Никита Владимирович Чирков
Вектор: Жизнь и смерть
ГЛАВА 41
Выбраться из пропускного пункта, куда явно не пускали кого попало, оказалось для Светы и Портера самым простым действием за последнее время: все же, несмотря на то что следовало бы передохнуть, откладывать побег с Вектора никто из них не желал. Лишние силы оба получали от самого обычного и естественного страха перед более сильным противником, и так уже достаточно потрепавшим их нервы и здоровье, так еще и обычные двери ему не преграда. И раз так вышло, что его существование обошлось Жизни в более внушительные траты ресурсов, то смело можно ожидать его воскрешения. Все-таки неизвестно, сколько времени там длилось выкачивание кислорода.
За дверьми Света сразу же подметила лифты слева, метров через десять, а справа – длинный коридор, впереди проход между медицинскими палатами, но уже с глухими стенами. Обернувшись, она посмотрела на Портера, изможденного и уставшего, державшегося явно из последних сил, и, поймав его взгляд, хотела спросить, но сразу же получила ответ:
– Я в порядке. Бывало и хуже.
– «Хуже»… Ты руку себе пиланул, так что давай без этого дерьма, – вбросила она даже с ухмылкой, явно пряча собственную усталость.
– Чего ты хочешь от меня? – Он подошел ближе, почти вплотную.
– Я хочу сказать спасибо – Его удивили эти слова. – Ты не бросил меня, хотя и мог.
– Ты единственная… – оборвал он себя, желая сказать «кто может меня вытащить отсюда». И пусть это и была правда, но явно не вся, и это он осознал как раз там, когда они были наедине с огромным созданием. – Ты единственная, кому я могу верить.
Света хлопнула его по правому плечу в полсилы, хотя и от этого он еле устоял на ногах, но принял такой жест правильно. На этой ноте, чуть ли не ощущая некую дружескую связь с Портером, окончательно убеждаясь в его надежности, она сделала пару шагов в сторону, поглядывая вокруг, выискивая дальнейший путь. Портер подоспел сразу, вновь оправдывая себя как проводник. Обогнав ее, пригляделся к знакам под потолком и номерам коридоров и сразу же сказал:
– Если ты хочешь вернуться к Остину, то нам направо, но если мы все же наконец-то пойдем к основным серверам, то тогда прямо. Мой выбор ты знаешь.
– Да, надо сделать уже дело, – недолго думая, подытожила Света, помня, что Остин подтвердил выживание Питера и должен ждать ее там, так что осталось направить Альберта, от которого она уже получила обратную связь:
– Света?
– А кто это еще может быть?
– Я должен был проверить. Докладывай.
С момента последней связи произошло многое, даже слишком, что еще более подчеркивается пониманием того, как давно она связывалась с Альбертом.
– Даже не знаю, с чего начать… Портера нашла, оказывается, он был у Оса. Тот его схватил и пытался без прелюдий добыть антитела, боясь, что я могу помешать, да и времени не хотел моего отнимать.
– У него получилось?
– Тебя не особо парит, да, что Ос…
– Разбор полетов потом устроим, не сейчас. Что было дальше?
– Да ни хуя! – чуть сорвалась Света. – Пытаясь спасти Питера, сам Портер свалил, потому что с ним как со зверьем обращались! Но, как оказалось, у него и вправду есть антитела, Портер с иммунитетом. Теперь он самый ценный человек и сможет выбраться с Вектора.
Света обернулась к Портеру, который при его упоминании даже не подал виду, лишь, с трудом стоя на ногах, держался за культю руки и всеми силами сохранял трезвость.
– Ну а еще с местным контингентом повоевать пришлось, так что будь аккуратнее – на Векторе всякие твари водятся, совсем неожиданные, я бы даже сказала.
– Подожди, не спеши – что с Питером?
– Не поверишь, но он жив. Остин сказал, они догонят нас… О, супер, Ос уже добрался до нас – правда, я не вижу с ним Питера.
