Константин Владиславович Рыжов
Человечество: история, религия, культура. Древняя Греция
Казалось, что более остальных к его речам прислушивался Писистрат. Однако именно он внушал Солону наибольшие подозрения. Речь Писистрата всегда была вкрадчивой и любезной. Беднякам он нравился за отзывчивость, с какой, по-видимому, всегда относился к их бедам. А богатые не так его боялись, потому что он производил впечатление мягкого и умеренного политика. Все верили, что Писистрат человек осмотрительный, друг порядка, сторонник равенства, враг людей, колеблющих государственный строй и стремящихся к перевороту. Так он обманывал народ, но Солон прекрасно видел его злые замыслы и прилагал усилия к тому, чтобы исцелить Писистрата от страсти к тирании. Увы, он старался напрасно!
Размышляя над тем, как ему лучше захватить государственную власть, Писистрат придумал следующую хитрость. Он изранил сам себя мечом, изранил также своих мулов, а затем въехал в повозке на рыночную площадь и стал жаловаться народу на врагов, которые едва не убили его до смерти. Бедняки, увидев своего вождя окровавленным, подняли негодующие крики, а богатые стояли в смущении. Один Солон не дал себя обмануть. Он подошел к Писистрату и сказал: "Нехорошо, сын Гиппократа, ты играешь роль гомеровского Одиссея: он обезобразил себя, чтобы обмануть врагов, а ты это делаешь, чтобы ввести в заблуждение сограждан". К сожалению, афиняне внимали предостережениям Солона так же мало, как троянцы пророчествам Кассандры. Толпа горячо защищала Писистрата. Было устроено народное собрание, на котором тот попросил дать ему для охраны пятьдесят человек, вооруженных дубинами. Солон встал и возразил против этого незаконного предложения. Но видя, что бедные готовы исполнить любое желание Писистрата и шумят, а богатые в страхе хранят молчание, Солон ушел домой. Он не без основания говорил потом, что вел себя в этот день умнее одних и храбрее других.
Между тем, все о чем предупреждал Солон, очень скоро сбылось! Вооружив дубинами своих единомышленников, Писистрат неожиданно захватил акрополь (в 560 г. до Р.Х.). Когда афиняне узнали об этом, в городе начался сильный переполох. Мегакл со всеми Алкмеонидами сейчас же бежал, а Солон, несмотря на свою глубокую старость и отсутствие помощников, все-таки явился на площадь и обратился к гражданам с призывом не предавать свою свободу. Конечно, заметил он, несколько дней назад было легче помешать возникновению тирании в самом ее зародыше, но и теперь афинянам не следует терять мужества. Ведь им предстоит более славный подвиг – искоренить тиранию, когда она уже возникла и выросла. Но старик даром тратил свое красноречие! Никто не слушал его; все были в страхе. Тогда Солон вернулся домой, взял оружие и встал вооруженный перед дверьми на улице. Когда его спрашивали что он задумал, Солон отвечал: "Я по мере своих сил защищаю отечество и законы". Ему предлагали поскорее бежать, но Солон с презрением отвергал эти трусливые советы и писал стихи, в которых упрекал афинян:
Если страдаете вы из-за трусости вашей жестоко,
Не обращайте свой гнев против великих богов.
Сами возвысили этих людей вы, им дали поддержку
И через это теперь терпите рабства позор.
Смущенные афиняне спрашивали, на что он рассчитывает, поступая с такой отчаянной смелостью. "На свою старость", – отвечал Солон. Он не верил, что Писистрат способен причинить ему зло. И в самом деле, тиран был слишком умен для этого. Вместо того, чтобы преследовать Солона, он постарался привлечь его на свою сторону: сохранил большую часть Солоновых законов, сам первый исполнял их и друзей своих заставлял исполнять. Все это несколько примирило Солона с Писистратом. Впрочем, после установления тирании он прожил меньше двух лет.
Тирания Писистрата. Реформы Клисфена
1) Изгнание и возвращение Писистрата
Малое время спустя после смерти Солона приверженцы Мегакла и Ликурга объединились и изгнали Писистрата. Но после победы между ними вспыхнули взаимные распри. Попав вскоре в затруднительное положение, Мегакл послал вестника к низложенному тирану с предложением вернуться и вместе низвергнуть Ликурга. Тот согласился. Для утверждения Писистрата была придумана следующая уловка. В одной деревне близ Афин заговорщики нашли высокую и красивую женщину по имени Фия. Ее облекли в панцирь, дали копье, щит и шлем, поставили на повозку и показали, какую она должна принять осанку, чтобы казаться благопристойной. Затем заговорщики отправили вперед глашатаев. Прибыв в город, те провозгласили: "Афиняне! Примите благосклонно Писистрата, которого сама Афина возвращает в свой акрополь из изгнания!" Уловка себя оправдала. Большинство афинян поверило, что Фия и в самом деле является богиней. Они приветствовали Писистрата и вновь покорились ему.
