Нонна Монро
Сотканные из времени
Глава 41. Кэтрин
Нейт уехал. Я попыталась воспользоваться советом Тайлера и разложить свои чувства к этой ситуации, но кроме колючего разочарования ничего не испытывала. Меня трясло. Слезы безвольно катились по щекам. Даже пришлось уйти в лабиринт, чтобы не показывать никому своих эмоций.
Мне не нужны были разговоры. Бесполезные слова поддержки. Усталые похлопывания по плечу. Ничего. Лишь остаться в одиночестве и понять, что делать дальше.
Болфорд трубил о назначении миссис Стюарт на должность президента. Энни – продамся за десять центов – растрепала всем, что Нейт уходит. Стены трещали от слухов, предположения и шепота. Градус волнения рос, и только общее собрание могло расставить все точки над и. Я была уверена, что Нейт вернется и размыто объяснит происходящее. Потому что именно этому учили в Болфорд: не отмалчиваться, но и не швырять правду. Короткое пояснения утолит аппетит. Остальное додумают, но в конечном счете, вывернут с наилучшей пользой для себя.
Припорошенные снегом дорожки скрипели под ботинками. Я обнаружила лавочку и села. Пальцы продрогли от холода, открытую шею хлестал ветер. Но это мой выбор.
И я правда пыталась держаться. Ухватиться за что-нибудь, что не утащит на дно сожаления и горя. Однако минутная слабость не просто фигура речи. Поэтому на ровно одну минуту я вновь развалилась. Не кричала. Не рыдала навзрыд. Просто плакала в гордом одиночестве, отпуская происходящее наружу.
– Кэтрин, – нежный голос Эшли раздался из другого прохода. Я подняла голову и увидела бывшую подругу, укутанную с головы до ног.
– Что? – Мой голос дрогнул. Глаза Эшли ошарашено округлились. Она никогда не видела меня такой. Даже когда Шарлотта вымещала злость. Даже когда меня лишали абсолютно всего. Только Тайлер видел мои слезы.
– Виктор хочет, чтобы акции компании «ERMAAS» можно было купить за монету.
Меня словно окатили ледяной водой. Я глупо моргала, не в силах что-либо ответить. Возможность покупки акций за криптовалюту – огромный шаг и прогресс. Что-то приближенное к осязаемому. И гарантия вписать себя в историю. Раздутое эго Виктора именно этого и жаждало. Чтобы его фамилия произносили с придыханием и не приписывали к золотой пятерке. Он хочет быть над ней.
– Откуда ты узнала?
Эшли залилась румянцем и отвела взгляд. Неуместное молчание выводило из себя.
– Я подслушала разговор Эреса с отцом. И на зимнем бале твоя… Шарлотта дала понять, что грядут большие перемены.
– Когда ты подслушала? – Прорычала я, поднимаясь с лавки.
– Только что, – испуганно ответила Эшли, вскидывая ладони, будто я собиралась накинуться на нее. – Он сообщил отцу, что Виктор приезжал и сообщил тебе новость.
Шестеренки в голове со скрипом прокрутились. Брак по расчету – не самое грязное в наших кругах. Именно так поженились и мои родители, и родители Эшли. Но по крайней мере Шарлотте и Харпер предоставили минимальный выбор. Они знали за кого выходят замуж. Им не подсовывали Эреса в мешке, угрожая посадить за решетку близких людей.
Я стряхнула с ботинок снег и устремилась в сторону здания. Эшли не пошла следом, предпочитая вернуться по своему проходу. Не удивительно, что она так хорошо здесь ориентировалась. Даю сотню, что скрывалась от Колин и ее нудной болтовни. К слову о ней: следовало извиниться.
В комнате собрались все: Тайлер, Энтони, Лили и, внезапно, Кристофер.
– А ты здесь что делаешь? Зашел за извинениями?
– Ты все равно этого не сделаешь, птенчик, – ухмыльнулся он. И я мысленно поблагодарила его за привычную надоедливость. Если бы и Крис смотрел на меня с жалостью, я бы не выдержала.
– Вот почему ты не должен быть здесь. Ты не знаешь меня. И да, прощу прощения, что опорочила твою честь и достоинство. Можешь засудить.
– Без меня желающих достаточно. Но твои извинения приняты, птенчик.
Он отбросил с лица длинную челку, напоследок улыбнулся и наконец-то свалил. Лили ушла следом.