– Послушай меня внимательно и не подавай виду, не верь Портеру, он…
Но дальше она уже ничего не слышала. Возможно, это было из-за того, что по стечению обстоятельств именно сейчас прервалась связь, возможно, виною стала полная смена внимания, лишив ее иных каких-либо отвлекающих моментов. Но, скорее всего, то была виновата выпущенная пуля из пистолета Остина, по касательной задевшая ее маску с правой стороны, выведя связь из строя. Все выглядело именно так, как в тот момент, когда Портер лишил себя конечности, пустившись в бегство, все действия ей видны как в замедленной съемке, чему она даже не успевает удивиться. Ведь уже второй выстрел дал ей понять – целью была не она. Портер стоял почти за ней, когда Остин приближался и, молча достав пистолет, с расстояния метров пяти попытался попасть точно в лоб ее проводника. Однако она непроизвольно сделала шаг в сторону, тем самым спасая его от смерти. А второй раз уже не получилось – и, сознательно обернувшись, она увидела лежащего на полу Портера, схватившегося правой рукой за шею, откуда из-под пальцев течет кровь. Первым же шагом она перегородила путь, оставив Остина в трех метрах с вытянутым пистолетом, навстречу которому Света уже направила автомат, даже положив палец на курок, что не должно происходить до момента стрельбы.
– Какого хера ты делаешь?!
– Я пытаюсь нас всех спасти!
Света постоянно маячила перед человеком, которого совсем не узнавала, не позволяя пистолету даже выйти на прямую линию с Портером.
– Давай-ка ты, мразь, сначала успокоишься и перестанешь в него целиться! И так уже меня подцепил, урод тупой!
– Нет, ты не понимаешь, он опасен! Опасен одним своим наличием. Все на самом деле было иначе, с самого начала. Мы все, ты, я, Питер и остальные, смотрели не туда и поэтому неправильно поняли происходящее! Света, выслушай меня – и тогда ты поймешь, что я прав.
Остин поддерживал зрительный контакт, полный уверенности в своих словах настолько, что даже в ней смог зародить крайне маленькие, но все же крупицы заинтересованности.
– Я бы и рада, да вот только ты открыл стрельбу буквально у меня под рожей, чуть не убив на месте! Твоя попытка выйти на пиздеж несколько, сука, запоздала!
Она быстро взглянула на Портера и, увидев подтверждение худших подозрений, решила пока спасать жизнь, а не отнимать.
– Ос, не вынуждай меня убивать тебя!
– Наши костюмы крепче…
– А я все же попробую, терять-то будет нечего, если Портер умрет!
Света не только видела – она четко знала, насколько не готов умирать ее некогда хороший друг.
– Света, пожалуйста, выслушай меня…
– Так ты говори, я же не затыкаю.
То было почти правдой: она готова была дать ему шанс говорить, но не готова была слушать. Задача стояла другая: поднять Портера и спрятаться за ближайшей дверью, а для этого нужны безопасные секунд десять, все-таки, как она подметила, ее проводник еще жив, даже пытается встать на ноги.
– Ты должна понять главное – защищая его, ты продлеваешь тот ужас, который тут происходит. Света! Неужели ты хочешь…
Договорить она ему не дала, потому что так же неожиданно, как он заявил о своих намерениях, Света сделала выпад в его сторону, получив ожидаемый от него шаг назад, благодаря которому он встал прямо перед потолочной лампой, ныне яркой освещавшей эту территорию, но не выдержавшей автоматную очередь. Она начала искрить и обрушиваться на пол. Времени оказалось достаточно, чтобы помочь подняться Портеру и быстро спрятаться за ближайшей дверью. Остин подбежал к двери и машинально стал по ней бить, попутно переключая внимание на панель, которую Света сразу же заблокировала.
