Михаил Денисович Байков
Скульптор жизни
Глава III
– Как дебаты? – спросил Михаил Александрович, вернувшись в штаб.
– Вполне обычные, – ответила Мари. – Болтаете, болтаете… Ничего серьёзного.
– А с практической точки зрения как? – обратился Михаил Александрович к Даниилу Николаевичу.
– Вы привлекли к себе внимание… Но этого недостаточно. Нужно больше упоминаний о себе. Чаще появляться на публике.
– Об этом я и хотел поговорить! Позови всех сюда.
***
Через несколько минут в кабинет Михаила Александровича вошли все полезные для выборов, а кто–то даже и для президентства, люди.
Ими были все давние и недавние знакомые Михаила Александровича, с которыми ему приходилось работать на пути всей удачной карьеры: Игорь Сергеевич, бывший губернатор Лимской области, чьё место Михаил Александрович когда–то занял; Екатерина Алексеевна, сотрудница Службы Безопасности, с которой Михаил Александрович познакомился на выставке и которой, став министром, помог перебраться в Москву на более «сытую» должность (чем на выборах господин Божесов активно пользовался); Даниил Николаевич, с которым все уже знакомы; Мари, ставшая союзником Михаила Александровича; Аркадий Васильевич, судья, который сильно помогал Божесову в различного рода делах; Максим Львович, самый молодой игрок команды, занимающийся работой с прессой и написанием речей для Михаила Александровича; и последним игроком был архиепископ Михаил, бывший епископ Лимский, переведённый, благодаря Михаилу Александровичу, на служение в Москву, от него ожидалась организация поддержки от верующего населения – то есть основного электората.
– Если вы хотели зайти пафосно, – сказал Михаил Александрович, когда все сели, – то я вас разочарую, вы зашли гуськом, – улыбнулся Михаил Александрович. – И пока вы так заходили, я придумал один важный ход, который нужно осуществить как можно быстрее… Поэтому без прелюдий спрошу у вас кое–что. Первое. Игорь Сергеевич, какие рейтинги после дебатов?
– Ваши показатели достаточно выросли и теперь превышают десять процентов, – уловив суть ненужного совещания, быстро ответил Игорь Сергеевич.
– Прекрасно! Второе. Даниил Николаевич, какие у вас предложения по подъёму рейтингов?
– Во–первых, больше публичных выступлений. Во–вторых, больше рекламы и агитационных…
– Конкретнее…
– Эм… Например, можно съездить на День Республики в Якутию…
– Он же в апреле? – прервала Мари.
– Можно пораньше, – пожал плечами Даниил Николаевич.
– Ладно, ладно, – замахал руками Михаил Александрович. – Какие праздники в марте?
– Восьмое марта, день работников органов наркоконтроля, день работников уголовно–исполнительной системы… – неуверенно говорил Даниил Николаевич.
– Гениально! – воскликнул Михаил Александрович. – Сначала к девушкам, потом к сотрудникам наркоконтроля и все вместе к работникам уголовно–исполнительной системы! Год назад я бы назвал это лучшим мартом моей жизни! Но сейчас это будет выглядеть аморально… На Восьмое марта в Иваново поедем, с речами и подарками… Подготовьтесь, поедем все и сразу…
– Ещё надо бы увеличить рекламу, – робко заметил Даниил Николаевич.
– Вот и займитесь этим! А я по делам поеду.
***
– Какие у тебя реальные планы на школьное образование? – спросила Мари, оставшись в кабинете после того, как Михаил Александрович отослал всех с мгновенного совещания.
– Мои планы крайне просты. В школе ученики будут проводить 6 часов в день, с девяти до трёх. С работающей столовой, где, надеюсь, будут кормить нормально. Учиться пять дней. С шестого класса каждый день 6 уроков по сорок минут. В неделю это получится 30 уроков… А теперь внимание! 4 урока математики, 3 урока общего русского, 2 урока риторики, 2 урока физкультуры, 2 урока истории, 2 урока литературы, 2 урока географии… Сколько это?
– 17 уроков, – быстро ответила Мари.
– А как ты думаешь, что будет в оставшееся время?
– Что же?
– Любые предметы по выбору ученика (совместно с родителями, разумеется)! Предметы, определяющие дальнейшее будущее. То есть физика, химия, биология, обществознание, экономика, право, иностранные языки… Словом, что угодно душе будущего члена общества.
