Марина Эльденберт
Любовница поневоле. Авторская версия
– Нет, Шарлин. Это место для расслабления.
Из холла-грота мы попали в холл-поляну. Как еще можно назвать огромную комнату, где пол под ногами имитирует газон, а мебелью служат пни, бревна и камни. На одном из них как раз разместились несколько представительных мужчин. Они наблюдали за пламенем костра в центре комнаты, возле которого девушка играла на скрипке. Стеклянный потолок добавлял ощущения, что мы действительно на природе, и на улице безветренная летняя ночь. Даже воздух тут был наполнен приятным теплом.
– Это закрытый клуб для альф и их гостей, Шарлин, – пояснил Доминик.
Словно в подтверждение его слова, один из мужчин оглянулся, и его взгляд сверкнул желтым. Потом он склонился к своей темноволосой спутнице, сидевшей прямо на траве у его ног, и что-то прошептал ей на ухо. Но, наверное, прорычи он, эффект был точно таким же – все начали поворачиваться в нашу сторону. Точнее не в нашу, в сторону Доминика. На мне взгляды задерживались ровно настолько, чтобы отметить для себя, что Экрот приехал не один, в остальном же они были равнодушными. Либо их владельцы пытались казаться такими.
Мужской клуб? Или бордель?
Помня про слух вервольфов, я решила свои мысли не озвучивать, но последнее предположение больно кольнуло.
Никого не удивляло, что мы босиком, потому что босыми здесь были абсолютно все. Босыми и кажущиеся каким-то свободными. Наряды женщин тоже были свободными. Не в плане откровенности, а просто легкими, летящими, летними. Меньше всего пары на импровизированной поляне напоминали шлюх и их клиентов, скорее пары, выбравшиеся на концерт под открытым небом.
Но у вервольфов в принципе все не как у людей!
Люди выбираются на природу, а не прячут ее под купол.
– Доминик!
Я повернулась на приветствие и столкнулась лицом к лицу с… отцом Одри!
Ошибки быть не могло. Именно этого вервольфа я видела в тот совершенно недобрый вечер в гостиной Экрота. Только если в прошлый раз рядом с ним сидела более зрелая копия невесты Доминика, то сейчас за руку цеплялась молодая рыжеволосая женщина с молочной кожей и необыкновенно синими глазами.
– Рад встрече.
– Взаимно, прим Конелл.
Доминик улыбнулся, но не так, как совсем недавно улыбался мне. Он будто надел маску, и передо мной оказался совершенно другой Экрот. Но его будущего тестя это ничуть не удивило. Конелл кивнул на рыжеволосую спутницу.
– Позволь представить тебе мою Элис.
– Приятно познакомиться. С Шарлин вы знакомы.
– Да-да, ее появление сложно забыть.
То есть тогда он возмущался, что у Доминика есть любовница, а сейчас представляет ему свою? И это – нормально?
– Можно тебя на пару слов? – говорит прим Конелл.
– Я здесь не по делам.
– Это касается свадьбы. Мне Кристина все уши прожужжала.
А Кристина – жена? Им самим не тошно?
– Если нужно, иди, – вмешиваюсь я, похлопывая Доминика по предплечью. – А я пока тоже отлучусь. Очень надеюсь, что здесь есть современная дамская комната, и мне не придется располагаться под кустом.
У отца Одри такое лицо, будто я ему сказала, что выхожу замуж за Доминика, а вот Элис разряжает обстановку мелодичным смехом, и кажется смеется от души.
– Нет, здесь они нормальные. – Она поглаживает запястье Конелла и отлипает от него. – Составлю вам компанию.
Кажется, туалетные разговоры становятся традицией.
– Не задерживайся, – приказывает Доминик.
Я следую за Элис, и даже не чувствую взглядов. И тогда вспоминаю слова Экрота о том, что вервольфы не делят ни с кем своих женщин, и все встает на свои места. Это не бордель, нет, это место, где можно похвастаться новой пассией.
Человеческой, конечно же.
Туалет ничем не отличался от обычного, что несказанно меня обрадовало. Потому что это вполне могла оказаться дырка в полу и лопухи. Насколько я поняла, здесь все максимально приближенно к естественности. Дикая природа, законсервированная под куполом. Так что ожидать можно было чего угодно.