– Я буду с тобой разговаривать только так! Если хочешь чего-то добиться, при этом сохранив шанс на то, что я тебя не грохну, сука, то говори сейчас же, в чем дело!
Света злилась, чуть ли не готовая открыть дверь и все же вступить в бой, просто чтобы выплеснуть гнев. Но вместо этого она старалась держать себя в руках и, вспомнив о Портере, сразу же обернулась к нему, присев и начав обработку раны на правой стороне шеи.
– Ты… мы, мы думали, что Портер может спасти Питера, что его кровь обладает нужным лекарством. Да вот только на самом деле у него в крови не лекарство – у него в крови самый настоящий яд.
Света поглядывала в глаза Портера, в которых если и пряталось подтверждение слов Оса, то очень хорошо, потому что, как и можно было ожидать, человек, у которого рваная рана на шее, залившая кровью все вокруг, вынужден лишь думать о том, как бы дожить до следующего часа. К счастью, как могла судить Света, Портеру повезло: опасности особой не было, главное сейчас – изолировать кровотечение, и все. Достав медпакет, приложила бинты, готовясь использовать медицинский клей со степлером.
– Задумайся вот о чем, пока лечишь этого урода: почему он с таким усердием убил одного из пробудившихся людей? Ты сама про это рассказывала. Мы с тобой потом еще нашли таких, но они же были в полном порядке – тогда зачем убивать? Может быть, потому, что он знал, что у этих новых людей есть то, чем он не обладает, а именно – геном новой жизни, которую кровь Портера уничтожает! Поэтому он и сбежал, ведь знал, что, как-только я постараюсь вылечить Питера, ничего хорошего из этого не выйдет, ведь он сам ядовит насквозь!
Остановив кровь и залечив рану, Света поднялась и встала вплотную к двери.
– Что случилось с Питером?
– Питер умер, Света! Он умер, потому что кровь того человека, которого ты защищала все это время и продолжаешь защищать ценой собственной жизни, на самом деле не спасает, а убивает.
Света обернулась, увидев в Портере изумление, кричащее о том, насколько он ошарашен заявлением Остина. Правда, самой Свете это не то что бы не нравилось: она просто ненавидела все происходящее сейчас, ведь, помимо того что они только-только выбрались, наконец расставив все фигуры на свои места и разрушив недоверие, как вновь ворвалась новая информация, дай которой волю в развитии – и это в итоге сможет привести к очень неоднозначным выводам и решениям.
– Но я нашел способ спасти его – нашел, правда. Он будет жить, слышишь, он будет, потому что я дал слово – дал слово, что не позволю ему умереть. И, честно, в этом помогла мне ты. Я бы сам не догадался, наверное.
– Что ты сделал?
– Я спас его, вот что! Сделал то, на что тебе было плевать! Что никак не волновало Альберта, существование которого до сих пор, между прочим, не доказано! Питер будет жить прежней жизнью, это – самое важное! Но пока жив Портер, жива и угроза для всех наших жизней!
ГЛАВА 42
Портер подошел к Свете, видя, как она постукивает по шлему в области глубокой царапины, гневаясь и явно ругаясь про себя, пока Остин почему-то вдруг замолчал, что, разумеется, было не самым благоприятным знаком.
– Он повредил передатчик, я не могу связаться с Альбертом! Вот же мразь! – ударила Света кулаком по двери, обращаясь к Остину. После сразу обратила внимание на стоявшего рядом Портера, чья шея была не самого лучшего вида, а следы крови вокруг и даже на бороде лишь подчеркивали его усталость, которую он пытался прятать за непоколебимостью характера: – Ты в порядке?
– Терпимо. Ты ведь понимаешь, что Остин не в себе?
– Это вот к чему сейчас вопрос? Боишься, что я начну ему верить и спишу тебя со счетов? Серьезно? Ты за кого меня принимаешь, думаешь, я вот так поверю ему, после того как возилась с тобой столько времени? Нет уж, так легко меня не переубедить.
