Николай Войтов
Нишати. Загадка древнего предания
Глава 8. Засада
Наутро, после пары часов пути, уже не только Лияна, но и все остальные начали различать на горизонте оконечности отдельных гор. По словам дивы возвышенности начинаются не сразу за Арагуйей, а лишь в дне пути от нее. Это означало, что река находится еще ближе к нам, чем можно было подумать.
Полноводная широкая река – хорошая преграда для преследователей. Не все же в орде решатся переправиться вслед за нами, если вообще осмелятся на такое. На Арагуйю мы возлагали большие надежны, и, в то же время, нас не покидало чувство тревоги. Кто знает, что нас ждет при переправе и дальше, в необитаемых землях.
Река показалась задолго до полудня. Вначале стал просматриваться вдалеке противоположный обрывистый берег. Как и горы, он виднелся будто в сизой дымке. Затем заблистала широкая лента самой Арагуйи.
Полдня постоянного движения вымотали лошадей. Привалов мы не делали, полагая, что до переправы в любом случае дотянем, а там можно будет передохнуть. От преследователей с юга удалось оторваться уже на значительное расстояние, и ничего не предвещало беды.
Наш путь проходил по низине между двух небольших холмов. До реки оставалось не более полутора километров.
Лияна первой почувствовала неладное, но поздно.
Впереди из-за холмов послышался топот бегущей толпы. Мы повернули лошадей назад, но оттуда уже показались вагры. До момента соприкосновения двух групп противников, заходящих с разных сторон, еще оставался значительный просвет, но он быстро сокращался, и мы явно не успевали в него проскочить. Степняки нас ждали и все спланировали неплохо: на возвышения мы старались не подниматься, чтобы не отсвечивать, а эта низина выглядела наиболее удобной для подхода к реке. Все воины скрывались за холмами, из-за чего Лияна, с ее несколько ослабшими способностями, не смогла распознать засаду заблаговременно.
На уставших лошадях о прорыве не могло быть и речи. Вагры, полные сил, быстро сомкнули кольцо вокруг нас.
Мы остановились и согнали животных в кучу. Неприятели перешли на шаг и спокойно приближались к нам.
– Сколько же их здесь! – оживился Гай. – Будет весело…
Близость смертельного боя его только раззадоривала.
Да какой тут может быть бой?! Вагров, по скромным подсчетам, около двух сотен, а нам даже негде держать оборону – местность абсолютно открытая. Все, что сможем сделать – убить несколько врагов. Затем нас задавят массой. Горец с его мощью и ловкостью сможет еще какое-то время кромсать противников, но и его участь предрешена.
Гай стащил шамана с коня, снял повязку с глаз и показал надвигающейся толпе, приставив кинжал к его горлу.
Вагры остановились, раздалось напряженное ворчание. Все нервно переглядывались – нашего пленного они явно узнали.
Мы ждали спешившись. Теперь ход был на стороне неприятелей.
Вскоре в их рядах наметилась какая-то возня, и от толпы отделились трое. Более солидные доспехи и гордый вид выдавали в них командиров. Они медленно вышли вперед.
– Чем обязаны такой встрече? – опередил их Гай.
– Мы можем вас убить, – ответил воин, стоявший посередине троицы.
Этот вагр отличался большими размерами, по крайней мере, среди этих троих, особенно по росту. Голос у него оказался под стать габаритам, низкий и зычный. Резал слух непривычный акцент.
– Чего же вы ждете? – продолжил наш здоровяк.
– Мы можем вас отпустить. Освободите Зартога и отдайте нам человеческую девушку.
– Это все?
– Нет. Еще вы должны оставить оружие, где стоите, и подходите к нам по одному.
– У меня другое предложение. Вы уходите, а мы отпускаем Зартога. Только сделаем это, когда начнем переправляться через реку.
– А человеческая девушка?
– Про нее забудьте, – отрезал Гай. – Она не может быть предметом торга.
