Максим Похил
Критическая метаморфоза
После этого, ректор Анатолий Иванович, решив эту проблему, отстронив Димитрия от учёбы до конца года, переведя его в онлайн формат. И договорившись с пострадавшем о отказе претензий.
Всё бы ничего, только Дима считал пострадавшим себя и уже на следующий день, без зазрения совести, взяв банки красок, которые выделила ему его кураторша, Лалис Погорилова, а также шнурки, пошёл на свою последнюю пару. Когда Лалис унала причину надобности расходников и имя виновника этого «перфоменса», разделяя такое решение и отношение к Анатолию Ивановичу, без вопросов и с улыбкой, выделила ему необходимое.
Воспользовавшись временем, на которое этот преподаватель и опаздывал, заручившись помощью нескольких одногруппников, Дима испортил большинство станков для работы с металлом. Аудитория, как вместо палитры. Из узких и трудно доступных мест, шнурки, достать уже было невозможно, а значит и вернуть станкам прежние состояние. А из больше шести десяти присутствующих на паре, ни сыскалось ни одного свидетеля вандализма и весь ущерб, повесли на ответственного.
[Тук-тук-тук]
– Дядь, я открою, – сказала шестнадцатилетняя девушка и пошла к дверям.
Анатолий Ламель сидел в трёх метрах от входа и пил чай, а в другой руке держал пончик. Услышав, что ему не придётся прерывать свой перекус, он благодарственно закивал улыбчивой физиономией.
Двери распахнулись. И перед кареглазой девушкой, поднявшись на седьмую ступеньку, они жили в частном доме, с входом с пешеходный дорожек бульвара, стоял среднего роста парень.
Он стоял в зелёной куртке и держал что-то за пазухой. Не успев сказать ни слова, племянница Ламеля тут же отреагировала фразой.
– Что вы держите под курткой? – она не вспомнила его.
Сразу после того, как Анатолий услышал слова Карьи, он всё же бросил чашку и еду на стол. Помчался к дверям, прошёл через дверной проём и спросил: – Вы кто?! – угрожающе.
Дима отошёл назад на ступеньку и сильно раскрыв глаза от удивления, начал:
– Я ничего плохого не хотел. У меня вот… – и достал с под куртки сову.
– Со… совё… Ухты! Слушай, а это не ты тогда… ну… был тогда? – «разлилась» в радостном удивлении.
– Ты его знаешь? – Ламель.
– Да, вроде. Это же тот самый совёнок, которого я у тебя просила. Того, что отдавали. А что случилось? – последний вопрос был адресован Диме.
– Я ошибся. Очень сильно. И хотел бы извиниться за свои слова. Если это возможно, я хотел бы вновь предложить этого пернатого. Как вы и хотели… отдать в ваши хорошие руки, – Карью до глубины души улыбнули такие слова.
Она всё детство мечтала о сове. Карья подняла глаза вверх и трепетно спросила: – Дя, можно?
Ламель пожал плечами: – Та можно. Мы же с тобою уже договаривались.
Карья открыла рот от изумления и потянула к полу сонной сове руки. Дима спокойно, но с подавленным взглядом отдал и собирался уже уходить.
– А как её зовут? – поинтересовался Анатолий.
– Зовут? Хм… Я думаю, у вас хорошая фантазия, справитесь. Удачи вам, – и начал спускаться.
В ответ услышал, громкую благодарность от Карьи и спокойный и взвешенный от Анатолия: – Давай.
До отъезда Димы со Вдалога оставалась одна ночь и приняв во внимание, то что могила Клима так нигде не появилась и похороны за почти что неделю не произошли, он решил пойти отметить своё день рождение.
Приобрёв в ближайшем Ламеле, две бутылки тёмного пива, он направился подальше от людский глаз. Пройдя несколько десятков метров по територии заброшенного сахарного завода, он выбрал небольшой холмик, где и решил одну бутылку испить, а вторую оставить и установить в память о друге. Который не дожил две недели до своего 21-летия.
Такие воспоминания «накрывали» Дэриэла очень редко. Почти никогда.
За счёт этого, к нему вернулась большая часть адекватности и он, наплевав уже на те следы крови на руках, сел на кровать и оперился о стену и успокоился.
