Лира Алая
Служанка Драконова. Книга 1
Глава 20
Кто может ломиться ночью в спальню двух благородных (ну, я же с точки зрения нарушителей спокойствия говорю – им-то невдомек, что благородства во мне не больше, чем у ощипанной для королевского стола тушки гуся перьев – если и найдется что, то только благодаря чуду) девушек, которые находятся в одной из самых престижных в мире академий? Это определенно какое-нибудь ничтожество с самыми гнусными планами.
Кто может ломиться в спальню двух одаренных магически девушек (опять меня не считаем, но чисто теоретически же!), которые установили на двери магические щиты и ловушки, достойные самого магистра магии? Только идиоты и потенциальные самоубийцы.
А так как мне моя наставница постоянно повторяла, что в этом мире не стоит жалеть ничтожеств, идиотов и самоубийц, то и сдерживаться я не собиралась. Игл у меня было заготовлено столько, что я ежика и из дракона могла бы сделать, что уж говорить о людишках? Я встала на изготовку и сделала несколько размеренных вдохов, заставляя сердце биться медленнее. Даже если у наших противников слух как у оборотня, то они ничего не услышат. И только потом я догадалась посмотреть на госпожу.
Сильвия стояла в одной ночной рубашке с распущенными волосами и держала в руках торшер. Если бы я была чуть более впечатлительной, то меня бы уже хватил удар.
– Сильвия, – зашипела я. – Что случилось? Что ты делаешь?
– Как что? – госпожа ответила мне шепотом. – Изображаю из себя невинную жертву, не видно?
– Зачем?
– Чтобы враги растерялись и недооценили нас!
Я еще раз посмотрела на госпожу: чудесные золотистые локоны рассыпались по плечам, ночная рубашка пусть и была закрытой, но от того менее соблазнительной она не стала, а еще градус добавляло обнаженное плечико.
Я горько вздохнула. Знаете, всегда считала себя сообразительной и предприимчивой. Мне казалось, что я могу решить любую проблему, особенно если она касалась общения и разговора. Но драконий хвост в зубы! Я понятия не имела, как сказать госпоже, что не стоит так встречать врага. Конечно, ее внешний вид нам поможет. Хотя бы потому, что врагам будет очень неудобно драться со стрелкой в штанах, поднятой на все двенадцать часов. Вместо этого я спросила:
– А ваш меч где?
– Коленками держу, – смущенно призналась госпожа. Что-то мне подсказывало, что враги будут ждать совсем не такой сюрприз под длинной юбкой.
– Госпожа, может, просто возьмете меч в руки? – шепотом взмолилась я. – А то они долго вскрывают защиту в нашу комнату, у вас еще ноги занемеют так стоять…
Насчет замков я в наглую соврала. Взламывали они нашу комнату быстро и профессионально. Я даже не уверена, что сама бы так смогла, даже с помощью госпожи. Что ж, бой предвиделся серьезным.
– Ничего, Кэра, я же дракон. Потому очень сильная. Не волнуйся обо мне, только сама, главное, не поранься.
Я еще раз глянула на Сильвию. Подумала о себе неприметной, которую за госпожой и не увидят. Это же что, получается, госпожа станет мишенью? Так не пойдет! Так, по моим прикидкам, они будут копаться еще минут десять.
– Кэра, Кэра, что ты делаешь? – в ужасе зашептала Сильвия, глядя, как я открываю шкаф госпожи и достаю оттуда полуоткрытую рубашку. Вы не подумайте, это госпоже мама подарила. На тот случай, если Сильвия вдруг очень резко соберется замуж, а для первой брачной ночи не найдется подходящего наряда. Вы не подумайте, что я решила кого-то соблазнять! Все равно соблазнительнее госпожи у меня выйти не получится. Но торшер я возьму побольше, чтобы в глаза бросалась! Сейчас еще духами с очарованием брызнусь – и вообще буду потрясающей красоткой с потрясающе большим торшером. В глазах тех ничтожеств, идиотов и самоубийц, что ломятся в нашу спальню.
