Леонид Зайцев
Время последних песен
Глава шестая
Разумеется, нас – и космонавтов, и астронавтов готовили ко всякому. От отказа бортового компьютера и пожара на станции, до встречи с инопланетным, либо просто иным разумом. По неофициальным данным некие контакты (в основном визуальные) даже происходили. Причём начиная с самых первых весьма робких вылетов на орбиту Земли пилотируемых космических кораблей. И всё же к подобному, с чем довелось столкнуться мне, нас не готовили никак.
Одно дело (условно) увидеть потенциального инопланетного завоевателя, помахать ему рукой в тяжёлой перчатке и произнести на нескольких языках: «Хай, бледнолицый!». А затем предложить ему все богатства нашего мира за стеклянные бусы и возможность жить в резервациях. Этому нас хотя бы учили. Пусть и, не признавая возможности реального осуществления подобного сценария.
Но никакой даже гипотетический план развития событий не предусматривал моего метания во времени, путешествия в чреве живого звездолёта. Как и моей встречи с одним из главных предводителей завоевателей древней Земли на его, находящемся во временном коконе корабле.
Ни один протокол не работал в подобной ситуации. И оставалось лишь сообразить, что мне со всем этим делать?
– А чем я могу оказаться полезным для Демиурга? – Спросил я, чисто ради того, чтобы потянуть время, необходимое моему мозгу для анализа ситуации.
– Вы ему? – Притворно удивился толстяк. – Ничем.
– Тогда к чему это…
– Он вам станет полезен! – Прервал меня волх.
Я уже устал от этих загадок. Почему никто из предлагающих мне некую работу или сотрудничество никогда не пользуется конкретной речью? Сразу возникает предположение о чём-то незаконном. Ещё и есть очень хотелось.
А какую желудочную боль буквально сейчас испытывает бедная «ящерица»! Один лишь я мог это ощущать. И это тоже было очень необычно и странно. Я чувствовал её. Мне были понятны её желания. И эта связь не была односторонней. Ящерка-корабль слышала меня и даже слушалась! И я от чего-то не просто понимал, а точно знал, без моего решения она ничего не предпримет. Это весьма необычно, согласитесь, ощущать внутри своего сознания присутствие другого разума. Если только у вас не раздвоение личности. Но тут не тот случай. Ибо Корабль, доставивший меня сюда, являлся отдельным организмом, а не плодом моего воображения. От чего-то теперь эту истину я понимал особенно чётко.
– Зачем мне всё это? – Кажется, я вслух произнёс.
– Ищущий да обрящет, – произнёс волх.
– Постулат вашей религии?
– Вашей.
Да уж, Слову божьему нас в школе не учили.
– Поскольку других вариантов, как я понимаю, у меня нет.., – начал было я, и тут же оказался прерван Великим Умом.
– Вы снова плохо слушали, – он впервые за время нашего разговора позволил себе повысить голос. – У вас полно вариантов! И все они не только возможны, но и существуют. Как существовало множество вариантов и ранее. Однако каждый из них в итоге приводил вас сюда! Количество реальностей непременно равно количеству возможностей. Однако для некоторых конечный результат всегда одинаков.
– Нет, я услышал, что меня ловили и поймали специально, – теряя терпение, ответил я. – Как я понимаю, для встречи с неким Демиургом. Но кто он такой, и что ему от меня нужно вы мне сообщать считаете излишним. Говорите, я могу поступать, так как хочу! Но куда я могу деться с вашего корабля висящего в капсуле времени? Это такую свободу вы мне предоставили?
Этот толстяк со всеми его полунамёками и полуобъяснениями раздражал меня всё больше и больше. Я уже понял, что влип в некую вселенскую историю. Но в качестве кого? Наживки? Простой пешки, которой пожертвуют, не моргнув глазом? И от чего именно я? Все мои попытки свести происходящее к экспериментам Центра над моей психикой терпели крах. Хотя это и было моей последней надеждой на адекватность происходящего. Однако никакие медики и компьютерщики Центра не смогли бы смоделировать эту реальность. Кибернетика, конечно, идёт вперёд семимильными шагами, но не настолько быстро. Да можно и проще сказать. Наши компьютерщики никогда бы не сделали образ волха-захватчика Земли столь похожим на добродушного толстого старика человека. Изобразили бы какого-нибудь монстра. Они все молодые (этого требует профессия, ибо дети легче схватывают стремительные тенденции прогресса в этой области) и очень любят страшилки в силу возраста.