О чём конкретно думал Дэриэл и тем более в деталях, в этот момент, я думаю говорить нет смысла. Просто напомню, что хоть он и имел за собой серьёзное отклонение, но представлял в себе, весьма обычного человека. Если, конечно, не был спровоцирован на агрессию. Поэтому, чтобы понять его в тот момент, вам достаточно представить мысли среднестатистического человека, убившего троих людей и понимающего, что не сможет уйти от наказания. Короче говоря, безысходность.
Так вот, возможно посидев ещё с часок, у него бы вышло себя убедить в полной вине за убитых. В последствии чего, он бы мог решиться пойти и сдаться властям. Но роковой звонок на смартфон, не дал даже шанса на это.
[Надоедливая мелодия]. Дэриэл испугался звука, исходящего из кармана, что не помешало взять трубку и сказать: – Алло…
– Да, привет, – тихим и вымотанным голосом выдавливали из себя на той стороне разговора, – Ты… Ты дома? Говорить можешь?
– Та, да… – Дэриэл понял, что не посмотрел, кто ему звонит, а по голосу не узнаёт, – До… – быстро подвёл экраном к лицу, увидел «Элай» и с облегчением продолжил, – Дома. Могу. Что хотел? Как дела? – тоже устало и с лёгким страхом.
– Дела? Дела не очень. Слушай, я сейчас тебе кое-что расскажу, это правда и её нужно принять. Предупреждаю, информации будет много и вообще не порционно.
Элай никогда не умел давать информацию напрямую правильно, а ведь это сыграло очень сильный эффект: – Какая правда? Что при…
– Андрюха мёртв…
– Ан… всмы… не… не… не понимаю, – Дэриэлу стало тяжело дышать.
– Сегодня с утра. Я до последнего не верил, ходит к нему домой. Там полиция, оперативники, всё отцеплено.
– Та… та… та ка… – он начал заикаться.
– Дэриэл подожди. Сядь если не сидишь. Или выпей воды. Это не ложь. Официальная версия, гласит о том, что он застрелился. Больше подробеостей нет… – он шмыгнул носом, – Это первое, – Дэриэл не мог говорить, только молчал, – Второе. Со мной связывались знакомые с архива нашей редакции и по секрету, сказали, что у них начинают требовать личную информацию работников. Пока только просят, но такими темпами, скоро, будут обыски. Мы хоть числимся в разных подразделениях, но архив у нас один, так что тебе тоже нужно знать. И третье… – у Дэриэла участилось дыхание, – Тоже тяжелая информация. Восьмого, суд у Элиаса. Это после завтра. Я буду, не знаю трезвый ли, но буду… Ты будешь идти?
Дэриэл опять молчал. Не потому, что не знал, что сказать. А потому, что его мозгу, нужно было время сформировать модель поведение. Или даже, просто, так сказать, чтобы мысли в голове сами «рассосались».
И вот как раз, когда Элай вновь, задал вопрос: – Дэрил? Ты слышишь?
И тут что-то в нём [ЩЁЛК].
– Глава 12 -
Ночь. Феера, в своё время, была очень привлекательным городом. Ещё каких-то несколько десятков лет назад, промышленную столицу, некогда цельного государства, в сезон, посещали миллионы туристов. Сейчас же, этот город не то чтобы не может потягаться со своими былыми рекордами, он даже не обозначен на картах главных держав мира сего.
Мыку, отец рассказывал, как в молодости выезжая со столицы, любил в этом городе оставаться на неделю, для того чтобы посетить местные архивы. Он обожал снимать гостиницу на Дэфугельском бульваре, на восьмом этаже и производить записи в своих мемуарах. Глядя на ночные мосты, особенно Лыманьськ, главную гордость. Ну или уйти в запой на неделю, тоже бывало не раз.
И сейчас, когда Мык едет в двух местной машине, на пассажирском месте, что даёт ему вполне лицезреть, теперь этот, мало населённый город, он ни на секунду не засмотрелся на местную архитектуру, колорит или же повадки жителей. Всё, что он чувствовал смотря вокруг, это ненависть к правительству города и жалость к людям здесь живущих.
– Проснулись? – поинтересовался водитель и по совместительству глава охраны Мыколая Дзэркального.