– Как что, госпожа? Следую вашему плану! Переодеваюсь в соблазнительную барышню.
И в тот момент, когда я схватила в руки второй торшер, последняя защитная печать слетела.
Дверь распахнулась: внутрь зашли двое мужчин в темных одеждах и в масках на нижней части лица. Один о-о-о-очень высокий, а второй чуть пониже. У высокого была плавная поступь, характерная для хорошего воина, а вот более низкий явно был магом. Наверное, по классике надо было заорать. Но госпожа промолчала, потому что ей было бы потом стыдно – драконицы не вопят, это попросту невежливо! А я промолчала, потому что планировала самолично их связать и допросить. Или, на худой конец, убить. Чего орать-то?!
– Какого драконьего… Мы что, комнатой ошиблись?!
– Если ошиблись, то валите, – огрызнулась я.
Мы тут так готовились, наряды цепляли, а они, видите ли, ошиблись!
– Сто первая комната, ошибки нет, – ответил высокий, вытаскивая веревку.
Хорошая новость – убивать нас не собирались, раз не достали мечи. Плохая – противники явно были сильны, потому что считали, что смогут справиться с нами без серьезных усилий.
– Значит, остаемся, – вынес вердикт тот, что пониже.
– Вас не приглашали, чертовы извращенцы! Мы против! – рявкнула я, мигом забыв, что собиралась играть невинную жертву большого нападения.
– Мы не извращенцы! Мы по делу! – замахал руками более низкий. – Ничего непристойного, леди, честно слово!
– Ночью? В женском крыле? В спальне двух дам? По какому такому неизвращенному делу вы, а? Может, хотите расспросить нас о законах магии? Или что еще такое пристойное вы собираетесь делать? С этой веревкой? В салочки играть? – ехидно уточнила я.
– Да не собираемся мы делать ничего извращенного! Вяжи их, да и дело с концом! Я разберусь с мелкой, а ты возьми на себя златовласку, – скомандовал более низкий в итоге.
О, это он зря. Сразу видно, что не везунчик от природы. Везунчик бы меня никогда не выбрал. Да, я казалась меньше и тоньше. По сути, я была значительно слабее госпожи. Но у меня было одно неоспоримое преимущество: в отличие от доброй Сильвии я не боялась бить, бить больно, бить повторно. Например, торшером по яйцам. Не один разок, а парочку. Так, для эффективности и надежности. Ну, знаете, когда у вас что-то получается хорошо, надо повторить несколько раз, чтобы получилось идеально? Вот как раз мой случай. Да и моя наставница повторяла, что хочешь результата – не забудь новые знания закрепить, а старые – повторить. А я хорошая ученица, наставницу всегда слушалась.
– А-а-а-а-а! – заорал фальцетом мой противник. – Ы-ы-ы-ы!
– Заткнись ты, а! У госпожи будет завтра голова болеть от такого крика, – рявкнула я, попытавшись приложить все тем же торшером по башке, но вмешался высокий.
И, как я и думала, он был весьма хорошим мечником с огромной физической силой. Если бы не парочка хитрых амулетов, то меня бы расплющило от силы его удара. К счастью, вмешалась моя госпожа, атакуя врага высококонцентрированной магией, которая идеально подходила для помещения. Я же тем временем подошла к полусогнутому противнику.
– Отойди от меня… – просипел этот недоумок.
– Да не боись, больше бить не буду. По крайней мере, по тому же самому месту, – улыбнулась я максимально доброжелательно и ласково
– Кэра, отойди от него, – закричала госпожа, посылая какую-то хитрую магию, которая заставила второго нападающего замереть. – Он дракон! И он перевоплощается! Тебя или раздавит, или магией снесет.