Я понимала, что Тайлер и Энтони захотят услышать все с самого начала. С момента моего разговора с Эресом. Пришлось собраться с мыслями и выложить им каждую деталь. Каждое произнесенное слово. И постараться не вмешивать субъективное, но местами объективное мнение, упоминая участников разговора. Тайлер не стал контролировать эмоции. Он шумно поднялся с кровати и со всей силы ударил об стену, разбивая до крови костяшки пальцев. И вот тогда я осознала, что мое положение самое настоящее дерьмо. Энтони обхватил руками голову и тихо выплевывал ругательства.
– И что дальше? – Спросил Тайлер.
– Заставлю всю семью Шейни пожалеть об этом решении. Если они считают, что смогут сделать покладистой куклой, улыбающейся и машущей на камеру, то они никогда еще так не ошибались. А раз мы будем в браке, то я влезу в дела их компании и разрушу все до основания. Надеюсь, к тому моменту разблокируют мой трастовый фонд. Как только я разберусь с Шейни, то уроню на самое дно монету отца.
Еще один не заданный вопрос повис в воздухе. Парни смотрели на меня в упор, в ожидании ответа.
– Он уехал, ничего мне не сказав. Сейчас я могу расчитывать только на себя.
Этот ответ их не устроил, но и другого у меня не было.
– Я иду на ужин. – Сказала я и уверенней походкой направилась на выход. Со стороны могло показаться, что я прожила ситуацию и готова дать бой. На деле осколки моего сердце раскрошились до пыли и кровоточили как никогда.
***
Я не смогла сомкнуть глаз. Всю ночь ворочалась в поисках тепла. Едва не отправилась в комнату Тайлера. Едва не написала Нейту. Яркий свет телефона ослеплял. Открытый чат с мигающей синей палочкой в строке сообщений действовал на нервы. Вернее, я действовала себе на нервы слабостью. Тайлер на моем бы месте спросил, лишь бы отпустить ситуацию. Однако я не была настолько смелой.
Босые ступни коснулись холодного пола. Стало невыносимо лежать в кровати и бездействовать. Рассвет медленно прорезал темное небо. Я провела ладонями по лицу и шумно выдохнула. Страх плескался в груди, покалывал в кончиках пальцев. Готова была дать сотню, что Виктор попытается сегодня меня забрать. Больше не куда бежать. Надо было раньше наплевать на условия договора и сваливать на другой конец света. Тогда бы Нейт не пострадал.
Тело отреагировало дрожью на его имя. Я подтянула ноги, обхватила колени и медленно покачивалась. Волосы разметались по плечам и щекотали кожу. Боковым зрением я заметила движение слева от себя. Сонная Лили медленно поднялась с кровати. Она потерла заспанные глаза и уставилась на меня.
– Я могу послушать.
– Спи, Лили. Еще рано.
– Можно я сдвину кровать к тебе?
Я неожиданно для самой себя коротко кивнула. Лили в одиночку приставил свою кровать к моей, а после накрыла нас одним одеялом.
– Я знаю, что если бы не проживание в одной комнате, мы бы не общались, но очень рада, что познакомилась с тобой.
– Ты ошибаешься, Лили. И ты лучше, чем можешь себе представить.
***
Разочарование на вкус было, как горький кофе. Точно такой же, какой я сейчас пила. Но если день изначально планировался дерьмовым, то смысл пытаться его улучшить?
Виктор сдержал слово и сообщил, что лично приедет за нами около двух часов. Так был ли изначально выбор, или мой отец с флопа поймал каре, а после делал вид, что хочет взглянуть на терн из чистого любопытства? Одно четкое твердое нет. Я предполагала, что по приезде в Бостон нас потащат заполнять документы. Такого рода сделка – сумасшедшая возможность. Криптовалюта для многих считалась обычной финансовой пирамидой или воздухом, обернутым в симпатичную упаковку. Но никто не верил, что она может так прочно укрепиться в нашей жизни. Не сложно было догадаться об остальных планах отца: после контракта с «ERMAAS» Виктор пойдет заключать сделки с другими компаниями. Внедрять свою монету в сферу питания или развлечения, что повлечет за собой колосдльный рост и внимание. После попробует превратить воздух в металл. Ведь сложно не верить в то, что так симпатично лежит в руке. Умники клюнут первыми, дураки повременят.
«ERMAAS» – тот самый трамплин, прыгнув на который он достигнет желаемых высот. И плевать, что одна из опор этого трамплина – я.