– Та я и не спал. Хотя наверно стоило бы…
– Ну уже и нет времени. Пару минут и мы на месте.
– Это что Дэлила?
– Да, были сдесь когда-то?
– Бывало… – нахмурил брови, – У нас там сколько, пару часов хотя бы есть на пребывание? – Фил закивал, – Хорошо.
Пикап Мыка заехал на территорию полицейского участка. Остановившись у шлагбаума. Фил протянул документы через окно проверяющему, тот, беззаботно открывая их, взглянул и моментально удивился, нервно закивав головой давая знак, чтобы подняли ограждение. Машина заехала в самый центр и припарковалась у клумбы.
В начале вышел Мык, он спокойно покинул машину, слегка сильнее хлопнув дверьми нежели нужно. На нём был тонкий синий плащ, толстые чёрные Джинсы и тёмные берцы с синими шнурками. С карманов торчали кожаные перчатки.
Филофей же, вышел сразу, как только надел кобуру и вытащил ключи из зажигания. Одет почти во всё тоже, только в цвет хаки.
Впереди у стен здания, перед несколькими столами с накрытыми трупами, стояли две девушки. Одеты по-теплее с угрюмыми лицами и окружены толпой охранников и не только, одетых в чёрные костюмы, с пистолетами. Человек двадцать пять высматривали сектор и ходили вокруг здания.
Никто из ныне присутствующих не питал к Мыку уважения. Разве, что новенькие из охранников ощущали страх. Напрасный. Это, Дзэркальный ощутил, как только он начал проходить сквозь толпу и увидел на себе взгляды девушек.
Анна Цэфирко и Вулана Кравэць оборачивались, уже заранее зная, что Мык прибудет. Они не поприветствовали друг друга, а вместо этого, он сразу же пошёл смотреть умерших. Всё это время суетились патологоанатомы, бегающие из здания наружу и обратно. А после каждого шороха в кустах, люди в чёрном сразу, по рации сообщали о ротации. А Вулана, после каждого шипения аппаратов, вздрагивала от непривычности. Ей было не по душе такое количество охраны, но ничего не поделаешь, приказ отца.
Мык слегка наклонился над трупом Алексея Сильвэстровича Спавына, без единой эмоции закивал и отпрянул. Девушки недоверчиво проследили за ним глазами, но не комментировали. Потом он достал смартфон, раскрыл его как книгу и что-то напечатал. Дальше одел перчатки и обошёл ещё несколько умерших, параллельно приоткрывая комбинизон с лица тел.
Анна молча указала ему на сильно раздробленные и кровоточащие части тех тел, чтобы не запачкался, на что тот лишь отмахнулся, не собираясь даже смотреть в её сторону.
Вулана скривила лицом и махнула Анне, мол «лучше не лезь к нему».
В этой небольшой суматохе к Вулане подбежал глав врач и сообщил, что вскоре прибудут ещё трупы и их уже некуда слаживать. Вулана ответила, что разберётся и врач убежал.
На самом деле эти трупы, по большей части, относились к разным инцидентам, но так как произошло их нахождения в одно время, то было затруднительно всех разместить.
Минутная пауза и Анна не выдержала столь гнетущую атмосферу:
– Что это за тварь сотворила? – показала на самый крайний труп рыжего, зелёно глазого мальчика, у которого было изрезанное лицо и найденного неподалёку в канале.
– Не человек… – добавила Вулана.
– Тааак, мать пацана, зовут Надежда Григорьевна. Тридцать лет, мать одиночка. Раньше работала на местном сахарном заводе, а сейчас безработная… – Мык задумался, – Та ладно вам, почему сразу тварь. Вроде спокойная женщина.
– Мы об убийце говорим! – Анна повысила голос.
– А справа, я так понимаю, Спавын, – он проигнорировал их ответ, – Когда на ногах стоял, таким грозным казался. А теперь… хэх… Иллюзия.
Вчера ночью на кортеж Спавына, можно сказать на подставной, ибо его самого там не оказалось, было совершено нападение из пяти тонированный машин, стрелявшими из автоматов. Мертвы все восемь человек. Нападавших найти не удалось. Первые часы происшествия думали, что убийца Спавына и его людей, является одним и тем же человеком. Пока не нашли больше улик.
