Лилия Фандеева
Счастье на осколках
Глава 9
Прошли две недели. Варя ждала Вику с продлёнки во дворе школы, разговаривая по телефону с Аней. Они часто встречались здесь. Она боковым зрением заметила, как Вику ведёт к машине её мать. Варя растерялась, но быстро пришла в себя, остановила попутную машину и попросила ехать за авто, увозившую Вику, а сама звонила матери, рассказать о случившемся.
– Это моя сводная сестра и живёт она с нами, – объяснила она водителю. – Мы их не потеряем?
– Не потеряем, они во двор заезжают. Ты сними на телефон машину и пассажиров, когда выйдут.
– Я ничего не понимаю, – говорила Варя, набирая телефон матери. – Это наш дом, но мы её в гости не звали. – Мам, они приехали в наш дом, но Вику в наш подъезд занесли на руках. Что они с ней сделали? – она заметила выходящую из подъезда женщину и сделала новое фото. – Она вышли, но без Вики. У нас в подъезде 14 квартир, ни подвала, ни чердака.
– Варенька, попроси водителя отвезти тебя в клинику. Я буду тебя ждать и решать, что делать. – Не успела она отключить вызов, как на телефон пришло сообщение: «Девочка в обмен на 10 млн. руб. Срок два дня». Дарья прошла в кабинет мужа, позвонив Ярику, а потом его отцу, рассказав, что произошло. – Вершинин обещал помочь специалистом, а Ярик приедет через полчаса. Саш, мы её найдём, зная, где удерживают, но нужно не напугать девочку ещё больше и сделать это осторожно.
– А Варя отчаянная девочка. О деньгах знала только семья. Вероника как об этом узнала и что задумала?
– Ты помнишь, Диана говорила, что Сергей игрок и может меня обыграть? А если это так?
– Но это не логично прятать ребёнка в своей квартире и ждать выкупа. Как они нашли друг друга?
– А кто сказал, что он прячет Вику в своей квартире? Нашу площадку можно исключить. Остаётся одиннадцать квартир на четырёх этажах.
– Дарья Андреевна, вспомните жильцов подъезда, которые жили в доме до отъезда Грачёва в Канаду, – выслушав её рассказ, попросил молодой человек по имени Влад, которого прислал Павел Вершинин.
– На первом этаже живёт его пьющий ровесник с матерью. Под нами живёт лет десять семья, рядом квартира сдаётся посуточно. Мы и Катя, пожалуй, старожилы, а остальные живут от трёх до пяти лет.
– Думаю, девочка в квартире, которая сдаётся. Мне нужно попасть в квартиру вашей соседки. Позвоните ей. – Варя, сбрось мне на телефон фото, которые ты сделала.
– Это я виновата. Разговаривала с Аней по телефону и не заметила, как они вышли.
– Хорошо, что мать Вики тебя не заметила. Теперь они уверены, что никто не знает где девочка.
– Я всё равно не понимаю. Прятать ребёнка под носом родителей – глупо.
– Ошибаетесь. Не проследи Варя за машиной, мы и не знали, где девочку удерживают. Это очень умно. Мать девочки дома, в школе её никто не видел, и она ничего не знает о дочери, которая живёт с отцом. А Грачёв? Он Вику если и видел, то не знаком. Сидит в своей квартире в гордом одиночестве. Что вы ему предъявите? Как бы вам трудно не было, дождёмся звонка или сообщения, а я пока проясню ситуацию. Проверю камеру в кафе, откуда было послано сообщение. Им нужны деньги и они не станут рисковать до их передачи, а до этого времени мы освободим девочку. Я обещаю. Похитители не отморозки.
– Вы не забывайте, что Сергей системный администратор.
– Дарья Андреевна, а я, по-вашему, кто? Мне что делать?
– Поедешь с Дарьей Андреевной и Варей, а мы с Александром Николаевичем встретим вашу соседку Катю. Да, Варя, если позвонит отец, расскажи, что Вику похитили и увезли на машине, а её отец поехал в отделение писать заявление. Для достоверности пусти слезу, но не скажи лишнего.
– Мам, ты на меня сердишься?