Занятия прошли мимо меня. Не было смысла тратить время на бесполезную болтовню: я и так потратила несколько месяцев. Тайлер придерживался того же мнения. Мы сидели у него в комнате. Он прокручивал в руках зажигалку. Тишина была комфортной, но в реалиях, в которую нас окунула жизнь, отчасти гнетущей. Черная сумка лежала аккурат между нами. Вся наши жизнь хранилась под змейкой.
Я была уверена, что отец отправит за мной Пола, а вот за Эресом проследует сам. Виктор Фокс умел лизать зад в нужных ситуациях. К счастью, я не переняла себе этот талант.
Свои вещи я оставила Лили. Поэтому к двум часа мне оставалось только сменить одежду и ждать. План разрушения фирмы Шейни следовало составить грамотно. Холодная расчетливость, точные и продуманные решения, цель. Конечная точка, до которой я должна дойти. Никакого права на ошибку.
– Ты не писала Нейту.
– Нет.
– Почему?
Я шумно сглотнула, сдерживая рыдания. Тайлер одним вопросом точно ударил прямо в сердце. Предательница-слеза скатилась по щеке.
– Потому что мне нечего спрашивать.
Вторая предательница-слеза скатила по другой щеке. А за ней и третья. И четвертая. Тайлер пересел ко мне и обнял, позволяя спрятать слабость в мягкой жилетке. Я собиралась выплакать всю любовь к Нейту. Оставить ее здесь, в этой комнате, в университете. А выйдя наружу стать прежней. Не падкой на сладкие слова и поцелуи. На объятия, смех и секс. Отъезд Нейта ощущался куда больнее, чем предательство Эшли.
Стук в комнату заставил вздрогнуть. Я ринулась в ванную, поспешно смывая последствия поступка Нейта. Никто не должен догадаться, насколько сильно это меня сломило.
У Пола под глазами залегли тени. Отец даже не замечал, как на износ работает его лучший сотрудник.
– Кэтрин, – тихо сказал он. – Нам пора.
Я не обняла Тайлера, потому что не собиралась прощаться. Временные обстоятельства никак не смогут повлиять на нашу дружбу. И даже если Эрес попробует запереть меня в подвале, я зубами прогрызу себе выход. Пару дней слабости и Кэтрин Фокс снова в строю.
Длинный коридор разделял не только учебную часть от общежития, но и меня от отца. Я улыбнулась. Гордо подняла подбородок и уверенно двинулась к нему на встречу. Он отвлекся от телефона и взглянул на меня. Чертова складка легла меж бровей. Нас разделяло несколько шагов. Виктор сильнее хмурился и недоумевал, какого хрена я выгляжу довольной.
– Уезжаем, – бросил Виктор Полу.
– Где же мой будущий супруг? Бреет пах перед брачной ночью?
– Закрой рот и иди в машину.
Виктор закатил глаза, но венка все же вздулась на шее. Выбешивать его – мое кредо. Пол не успел открыть мне дверь, кто-то снаружи опередил его. Я готова была проглотить язык.
Нейт ворвался в Болфорд вместе с каким-то парнем. Тяжелый взгляд был направлен на Виктора. В руках – папка с логотипом «ERMAAS».
Я была на грани потери сознания.
Глава 42. Нейт
Как я убеждал Сэма продать контрольный пакет акций «ERMAAS»? Правдой. Голой правдой, которую так тщательно скрывал Виктор. Были ли у Сэма причины мне не верить? Сотни. Продал ли он мне акции? Нет.
Мы уложились в три минуты. Шон вывалил правду про монету FIDUCIA. Я подвел черту, предложив сумму вдвое больше, чем мог предложить кто-либо. Сэм обеспечил бы себе безбедное будущее на семь жизней вперед. И все его детям. И той самой соседке, что покупала ему мороженное. И так по кругу.
Сэма не волновали деньги. Никогда не волновали. Куда больше он заинтересовался ложью, что Виктор с Саидом решили ему скормить. Ни я, ни Кэтрин, ни Тайлер не были его проблемой и заботой. Но насколько холодным и равнодушным не позиционировал себя Сэм, он оставался человеком. И не стал допускать разрушение чужой жизни из-за амбиций и раздутого эго. С маленькой оговоркой: в моих руках лже договор, о покупке контрольного пакета акций «ERMAAS». На кону – все мое состояние.
Когда Сэм предложил составить договор завтра, Шон вытащил из папки стопку бумаг. Даже я не сдержал ухмылки. Однако нам все равно пришло задержаться в Бостоне, потому что адвокат Сэма не выходил на связь.