Троица переглянулась.
– Без Зартога мы не уйдем. Мы вас убьем, – продолжил тот же воин.
– Попробуйте. Тогда вашего шамана живым не увидите, и среди вас не все уцелеют.
Вагры снова посмотрели друг на друга. Крайний правый что-то тихо пробормотал, обращаясь к своим сослуживцам. Двое других дружно кивнули головами, и средний произнес:
– Предлагаем поединок один на один до смерти. Если победит наш боец, отдаете нам Зартога. Победите вы – будь по-вашему.
Этот шаг со стороны вагров давал нам надежду. Степняки дорожили своим шаманом, и командир их отряда попал в непростую ситуацию. У Гая будет достаточно времени, чтобы перерезать горло Зартогу, если на нас пойдут в атаку. Вождь всех племен и Высший Совет степи осудят неразумные действия, приведшие к гибели важной персоны. Отпустить без боя они нас не могут. Такой поступок тем более не найдет понимания в их среде. Уклонение от сражения слабо укладывается в образ мышления степных воинов.
Поединок у вагров считается обычным делом при разрешении споров. Сторона, представитель которой проигрывал, обязывалась в точности выполнить оговоренные условия. Если их боец потерпит поражение в поединке, у командира будет весомая отговорка, почему они нас отпустили.
При положительном для них исходе они получат все, что хотят. Про девушку переговорщик отдельно не упомянул, хотя кидал на нее хищные взгляды, но высказанное предложение самих степняков и без того вполне устраивало. В случае нашего проигрыша и передачи им Зартога, все договоренности, связанные с поединком, будут считаться полностью исполненными, и вагры сразу же сметут нас в стремительной атаке, не нарушив никаких взаимных обязательств.
– Мы принимаем эти условия, – ответил Гай.
– Только вы должны знать: в поединке не может участвовать командир. С вашей стороны подходит лишь человек.
– У нас нет командира, – возразил наш здоровяк, на миг потеряв уверенность. – И мы не степняки, можем выставить любого из нас.
Хорошего воина видно сразу. Вагры понимали, что в поединке с Гаем ни у кого из них шансов нет, а представитель иного мира здесь недавно и куда менее опасен.
– Ты командир, – утверждающе заявил главный переговорщик. – Ты ведешь разговор с нами, и главнее тебя я среди вас не вижу. Поединок предложили мы, и проводиться он должен по нашим правилам.
Гай понял, что отстоять свою точку зрения у него не получится. До этого момента мне казалось, что у чýдя более сурового выражения лица, чем обычно, быть не может, но я ошибался. Его не просто лишили возможности подраться. Судьбу нашей группы будет решать кто-то другой, а ему придется лишь наблюдать за этим действом со стороны. Своим взглядом горец готов был испепелить всю троицу вагров.
– Я буду участвовать в поединке, – подала голос Лияна.
Наша дива владела мечом, возможно, не так виртуозно, как луком, но с легкостью уделала бы любого из окруживших нас воинов.
– Не пойдет, – с показным вздохом сожаления произнес переговорщик. – Девочки не могут участвовать в поединке. К тому же никто из моих бойцов не захочет стать посмешищем, победив слабую самку.
Командир степняков прекрасно понимал, что у его подопечных против лесной воительницы тоже нет шансов, и лишь за счет пафосных выражений добивался своей цели.
– Хватит спорить, – тихо проговорил я, обращаясь к своим соратникам. – Иначе толпа не выдержит и двинется на нас. Разговор и так затянулся.
Я вышел вперед и громко провозгласил:
– Я буду участвовать в поединке.
Со стороны вагров угадать своего противника мне не удалось. Логично было предположить, что им окажется кто-то из двух крайних воинов тройки переговорщиков. Средний, будучи командиром, участвовать в поединке не мог.
Толпа подалась назад, и в импровизированном полукруге остался совсем другой боец.
– Как тебя величать, человек? – спросил все тот же высокий переговорщик.