– Нет, Варенька. Кто мог подумать, что мать может выкрасть собственную дочь ради выкупа. Ты молодец, что не растерялась и проследила за ними. Я переживаю за Вику. Ты понимаешь, что она чувствует? Чтобы в квартире было тихо, её свяжут и могут заклеить рот, а в машину её посадила мама.
К двадцати одному часу можно было «штурмовать» квартиру. Сведения о том, что Вика именно там подтвердила «прослушка» из квартиры Кати через вентиляцию санузла и кухни. Камера, на двери квартиры Ольховской, зафиксировала выход Грачёва из своей квартиры в 20:50. Он спустился на второй этаж и ему открыли дверь съёмной квартиры. Минут через пять-семь дверь открылась, и Грачёва повалили на пол прямо в дверях, а один сотрудник вошёл в квартиру. Подельник не сопротивлялся. Вика сидела в кресле, стоящем в углу. Рот был заклеен скотчем, а одна рука пристёгнута наручником к батарее. По щекам её покатились слёзы, когда отец отклевал скотч, а сотрудник освободил детскую руку от браслета. Дарья обняла девочку и передала её Варе.
– Уведи её домой.
Александр подошёл к Сергею и как заправский боксёр нанёс ему удар в лицо.
– Придурок, ты знаешь, что это не твоя дочь?
– Теперь знаю.
– Влад, в его квартире нет Анны Ивановны, выбейте из него всё о матери. Родственников у неё нет после смерти мужа, а я её уже пару недель не вижу.
– Варя, я знала, что вы меня найдёте. Прости меня.
– Мы обе виноваты, не будем говорить о грустных вещах.
– Мне стыдно, но я описалась.
– Не беда. Прыгнешь в ванную с пеной, я тебя помою, а мама сделает вкусный ужин. Оставь все вещи на полу, а я принесу тебе пижаму.
– Варь, я же ей не нужна. Это всё из-за денег?
– Да малыш. Мне не повезло с отцом, а тебе с мамой. Но сейчас у нас хорошие родители. – Мам, позвони завтра в школу, а я останусь с ней на денёк дома. Она обмочилась и форму нужно стирать.
– Я после ужина сделаю это, а ты не оставляй её одну. Может, уснёт быстрее.
– Даш, ты делаешь вид, что не обратила внимания на слова Сергея?
– Ему сложно верить после всего. Он мог сказать это в порыве злости за сорванный план, а мог и солгать.
– Получается, Вероника меня обманула. Сделаю тест на ДНК, – он тяжело опустился на стул и закрыл глаза.
– А что потом? Ты станешь любить её меньше? Кто говорил мне, что чужих детей не бывает? После всего, что произошло сегодня, мать Вики лишат родительских прав, и я удочерю её. Она наша дочь. Будешь возражать?
– Не буду. Большие деньги создают большие проблемы.
– Есть предложение?
– Не сердись, но квартира эта прямо притягивает к себе неприятности. Продадим её или обменяем с доплатой. Ты уверена, что не найдётся очередной любитель лёгкой наживы?
– Квартира не корень проблем. Всё дело в людях. Я согласна переехать, но есть одно «но». Учебный год только начался. Варя в девятом, Вика всего месяц ходит в школу. Как быть с этим?
– Нужно поговорить с девочками просто о переезде без причины и послушать, что они думают об этом.
– Саш, а может замахнуться на дом? Продадим бабушкину жилплощадь соседу. Он давно на неё виды имеет. Зачем нашей семье каменные джунгли, если в 15-20 минутах от метро и центра есть сказочные места. Живя в городе, мы сможем предусмотреть только школу рядом с домом. Где бы не находилось наше жильё, его нельзя подобрать и под клинику, и под учебные заведения, сады, магазины.
– Кажется, у отца был пациент, который возглавляет агентство недвижимости. Поговорим с девочками, а потом с родителями.
В этот вечер долго не могли уснуть все члены семьи. Нервное напряжение сменилось почему-то приливом сил, а после разговора с дочерьми о возможности покупки другой квартиры, девочки стали мечтать, пока не уснули в одной постели. В выходной семья навестила родителей Александра. Сын за обедом рассказал о Вике и планах. Чета Каневских жалели Вику и хвалили сообразительную Варю.
