю истерично, так, что чуть язык не оторвался, "кыс-кыс-кыскать", кошка повернулась и за мной побежала. Смотрю: рядом кошка бежит и совсем не отстает, а бегаю я отлично, очень быстро. Только я уже успокоился, что это просто псих какой-то, как вдруг слышу – он за нами мчится! Несётся, и орать начал. Слышу по крику, сейчас догонит! Ну, всё, думаю, конец! Понял – это не мужик, а нечисть потусторонняя! Ноги стали как ватные. Бежать не могу больше. Кошка чуть дальше пробежала и как рванула круг обратно, и на этого мужика, который уже догонял. Когда он увидел, что кошка на него несётся, то так резко тормознул, что упал. Потом вскочил и ну на кошку орать, а та подбежала и тоже на него орёт, именно орёт, ну как вот коты под окнами вопят. Это было как "мяу-рррраааауууууууу". И тут вдруг она стала на него шипеть и бросаться! Мужик замолк и попятился назад. Странно, что он испугался кошки. Кошка зарычала, а мужик развернулся и побежал обратно. Я оглянулся тут, смотрю – кошка исчезла. Звал её, звал – без толку. До сих пор не пойму, что это было. Но явно, кошка была чем-то вроде Ангела-Хранителя, а мужик был демонический…

– Ой, ну что ты на ночь глядя вспомнил! – прервала мужа Лена. – Давайте что-нибудь весёленькое, анекдоты, что ли.

– А до ночи ещё далеко!..

Хорошее было лето, жаркое, радостное, яркое! И казалось оно таким долгим, таким счастливым! Всей компанией загорали и купались. Мужчины вбивали колья для тента глубоко в белый кварцевый песок пляжа. Накупавшись, сидели под навесом тента, пили самодельный квас – густой, шипучий, из бутылки вырывалась мощная пенистая струя, не успевали подставить кружки, хохотали. Закусывали бутербродами с колбасой, с сыром, с салом домашним – купленным в деревне, розовым, с чесночком и перчиком сало-то, вкуснотища невероятная! И ожидали ещё большего счастья – в конце лета будет новая квартира! Их должны уже заселить! Ах, как радовалась Наташа! Глаза сияли, лицо – словно розовый фарфор, она вся искрилась, и шла к воде танцующей походкой, такая тонкая, гибкая, длинноногая! Вечером играли в волейбол. В пасмурные дни они ходили за грибами. Наташа их столько насолила, намариновала! Уйма грибов была!!! Почти каждый день ели рагу с лисичками, суп из белых, салаты с сырыми рыжиками! Но вот и лето кончилось. Радостно подъехали они на такси к своему дому, и удивились. А потом просто опешили! На стенде возле подъезда, и на дверях их квартиры висели уведомления о том, что все жильцы должны покинуть помещение в течение месяца. Как, что такое??? Побежали к соседям. И вот же!!!!! Счастье, которое уже пришло к Наташиной семье и ко всем жильцам их дома, оказалось миражом. Ведь им уже как бы дали новые квартиры – только документы на них жильцы не получили, а на старую жилплощадь уже были расторгнуты с ними все договора. «Вот видите, дорогие мои», – сказала соседка Инна Алексеевна, пожилая профессорша, высокая, крупная, с волосами типа пенных барашков на гребне морской волны, в розовом домашнем костюме, – «из-за этого мы и не можем въехать в новое жильё. По бумагам-то нам как бы дали новые квартиры. Но договоров-то нет у нас, не дают их нам. Таковы махинации с документами, и теперь все мы стали бомжами. Нас через месяц выселят отсюда в принудительном порядке». Наташа охнула, и зарыдала. Феденька удивлённо смотрел то на плачущую маму, то на изумлённого папу, то на поникшую соседку, и ничего не понимал. «Главное, от нас скрывают адреса наших новых квартир, в которые нас как бы переселили», – продолжала профессорша, – «а эти наши дома уже перевели в нежилой фонд. Что ж, будем бороться, наша общественность уже подала заявление в суд! Выйдем в пикет, в конце концов! Будем бороться!» Миша произнёс мрачно: – «А смысл? Вы просто оптимистка. Всё бесполезно. Суды куплены. А пикеты бессмысленны». Он погладил по волосам плачущую жену, ласково прижал её к себе, и сказал: «Не реви. Я что-нибудь придумаю. Мы выберемся. Ты мне веришь?» Наташа кивнула, подавляя рыдания. «У нас ещё месяц в запасе», – сказал он. – «Целый месяц! Ну я же у тебя не идиот! У меня есть план». Наташа уткнулась в плечо мужа и пробормотала: «И давно у тебя план?» – «Давно, родная, давно. Я конкретно обдумал, но не решался. А теперь – всё, выхода нет! Надо!» – И он нежно поцеловал жену в мочку уха.