– Я не понимаю, тебе смешно? Тут мёртвые люди лежат, а ты угараешь?! – Вулана накричала и заставила поднести взгляды их охраны на Мыка.
– А я не понимаю, с каких пор тебя волнуют людские смерти в твоей республике. До этого ты вроде как весьма удачно это игнорировала, – даже не подняв голову, ответил.
– Что ты несёшь?!
– Несу? Тогда скажи… Ты от, например, знаешь, сколько за эту ночь умерло людей в Феере? – и только после последнего слова, он взглянул на неё.
– Дв… – Вулана на эмоциях хотела проговорить цифру в двадцать один, потому как трое на столе, в здании восемь и только что ей передали информацию, что сюда следует ещё десяток.
Но решила не разглашать, чтобы все вокруг не узнали правды: – Много!
– Ну относительно недели назад, да. Но я прошу цифру. Хотя бы примерно.
– Ты глухой? – Вулана.
– Чего ты хочешь? Я не понимаю? – Анна тоже добавила, – Ну да, люди умирают сами или их убивают. Такое случается. Ну мы, пытаемся справиться с…
– Справится? А тогда, как так возможно, что после каждой вашей попытки «справиться», на следующий день продолжают умирать люди?
– Мык, давай ты… – Вулана, хотела попросить вести себя по тише.
– Шестьдесят, сука, три человека! Мертвы за этот день. Вы что ебанулись?! – обе недоверчиво молчали, – Как у вас так получилось, Вулана, что поза вчера вы якобы поймали маньяка, который убил больше двадцати людей на этой же, сука, улице, но сейчас смерти продолжаются, – и ткнул пальцем в рядом стоящие трупы, – Только вы об этом уже не горите по ТВ. А дело закрыто, ведь убийца сидит, да?
– Подожди, ты сейчас приехал и начинаешь здесь что-то предъявлять. Может мы лучше знаем… – Анна решила понизить градус агрессии, но не вышло.
– Ага, особенно ты, у который в провинциях, орудуют три серийных маньяка, уже на протяжении полугода. Общее количество жертв достигло сотни.
– А твоё какое дело?!! – это было через чур громко и все услышали крик Вуланы, вплоть до врачей в здании.
Я думаю здесь стоит пояснить, кто такие эти Мык и Анна. Мыколай Дзэркальный, это сын экс гетьмана Дъевресса, а сейчас пребывает на посту зам Главы службы безопасности Дъевресса, самый младший из троих. Анна Цефирко, дочь главы республики Лоружын.
– Ааа! – Мык раззадорился и показал лёгкую улыбку, – Теперь так заговорили? Ну хорошо. Кхе. А в том разница, что твои маньяки, после того как насытятся здешними людьми, потом могут пересечь границу и уже проделывать это у меня в стране. Они ведь не под подозрением и наши пограничники не знают, что их нельзя впускать.
– Что? Когда такое было?!
– Когда?! Ты хоть немного следишь за дипломатическими сообщениями?! Вчера в нас, в приграничном с вами городе, словили рецидивиста, работающего таксистом. Его раскрыл наш гражданин и составил фоторобот. Оказалось у него простая схема. Он подбирал людей, угощал водой или цитрусовыми клафелином. Потом кого грабил, кого насиловал, а кого убивал. На детекторе он сознался, что у него есть пособники. Сделали фотороботы и на них. Так, что если окажется, что и эти находятся уже у меня или пострадает ещё хотя бы один гражданин, то больше терпеть никто не будет и возможно придёться закрыть, к хуям, границу.
Советник Вуланы, подошёл буквально к ней на несколько секунд и попытался сказать, что она не обязана отвечать или вообще вступать в диалог с Мыком, но та тихонько махнула и продолжила.
– Какой таксист? Не знаю, как раньше, но сейчас же никого не убивают. Что это за убийца?!
– Ты смеёшься? – с ужасом раскрыл глаза Мык, – На протяжении двух месяцев у вас пропадали люди. Фактически каждый день. Большинство свидетелей рассказывают, что последний раз видели их садящихся в такси. Сегодня пропали семеро. Ты вообще ничего не знаешь?! – со злобой добавил.