– Он не прав. Не может быть такого, что в моей крови яд… – Портер погрузился в некие размышления, словно проверяя все факты, копаясь в памяти, после чего подвел итог: – Это невозможно, Света, я точно тебе говорю. Если Питер и умер, то… возможно, он просто не выдержал лечения, хотя мой фаворит в том, что так просто лекарство из крови не сделать, это не работает вот так.
– Да, я знаю, знаю…
Света хотела сказать, что, возможно, Остин заразился и начал сходить с ума, а судьба Питера теперь вообще под вопросом: ведь велика вероятность, что, когда он умер, спасающий его медик не смог этого пережить. Эти мысли она старалась отгонять всей силой. Но ничего из этого не было произнесено – и не только из-за ее нежелания пока пережевывать данные, а из-за продолжения банкета, когда в дверь стал ломиться Остин, причем используя механический метод.
Света сразу же открыла аналогичный щиток на ее стороне и, используя функцию блокировки механического открывания двери с другой стороны, лишила такой возможности Остина, что в одночасье вывело его из себя.
– Света! Почему ты продолжаешь его защищать?
– А почему ты продолжаешь пытаться его убить?! Ты же спас Питера, верно? Где он сейчас, почему его нет с тобой рядом?
– Я спас его, да, но не благодаря Портеру. Как раз наоборот, когда ты бросила нас с ним ради этого урода, то сначала он умер, ясно?.. Он умер у меня на руках! Ты сделала не тот выбор, Света. Но все же я понял тебя, потому что ты ошиблась, потому что он, обманул нас с тобой. Пытаясь сделать хоть что-то, я вдруг понял, как спасти нашего друга. И я спас – я, не ты, не Альберт! Я! Да, на это потребуется время, адаптация и симбиоз – крайне деликатное и тонкое искусство, но это сработает, должно сработать!
Света с изумлением взглянула на Портера, преисполненного недоумения и даже страха.
– Ос, где сейчас Питер? – аккуратно спросила Света, уже зная ответ.
– Он ждет своего часа.
Эти слова разделили события на «до» и «после».
– Света, ты пойми, я не хочу, чтобы люди умирали. Хватит с меня крови на руках и бесконечных, бессмысленных жертв. Разве не ради этого строилась эта станция, как и другие? Не ради открытия, которое изменит весь привычный человеку мир? Именно ради этого сам космос дал нам лекарство, дал новую форму жизни. Света, как ты не понимаешь этого? Противиться симбиозу, противиться пусть и трудной, но адаптации – это значит идти против самой природы. Потому что все это – не искусственно созданное: это биологическая жизнь, которую нам посчастливилось найти. Люди считали, что она может лишь разрушать и замещать, но мы с тобой увидели результаты тысяч жертв, которые были отданы на этой станции ради будущего, ради жизни без смерти. Света!.. Неужели ты не понимаешь этого? Человеческий вид уже давно достиг предела, не просто же так запрещены имплантаты, кибернизация и программирование человеческого мозга. Последний крупный опыт был чудовищной трагедией, пусть и было это до нашего рождения, но даже в школах преподают уроки того страшного времени. А значит, раз технология не откроет нам пусть к избавлению от смерти, от болезней, от переосмысления самой жизни и взгляда на мир и бытие, то сама Жизнь должна найти путь. Кто мы, чтобы судить матушку-природу! Сама человеческая мысль и жажда большего привели нас в космос – значит, такова судьба, Света! Я только сейчас это понял, когда изучил найденные инкубаторы, где мы с тобой лично видели последствия симбиоза, видели, что люди смогли выжить, пусть и не все, пусть и не сразу, но смогли. Только представь, чего добьется человечество, научившись использовать эту Жизнь во благо. Ради этого тут и провели тесты, потому что поняли: нужна свобода, нужно отпустить вожжи и наблюдать, а не тыкать пальцем в то, что не знает мира за пределами коробки.
– А у меня в крови антитела, которые не позволяют симбиозу начаться… – смиренно подводил итог Портер.
– Ты прав, Портер, ты прав. Видишь, Света, он сам понял это, понял, насколько жизнь важнее одного человека. И тот факт, что он так долго выживал, делает его всего лишь ошибкой, простой погрешностью, мешающей эволюции раскрыться полностью. Но это не его вина, нет: просто не повезло стать несущим смерть.
Света видела в Портере нескрываемую эмоциональную борьбу с навязываемым мнением Остина, где невозможно не противиться исходящему из этих слов вердикту, сводящему на нет все его жертвы и лишения, чего если и пожелаешь, то лишь злейшему врагу.
– Ты ведь сама говорила, – продолжил Остин, – что один человек не может быть выше миллиардов. Мы с тобой – всего лишь орудие, это твои слова, и раз уж Портер вредит будущему объединению, значит, он не может быть важнее остальных людей, которые будут спасены от смерти и болезней.
– А сколько при этом погибнет?! Сколько десятков миллионов людей постигнет та же ужасная участь, что и сотрудников Вектора?
– Так и знал, что ты это скажешь. Это – приемлемая жертва, естественный ход жизни, точно такой же по замыслу, как и долгое приспосабливание человека к угрозам его родной планеты. Ты хоть знаешь, сколько людей погибало из-за болезней, пока не были созданы лекарства, вакцины, антибиотики? Поверь, мы на родной планете можем погибнуть от простого гриппа, что уж говорить о космосе. Все твои доводы – это заблуждение от нехватки знаний, вот и все.
– А чем это отличается от…
– А тем, что, как мы с тобой лично убедились, инопланетная Жизнь не убивает просто так! Она поглотила человека, чтобы понять его строение и ресурсы, которыми он обладает, и потом, спустя время, причем, скажу тебе, мизерное для эволюции, смогла найти путь для взаимного сосуществования, одарив человека новой жизнью.
– Ты сошел с ума, Остин, ты явно, блядь, не в себе.
– Страх перед будущим и новым – это нормально, я понимаю. Когда-то люди верили, что прививки убивают: раз их нет в природе, то значит, они и не нужны. Света, неужели они были правы? Мы оба знаем, что это не так. К тому же нам внушили бояться нового, ведь риск не всегда оправдан, но на деле благодаря доказательствам четко и ясно одно: никакого будущего у человечества нет, если мы не объединимся с инопланетной Жизнью. Неужели ты думаешь, что руководство Вектора просто так решило выпустить Жизнь, хотя у них были подопытные и эксперименты в лабораториях? Нет, все было как раз для этого – чтобы посмотреть полномасштабное развитие.
Света хотела ему возразить, но ей в голову сразу же врезались лица тех самых подопытных, которые как раз находились в камерах хранения, где они оставили огромного монстра. Но только крылось за этим не сочувствие, хотя и оно присутствовало, и уж точно не попытка найти контраргумент. Все было куда проще и тем хуже для нее и Портера: скрываясь от обезумевшего Остина, они спрятались за ближайшей дверью, которая оказалась проходом в то место, откуда ими был совершен побег.
Света вдруг стала замечать уже известное ей окружение, а значит, с одной стороны от них Остин, а с другой, вполне вероятно, огромный «медведь», для которого эти двери – не более чем фанера. «Как же так?» – сокрушалась Света, обходя все это место, надеясь найти доказательства схожести, что, мол, на самом деле она ошибается и просто все похоже. Но чем больше она вспоминает побег от Остина, тем больше понимает, как сама загнала их в ловушку. По Портеру было видно, что понял он это уже давно, но ему было все равно, ведь главное – они живы. Они смотрели друг другу в глаза и словно общались без слов, потому что на слова Светы: «Надеюсь, он мертв», – Портер твердо ответил: «Надеюсь, нам не придется это проверять».