Поздно вечером, уставшие от долгой дороги, от переживаний, от срочной уборки, которую наскоро вдвоём они сделали, уложив Феденьку спать, (весь пол был засыпан обвалившейся штукатуркой), они устроились на тахте перед телевизором, обнявшись, и так вдруг тихо стало на душе у них, так уютно и спокойно. Миша принялся рассказывать: «Вот мой план, родная. Я возьму кредит, купим квартиру в спальном районе, двушку, по ипотеке, а на основную сумму откроем свой магазин. Небольшой, и цены у нас будут вполне доступные. Я всё рассчитал. И квартиру присмотрел. Там рядом сдаётся в аренду помещение не очень дорого, вот мы и откроем магазин. И ещё машину купим». Наташа вздохнула и улыбнулась.

Уже через пару недель Наташа, сияя от счастья, обустраивалась в новой квартире. В небольшой уютной двушке. Рядом с домом был двор с детской площадкой, чуть дальше – лес и два пруда, и тут же недалеко продуктовый магазинчик, а по близости было то, что Миша собирался арендовать, а ещё левее через улицу – поликлиника. Всё ей очень-очень нравилось. Миша купил подержанный автомобиль – тойоту серебристого цвета. Потом они вместе нашли по интернету консультантов. Наобум открывать своё дело рискованно, нужен совет, и не один. Встречу назначили в кафе на Арбате. Взяли с собой Феденьку. Не оставлять же его одного дома. Конечно, вышло так, что пришли заранее. Неспешно прогуливались, разглядывая ларьки и магазинчики с сувенирами, посматривая на художников, продающих свои картины. Интересно! Феденька устал, закапризничал, и они пошли в кафе. Время ещё было. Заказали жаркое и сок. Апельсиновый – для Феденьки. А себе взяли кофе. Но вот и назначенное время. Консультантов было трое. Молодая эффектная брюнетка Фаина в бордовом мини-платье и высоких белых сапогах на больших каблуках появилась первая, следом прибыл Игорь – коренастый шатен лет тридцати пяти, и почти одновременно с ним – Марат, высокий, тонкий, с кисточкой маслянистых чёрных волос на макушке и с бородкой, с виду лет так под сорок. Познакомились, уселись за столик, и все почему-то заказали одно и то же – пиццу и пепси. Наташа удивилась. Первой стала говорить Фаина: – «Прежде всего вам необходимо составить бизнес план. Не забудьте продумать расписание работы, форму и заработную плату для сотрудников, название магазина, и для кого будет рассчитан товар…» – она говорила громко, с апломбом, то и дело поправляя длинные пряди волос, спадающие ей на глаза. – «Подумайте, какую именно одежду вы хотите продавать: новую, импортную, секонд-хенд, или ещё что. Когда вы продумаете все детали, можно приступать к написанию бизнес плана, который поможет вам получить кредит в банке». Миша улыбнулся: – «Кредит уже получен и частично потрачен». Тут вступил в разговор Марат. Его голос словно резал воздух:– «Сначала надо открыть сайт, потом заключить контракты с поставщиками, нанять команду и раскрутку своего бренда, главное – придумать название своего магазина, снять помещение, взять в аренду оборудование, и нанять, это важно, обязательно, слышите, нанять руководителя проекта, чтобы он подобрал нужную команду и курировал её. Руководителем проекта могу стать я. Настоятельно рекомендую. Большой опыт». Миша отхлебнул кофе, и взглядом пригласил к разговору Игоря. Тот начал с безмятежным видом: – «Лучший друг продавца одежды – зеркало в пол. Покупатель заходит, видит свое отражение и, как правило, остаётся им недоволен. Ведь покупатель идёт на шопинг, как в бой, надев не то, что красиво, а то, что удобно. Естественно, когда он оценит свои данные на фоне царящей вокруг красоты, ему захочется самому стать краше, и поэтому он купит обновку». – Игорь флегматично растягивал слова и поглядывал на Наташу. Тут Феденька сполз со стула и принялся бегать по залу. Миша допил свой кофе, поблагодарил консультантов, расплатился с ними, и попрощался. Ничего нового он от них не узнал. Так закончился этот день. Свечерело.