Вулана умолкла. Услышав подобное, она начала разглядывать присутствующих. Анна, стояла на своём месте и задумчиво поглядывала, то на неё, то на Мыка. А её советник с под лба смотрел на Вулану. Ну, а все остальные вновь бегали и суетились, ибо тела жертв вот-вот прибудут.
Отец поставил её фактически руководить правительством, вообще без подготовки. Так вчерашняя «тусовщица» и абсолютно не понимающая в политике девушка, сегодня уже имела все рычаги власти. Естественно, она ни грамма не была в курсе событий, но хотела казаться вовлечённой.
И к сожалению, для неё было бы невозможным сознаться в своих ошибках. У Вуланы присутствовал такой фактор, что если перед ней стоит человек, которого она не уважает, то перед ним, она никогда не извиниться и не признает его правоту. В таких случаях у Вуланы срабатывает защитная реакция.
– Короче, – поднела на него взгляд, – Не важно. Послушай, ты. Я тебя не учу и ты пожалуйста не веди себя так, как будто ты тут главный. Сегодняшняя конференция должна была пройти между нашими отц… между главами государств, – Вулана оговорилась, на что Мык ехидно улыбнулся, – Аня решила блеснуть инициативой и приехала вместо отца. Мой не смог – заболел. Вот я…
– Хаха, ты думаешь я не знаю, что в него стреляли? И, наверное, свои же!
Анна услышала для себя что-то новое, но не подавала вид, а даже слегка отошла назад, стараясь не создавать вид треугольника раздора.
Вулана ужаснулась такою просвещённостью Мыка, что дальше начала кидать слова как ножи: – Хватит! Мой отец не смог! Третьим приглашали вашего гетьмана! Но почему-то приехал ты! Тебя не звали!
– Я приехал потому, что наш, после избрания, уже как полгода игнорирует любые контакты с вами. И не за какие деньги он не посетит это место, точно так же, как и Лоружын, – крича ткнул пальцем в Анну, – И вы это знаете, но всё равно пытаетесь делать вид, что кому-то нужны. Пытаетесь делать вид, что у вас получается вести политику.
Когда уже вновь зашла речь и о Лоружыне, Анна не выдержала и с язвила: – Да-да, ты ещё об эмиграции забыл рассказать… – с сарказмом.
Мыка тригернуло и он резко перевёл взгляд: – Да? – ехидно и с иронией, – А ты что только узнала, что от вас бегут люди с ломя голову?
– Успокойся, большая эмиграция у нас уже давно закончилась, – спокойно ответила Анна.
– Да что ты говоришь? – широко раскрыв глаза, – У тебя вообще ещё хуже ситуация. По твоей республике, у нас, по всем отчётам, ваша эмиграция, за этот год, побила антирекорды, за всю историю.
– Ага… А у тебя в республике какая эмиграция? – Анне было не приятно такое слышать.
А сдесь уже Вулана стояла молча, в этой теме, с недавних пор, решила для себя сначала разобрать получше, прежде чем говорить.
– Слышишь, никогда не называй мою страну республикой! Дъевресс признают другие цивилизованные страны, в отличий, от вас!
– Если бы не вы, то нас бы признали и всё было бы в порядке, – Анна, – Ты лучше скажи, как у нашей такой плохой для жизни республики, газ дешевле нежели у вас?! А?
– Хэхэхэ… Газок дешёвый? – он потёр руки, – Мы же оба знаем, почему всё так сложилось. На каких условиях и что вы даёте взамен. Мы лучше будет покупать, по рыночной стоимости, зато сохраним свой суверенитет. А если бы у вас действительно было бы всё так круто, то я думаю, лично бы ты, не покупала у нас дачные участки под сто гектаров, на берегу реки, через третьих лиц, чтобы об этом никто не узнал. Да, Влада Вороненко? – Мык использовал имя, числившееся на поддельных документах, для покупки земли семьи Цэфирко.
Анна попыталась сделать вид, что она впервые слышит об этом, но получилось слабо и она затихла.
– Хорошо… – Вулана заговорила в пол голоса, – ваш не приехал, это понятно. Но и тебя здесь нихуя не ждали. И не смей больше являться сюда со своими националистическими татуировками.
