Леонид Ангарин
Неандерталец
А зачем ему вообще все контролировать самому? У него уже есть опытные охотники в лице Энку и Рэту, подрастают Эхекка, Лэнса и сын Иквы. Есть надежная Грака и скрупулезная Младшая. Это не считая Старшей, которую он вывел за скобки, как очень ценного члена семьи по всем направлениям. Кроме охоты, разумеется.
Но нужно наделение лиц полномочиями как-то церемониально обставить. Люди здесь впечатлительные и надолго запомнят любое необычное зрелище. И символы власти нужны, чтобы все сразу увидели, что выполняют указания не просто Энку или Старшей, а человека, которому семья доверила определенные функции для всеобщего блага. И необходимо все сделать быстро.
Эрру сидел на стволе упавшего трухлявого дерева. Рядом лежала большая куча принесенных женщинами коры, с которой он обдирал тонкие волокна, скручивая из них короткие тонкие веревки. Собралось уже довольно много. Потом он начал их удлинять, соединяя между собой. Увидев его, хромой длинноногий расплылся в улыбке. Похоже, в каньоне ему нравится.
– Нам нужна веревка покрепче,– Андрей разочарованно посмотрел на порвавшиеся от его минимального усилия нити.
Длинноногий достал небольшую прямоугольную дощечку с 5 параллельными отверстиями, в каждую из которых вставил по тонкой веревке, и натянув их и начал сноровисто переплетать по одной ему ведомой системе. Интересно.
– Эрру, сходишь к женщинам белогорцев, пусть отправят тебе помощников. Научишь их делать веревки. А как ты смог просверлить дощечку?
Длинноногий достал тонкую палочку обвязанную веревками на конце которой был закреплен небольшой камень, поставил кусочек дерева и начал быстро ее крутить.
Ничего себе, теперь понятно, как просверлили зубы на ожерелье Энку. И этот навык может ему пригодиться для сегодняшнего вечера. Ему нужно шоу, и он его сделает. А веревки подождут.
Глава пятнадцатая: Мудростью случая
Поразмыслив, решил отложить сбор семьи на несколько дней, чтобы как следует подготовиться. Что не говори, а собрание по такому важному вопросу как закрепление нового образа жизни и изменение структуры семьи дело эпохальное. Не хотелось, чтобы он был похож на обычные вечерние посиделки. Необходимо все серьезно обдумать.
Возникла у Андрея идея, как использовать умение Эрру по тонкому сверлению. От головы тура ничего съедобного не осталось— шкуру уже содрали, язык, глаза и мозг были извлечены, остались только разбитые кости черепа и острые рога длиной до полуметра. Вот они ему и были нужны. Приволок их к длинноногому, продолжавшему плести веревки, сидя на стволе дереве. Вдвоем освободили рога от осколков кости— воняют, но ничего, надо их промыть под проточной водой. Вопрошающий взгляд длинноногого требовал пояснения, для чего этот хлам к нему принесли.
– Надо спилить острый конец рога, а затем просверлить дырку до полости. Сможешь?
– Два заката уйдет, не меньше, а зачем нам это нужно, Эссу,– мастер по веревкам не мог понять, зачем тратить два дня на совершенно бессмысленную с его точки зрения работу.
– Это нужно семье. И еще, обвяжи его веревками, чтобы можно было носить на плече. И никому не говори, чем ты занимаешься. А сейчас пойдем к скале, посмотри, нельзя ли там сделать лестницу, а то очень тяжело к нам в каньон подниматься.
Эрру долго смотрел на скалу, которая перекрывала вход в каньон. Взял в руки булыжник и постучал по ней.
– Мягкий камень. Если собрать всех женщин, можно по краю выбить лестницу.
– И спуск нужен с обратной стороны.
– Это все займет семь закатов.
Занятия в «школе» тем временем закончились и дети разбежались по своим делам. Андрей успел перехватить уходящую куда-то Младшую.
– Когда женщины принесут из леса смолу и сухую кору для факелов, то отнеси часть в комнату Гррх.