– Твоего драконьего дедушку же, а?! Он тут все разгромит к драконьей прабабушке! Он что, совсем дурак перевоплощаться в такой комнатульке?! – заорала я, отскакивая назад и вытаскивая иглы. Шутки кончились. Но какого черта на нас напали драконы?
Мой противник не превратился в огромную тушу. Он принял полуформу. И все, я прекрасно все поняла. Полуформа – это особое состояние дракона, когда он остается в человеческом теле, но получает возможность использовать магию драконов, а также силу, выносливость и регенерацию в полной мере. Полуформа – явление весьма редкое. И хорошо им владеют, то есть могут по своему желанию переходить и при этом не громить все вокруг, лишь члены королевской семьи. Как думаете, как много драконов, способных на полуформу, может находиться в академии, за исключением Орсена и его друга-принца? Вот и я думаю, что ноль.
Но какой драконьей кочерыжки они пробрались к нам в спальню? Если спрошу, ответят? А-а-а, да что терять-то, пока я с торшером?!
– Орсен, Ваше Высочество, чем обязаны? – спросила я.
Орсен сорвал маску, зло уставившись на меня. Ну еще бы! Я чуть не лишила его друга весьма важной для продолжения рода части тела. Орсен хотел было приблизиться, но принц остановил его:
– Не подходи к ней ближе, у нее все еще торшер в руках. И она о-о-о-очень меткая. А у тебя полуформы нет, моментально регенерировать не сможешь.
О, так он принял полуформу не ради атаки, а для спасения будущего наследия драконьей империи? Хорошая реакция!
– Да, я в курсе. – Орсен хлопнул принца по плечу, а потом обратился ко мне: – Вот совпадение так совпадение. А теперь скажите мне, уважаемые, кто из вас готовил торт-отраву для принца?
Сильвия все поняла первой. Похоже сделанный тортик и в итоге решили признать ядом! Прежде, чем я успела во всем признаться, Сильвия взяла вину на себя:
– Его делала я.
Принц уставился на мою госпожу как-то очень странно. Мое чувство тревоги взвыло, сигнализируя о высшей степени опасности! И эта опасность не имела никакого отношения к убийству или желанию заточить госпожу в тюрьму, дело было куда хуже! Кажется, в Сильвию влюбились с первого взгляда. Поверьте, уж я-то знала толк во взглядах на Сильвию.
– Леди, позвольте представиться! Я третий принц империи драконов, Альберт Решеф! Я влюблен в вас, а посему предлагаю помолвку! – торжественно сказал этот принц.
Сильвия онемела. Я прекрасно ее понимала, не так часто ей делали предложения мужчины. Точнее, никогда. Неприличные пресекала я (иногда весьма болезненно и не совсем спокойно), а приличные сдерживали ее родители, оправдываясь юным возрастом госпожи.
Честно признаться, я тоже впала в ступор. Да и Орсен, кажется, был в шоке от поведения принца, иначе бы не молчал, приоткрыв рот.
А этот Альберт – дракон без тормозов. Мало того, что он сделал госпоже такое предложение, так он еще, да пусть древние драконы в гробу перевернутся, упал на колени прямо перед Сильвией и стал читать ей стихи!
Нет, чтобы вы понимали, я ничего не имею против стихов, да и против ухажеров для госпожи – тоже. Но только тех, кто по-настоящему ее достоин! А не тех, кто влюбляется в сомнительную готовку и фактически с первого взгляда. Не тех, пусть драконыши искусают его голый зад, которые ночью вламываются в девичьи спальни, достают веревки и просят связать!
Орсен, кажется, до сих пор не мог отойти от шока. Он пытался начать говорить, но я видела, что никак не может собраться с мыслями, потому вместо членораздельных слов получалось какое-то мычание. Сейчас, конечно, можно было шутить на тему противостояния шокирующим ситуациям, но… Но если бы моя госпожа вела себя как придурок, то кто знает, как бы я отреагировала. Бедный, бедный Орсен! Он же почти адекватный, как его угораздило-то, а?