В общем, понимание всего этого меня жутко бесило. Человеку с моим характером находиться в чьей-либо власти противно уже, по сути. И этот называющий себя служителем культа ещё говорит что-то о моей свободе, загнав меня в безвыходную ситуацию.
– То есть я могу просто уйти? – Ехидно спросил я, прекрасно понимая, что отступать мне некуда, и даже Ящерка не пробьётся сквозь броню этого корабля мне на помощь.
Мне показалось, или среди трёх подбородков волха образовалось нечто похожее в ближайшем приближении на улыбку?
– Можешь, – подтвердил он, – но не уйдёшь.
Наверное, у меня случился весьма удивлённый вид. Ведь он мне даже не угрожал ни силой голоса, ни интонацией.
– Помнишь, как ты попал на корабль, который доставил тебя сюда? – Неожиданно поинтересовался он.
А ведь точно-то я не помнил.
– Капитан говорил, что меня достали из обломков боевого…
– И ты помнишь этот свой последний бой?
Но я же никогда не летал на боевых космолётах. Даже не знаю, что такие существуют. Последняя моя память – старт на станцию. И никакой войны в космосе тогда и в помине не происходило.
Правда, я по профессии лётчик-истребитель. Но сразу после выпуска подал документы в отряд космонавтов. Много лет учился, и, в конце концов, полетел. Но я никогда не воевал! Тем более, какие космические истребители в наше время?
Однако Великий Ум был безжалостен.
– А спасли тебя именно с разбитого истребителя седьмой имперской эскадры! Великая битва между Землёй и марсианскими колониями.
Спорить уже было бесполезно, но я попытался чисто из врождённой вредности и нелюбви к авторитетам.
– На Марсе нет жизни, и тем паче колоний!
– И всё же это был ты, и теперь ты здесь, – подытожил волх. – Когда не понимаешь этого, то всё кажется сложным. Но стоит понять многослойность мира, где каждое твоё движение рождает новую вселенную, как всё становится просто для восприятия.
Дураком я, вроде, не слыл, как и особым умником тоже. Поэтому идею многослойности миров ухватил сразу. Это реально многое делало понятным. По крайней мере, в моей собственной жизни.
– Вот почему тогда сюда привезли меня, а не меня того? Это же я-он драконил вражеские суда на своём истребителе. А прихватили меня!
Великий Ум как-то весь скуксился.
– Дурацкое недоразумение, – развёл он руками. – Вы тот были так изранены, что при транспортировке умерли.
Вот так значит. Погиб я в бою. А в добавку даже не знаю, в каком и когда. Геройская судьба – нечего сказать. Мне себя, поверьте, стало весьма жалко. А каково вам узнать о своей смерти при жизни? Пусть даже вы тот это не вы этот. Хорошего настроения подобная информация точно не создаёт.
Теперь мне всё меньше хотелось работать на этих ребят, что чудят со временем и возможностями. Одного меня они уже убили. Где гарантия, что не попробуют убить и второго? Или всех нас! Просто любопытно: а меня много?
– И вы заменили меня на меня, но из другой истории, – подытожил я.
И тут же удостоился изумлённого взгляда волха. Так смотрела на меня моя бабушка, когда я сообщил ей – потомственной, как она говорила, ведунье, что не верю в судьбу.
– Это не в моих силах, – произнёс он. – Только сущность сама может выбрать вместилище для себя.
Я начинал уже что-то понимать. Хотя психологически подобное переварить было весьма трудно.
Одного космонавта они сменили на другого. Тут понятно. Не воевать меня они пригласили. А что-то от меня, и покойного меня им очень нужно. Что-то такое, чего без меня не получиться сделать. Пусть я и из другого мира, в котором нет звездолётов, а войны пока происходят только на земле.
– И чего вы хотите получить от сущности? – Прямо спросил я.
– В каком смысле? – Поинтересовался волх.
– В прямом.
Великий Ум покачал головой.
– Давайте сначала хотя бы не ссориться, – предложил он.
Это казалось разумным.