Видимо, облегчение при виде кабинок и раковин написано на моем лице, потому что Элис, глядя на меня, снова рассмеялась.
– Вервольфы любят природу, – объяснила она, – но не настолько сильно, чтобы отказываться от благ цивилизации. По крайне мере, те, кто здесь собирается.
– Есть те, кто предпочитает лопухи?
– Есть разные. Любители совсем дикой природы, которые принимают второй облик и уходят глубоко в горы. Говорят, что их зверю это нужно. Но как по мне, – ее глаза весело сверкают, – так они просто не могут заплатить за удобный полигон, и потому что этот клуб для…
– Альф и их гостей, – заканчиваю я за нее.
– Да, – улыбается рыжая. – Ты, оказывается, уже в курсе.
– Доминик рассказал.
Мы прекращаем свою беседу, когда я закрываю дверцу кабинки, чтобы вернуться уже через пару минут. Элис как раз стоит возле зеркала и поправляет макияж, хотя на мой взгляд он идеален и поправлять там нечего. Она явно пошла сюда ради меня, и я ее не разочаровываю.
– Прим Конелл тоже альфа?
– Ричард? Нет. Альфа – его брат, поэтому у нас есть доступ к этому замечательному месту.
– Замечательному? – кривлюсь я.
– Ты не видела местный спа! Термальные источники под открытым небом. Горячие-горячие даже когда идет снег.
И все-таки это мужской клуб, в котором вервольфы отдыхают со своими… девочками.
– А жены альф здесь тоже бывают?
– Нет, – смеется Элис, подтверждая мое предположение. – У волчиц свои места для развлечений.
– Они не знают?
Рыжая даже отрывается от зеркала и смотрит на меня так, будто я сама пришла из леса.
– Конечно же, они в курсе. Но принимают правила игры. Альфы женятся на волчицах, чтобы продолжить род, а потом находят себе женщину, с которой интересно будет и в постели, и вне ее.
Как при этом чувствуют себя волчицы? Принимают правила игры? До сих пор помню, что почувствовала, когда узнала про измены Дэнвера. Мне хотелось придушить его, а заодно ту девицу! Мне было больно. Но может, для принимающих правила сразу, это нормально? Одри вот хочет быть женой альфы из-за престижа! Нужен ли ей сам Доминик? Вряд ли.
Что я вообще знаю про мир вервольфов?
– Ты давно встречаешься с Ричардом?
– Почти два года. У нас все серьезно.
Да уж, два года – это, пожалуй, не легкая интрижка. Я отворачиваюсь, чтобы помыть руки, но Элис все равно улавливает мой взгляд.
– Здесь есть такие как Марк и Анджела. Они вместе семнадцать лет.
– Семнадцать?!
– Я тоже удивилась, когда узнала. Познакомились друг с другом, когда были еще подростками, и с тех пор неразлучны.
– И он тоже женат на волчице?
– Конечно. Он же альфа.
Она говорит это так спокойно, что я снова вскидываю голову.
– Тебя саму это не смущает? Такие отношения.
– А должно? – фыркает Элис. – Он влюблен в меня, не в свою жену. На мне бы он все равно не женился. Это означало бы изгнание из стаи. И детей бы у нас не было.
Это правда. Дело в каком-то генетическом коде, из-за которого в парах человек-вервольф невозможно зачатие младенца. У вервольфов в принципе проблемы с рождаемостью, поэтому в их обществе брак с человеком не просто не поощряется, а достаточно жестко наказывается отлучением от семьи и рода, как это было с Дэном.
Когда я выходила за него замуж, мне было безразлично будут у нас дети или нет. Я любила и была любима. Я вообще тогда мало задумывалась о будущем. Но каково это, быть с мужчиной семнадцать лет, и при этом не быть с ним? Знать, что после ваших встреч, он возвращается к жене и детям. А вот у вас с ним детей никогда не будет, и ты никогда не станешь на одну ступень с его семьей.
Для меня это за гранью.
Я вытерла руки и выбросила полотенце в корзину.