– Так что вы решили, леди? Мне считать ваше молчание согласием? – спросил Альберт, закончив читать очередной стих, не иначе как собственного производства.
– Нет! – заорала я. Орала я ни капельки не стесняясь, чтобы здорово резануть по ушам и нервам просто наглейших наглецов. – Только через мой труп! Моя госпожа ни за что не будет помолвлена с фетишистом!
Если судить по тому, как вытянулось лицо у принца, то такие заявленьица он слышал впервые. Но тем не менее не разозлился, а растерянно поинтересовался:
– Почему это я фетишист? Я отличный мужчина и мое внимание зачастую приятно…
О драконий божечка! Да вы только посмотрите на эту растерянную мордашку потерянного щеночка! Сама милота и невинность! Как будто не дракон в полуформе, который предлагал связать мою прекрасную госпожу, а недавно рожденное дитё. Мало, ох мало я его торшером…
– Приятно, да? Покажите мне, какой девушке будет приятно, если в ее комнату ворвутся с веревкой, грозя ее связать? – устало вздохнула я, а после увидела задумчивое выражение лица принца и поняла – ситуация скоро превратится в катастрофу! – Орсен, отомри!
Я повернулась к единственному нормальному дракону мужского пола, который мог что-то сделать, и пнула его от души по ноге. Вы не подумайте, это я нежно. Дракон крепкий, моя ножка – слабенькая, так что… В конце концов, Орсен же не принц Альберт, чтобы его торшером по главному мужскому месту бить! Наследие у Орсена будет хорошее, если сможет когда-нибудь от золота отвлечься, зачем такое губить?
– Что? – спросил Орсен.
– Хоть ты можешь объяснить, зачем вы к нам ночью приперлись? В масках, с веревками и прочим?
Орсен тяжело вздохнул, скинул с себя маску на пол, туда же отправил оружие, сел на краешек моей кровати и изрек:
– Можно я уйду в монастырь?
– Что, в женский? С веревками? – я не удержалась от сарказма.
– В необитаемый, – горестно застонал Орсен. – И без ничего.
– Драконий божечка! Что, прям голым? – почти что искренне ужаснулась я, а потом, сама теряясь от своей щедрости, предложила: – Ты если хочешь, я тебе одежду одолжу. Могу даже с себя снять!
Орсен окинул меня нечитаемым взглядом, сглотнул и отвел взгляд. Ну что тут такого, а? Неужели себя в моей одежде представил? Ага, точно.
– Лучше я сразу утоплюсь, чем пойду в монастырь в твоей одежде. И да, понятия не имею, что тебе сказать о принце, веревках, масках и прочем.
– Как есть сказать не пробовал?
– О да! Мы пришли разобраться с человеком, который подсунул принцу отравленный торт, чтобы похитить и допросить. Торт, возможно, и не был отравленным, но три часа на отхожем месте заставили насторожиться. Но принц вместо того, чтобы следовать своему же плану, признался в любви своей отравительнице и предложил ей выйти за него замуж.
Я потерла подбородок и присела рядом с Орсеном.
– Мне кажется…
– Что тебе кажется? – спросил Орсен. – Что это сюжет плохой комедии?
– Нет. Мне кажется, что империю драконов ждет весьма темное и сомнительное будущее.
Глава 21
Орсен посмотрел на меня так, словно темное и мрачное будущее ждало исключительно меня. С учетом того, что я, кажется, только что косвенно оскорбила драконьего принца, то нельзя сказать, что совсем безосновательно. Я опасливо посмотрела на принца, но тот точно меня не слышал – слишком увлекся наблюдением за госпожой. У меня аж зачесались.
Иголки.
Спрятанные под юбкой.