Мык задумался. После долгого скандала, его воротник немного опустился и стало видно. Зелёно-чёрный флаг – организации «Зелёный клин». Участником которой, он являлся официально.
– А вот тут… мда… Тут ты права, – Филофей всё это время стоял в метре от него и молча ждал конца публичной «аудиенции», – Меня никто не ждал. Но в тоже время, твой отец, Павел Лэрлэнович, ждал участников двух сторонней группы, для создания адекватной инфраструктуры на границах. А я предоставляю ей охрану. Так что тебе придётся потерпеть меня ещё один день, – Вулана вновь прокололась в своих познаниях, но виду не показала, – Но больше, я уверяю, по пустякам, я никогда не прибуду. А на счёт тату, это не твоё собачье дело и замечание по этому поводу делать не смей. На меня ваши законы не распостроняються, – спокойно развернулся и ушёл.
Как только Мыколай пошёл к своей машине, Вулану отвлёк помощник. Чтобы показать первые улики, указывавшие на возможного убийцу Спавына. Анна слегка подслушала разговор, подойдя сзади, но ей это ничего не дало. А вот Вулану наоборот, сильно удивили результаты. По предварительным оценкам, убийца был парень проживавший в этих районах. На это указывали свидетели видевшие его в больнице. Следы. Рваные отпечатки, которые сначала было сложно опознать. По мнению экспертов, таких как Маргарита Фарвара, на него указывали ещё несколько убийств. Под которые он подпадал.
Вулана слегка не поверила написанному, но вскоре, когда встретиться с Маргаритой лично, она будет удивлена, когда ей покажут конечные результаты и саму ориентировку на Дэриэла Клынкова.
Четырнадцать часов назад. Утро того же дня. Седьмое сентября.
Настолько солнечный день, осенью, редко случался. Дождя не было и не намечалось, ветра тоже. Поэтому бары, рестораны, интернет-кофеварные, лицензированное казино, свежие выпечки и немного ярмарки распахнули свои витрины и вынесли ко входу, столы и стулья с накрытиями и сделали ещё уже, но красивее и приветливее Дэфугэльский бульвар.
Эта была жемчужина запада Фееры. Этот бульвар славился приветливостью граждан к туристам, разнообразием еды и аутентичностью брусчатки вместо асфальта. Каждый день в хорошую погоду, да и не в хорошую, сюда любят приезжать со всей республики и наслаждаться видами. Прекрасные двухэтажные домики в готическом стиле, круто наполняют картину историческими тонкостями и красками это место.
В один из таких ново открывшихся десертных, зашла леди. У неё сегодня был отличный день, славная ночь зарядила её на целые сутки радостным настроением. Сначала она подошла к витрине с мороженным, засмотрелась на одну пышную порцию и уже была готова брать, как её переубедила вторая соседняя витрина уже с другими кондитерскими десертами и ей захотелось другого. Шоколадный торт. Вот что ей пришлось по вкусу. Девушка подняла руку и лихорадочно попыталась привлечь внимания официанта. Марвин, официант, ещё, как только она вошла в двери и показалась в этих четырёх стенах, он тут же положил на неё глаз, увидев её обтягивающие Джинсы и подвёрнутую, клетчатую, красную куртку. Он сразу понял, что ей нужно будет у них заказать совсем другое, нежели то, что ей сейчас приглянётся.
Девушка не успела даже ничего сказать, как этот официант уже был около неё. Он внимательно выслушал её просьбу и где она будет сидеть и что она хочет пить и как ей тут всё нравиться и что на стенах очень красиво блестят звезды и как бы ей хотелось сесть, чтобы её никто не видел, дабы не мешали наслаждаться вкусом и интерьером. А потом тихонько попросил, чтобы она разрешила дать ей совет. Она удивилась и согласилась с милым лицом. Он спокойно наклонился к её уху и кокетливо сказал: «Посмотри какая сочная погода. Не холодно, тёплый воздух. Такого не будет ещё по крайней мере пол года. Красотой залы, сможешь насладиться в любой другой день. Возьми молочный коктейль и, – какойто десерт, – Сядь вон там, – показывает пальцем, – На летнике. Там ветер дуть не будет, вчера установили новый козырёк. Я думаю здешние виды тебя не должны разочаровать», – и улыбнулся.