– Мой тебе совет, – говорит Элис, когда я поравнялась с ней, – прими их правила и наслаждайся жизнью. Я заметила, как на тебя смотрит Доминик. Ты его крепко зацепила, так что, если будешь умной, альфа станет у тебя из рук есть.
Я не собираюсь рассказывать ей, что наши отношения с Домиником временные. Учитывая, чья она любовница. Поэтому предпочитаю промолчать, а вот рыжая продолжает:
– Но вервольфы не любят, когда вмешиваются в их устои. В общем, не строй иллюзий, что он на тебе женится или что-то вроде этого. Чем раньше ты это примешь, тем лучше.
Скажи мне кто-нибудь это четыре года назад, я бы послала этого советчика куда подальше, а сейчас я всего лишь сцепила зубы и подавила нервный смешок. Вот чтобы я получила, выбери я тогда его, а не Дэнвера – встречи для секса несколько раз в неделю, красивые платья и премиум-статус. Муж ангелом не был, но у него хотя бы хватило смелости пойти против волчьей системы. Но и альфой он тоже не был, а им вроде как обязательно продолжать свой род, чтобы вервольфы не загнулись и не выродились. Вопрос в другом: что им мешает любить своих волчиц?
Если Доминик привез меня сюда, чтобы в очередной раз указать мое место, ему это удалось. Может, для Элис все это было в порядке вещей, но не для меня. Такие отношения точно не для меня.
Доминик, видимо, уже обсудил свадебные приготовления и ждал неподалеку, а когда я подошла ближе, притянул к себе.
– Все в порядке?
– В полном, – киваю я. – Что у нас дальше в программе?
Он переплетает наши пальцы и тянет уводит в сторону боковых дверей.
– Пойдем.
Мы идем по коридору, стены которого покрывает имитация мха, поднимаемся по каменным ступеням и очень скоро оказываемся в номере, который тоже стилизован под живую природу. Пол укрыт травяным покрывалом, кровать представляет собой гамак, растянутый между четырех столбиков, каменный столик и пни-стулья, водопад вместо душа. Стены здесь полностью прозрачные, что только добавляет единения с лесом, но кажется я начинаю привыкать ко всей этой «дикости». Ну или мне становится все равно.
Стоит нам переступить порог номера, я закидываю руки за шею Доминика и первой его целую. Вкладываю в этот поцелуй все свое яростное желание. Мы же здесь за этим! Зачем еще любовницы вервольфам? Не баллады же под луной слушать?
Доминик перехватывает мои запястья и заводит их над моей головой прежде, чем я успеваю добраться до пуговиц на его рубашке и ощутимо прикусывают мою нижнюю губу. А после толкает меня к мшистой стене, впечатывая в нее всем телом. Впечатывая меня в себя.
Я не остаюсь в долгу, кусаю его в ответ и потираюсь бедрами о его член. Пока что через одежду, но учитывая, что на мне нет белья, получается достаточно остро.
– Что Элис тебе сказала? – выдыхает Доминик, отрываясь от моих губ.
– Ничего.
Его глаза сверкают гневом и возбуждением. Альфа совсем неравнодушен ко мне, и я это читаю не только по глазам. Мне в живот упирается вполне ощутимый бугор.
– Что я говорил про ложь, Шарлин?
– Она сказала то, что я и так знаю. Что человеческие женщины нужны вам исключительно для развлечений. Что я нужна тебе для секса. Так что хватит тратить время на разговоры! Сделай, наконец, то, ради чего мы здесь!
Наверняка, за приказы альфе по головке не погладят, но я прижимаюсь к нему тесно-тесно, как кошка потираюсь о его тело. Он же хочет этого. Хочет меня. Так пусть получит!
Только это и получит.
Взгляд Доминика вспыхивает желтым. Не просто желтым, он загорается такой яростью, что у меня перехватывает дыхание.
– Предпочитаешь верить кому угодно, только не мне, – рычит он.
– Ну почему же? Тебе я верю. – Только очень внимательный способен уловить в моем тоне сарказм, а Доминик – внимательный.
– От меня ты получишь только правду.
Правду об отношении альф к этим девушкам и их привилегиям. Или он о другом? Боится, что меня настроят против него?
Мне смешно от самой идеи.