А вот теперь она чуть ли не с наигранной гордостью принимает всю критику в свой адрес от себя самой, подкрепляя это попытками что-то ударить, но сдерживаясь в последний момент. И начиная думать о худшем варианте, где потребуется вернуться в морозильное помещение и искать обход, она вновь услышала повторяющиеся мотивы и цели Остина, только в этот раз нашла в них существенный изъян.
– Ос, скажи, пожалуйста, а что будет после смерти Портера? Допустим, ты убьешь его, и что тогда?
– После того как угроза будет устранена, я сделаю так, как было задумано самой природой. Я принесу образцы Жизни в мир людей, чтобы создать новый биологический мир. И да, я знаю, о чем ты подумала, но уверяю тебя, способов сделать это у меня предостаточно – не забывай, я все-таки врач. У меня будет полно времени, и вы не помешаете мне. Даже если я не убью его, то это сделает Вектор, ведь, как и вновь, я на шаг впереди, Света. И я знаю, через что вы прошли и где сейчас находитесь. Мне нужно только запереть эту дверь, и останется лишь вопросом времени, когда тот здоровяк доберется до вас. И чтобы доказать, что я не безумец, я предлагаю тебе вот что: убей Портера – и я освобожу тебя, потому что тебя убивать мне незачем. Ты мой друг, ты одна из нас, и ты не хуже меня знаешь, насколько человечество несовершенно.
ГЛАВА 43
Первым для нее доказательством неадекватности Остина служила его вера в ее повиновение ультиматуму, которое, как было известно всем знакомым с ней людям, она не то чтобы ненавидела, а считала оскорблением, когда подобное достигало ее ушей. Она не убьет Портера как минимум из-за этого, хотя и так ясно, насколько подобная просьба кажется безумной, особенно в нынешних условиях. Отвечая заинтересованному взгляду Портера отрицательным мотанием головы, Света стала оглядывать содержимое помещений, где удобно располагались мониторы и компьютеры. Жаль только, не было никакого оружия, отдельно подметила она: уж что-что, а сидеть и ждать она не намерена. Либо это будет прорыв сквозь Остина, либо новая встреча с монстром, который, к слову, возможно, даже мертв уже, хотя рассчитывать на такую удачу ей как-то совсем сейчас не хочется.
– Мне жаль твоего друга, – произнес Портер, явно обратив внимание на плохо сдерживаемое раздражение Светы.
– Да… мне тоже.
И это было правдой, ведь она больше никогда его не увидит и не услышит, и, честно признаваясь самой себе, о нем она будет скучать больше всех из отряда. Еще один повод, подтверждающий, что она не такой уж и хороший человек, подытожила про себя Света.
– Нам нужно выбираться. Сделаем крюк, не впервой.
Света подошла к двери, ведущей в зал хранения, где некогда они спасались от монстра, крушащего криокамеры.
– Ты хочешь вернуться туда? Может, звучать это будет глупо, но шансов против Остина у нас все же больше, чем…
– Это как посмотреть, знаешь ли, – обернулась Света к Портеру, продолжив энергичную речь. – Монстр, может быть, уже мертв, к тому же он не ищет нас, не особо думает, да и волнует его, как я поняла, лишь еда, отвлечь не сложно будет. А Ос… он верит насколько сильно, насколько возможно, что твоя смерть – это подарок сраной Жизни. У него ничего не осталось, кроме этого, а таких людей недооценивать нельзя. Да и вряд ли патроны возьмут его костюм, а ты не то чтобы сейчас сильный боец, все же мы говорим об очень хорошем солдате.
– Ты тоже солдат.
– Только он готов убить нас, словно зверей, а я вот еще вижу в нем своего друга. Да и чем пробить этот костюм – не знаю, нож всего один, а подобраться к его маске будет не так просто. В любом случае я не хочу тобой рисковать, особенно в этом тесном помещении.
– А может быть, все проще?