– Так, пропустим подробности, – голос гипнотизёра прервал этот видеоряд Наташи. А она так глубоко в него ушла, она почти полностью переместилась в те мгновения своей новой, счастливой жизни, полной надежд и всего-всего самого замечательного! Тот день казался ей очень важным, самым необычным, поворотным в её судьбе, началом новой эпохи, и поэтому она так хорошо его помнила, во всех подробностях, а консультанты представлялись ей тогда чем-то вроде Ангелов-проводников в новую сияющую жизнь. С этого дня жизнь её словно замедлила свой бешеный бег, тормознула, свернула на ровные рельсы и покатила размеренно и смело.

Кредит, который взял Миша, лихо таял. Феденьку определили в дорогой детский сад – с английским языком, с развивающими практиками, с бассейном. А сами они взялись за обустройство своего будущего магазина. Здание оказалось убогое, одноэтажка без дверей, в ней бытовали бомжи. Но зато и аренда не дорогая. Бомжей выселили, дверь поставили, окна заменили. Сделали ремонт своими силами. Проводка была вырвана с корнем, а цементный пол кишел тараканами. Вызвали электриков из соседнего строительного вагончика. Пришли два рослых белоруса в засаленных спецовках – Алесь и Глеб. Оглядели помещение, переглянулись и хмыкнули. На их лицах читалось: убогое местечко. Глеб раздавил носком сапога пробегающего мимо таракана и сказал: – «А вот способ от тараканов есть знатный. У нас в столовке, где обедаем, коробки из-под масла "Рама" остаются, так мы берём те коробки – они намасленные сплошь, мы их на ночь в вагончиках ставим. На утро там внутри в них куча дохлых тараканов сплошь! Хошь, завтра притараним вам коробку?»

Вскоре проводка была сделана, тараканы изгнаны, и Миша с Наташей занялись поисками складов дешёвой одежды по интернету. Более приемлемой по ценам и по качеству оказалась одежда, сшитая в Киргизии и в Белоруссии. Присмотрели ещё китайские и турецкие вещи. Но сначала надо было заказать стеллажи, витрины, полки. Наташа просто сбилась с ног, ведь именно она занималась этой частью работы.