– Меня не интересуют ваши волчьи игры, Доминик! Будь моя воля, я бы вообще не сталкивалась ни с одним вервольфом. Ни с альфами, ни с их постельными зайками! – Последнее я выплевываю как самое страшное ругательство.
– Постельными зайками? – переспрашивает он. – Таким ты видишь мое к тебе отношение?
– А это не так?
Человеческие черты вервольфа меняются, заостряются, открываю звериную суть. Нависая надо мной Доминик сверлит меня таким злым взглядом, что мне кажется, он готов просто растерзать меня на месте, и я инстинктивно вжимаюсь спиной в стену. А потом меня поднимают в воздух, и вот я уже оказываюсь на кровати-гамаке, из которой не так просто выпутаться.
– Нет, Шарлин, на зайку ты точно не тянешь, – низко рычит вервольф. – И на волчицу тоже.
Он разворачивается и идет к двери. Когда до нее остается два шага, до меня доходит, что он собирается просто уйти.
– Куда ты?
– Пойду займусь тем, ради чего сюда приехал, – бросает он через плечо и выходит за дверь.
Глава 7
– Рэбел, ты перезвонила приму Доретту?
– Да, он сказал, что заберет свой заказ вечером.
– Отлично. А что насчет той огромной коробки в подсобке?
– Разберу, как только будет время.
– Завтра?
– Завтра у меня выходной!
Точно! Я и забыла, что пообещала его помощнице.
Прошла неделя с того вечера, как Доминик привез меня в клуб для альф.
Тогда он просто ушел из номера и вернулся практически под утро. Я спала, но тут же проснулась, почувствовав на себе его взгляд.
Я не знаю, чем он занимался всю ночь, но от него пахло потом и чем-то звериным. Диким. И я действительно пожалела, что я не волчица, которая может улавливать обонянием мельчайшие детали. Я не спросила, решила притвориться, что мне все равно, хотя любопытство раздирало меня на части, а он постоял возле гамака и отправился под водопад.
Там я тоже побывала вечером. Как и обошла по кругу странный номер, прогулялась по коридорам, но нашла только еще одну комнату, джакузи и выход в лес. Проход в общий зал отеля оказался закрыт.
Доминик меня просто запер.
Вот тут не нужно было спрашивать «зачем», видимо, он не хотел, чтобы я общалась с кем-то еще. Не то, чтобы я сильно жаждала этого, но идея поговорить с другими альфами приходила мне в голову. Банально для того, чтобы получше узнать их общество, а в идеале – услышать для себя что-то важное. Конечно же, Доминик перестраховался, и когда я это поняла, то первые полчаса хотела разбить что-нибудь о его голову.
Потому что никакие сделки не позволяли ему запирать меня где-либо!
Но в этом номере даже разбить ничего толком нельзя было. Поэтому моя ярость перетекла в режим «Да пошло оно все!», и я легла спать, а проснулась от его взгляда.
Мы не сказали друг другу ни слова. Я кожей чувствовала, что Доминик злится, но мне было плевать. Если кто-то здесь и имеет право злиться, то это я. Это меня бросили и оставили в одиночестве на всю ночь. Это мне давали советы не заморачиваться и быть благодарной альфе, который меня выбрал. Это меня чуть не задушила его амбициозная невеста, совершенно не согласная с правилом мира вервольфов, где волчицы созданы исключительно для продолжения рода, а во главе стаи стоят только самцы.
Бесы меня забери, я его не понимала!
Чего он вообще хочет?
Игрушку? Обожающую его девицу? Так выбрал бы такую, как Элис!
Зачем ему я?
Доминик прав: я не волчица, и постельной зайкой тоже стать не смогу. Я – человек. Я согласилась стать его любовницей, но на этом все. Я не обещала ему ничего кроме.
Может, вервольф сам это понял, потому что привез меня домой, и с тех пор не звонил и не присылал подарков. С одной стороны это меня устраивало, с другой – здорово напрягало. Ведь не общаясь с ним, я не могла узнать, что там происходит с самопровозглашенным альфой. К тому же, меня раздражал сам факт того, что он больше не требует от меня выполнения условий нашей сделки.
Что он хочет мне доказать?