– Ты прав, Александр. Информация о наличии средств теперь уже не секрет, а значит, могут появиться желающие лёгкой наживы. Я позвоню знакомому. Если и не найдёт что-то стоящее, то подскажет в каком направлении двигаться. Квартиру и бабушкин особняк выставляйте на продажу, а будут покупатели, переедите к нам и поживёте, пока не купите дом. Места у нас достаточно, а в школу будем возить на машине.
– Спасибо, Николай Иванович, – Даша не ожидала такого поворота.
– Спасибо это много. Обещай нам с матерью выделить одну комнату, когда не будем справляться на пенсии сами.
– Обещаю.
Домов нашлось два десятка, и все они продавались не первый год. В течение трёх недель выходные дни проводились за их просмотром. Цена и впечатления после этого часто не совпадали. Просторные холлы, наличие свободной площади, которую нельзя использовать, спальни по 30 квадратов, бильярдные комнаты и тренажёрные залы, массивная и дорогая мебель – обескураживали. Одно обслуживание этих домов было явно рассчитано на прислугу. Супруги, сопоставим увиденное со списком, сократили его путём определения для себя максимальной площади. Она составляла 200-230 кв. м. Таких оказалось три, и два выходных дня для просмотра. Александр позвонил отцу, тот знакомому, а он Александру и договорились о встрече по одному из адресов.
Двухэтажный «красавец» со вторым светом понравился уже за небогатым, но солидным забором. На звонок домофона, открыли калитку. Двор был небольшим, аккуратные дорожки, уложенные плиткой, вдоль соседских заборов кустарники, пристроенный к дому гараж на два автомобиля. Три ступени под козырьком на опорах, площадка и вход в дом. Кухонная ниша, гостиная-столовая с выходом на террасу, лестница наверх, спальня и санузел на первом этаже, три спальни, каждая с гардеробом, и санузел на втором. Всё в наличии, удобно и компактно. Общая площадь 220. Подвесные потолки, выкрашенные стены, облицовочная плитка, полы, двери, лестница, мебель на кухне – всё это было светлых тонов. Полы на первом этаже с подогревом.
– Мам, мне всё нравится, – улыбнулась Варя.
– Осматривайтесь, а мы с папой поговорим. – Здесь никто не жил? – Даша посмотрела на представителя агентства.
– Дом 2016 года постройки. Если верить на слово хозяину, которому около сорока лет, не успели. Пока два года шла отделка, они развелись и теперь делят имущество. Вы женщина, можете на взгляд определить, была здесь хозяйка или нет, – он улыбнулся.
– Вы сами, что думаете о цене как специалист?
– Если он не продан в течение года, значит он того не стоит – это наша установка. Но продавец сам определяет цену. Здесь семь соток земли и именно она дорогая. Для реальной продажи нужно сбросить пару единиц. Вы не торопитесь. Пусть инициатива будет исходить от него. Мы свой процент получаем в любом случае. А вот и ваш батенька прибыл. Вы советуйтесь, а мы с ним посмотрим.
– Мам, а как мы поделим комнаты?
– Будете тянуть жребий. Что нам делать со школой, если будем брать? – она положила дочери руку на плечо.
– Здесь рядом есть гимназия. От неё до дома по карте всего 11 минут пешком. Я посмотрела по карте. Посёлок носит название «Сосновый бор», а улица эта «Кедровая». Она пересекает шоссе, за которым микрорайон «Радужный», где живут Борисовы.
– Ещё один плюс в пользу дома.
Было принято решение: покупать дом после снижения цены хозяином. А дальше был запущен механизм продажи квартиры и дома бабушки. Предложение соседу купить дом, было принято, и Катя уже занималась оформлением купли-продажи. Дарья знала, дому 36 лет и вряд ли будут желающие, но оказалось всё наоборот. Желающие, купить квартиру с мебелью и недавним ремонтом по приемлемой цене, нашлись быстро. Уже в начале ноября семье пришлось переехать в дом родителей с личными вещами, и той бытовой техникой, которой дорожила Дарья. Не забыла она и про свой тайник в кладовой. Девочек возили в новую гимназию уже с началом второй четверти, устраиваясь на новом месте и покупая мебель. Марина искренне радовалась за подругу. Ей нравился и дом, и отношения в семье. Прошли полтора года, как вернулась к матери Варя, две недели, как Даша удочерила Вику. Вероника получила полтора года колонии и была лишена родительских прав. Марина сама была её адвокатом по просьбе Дарьи, которая не была настроена «утопить» бывшую разлучницу. Сергей получил два года.
Встречая Новый 2020 год, надеялись на хорошие перемены, но три месяца весны были вычеркнуты из привычной жизни из-за вируса. Самоизоляция и дистанционное обучение переносилось в новом доме легче. В июне Варя перешла в десятый класс без троек, в июле ей исполнилось шестнадцать лет. Она уже не представляла себя без своей семьи и с заботой относилась к её членам. Девочка становилась взрослой. Она продолжала дружить с Аней, которая переехала в город. Её мама вышла замуж на друга отца, и он перевёз их в свою квартиру. Теперь они жили в одном районе с Борисовыми, а в десятый класс Анна пойдёт в гимназию девочек. Дистанционное обучение приучило Вику к самостоятельности. Вдвоём девочки справлялись с домашними делами и были дружны. В клинике, после вынужденной паузы, дела шли хорошо. По понятным причинам отпуск в этом году провели на природе, выезжая в жаркую погоду на озеро или речку. Сами бывали в гостях или принимали их у себя. Теперь они чаще пользовались одной машиной, уезжая на работу, исключая редкие дежурства. В октябре Дарье исполнилось тридцать семь, а через пять дней отметили восьмилетие Вики. Проводив гостей, кроме Каневских, которые остались ночевать, Дарья положила голову на плечо мужа.
– Что-то я устала. Видимо, старею. Пойдём спать.
Утром проснувшись, она спустилась на кухню и едва добежала до туалета с приступом рвоты. Выворачивало наизнанку, хотя желудок был пуст. Выйдя, она прилегла на диван в гостиной.
– Даш, ты не сердись, но я думаю, тебе стоит это проверить, – он протянул ей тест на беременность. – Я неделю назад заметил изменения в тебе, но боялся огорчить, а теперь уверен. Я какой никакой врач, хотя и хирург.
– Саш, ты знаешь, что это невозможно. Я что-то съела. Какие ты заметил изменения?
– У тебя появился нездоровый аппетит. Вчера ты целый день жевала. Засыпаешь на ходу, присев на минуту, а теперь ещё и токсикоз. Да и поправилась ты в некоторых местах. Продолжать? Не упрямься. Сделай, как я прошу.
Дарья поднялась наверх и опять издала громкие позывы к рвоте.
– Саша, что она могла съесть, если всё было свежим?
– Это не отравление, мама.
– А что тогда?
– Скоро узнаем.
– Держи, – спустившись вниз минут через десять, сказала она и протянула мужу тест с ярко выраженными двумя полосками. – Этого не может быть, – вновь повторила Даша.
– Ты, Дашенька, беременная. Я сделаю тебе чай с лимоном, а с началом рабочего дня пойдём на УЗИ.
– Саш, мне тридцать семь лет. Через три-четыре года я могу стать бабушкой, – Даша была растеряна от свалившейся новости.
– До того как ты станешь бабушкой, попробуй стать мамой. Не волнуйся. Отец отвезёт девочек в школу, мы поедем в клинику.
– Почему сейчас, а не раньше? Как всё объяснить дочерям? А если они не поймут или не примут? – Даша, сидя на диване, пила чай мелкими глотками и смотрела в одну точку, плохо соображая, что делать.
– Мам, тебе нельзя нервничать, – Варя и Вика присели рядом. – Мы всё слышали, – не удержалась Вика. – Тебе очень плохо?
– Терпимо.
– Тебе нужны мятные таблетки или сухарики. Завтракать лучше в постели. Я сейчас это в интернете прочитала.
– А работать я тоже буду лёжа? – она обняла дочерей, передав чашку мужу.
– Написано, придётся терпеть неудобства до 12 недель. Брат или сестра должны родиться. Ты справишься. Мы рядом, – Варя поцеловала мать и сестру и поднялась наверх.