И вот настал знаменитый день – день открытия их собственного магазина! Большие светящиеся буквы – «ОДЕЖДА ДЛЯ ВАС!» бросались в глаза, всё было в воздушных разноцветных шарах, вывеска – «МЫ ОТКРЫЛИСЬ» и радостная музыка, а на крыльце стояли улыбающиеся Наташа и Миша. В целях экономии они решили работать пока сами. А уж когда чуть раскрутятся, то и продавцов наймут. Денег вложили немало, оставались лишь гроши на жизнь. Но в первый день никого не было, на второй заглянула старушка, она долго перебирала вещи, ничего не купила, и ушла. На следующий день забежали школьники, потом – женщина с ребёнком, она купила носки. В общем, первая неделя оказалась сплошным разочарованием. Потом лишь изредка кто-нибудь заглядывал к ним. И вдруг как-то раз вошла шумная восторженная дама лет пятидесяти, принялась ходить и ворошить полки, всё ей очень нравилось. Особенно поразили её цены. Они были довольно низкие. Дама купила две дешёвые блузки, трусы, свитер, и принялась названивать подругам. С этого дня покупатели стали появляться намного чаще. Вечером Наташа провела ревизию товара, и оказалось, что кое-что у них спёрли. Такие потери стали происходить регулярно, уследить было невозможно. Наташа жутко расстраивалась и плакала, удручённый Миша долго пытался успокоить её. Что ж, нужен ещё человек, хотя бы один. Так уследить за товаром будет проще. Но денег не хватало. И Миша дал объявление, честно написав, что оплата будет пока очень низкая, но в дальнейшем она будет расти. Никто не отозвался. Но однажды, когда Наташа была занята кассой, а Миша складывал блузки на стеллажах, хлопнула входная дверь, и низкий голос произнёс: – «Я по объявлению, ваш новый продавец!» Это прозвучало так неожиданно и резко, что они одновременно вздрогнули и подняли глаза. И увидели даму лет за пятьдесят. На крупном, наподобие большого пузыря, туловище блестела распяленная золотого цвета куртка с серебряными звёздами. Круглое лицо с очень узким коротким подбородком обрамляли волосы типа тонкой лески, всё это венчала серебристая бейсболка. Несоразмерно длинные и тонкие, как соломинки для коктейля, ноги были обтянуты золотистыми лосинами, на огромных ступнях размера этак сорок пятого сияли серебристые башмаки. Дама вся блестела, и была очень сильно накрашена. Веки её были золотые, а помада – бронзовая. Наташа слегка опешила. А Миша произнёс: – «Но у нас очень низкая оплата, вы в курсе?» Дама усмехнулась, взмахнула серебряной сумочкой, и произнесла: – «А мне без разницы. Деньги меня не колышут. У меня их предостаточно. Просто мне ску-у-учно! Надоело дома торчать, хочу общаться. Я тут живу вон в том доме, в двух шагах, мне удобно. Берите меня, я вам очень пригожусь». Миша не слишком долго думал. Выбора-то ведь нет. И он сразу взял её в штат. Она не спеша разделась – под курткой тоже всё блестело. На огромных, как ласты, ладонях были золотые звёздочки, на пальцах – золотые перстни с бриллиантами, на шее – подвески того же типа. Дама тут же плюхнулась в кресло и принялась говорить – голос низкий, с хрипотцой: – «Ничего, что я буду курить? Ну, я буду выходить на крыльцо, чтоб не дымить тут. Меня зовут Сюзанна, можно Сюзи. А фамилия Паоло. Просто мама моя была переводчицей, гидом, с иностранцами работала, влюблена была в одного итальянца, его звали Паоло, а может и не итальянец, у мамочки много романов было, ну и назвала она меня так, имя его в виде фамилии мне прицепила. Это было при СССР, маму посадили за связь с иностранцами. Такие жуткие были времена! Я ведь ещё той формации личность, в то время росла, а эпоха была строгая в СССР» Она встала, порылась в вещах, прошлась по залу, пересмотрела всё, что висело и лежало, и выдохнула: – «Какая прелесть! Какие цены! Нет, я себе тут кое-что куплю. Вон ту мини с блёстками». Потом покурила на крыльце, вернулась, и снова заговорила: – «А вы всё это на машине привозите? У вас какая машина? А я, когда права получала, у меня перед выдачей водительских прав ГИБДД зачем-то затребовала справку, что я не беременна. Ну, с ГИБДД спорить не принято, да и бесполезно. Я сходила в поликлинику и вернулась оттуда со справкой. Читаю: "Гражданка Сюзанна Генриховна Паоло, паспорт номер такой-то, не беременна. Справка действительна в течение 3-х лет!» Тут в магазин вошли две девушки. Сюзи тут же пристала к ним: «Девчонки, какие вы красивые! Тут много интересного есть, как раз для вас! Вы, наверно, ночные клубы любите? А у меня знакомая, когда едет в ночной клуб, берет с собой кусок обоев, чтобы, когда с мужем по скайпу говорить, на фоне обоев была. Вроде как она у подруги, а не в клубе. А вы что с собой берёте?»