Когда все документы были проверены, адвокаты убедились во всех нюансах и деньгах, мы рванули обратно в Болфорд. Сэм же направился на встречу с Саидом.
Машина Виктора стояла на парковке. Шон отправился со мной. Я мысленно уже был в университете и стирал с лица Виктора улыбочку. Распахнув двери, я успел заметить Кэтрин, но не смог посмотреть ей в глаза. Зато от глаз Виктора не мог оторваться.
– В кабинет.
Виктор обратил внимание на папку, но сохранил лицо. Он рявкнул на Кэтрин, требуя, чтобы она села в машину.
– Она пойдет с нами.
– Я не спрашивал мнение педофила.
– Благо среди нас его нет.
Мы могли бесконечно бодаться в коридор, к тому же, мне нечего было больше терять. Но Виктор Фокс так отчаянно боялся ударить в грязь лицом. Поэтому осталось лишь поджать губы и идти в сторону кабинета. Кэтрин молча шла рядом, соблюдая дистанцию. Я подавил порыв позвать ее и взять за руку. По одной проблеме за раз.
– Я не собираюсь тратить время на бесполезные разговоры, – рявкнул Виктор, как только закрылась дверь. – Если моя дочь не умеет держать язык за зубами, то повторю персонально: мы обо всем договорились. Но дай мне повод, и я немедленно обращусь в суд с заявлением.
– Или же закроешь свой рот и выслушаешь меня внимательно. Ты не подпишешь никакого соглашения с «ERMAAS» потому, что как минимум один из будущих владельцев компании не даст своего согласия. К тому же, я буду покупать каждую фирму, в которую ты захочешь внедрить свою монету. Каждую. Будь то фургончик с мороженным или нефтяная вышка.
– Ты блефуешь, – усмехнулся Виктор.
– Убедись сам. – Я швырнул в него папку, любуясь, как краснота расползается по лицу. Он быстро пробежал глазами по строкам, раздуваясь, как воздушный шар. Карие глаза округлились, наткнувшись на сумму сделки. – Вы обманом убедили Сэма, я рассказал ему правду. Не поверишь, но в этой жизни существуют люди, приверженцы справедливости.
– Ты. – Виктор выразительно вскинул палец. – Гребанный педофил. И мне не составит труда доказать в суде этот факт.
Я криво ухмыльнулся. Вся напыщенность и тщеславие Фокса улетучивалось в открытое окно, тая под крупными хлопьями снега.
– Не пытайся взывать к моей совести за то, чего я не делал. И даже не думал. До девятнадцати лет я не смотрел в сторону Кэтрин, не думал о ней как о девушке и не пытался флиртовать. Я не испытывал к ней чувств. Не дожидался ее совершеннолетия. Хочешь навязать грязные мысли мне? Оставь их при себе. Ты жалок, Виктор. И я уничтожу все, что принадлежит тебе и все, что ты любишь. Через несколько дней, когда документы вступят силу, я займусь твоей монетой. Потащу ее на самое дно, а после выброшу со всех бирж. Она потерпит крушение быстрее, чем Титаник.
– Это не в твоей власти, – криво усмехнулся Виктор.
– Уверен? Достаточно маленького слуха и одного интервью, где я расскажу, как ты попытался вмешаться в «ERMAAS», и твой план с треском провалился. Начнутся волнения. Необдуманные поступки. Падение, которого ты так сильно боишься. Но куда интересней прессе будет услышать о другом проекте, упоминания о котором ты так тщательно стирал. Шон с удовольствием покопался в твоем дерьме, сверяя адреса транзакций, которые происходили внутри блокчейна FIDUCIA. И пускай ты пытался вывести деньги через десятки кошельков, в конечном итоге они все равно поступили на твой. Но проект в итоге скамнулся, люди потеряли миллионы, и лишь один человек остался в плюсе. Как думаешь, сколько времени понадобиться инфлюенсерам, чтобы навести панику среди хомяков? Ставлю на один день. Волна снесет не только тебя, но и ударит по остальным. Ты спровоцируешь медвежий рынок и потеряешь доверие. И я могу продолжать озвучивать последствия до конца дня, но и этого достаточно, чтобы сообщить тебе о проигрыше.
С каждым словом Фокс бледнел. Он бессмысленно открывал и закрывал рот, не в силах подобрать более менее достойный ответ. Ужас, написанный на его лице, в купе с бисеринками пота, что медленно скатывались по коже, не могло не вызвать улыбку. Я сделал шаг к нему. Он отступил. Еще один шаг, и Виктор вжался в книжную полку.