Ощущение, что меня пытаются проучить, наказать, подстроить под себя усиливалось с каждым днем. Желание взять и позвонить первой перемежалось с желанием никогда больше его не видеть. Я окунулась в работу, забирала ее домой и засыпала в обнимку с ноутбуком, но все равно продолжала о нем думать. Все-таки встретилась с примом Лораном, и узнала, что сейчас мой магазин стоит больше, чем год назад, но все же недостаточно, чтобы покрыть долг Дэнвера. Долг, доказательства о котором так никто и не предоставил. Я набирала еще больше работы, а когда переделала все на несколько недель вперед, то взялась за собственную книгу.
Я всегда писала медленно, но тут дело пошло, и я выдала три полноценных главы, впереди замаячил экватор сюжета. Книга помогла там, где не помогала рутина, и я писала даже на работе, когда покупателей не наблюдалось. Впрочем, последних становилось все больше и больше: приближалась зима, а с ней Самая длинная ночь – большой праздник, на который было принято дарить полезные подарки. А что может быть полезнее книг? Поэтому будущий выходной Рэбел обещал стать последним в ближайший месяц. Про свои вообще молчу!
Новый звонок как раз настигает меня, когда я прощаюсь с одной из покупательниц, улыбаюсь ей и желаю хорошего дня. Правда, Рэбел говорит, что в последние дни моя улыбка устрашает.
– Алло?
– Прима Мэддисон, добрый день. – У девушки очень приятный, мягкий голос. – Меня зовут Венера. Я ассистент Доминика Экрота.
Бесы! Только о нем забудешь – тут как тут!
Точнее даже не сам Доминик, а его ассистентка.
– Прима Мэддисон?
Понимаю, что залипла, и машу Рэбел, чтобы она меня подменила на кассе.
– Простите, раньше мне звонил сам прим Экрот, поэтому я сейчас немного в шоке. А так… Приятно познакомиться. Чем обязана?
– Мы с вами знакомы заочно. Вам не понравился мой выбор одежды. Поэтому предлагаю сегодня встретиться и подобрать вам новый гардероб. По вашему вкусу.
Что я там говорила про немного в шоке? Теперь я много в шоке.
– Мне не нужен новый гардероб! Меня полностью устраивает мой.
– Но он не устраивает прима Экрота. Поэтому он предлагает компромисс: вы покупаете новую одежду, а я помогаю вам с выбором.
Компромисс? Какой же это компромисс, если он отправляет ко мне какую-то девицу, которая все равно выберет за меня? Я просто закипаю, и желание бросить трубку, набрать Доминика и высказать ему все, что думаю, горчит на языке.
– Если приму Экроту так хочется меня приодеть, то пусть делает это сам.
– Он просил передать, что сейчас занят вашим вопросом, поэтому поставил задачу мне.
Хорошо, намек на долг заставляет меня передумать просто повесить трубку. Кажется, Венера это тоже понимает:
– Поверьте, я полностью компетентна и как ассистент, и как стилист.
– То есть часто одеваете его пассий?
Вот теперь я прикусила язык. Потому что какое мне дело, кого они там одевают и кого сопровождают?
– Нет, – я слышу в голосе Венеры улыбку. – Просто долгое время сталкивалась с миром моды.
Хорошо, что она не видит мою скептически приподнятую бровь. Сталкивалась с модным миром, а потом стала работать на Доминика? Это даже звучит смешно. Но я опять убежала не в ту степь.
Ладно, я смирилась с тем, что Доминик меня одевает, и у меня уже не дергается от этого глаз. Но одно дело подарки, совсем другое – разгуливать с ассистентом Доминика по магазинам. Кто вообще такая эта Венера? Кроме того, что ассистент.
– Может, Доминик заодно подгонит мне пару помощников в магазин? Раз он такой щедрый.
Но Венера не ведется на мой сарказм, отвечая с все той же мягкостью:
– Я передам ему вашу просьбу.
Я вздыхаю и мысленно считаю до десяти.
– Послушайте, я сегодня не могу. У меня много работы.
– Может, тогда завтра?
– И завтра тоже.
– Тогда я вынуждена передать приму Экроту, что вы слишком устаете на работе.