Но я решила, что пока в тюрьму не хочу, поэтому о глазки, пусть и красивые, но от этого не менее нахальные, я эти иглы чесать не буду. Я точно знала, что Орсен нормальный дракон, а потому подошла к нему и едва слышно спросила:
– Твой принц… немного… глуп? Просить руки девушки в такой ситуации?
– Я бы поставил на любовное зелье, а не на глупость принца Альберта, – шепотом ответил Орсен. – На то зелье, которое содержалось в том ужасном торте.
Я посмотрела на него с некоторым сочувствием. Нет, я прекрасно понимала Орсена: мало кто готов принять правду и признать, что служит принцу со странностями. Но надо быть реалистом, потому, сколь бы мне ни было жаль Орсена, я не стала лгать. Вздохнула, закатила глаза, а потом спросила:
– Орсен, ты слышал хоть об одном приворотном зелье, которое бы вызывало диарею?
– Нет. Но если я не слышал, то это не значит, что такого не существует, – возразил Орсен.
Разумно, конечно, но лучше бы этот драконище опирался сейчас на общеизвестные факты. И где его драконья самоуверенность, а?! Где убежденность в своих знаниях? Нет, это мило, конечно, что Орсен не толстолобо-толсторогий дракон, но сейчас так не вовремя!
– Так проверил бы торт! – возмутилась я. Не сделал основного, а теперь все виноваты.
– Как? Мне надо было вскрыть принца? Ты же видела, что он все сожрал, я и грамма прихватить не успел! Потому что когда попробовал, получил ложкой по лбу!
– У Сильвии нет навыков приготовления зелий. Никаких, можешь проверить, – я снова тяжело вздохнула, приводя основной аргумент в нашу пользу.
Так и знала, что с этим отбором хлопот не оберешься. А ведь торт – всего лишь первый этап! Что дальше-то будет…
– Да, у нее нет. Но зато есть у тебя.
– И? Я в твоем принце не заинтересована. Я, знаешь ли, предпочитаю совсем иной тип, – я гордо вскинула подбородок.
Кого-нибудь такого же великолепного, как госпожа Сильвия, только мужского пола и незнатного происхождения. Разумеется, вслух я этого говорить не стала.
– Ты нет, но что насчет твоей Сильвии? Ты ведь могла сделать для нее какое-нибудь авторское зелье, чтобы она потом приворожила принца. Даже самая благородная и воспитанная девица способна обернуть свое благородство в матримониальные планы и запихнуть куда подальше, когда на горизонте появляется принц.
Больше я этого терпеть не стала. Злость мигом вспыхнула. В конце концов, да как он смеет?! Как он смеет думать, что Сильвия способна на такую подлость?! Как Орсен даже мысль допускает, что вот этот дурак-недотепа-драконий-принц достоин моей великолепной госпожи?! От возмущения я даже слова не могла вымолвить. Убью! И принца убью, и Орсена убью! К драконьей бабушке все последствия! Да как он вообще мог о таком подумать?!
– Сильвия… Сильвия, моя госпожа… Выйдет за вот этого п…п… принца… – мне, наконец, удалось заменить нецензурную брань, которая пыталась вырваться из меня, на адекватные слова. – Только через мой труп! Госпожа! Вы ведь не хотите, чтобы я покончила с собой?
Я посмотрела на Сильвию огромными глазами, изо всех сил стараясь не думать о том, как глупо выгляжу. Та все же отмерла. И, видимо, прослушала весь разговор, потому что она услышала только последнюю фразу.
– Что ты сделал с моей подругой?! – рявкнула Сильвия и, полностью проигнорировав принца, налетела на Орсена как фурия, все же вытащив меч из-под ночной рубахи.
– Со мной – ничего. Но он хочет, чтобы вы вышли за этого третьего принца. Так и знайте, госпожа, я покончу с собой, если это случится! Я убью себя этим кинжалом!
– Это торшер. Опусти, драконий хвост в зубы черным магам, торшер! – рявкнул Орсен, пытаясь отбиваться от атак госпожи.