Она с удивлением взглянула ему в глаза, подумала с пять секунд и ответила: – Нуу ладно. Хорошо. Поступлю, как ты говоришь. Если всё так, то можешь рассчитывать на хорошие чаевые, – и ушла к столику.
Не на это рассчитал Марвин, но в данном случае, хотя бы что-то. Плюс, уходя на воздух, девушка, дала возможность официанту взглянуть на неё сзади.
Она села за двух местный столик. Повернулась к двору лицом и начала разглядывать окружение. Её обзор, аккурат обхватывал сектор бульвара, где люди толпами ходили туда и обратно, а также ещё несколько параллельных улиц, где сейчас и именно в эту секунду вели реконструкционные работы по возвращению старых домов в их старинные образы и стили.
К сожалению, подобное редко делали в этих местах. Тенденция была настолько жалкая, что во время реконструкции одного здания, где-то неподалёку рушился другой. Работы вели редко. И фактически, дело о возвращении района в его исторический вид, стояло на месте.
Девушка с удовольствием уставилась на занимательных рабочих, которые помалу бегали по уставленным строительным лесам и выполняли странные, по её меркам, движения.
Через десять секунд она заскучала и вытянула смартфон. Разблокировав, она тут же начала смотреть непрочитанные сообщение. Которые ей по на приходили из разных приложений.
Очередное селфи, уже седьмой за день и тот самый официант приносит, всё то, что ей советовал. Она ему улыбнулась, точно так же, как он ей и ушёл.
Леди сфотографировала еду, взяв фокус сверху и решила поместить фотографию в мессенджере. Фото получилось действительно неплохим. Так что теперь этот файл в её альбоме «Еда», займёт почетное 473-е место.
Начав создание поста, она поместила в него это фото и начала нещадно печатать текст. И уже на сотом символе, она услышала голос: – Хватит строчить простыню. Без обид конечно, но ты же еду выкладываешь, а не философский трактат. Никто его читать не будет. Все просто смотрят на картинки.
Она дёрнулась на звук и сразу отпрянула от него. Перед ею, напротив сидел парень. Тёмные Джинсы, тёмные боты, зелёная кофта. Невнятная улыбка на его лице, заставила девушку повести себя следующим образом. Выслушав, она высокомерно ухмыльнулась. Сделала пару кликов на экране и положила смартфон на стол.
– С чего ты решил, что ты прав? – продолжила пить коктейль.
– Но ты же послушала меня. Может текст не удалила, но и дописывать не стала.
– Та какая разница? Это просто пост с едой. Мои подписчики прочитают любую глупость, которою я там напишу.
– Споришь со мной из-за какой-то фигни? – улыбчиво закончил и слегка повернулся от неё.
– Я?? Это ты меня зацепил. Я с тобой вообще бы не заговорила. Зачем ты мне…
– Подожди, – обернулся обратно, – Ты сейчас меня упрекаешь в том, что я заговорил с тобой? Я думал люди гордятся тем, что другие относятся к ним с уважением. Почему ты так себя не уважаешь?
– Чт… – она заметила, что парень, увидев её реакцию, начинает слегка посмеиваться, давая понять, что всё сказанное было не серьёзно, – Хорошо… – она тоже улыбнулась, – Шутку поняла, смешно.
– Очень смешно? Или так, просто смешняво?
– Нуу и так и так, – девушка поддалась на его цепкие уловки и уже без задней мысли улыбалась поймавшим на его словесные «крючки», – И так… ты так и останешься там сидеть?
– Сидеть? А я считал, что ты хочешь есть и думал не мешать.
– Ааа, ну ладно тогда, сиди…
*Подрывается со стула*
– Ну хорошо, если ты предлагаешь присесть к тебе, то давай я это сделаю, – громче вскрикнул и сел за её стол, напротив неё.
От неожиданности она прикрыла рот руками, из-за того, что в этот момент впитывала коктейль через трубочку, поэтому пыталась не выпустить его наружу.
*Проглотила*
– А ты резкий.
– Стараюсь.
– Кхм, – засмеялась, – И так.
– И так, – они помолчали с чудными выражениям лиц.