Довольные Рэту и Эхекка были одеты в новые «сапожки», на которые с завистью смотрели опирающиеся на копья Энку и Эпей. Им, видимо, обувь не досталась. На охоту, собрались, что ли. Всех нельзя отпускать, непонятно, когда придут темнокожие и Эпей этот явно себе на уме, почему то не проявляет ни малейшего беспокойство по поводу бегающей где-то в горах от кроманьонцев мужской половины семьи белогорцев, не очень-то и спешащей прийти за своими женщинами. Не умолчал ли он о чем-то в своем рассказе. Надо бы его попытать.
– Пойдут Рэту и Эхекка, до заката вы должны быть здесь. Энку мне нужен на стоянке.
– Энку лучший охотник, рыжий оставаться,– большеносый явно не хотел провести день на хозяйстве.
– Рэту умеет метать тонкие копья, а большеносому толстые пальцы мешают,– парировал рыжий.
– Твои тонкие копья не помогли вам, когда мы сражались у «Трех зубов»,– шрам на лице Энку начал краснеть.– Если бы не я, то темнокожие съели бы ваши мозги.
Эпей Три пальца при его словах сначала дернулся, а потом застыл, выпучив свои глаза.
И глазом никто не успел моргнуть, как Рэту с Энку кубарем покатились по снегу, со всей дури награждая друг друга тумаками. Андрей метнулся их разнимать и в награду получил кулаком большеносого в живот— как лошадь лягнула, он согнулся пополам, дыхание сперло, не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, словно кувалдой в солнечное сплетение заехали.
– Остановитесь!!!
Куда там, Энку, который оказался сверху со свирепой радостью добивал противника. Как бы не убил ему тут Рэту.
– Помогай, что стоишь,– позвал на подмогу остобоневшегоТри пальца.
Вдвоем оттащили разбушевавшегося большеносого от жертвы, которая теперь хрипела на четвереньках отдавленным горлом, безуспешно пытаясь восстановить дыхание. Энку понял, что добить противника ему не дадут, взвыл от обиды и побежал в сторону выхода из каньона.
– Стой, Энку,– да куда там, он даже не обернулся и скоро исчез среди деревьев.
В наступившей тишине было слышно только тяжелое дыхание Рэту, а Андрей разрывался между желанием бежать за Энку и послать его куда подальше. Но ведь большеносый не просто очень ценный член их семьи, он питал к нему искренние дружеские чувства— что не говори, а он единственный, кто совершенно открыто выражает свои мысли и чувства. Рэту часто что-то недоговаривает, Эдина так и осталась для него загадкой, а Энку это открытая книга. Ладно, остынет, вернется, тогда и поговорит с ним по душам.
Но до заката большеносый так и не появился. Рэту он отругал за драку и на охоту от греха подальше не отпустил, вдруг Энку караулит рыжего в каньоне, тогда живым он точно не вернется. А сам занялся вечерним уроком в « школе», который посвятил географии.
– Этот рисунок называется карта, она такая же, как та, которую мы слепили, на ней видно где находится земля, где горы и реки, а где реки без берегов с соленой водой.
– Но мы слепили большую карту, там видно где живет наша семья, где темнокожие и где длинноногие. Здесь не видно ничего.
– Это называется масштаб, Старшая, вот эта точка на нарисованной карте то место, которое подробно показывает наша карта из глины. Здесь находится наш каньон. Слева от нас горы, а за ними земли Заката, как видишь, со всех сторон он окружен рекой без берегов.
– А большая земля на Восходе, кто там живет.
– Оттуда пришли темнокожие, наверное, там они и сейчас находятся. Я точно не знаю. Подробнее, кто где живет мы изучим позже, а пока достаточно, что в мире есть пять больших земель и они все здесь нарисованы. Выучите их названия до завтра.
На этом урок Андрей решил завершить. Ему не хватало учебников разбитых на параграфы по изучаемым темам, доступные по изложению для восприятия детей. Пора браться за их написание.
– Младшая, у тебя осталась глина?