– Госпожа, вы не выйдете за третьего принца?
– Кэра, драконий боже, конечно, нет! Пожалуйста, опусти торшер, это опасно!
– Поклянитесь! Я хочу, чтобы у госпожи был самый лучший муж! Умный, смелый, достойный ее красоты и великолепия!
– Кэра, я согласна, только не продолжай! Ты оскорбляешь драконьего принца. Тебя за такое в тюрьму могут посадить! Клянусь!
Альберт неожиданно поднялся и, поставив щиты между моей госпожой и отбивавшимся Орсеном, крикнул:
– Тихо! Прекращайте. Никто ни за кого замуж не выйдет. И не надо пытаться убить себя торшером. Да-да, я не шучу, я верю, что у тебя получится, уважаемая. Как мы с Орсеном могли заметить, ты весьма талантливая девушка, – быстро проговорил принц, прерывая мою попытку возразить. – А теперь мы с Орсеном выйдем, вы оденетесь, а потом мы все же поговорим. И в этот раз серьезно. У меня много вопросов к вам, девушки.
Драконы чинно вышли, давая нам время на переодевание. Много времени, кстати. У меня мелькнула коварная мыслишка удрать из нашей комнаты, оставив всех этих наглых драконов с носом. И я уже даже собралась это сделать, как моя госпожа строго посмотрела и попросила меня сесть на кровать. Что ж, если госпожа говорит, что вместо побега – объяснения и вопросы, пусть будут вопросы и объяснения.
Орсен с принцем Альбертом в этот раз вошли не только предварительно постучав, но даже дождавшись нашего разрешения! Принц присел на стул госпожи, заставив меня злобно сверкнуть в его сторону глазами (как он посмел сесть на личный стул госпожи? Даже я туда никогда не садилась!), Орсен остался возле двери, прислонившись к стене. Можно бы было подумать, что ему просто лень двигаться, но я отчетливо понимала, что происходит: нам перекрыли выход. Ну, по крайней мере, они так думали. А зачем в чем-то разубеждать таких наивных мужчин? Да и послушать, что они скажут, тоже неплохо было бы.
– Что ж, что вы хотели нам сообщить? – с достоинством сказала моя госпожа.
Ого! Ее голосом можно реки морозить. Еще бы, пришли ночью, ворвались без стука, получили по бубенчикам, а теперь делают вид, что в гости зашли и хотят мирно побеседовать.
– Хорошо, что слушаете. – Принц усмехнулся так неприятно, что заставил госпожу вздрогнуть, а меня засунуть руку в карман, чтобы приготовить иглы.
Куда делся тот ненормальный принц-балагур без драконьих рогов на голове? И кто этот дракон, сидящий перед нами, который готов едва ли не убивать? Он притворялся? Это другой дракон? Что, драконьими хвостами всем по голове, тут происходит?
– Не делайте лишних движений, уважаемая, это может плохо кончиться, – предупредил принц Альберт.
– Надеюсь на взаимное отсутствие лишних движений, – улыбнулась я в ответ.
Плевать – принц или нет, мой главный приоритет – безопасность госпожи. Да и мне есть что противопоставить, пусть даже сразу двум драконом. Недолго, конечно, совсем недолго, но госпоже хватит этого времени…
– Альберт, заканчивай запугивать, на них это не сработает, – вмешался Орсен в наш разговор. – Скорее, эффект будет противоположным. Все, что нас интересует, – это откуда ты, Кэра, взяла рисунки поиска запрещенной магии.
– Тогда стоило бы спросить у меня, а не тревожить Сильвию.
– Разумеется, только вот рисовала все эти знаки не ты, да и следы ауры на рисунке остались твои и Сильвии. Поэтому я еще раз спрошу, откуда они взялись? Кто из вас двоих рисовал и зачем? Откуда у вас появились подозрения, что кто-то в академии пользуется запрещенной магией?