– Мне кажется будет много проблем…
– Согласен! Разумеется, будет сложно составлять расписание подобных занятий, будут требоваться просторные аудитории для сорока девяти восьмиклассников–экономистов, но…
– А школы в деревнях? В них такая система не приживётся…
– И это тоже. Огромные траты на строительство хотя бы одной школы, соответствующей новой системе; укомплектование преподавателями, знающими своё дело очень хорошо… Всё это достаточно трудно и с «кондачка» не решить. Года через три, когда мы сможем наладить экономику, когда у нас будут деньги, когда мы решим некоторые проблемы во внешней политики, вот тогда можно будет заняться реформой образования! Но не стоит забывать главный принцип всего нового образования: «семиклассник–физик, не знающий кто написал „Войну и мир“, всё равно студент Бауманки».
– Таких у нас полстраны! – улыбнулась Мари.
– Ну что ты, что ты! – с укором посмотрел на неё Михаил Александрович. – Мы будем воспитывать детей, давать им возможность развиваться, а может даже пробовать себя в управлении…
– И как же? – заинтересовалась Мари.
– Пусть в школах будут свои правительства, пусть избираются свои президенты, пусть раз в год собирается Школьный Совет города из президентов городских школ… Не знаю, думать надо!
– А возможность твоего личного президентства есть? – забыв о школьных президентах, спросила Мари.
– Посмотрим, – тихо ответил Михаил Александрович. – Поездим по городам, посмотрим на людей, поговорим с ними. Проведём какую–нибудь акцию, и где–то за неделю до выборов посетим ЦИК… Увидим…
– Ладно, я пойду работать. А ты куда собираешься?
– В Кремль, – спокойно ответил Михаил Александрович.
Глава IV
– Господин президент! – поздоровался Михаил Александрович, очутившись в Кремле через тридцать минут. – Я к вам.
– Присаживайтесь, – подкрепив свои слова жестом, сказал президент. – Я смотрел дебаты.
– Да? – весело спросил Михаил Александрович, сев в указанное кресло. – И как вам?
– Вы много обещаете… Это стратегически неверно…
– Я кручусь, только и всего, – спокойно ответил Михаил Александрович.
– Я понимаю… Иногда мне кажется, что вы ведёте двойную игру… Может быть только кажется?
– Конечно! Я прекрасно знаю все свои шансы, господин президент. И мне гораздо спокойней рассчитывать на гарантированный пост премьер–министра, чем на сомнительную должность президента…
– Я рад, что могу надеяться на вас.
– Вы меня пристыдите!
– А есть за что? – улыбнулся президент.
– А разве нужен повод? – в ответ улыбнулся Михаил Александрович.
– Ладно! Хватит обмениваться любезностями. Давайте по делу… Что вы хотели мне сказать?
– Я пришёл за любезностями, господин президент… Но раз уж вы решили о делах… То у меня просьба…
– И какая?
– Нужно чтобы в СМИ говорили побольше хорошего обо мне…
– И зачем?
– Я собираюсь больше не ходить на дебаты. Буду говорить с народом, налаживать отношения…
– Это вы зря! Вы очень хороши на наших дебатах! Думаю, что один на один с оппозиционером вы бы хорошо справились!
– Мне приятны ваши слова, господин президент. Но ведь мы хотим устроить шоу, верно? А его финальной сценой будет назначение меня – человека, критикующего вас, – премьер–министром… Своеобразное коалиционное правительство в стране, то, чего нам, по мнению большинства, так не хватает.
– Ха–ха! Вы правы, правы! Только мне трудно понять, каким это образом для аллюзии на коалиционное правительство вам требуется пиар в СМИ?
– Я сам ещё не понял, господин президент, – смотря в глаза сказал Михаил Александрович.
– Я устрою, – тихо сказал президент. – Можете идти.
– До свидания, господин президент! – попрощался Михаил Александрович.
– Вы мне нравитесь, Михаил Александрович. Но доверия не внушаете, – хитро прищуриваясь, сказал вслед уходящему кандидату президент.
– Хотя бы в этом наши мнения не совпадают, господин президент, – даже поклонился и вышел Михаил Александрович.
***
– Ты быстро, – сказала Екатерина Алексеевна, когда Михаил Александрович сел в машину. – Узнал что-нибудь важное для дела?
– Пустая болтовня, – отмахнулся тот.
– Для чего же мы сюда ездили?