Ну а на чем еще писать в столь древние времена, кроме как на глине. Конечно, «книга» из этого материала не очень удобна в использовании, для каждого учебника придется изыскать много места, что неизбежно при толщине каждой страницы как минимум в его палец— иначе как писать на глине острой палочкой?
Идея так захватила Андрея, что он с трудом дождался наступления утра. Как-то ушли на второй план драка Рэту с Энку, подготовка к проведению сбора семьи, хитрый Эпей и холодная Эдина. Страницы по размеру решил сделать примерно привычного офисного размера, с помощью Эрру соорудил прямоугольный шаблон толщиной примерно в сантиметр. Заполнил его подготовленной Младшей вязкой глиной и выдавил большими буквами название— «География».
«Мудростью случая данными мне знаниями о Земле нашей, хочу я поделиться с вами, о, дети мои »,– не слишком ли пафосно, подумал Андрей и продолжил писать— «..о людях и зверях ее населяющих, о размерах ее и разделяющих землю на части реках без берегов».
Приходилось выдавливать каждую букву в отдельности, при помарках выравнивая заново глиняную поверхность. Поэтому к полудню с трудом завершил первую страничку с введением.
– М-у-д-р-о-с-т-ь-ю с-л-у-ч-а-я..,– прочитала по буквам вертевшаяся рядом Старшая, на удивление скоро завершившая сегодня утренний «урок».– А книга не развалится, если взять ее в руки?
– Она должна подсохнуть как горшки Младшей, тогда она станет твердой.
– Но сейчас холодно, они будут очень долго сохнуть.
– Тогда мы подсушим ее в костре.
Андрей не был уверен в успехе. Если бы было так легко обжечь глину, то для производства керамики не использовали бы специальные печи. С другой стороны— саманные кирпичи, например, только подсушивают, а не обжигают. И не разваливаются же— дома из них строят. Конечно, много зависит и от самой глины. Будем надеяться, что Младшей удалось нащупать правильное сочетание песка и глины. Может секрет в постепенном длительном нагревании, в любом случае надо попробовать.
Он поручил сестрам собрать побольше хвороста и дров, а сам наскоро проглотив какую-то еду, которую принесла Старшая, взялся за первый параграф, который вкратце описывал общую географию Земли— ее форму, количество континентов и климат. За день он успел завершить семь табличек, которые охватывали введение и еще три параграфа по животному мира и населению. Его учебник простотой содержания и отсутствием многих деталей напоминал презентацию на тему всемирной географии, но и так сойдет. Подробности можно будет описать и потом. А у него еще стоит задача написать труды по лингвистике и естествознанию, чтобы дать детям общее представление о мире. Ради этой цели можно отменить и вечерние занятия.
– Аккуратнее, Младшая, жар на глину должен идти со всех сторон.
Сначала костер был совсем хилым, едва касающимся лепестками пламени их табличек. Примерно через час Андрей добавил веток, и старался придерживать равномерную температуру еще два часа. За их манипуляциями с интересом наблюдал Эрру, который из-за наступившей темноты вынужден был завершить свою работу по скручиванию веревок. В завершение, чтобы поднять температуру обжига, в костер покидали весь оставшийся хворост. Андрей зевнул, пора и поспать. Результат их работы будет ясен только завтра. Младшая наотрез отказалась отходить от костра, решив караулить всю ночь. А он решил переночевать в пещере, с трудом при свете затухающего факела перебрался через тела женщин и детей, спящих в большом зале, в комнату Гррх, наощупь нашел на полу Эдину, прижался к ней, согрелся и уснул.
Утром Андрея разбудила шумная женская драка. Открыл глаза— Эдина вцепилась в волосы какой-то незнакомой женщине, которая в свою очередь пыталась расцарапать ей лицо. Что они не поделили?
– Что случилось, Эдина?
Ответом ему был злой взгляд женщины, которая вытолкнула незнакомку в большой зал.
– Я твоя женщина, Эссу. Ты сам привел меня сюда из под Белой горы, почему же ты спал, прижавшись к дочери Эрита?
– Я думал— это ты,– было же темно, я не думал, что в комнате Гррх кто-то будет кроме тебя и детей.
– Как ты мог не понять, что это не я, если она и я это ветвь ивы в сравнении со стволом сосны?
Андрей пожал плечами и как мог, постарался успокоить свою женщину. Отдышавшись, они лежали на шкурах криворога, он гладил ее по спутанным светлым волосам.
– Надо бы расческу изобрести,– пришла в голову несвоевременная мысль.
– У тебя здесь неправильная семья, Эссу,– все мужчины ходят с маленькой бородой и обрезают волосы на голове. Смотри, какая красивая борода у Эпея три пальца. И как он свирепо выглядит. Я скучаю по тому времени, когда мы с тобой жили у Белой горы. Ты был настоящим и ходил на охоту, Лэнса учился у тебя обходиться с копьем, Имела играла с другими детьми. А теперь они ходят в твою «школу», а Старшая говорит мне, что я должна делать.
– Охотники с Белой горы отправили своих женщин сюда, а сами бегают от темнокожих по нагорью. И помогли ли им их длинные бороды? А я делаю все, чтобы и мы не повторили их судьбу.
Дочь Эрита с грустным видом стояла у выхода пещеры вместе с другими женщинами и детьми белогорцев. Андрей посмотрел на нее, в самом деле тонкокостная, похожая на ивовую ветку, и ободряюще улыбнулся. Что не говори, а это он виноват, что ей досталось от Эдины.
У прогоревшего костра его ждали Младшая, Старшая и Эрру. В ожидании его появления они в нетерпении переступали с ноги на ногу. Длинноногому тоже был любопытен итог их вчерашней работы. Когда разворошили золу и извлекли таблички, то сердце у Андрея быстро забилось. От полученного результата зависит очень многое. Внешне таблички выглядели вполне целыми, трещин видно не было, только у одной отвалился уголок. Сдул с поверхности остатки золы – стали видны вдавленные буквы. Постучал пальцем по табличке- звенит. У него получилось! Переполненный эмоциями Андрей подхватил взвизгнувшую от неожиданности Младшую и с криком радости подкинул в небо.
– Ты молодец, Младшая, смогла подготовить правильную глину.
– А если в костер положить вместо табличек горшки, то они тоже станут твердыми?
– Да, и в них тогда можно будет налить воду, и даже нагреть ее на костре. Но при обжиге нужно быть очень аккуратными, нельзя сразу разводить сильное пламя, а то горшки треснут и развалятся на куски.
Старшая взяла одну табличку в руки, почистила снегом поверхность и прочитала: «Мудростью случая..»
– Они твои, Старшая. Положи их в отдельное место, будешь учить детей по этому «учебнику».
– Учебник по счету получился довольно маленьким— всего три параграфа. Причина была проста, он и сам не был силен в математике. Поэтому ограничился наименованиями цифр от 1 до нуля, таблицей умножения, прибавлением, вычитанием, умножением и названиями простейших геометрических фигур. Итог— все уместилось на четыре таблички с введением, в котором говорилось о важности для охотников умения считать. «Математика» начиналась опять же словами «Мудростью Случая..», с них он решил начинать все свои «учебники». Примеры по задачам Андрей решил сделать отдельно, как-нибудь потом, когда будет время.
Пока он переносил на глину накопленные в веках знания, Младшая слепила две простые чашки, один объемистый горшок и теперь ждала, пока наступит момент поджечь костер. Закончив, сбросил оставшуюся часть работы на нее— у самого терпения не достанет по многу часов костер поддерживать. На сегодня хватит ученой деятельности. Пора готовиться к общему сбору.
– Эссу, мы с Эпеем пойдем на охоту,– скучающий Рэту все никак не успокаивался.
– Научи лучше детей швырять тонкие копья из лука, Энку еще не вернулся, а еды у нас пока достаточно.
– Рэту не боится большеносого и мы будем вдвоем с Эхеккой.
– Энку не враг нам, он такой же как и ты, он обязательно вернется. Тем более у нас осталась его женщина. Подожди немного. К тому же завтра у наша семьи соберется вместе и ты там будешь мне нужен. Эпей пусть идет, если хочет.
Что не говори, а хромой длинноногий оказался ценным приобретением. Эрру изготовил несколько мотков веревки. Андрей размотал один— метров пять, не меньше. И когда успел только.
– Эрру, как используют веревки в семье длинноногих?
– Мы связываем с их помощью ветки, чтобы пересекать реку.
– А для охоты?
– ???
До силков они, судя по всему, не додумались. Что может быть проще, чем сделать из веревки силки? И их могут ставить и женщины, и дети, и семье будет постоянный приток еды в виде птицы или мелких зверей. Немаловажное подспорье, если охотники не смогут долго добыть крупную дичь.
– Я обрезал рога тура, как ты и хотел, и сделал так, что их можно будет носить на плече.
Каким-то образом Эрру сумел обрезать острый конец каждого рога, а затем просверлить своей палкой с камнем тонкий канал до полости. А еще сделал из кожи некое подобие футляра, к которому привязал веревки. Красиво. Андрей принюхался, но все еще пованивает
– Надо их еще раз прочистить ветками, Эрру, а затем промыть водой. Сделай это до заката.
– Зачем тебе они нужны, Эссу?
Андрей приподнял рог, поднес ко рту и дунул. Ничего не произошло. В недоумении повертел огромный рог в руках. Может отверстие для воздуха слишком маленькое? Вместе с Эрру немного расширили канал для воздуха и что есть силы он снова в него дунул.
– Бууууууу.
Звук оглушал. Наверное, он был слышен во всем ущелье. Как красиво звучит. Побледневший длинноногий упал от неожиданности со своего поваленного ствола дерева.
– Завтра после заката, у нас большой сбор семьи и они нам пригодятся. Ты тоже будешь там. И еще, Эрру, вырежи из дерева вот такую фигуру— Андрей нарисовал на песке схематическое изображение совы и просверли дырочку для веревки, чтобы можно было носить на шее.
Короткий зимний день быстро шел к завершению. Стихли крики детей, которые перестали вместе Рэту метать тонкие копья и ушли к своим матерям в пещеру, потух костер Младшей, в котором кроме табличек находились еще горшки, Эрру перестал выстругать своим каменным ножом фигуру совы и тоже покинул свое поваленное дерево. Наступила тишина. Андрею захотелось посидеть на своей любимой поляне у замерзшего ручья и обдумать завтрашний день. Станет ли он таким определяющим для его маленькой семьи, как он думает, или он преувеличивает свои возможности, и спустя некоторое время все вернется здесь на круги свои, и большинство захочет жить так, как живут, например, белогорцы. Этого хочет, например, Эдина и наверняка не одна она. А потом придут темнокожие из девятиглавого племени и перебьют их всех. И в такое важное время один из тех, на кого он так рассчитывал, покинул семью. Андрею показалось, что за деревьями мелькнула тень. Он повертел головой. Нет, показалось. Он опять ушел в свои мысли, когда снег рядом скрипнул под тяжестью севшего рядом с ним человека.
– Почему ты сидишь один, Эссу?
– Мне не с кем говорить, Энку.
Глава шестнадцатая: Сход
Какое-то время оба сидели рядом в тишине.
Сигарету бы сейчас, в последнее время у Андрея все реже появлялось желание покурить, но сейчас захотелось вдохнуть густого табачного дыма. Наконец Энку нарушил молчание.
– Я не хотел бить рыжего, но он приписал себе победу у «Трех зубов», потому и не вытерпел. Ты же помнишь Эссу, если бы я тогда вовремя не появился, то вас бы всех убили.
– У тебя будет возможность показать себя снова, скоро темнокожие придут и сюда.
– И еще,– большеносый замялся.– Рэту что-то не договаривает про то, как женщины и дети белогорцев у нас оказались. Он был с Эпеем, когда мы от длинноногих вернулись. Не нравится мне этот Три пальца.
– Я понимаю, что вы повздорили с Рэту, но они же с Эпеем из одной семьи, Энку, им есть что обсудить, не нужно сразу подозревать его в нехорошем. Оставьте ваши раздоры, завтра у нас очень важный день, мы соберем всех членов семьи и решим, как мы будем жить дальше. Если все останется как сейчас, то мы закончим как белогорцы— будем бегать от темнокожих пока они нас не догонят. И тогда некому будет рассказать о твоих подвигах. Вы оба– и ты, и рыжий, очень важны нашей семье.
– Я останусь на поляне, не хочу в пещеру, там очень тесно. Поставлю здесь жилище для себя.
– А как же Иква?
– Она будет приходить ко мне, Эссу. Вдвоем со мной ей будет скучно, а в пещере много женщин, всяко веселей.
Все же, имя здесь не просто так дают, Энку как был любителем одиночества, так им и остался. Правда и в полное отшельничество удаляться не желал, предпочитая находиться где-то рядом, но не вместе со всеми.
Наступивший было приступ меланхолии с появлением большеносого куда-то пропал. Утро следующего дня Андрей начал бешеной активностью. Сначала запретил всем куда-то на этот день отлучаться, затем поручил Старшей отнести на поляну, где обосновался Энку, 12 факелов и собрать там же дрова для костра. Вместе с Младшей извлек из золы «Математику» и ее горшки. Если пластинки «учебника» выглядели вполне нормально, то некоторые чашки потрескались. Видимо, в костре не удалось добиться равномерного нагрева всей поверхности. Но три чаши и один большой горшок для первого раза результат вполне себе приемлемый. Надо бы к полудню проверить, удастся ли в этой «кастрюле» вскипятить воду. Как оказалось, вполне себе можно, поставленный на камни плоским днищем горшок не протекал, Андрей даже сварил в нем напиток, закинув в кипяток спрятавшиеся под снегом на кустах без листьев ягоды калины.
– Вкусно,– Младшая облизала чашку, из которой только что выпила вторую порцию горячего «чая».
Горьковатое варево, как не странно, понравилось многим, в том числе и детям, а Грака задумчиво крутилась вокруг горшка, время от времени грея о его горячие бока свои руки.
– В нем удобно нагревать травы, Эссу, лучше, чем в мешке из шкур, кидая в него горячие камни.
Вот в чем дело. А сможет ли Младшая сделать из глины небольшие кувшины с узким горлышком, где Грака сможет хранить свои готовые «зелья»? От этой перспективы захватывало дух. Но сегодня заниматься этим времени нет— надо готовиться к сходу семьи.
По замыслу Андрея сход должен был стать той отправной точкой, от которой будет отталкиваться вся дальнейшая жизнь их семьи. Он должен заложить основы для того образа жизни, который виделся ему правильным, конечно, если он и его семья хотят выжить в условиях экспансии темнокожих. И больше всего он боялся, что сход превратится в посиделки у костра, которые забудутся через несколько дней и все потечет как раньше. Значит, необходимо сделать его как можно более запоминающимся.
– Зачем здесь это, Эссу.– Энку, оставшийся на ночь на поляне, рассматривал принесенные Младшей факелы.
– Увидишь вечером, а пока помоги мне их расставить.
Вдвоем они расставили факелы по кругу, в центре которого выложили пирамиду из дров для костра. Наверное, в темноте они будут очень красиво гореть, создавая вокруг таинственные тени, но чего-то не хватало. Какого-то символа. У него же сохранился череп Гррх, в который он собирал летом землянику! Медведь это благородный символ— сильный зверь, и в отличие от сородичей его времени полный вегетарианец, добродушный, никого просто так не задерет и в тоже время и в обиду себя не даст. Несмотря на сопротивление большеносого, который не хотел снова вбивать в промерзшую землю колья, заново расставили факелы— вместо круга получился широкий полукруг, в котором по его замыслу они все усядутся, с примыкающим к нему коротким носом как у бутылки. В самом узком месте в землю вогнали невысокий шест— место для Гррх готово.
Когда заказывал Эрру вырезать из дерева сову, то Андрей рассчитывал на схематическое изображение, в котором едва будут угадываться черты этой птицы. Глупо в этом времени надеяться на эстетические нормы, они еще не сформированы. Но длинноногому удалось сотворить настоящий шедевр— лицевая сторона была выпуклой, каждое перышко птицы тщательно вырезано, а поверхность отполирована. Он повертел скульптурку в руках— полная иллюзия, что голова птицы поворачивается как ее не верти и сова внимательно наблюдает за ним. Андрей вспомнил поделки Ам из глины, а ведь они тоже отличались такой же тщательностью в деталях. Возможно, они просто не умеют по-другому, что видят, то и воспроизводят.
– Эрру, а смог бы ты сделать сову с рожками?
– У совы не бывает рожек, Эссу,– на лице мастера отразилось недоумение.
Талант ремесленника у длинноногого несомненен и как его так легко отпустили из семьи? Или там все такие и потеря для них не так велика? Но для них он находка и надо постараться, чтобы он задержался в каньоне надолго.
– Эрру, а сколько человек из длинноногих могут сделать такую фигурку совы?
– Не все. У меня было много времени учиться этому, из-за ноги не мог ходить на охоту, поэтому плел веревки, обрабатывал шкуры, делал одежду и наконечники для копий. У длинноногих не отправляют в последнее путешествие на равнину тех членов семьи, которые не могут больше охотиться.
– Буууу…
– Дуууу…
Рога звучали божественно. Как не странно, несмотря на то, что внешне и по размеру они были совершенно одинаковы, гудели они по-разному. Из одного извлекался вполне себе такой солидный бас, а второй высотой звучания напоминал горн. Эрру чем-то отполировал их, и теперь лучи тусклого зимнего солнца красиво отражались на их черной поверхности. И носить удобно на плече, поскольку на них закреплены две широкие полосы кожи с привязанными к ним ремнями. Хорошо бы и рисунки еще на них нанести, но украшательством пусть занимаются будущие владельцы.
– Эрру, я жду тебя после захода солнца на поляне. Там будут все члены нашей семьи.
Придет, значит, решил связать свою судьбу именно с ними, а не с длинноногими.
–Почему Трех пальцев не будет,– на него смотрела возмущенная Эдина, которой он сообщил о предстоящем вечером действии и составе его участников.
– Эпей не из нашей семьи!
– Но он из семьи из под Белой горы, твоей семьи, Эссу. Ты же позвал Рэту и Эхекку, они такие же как Три пальца!
– У нас одна семья, и она здесь, а не у Белой горы. И Эпей к ней не относится, и права влиять на ее жизнь он не имеет.
– Но почему идет Эрру, он вообще из длинноногих и не может идти на охоту. Какая от него польза? Зачем давать ему еду?
– Он может сделать так, что другие охотники принесут намного больше еды, которой хватит и на него. И я так хочу, этого достаточно.
Чтобы снять раздражение от разговора со своей женщиной Андрей пошел посмотреть, как проходят занятия в «школе». В этом месте он всегда расслаблялся, что не говори, а знания это основное, что он может привнести в этот мир. Может посеянные им ростки и дадут когда-нибудь обильные всходы, если только их не затопчут темнокожие или семья его не вымрет от голода или другого непредвиденного несчастья. Буквы научились выговаривать почти все дети, а присутствовавшая Младшая даже выкладывала из них короткие предложения. Со Старшей, конечно, ему повезло. Наверное, одно то, что она ежедневно собирает здесь всех ребят большого труда стоит. Вряд ли женщины белогорцев добровольно приводят сюда каждое утро своих отпрысков.
– Женщина которая не отправит ребенка в школу не получит еды,– пожала плечами Старшая в ответ на его вопрос.
Метод поддержания дисциплины у нее оказался суровым, зато действенным. А он бы со своим характером, наверное, наоборот, тем, кто отправит ребенка в школу, выделил бы дополнительную порцию в качестве поощрения.