Это походило на настоящий допрос. И если я отнеслась к такому ходу беседы спокойно, то госпожа явно забеспокоилась – она не привыкла к подобным вещам. Разумеется, меня тоже не допрашивали раньше, но я в жизни сталкивалась с куда большим количеством неприятностей, чем Сильвия. Стоп. Допрос. Аура. Они определили ауру? Кто у нас в королевстве мог определять ауры?
Нет, определять их могли все, но на это требовалось специальное разрешение, которое получить было ой как трудно: требовался не один месяц, чтобы пройти все необходимые процедуры, да и то, не было гарантии, что это разрешение будет получено. Не мог человек с улицы ради своего развлечения взять и определить чью-то ауру! Это как за голым человеком подсматривать: вроде и не страшно, но аморально и тянет на срок в выгребной яме. А раз Орсен так спокойно заявляет про определение ауры, то у него есть на это право. А у кого есть право на определение ауры в обход всех официальных процедур?
И как я раньше до этого не додумалась-то, а?!
– Значит, вы и есть господин королевский дознаватель, – хмыкнула я, уставившись в упор на принца Альберта. – А ты, Орсен, помощник? Или тоже дознаватель?
– Тоже дознаватель, – нехотя признался Орсен.
– Итак, господа королевские дознаватели. Расскажите, ради драконьего боженьки, чем мы, две невинные девушки, обязаны вашему ночному визиту без соответствующих разрешений? Или они у вас есть?
– Нам не нужны разрешения. По крайне мере, Орсену. Потому что у него наивысшая категория дознавателя, он может действовать так, как ему кажется нужным, – сказал принц.
– Надеюсь, много лишнего ему нечасто кажется, – огрызнулась я.
Драконий боже, и я еще думала, что Орсен нормальный?! Где моя привычная прозорливость, где моя интуиция, в конце-то концов?! Или стоило заметить пару отличных черт характера, чтобы тут же ослабить бдительность?! Бестолковая моя рыжая голова, хоть пеплом посыпай…
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Орсен.
В отличие от Альберта он, пусть и не был показательно дружелюбен, но и как с отпетыми преступницами не разговаривал. Так, ладно, с выводами не торопимся – вдруг действительно нормальный? А то пепел из волос вымывать – то еще занятие. Уж я-то знаю, не одну печку лично изучила, едва не погибнув в процессе. Ага-ага, я про тот случай, когда меня едва не приготовили вместе с кашей. Ой, один почти нормальный драконище ждет ответа, а я тут про каши-сажи размышляю…
– Я говорю о том, что надеюсь, что мы с Сильвией – твоя первая и последняя ошибка. Понятия не имею, в чем нас подозревают, но я не вспомню ни одного действия, которое бы шло вразрез с законами.
– Даже отравленный торт? – скептически приподнял бровь Орсен.
– Он был не отравлен, просто плохо приготовлен, – огрызнулась я. Уж извиняюсь, что кулинария – не моя сильная сторона. – И вообще. Ваш принц с раздвоением личности уплетал его за обе щеки!
Про раздвоение личности я сказала наобум. Ну а как еще назвать человека, который сначала ведет себя как дурак, жуя самый отвратный торт в мире (я делала, отвечаю, что такой гадости принц точно никогда в своей жизни не пробовал!) и признаваясь в любви предположительно той, что этот гадостный торт приготовила, а потом резко меняется, превращаясь в самого что ни есть холодного и жестокого дракона? Вот и сказала про раздвоение… Вот только по тому, как встрепенулись Орсен и принц, стало понятно, что я правильно попала. Ой-ей, я ж не хотела никакую тайну случайно отгадывать!
– У Аля не раздвоение личности, а… – Орсен прервал сам себя, глянув на меня уже менее дружелюбно. – А то, о чем вам не следует знать. Ладно, опустим торт. Все, что меня интересует, откуда взялся круг. И больше не ври.