– Сергей, – ответил я.
– Сэргэй, – коверкая мое имя своим ужасным акцентом, продолжил вагр, – тебе выпала честь сразиться с Готзу, лучшим воином северного племени.
Внимательный взгляд на этого бойца сразу же выявил причину, почему среди всей толпы выбор пал именно на него. Поединок требует от его участников сочетания таких качеств, как сила, ловкость и ум. В глазах этого вагра, в отличие от всей галдящей массы, светился разум, а в силе и ловкости можно было не сомневаться. В росте Готзу если и проигрывал командиру, то совсем немного, а под его доспехами вырисовывались бугры мышц. Оставалось надеяться, что лучший воин северного племени окажется далеко не самым умелым среди всей орды. Все же отчаянные вылазки в земли див и чудей чаще совершаются с территорий, расположенных на юге степи, а тихий север прозябает в спокойствии и унынии, что не требует частого применения воинский навыков.
Я вышел вперед, взял в руки меч, а ножны отстегнул и отбросил в сторону. Все присутствующие должны были увидеть перед собой уверенного в себе бойца, нисколько не сомневающегося в успешном для себя исходе поединка. Эмоции у меня хорошо получалось скрывать. А вы бы попробовали держать в тайне свою фобию, когда при виде водного простора весь организм восстает против тебя. Сейчас же оказалось куда проще. Еще и мысли о тактике в предстоящей схватке заслонили собой страх смерти.
Мой противник был в шлеме, как и я. Только его верхняя защита отличалась массивностью и вполне смогла бы выстоять против моего меча. Мое же хлипкое наголовье вряд ли выдержит мощный удар вагра. Зато на мне была кольчуга против кожаных доспехов Готзу. Лишь в отдельных местах, на плечах и груди степняка, крепились металлические пластины. Собственно этими защитными элементами доспехи лучшего воина северян и отличались от обмундирования основной массы бойцов. Только у командира с приближенными имелось подобное.
Преимущество кольчуги полностью нивелировалось более массивным мечом моего оппонента. В качестве оружия вагры обычно использовали топоры, секиры, копья. Последние на фоне габаритов степняков выглядели, скорее, дротиками. Мечи чаще всего можно встретить у командиров и более умелых бойцов, что лишний раз характеризовало моего противника.
Все это мгновенно пронеслось в голове. Фиксировались любые детали, которые могли повлиять на ход боя. По всему выходило, что мне предстоит сразиться далеко не с простым воином, и любая мелочь может оказаться решающей. В своих умениях я не сомневался, но отсутствие боевой практики создавало большую неопределенность относительно исхода поединка.
Готзу поднял меч в знак готовности, я вскинул свой клинок над головой, демонстрируя то же самое. Мы начали сходиться.
Мой противник замахнулся первым, я отступил назад. Удар не хотелось лишний раз принимать на меч. Учитывая вес чужого оружия, каждый такой выпад будет отнимать много сил, а их попусту растрачивать нельзя.
Я сконцентрировался, ощутив связь с пространством. Через пару ударов сердца почувствовалась легкость оружия – нишати снова сработала как надо. Только не факт, что ее будет достаточно для такого противника.
Резкий выпад в грудь противника – тот спокойно отразил атаку.
Длина моего клинка примерно совпадала с оружием степняка. Мой меч проигрывал лишь в ширине и толщине металла. Чтобы зацепить конечность вагра – а другую часть тела достать вообще не реально – нужно пропустить его клинок над своей рукой либо под ней. Звучит просто, но такое сработало бы с обычным воином. Реакция же у моего оппонента просто превосходная. Для Готзу с его комплекцией, похоже, вес массивного меча ощущался гораздо меньше, чем для меня вес моего, даже сниженного с помощью нишати. Пока слабо представлялось, что тут можно предпринять.