Ага, чтобы Доминик запретил мне работать.
Вот манипулятор!
Телефон буквально скрипит, настолько сильно я его стискиваю в ладони.
– Сегодня в шесть вас устроит?
– Идеально.
Я продолжаю работать в удвоенном темпе, потому что до шести нужно все успеть, и даже почти со всем успеваю. Но, разумеется, даже речи не идет о том, чтобы продолжить книгу. Доминик со своим шопингом все мои планы поломал! Хотя лучше шопинг с этой Венерой, чем встреча с ним.
Видеть не могу этого деспота!
Когда без пяти шесть в магазин входит брюнетка в стильном светлом костюме и направляется ко мне, я решаю, что это может быть только клиентка. И с очень большим кошельком. Потому что первое, что бросается в глаза – это тонкие черты и манера держаться по-королевски.
Поэтому, когда она протягивает мне руку с идеальным маникюром и представляется:
– Венера.
Я понимаю, что меня уже ничего сегодня не способно шокировать. Передо мной явно одна из тех женщин, которые даже спросонья выглядят прекрасными. Немного раскосые глаза, густые иссиня-черные волосы и стройная фигура. Ощущение идеальности портит крупноватый нос с горбинкой, но даже он умудряется добавить ей экзотичности.
Доминик издевается?!
Или у него все ассистенты, как с обложки журнала?
– Вы просили о помощи по магазину, – она кивает двум вервольфам за ее спиной. – Дайте им задание, и они все выполнят, пока мы будет заняты более приятным занятием.
Я складываю руки на груди.
– Терпеть не могу шопинг.
– Я тоже, – улыбается Венера, обнажая белые ровные зубы. А мне хочется позвонить Доминику и сказать, что этот ассистент мне не подходит, и попросить выдать другого. Лучше подслеповатую бабулю лет восьмидесяти. – Приятное будет после него.
Так! Никуда я звонить не собираюсь, как и быть милой с этой Венерой. Что вообще за странное имя? И почему она не представилась официально? Но то, что от шопинга не отвертеться, было понятно сразу.
Воспользовавшись “добротой” Доминика, я сдала волков в подчинение Рэбел и взяла ключи от машины, поставив Венеру перед фактом, что мы отправимся по магазинам на моей. Уже на улице поинтересовалась.
– Вы правда не любите выбирать одежду?
– Для себя нет. У меня небольшой рост, поэтому сложно найти что-то подходящее.
Венера действительно ниже меня на голову, и это несмотря на то, что я в кроссовках, а она в туфлях на высоких каблуках.
– Куда едем?
– Примроуд восемнадцать. Начнем оттуда.
– Хорошо, прима Мэддисон.
Примроуд – улица дорогих брендов. Неудивительно, что мы направляемся именно туда. Замечательная новость – от моего магазина до нее минут тридцать, и нам с Венерой даже не приходиться разговаривать друг с другом. Хотя я то и дело на нее поглядываю, пытаясь понять, что с ней не так.
– Вы не назвали свою фамилию, – напоминаю я.
– У меня ее нет.
– Как – нет?
– Муж после нашего развода не захотел, чтобы я использовала его фамилию, а родители от меня отказались, поэтому у меня осталось только мое имя.
Я едва не пропускаю поворот, и на мгновение впиваюсь взглядом в лицо Венеры, но оно безмятежно.
– Это вообще законно?! – рявкаю я.
– Для вервольфов да.
Теперь до меня доходит, что с ней не так. Все с ней так, просто она волчица.
Мне хочется спросить, за что. Внутри просто зудит от этого вопроса! Но в последний момент я сдерживаюсь и плотно сжимаю губы.
Несмотря на то, что я была замужем за вервольфом, я мало о них знала. Они жили рядом с людьми, но всегда были закрытым обществом со своими правилами и звериными законами. К тому же, Дэн не любил говорить о «предателях». Стоило вспомнить его родителей, он выходил из себя, и как правило такие разговоры заканчивались либо ссорой, либо сменой темы. Поэтому большую часть я знала из наших встреч до свадьбы. Например, то, что волчицы рождаются гораздо реже, чем волки, поэтому девочки для них очень ценны. Они в основном занимаются продолжением рода, мужем и семьей, и не работают.