Среди детей выделялась стройная фигура дочери Эрита. Странно, по возрасту она учиться не должна.
– Эссу, ты ничего не сказал что делать, если кто-то из взрослых захочет учиться. Если пожелаешь, то я отправлю ее к другим женщинам.
– Нет, если хочет, то пусть остается. Я просто не думал, что кто-то из взрослых тоже изъявит желание приобщиться к знаниям.
– Хорошо, она мне еще помогла «учебники» носить в корзине, очень они у тебя тяжелые. И буквы все быстро выучила.
– Если сможешь выложить свое имя из букв, то и дальше будешь посещать школу,– Андрей подошел к дочери Эрита.
– Какого интересного цвета у нее глаза, бирюзовые, цвета южного моря, которое здесь никто никогда не видел,– отметил он про себя.
Девушка нерешительно перебирала деревянные буквы, время от времени бросая на него из под пушистых светлых ресниц испуганные взгляды, пока не собрала свое имя.
– Э-С-И-К-А,– прочитал он по буквам.– Ты справилась, можешь ходить сюда и помогать Старшей.
Возможно, если бы у него было больше времени опыта, то и сход членов племени можно было лучше подготовить. Но получилось, как получилось. Во всяком случае, все присутствующие выглядели вполне себе довольными. Отблески от факелов отражались на белом черепе Гррх, на костре в середине полукруга кипел, распространяя вкусный запах, котел Младшей, в котором варилось сушеное мясо, еще он добавил туда размельченный подсушенный лукочеснок и несколько горстей собранных женщинами зерен злаков. Соль решил не добавлять, мясо и так подсоленное. Все присутствующие суетились вокруг костра, пока он, наконец, не усадил их всех полукругом и стал к ним лицом.
– Зачем ты собрал всех здесь, Эссу,– задал Рэту вопрос, который, похоже, вертелся у всех на языке.
– Мы все здесь для того, чтобы обсудить будущее нашей семьи.
– У нас все хорошо, Эссу. Есть еда, здоровые охотники, женщины и дети. Что нам еще нужно,– проворчал Энку.
– Белогорцы тоже думали, что у них все хорошо, и где же они?
– Они вернутся за своими женщинами, они храбрые охотники,– это уже Эдина не утерпела и подала свой голос.
Что интересно, остальные промолчали.
– А я не хочу, чтобы нашим женщинам и детям пришлось бежать в чужую семью, в то время как мы будем прятаться по всей равнине от их тонких копий,– Андрею надоел этот балаган и он решил взять быка за рога.—А чтобы этого не случилось, наша семья должна отличаться от других. Я предлагаю следующее. Отныне наша семья будет называться семья Гррх.
От сидящих на земле послышался гул обсуждения. Вроде как протестующих нет. А может им все равно, как называться.
– …членом семьи Гррх может стать каждый кто пожелает, вне зависимости от того в какой семье он до этого жил, если будет согласен с правилами жизни в семье Гррх и против этого не будут возражать другие члены семьи.
– А если он согласится с правилами, но не будет их выполнять?– подал свой голос Рэту.
– Тогда он должен покинуть семью Гррх.
– …вся добыча семьи Гррх будет делиться на всех, а не только женщину и детей того, кто ее добыл.
На этот раз гул был не такой доброжелательный.
– Если я добуду быка, то мне все равно, что его разделят на всех. Но если криворога, почему Иква и ее сын должны получить столько же, сколько женщины и дети, у которых нет мужчины?– Энку этот пункт не понравился.
– Чтобы когда тебя затопчет однорог, если ты его наконец-то снова найдешь, Иква и ее сын продолжали получать еду и дальше, а не ложились спать голодными.
– ..в семье Гррх будет действовать «школа», которую должны посещать все дети, пока не научатся читать и писать.
Протестов не последовало как, впрочем, и одобрительных возгласов. На счет пользы от «школы» ольшинство еще не определилось.
– ..все мужчины семьи Гррх должны укоротить свои бороды и волосы на голове, чтобы отличаться от охотников других семей и темнокожих.