Противник занял доминирующее положение в центре импровизированной арены, а мне приходилось прижиматься к краю площадки. Оказываясь вблизи орущих зрителей, я невольно отвлекался на мысли, что в любой момент могу получить удар в спину. Вдруг у кого-нибудь сработают дикие инстинкты?! Среагировать на такой удар очень сложно.
Выпад в область живота вагра – тот подставил меч, а свободной рукой двинул мне в голову. Удалось защититься плечом, но удар сбил с ног. Перекатившись, я сразу встал на ноги и приготовился к отражению повторной атаки. К моему удивлению, ее не последовало. Противник жестом руки поманил меня к себе. Он чувствовал свое превосходство и явно начинал забавляться.
Сил вагр тратил мало, время работало на него. У меня же эффект снижения веса долго действовать не будет. Силу тяжести, действующую на меч, я уменьшил не на много – нишати расходовалась не очень быстро, но без внешней подпитки она все равно скоро иссякнет. С реальным весом своего оружия мне нечего делать против Готзу. Если сейчас не удастся что-нибудь придумать, дела станут совсем плохи.
Мой оппонент в большинстве случаев наносил рубящие удары в одну либо другую сторону, в основном на уровне груди. Приходилось уклоняться, держа свое оружие перед собой для подстраховки.
В таких условиях защитные движения мечом чаще всего приходится проводить в противоход оружию противника. Если уклонение окажется недостаточным, всегда можно успеть подставить под удар свой клинок, если, конечно, обладаешь определенной сноровкой. Так у нас и происходило. Степняк не спешил, неразрешимых задач пока передо мной не ставил, и меня это вполне устраивало. Пусть и дальше так действует.
Вскоре подвернулся удобный случай для задуманного. Готзу сделал довольно высокий замах. Я поднырнул под его руку, проведя своим мечом по ходу движения оружия оппонента. Прием довольно опасный, зато кончиком клинка мне удалось зацепить бедро вагра. В последний момент степняк успел завернуть свой меч, и тот ударил по верхней части моего шлема, сильно оглушив. Покореженный металл прорезал кожу над левым глазом. Я упал наземь, сгруппировавшись, и, уже не думая, насколько близко окажусь к другим ваграм, быстро вскочил на ноги. Теплая струйка крови потекла из-под шлема. Голову пришлось слегка наклонить влево, чтобы вязкая жидкость не заливала глаз.
Повреждение на голове оказалось ощутимым, но удар моего меча получился более удачным – по ноге противника текла кровь куда сильнее, чем из моей раны. Готзу тянул ногу. Похоже, лезвие рассекло много мышечных волокон.
В технике владения мечом, которую мне довелось постигать в дивьих землях, особое внимание уделялось приемам, когда противника приходится доставать лишь кончиком своего оружия. Затачивалась эта часть клинка с особой тщательностью, поэтому сейчас несильный по ощущениям удар привел к довольно серьезной ране.
Мой оппонент оказался несколько обездвиженным, и это давало мне больше простора для маневров. Еще он истекал кровью. В общем, время теперь работало на меня. Неприятель осознал, что ситуация изменилась. Теперь он поставил перед собой цель убить меня как можно скорее и стал бросаться в атаки с особым остервенением.
В такой ситуации я мог довольно легко уходить от его ударов. Какими бы способностями не обладал противник, все же он был грузным вагром, а, значит, в любом случае уступал мне в подвижности.
Однако не все так просто. Если я буду всего лишь ускользать от атак, то такие действия могут еще сильнее разозлить толпу зрителей. Вон, как ворчат с неодобрением, а на их порядочность следовало рассчитывать в последнюю очередь. Поэтому приходилось создавать видимость активных действий. Выражалось это в ложных выпадах и в большем упоре на защиту мечом вместо уклонений.
Время шло, медлительность противника проявлялась все более отчетливо. Я старался проводить атаки на руку вагра, в которой он держал оружие, но пока безрезультатно. Гул неодобрения в толпе возрастал.
Готзу в отчаянной попытке низким ударом постарался подсечь мне ноги. Я подпрыгнул, пропуская железяку под собой, и нанес ответный удар по правому предплечью степняка. Его конечность повисла, и он перехватил меч в левую руку. Следующим резким движением мне удалось провести острие клинка по груди противника, и всем все стало ясно. Мой оппонент проиграл, хоть еще и держался на ногах.
Объявлялось, что поединок длится до смерти, а с ваграми, насколько мне было известно, все условия следовало выполнять в точности. Следующий мой удар не достиг цели, а обратным взмахом получилось рассечь шею степняку. Неприятель упал, обильно разбрызгивая кровь.
Вокруг воцарилась тишина. Оценив преимущество своего участника в начале боя, его соплеменники не ожидали такого поворота событий и теперь пребывали в легком ступоре.
Я внутренне подготовился к тому, что толпа не смирится с поражением своего воина, и все набросятся на меня. У див и чудей вагры всегда ассоциировались с полудикими созданиями – доверять таким нельзя. Пытаясь не проявлять опасений на публике, я резким движением меча смахнул с него кровь, затем, уже спокойно, поднял ножны и направился к своим.
Тут действие нишати прекратилось, и меч приобрел свой реальный вес. Впрочем, последние удары в поединке, не встречавшие особого противодействия противника, я мог совершать и без помощи этой субстанции.
Надо отдать должное ваграм. Они выглядели рассерженными, но, скрепя зубами, позволили мне уйти. Похоже, в степи все же ценилось понятие храбрость, а слова «честный поединок» были не пустым звуком.
Гай небрежно забросил шамана на спину коня. Мы медленно уселись в седла и также неспешно двинулись по направлению к реке. Степняки с показной неохотой разошлись в стороны, давая нам возможность проехать. Дальше нас никто не преследовал.
Глава 9. Переправа
Содержание адреналина в крови начало спадать, и боль над глазом усилилась, не позволяя окончательно прийти в себя после поединка. Рана уже не кровоточила, но в голове гудело как в пчелином улье.
Шлем я предпочел снять, лишь когда мы отдалились от вагров на достаточное расстояние, чтобы они не могли разглядеть мой окровавленный лоб. Лияна обработала рану мазью, которую захватила с собой из дивьего поселения и помогла наложить повязку. Лекарство издавало приятный запах каких-то растений и явно обладало противовоспалительным действием, так как вскоре стало легче.
Проблема со степняками временно решилась, но нам требовалось обязательно попасть на другой берег, что само по себе не просто. Водяные жители поблизости не показывались, а без них вести речь о переправе бессмысленно, по крайней мере, из-за большой ширины реки.
Лияна легко оценивала ориентировочное расстояние на суше в полетах стрелы. Когда я предложил ей в тех же единицах измерения определить, насколько удален от нас противоположный берег, то в ответ лишь получил удивленный возглас:
– А как я это сделаю? Там же вода…
Оказывается, для оценки расстояния дива обычно прокручивала в голове последовательность действий: в определенной точке на местности мысленно выстреливая из лука, глазомером отмеряла место падения стрелы и условно перебегала туда. Процесс повторялся столько раз, сколько необходимо, чтобы, мысленно стреляя и перебегая, достичь точки назначения. Представить себя бегущей по воде, понятное дело, она не могла, поэтому с шириной Арагуйи метод не работал.
Даже если бы Лияне удалось напрячь воображение настолько, что поверхность реки в мыслях вдруг показалась ей достаточно твердой, дабы удержать ее хрупкую фигуру, оставалась другая проблема. На водной глади не за что зацепиться взглядом, сложно фиксировать точки падения стрел.
По моим прикидкам ширина реки, по крайней мере, на протяжении видимого участка, составляла не менее тридцати полетов стрелы. На территории без значительных перепадов высот дива могла послать оперенный предмет на расстояние порядка ста тридцати шагов, то есть на сто метров. Итого от берега до берега получалось около трех километров, если считать в удобных для нас, землян, единицах измерения.