Да и чего мне ссориться и с кем, пока я ничего не понимаю толком? Вот с этим закутанным в простыню толстым мужиком, который разговаривает со мной в чреве звездолёта застрявшего во времени? Никакого резона. Просто стоит успокоиться и следовать правилам. Ведь нас учат: сначала собери информацию и проанализируй её. А здесь ещё эта информация такая вязкая, словно гибельное болото. Судя по всему, Демиург являлся его дном. Поэтому я и спросил:
– Как скоро ждём в гости хозяина?
Волх переместил свою тушу ближе к их священному кристаллу. Вернее, как он рассказывал, навершию её, в котором, по его убеждению, и обитали боги. Хотя, на мой взгляд, он оставался просто куском, большим куском, надо признать, горного хрусталя.
Не знаю, какую химию они используют, но у меня внезапно потяжелела голова. Отчего-то близость с этим осколком начала меня сильно раздражать. Я понял, что должен его одновременно любить и ненавидеть, как бросившую тебя женщину. Нет! Как предавшего тебя друга. Нет! Всё вместе. Ибо он и то и другое и третье. Как-то внезапно ко мне пришло это понимание его сущности.
Пришло ещё понимание того, что он когда-то тоже считал себя человеком. Простым человеком, подверженным обычным страстям. И осознание своей миссии стало для него весьма болезненным.
Я представил себе его психологический портрет ещё за несколько мгновений до встречи с ним самим. И проиграл самому себе. Видимо, психолог из меня никогда не получится. Просто не угадал. Да и как угадать того, кто не принадлежит нашему миру? Нашему. Тому, что мы видим каждый день и считаем своим. И как странно понять, что он не наш. Если он выглядит как простой прохожий человек.
Я увидел. Шляпа пирожком, тёмные очки, лицо слегка подгулявшего интеллигента. В дополнение початая бутылка водки в руках. Такого можно встретить на улице города. Но я-то в космическом корабле!
– А вот уже и нет, – рассмеялся он и отхлебнул прямо из горлышка.
– Опять игра со временем? – поинтересовался я, озираясь.
– Да это мелочи. Ты в одном из своих времён.
Мне было плохо. Тяжело понять, что твоими мыслями управляет некто иной. Человек, которого ты даже не знаешь. И связь с ящеркой пропала. Она же умрёт с голода там в этой чёртовой капсуле времени! Даже если сожрёт весь экипаж. Без толстого волха ей не выбраться из временного пузыря. А я от чего-то теперь чувствовал ответственность за судьбу корабля. Ведь если верить Великому Уму он был предназначен для моей доставки на его космолёт.
– Не волнуйся за свою чешуйчатую подружку, – посоветовал пьянчуга.
Невзирая на обманчивую внешность, я от чего-то сразу понял, что он именно тот, про которого рассказывал мне толстяк на корабле волхов. Да и откуда иначе он мог знать про мою зверюшку?
– Я перестал её чувствовать, – аккуратно произнёс я.
– Это нормально, – произнёс он и сплюнул. – Ведь она ещё не родилась. Здесь. Присядь и выпей хоть пива!
Я огляделся и обнаружил себя в баре. Вокруг стучали кружками болельщики какого-то футбольного матча. Девочки во фривольных юбочках разносили напитки. Никакого толстого волха рядом не наблюдалось. Рядом со столом, возле которого я стоял, нашёлся слегка отодвинутый стул. На столе стояла наполовину наполненная кружка с пива. На противоположной стороне располагался мой новый собеседник. Всё выглядело так, будто я только что отходил и сейчас готовился вновь занять своё место.
– Ты главное не волнуйся, – сказал мужик с водкой. – Для тебя пройдут тысячи лет, а для неё всего четверть часа, как ты вернёшься.
Хочешь-не хочешь, а пришлось присесть за много раз скоблёный от пролитого пива дубовый стол. Ну и местечко выбрал этот Демиург для разговора. Вероятно решил, что такая в высшей степени неформальная обстановка хоть немного меня расслабит.
– Я вернусь? Туда?
– Тебя всё ещё это удивляет?