– К счастью, мое молчание тебе по карману. Ты оставляешь в покое Кэтрин и Тайлера. Сумма, которая была вытащена из твоего сейфа, в этом конверте. Как и компенсация за причиненный Тайлером ущерб. Что касается фотографий: можешь вытереть ими свою задницу. А следом запихни туда записи с камер. Ты даже не успеешь добраться до суда, как подготовленный пресс-релиз будет выложен. На моей стороне трое из пятерки, так что выбирай, Виктор: моя свобода или твоя жизнь.
– Я хочу поговорить с Кэтрин, – твердо заявил Виктор.
– Нам не о чем разговаривать, Виктор, – сипло ответила Кэтрин. – Убирайся из моей жизни.
Я открыл дверь и впустил Шона. Он держал в руках бумаги.
– Пересчитай сумму и напиши, что ты не имеешь претензий к Кэтрин и Тайлеру за причиненное неудобство.
Виктор закусил губу, яростно раздувая ноздри. Он открыл конверт и на мгновение в его глазах вспыхнуло удивление. Сумма вдвое была больше. И под внимательным взглядом Шона, он письменно отказался от каких-либо претензий в адрес Кэтрин и Тайлера. Бросив на Кэтрин взгляд полный ненависти, Виктор вместе с остатками эго покинул кабинет, Болфорд и, надеюсь, нашу жизнь. Шон пошел его провожать.
– Кто ты такой? – Ошарашено спросила Кэтрин, сложив руки на груди.
– Сколько выводов ты сделала, пока меня не было?
– Как минимум сотню, – с упреком произнесла она. – Ты мог бы меня предупредить.
Я сократил расстояние между нами и взял ее лицо в руки. В глазах блестели слезы, которые Кэтрин так старательно удерживала. Проведя подушечками пальцев по щеке, я выдохнул ей в губы.
– У всех есть недостатки.
– Больше так не делай.
– Отчитываешь, как ребенка.
Я наклонился и прижался к ее приоткрытым губам. Медленно провел языком, вызывая сладостный стон. Поцелуй вышел неторопливый, дразнящий и… свободный. Больше ничто не могло помешать нам быть вместе.
– Мистер Эндрюс, – прошептала она, сделав передышку. – Мы с Тайлером отчислены?
– Со скандалом. Теперь можешь забрать свой алкоголь.
Эпилог
Кэтрин
Свобода
Та, о которой я столько лет мечтала, теперь плотно ассоциировалась с моей жизнью. После отчисления из Болфорда, мы переехали к Нейту. Вернее, я переехала. Тайлер разместился этажом выше, но каждый день заходил к нам. Потому что вопрос с Джеффом Гиллом все еще оставался открытым. Мы ждали весны и возвращение в Бостон лже Адама. С его приездом можно было начинать операцию по уничтожению Гилла.
Нейт все еще числился банкротом, что никак не устраивало Шона. Он не мог жить без работы и то дело спрашивал, когда же все вернется обратно. К слову, Сэм сильно прижал Саида, на фоне лжи, которую ту ему скормил. Как выяснилось, Саид все знал о монете FIDUCIA. Он даже пытался выйти с Нейтом на связь и убедить остаться его на посту. Однако нас не интересовал «ERMAAS», как и переезд в другую страну.
Осталась лишь одна тема, которая требовала внимания. Шарлотта. Я собиралась расставить все точки над и. Полностью вычеркнуть их из своей жизни и отказаться от потенциального наследства. Мне ничего не нужно от людей с фамилий Фокс. Даже одного цента.
Мы ехали с Тайлером в такси, в то время, как Нейт решал какие-то вопросы с Шоном. Салон красоты Шарлотты находился в самом центре города. Безумно дорогое место, которое Виктор выкупил, чтобы отмахнуться от женушки. Я знала, что Шарлотта там. Об этом сообщила Линда, поддерживая связь с некоторыми сотрудницами. Любопытно, что оружие, которое на меня наставила Шарлотта, теперь направлено на нее.
Когда машина остановилась, я не спешила выходить. Тайлер сжал мою руку, помогая настроиться на самый неприятный разговор в жизни. Еще несколько минут я восстанавливала дыхание и собиралась с мыслями. И наконец открыла дверь.