Вот где настоящее раздолье для моей фобии. Арагуйя даже издали внушает трепет. Она настолько широка, что не так важно, видны берега или нет. Даже когда просто мысленно представляешь себя в лодке на этой реке, начинает ощущаться мелкая дрожь. Невольно хотелось как можно дольше откладывать момент переправы, а то и вообще ее отменить, но нельзя. Преследующая нас орда вагров так просто не исчезнет.
Для преодоления столь серьезной водной преграды нужны плавсредства: лодки, плоты. Плавать среди нас умели не все. Впрочем, даже те, кто были способны на это, вряд ли бы добрались до противоположного берега. В Арагуйе любому пловцу угрожает смертельная опасность. В реке полно живых созданий, среди которых встречаются хищники довольно крупных размеров. Такие не прочь перекусить случайным пловцом. В дивьих поселениях подобных страшилок довелось услышать предостаточно. Конечно, есть шанс проплыть всю дистанцию и не попасться в зубы опасному животному, но цена риска слишком высока.
Для постройки плота нет требуемой древесины в округе. В степи деревья встречаются крайне редко. У реки произрастает лишь кустарник с тонкими ветками. Так что без водяного народа не обойтись.
Лияна вела группу вниз по течению. Этот берег реки оказался пологим. Зачастую береговая линия вообще не просматривалась. Заболоченные участки, поросшие тростником, могли начинаться далеко от водной глади, пять-шесть полетов стрелы, а то и дальше. Приходилось обходить такие места стороной.
– Нам нужно найти каменный колокол, – пояснила дива. – Это большой округлый камень в воде. С его помощью можно позвать водяных жителей.
– Ты уверена, что этот валун нужно искать именно здесь? – поинтересовался я.
– Да, мы подошли к Арагуйе немного выше по течению, чем требовалось, но я привела нас сюда намеренно, чтобы знать, в каком направлении потом продвигаться.
– Мы не пропустим этот камень? Тут много мест, где поверхность реки скрыта из виду. – выразил я свои сомнения.
– Колокол лежит у открытого берега. Зарослей там быть не должно.
– А как ты определила, в какой части реки его следует искать? Арагуйя длинная…
– В основном по очертаниям вершин на той стороне. Перед походом Таислав описывал горы, напротив которых необходимо подходить к реке. Он упоминал и другие признаки. Меня это мало касалось – Таислав рассказывал так, на всякий случай, но я запомнила. Видишь вон ту оконечность в виде домика, что возвышается над остальными? – Лияна указала на гору, видневшуюся далеко за противоположным берегом. – Чтобы выйти к нужному месту, требовалось держать путь немного правее этой вершины. Я же вела группу прямо на нее, и теперь знаю точно, что каменный колокол находится справа от нас, то есть ниже по течению реки.
– Мы уже сместились вправо, – заметил я.
Обозначенная дивой гора находилась несколько левее, если стоять четко поперек русла.
– Сейчас, когда мы у реки, уже нельзя пользоваться вершиной в качестве ориентира, – возразила моя собеседница. – Следовало придерживаться направления на нее всю дорогу, как только она появилась на горизонте. К тому же я делала поправку на то, что, приближаясь к реке, мы находились немного западнее, чем требовалось. Группа Таислава обычно прокладывала себе путь ближе к водному краю. Не беспокойся, еще немного, и мы все найдем.
Лияна повернула коня вправо. Нам предстояло обойти очередной заболоченный участок.
– Орда подойдет скоро, – напомнил я.
– У нас с ними договор, – парировала дива.
– Мы его заключили с двумя сотнями степных воинов. У всей орды перед нами никаких обязательств нет.
– Даже если придет орда, ничего не изменится. Соглашение с ваграми подкреплено честным поединком. Такими вещами они не шутят. Если столкнемся с отрядом, и там не будут знать о нашем договоре, на этот случай у нас есть Зартог, их шаман. Он все видел и подтвердит. А если не подтвердит, – Лияна предвосхитила готовое сорваться с моих уст возражение, – то у тебя будет еще один шанс поучаствовать в поединке.