2) Утверждение тирании
Впрочем, этим дело не кончилось. Ведь мир между Писистратом и Мегаклом не мог быть продолжительным! Последний опять пристал к Ликургу и стал злоумышлять против прежнего союзника. Узнав, что враги затевают против него заговор, Писистрат добровольно покинул Афины. На этот раз он пробыл в изгнании 11 лет. Но он никогда не терял из виду город, копил оружие и деньги. В 546 г. до Р.Х. войско, состоявшее из его наемников, вторглось в Аттику и овладело Марафоном. Когда весть об этом распространилась среди афинян, к Писистрату пристали многие из тех, кому тирания казалась меньшим злом, чем царящее беззаконие. Его противники, правда, смогли собрать достаточно большие силы, но в их рядах не было ни порядка, ни дисциплины. Вскоре противоборствующие армии сошлись у святилища Афины Паллены и там расположились станом друг против друга. На следующие утро часть афинян после завтрака занялась игрой в кости, а другие вновь улеглись спать. Между тем Писистрат выстроил своих солдат и двинулся на врага. Застигнутые врасплох горожане обратились в бегство. А чтобы их войско не собралось вновь, Писистрат велел своим сыновьям скакать на конях следом. Настигая бегущих, они говорили им: «Господа афиняне! Спокойно расходитесь по домам и ничего не бойтесь, ведь Писистрат вам друг, а не враг!» Афиняне так и поступили.
Вот при каких обстоятельствах Писистрат в третий раз завладел городом. Чтобы его господство было прочным, он окружил себя отрядами наемников и взял в заложники сыновей тех афинян, которые сопротивлялись и не сразу бежали с поля боя. Самых непреклонных своих противников из числа знати (прежде сего Алкмеонидов) Писистрат изгнал из страны. Простой народ также внушал ему опасения, поэтому тиран постарался отнять у него оружие. Произошло это следующим образом. Устроив смотр войска у Тесейона, Писистрат обратился к народу с речью, но нарочно говорил тихо. Когда же присутствующие стали кричать, что не разбирают слов, он попросил подойти их к преддверию акрополя. И вот, пока он произносил свою речь, его люди быстро собрали оставленное оружие и заперли его в Тесейоне. Окончив говорить о других делах, Писистрат в заключении упомянул и об оружии: дескать, пусть афиняне не удивляются его исчезновению и не беспокоятся. Самое лучшее для них, это разойтись по домам и заниматься своими делами. Что же касается общественных дел, то он позаботится о них сам!
Государством Писистрат руководил с умеренностью, скорее в духе гражданского равноправия, чем тиранически. Он вообще был гуманным и кротким человеком, снисходительным к провинившимся. Во время сельскохозяйственных работ он снабжал бедных деньгами, чтобы они могли кормиться, занимаясь земледелием. Делалось это по двум соображениям. С одной стороны, Писистрату было спокойнее, когда те жили в своих деревнях, рассеянные по всей стране. С другой – для того, чтобы, пользуясь средним достатком и занятые своими личными делами, они не имели ни желания, ни досуга заниматься общественными. По этим же соображениям он учредил специальные выездные суды, которые разбирали тяжбы на местах, дабы крестьяне не забрасывали своих работ, без конца мотаясь в город.
Вообще, Писистрат старался ничем не раздражать простой народ. Во всех случаях он руководствовался установлениями закона и никогда не допускал для себя никакого преимущества. Рассказывают, что однажды какой-то афинянин вызвал тирана в суд по обвинению в убийстве. Подобно обычному гражданину Писистрат явился на заседание Ареопага, чтобы оправдаться. Впрочем, суд не состоялся, поскольку обвинитель устрашился своей дерзости и оставил дело.
Когда в 527 г. до Р.Х. Писистрат умер, о его кончине одинаково сожалели как бедные, так и богатые. И не спроста! Никогда афинское государство не пользовалось таким покоем, благополучием и процветанием, как в годы его тирании.
3) Заговор Аристогитона и Гармодия
После кончины Писистрата власть над страной перешла к его сыновьям Гиппию и Гиппарху. При этом Гиппий, как старший по возрасту и как человек от природы одаренный способностями государственного деятеля, стоял во главе правления. Что до Гиппарха, то он был человек легкомысленный, влюбчивый и большой поклонник муз. По его приглашению Афины посещали тогда многие известные поэты.