– Я люблю понервничать… Адреналин и всё такое…
Глава V
Прошло два месяца очень активных агитационных действий со стороны всех кандидатов…
Михаил Александрович занимался агитацией с удвоенной силой, ибо отказ от участия в дебатах приводил к относительному падению рейтингов. Поэтому он объездил всю Европейскую Россию, в которой успешно провёл массу встреч с избирателями и получил огромное удовольствие от живого, человеческого общения…
Проще сказать, Михаил Александрович прекрасно проводил время. Но увы, ничто не вечно! И до дня выборов оставалось совсем немного времени, буквально несколько дней, а для успешного финала кампании Божесова оставалось заручиться самым главным козырем…
***
– Эльвира, день добрый! – встретил главу ЦИК Михаил Александрович.
– Добрый, – спокойно ответила Эльвира. – Что–нибудь хотели?
– Да, и очень многое.
– Например?
– Рейтинги посмотреть…
– Все они на сайте есть, Михаил Александрович.
– Мне бы настоящие, – медовым голосом сказал экс–министр.
– Ну раз вы просите, то пойдёмте. Сейчас всё найдём.
– Было бы очень интересно…
– Вот смотрите, – через пару минут ответила Эльвира. – Первое место, у того, у кого должно быть – 42%. Второе место у вас 33%. Третье у оппозиционера – 20%. С остальными понятно и так…
– А по официальным данным? – спросил задумчиво Михаил Александрович.
– Те же лица и в том же порядке, но 67%, 21% и 10%, соответственно.
– А на выборах как будет?
– Ну, – задумалась Эльвира. – Где–то 5% плюс–минус по официальным данным. Фактически же будет 7–10%.
– А у оппозиции есть шанс выиграть выборы?
– Нет, – уверенно ответила Эльвира. – Они их проиграют. Данные рейтинги формируются достаточно сложным путём, и я могу вам сказать, что на выборах у оппозиции не будет больше 20%… И это даже неофициально.
– Хорошо… – задумался Михаил Александрович. – Послушайте, Эльвира. Я очень хорошо помню, что в 22–ом вашу кандидатуру рассматривали на пост министра культуры… И вы сильно огорчились, когда вам предпочли другого.
– Я свыклась с этой мыслью, – кивнула Эльвира.
– Тем не менее, предполагаю, что эта должность для вас всё ещё интересна, – тихим голосом говорил Михаил Александрович.
– Вы совершенно правы, – заинтересовавшись, отвечала Эльвира.
– К тому же, не только для вас она много чего решит, – жирно намекнул на кумовство Михаил Александрович.
– Тут вы тоже правы, – доверительным тоном ответила Эльвира, сделав неправильные выводы.
– Вы человек разумный, и думаю, мне не стоит говорить, чего стоит эта должность?
– Совершенно не стоит, – услужливо ответила Эльвира, осознавая возможность сохранить себя во власти. – У вас будут все шансы.
– Этого мало, – хитро улыбнулся Михаил Александрович. – Недостаточно мне шансов. Мне нужна победа. 53% – мои, 40% – у нашего бывшего начальника, 4% у оппозиционера. Ясно?
– Это будет сложнее, но повторюсь у вас есть все шансы, – заискивающе ответила Эльвира.
– Чтобы вам легче было считать мои шансы, я открою вам секрет. Подойдите поближе.
Михаил Александрович наклонился к уху Эльвиры и прошептал:
– В 2023 году, весной, в апреле… 24–ого, кажется. Вы были участницей…
– Не надо, – прервала Эльвира. – Я поняла… Первое место ваше, Михаил Александрович…
– Приятно это слышать, Эльвира! – нагло ответил Михаил Александрович. – До встречи через неделю! Пока, пока!
***
– Куда? – спросил Михаила Александровича водитель.
– В штаб оппозиции…
Глава VI
– Кого вы обманываете, вы сами марионетка, – смотря прямо в глаза наглым взглядом, сказал оппозиционер.
– Нет, – улыбнулся Михаил Александрович, тоже посмотрев в глаза и к тому же достав откуда–то солёный огурец, откусил половину с демонстративным видом, что смогло дезориентировать оппозиционера. – Может быть и так, но только на небольшую часть.
– Ваши предвыборные речи крайне осторожны, Михаил, в плане личной позиции… Но очень интересны с практической точки зрения…
– Позвольте раскрыть перед вами карты? – спросил Михаил Александрович, забросив вторую половину огурца в рот. – Только я это делаю не из–за уважения к вам, а из–за любви к откровенным разговорам… Вы обвиняете меня в осторожности, но сами говорите, что я ограниченная персона. Это так и есть… Вся моя кампания создана для того, чтобы не допустить второго тура и уничтожить вашу кандидатуру. Всё просто!
– И что вам за это пообещали? – спросил, не удивлённый оппозиционер.