– Тебе, Сергей, повезло провести бой со степняком один на один, – подключился к беседе Гай. – В битвах с ними обычно приходится отбиваться сразу от нескольких противников. Поэтому с каждым в отдельности нужно разбираться быстро, а свой поединок ты затянул. У меня рука с кинжалом затекла у горла шамана, пока ты возился с этим Готзу.
Легко говорить тому, кто с рождения живет в этом мире. Умением обращаться с оружием и нишати здесь начинают овладевать с малых лет, а наш горец уже не одно десятилетие участвует в боях. Мне в дивьем поселении достался хороший наставник. Но чему я мог научиться менее чем за год?! И то, я считаю, что достиг многого. Еще бы боевого опыта поднабраться.
Светило уже клонилось к закату. Мы продвигались почти у самой воды.
– Вот он, – Лияна указала на крупный валун, в двух десятках метров от берега. – Это и есть каменный колокол.
Вблизи камень оказался просто огромным. Он возвышался метров на шесть над водой. Видимая округлая его часть по ширине была и того больше. Какой объем валуна скрывался под поверхностью, оставалось лишь догадываться. Светло-серый цвет камня позволял заметить его издали.
– Нужно постучать по нему чем-нибудь тяжелым, – заявила дива.
– Топор подойдет? – предложил Гай. – Только в воду лезть придется тебе, Сергей. Возле камня, похоже, глубоко, а ты повыше меня будешь.
Пришлось раздеваться.
Громадный валун заслонял собой реку. По обеим сторонам от него виднелась лишь часть водного пространства. Для проявления моих фобий этого явно было недостаточно, и оставалось спокойно сосредоточиться на работе. Уровень воды в самом глубоком месте оказался мне по грудь – не представляю, что бы здесь делал Гай со своим ростом.
Дно было илистым и скользким. Тяжелый топор Гая мешал удерживать равновесие, поэтому его вес пришлось снизить.
Мне удалось кое-как добраться до валуна. Ухитрился даже ни разу не упасть. Несколько ударов обухом по колоколу, и гулкий низкий звон наполнил тишину. При хорошем замахе топор обрушивался на камень всей своей немалой массой, которая никуда не девалась в отличие от силы тяжести, уменьшенной с помощью нишати. Звуковые волны почувствовались в воде всем телом.
Я обернулся к своим соратникам. Гай с каким-то подозрением наблюдал за всем этим действом.
Через некоторое время я повторил удары, снова пропустив через себя серию ощутимых вибраций.
– Достаточно, – остановила меня Лияна. – Выбирайся из воды, пока сюда не приплыли хищники. Нам остается только ждать.
Расположились мы неподалеку от каменного колокола. Рядом проходило русло небольшой речки – одного из многочисленных притоков Арагуйи. Камыш и тростник в этом месте полностью скрывали ее из виду.
Ожидание затянулось, и я, воспользовавшись свободной минуткой, решил выровнять смятый металл на шлеме. Иначе в случае опасности вмятина от удара меча Готзу в купе с наложенной на рану повязкой не позволит быстро надеть защитную амуницию. Гай, глядя на мои потуги, решил взять дело в свои руки.
Тогда я переключился на меч. В поединке оружию досталось неслабо – на заостренных кромках появилось много зазубрин. В то же время они оказались на удивление небольшими, не глубже тех, что возникли на топоре горца после боя с охраной шамана.
Мне вкратце рассказывали об особенностях закалки мечей лесными мастерами нишати. Фактически это целый ритуал, а в результате более тонкий металл оказывается способным сопротивляться вагрским ударам не хуже мощного топора чудей. Похоже, применение такой полезной в этом мире субстанции еще и позволяет устранять дефекты материала либо даже упорядочивать его молекулярную структуру, из-за чего значительно возрастает прочность кромки клинка.