Всю дорогу до клиники Дарья думала о чуде, которое случилось. После УЗИ и осмотра, поставили диагноз: беременность три-четыре недели. Она немного успокоилась, взяла направления на анализы, узнала очередную дату приёма.
– Саш, почему сейчас, а не раньше?
– Успокойся. Так судьба распорядилась. Будешь спорить с ней?
За три недели супруги немного успокоились и привыкли к мысли, что снова станут родителями теперь уже общего ребёнка. Сдав все анализы, Дарья пришла на очередной приём и УЗИ.
– Дарья Андреевна, я даже не знаю, как вам сказать? Вы сами посмотрите, – врач развернула экран. – У вас близнецы. Восемь недель. Вы расстроились?
– Я сама из близнецов. Я не расстроилась, я не готова была вообще к беременности, а теперь слышу вторую новость, – она улыбнулась. – К этой мысли нужно привыкнуть. Думаете, я смогу в этом возрасте их выносить? Мне скоро сорок.
– Вам всего тридцать семь и у вас всё будет хорошо. Будьте внимательны и аккуратны, следите за давлением, не забывайте об анализах, режиме питания и отдыха. Привыкайте, что расти будете в два раза быстрее.
Дарья Андреевна вручила мужу снимок после приёма.
– Даш, ты бы пожалела меня и родила мальчишек. Было бы в семье мальчиков и девочек одинаково. Ну что мне одному делать в женском коллективе? – он обнял жену. – Пусть родятся здоровыми.
– Извини. Это нужно было твоим друзьям пройти отбор. Я «работала» с тем, что досталось.
– Как же мне повезло с тобой, доктор Ольховская, – он нежно поцеловал жену.
– Вам времени дома не хватает или повод есть? – Каневский вошёл без стука.
– Пап, посмотри на внуков. Их двое.
– Ты решил шутить с отцом? Хотя Даша сама из близнецов. Я рад за вас ребята. Выходит дом купили вовремя. Тяжело будет, но мы с матерью поможем. – Даша, я к тебе. Взгляни на снимки и скажи своё мнение. Пациент категорически отказывается куда-то лететь, боится из-за вируса застрять где-либо. И как я могу его культурно послать, как это сделали наши коллеги? Они его не берут.
– Я бы тоже не взялась, не будь у нас подобного случая, – она протянула снимки мужу. – Тебе это ничего не напоминает? Я могу с ним поговорить?
– У вас был подобный случай? Когда? Почему я об этом не слышал?
– Слышал, но не видел. Это была операция по спасению Вари. Пациент может плохо закончить и без операции и во время её. Дарья расскажет ему правду, которую он должен знать, а он пусть решает, если ему позволит время. – Сын в деталях рассказал, что произошло, чем и как он помогал Дарье.
Новый 2021 год встречали в большой компании и большими надеждами на перемены в лучшую сторону в доме на Кедровой. Приехавшая семья Борисовых чувствовала себя здесь как у себя дома. Чета Каневских за год наведывалась ни один раз. А вот мама Ани с мужем попали сюда в первый раз, хотя дочь часто навещала подругу. После проводов старого года Наталья поделилась планами на летний отдых в горах Алтая.
– У Славы двоюродный брат работает на одной туристической базе и предоставит нам на три недели жильё. Поедем своим ходом и заплатим только за питание. Мне всегда хотелось попасть в горы. Даша, вы отпустите с нами Варю? Девочкам будет вместе веселее.
– Варюш, ты сама, что думаешь по этому поводу? – Даша посмотрела на дочь.
– Мам, я не могу тебя оставить. Мы с Викой должны быть рядом.
– Варь, там вообще-то здорово и не хуже чем на юге России, – вставил сын Марины.
– Наташа, мы отпустим с вами Варю, хотя говорить о поездке рано, впереди полгода, – сказал Александр, а Вику отпустим с бабушкой в дом отдыха. По горам ей лазить рано.
– Хозяин принял решение, и я его поддерживаю, – усмехнулся отец. – Год психологически был сложным. Мы это лето и так пропустили, а отдыхать нужно обязательно, сменив обстановку, климат.