– Должность премьера, – с наглой улыбкой ответил Михаил Александрович.
– Но вы понимаете, что если вы станете премьер–министром и не выполните те многочисленные обещания, то в сороковом году вам будет не на что рассчитывать для настоящего срока? – с участием спросил оппозиционер.
– Я это понимаю, Андрей, – отвечал Михаил Александрович. – Именно поэтому я стану президентом уже через три дня… Вы действительно считаете, что я этого не понимаю? Просто если бы я не освободил вас в двадцать первом году из отделения полиции (и да, это было по моему приказу), то у вас было бы совершено реальное преступление, с которым вы никогда бы не смогли пройти на выборы. Хотя бы потому, что пропустили их даже с учётом УДО. Понимаете? – ухмылялся Михаил Александрович. – Это я устроил ваше «кандидатство». А знаете для чего? Чтобы быть полезным, чтобы мне не чинили препятствий на пути, чтобы считали меня за своего. Более того! Я готовился к президентству долго. Как только стал министром юстиции, сразу начал писать программу и примерный план своих действий, но вам они вряд ли понравятся!
– И почему же? – нашёл в себе силы спросить оппозиционер.
– Потому что, во–первых, залог благосостояния моей экономики кроется в национализации всей промышленности. Во–вторых, вам вспомнят двадцать первый год, и вы спокойно просидите два президентских срока (клянусь, мои сроки!) в тюрьме, а возможно даже скоропостижно скончаетесь… Кто знает? Не слышу ваших возмущений, а значит вы в шоке! Поэтому сам же отвечу на вопрос, который вы мне не можете задать. Да, я смогу выиграть выборы, как реально, так и с фальсификацией… В любом случае, у меня есть пост премьера! Ха–ха! Там я тоже буду плести интриги. Впрочем, став президентом я сделаю много важных вещей, которые оздоровят все сферы жизни страны. У меня очень чёткая программа, Андрей. Людям понравится, поверьте.
– Планы большие, а команды нет, – заикающимся голосом заметил оппозиционер.
– Тут вы тоже не угадали! Ещё какая. Вы должно быть слышали, что я давненько создал на базе минюста специальный комитет по отбору и контролю госслужащих?
– Да…
– Благодаря этому у меня целый штат просто прекрасных людей с опытом управления и кристальной биографией! Магия, если одним словом.
– А беспорядки? А протесты против национализации со стороны бизнес-элиты? – более уверенно интонационно, но подавленно на вид, спрашивал оппозиционер.
– Если даже они будут, то я призову народ поучаствовать в «судной ночи», – весело отвечал Михаил Александрович. – Вряд ли это перерастёт в гражданскую войну. Сторонников маловато… Вы считаете, что я не могу призвать народ? Вы ошибаетесь! Донести до толпы свои мысли – это для меня лично сложновато, но спланировать и предугадать действия толпы… Я могу с лёгкостью! А для речей у меня есть штат сотрудников, который мои тезисы обратит в яркую, зажигательную речь!
– Ну, а если будут действия против вас?
– Вы считаете меня идиотом?! Первые три месяца я буду двигаться стандартным путём любого правителя – приглядываться, ну или делать вид… На самом же деле создам собственную гвардию, готовую защитить меня от любой толпы или человека! Вижу, вы немного расстроены? Не волнуйтесь… Знаете, чем отличается наша законодательная власть от американской? – мгновенно перескочив с темы, спросил Михаил Александрович.
– Знаю, но хочу услышать вашу интерпретацию.
– Конгрессмены избираются от своего округа, в котором каждый знает его в лицо, а депутат – это партия, а мнение у электората формируется не из–за депутата–человека, а из–за его принадлежности к какой–нибудь партии. Поэтому, кстати, при принятии любого закона конгрессмен – это личность; а депутат – партия… В этом и есть прелесть конфедеративной системы…
– Угу, – грустно обронил оппозиционер.
– И вообще, в 24–ом году есть масса преимуществ! В США, как вы знаете, тоже выборы, а значит, что в двух важнейших странах сменится всё руководство, что даст время для раскачки, как нам, так и им. Это очень хорошо!
– Угу, – задумчиво ответил оппозиционер.
Через пару минут благотворительного молчания Михаила Александровича, оппозиционер с лёгкой заинтересованной наглостью спросил:
– А что же вы сделаете с представителями действующей власти?
– Оставлю в покое, – скучающим тоном сказал Михаил Александрович. – Если их обвинят в чём–то, то я их официально амнистирую. Мне есть за что быть им благодарным, понимаете? Более того, дорогой мой, я отдаю себе отчёт об их опыте и с удовольствием подарю посты в министерствах, например, Иностранных Дел.