В отличие от девушки на соседнем сиденье.
Семейка Дэнвера рассталась с ним из-за женитьбы на мне. Но спрашивать, что натворила Венера, я не стану. Это как минимум бестактно. Слишком личный вопрос. И судя по тому, что она работает на Экрота, сейчас у нее все хорошо.
– Тогда зовите меня Чарли. Чтобы было честно.
Только сейчас замечаю, что Венера расслабляет пальцы, крепко сжимающие темно-кофейный клатч, а на ее губах мелькает едва заметная улыбка.
– У вас интересное имя, – говорит она.
– Папа постарался.
Мы как раз приехали, так что разговор сворачивается сам по себе. Я паркуюсь возле бутика «Ария», а потом следую за Венерой по мраморным ступенькам. В витринах застыли манекены в молочного цвета платьях, очевидно, модного в этом сезоне, но я без интереса скольжу по ним взглядом.
Внутри все то же самое: пастель и роскошь. Нас с Венерой встречают искренними улыбками и сразу предлагают помочь. Венеру здесь явно знают, потому что консультанты переключаются на нее. Если по телефону я действительно решила, что она одевает любовниц Доминика, то сейчас, глядя на девушку и узнав ее происхождение, поняла, что все проще – она сама одевается в таких местах.
Я решаю оглядеться, но делая круг по магазину, не нахожу ничего, за что бы зацепился глаз. Да и какая разница? Доминик же сказал, чтобы купила себе новой одежды. На его вкус, конечно же.
– Вам здесь не нравится? – интересуется Венера, присоединившись ко мне.
– Просто выберите мне одежду, которая устроит прима Экрота, и перейдем к приятному. И я очень обрадуюсь, если под этим вы подразумеваете визит в бар.
Венера кашляет в ладонь, и я понимаю, что она таким образом сдерживает смех. Потому что ее темные глаза искрятся весельем.
– Какой же это компромисс? – спрашивает она, отсмеявшись. – Мы подберем то, что нравится вам.
– Тогда нам стоит махнуть в ближайший торговый центр.
– Или выбрать другой магазин. Мне кажется, мы не с того начали. Что вам нравится?
– Я люблю джинсы и удобную обувь вроде этой, – я киваю на свои кроссовки. – В ней удобно водить, и не нужно переживать, что подвернешь ногу. Но мне известно мнение Доминика: пока мы вместе, я должна выглядеть как вы. Ну или как они.
Я махнула на девушек-консультантов, застывших в стороне.
– А вам этого не хочется? – приподняла брови Венера. – Порадовать его.
Собственное «нет» я тоже ловлю на подлете. Браво мне! Наши отношения с Домиником ее не касаются, и вряд ли Венера в курсе о нашей сделке.
– Понимаете, у меня есть собственный стиль, – говорю я. – В другой одежде мне некомфортно.
– В более женственной?
– У меня есть платья! Я надеваю их иногда. По праздникам.
– То есть базовые капсулы одежды у вас есть?
– У меня есть девять пар джинс и деловой костюм. И еще летний сарафан. А теперь еще юбка-карандаш от вас.
– Две, – поправляет Венера.
– Одна, – признаюсь я. – Золотая, очевидно, в химчистке.
Ассистент Доминика смотрит на меня как-то странно, но потом быстро берет себя в руки. Видимо, работает на него давно.
– Давайте так, Чарли. Мы гуляем по магазинам в моем списке, подбираем вам базовый гардероб и находим компромиссное решение между вашим вкусом и запросом прима Экрота. Тем более что он не ограничивает наши ресурсы. И я знаю места, где вам точно понравится.
То есть Доминик дал много денег и сказал ни в чем мне не отказывать? А почему бы и нет! Отвертеться не получится, так хоть удовольствие получу.
– Давайте попробуем.
Мы прощаемся с консультантами и пропускаем несколько бутиков, прежде чем завернуть в один из них. Здесь одежда поярче и есть брючные костюмы, но фасоны опять мимо. Поэтому мы переходим в следующий, и дальше, и дальше, пока Венера не приводит меня в совершенно неприметный магазинчик, на дверях которого лишь черная табличка с серебристой гравировкой «Салон модной одежды примы Баро».