Я не верю во что-то сверхъестественное. В то, что лежит за гранью науки. Обычно такие проявления наука просто пока не в состоянии объяснить. Так древние греки приписывали молнии оружию Зевса, а не разрядам атмосферного электричества. Но тут я дал слабину и спросил его напрямую:
– Ты бог?
Он даже не удивился. Словно его спрашивали об этом много раз.
– Нет, – просто ответил он. – Я – проводник.
– Это вы послали Великого Ума за мной?
Демиург развёл руками.
– Хотелось бы обладать такой силой. Но нет. Скорее – он за вами!
– И куда дальше этого убогого заведения?
Демиург как-то странно посмотрел на меня.
– Вперёд, – сказал он. – К последнему времени этого мира!
Вторая часть
Глава первая
Это была наша любимая игра. С вечера я наглухо закрывал все ставни в доме и ложился спать. Она будила меня своим пением. Всегда разным и всегда в разное время. А я должен был в полной темноте угадать, наступил ли рассвет. Ведь только на рассвете она милостиво позволяла мне приблизиться к себе.
Но игра на этом не заканчивалась. Мне ещё нужно было её поймать. А она, в свою очередь, предпочитала обретать самые быстроходные формы, когда-либо существовавшие в живой природе Земли! Сегодня своим маленьким хвостиком с ближнего пригорка меня манила длинноногая лань.
По крайней мере, с рассветом я угадал. Оставалось только решить вопрос формы. На моих человеческих ногах лань никак не догнать. Кто может посоревноваться в скорости с этой козочкой?
Я выпрыгнул через окно на мягкую и мокрую от утренней росы травку. Да! Был именно рассвет. Древнее оранжевое светило ещё не покинуло своего убежища за линией горизонта, но розовеющий восток и просветлевшее небо, словно трубачи на стенах Замка предвещали, скорое появление Его Величества Светила!
Мгновенно скинув пижаму, я трансформировался. Сгорая от желания, я слишком торопился с преобразованием, от чего испытал несколько мгновений жуткой боли пронзившей всё тело. Но этот маленький игривый хвостик так манил меня, что я не обратил на неприятные ощущения никакого внимания. И через минуту рык голодного хищника эхом пронёсся по окрестности, отражаясь от прибрежных скал и возвращаясь эхом. Пылающие зелёным огнём глаза гепарда сфокусировались на жертве. Молодой козочке ни за что не уйти от обезумевшего дикого кота!
Слегка выпустив когти, дабы не скользить по мокрому дёрну гепард с места в три прыжка набрал скорость гоночного болида моей молодости и понёсся к цели. Надо было настичь её быстро, чтобы осталось достаточно сил для самого важного. Того, ради чего всё это действо и затевалось
Погоня не случилась долгой. Да она и не очень стремилась убежать. Моя трепетная лань. И уже приняв обратно человеческий облик, мы ещё долго придавались любви всё на том же холме под широкими кронами древних деревьев. Древних! Даже самые пожилые из них были в тысячи и сотни тысяч раз моложе нас.
И вот в тот самый момент, когда уставший и удовлетворённый я обнажённый, широко раскинув руки и ноги, распластался на прохладной от росы траве, она заговорила о том, о чём всегда однажды заговаривают наши женщины.
– Тебе не тесно одному в этом большом доме? – Спросила она.
Сочетание слов «тесно» и «в большом» меня уже насторожило. Хотя главным здесь было слово “одному”. И как оказалось, опаска случилась не зря. Однако приговор требуется слушать до конца. Правда, принято это делать стоя. Однако позицию лёжа в данном конкретном случае, я посчитал более выгодной для возможной подачи апелляции.
– Я вот уже почти сотню лет с тобой, – продолжила она, – но ещё ни разу не ночевала в твоих покоях.
Чёрт подери, ведь сто лет это тебя устраивало! Что теперь изменилось? Я не произнёс эту мысль вслух. И правильно поступил. Ибо её ответ всё объяснил. По крайней мере, с её точки зрения.
– Я беременна.
Шока не было. Скорее удивление и негодование. Что за дешёвый развод? Демиург чётко сказал, что у бессмертных не может быть детей! А уж кому-кому, а ему я верю полностью, после того, что он с нами сделал.