– Вы идиот! – проговорил оппозиционер.
– Хотите? – весело спросил его Михаил Александрович, откуда–то достав ещё один солёный огурец.
Глава VII
– Дальний Восток наш! – зайдя в штаб, воскликнул Игорь Сергеевич.
– И Сибирь, – добавила Елизавета.
– А где «почти президент»? – спросил, улыбнувшись Игорь Сергеевич.
– Поехал на площадь, – ответил Максим. – Встреча с народом, поздравления, речи, всё такое…
– А мы что здесь делаем?
– Нам сказано, что надо сидеть здесь, – сказал вошедший Даниил Николаевич, – ждать его возвращения и решения будущих кадровых вопросов.
– Может мы наметим стратегию? – осторожно поинтересовалась Екатерина Алексеевна.
– Хорошая идея, – заинтересованно подхватил Аркадий Васильевич. – Правда, со мной всё решено – Верховный суд…
– Но мы более свободны в своём выборе, – улыбнулась судье Мари. – Я лично возьму себе Иностранные Дела, или Администрацию… Это будет интересный опыт… С другой стороны, не от меня зависит.
– А какую должность взяли бы себе вы, Игорь Сергеевич?
– Я юрист, – улыбнулся Игорь. – К тому же 9 лет проработал в исполнительной власти… Думаю, мне подойдёт портфель министра Внутренних дел… А чтобы выбрали вы, Екатерина Алексеевна?
– Я предпочту работать по специальности, в Службе Безопасности, желательно её директором…
– Однако, – восторженно сказала Мари. – У вас хорошие аппетиты! Впрочем, вы станете главой Агентства Правительственной Безопасности.
– Вы так считаете?
– Уверена, – отрезала Мари. – Вы прекрасно впишитесь в эту должность. От вас будет очень много пользы, а это основное, что потребуется президенту.
– Вроде всем кости перемыли? – перебил Максим Львович. – Никого не осталось?
– Вы, Максим Львович, с Даниилом Николаевичем, – напомнила с улыбкой Екатерина Алексеевна.
– Точно! – воскликнула Мари. – Но, без обид, вы слишком скучные! Вы будете работать в аппарате… Даниил, как начальник, а Максим, как пресс–секретарь.
– Спасибо, – ехидно ответил Даниил Николаевич. – Приятно думать, что решение останется за Михаилом Александровичем… Кстати, результаты объявят уже очень скоро. Давайте посмотрим!
Весь штаб (не только знакомые люди) собрались около телевизора в зале совещаний.
– Доброй ночи! – поздоровался Виктор Романович с телезрителями. – В нашей студии, уже через несколько секунд станут известны результаты выборов. Кто же станет президентом России?
Три, два, один… Секунды полные напряжения… Три, два, один…
– Михаил Александрович Божесов, – с удивлением, которое было невозможно скрыть даже с таким журналистским опытом, огласил Виктор Романович, – с 53,3% голосов… На втором месте главный фаворит гонки с 30,2%… На третьем оппозиционер, что было ожидаемо, с 12,3%. 2,2% у Петра Фёдоровича, 1,1% у Владислава Владимировича, и 0,9% у Анастасии Владимировны…
Восторг охватил весь штаб…
– Что ж… Страна сделала свой выбор! Мои личные поздравления Михаилу Александровичу, я сразу понял, что победа на его стороне… Нам сейчас приходят сообщения, что Михаил Александрович вышел на площадь с обращением… И, наверное, через несколько минут мы сможем посмотреть прямое включение…
Начались поздравления, послышались хлопки шампанского…
– К сожалению связь не установлена, но сейчас приходят, впрочем, непроверенные данные, о стрельбе по избранному президенту…
– Этого ещё не хватало! – фыркнул Максим Львович.
– Да, опасная вещь, – подхватил Игорь Сергеевич.
– Может, правда? – добавила Екатерина Алексеевна, потянувшись за телефоном.
– Сообщения подтвердились… – вещал Виктор Романович.
– Боже мой!
– Крах, – произнёс Даниил Николаевич.
– Надо бороться… – предложил Аркадий Васильевич.
Мари, стиснув зубы и сильно зажмурившись, в борьбе с непонятным для неё чувством, молча отошла от экрана, боль пробежала по всему телу…
Архиепископ Михаил, поехавший с Михаилом Александровичем к народу, ответил на звонок Екатерины одним словом:
– Всё…