Подобно отцу, Гиппий стремился избегать всякого народного недовольства, стараясь проявлять больше доблести и благоразумия. Налоги с народа он взимал весьма умеренные, да и те тратил не на себя, а на благоустройство города и на проведение общественных праздников. В остальном в Афинах продолжали действовать прежние законы. Тираны заботились лишь о том, чтобы кто-нибудь из их семьи всегда занимал должность архонта. Благодаря разумной сдержанности господство Писистратидов не было афинянам в тягость. Братья даже пользовались у них некоторой популярностью. Но такова уж судьба любой тирании, что рано или поздно ей приходит конец. Ведь народ не может бесконечно сносить несправедливую власть, хотя бы она и старалась во всем ему угодить!
Повод, из-за которого в Афинах с новой силой разгорелась борьба партий, был, по-видимому, совсем незначительный. Гиппарх находился в ссоре с одним юношей по имени Гармодий. Желая его унизить, тиран сначала пригласил сестру Гармодия нести на праздничной процессии священную корзину, а затем отказал ей, высокомерно заявив, что она недостойна такой чести. Этот поступок Гармодий воспринял как тяжкое оскорбление. Охваченный благородным гневом, он вместе со своим другом Аристогитоном задумал трудное, но славное дело – убить обоих тиранов и вернуть городу свободу. В заговоре с ними было еще несколько человек.
Покушение отложили до празднования Великих Панафиней. В намеченный день Гармодий и Аристогитон, скрыв под одеждой кинжалы, стали подбираться к Гиппию, и вдруг увидели рядом с тираном одного из своих товарищей по заговору. Их беседа показалась друзьям подозрительной. Они решили, что сообщник изменил им, выдав весь замысел, и не решились приблизиться к старшему из Писистратидов. Вместо этого Гармодий и Аристогитон устремились к воротам акрополя и тут неожиданно столкнулись с Гиппархом. Оба разом бросились на тирана и сразили его ударами кинжалов.
В следующее мгновение Гармодий был убит телохранителями, а Аристогитон схвачен. Несчастного подвергли жестоким пыткам, стараясь узнать у него о других заговорщиках. И действительно, Аристогитон назвал имена множества знатных афинян, причем все они считались друзьями тиранов. Одни утверждают, что он сделал это нарочно, добиваясь, чтобы Гиппий казнил невинных и тем самым вызвал к себе всеобщую ненависть. Но другие говорят, что Аристогитон ничего не выдумал, и эти люди в самом деле являлись его сообщниками. Как обстояли дела на самом деле, так и осталось неизвестным. Не в силах более выносить муки, Аристогитон решил ускорить свою смерть и прибег для этого к следующей хитрости: он пообещал Гиппию выдать еще многих своих товарищей, но только с одним условием – тиран должен был обещать ему помилование. Гиппий согласился и в знак крепости своей клятвы подал узнику руку. Тут Аристогитон рассмеялся в лицо тирану и поздравил его с новым бесчестьем – ведь он пожал руку убийце своего брата! Эти слова так раздражили Гиппия, что он не мог сдержать себя от гнева – выхватил меч и убил Аристогитона. Все это произошло в 514 г. до Р.Х.
С тех пор власть Писистратидов над Афинами стала не в пример более тяжкой. Мстя за брата, Гиппий перебил и изгнал многих своих прежних друзей. Но чем больше он казнил и карал, тем меньше у него оставалось доверия к приближенным. В свою очередь, афинян глубоко возмущали жестокость и беззакония Гиппия. Их нелюбовь к тирании росла с каждым днем и обратилась, наконец, в непреклонную ненависть.
4) Алкмеониды и их борьба с тиранией
В это время в борьбу с Писистратидами включились Алкмеониды. Род этот вел свое происхождение от мифических пилосских царей и всегда пользовался в Афинах большим влиянием. Положение его поколебалось только в конце VII в. до Р.Х., после жестокой расправы архонта Мегакла над участниками килоновой смуты. С тех пор над Алкмеонидами постоянно висела угроза изгнания. Однако, удача не покинула их даже в этих прискорбных обстоятельствах.
Как-то раз в Дельфы прибыло посольство из далеких Сард. Лидийцы желали вопросить оракул для своего царя Креза, но столкнулись в Греции с большими затруднениями. Ведь число желающих попасть к Пифии было огромно, своей очереди приходилось ждать неделями, а порой и месяцами! Лидийским послам пришлось бы не сладко, но тут заботу о них взял на себя Алкмеон, сын Мегакла. Он помог чужеземцам быстро и без задержки исполнить возложенное на них поручение, а потом оказал им много других важных услуг. Возвратившись в Сарды, лидийцы не раз с благодарностью вспоминали об Алкмеоне. Крез решил по-царски отблагодарить доброжелательного грека. Он просил Алкмеона прибыть в Сарды, а когда тот явился, сказал ему: «Твоя доброта достойна примерного воздаяния. Ступай в мою сокровищницу и возьми оттуда столько золотого песка, сколько сумеешь унести!» – «Блаженны те, кто отмечен твой милостью, царь, ибо она безмерна, – отвечал Алкмеон. – А раз я сумел ее заслужить, то сумею ей и воспользоваться!» Когда пришло время отправляться в сокровищницу, Алкмеон облекся в длинный хитон с глубокой пазухой, а на ноги надел самые большие сапоги, которые только можно было найти. Бросившись на кучу золотого песка, он сначала заполнил им доверху сапоги. Потом Алкмеон наполнил золотом всю пазуху, густо насыпал его в волосы на голове и еще набрал в рот. Выходя из сокровищницы, он еле волочил ноги; его рот, щеки и вся одежда были набиты золотом. Увидев Алкмеона, Крез не мог удержаться от смеха. Он, впрочем, совсем не рассердился и не только оставил гостю все унесенное им золото, но еще добавил от себя не меньше.
Сыном этого Алкмеона был Мегакл, умноживший славу рода чрезвычайно выгодной женитьбой – он взял в жены Агаристу, дочь влиятельного сикионского тирана Клисфена, руки которой добивались знатнейшие юноши со всей Эллады. Позже Мегакл упорно боролся за власть с Писистратом, однако потерпел поражение, после чего Алкмеониды вновь оказались в изгнании. Они укрепились в местечке Лепсидрий на границах Аттики и отсюда строили всякие козни Писистратидам.
От брака Мегакла с Агаристой родился Клисфен, названный так в честь деда по матери, и еще один сын – Гиппократ. У Гиппократа позже родилась дочь – Агариста, которая вышла замуж за знатного афинянина Ксантиппа. Когда Агариста ожидала ребенка, ей приснилось, что она родила льва. Сон оказался пророческим, ведь несколько дней спустя она произвела на свет Перикла – величайшего политического деятеля в истории Древней Греции. Но о Перикле мы поговорим потом, а пока вернемся к его двоюродному деду Клисфену.
В 548 г. до Р.Х. случился пожар, уничтоживший древний храм Аполлона. Клисфен отправился в Дельфы и подрядился выстроить новый. По договору он должен был воздвигнуть фасад из известкового туфа. Однако Клисфен не стал скаредничать и отстроил его целиком из паросского мрамора. Все восхищались щедростью Клисфена и говорили, что новый храм вышел гораздо богаче и красивее прежнего. С этого времени у Алкмеонидов установились очень близкие отношения с дельфицами. Клисфен подкупил Пифию деньгами и заручился ее поддержкой в борьбе против Писистратидов. Всякий раз, когда в Дельфы по частному ли делу или от имени государства являлись спартанские послы, Пифия возвещала им один и тот же оракул: «Аполлон повелевает лакедемонянам освободить Афины от тирании!»
Спартанцы всегда поддерживали с Писистратидами дружбу, но, получая постоянно одно и то же изречение, должны были наконец начать против них войну. Ведь они считали веление божества важнее долга к смертным. Первый их поход окончился неудачей, однако спартанцы не успокоились и снарядили новое войско во главе о царем Клеоменом. Когда оно проникло в Аттику, его прежде всего встретили союзники Гиппия фессалийокие всадники. Произошел короткий бой, завершившийся победой лакедемонян. Фессалийцы обратились в бегство, а Клеомен вместе с восставшими афинянами, занял нижний город.
Впрочем, даже этот успех не сулил победы. Писистратиды укрылись в неприступной крепости, где у них имелось вдоволь продовольствия и питьевой воды. Убедившись, что осада обещает быть долгой и трудной, лакедемоняне стали собираться домой. Но тут произошло событие, роковое для осажденных и счастливого для осаждающих. Писиатратиды решили увезти из Аттики и отправить в безопасное место своих сыновей. Афиняне проведали об этом и сумели всех их захватить в плен, смешав таким образом Гиипию его расчеты. Чтобы вернуть детей он должен был исполнить все требования афинян: сдал им крепость и в течении пяти дней покинул Аттику. Это знаменательное событие произошло в 510 г. до Р.Х.