– А я только что был гепардом, – ухмыльнулся я. – Не хочу тебя обидеть, но век назад ты жила с Монстром. Чуть раньше с Архитектором. А до этого со Священником. Он, кстати, до сих пор молится о спасении твоей развратной души. Теперь ты хочешь влезть в мой дом? Единственное место, где я могу быть хоть иногда самим собой.
– Ты – идиот, – сказала она.
– Возможно. И даже, наверное, – ответил я.
– Я, правда, беременна!
Её отчаянье, её слова были вполне искренны. Но, как утопающий, я хватался за каждую соломинку.
– Может просто задержка?
Она резким движением перевернулась и села на меня.
– Пощупай живот, болван.
Её живот в районе пупка оказался твёрдым. Как я этого не заметил раньше? Но я же не мог ожидать того, чего в принципе не могло быть.
– И кто отец? – Спросил я.
– Ты точно идиот, – ответила принявшая свой человеческий образ лань.
– Но этого не может быть!
– Уже есть.
– Но Демиург…
– Он же не бог. Ошибся.
Я вдруг вспомнил, что она что-то говорила о доме.
– Собственно с этого мы и начали, – подтвердила она. – Нам с ребёнком нужен дом просторнее.
– Просторнее твоего Замка? – Искренне удивился я.
Её дворец стоял на острове посреди океана и занимал почти всю его площадь. Острова, разумеется. Немного мрачновато, но уж точно вполне просторно. Там в анфиладе залов можно было блуждать сутками. Однако она от чего-то предпочитала одну единственную башню, в которой и жила в маленьком трёхэтажном пространстве общей площадью не более ста квадратных метров.
Моя Лань одним прыжком оседлала меня, но вовсе не с целью продолжить игру, как оказалось. Девчонка обеими руками схватила меня за уши и, приблизив своё лицо к моему, заговорила, явно едва сдерживая ярость.
– Я говорю о доме для семьи! – Почти шипела она. – Никакие миллиарды лет не изменили вашего мужского эгоизма! Думаете только о своём комфорте.
Может она этого и не хотела, и всё случилось спонтанно, но сейчас надо мной нависала голова огромной и похоже сильно раздражённой кобры. Такой я её никогда раньше не видел. Неужели беременность творит из ланей ядовитых змей? Как-то мельком подумал я.
И всё же, каков Демиург! Ведь он говорил.… А! Какая теперь разница, что он там говорил. Он вообще сам по себе. Появляется когда хочет. Никто из нас даже не знает, где располагается его резиденция. Чем-то возмущённый Генерал однажды даже обыскал всю планету, но логова Демиурга так и не нашёл.
Короче, Демиург мне в этой ситуации не помощник. Придётся изворачиваться самому. Пока змея не начала кусаться.
– Красавица моя, – как можно более сладким голосом произнёс я. – Так чего ты желаешь? Чтобы я переехал к тебе?
Голова змеи вновь обратилась в привычную человеческую. Она отрицательно покрутилась на своей шее из стороны в сторону.
– Нет.
– Чтобы я пустил тебя к себе?
Снова отрицание.
На секунду, но только на одну секунду я почувствовал облегчение. В моём Замке царил полный, но такой уютный беспорядок, какой традиционно присущ жилищу старого холостяка. Тот чудесный беспорядок, где, не смотря на кажущийся хаос, всегда легко находится необходимая вещь. Даже представить страшно, во что может превратить мою берлогу рука женщины с её природным стремлением всё разложить по полочкам и расставить по раз и навсегда утверждённым местам.
Но если не к ней и не ко мне, то тогда…
Да что ж ей надо?
Она за эти пролетевшие века успела перелюбиться практически со всеми обитателями нашей умирающей планеты. Жила как любовница, как наложница или просто как шлюха. И не только с мужчинами! Но что-то я раньше не слышал, чтобы она делила кров хоть с кем-нибудь из них.
Собственно, мы все здесь такие. Какие бы отношения не существовали между нами – дружеские либо любовные, жить каждый предпочитал обособленно под своей собственной крышей. Ибо за исключением этой черты, слишком уж мы разные. Демиург повыдёргивал нас из разных времён и параллелей. Между нами мало чего было общего от слова “совсем”. Разве только то, что по воле этого странного существа всем нам предстояло лицезреть конец света. Лично. Мы увидим, как начнёт набухать Солнце, поглощая планеты своей системы. Мы не увидим самого взрыва. В этот момент Земля уже раствориться в огне.
А Демиург упорно называет нас счастливчиками! Кому ещё дали прожить сотни дополнительных веков, дабы увидеть победу Хаоса над Порядком собственными глазами!
– Так чего же ты, наконец, хочешь? – Спросил я свою любимую козочку.
На этот раз она не стала молчать.
Сидя на мне – обнажённая на обнажённом, позволяя мне гладить её еще не выдающийся, но уже твёрдый живот, она снизошла.
– Хочу дом для нас! Для тебя, меня и малыша!
Я попытался возразить, но она закрыла мне рот своей ладошкой.
– Не мой Замок и не твой Дворец.
– А что? – Удивился я, когда она отпустила мои губы.
– Дом! – Ответила она. – Просто дом! Без тысячи комнат и десятков никому не нужных залов. Наша спальня, спальни для детей.
– Детей? – Переспросил я.
– Надо думать о перспективе, – назидательно произнесла она и чмокнула меня в кончик носа. – Твой кабинет. Большая кухня!
Сегодня день разыгравшихся фантазий? Или просто гормоны у беременной? Зачем мне кабинет? Я не учёный, не поэт и не писатель, чтобы в полной тишине и изоляции от домочадцев скрипеть пером по бумаге.
– А зачем тебе большая кухня? – Поинтересовался я. – Ты же сама рассказывала, что не умеешь готовить.
– А я научусь! – Заявила она. – И вообще давай займёмся чем-нибудь более приятным, чем твоё ворчание.
И мы занялись. Благо раздевать и раздеваться необходимости не случилось.
Всё остальное у нас случилось.
Мы готовы были предаваться пиршеству плоти ещё долго. Но Солнце уже взошло. Его перегретые постоянными вспышками умирающего светила лучи, обожгли наши ничем не защищённые тела.
Не сговариваясь, мы оба отрастили густую шерсть на трансформированном теле, вызвали сильный дождь и как следует промокнув, бросились спасаться от разошедшегося не на шутку ливня под своды моего Замка.
Там около пылающего камина, пожиравшего огромные брёвна всего за пару часов, но едва согревающего парадный зал, я оставил греться и сушиться мать моего, похоже, будущего ребёнка.
Собственно, причины сомневаться у меня были.
В прошлой жизни Таня (так её когда-то звали) была проституткой. И не из тех, которые “приехали поступать, но не поступили”. Она была феей своей специальности. Олимпийской чемпионкой на фоне рядовых любительниц. Ей это действо реально нравилось! А я-то когда-то думал, что они все занимаются блудом по принуждению, либо в силу неожиданно возникших тяжёлых жизненных обстоятельств.
Нет. Таня любила это дело. Так любила, так рассчитывала на свой энтузиазм, что в конце-концов (или скорее на конце) подцепила нечто нехорошее.
Сначала она не сильно беспокоилась. Триппер и Сифилис тогда уже лечился одной таблеткой, если не запущен. А она и не запускала. Сразу пошла к врачу.
Всё оказалось не так просто.
Танины похождения оказались ни при чём. По крайней мере, напрямую. Они лишь выступили в роли катализатора процесса.
В животе Тани, словно гриб очень быстро росла папиллома.
Обычно это качественное образование проявляется снаружи и никого сильно не беспокоит, кроме фотомоделей. Но тут эта самая папиллома выросла внутрь!
И эта гадость вросла в её печень, почки и диафрагму. Жить ей оставалось от силы неделя. Обидно для молодой и красивой. Очень красивой.
И тогда пришёл Демиург.
Он ей, может быть лишний раз, объяснил, кто она, и что её ждёт в Аду. А потом предложил альтернативу. Да такую роскошную, от которой просто невозможно отказаться. Тем более умирающему человеку. Собственный Замок на острове, любые деликатесы, жизнь без болезней, практически вечная и обилие любовных приключений!
– А что взамен? – Спросила умная девочка, которую в ранние времена её бизнеса часто кидали на деньги.
– Ты споёшь песню.
– Какую?
– Особую. Это станет последней песней нашего времени!
Я погладил её по обнажённой спине.