– Вы оставляете Дашу одну с малышами? – возмутилась Марина.
– Почему одну? Первой на смену заступит Ольга Васильевна, я или Саша её сменим, а потом мы с ним поменяемся. К этому времени девочки будут дома. Чем плох мой план?
– Если старшее поколение Каневских будет на передовой, беспокоиться не о чем. Я буду приезжать по выходным сменным патронажем.
– Рано вы меня начинаете опекать. Не забудете обещаний? – улыбнулась хозяйка. – Мы по какому поводу здесь собрались?
После посещения врача в конце января, Дарья узнала пол малышей. Это были мальчики. Под впечатлением новости она проводила обход. Многоплодную беременность в шестнадцать недель довольно трудно скрыть. Новый белый халат, под которым был медицинский костюм, не сходился на животе и оставался расстёгнутым. Войдя в палату, с грустью посмотрела на больного. Она разделяла пациентов на две группы: до операции – больные, после неё – выздоравливающие. Этот был болен, но на всю голову. Молодой мужчина тридцати пяти лет свалился с высоты, получив сотрясение мозга и сдвиг позвонков. Он лежал вторую неделю и не собирался вставать и ходить. Дарья пыталась беседовать с ним, но он её не слушал. Единственное, что он сделал, начал сидеть на кровати свесив ноги на пол.
– Доброе утро, Максим Олегович. Позвоните домашним и предупредите, что послезавтра я вас выпишу. Всё, что мы могли – сделали и помочь больше не можем. Захотите ходить – пойдёте, захотите стать обузой – сядете в инвалидное кресло. Я не психиатр и не могу дать мозгу сигнал на восстановление.
– У меня нет силы в ногах. Они меня не держат.
– Костыли стоят рядом несколько дней. Они могли бы вам помочь, но вы этого не хотите. Не хотите понять, что мышцы не придут в норму сами по себе одним массажем, – она смотрела ему в глаза и понимала, что её не слышат. Вздохнула и почувствовала лёгкое приятное движение внутри себя. Положила руку на живот и на секунду прикрыла глаза.
– Вам плохо? Пациент встал на ноги, придерживаясь за тумбочку.
– Мне очень хорошо. Мальчишки открыли хоккейный сезон. – Дарья открыла глаза и удивилась позе пациента. – Вам, я смотрю, тоже лучше.
– Чёрт! Я стою.
– Стоять мало. Нужно ходить. Вы присядьте, а я приглашу к вам ординатора. Нагрузка должна быть постепенной.
– Дарья Андреевна, вы говорили во множественном числе. Он у вас ни один?
– Двое. Я знаю, что всего не предусмотришь и бессмысленно бояться того, чего ты не в силах изменить. Мне тридцать семь лет, старшей дочери шестнадцать, младшей восемь и я боюсь за них, за малышей. Вы чего боитесь? Научитесь отпускать то, что от вас не зависит, верить и жить с этой верой. О выписке поговорим через неделю. Тренируйтесь.
Закончив обход, с нетерпением ждала перерыва, чтобы обрадовать мужа последними новостями. Она без стука открыла дверь кабинета Каневского. Александр сидел в кресле за столом, а на стол присела яркая блондинка в красном платье, держа его руку на своём бедре. Всё это она созерцала секунды трёхметрового пути от двери к столу.
– Я, смотрю, вы заняты?
– Присядь, Даша. Настя уже уходит.
– И что это было?
– Последствия новогоднего коллективного праздника. Она приходит в третий раз под разными предлогами. Ты расстроилась?
– Я рада, что тебя есть кому утешить и развлечь. Обедай без меня и не забудь забрать Вику, а я на сегодня отработала. Это всё, – она вышла из кабинета, не обращая внимания на то, что говорил муж. Убрав всё со стола и переодевшись, на ходу бросила:
– Я на сегодня отработала, Каневский в курсе, оперируем по графику. До завтра.
Выйдя из клиники, Дарья остановила такси и попросила отвезти её в торговый центр, понимая, что самый короткий путь себя отвлечь – это шопинг. Часы показывали 12:10. Пока ехала – думала, что новость, с которой она шла к мужу может подождать, что ревность и недоверие к мужу без особых оснований, а внутри был протест. Александр никогда не разговаривал с женщинами неуважительно или на повышенных тонах, хотя иногда можно было быть резче и категоричнее. «За двадцать лет знакомства я по-разному относилась к его излишней интеллигентности. Но среди всех моих знакомых, он, пожалуй, самый настоящий мужик. Да, со своими тараканами в голове, но так его воспитали. Я приняла его таким, я, а ни он меня. У меня был выбор принять или отказаться. А раз приняла, не нужно его перевоспитывать под себя. Между нами нет соперничества, ревности, зависти к профессии или успеху. Оба соблюдаем субординацию на работе. В семье все вопросы решаем вместе. Зачем я себя накручиваю? Всё в нашей жизни в порядке, – сделала вывод она, выходя из машины. Два часа, проведенные в залах торгового центра, для неё прошли незаметно. Она больше рассматривала товары, чем покупала, и сравнивала их наличие с тем временем, когда они с мамой готовились к рождению Вари. – Теперь у меня есть деньги и товары на любой вкус в наличии. Спокойствие, ребята, только спокойствие. Мы обязательно придём с вами сюда весной и купим всё что нужно, – погладила она живот под шубой. – Нужно поговорить с девочками о весенних вещах – они обе растут. Варенька оттаяла, исчезли сомнение и недоверие, стала мне настоящей помощницей – взяла под свою опеку Вику. Вике не хватало заботы и любви матери. Она тянулась ко мне, но очень осторожно, боясь ревности Вари, но та её приняла. Дети всё чувствуют, их трудно обмануть дважды», – думала Дарья, выходя из торгового центра.
Такси привезло её домой с небольшим пакетом. Сняв верхнюю одежду и убрав пакет в шкаф, она прошла в столовую и через минуту услышала, как открылась входная дверь.
– Варя, я на кухне, – крикнула она в сторону входа.
– Это я, – в столовой появился Александр. – Девочки во дворе. Ты почему на звонки не отвечаешь?
– А что ты хотел от меня услышать? – она поставила разогревать обед. – Мы могли поговорить после работы. Я в полном порядке, волноваться не о чем.
– Даш, в чём я виноват?
– В излишней интеллигентности и такте. Согласись, если вас ничего не связывает, почему ты её не выставил? А если связывает, зачем так наглядно?
– Она вошла за полминуты до тебя. Ты встретила по дороге ко мне Степанова? Он был у меня до неё. Ну, не успел, обалдел. Мне хватило одного урока. Ты не можешь этого понять?
– Могу. Но ты своим поведением доказываешь обратное. Мне верить словам или поступкам? Возвращайся на работу и скажи девочкам, что обед на столе. Поговорим вечером.
– Я не могу уехать, оставляя тебя в таком состоянии.
– Ты считаешь, что от твоего присутствия мне станет легче? Ошибаешься. Мне нужно переключиться на что-то, чтобы картинка исчезла, но пока я сделать этого не могу, не получается. Жди.
Дочери вернувшись со двора слегка настороженные.
– Мам, а что между вами происходи? Почему ты приехала сама, а крестный забрал Вику раньше?
– Ничего страшного. Это называется: рабочие моменты, такое бывает. А приехала я не из клиники, а из торгового центра, где провела два часа. Садитесь к столу, поговорим за обедом, – Дарья улыбнулась. – Мне с каждым днём становится труднее работать. Проще двигаться, чем стоять у стола или сидеть за ним. Думаю написать заявление на сокращённый рабочий день. Я не работаю в выходные, не дежурю по ночам, но до декретного отпуска мне ещё работать до апреля. У меня есть и хорошая новость. У вас будут братья.
– Это точно? Можно имена придумывать?
– Думаю, старшего назовёшь ты, а младшего – Вика. После обеда позволим себе часок поболтать, а потом сядете за уроки.
Они расположились на кровати в родительской спальне. Мать сидела, опёршись спиной о спинку кровати, а дочери сели напротив по-турецки, поставив тарелку с мандаринами в центр. Они этот «ритуал» привезли из квартиры, называя его «заседанием женского совета». Его не планировали, темы и разговоры были разные. На нём можно было посоветоваться, доверить секрет, сообщить новость или просто полежать с мамой рядом, пошутить, а иногда незаметно уснуть. Очередное шевеление заставило её отвлечься и обратиться в слух, положа руку на живот.
– Тебе плохо?
– Мне кажется, они ссорятся. Положите сюда свои ладошки. Слышите?
– Так нерешительно пытаются дать о себе знать. Мам, а тебе не больно? – смутилась Варя.
– А на кого они будут похожи? – Вика посмотрела на мать.
– На кого не знаю, а между собой будут очень похожи. Ты у нас в папу, а Варя в меня. Главное, пусть родятся здоровыми, а вы не должны меня к ним ревновать. Вы все мои дети и люблю я вас одинаково. Просто внимания им потребуется больше, пока они начнут соображать.
– Мы тебе поможем. У нас впереди летние каникулы.
– Поможете, но предложение тёти Наташи я поддерживаю. Помни об этом. У меня к вам, девочки, просьба: проведите у себя ревизию вещей и обуви на весну и лето. Пока я вхожу в свою машину, мы должны заменить то, из чего выросли. Месяц зимы переживём, проводим её блинами и будем ждать весну в обновках. Расслабились? А теперь марш за уроки. Если усну, проверю позже. Вперёд! – Дарья улыбнулась, зная, что самые сокровенные тайны девочки ей доверят перед сном. Потом она поцелует их и пожелает спокойной ночи. Незаметно она уснула, думая о завтрашнем дне.
Проснулась она от лёгкого поцелуя, а открыв глаза, увидела рядом букет, розы издавали лёгкий аромат. Она повернулась на спину и посмотрела на мужа.
– Который час?
– Солнце уже село. Пора просыпаться.
– Сейчас окончательно проснусь и займусь ужином.
– Лежи. Девочки на кухне хозяйничают. Не мешай, – он взял жену за руку. – Мне сообщили последние новости. Можно мне поздороваться с сыновьями? – он положил руку на живот жены. – Так робко и так несмело. Как твои ощущения?
– Я сегодня своим видом напугала и поставила на ноги Симонова. На обходе выслушала обычный бред и почувствовала ребят. Я уже забыла, как это бывает, прикрыла глаза, а он счёл, что мне плохо и вскочил. Открываю глаза, стоит, зараза! Психология вещь тонкая.
– Дашка, я доставил тебе неприятные минуты. Прости. Только оправдываться мне не в чем. Обещаю быть менее тактичным с некоторыми особами женского пола и держать дистанцию.
– Верю. Знаешь, я решила написать заявление на неполный рабочий день. Как ты на это смотришь?
– Положительно. Завтра и напишешь.
– Есть ещё проблема. В феврале я отработаю, график не нарушу, но в марте смогу только ассистировать. Я не могу стоять больше часа у стола и подставлять тебя, а до отпуска ещё далеко.
– А если тебе пойти в очередной отпуск в марте? Пусть это будет в начале или середине. Посмотри календарь и реши, как будет удобно тебе, а не клинике. Ты отдала ей восемь лет. Хватит. Завтра всё озвучим и обсудим с коллегами. Я так привык, что ты в операционной, что не представляю её без тебя.
– Думаешь, без меня не справитесь? Я подумала о Дмитрии Серове. Ты не знаешь, где он сейчас? Вы полгода проработали вместе. Это была бы мне неплохая замена. Думаю, парень за пять лет набрался опыта. Как считаешь?
– Дмитрий работает в областной клинической больнице. Надо позвонить, поговорить. Может из этого что-то и получиться. Мы без тебя справимся, но многие не придут туда, где нет доктора Ольховской. Не скромничай, многие шли именно к тебе.
– Ты можешь не знать, а я хорошо помню, как меня приняли, употребив выражение: «Женщина-хирург – как морская свинка: ни к свиньям, ни к морю отношения не имеет». Мне пришлось целый год доказывать, что я хирург, а не любовница твоего отца.
– Мам, пап, Варя зовёт вас к столу. У нас всё готово, а уроки папа проверил.
– Ты, Викуся, читаешь мои мысли. Саш, принеси, пожалуйста, воды, поставлю цветы в вазу.