5) Победа демократии и реформы Клисфена
После изгнания тиранов во главе афинян встали два вождя: Алкмеонид Клисфен и Исагор, сын Тисандра. Между ними тотчас развернулась борьба за власть. И поскольку богатые пошли за Исагором, Клисфен стал заискивать перед простым народом и обещал ему самым радикальным образом реформировать государственный строй. Афиняне в ту пору уже не довольствовались олигархией. Они мечтали о демократическом правлении и охотно прислушивались к речам Клисфена. Популярность Исагора стала падать, и ему пришлось призвать себе на помощь лакедемонян. По его наущению Клеомен отправил в Афины глашатая с требованием изгнать Клисфена и вместе с ним остальных «проклятых». Горожане были смущены, а Клисфен тайно бежал из города. Вскоре Клеомен сам явился с небольшим отрядом в Афины и изгнал 700 семейств, якобы запятнавших себя скверной. Затем царь сделал попытку распустить совет Четырехсот и отдать всю власть в руки тремстам приверженцам Исагора. Однако совет отказался подчиниться этому грубому нажиму. Война сделалась неизбежной. Сторонники олигархии захватили акрополь. Остальные афиняне взялись за оружие и начали осаду. На третий день было заключено соглашение, по которому все лакедемоняне смогли свободно покинуть страну. Судьба приспешников Исагора оказалась много хуже – афиняне бросили их в оковы и короткое время спустя казнили.
Изгнанники с триумфом вернулись на родину. Клисфен сделался вождем и простатом (то есть, «защитником») народа. Утвердившись во главе государства, он в 507 г. до Р.Х. приступил к своим политическим реформам. При этом главной целью Клисфена было окончательно сломить господство аристократии и передать власть народу. Влияние знати поддерживалось в то время самим устройством афинского общества, которое, делилось на четыре родовые филы. Желая разрушить родоплеменные отношения, Клисфен ликвидировал древние филы и распределил сограждан между десятью новыми территориальными филами. Теперь главным для человека стала не его родовая принадлежность, но то место, где он проживал. А чтобы еще больше перемешать людей Клисфен записал в новые филы значительное число иноземцев и даже рабов, лишенных до этого гражданских прав. Каждая фила выставляла в случае войны свой вооруженный отряд, во главе со своим стратегом (всего стратегов было десять). Вместо солоновского совета Четырехсот Клисфен учредил новый совет Пятисот, в который входило по 50 человек от каждой филы. В числе законов, принятых афинянами при Клисфене, был и закон об остракизме. В результате всех этих преобразований государственный строй в Афинах стал гораздо более демократичным, чем солоновский.
6) Войны афинян после победы демократии
Между тем Клеомен страшно негодовал на афинян: ведь лакедемоняне избавили их от тирании, а они отплатили им черной неблагодарностью. Царь решил вновь завоевать Афины и поставить над ними тираном Исагора. Помимо лакедемонян в новой войне участвовало значительное число их союзников из Пелопоннеса и других областей Греции. Когда Клеомен занял Элевсин, беотийцы захватили Эною и Гисии – пограничные селения в Аттике. В тоже время с другой стороны напали халкидяне. Многочисленность врагов не смутила афинян. Оставив пока халкидян и беотийцев, они двинулись против пелопоннесцев.
Однако до большого кровопролития не дошло, поскольку армия Клеомена распалась прежде, чем успела вступить в сражение. Первыми одумались коринфяне, которые сообразили, что воевать против свободного города ради утверждения в нем тирании – несправедливо. Поэтому они оставили союзников и возвратились домой. За ними последовал соправитель Клеомена Демарат, сын Аристона – второй спартанский царь. Когда остальные пелопоннесцы увидели, что среди спартанцев нет согласия, а коринфяне покинули боевые ряды, они также ушли из Элевсина.
Избавившись от опасности с этой стороны, афиняне тотчас двинулись в сторону Эвбеи. Беотийцы поспешили на помощь халкидянам и встретились с афинской армией на берегу Еврипа. Произошло ожесточенное сражение, в котором афиняне одержали полную победу: множество врагов было перебито, а 700 человек попали в плен. В тот же день афиняне переправились на Эвбею, напали на халкидян и также одолели их. Богачам Халкиды пришлось расстаться с частью своих плодородных земель, на которых обосновались 4000 афинских клерухов-поселенцев (клерухами их называли из-за выделенных им земельных наделов – клеров).
Тем временем фиванцы обратились за помощью к жителям Эгины. Эгинцы охотно откликнулись на их зов, без объявления войны переправились на кораблях в Аттику, опустошили Фалер и много других мест на побережье. Разгневанные афиняне хотели в ответ напасть на Эгину, но, получили неблагоприятный оракул из Дельф и решили пока отложить свой поход. Так среди военных тревог и опасностей началась в Афинах эпоха демократии.