– А ещё он говорил, что никто из нас не сможет иметь детей. Мол, это предосторожность ради нас же. Солнце скоро вспыхнет и сожжет свои планеты. Зачем же рожать ещё и детей, обрекая их на такую смерть.
– Он много чего говорил, – подтвердил я. – Теперь и сам не знаю, чему стоит верить.
– Но я же выздоровела!
Она действительно выздоровела. Куда девалась та опухоль, только бог знает. И что дальше? Ведь требуется какая-то цель? Неужели просто спеть в последние минуты этого мира? А как же ребёнок?
Демиург ничего не делает просто так.
Я уверен, что даже это внеплановое зачатие им спланировано. Нам говорил, что детей быть не может. Мы и не предохранялись. А он выжидал. Очевидно, что на этого человечка у него существовали свои не ведомые нам планы.
– Знаешь, – со вздохом произнёс я, обращаясь к Тане, – после рождения ребёнка мы ему станем не нужны.
– Тем более нам надо уединиться от дел в маленьком домике!
Опять она про семейную жизнь.
– Дурак! Так просто безопаснее.
Разумеется дурак. Был бы умным, так не вляпался бы во всю эту трясину. Хотя, правды ради, меня не особо и спрашивали на протяжении всей истории.
А теперь вот нам нужен Дом.
Мне очень не хотелось звать одного из её бывших. Однако без Архитектора в этом мире не возможно что-либо построить. Не в смысле нельзя, а именно невозможно! Странные законы странной реальности конца света. Просто поставишь камень на камень, а утром обнаружишь свою постройку разрушенной.
А вот Архитектору позволено чудить как угодно его воображению. И он, надо отметить, придавался любимому занятию с неисчерпаемой фантазией, похоже, свойственной ему и в прежней жизни. Что там древняя Пизанская башня. Он может создать точно такую же вообще под острым углом к земле! Или выгнуть её дугой. Да хоть избушку на реально курьих ножках, которая станет оборачиваться передом и приседать при приближении хозяина.
Когда я только появился тут, то при каждой встрече доставал Демиурга расспросами, как всё это возможно? Наши перевоплощения, возможность мгновенного перемещения в пределах планеты и прочие чудеса. Он никогда не отмахивался от меня как от надоедливой мухи, но всегда отвечал одно и то же:
– Близится время последних песен. Мир завершает очередной цикл своего существования. В одну точку сходятся все вероятности, в том числе и магические. Пойми уже, если в твоей параллели практически не существовало магии, то это вовсе не значит, что её не существовало в других мирах.
В итоге лет через пятьдесят я смирился. Вернее перестал задумываться, от чего, если мне хочется стать котом – я становлюсь котом. А если волком, то волком. Единственное чего я не могу при всех трансформациях, это раздвоиться или растроиться, скопировать себя, в общем. Видимо у Вселенной существуют всё же некоторые табу.
Я молчал. И Таня не торопилась нарушить тишину. Наверное, она думала, что я уже размышляю над планом нашего семейного гнёздышка, и не желала мешать. Девушка устроилась на пушистом ковре у меня в ногах и демонстративно поглаживала свой пока совершенно не выдающийся животик.
– Ладно, – решился я, – зови Архитектора.
– А давай ты сам, – возразила она. – Ты же знаешь, что мы с ним не очень мирно расстались тогда.
Это знал не только я. Жестокую битву двух огнедышащих драконов наблюдала вся наша немногочисленная земная община. Генерал даже предлагал делать ставки. Но старого вояку, тратившего своё бессмертие на игру в солдатики, никто не поддержал. Возможно ещё и потому, что очень многие очевидцы легко представляли себя на месте того исцарапанного в кровь змея, который в результате ретировался в свой Замок в другом полушарии. Уж они-то знали нрав Татьяны. Почти все. Мать моего бедующего ребёнка отличалась просто потрясающей любвеобильностью. Сотни лет неувядающей молодости этому только способствовали.
Ну что ж, сам так сам. Надеюсь, его профессионализм возобладает над давней обидой. Не мною, кстати, нанесённой. Да и столько столетий прошло. Говорили, что он после закрутил роман с Учительницей. Эта дама когда-то была надзирателем в женской тюрьме. Возможно, она смогла нормализовать его жизнь после расставания с Таней.
И я призвал Архитектора.