– Хочешь что-то сказать – говори прямо, мне этого дерьма не надо!
– Я думаю, что ты не хочешь убивать его, потому что он твой друг.
– Ты охренеть какой проницательный, скажу я тебе. Да, он мой друг, и…
– Есть шанс его вылечить. – Света удивилась его словам и тому, с какой заботой он произнес их. – Он заразился, это даже слепой увидит. Но не обязательно убивать его, уже не обязательно. Мы можем постараться нейтрализовать его, чтобы он не навредил еще и себе, а потом, когда ты привезешь меня к своим людям, они уже создадут лекарство и спасут Остина от безумия.
– Я думала, он последний человек, который будет тебя волновать в этом мире! Что изменилось?
– Я не хочу, чтобы люди снова страдали из-за меня, как и не хочу быть бесполезным. Ты сама сказала: мне нужно взрослеть, и после всех этих событий я понял, что в моих силах сделать что-то правильное, иначе все, что случилось со мной на этой станции, было впустую. Мы можем его спасти.
Не увидеть в нем всей откровенности было невозможно, в каком-то смысле сама Света вдохновилась его словами, больше походившими на речь. Ведь если даже он, полуживой, некогда эгоистичный человек, вдруг находит не просто силы сражаться, а именно простить, то уж для нее подобное не должно быть преградой. Она бы хотела признаться ему сейчас, что даже не рассматривала такой вариант, а уже примирялась с ролью убийцы Остина, – но не стала. И дело было не в стыдливости, а в том, что такой вариант будет на повестке дня до тех пор, пока план Портера не сработает окончательно.
– Это хорошая идея. Только не уверена, что у нас получится это сделать, да и, как я уже говорила, тобой я рисковать не намерена.
– Все, что нам нужно, уже под рукой, прямо за дверью.
Портер не просто открыл в себе новое дыхание, даже чуть оживившись и изменившись в цвете кожи, – он всерьез брал ситуацию в свои руки, чему Света совсем не мешала.
– Послушай, я первый человек, который должен бы желать его смерти. Но я предлагаю избежать этого, потому что тот, кто за дверьми, – это обезумевший человек, который потерял всю связь с реальностью. Я такое видел, я такое знаю, и я… на моих руках есть кровь, ясно? И не было и дня, чтобы я не желал исправить то, что уже никогда не исчезнет из моих кошмаров. Уверен, последнее, что ты хочешь, – это потом жалеть о том, чего не сделала, чего даже не попыталась сделать. И я уверен на все сто процентов, что ты понимаешь не хуже меня, а может быть, и лучше, каково это – постоянно сожалеть.
Света внимательно слушала Портера, практически не сводя с него глаз, ища подтверждение его намерений в нем самом. По итогу она поверила в это, чему сама была крайне рада. Но нельзя было поступать опрометчиво, и план как-то сам образовался у нее в голове. Наверное, виною служило то, что Остина она знала очень хорошо и представить себя на его месте оказалось не так трудно, как она ожидала.
– Ос! – крикнула Света, обойдя Портера и встав у двери.
– Ты передумала?
– Нет. Я хотела тебе сказать, что даю тебе шанс все урегулировать мирно, пока это не зашло слишком далеко. Ты ведь должен понимать, что мы отсюда выберемся: тут есть иной выход, пусть и рискованный, но для нас не впервой. И когда я доберусь до базы, то сразу же сообщу всем и каждому, что ты сделал и что собираешься сделать. Да ты и сам знаешь, как тщательно у нас проверят тебя, как и меня, как и любого, кто вернется, так что даже не надейся обмануть систему безопасности. Покинуть Вектор с образцами и привезти их на планету или в колонию у тебя не получится, ты это знаешь. Да и я не позволю тебе этого сделать. Так что, старый друг, это ты останешься здесь, а я вернусь и расскажу все, что тут произошло.
– Зачем ты это говоришь? – тихо спросил Портер, подойдя к Свете.