Внешний дизайн салона был выдержан в любимом стиле Шарлотты: классическое, с четкими линиями и едва заметными украшениями. Я надавила на ручку и потянула тяжелую дверь. В нос ударил аромат роскоши, богатства и лжи. Мраморные полы сверкали в свете аккуратных люстр. Девушка на ресепшене оторвалась от экрана и окинула меня быстрым взглядом, оценивая, не ошиблась ли я дверью. Она меня не узнала, ведь я была не частым гостем в салоне «Шармель».
Я проигнорировала ее вопрос и направилась мимо стойки к кабинету Шарлотты. Здесь она проводила все свободное время, когда Виктор находился в отъезде. Девушка мчалась за мной, в попытке остановить. Но я дернула дверь и столкнулась лицом к лицу с Шарлоттой.
– Кэтрин, – процедила она, бросая взгляд мне за спину. Наверняка после отчитает девушку за то, что не предупредила о моем визите.
– На пару слов. Не хочу тратить на тебя много времени. – Я заставила ее отступить. Шарлотта с гордой осанкой направилась к столу.
Окинув взглядом кабинет, я в очередной раз убедилась, насколько холодным и отстраненным человеком была моя мать. Комната не предусматривала нахождение нескольких лиц одновременно. Кроме ее стула и стола, стояла лишь одинокая вешалка с одним крючком. Никто не должен задерживать во владениях ледяной царицы. Даже ее дочь.
– Это последняя наша встреча. И обойдемся без слез и соплей. Ты не будешь больше вмешиваться в мою жизнь, подсылая девочек и пытаясь вызвать во мне ревность. Ты забудешь мое имя, навсегда вычеркнешь его из разговоров с другими и никогда, ни при каких обстоятельствах не будешь искать со мной встреч. Забудь о том, что у тебя есть дочь. Она умерла в тот же день, когда и родилась. Мне не нужно наследство, доступ к трастовому фонду или любая недвижимость, записанная на вас. Деньги, что я украла, будут переведены обратно на следующей неделе.
– Ты все равно остаешься нашей дочерью, – выплюнула Шарлотта.
– Я никогда ей не была.
Упираясь ладошками о стол, Шарлотта медленно поднялась. В ее взгляде не было ничего отдаленно похожего на грусть.
– Не пытайся играть роль хорошей мамочки. Сукой у тебя лучше получается быть. Поэтому скажу на твоем языке: попытаешься влезть в мою жизнь, я разрушу твою до основания, рассказывая всем, каким методом ты пыталась меня воспитывать. Я смешаю твою репутацию с дерьмом. И ты никогда не сможешь отмыться.
Ее маска дала трещину. Страх, вспыхнувший на лице, придал мне сил. Потому что не я его испытывала. И никогда не испытаю в ее присутствие.
– Прощай, Шарлотта.
С плеч рухнул груз. Я свободно вдохнула, в последний раз окидывая взглядом кремовые стены. Черно-белые мир приобретал краски. А главное: в нем больше не было этих двоих.
Тайлер стоял, прислонившись к машине, и выпускал из пухлых губ кольца дыма.
– Все?
– Только начинается, – закончила я, прижимаясь к лучшему другу.
Нейт
Шон ворчал каждую секунду. И хотя он не показывал своей радости, я знал, что он был счастлив моему уходу из Болфорда.
Я не стал вестись на его провокации и позволил Мэнди вступить с ним в словесный бой. Сам же быстро разобрался с накопившимися документы и ушел, пока Шон не завалил меня делами. Кэтрин уже вернулась домой после разговора с Шарлоттой. Я предложил поехать вместе с ней, но она захотела поставить эту точку сама.
В квартире уже чувствовалось ее присутствие. Даже возвращаться сюда стало приятней с ее появлением. Я оставил ключи на столе и отправился на кухню. Кэтрин стояла, прислонившись спиной к кухонному отстровку. Она не выглядела напряженной, лишь немного уставшей. Заметив меня, Кэтрин улыбнулась.
– Поставила точку? – Я положил руки по обе стороны от нее и склонился. Наши лица разделяли дюймы, дыхание перемешалось.
– Да.
Кэтрин обвила руками мою шею и приподнялась на носочках. Ее губы едва уловимо касались моих. Воздух потрескивал от внезапно разлившегося напряжения.
– Я не шутила на счет стола, – прошептала она, игриво закусывая губу.
– Я знаю. Мы опробуем каждый.
– Начнем с этого.
Меня не нужно было просить дважды. Это единственный хаос, который я хотел и любил. И которой я лично впустил в свою жизнь.
И это решение никогда не подвергалось сомнению.
– Нейт, – промурлыкала Кэтрин, покусывая нижнюю губу.
– Кэтрин.