– И так. Может нам пора познакомиться? – она.
– Аб… Я думаю нет.
– Нет? – удивилась.
– Я думаю ещё рано нам знакомиться, – и уверенно заулыбался.
– Ааа, ну хорошо, – саркастично добавила и демонстративно закончила диалог подняв смартфон и начав в нём копошиться.
– Так, а я не понял, мне что назад от садиться?
– Та делай, что хочешь, – нахмурила брови и даже не подняла глаза.
– Что хочешь? Окей. Я хочу твой десерт, – и подсунул тарелочку к себе, забрав при этом у неё приборы.
И как только вилка, в его руках, прикоснулась к лакомству, она почти, что закричала: – Что?? Это моё!
Парень засмеялся, прохожие тоже услышали и начали пристально смотреть проходя мимо.
Он отдал ей еду и наблюдал за тем, как она смущается людей, которые от малого до большого начали глазеть на неё и закрывает рот рукой, удивившись тому, как не произвольно крикнула.
После чего, она тихонько начала есть. Парень не растерялся, плавным движением, не вставая со стула, он переместил свой недопитый чай на своё новое место и тихонько его начал мешать. Делая вдумчивые глотки чая, он следил за трапезой, творившегося напротив него. И как только это было завершено и плотно запито коктейлем, он достал кошелёк и положил на стол деньги. Достаточно, чтобы оплатить свой и её счета. Но практически без излишка.
Она это увидела и спросила: – Мы куда-то идём?
– Конечно. А ты что собралась сидеть здесь до вечера?
Он встал и спокойно закинул ногу за метровый забор. Перелез и обернулся. Где вторая продолжала сидеть на месте.
– Ты серьёзно будешь ждать счёт? Деньги на столе, пошли.
– Хэх, – она закивала головой, – Я же про тебя даже ничего не знаю, ты вообще порядочный человек? – саркастично и посмеиваясь.
– Я думаю… в этом смысле мы ровны, – весьма серьёзно и не моргая.
Она не знала почему это делала. Скорей всего ей очень нравилась спонтанность. Этот парень воплотил все те подростковые фильмы, которые раньше она смотрела взахлёб. Сейчас же в неё по не многу начала проникать взрослая рассудительность и вот такого, она уже давно не видала.
Девушка вполне осознавала, что сегодня она могла бы провести совершенно обыкновенный день. Погулять на улице. Прошвырнуться по магазинам одежды. Можно заглянуть в кондитерскую. Пойти домой, поужинать, заснуть под какой-то фильм со спец эффектами. А с утра уже встать по раньше, съездить на суд и посадить за решётку, на лет десять, ни в чём не виновного человека.
Она взвешенно посмотрела на деньги на столе, засмотрелась, обернулась и подойдя к ограде, крикнула: – Хорошо, я пойду. Но только после того… – говорила, параллельно, смотря на своё зпястье, – Стоп, – постучала по экрану своего смарт браслета, – Что? Опять сел? – девушка сильно озадачилась этой проблемой, из-за которой, её отец не сможет теперь отследить, где она находиться.
И тот парень, стоящий ровно перед ней, полностью это понимал и наблюдая, тихо улыбнулся: – С ними так часто… – говорил он.
Всё ещё пытаясь реанимировать трекер, девушка процидила: – Подожди, я… – подняла голову, – Я пойду, но после того, как ты, блять, скажешь наконец своё имя.
– Пфуу, Дэриэл – я. Это что-то изменило? – устало ответил.
– А я – Анабель, – кокетливо добавила.
– Анабель… Красивое имя, – и начала, перелазить через ограждение.
Ночь. Того же дня. Как страшна и гнетущая ночь, каждый день царившая над Дэлилой. Нет, серьёзно, смертоносней оружие в жизни не придумаешь, ну разве, что ядерные бомбы и ковровые бомбардировки. На ней живут около двадцати тысяч людей и каждый день, кто-то решает с кем-то свести счёты именно там. Это уже стало ужасной традицией. Полицейские эксперты, составляя психологическую картину убийц, выдвинули озабоченность, что на этой улице живёт, как минимум, несколько серийный убийц. Как бы сильно они не ошибались повсеместно, но здесь они были правы.