– Это место для своих, – говорит мой самопровозглашенный стилист. – Мало кто знает об этом магазине, но здесь можно найти действительно эксклюзивные вещи, а главное – удобные.
На входе нас «встречает» манекен в юбке-шортах, а сам магазин чем-то напоминает мой с поправкой на то, что здесь вместо книг одежда. В воздухе витает приятный цветочный аромат, играет музыка из маминой молодости и даже есть клетка с яркими попугайчиками, но нет гнетущего стерильного ощущения бутиков.
А платья какие! Я залипаю на черное в мелкий цветочек. Правда потом залипаю на ценник. Да уж, не зря я сравнила их с редкими книгами.
– Винтажная мода, – объясняет вынырнувшая будто из ниоткуда светловолосая женщина. – Под старину. Здравствуй, Венера. Ты в гости?
– Привет, Джантия, – сияет волчица. – Это Чарли, и ей очень нужен такой гардероб, чтобы все кусали локти от зависти.
– Красивый и удобный, – уточняю я.
– Тогда вы по адресу!
И понеслась.
В следующий час (а может, два, я совершенно теряю счет времени) я перемериваю, наверное, треть магазина. Спорю с Джантией и Венерой и, кажется, начинаю входить во вкус. Мой гардероб пополняется несколькими свободными юбками, яркими блузками и коктейльными платьями.
– Осталось найти обувь, – улыбается Венера, довольная шопингом, и отправляется все оплачивать, а я влезаю в кроссовки и иду следом.
Правда, застываю на полпути, будто натолкнувшись на стену, потому что в салон как раз входят Джинджер и Одри. Смех и разговор сестер резко обрываются, а с лиц одновременно слетают улыбки, сменяясь поджатыми губами и холодными взглядами.
Только смотрят они вовсе не на меня. Они замирают при виде Венеры.
Ассистент Доминика тоже вскидывает голову и пристально смотрит на волчиц. Если бы я не знала, что это в принципе невозможно, то решила бы, что они ведут мысленный диалог. И далеко не самый приятный, потому что в их взглядах проскальзывает нечто хищное. Угрожающее. Особенно это касается Одри: в глубине темных глаз мелькает ярость, которая, впрочем, тут же сменяется уже знакомым мне высокомерием.
Невеста Доминика вскидывает подбородок, расправляет плечи и шагает навстречу невозмутимой Венере. Слишком невозмутимой. Насколько я успела понять, она прекрасно умеет прятать свои чувства.
– Здравствуй, – говорит Одри.
– Здравствуйте, прима Конелл.
Они знают друг друга? Хотя, конечно же, знают. Одри – невеста Доминика, Венера – его ассистент. Еще одно можно сказать точно: друг друга они не любят.
– Не ожидала встретить тебя здесь. Я думала, у тебя сейчас совершенно другой стиль.
– Я здесь по работе.
В этот момент Джинджер замечает меня и восклицает на весь магазин:
– Чарли! Ты почему прячешься за вешалками?
Естественно, на меня теперь все смотрят, а я чувствую себя донельзя глупо. Потому что со стороны это действительно выглядит так, будто я стояла и подслушивала. Хотя никогда не занималась ничем подобным!
– У моей сестры дар ставить в неловкое положение себя и остальных, – неожиданно приходит на помощь Одри. – Здесь слишком много ароматов, иначе бы мы заметили тебя раньше.
Уверена, мой запах она запомнила и внесла в черный список.
– Очевидно, ты была занята кем-то другим.
Я подошла ближе и встала рядом с Венерой: от Одри я точно не собиралась прятаться. Пасовать перед ней тоже, как и мило общаться. Поэтому я перехватываю у Джантии пакеты с одеждой. Быстрее отсюда уйдем, быстрее оставим неприятную встречу в прошлом.
– Значит, пока Доминика нет в городе, развлекаетесь шопингом? – интересуется его невеста.
Нет в городе?
То есть мы не встречались, потому что он в отъезде?
Мне, конечно же, не нужно об этом сообщать. Лучше отправить своего ассистента.
Видимо, до невозмутимости Венеры мне далеко, потому что Одри вскидывает брови:
