Лилия Фандеева
Счастье на осколках
Глава 7
В понедельник её ждал сюрприз. Звонок прозвучал местный.
– Дарья Андреевна, вас в холле ожидает Андрей Ольховский.
«Что он здесь забыл и зачем приехал?» – спускаясь вниз, волновалась она. – Что вас привело в нашу скромную обитель? – она внимательно и чуть презрительно посмотрела на отца, которого не видела шесть лет. Да и встреча была пятиминутной. – Я не помню, чтобы я приглашала тебя в гости.
– Ты мне совсем не рада? Мне Сергей сделал гостевую визу.
Я скучаю по Варе, он тяжело вздохнул – У вас большая и хорошая клиника. Ты давно здесь работаешь?
– Ты кому это говоришь? Ты мне не позволял видеть дочь шесть лет, а я тебя умоляла. Я видела её на экране монитора пять минут раз в месяц. У тебя совесть есть? – она отвернулась к окну. – Ты предал не только меня, но и Варю, зная, что ей нужна операция и ничего не сделал для этого. Я не думаю, что твой визит её обрадует.
– Даш, прости ты меня ради Бога. Я ошибся, но всё можно исправить.
– Ты считаешь, что подлость можно простить? Может у тебя потеря памяти? Как можно простить то, что ты лишил меня десяти лет жизни?
– Даш, так нельзя. Я твой отец.
– Ты был им двадцать лет назад, а теперь ты для меня враг номер два. Тебя кто убедил, что я белая и пушистая, что могу так легко всё забыть и броситься тебе на шею? Мне от тебя ничего не нужно. Живи спокойно, если сможешь.
– Позволь мне встретиться с внучкой.
– Хорошо. У меня смена заканчивается через три часа. Можешь подождать меня в холле, можешь прогуляться по городу. Вещи оставь внизу в гардеробе. Извини, у меня много работы. – Она поднялась в отделение и вошла в кабинет заведующего.
– Что случилось? На тебе лица нет, – поднимаясь из-за стола, спросил Александр.
– Внизу я встретилась сейчас с отцом. Он считает, что я должна всех простить и всё забыть. Я согласна, но только с тем, чтобы всех забыть, – она заплакала.
– Успокойся. Жилетка для слёз рядом, – он обнял её. – Даш, присядь. Света, принеси мне хорошее успокоительное, – позвонил он постовой сестре. – Ты чего раскисла? Ну, приехал и приехал. Ты дома и ничего не нарушила.
– Саш, он приехал с определённой целью. Какой? У меня мозг взорвётся от этих мыслей. Этот кошмар когда-нибудь закончится? Я только нашла общий язык с дочерью. Что мне делать?
– Для начала выпей это, а потом поговорим. Молодец! Теперь успокойся. Отнесись к этому проще. Варя девочка умная, сама разберётся, особенно после операции. А тебе нужно выходить за меня замуж. Я буду тебе охраной и моральной поддержкой. Как же я вас люблю, Дарья Андреевна.
– Ты удивишься, но я тебя тоже люблю. И что нам делать?
– Попробовать быть счастливыми, а сегодня доработать смену, – он поцеловал её в висок. – Вытри слёзы и за работу.
После смены Дарья везла отца домой, думая как его встретит Варя. Всё оказалось не так страшно.
– Привет, дед. Ты когда прилетел, а главное зачем?
– Варя, я скучал.
– Ты себя в этом хочешь убедить или меня? Я благодарна тебе, что ты забрал меня у них, но я не могу тебе простить вранья, которым ты меня накачивал столько лет. Наши с тобой отношения сводились к получасовой беседе за ужином. Ты помнишь, на каких условиях ты принял меня к себе? После того как я встретилась с мамой, ты хотел реабилитироваться в её глазах. Тогда почему ты не рассказал мне всей правды и не дал возможности общения с ней? Тебя сюда привело любопытство. Отец рассказал, что мама меня сама оперировала? Теперь ты будешь ей гордиться? А не поздно? Ты причастен к тому, что меня лишили матери и детства. Да, мы можем с тобой общаться, но на тёплый приём не рассчитывай. У мамы работа, у меня школа. Знаешь, было сложно перестроиться к жизни здесь, к школе, к системе обучения, но я почувствовала, что меня здесь по-настоящему любят.
– Простите меня, девочки. Если позволите, я поживу с вами неделю и вернусь домой.
– Поживи. В выходной я отвезу тебя к бабушке, заедем в дом, где ты вырос. Но у меня одно условие: в этой квартире не должно быть и духа Грачёва, не говоря уже о нём самом.
– Я согласен.
Через неделю Дарья проводила отца в аэропорт.
– Даша, я брал паспорт Вари и открыл на её имя счёт в банке, который на углу улицы в жилом доме. Прости меня, дочка. Ты ничего не спросила о Дине. Тебе не интересно, как ей живётся? Она твоя сестра.
– У меня уже десять лет нет сестры, а как живётся Диане Ольховской мне не интересно. Будь здоров. Регистрация на твой рейс началась. Счастливо долететь, – она поцеловала отца в щёку и, не оборачиваясь, пошла к выходу. На душе не было мук совести. Она всю неделю терпела его присутствие, которое утомляло. Он не «забывал» воспитывать Варю и заводил разговоры о том, что там, с квалификацией Даши, она могла заработать гораздо больше. Даша пропускала мимо ушей его агитацию и убеждения, сказав: «Я на своём месте и никуда не собираюсь ехать». Он ни разу не спросил, как и чем жила его мать, но живо поинтересовался, на что она последнее время жила, не нашлись ли её драгоценности, и кому она оставила завещание. Захотел убедиться, что дочь оправдали, а зять подделал документы.
Проблемы в школе у Вари начались уже через пару месяцев.
– Варя, поговори со мной, – присаживаясь на кровать рядом с дочерью, попросила мать, вернувшись с работы. – Меня вызывали в школу, но я хочу услышать от тебя, что произошло.
– Я подралась с Нестеровым. Он меня оскорбил, сказав, что я кроме английского ни один предмет не знаю даже на тройку.
– А ты бросилась доказывать обратное? Чем чаще ты будешь обращать внимание на такие провокации, тем дольше он будет тебя этим доставать. Ты же знаешь, что это не так. И твои умные одноклассники об этом знают, зачем что-то доказывать глупцам. Есть такой сорт людей, которым что-то доказывать бесполезно, да и надо ли. Кто-то очень мудрый сказал: живи по принципу трёх «не»: не обвиняй, не оправдывайся, не жалуйся. Давай будем и мы придерживаться этого принципа.
– Может мне перед ним ещё и извиниться?
– Нет. Извиняться не нужно. Сделай вид, что его в твоём окружении нет. Все есть, а Нестерова нет. И ещё: мальчишки в этом возрасте по умственному развитию отстают от девочек. Он застрял где-то на уровне двенадцати лет. Делай скидку на возраст, – Даша улыбнулась.
– Мам, я сегодня обнаружила деньги в ящике кухонного стола. Почему ты их там держишь?
– Не знаю. Сколько я себя помню, деньги на хозяйственные расходы всегда лежали в ящике стола. Стол был, конечно, другой, но я как-то привыкла к этому. Так было всегда. Нам с Дианой никогда не запрещалось брать деньги на кино или мороженое, на продукты, а все большие покупки мы делали в день зарплаты.
– Значит, ты мне доверяешь?
– А как иначе?
– Мам, а можно я сниму со стены постеры в своей комнате.
– Сними, я повешу их у себя.
– Зачем? Я же теперь рядом.
– Они мне очень дороги и сделаны с тех фото, которые мне присылал твой дед. Если судить по количеству фото, он меня не часто баловал.
– Тебе нужно выходить замуж. Дядя Саша тебе не чужой. Он мне нравится и дочка у него замечательная. Я не хочу, чтобы ты из-за меня отказывалась от своего счастья. Если бы я не приехала, это могло же произойти?
– А ты оказывается у меня наблюдательная и рассудительная.
Конец старого года и начало Нового 2019 был «урожайным» на неприятности, а начиналось всё совсем невинно. Закончив смену, Дарья по привычке вошла в кабинет Каневского и застала его с Викой.
– Ты сегодня дежуришь с ассистентом? – усмехнулась она.
– Вероника привела её, хотя знала, что я сегодня дежурю. Будем работать вместе. Отец и мама в отпуске, а у мамы Вики дела.
– Саш, а когда она заберёт дочь?
– Задай вопрос легче. Я понятия не имею.
– Вика, ты поедешь со мной, пока твоя мама не освободиться? Приготовим ужин вместе с Варей. Найдём чем заняться.
– Пап, можно я поеду с тётей Дашей?
– А если она явится?
– Скажешь, что дочь у меня, но если это будет не позже десяти часов. Я не позволю ребёнка поднимать с постели. Саш, это не мой каприз, а её безответственность.
Разбудил Дашу звонок в дверь. Она взглянула на часы – они показывали 02:10. В глазок она увидела Веронику и полицейских.
– Где моя дочь?
– Говори тише – Вика спит. Ты на часы смотрела? Что происходит?
– Гражданка Каневская написала заявление о похищении вами ребёнка, – тихо сказала женщина.
– А пробу на алкоголь вы у неё не брали? – Даша заметила Варю, вышедшую из спальни. – Она пьяна.
– Ты мне наливала? Какое твоё дело? Не можешь родить сама, решила забрать мою дочь и мужа заодно?
– Во-первых, я привезла её из клиники, куда ты отправила её к отцу, который дежурит, – она посмотрела на полицейских. – Мы работаем вместе с отцом девочки в одной клинике. Я не могла её оставить там на ночь. И матери в таком состоянии я её не отдам. Вы дадите мне гарантию, что она не потеряет её по дороге или не уснёт дома и оставит её без присмотра?
– Позвоните её отцу и передайте мне трубку, – попросил мужчина, видимо старший. Поговорив с Каневским, он передал телефон Дарье. – Попрошу на выход, – он взял Веронику за локоть. – А вы извините за поздний визит.
– Я этого так не оставлю, – упиралась та.
Она не соврала. В девять утра, когда девочки завтракали, прозвенел звонок. Дарья надеялась, что это Александр вернулся с дежурства, но на пороге стояла Вероника и дама, представившаяся работницей кризисного центра.
– Виктория Каневская у вас?
– Девочки завтракают. Можете пройти. Что тебе не живётся спокойно, – Дарья посмотрела на мать Вики. – Ты сама бросила ребёнка до двух ночи, потом явилась с претензиями. Считаешь, что ей было бы лучше переночевать в клинике? Что ты за мать такая?
– Ты на себя посмотри. Из тебя вообще матери не получилось, а ты меня воспитываешь. Я сама знаю, что для моей дочери лучше.
– Знаешь, ты можешь приходить сюда с кем угодно и сколько угодно раз, но ребёнка я приняла от отца, отцу и верну, а дальше разбирайтесь сами. Тем более что Александр Николаевич уже едет.
– Вика, ты поедешь с мамой или дождёшься папу? – спросила работница кризисного центра.
– Я поеду с папой. Сегодня его день.
Беседу прервал звонок в дверь. На площадке стоял Александр. Он поздоровался с присутствующими, посмотрел на бывшую жену и сказал:
– Я думаю, инцидент исчерпан. Вика остаётся со мной, а ты готовься к суду. Мне надоели твои загулы, которые отбивают у тебя материнский инстинкт. Ты своим вчерашним визитом с полицией дала мне хороший шанс обратиться в опеку и определить место жительство дочери со мной.
– Это мы ещё посмотрим. Судом он меня собрался пугать. Да она спит и видит себя твоей женой. Ты думаешь, Вика ей нужна? Она со своей дочерью справиться не может. Зачем ей чужая? Сама невинность, награждённая медалью.
– Не обращайте внимание. Мы с отцом девочки знакомы с первого курса института, больше восемнадцати лет и всегда были только друзьями. Это её больное воображение, которое не имеет границ, – глядя на работницу кризисного центра, говорила Дарья.
– Дочь привезу утром, и не забудь её водить в сад. А теперь покиньте квартиру.
– Саш, давно у неё началась такая «жизнь»?
– Я заметил это месяца два назад, когда стали звонить из сада. То Вики нет в саду, то её не забрали вовремя. Надо что-то делать.
– Для начала вымой руки и садись завтракать. Позже мы с девочками поедем за подарками, а ты отдыхай. Как прошла смена?
– Этот звонок полицейского выбил меня из колеи. Какой завтрак, Даша?
– Лёгкий завтрак и свежесваренный кофе вернёт тебя к жизни. Не надо спорить. После обеда можете вернуться к себе. Ты намерен обратиться в опеку?
– А у меня есть выбор? Раньше она привозила Вику к маме, и у меня не было претензий, а теперь она делает чёрт знает что.
– Тебе не приходило в голову, что она умышлено это делает? Я, правда, не могу понять зачем, но получается так. Если бы я не забрала Вику, она явилась бы в клинику.
– Дядя Саша, а вы обратитесь к частному детективу. Пусть он выведет её на чистую воду, а вы подадите на неё в суд.
– Откуда такие познания, Варвара?
– А у Борисовых Костя мечтает стать детективом и помогать родителям в работе. Чего он только не знает.
– Хорошая мысль. Я подумаю.
Полугодие Варя окончила с одной тройкой по русскому языку и собиралась вместе с Аней в санаторий на курс реабилитации, захватив часть каникул и часть третей четверти с третьего января. Новый 2019 год отмечали, как обычно, за городом. Приехали Борисовы, Аня с мамой, соседка Катя. Каменский дежурил, но обещал приехать с Викой первого. Места в доме было не так много, но все разместились в двух комнатах, определив семью Марины в одной. Погода была не слишком морозная, и они смогли попасть на новогоднее представление, которое устроили на центральной площади посёлка. Здесь, в отличие от городских мероприятий было больше «душевности», его встречали по старым традициям. Люди искренне радовались горячему чаю, катанию на тройках, приезду Деда Мороза в снежный городок, ледяной горке, большой ёлке и салюту. Да, выступление самодеятельных артистов было где-то непрофессиональным, но шумным и весёлым. Вечером их ждал праздничный стол, который организовали четыре хозяйки. Александр приехал первого числа после дежурства, но без Вики, которая слегка простыла и осталась с бабушкой. Даша провожала Борисовых и Катю, когда Александр обратился к Варе.
– Варя, я хочу сделать твоей маме предложение. Как думаешь, у меня есть шанс? Может, повезёт в честь праздника?
– Дядя Саша, а зачем вам на ней жениться? У мамы есть я и всё остальное. Что вы ей можете дать? А она не сможет родить вам ребёнка.
– А такое чувство как любовь тебе знакомо? Или ты любишь только себя?
– Почему? Я вас могу любить, – она без всякого стеснения уселась к нему на колени. – Подождёте пару лет, пока я подрасту?
Александр в первую секунду опешил. Потом взял её за предплечья, поднял со своих колен и, усадив на диван, слегка дал пощёчину.
– А ты оказывается, маленькая дрянь, чего я никак не ожидал. Ты думаешь, мама станет счастливее, если мы расстанемся, и я уйду? Ты не учитываешь того, что твоя мать может простить тебе многое, но не подлость. Я ошибся, когда говорил, что ты похожа на мать. Ты копия своего подлого и лживого отца, – сказал он, одевая куртку.
– Саш, ты куда собрался?
– Даша, извини, но мне нужно уехать.
– Что-то с Викой?
– С Викой всё в порядке. Ты меня прости, но я не смогу остаться. Если у Варвары повернётся язык, она расскажет тебе, в чём дело.
– Варя, что произошло?
– Прости, я не хотела его обидеть, оскорбить. Он собирался сделать тебе предложение, я испугалась, что ты станешь любить меня меньше. От ревности или от зависти, не знаю, чего было больше, но я предложила ему подождать и любить себя. Господи, как стыдно.
– У тебя повернулся язык сказать ему это в лицо? Варя, Саше тридцать пять, а тебе нет пятнадцати. Ты действительно могла это сделать? Ты сейчас унизила Сашу, переступила через меня. Зачем?
– Я не знаю, – выкрикнула Варя, схватила куртку и выбежала на улицу.
Дарья опустилась на диван и закрыла глаза, в которых стояли слёзы. «Полгода усилий и всё впустую. Я так надеялась, что мы будем доверять друг другу, подружимся. Саша – это повод показать, кто главный в доме. Даже если это влюблённость девочки к взрослому мужчине, так себя не ведут. Нет, Варя! Для начала научись уважать и ценить других. Я сделала всё, чтобы ты догнала программу, не отказывала ни в чём, но и не баловала. Ненавязчиво, своим примером учила жить в новой обстановке. Что в итоге?» – думала она, вытирая слёзы.
– Что случилось, Дарья Андреевна? Куда Варя побежала полураздетая? – удивилась вошедшая Аня.
– Не волнуйся. Небольшие разногласия. Замёрзнет – вернётся. Она слишком любит себя, чтобы позволить долго оставаться на морозе. Аннушка, обедайте без меня. Завтра у меня дежурство, а третьего я отвезу вас в санаторий. Постарайтесь ничего не забыть. Я хочу побыть одна. Извинись за меня перед мамой. Я не думала, что праздник закончится таким образом, – она прошла в комнату и закрыла дверь.
Как и кто искал Варю или она «нашлась» сама, Дарья не знала, но в течение часа стук в дверь и голос дочери заставил вздрогнуть. Она не ответила ни слова, накрывшись одеялом, лёжа на кровати, не заметила, как уснула, тихо рыдая в подушку. Проснувшись утром, обнаружила рядом с собой спящую дочь. Прикрыв её одеялом, собрала свои вещи и вышла на кухню. Почти сразу вышла из своей комнаты мать Ани.
– Что у вас случилось? Варя так долго плакала, мы её едва успокоили.
– Видимо, я плохая мать, если мне становится стыдно за поступки дочери. Вы знаете, что мы десять лет жили вдали друг от друга? Тогда я не буду рассказывать, что за полгода мы не стали ближе. Я очень надеялась, что она примет меня, поймёт, но не выходит. Завтра я приеду в девять. Будьте готовы. А сегодня остаётесь за старшую.
– Вы не расстраивайтесь. Всё у вас наладиться и будет хорошо. Она сама должна понять, что вы нужны друг другу. Анна переосмыслила свои взгляды на жизнь после аварии. С ней, первое время после операции, было очень сложно. Пыталась отравиться, спрыгнуть с балкона. Я была слишком занята на трёх работах и, возможно, не уделяла ей должного внимания. А потом словно прозрела, хотя моей заслуги в этом не было.
– Аня вас уважает, а я для своей дочери не авторитет. Да, она слушает похвалы в мой адрес, возможно, даже гордится, но я этого не чувствую. У меня в её возрасте и мысли не было огорчить или обидеть маму. Я старалась помочь ей пережить уход отца, а Варя сама «сватала» меня замуж за Сашу и сама устроила провокацию. Этого я не могу понять.
– Всё наладится. Хорошего вам дня.
Варя звонила матери два раза, но телефон молчал, и она позвонила на пост, попросив мать к телефону.
– Дарья Андреевна на операции третий час. Случай очень тяжёлый. У тебя что-то случилось, Варя? Что передать маме?
– Пожелайте ей удачи. – Тётя Надя, думаете, действительно, мама на операции или она не хочет разговаривать со мной?
– Думаю, медсестра говорит правду. Мама на работе.
Операция закончилась, и Ольховская устало опустилась на диван в комнате отдыха.
– Саш, прости меня за дочь.
– Глупости не говори. Даже, если весь мир будет против, я тебя не оставлю, не смогу. А если Варя этого не понимает, будем жить на два дома, пока она не поумнеет. Она рассказала о причине?
– В общих чертах. Не получилось из меня матери, и жены не получится.
– Знаешь, мне кажется, это было больше провокацией, и не без вмешательства доброжелателя. Девочка проверила моё отношение к тебе, а может, хотела тебя убедить в моей непорядочности. Всё! Хватит. Забудь. Где ты видела, чтобы подростки принимали мачех или отчимов без испытания их нервной системы. Есть хочешь?
– Я привезла с собой остатки праздничного стола. Сходи в реанимацию, а я устрою нам обед. Жаль вино не захватила.
– Я принесу, – он отсутствовал минут пять и вернулся с бутылкой вина. – В реанимации всё в порядке, Свету предупредил, что мы здесь обедаем. Может, с десерта? – поворачивая ключ в замке, спросил он, прижал её к себе и поцеловал, не дожидаясь ответа.
– Почему я не могу тебе отказать?
– Потому, что я достаточно долго люблю тебя…
Александр уехал домой в начале третьего, а Дарья осталась дежурить до утра. Ночь выдалась спокойной, и она сумела поспать.
– Как прошло дежурство? – Варе явно хотелось поговорить с матерью.
– Сложно, но все живы. Пришлось Сашу вызывать на помощь.
– Почему его?
– Каневский заведующий отделением. Он и решает такие вопросы.
– Мам, мы теперь так и будем разговаривать вопрос – ответ?
– У тебя есть что рассказать? Я внимательно тебя слушаю.
– Нет у меня новостей. Я же вижу, что ты сердишься на меня.
– Если я на кого и сержусь, то только на себя. Переоценила я свои возможности, силу любви и терпения. Понимаешь, мечта и реальность иногда идут параллельно, и мечта так и остаётся мечтой. Поссорила ты меня с Сашей и ждёшь, что я стану тебе ближе? Ошибаешься. Я не смогу тебе доверять. Ты говоришь одно, думаешь другое, а делаешь третье. Как ты мне это объяснишь? Что я делаю не так? – Дарья присела на диван.
– Ты жалеешь, что я решила жить с тобой?
– Не жалею, но это не твоё решение и ты об этом знаешь. Скажи: кому, кроме меня, интересна твоя жизнь? Отец дал тебе понять, что ты не вписываешься в его новую семью, дед откупился вкладом, бабушка отбывает повинность два раза в месяц, а опека ждёт тревожного сигнала. Ты сама чего хочешь? Я очень хотела стать для тебя если и не мамой, то другом. Многое старалась не замечать, но ты меня так до конца и не приняла. Ты принимаешь только то, что удобно тебе.
– Неправда. Я люблю тебя.
– Любовь, Варя, это ни слова, а поступки. Ты встретила меня хотя бы раз у дверей? Может пакет с продуктами взяла или сама сходила в магазин? Приготовила в выходной завтрак? А ведь мы говорили об этом в самом начале. Да, я десять лет прожила одна и делала всё сама, но тебе не четыре, а четырнадцать и ты можешь мне оказывать посильную помощь. Беда в том, что воспитывать тебя поздно, а повторять, что хорошо, а что плохо, бесполезно, если ты этого до сих пор не поняла. Поэтому я не буду больше сотрясать воздух. Не получилось – это наша общая проблема. Будем просто жить рядом. Нужна будет помощь – обращайся, а от меня, кроме контроля, инициативы не жди.
– Мама, прости меня, пожалуйста. Ты мне нужна. Не оставляй меня. Я сама всё исправлю, – Варя уткнулась матери в колени и заплакала.
– Я планирую приехать седьмого и двенадцатого числа. Фруктов на пять дней хватит. Если что-то изменится – позвоню. Ты учебники взяла? Ничего не забыла? – мать гладила её по волосам, успокаивая. – Вытирай слёзы, нам пора ехать.
– Мам, что мне делать?
– Не знаю. Для Саши твоя выходка не детская шалость, а провокация, которую ты можешь повторить, чтобы я начала сомневаться в нём, подозревать. Так бывает в семьях с девочками- подростками, где появляется отчим. Но ты сама советовала его мне в мужья. Мне кажется, его отношение измениться не только к тебе, но и ко мне.
– Я звонила ему, хотела извиниться, но он мои звонки сбрасывает, а на сообщения не отвечает.