Уже почти полностью стемнело, когда Лияна засекла что-то большое движущееся в нашем направлении. Шелест тростника послышался со стороны маленькой речки. Мы осторожно приблизились к месту, откуда раздавался шум.
– Кто вы? – послышался едва различимый низкий голос.
Слова угадывались с трудом. Сам обладатель голоса предпочел не показываться.
– Я Лияна из дивьих земель, – отозвалась дива. – Назови свое имя.
– Меня зовут Глорох, – голос прозвучал ближе.
Наш собеседник произносил слова нечетко. Разница между отдельными звуками ощущалась совсем незначительно. Сквозь шелестящий тростник до нас и вовсе доходило почти мычание.
– Год назад я была в группе Таислава. Тогда мы не смогли к вам пробиться. Нам нужна ваша помощь, Глорох.
Интонация в голосе дивы свидетельствовала о том, что имя собеседника ей знакомо.
– Почему я сейчас не вижу вашего командира? – голос раздался совсем близко.
Стебли раздвинулись в стороны. Показались темные мохнатые руки и такая же полностью покрытая густой шерстью голова.
– В этом походе Таислава с нами не было, – продолжала Лияна, – и мы не планировали идти к колодцу нишати. Лишь безысходность заставляет нас переправляться на тот берег. Нас преследуют вагры, сюда движется орда. Вы поможете нам?
– Вагры? Орда? Плохо дело, – почувствовались нотки тревоги в голосе Глороха.
– Нам надо торопиться.
– Хорошо. Ждите.
Мохнатая фигура исчезла. Шелест тростника стал быстро удаляться, пока не раздался всплеск воды.
Мы предварительно сняли с лошадей вещи и упряжь. Нас ничто не должно задерживать, когда подойдут водяные с плавсредствами.
Ночной воздух освежал приятной прохладой, ветра не ощущалось. Живности здесь, на берегу, водилось куда больше, чем в степи. Ночь наполнялась все новыми звуками. Оглушало кваканье местного аналога лягушек, слышался стрекот сверчков. Раздавались всплески, издаваемые речными созданиями. Одни твари выбирались на берег, другие, наоборот, прыгали в воду. Жужжащие насекомые довершали картину ночи, так похожую на земную.
Послышался шум рассекаемого крыльями воздуха. Мощные взмахи приблизились, достигнув максимума звука у нас над головами, и сразу удалились, резко затихнув у кустарника, расположенного поодаль. Одна из веток прогнулась под весом существа.
– Кто это? – воскликнула Аля дрожащим голосом.
– Всего лишь летучий волк, – поспешил я успокоить девушку. – Они меньше земных волков и нам нестрашны.
– Как же меньше? У него каждое крыло в человеческий рост…
– Зато само тело маленькое. Большие крылья нужны, чтобы поднять такое создание в воздух.
Лияна и Гай безразлично отнеслись к произошедшему. Дива, пользуясь слабыми остатками света, что-то выводила острием кинжала на металлической пластине и временами прислушивалась, пытаясь уловить подозрительные звуки, к коим полет крылатого существа никак относиться не мог. Наш здоровяк посматривал за пленным.
Вскоре раздались всплески от ударов веслами по воде, и к берегу пристали две лодки.
Из первого суденышка на берег ступил Глорох. Наконец мы смогли разглядеть его во весь рост. Огромный, намного больше любого вагра, водяной возвышался надо мной более чем на две головы. Помимо него в каждой лодке находились по одному гребцу, размерами лишь немногим уступавших нашему новому знакомому. Одежду представителям этого народа заменяла длинная густая шерсть, темно-серого цвета, полностью покрывающая тело.
– Форхат и Сехмат отвезут вас на тот берег, – произнес Глорох. – С Сехматом не говорите. Он не знает общего языка. Разговаривать с вами сможет только Форхат.