В общем, Сюзи оказалась чрезвычайно общительной, легко контачила с покупательницами, и продажи пошли шустрее. Воровство прекратилось. Видимо, воры обалдевали при виде Сюзи и забывали, зачем пришли. Одно лишь беспокоило – Сюзи выпивала. На работу приходила ещё в норме, но потом всё прихлёбывала и прихлёбывала коньяк из фляжки, становилась всё веселее и веселее, и ближе к концу рабочего дня уже едва держалась на ногах. Но с ней было интересно, она внесла разнообразие в жизнь магазинчика, живость. Появились постоянные покупатели, которые приходили пообщаться с Сюзи, и заодно что-нибудь приобретали. Миша расширял ассортимент. Бизнес стал приносить ощутимый доход. Наташа привязалась к Сюзи. Они ходили в гости друг к дружке, вместе гуляли в лесу по выходным, играли в бадминтон летом, ходили на модные показы. Сюзи знала массу занятных историй. У неё была куча приятельниц, но ей было всё мало, хотелось ещё нового и нового общения. И это общение она полностью получала в магазинчике, который стал пользоваться популярностью. Покупателей хватало с лихвой. Обслуживать стало труднее, и на работу взяли ещё двух человек: Гульмиру – она приехала из Киргизии, тонкая, подвижная, с блестящими чёрными волосами, густыми и гладкими, схваченными в хвост, черноглазая, юркая, она напоминала ящерку. И Степана – тот был из Смоленска, большой, квадратный, с рыжеватой копной волос и с серьгой в ухе, этакий увалень, его взяли охранником. Сюзи мгновенно подружилась с обоими, и сидела в своём любимом кресле, добродушно покрикивая на них: – «Гуля, ты что, не видишь, с вешалки куртка свалилась, повесь! Стёпка, передвинь ящик». «Я что, грузчик? Я охраной ведаю» – отвечал флегматично Стёпа. «А я вот ща как пну тебя, охрана! Ты всем тут ведаешь по совместительству», – весело задиралась Сюзи. – «Не пнёшь», – отвечал Степан, – «С чего это меня пинать?» «Ёжик птица гордая, пока не пнёшь, не полетит», – резюмировала Сюзи. Тут вошла новая покупательница, унылая девица с длинным носом. Сюзи заинтересованно воззрилась на неё, и спросила :– «Девушка, почему такой кислый вид? Улыбнись и купи себе вон ту бейсболку, сразу весело станет». Девица мрачно глянула на эту странную тётку, и промямлила:– «А у вас бывают чёрные полосы в жизни? «Плевать я хотела на чёрные и белые полосы. Я иду по своей, фиолетовой!» – воскликнула Сюзи, встала, подошла к стеллажу, сняла с полки бейсболку и нахлобучила её на девушку. «А теперь глянь в зеркало, дорогуша!» – Сюзи подтолкнула её вперёд. Девица заулыбалась. – «Ну что, берём шапочку? Классная вещь, да? Иди на кассу», – скомандовала Сюзи, и девица послушно отправилась оплачивать покупку. День двигался к концу. Стёпа и Сюзи вышли покурить. Курили и болтали. Потом на крыльцо вышла и Наташа, – отдохнуть и развеяться. Так они стояли, перебрасываясь словами, Наташе нравился запах дорогих сигарет, которые курила подруга и угощала ими охранника. Вскоре к ним подошли какие-то рабочие. Один сказал: «Тут обрыв кабеля 6кВ, он у вас проходит под землей с торца здания, аккурат под пристройкой, ведущей в подвал. Будем искать». – «Ну, ищите», – сказала Сюзи. – «И как это будет?» – поинтересовалась она. Рабочие показали деревянную палку полтора метра длиной. Поставили её на асфальт, младший из них прислонил другой конец палки к уху и напряжённо стал вслушиваться. Сюзи удивилась: – «Вы что, шаманы?» Те шикнули на неё. Степан вполголоса пояснил: – «Не, это техника на грани фантастики. Просто в кабель с подстанции подаются высоковольтные разряды, и в месте обрыва получаются микровзрывы. Вот звуки этих микровзрывов они и выслушивают. Палкой. Точность определения обрыва – двадцать-тридцать сантиметров. Я сам в Смоленске так работал. Но платили гроши. Там везде гроши платят. А у меня высшее образование, но все одно». Наташа спросила:– «Стёп, а у тебя есть семья?» «Да, дома, в Смоленске, жена, дочка, тёща», – ответил он. – «Дочка забавная такая. Светочка. Шесть лет. Ходил с ней ёлку. Она увидела Деда Мороза, и захотела сфоткаться с ним. Тот ответил, что фото с живым Дедом Морозом сто рублей стоит. – А с мертвым? – спросила дочь». Они расхохотались. «А у меня сынуля, Фёдор», – сообщила Наташа. Сюзи притушила сигарету о угол стены, и сказала: «Знаю-знаю. Кстати, имя Фёдор греческое, означает Дар Божий. То же самое, что у нас Богдан».