– Ты не права, – гневно начал Остин, ощутив на себе воздвигнутые ей проблемы, – я смогу это сделать, потому что не будет никаких свидетелей, ведь я убью и тебя, раз уж ты выбрала не жизнь, а смерть.
Света даже улыбнулась, взглянув многозначительно на Портера, дала ему понять, чего она добивалась.
– Ты забыл про Альберта, он все знает, я и ему все расскажу, – подкидывая дров в костер, она ощущала разжигание пламени, которое осталось лишь направить, чтобы взять под контроль.
– Нет никакого Альберта. Он погиб, Света.
Портер и Света переглянулись, но если она даже мысли этой не допустила, то Портер чуть призадумался, а следующие слова смогли зародить в нем пусть и крохотные, но все же сомнения.
– Кто-нибудь, кроме тебя, Света, общался с ним? Может быть, видел его или слышал голос? – в речи Остина не было гнева или смакования, наоборот, он заботливо проговаривал каждое слово, искренне надеясь достучаться до нее. – Я все понимаю, ты потеряла его здесь и боишься принять факт собственной вины, ведь в этом вся ты – стараешься быть идеалом всех идеалов, критикуешь себя больше всех, выкладываешься по полной. И это похвально, правда. Многие равнялись на тебя, ты была человеком слова и человеком дела. Только вот ты загнала себя в угол, ведь осознать его гибель, принять последствия – это… это невероятно трудно, уж я-то знаю. Понимаю тебя лучше всех. Это основная причина для защиты Портера: тебе нужно кого-то защищать, хоть кого-то, просто замещение, которое ты используешь, чтобы придать смысл гибели напарника, хорошего человека, с этим не поспоришь. Подумай об этом, может быть, все дело в Альберте?..
– Слушай меня сюда, – чуть ли не сквозь зубы начала медленно говорить Света, приблизившись к двери вплотную, – ты можешь что угодно думать, во что угодно верить. Но одно я точно знаю: хочешь совершить задуманную эволюцию – тогда придется убить меня и Портера лично! Давай, докажи, что мужик!
Света резко развернулась, полная злобы и решимости реализовать их план. Даже не взглянув на Портера, она пошла сразу же к компьютерам, включить которые пыталась крайне грубыми и резкими движениями, выдающими плохой контроль над ее эмоциями. Сразу же подошел Портер:
– Я все сделаю, спокойно!
Света отошла и, переводя дыхание в проходе, вдруг оглянулась по сторонам, вернулась к Портеру и шепотом произнесла:
– Нам нужно отключить все камеры внутри. – В ответ Портер лишь вопросительно посмотрел на нее. – Ты же не думаешь, что он по запаху нашел нас? Он подключился к ним, во всяком случае, в этом секторе.
В этот самый момент Остин стал выламывать дверь, причем более основательным способом, а именно – вываривая горелкой ручную блокировку. Портер сразу же дернулся и обернулся, услышав начатый взлом, на что Света тотчас обратилась к нему:
– Не отвлекайся!
– Хорошо. Я уже в системе. – Он быстро стал работать одной рукой, чему она даже удивилась, поглядывая со стороны. – У меня есть хорошая и плохая новость. Кислород там восстановлен, мы может идти, а плохая в том, что я не вижу здоровяка. Он должен быть у очага возгорания, но его нигде нет.
– Открывай! – с полной уверенностью сказала Света, чуть ли не заряжая Портера адреналином, отчего он сам стал задаваться вопросом, нормальна ли она. Ведь в словах Остина есть почва для правды, но, как ни посмотри, любому на его месте будет лучше с тем, кто защищает, а не стремится убить.
Остин выплавил блокиратор, вручную начав раздвигать створки, используя подобный Светиному нож. Только в это же мгновение Портер открыл другую дверь, через которую они некогда сбегали от смерти, а теперь возвращаются – но уже сами будут охотиться.