– Я же говорила, что мы обнаружили случайно… – начала я, решив стоять на своем до самого конца.
Возможно, конца в прямом смысле – атмосферка стала та еще. Не то что у меня поджилки затряслись – не в такие передряги попадала, – но вот пот прошиб однозначно. Сразу захотелось попросить быть ласковее и дружелюбнее, а то я дама чувствительная, могу и в обморок упасть…
– Случайно? Круг такого порядка и качества обнаружила студентка без капли магии? Послушайте, девушки, все серьезно. Мне проще, если пострадают невиновные, нежели я упущу след преступника. Потому либо вы сейчас говорите правду, либо ты, уважаемая, – с сарказмом произнес Альберт, окидывая меня таким взглядом, что я все свои слова заготовленные проглотила быстрее, чем этот принц – мой торт. – Поговоришь со мной уже в королевских казематах.
Против тюрьмы я не возражала. Во-первых, там спокойно и безопасно – столько охраны разве что в королевском дворце встретишь! Во-вторых, там стабильно кормят по расписанию. Ну и, в-третьих, оттуда всегда можно быстро сбежать. Так что угрозы третьего принца меня ни капельки не испугали.
Вот только испугали мою госпожу, которая тут же созналась:
– Я н-нарисовала круг. Увидела в учебнике, решила, что стоит попробовать…
Сильвия опустила голову, словно была виновата. О! Я знала, о чем думает моя умная, но чрезмерно совестливая госпожа. Считает, что втянула нас в неприятности, а потому сейчас сидит и едва не плачет. Я пересела к госпоже поближе, взяла ее руки в свои – ледяные! Точно, нервничает.
– И что дальше? – спросил этот бесчувственный принц-хамелеон. – Зачем ты решила попробовать?
– Потому что хочу стать магическим детективом. Потому и решила попробовать! Или вы сами никогда ничего нового не пробовали? – Сильвия крепче сжала мою руку, а мне очень захотелось взять торшер и еще раз ударить туда же, куда и раньше, для профилактики мужского эгоизма. Или эгоцентризма?
– К чему все эти вопросы? Вы нас в чем-то подозреваете? – Я больше не дала вставить этому принцу ни слова.
– Разумеется, – отрезал тот. – Я подозреваю всех, кто подозрителен. Если совершенно случайно в академию попадут люди, которые совершенно случайно нарисуют магический круг, который совершенно случайно определит запретную магию, то о чем я, королевский дознаватель, должен буду совершенно случайно подумать?
– О том, что совершенно случайно мы помогли вам и подставили себя под удар? – подсказала я.
Я все еще не понимала, почему принц Альберт так зол.
– О том, что последователи запретной магии ищут друг друга, – вмешался в разговор Орсен.
– Но это же невозможно! – рассмеялись мы с госпожой одновременно.
– Сильвия ведь дракон, какая запретная магия?! – не удержалась я.
– Обыкновенная запретная магия, – тяжело вздохнул Орсен. – Среди тех, кто помогает адептам этой магии, уже встречались драконы. И не единожды.
Это шутка? Серьезное выражение лица Орсена говорило о том, что ни капельки лжи в его словах нет. Госпожа замерла, а я замерла от удивления. Как же так? Драконы идут против своих же? Такого никогда не было! И не должно было быть. Наверное, именно неподдельный шок на моем лице заставил принца с Орсеном сомневаться в своих выводах. Хотя я, приводя аргументы в свою защиту, напоминала и про то, что я сама и добровольно принесла свиток, что Сильвия – дракон уважаемого рода, но тогда они меня не слушали. А сейчас вот, когда я сидела и смотрела на них круглыми глазами, почему-то смягчились.
– Прошу прощения, что потревожили. Уходим, Альберт. На сегодня все, если что, мы всегда сможем расспросить их еще раз.
