Дора Коуст (Любовь Огненная)
Карамелька. Военно-космическая академия
И да, он отпустил эту историю. Скрепя сердце. Ревность контролировать оказалось сложно; зверя, рвущегося с поводка, контролировать оказалось сложно, однако у него было неоспоримое преимущество. Что-то, чего не было больше ни у кого.
Каждую седьмую ночь, а то и чаще, Каролина спала в его постели.
Правда, сам он в своей постели спал не больше, потому что обязанности веркомандира космической армии никуда не делись. Даже сегодня, когда утром ему предстояло присутствовать на плаце, ночь Ирадий провел, выполняя патрулирование внешних границ Земли.
Это входило в его обязанности, и поблажек ему делать никто не собирался. Дружба дружбой, а работа работой. Да только в этом безумии мужчина всегда находил время на свою Карамельку. Тем более что со своими проблемами она к нему еще ни разу не обращалась. А уж чтобы в комнату к нему пришла сама, без приказа…
– Так вы поможете? – в очередной раз озвучила она свою проблему.
Парадная форма была испорчена, но мужчина даже не расстроился, не разозлился, точно зная, что для нее, ради нее достанет еще. Пусть не по размеру, но все же.
– Помогу, но при одном условии. Сейчас мы спим.
– Да мне надо…
– Карамелька, пожалуйста, я полчаса назад вернулся с задания. Имей совесть.
Чувствовал, как ерзала в постели поверх одеяла. Как громко сопела, выражая недовольство тем, что Ирадий положил на нее свою руку. Да только усталость сваливала ее с ног не меньше, чем его, так что этот раунд определенно был за подушкой.
Соблазнял, старался приковать к себе ее взгляд, медленно потягиваясь перед кроватью. Ноль реакции? Нет… Реакция была. По крайней мере, об этом говорили ее слегка приоткрытые губы, зарумянившиеся щеки и взгляд, который она отвела.
Но, увы, радость от прекрасного, несмотря на мелкие проблемы, утра растворилась в тот же миг, едва Ирадий вернулся в свою комнату из ванной. Каролина ушла, а завтрак стоял на комоде, расположенном рядом с дверью. Это означало, что ушла она почти сразу же, но чего веркомандир не ожидал, так это того, что она вернется.
Вернется в слезах, задыхаясь, с дикой болью в глазах, от которой у него самого на миг сердце перестанет стучать. Ее вой был подобен вою животного, срывая у мужчины все тормоза. Кем он был сейчас больше? Наверное, все-таки зверем, но действовал четко, жестоко, вместе с ней отправляясь в душ – под струи ледяной воды, чтобы прекратить истерику.
В тот момент ему казалось, что он голыми руками разорвет того, кто виновен в этих слезах, но спустя двадцать минут вдруг понял: прирожденные собственнические инстинкты имситов в нем ликуют. Мерзко, да, однако этим слезам Каролины Ирадий был искренне рад.
Потому что, когда его девочке стало плохо, она пришла к нему, а это говорило о многом. Например, о том, что эти три месяца в космической военной академии прошли совершенно не зря.
Конец первой книги
