Константин Владиславович Рыжов
Человечество: история, религия, культура. Древняя Греция
По свидетельству Ксенофонта («Государственное устройство лакедемонян»): «Ликург сделал равноправными в государственных делах всех, исполняющих его постановления, не принимая во внимание ни бедности, ни физических недостатков; он постановил, чтобы только не считались в числе равноправных граждан, которые уклоняются от исполнения его суровых постановлений». Однако на протяжении всей истории существования государства лакедемонян, провозглашенное Ликургом равенство оставалось, в известной степени, формальностью. Имелись семьи, которые могли влиять на продвижение своих детей по деловой лестнице. Высокие посты в государстве из поколения в поколение занимались членами одних и тех же фамилий. Это говорит о том, что внутри спартанской системы сохранялись элементы наследственной аристократии. Высшие государственные должности, по сути дела, были «номенклатурными». Хотя, скорее всего, они утверждались народным собранием, но предварительный отбор вряд ли зависел от этого органа. В Спарте имелся привилегированный круг граждан, которые благодаря знатности, богатству или личным заслугам легче достигали влияния и личных должностей. Ведущая роль в политической жизни принадлежала прежде всего Гераклидам (к числу последних относились оба царских рода).
Община гомеев делились на пять территориальных фил (пять об). Из них четыре составляли собственно Спарту (это были обы Лимна, Киносура, Месса и Питана). В более позднюю эпоху пятой обой сделались ахейские Амиклы. Это деление соответствовало числу эфоров. Кроме того, спартанская община делилась на три родовые филы (Гилеев, Диманов и Памфилов), игравших важную роль в религиозной жизни (именно это деление лежало в основе таких институтов как 30 старейшин, 30 советников, сопровождающих царя в походе, а также 300 царских телохранителей). Каждая фила делилась на 10 фратрий, фратрии делились на трикады, трикады – на семейства.
Как уже говорилось, происхождение не гарантировало спартанцу автоматическое пребывание в общине гомеев. Существовал институт атимии – поражения в гражданских правах, распространявшийся и на потомков. Из числа полноправных граждан исключались, прежде всего, те, которые при воспитании детей или в собственной жизни не соблюдали сурового режима, установленного по преданию Ликургом. Далее, эта судьба ожидала тех, кто не проявил должной твердости в бою. Плутарх (в жизнеописании Агесилая) сообщает, что граждане, которые проявили трусость в сражении и лишились гражданской чести, по закону теряли права занимать какую-либо должность. Каждый, кто встречал «убоявшихся», мог их ударить. Они обязаны были ходить жалкими, неопрятными, в старом, потертом плаще с разноцветными заплатами и брить только полбороды. На улице «убоявшиеся» обязаны были уступать дорогу и вставать, давая место даже младшим. Считалось позорным вступать с кем бы то ни было из них в родство по браку. Своих дочерей «убоявшиеся» должны были воспитывать дома, так что вина отцов переходила на их дочерей, и те оставались без мужей. Не имели политических прав также парфении (дети, рожденные девушками до брака). Кроме того, как мы узнаем из Аристотеля («Политика», II, 6), поражались в правах все те, кто по бедности не мог делать установленных взносов на содержание общего стола (фидитий). Все эти лица исключались из категории гомеев и составляли особый разряд неполноправных гипомейонов. Они лишались политических прав, но пользовались всеми личными и имущественными правами. Гипомейоны («младшие», «меньшие», «опустившиеся») не принимали участия в управление государством (возможно, они участвовали в народном собрании); не являлись членами гоплитской фаланги; вряд ли они занимали выборные должности. Как правило, они становились наемниками, часть гипомейонов использовалась государством в административно-полицейском аппарате (карательные отряды, постоянно прочесывавшие спартанские территории).
Атимия была одной из причин олигантропии («малолюдства») – неуклонного и все более ускорявшегося процесса сокращения числа полноправных граждан в Спарте. Считается, что с начала V до середины IV в. до Р.Х. количество гомеев в уменьшилось с 10 до 1 тыс. К моменту битвы при Левктрах (371 г. до Р.Х.) численность спартанцев по максимальным подсчетам составляла 2400 человек, а по минимальным – около 1000. Таким образом, спартанская армия при Левктрах (700 чел.) включала в себя треть всех граждан призывного возраста. Потеря 400 из них оказалась таким тяжелым ударом, от которого Спарта никогда не смогла оправиться. Спартанцы сознавали, что олигантропия ведет их государство к гибели. Поэтому всемерно поощрялись многодетные семьи. Гражданин, имевший трех сыновей, освобождался от военной службы, а 4-х – от всех гражданских повинностей. Впрочем, льготы эти оказались малоэффективными и не привели к росту числа граждан.
6) Илоты
Самым многочисленным сословием в государстве лакедемонян были илоты (буквально, «взятые в плен»). Считается, что это были потомки ахейского населения Лаконики и Мессении, порабощенного дорийцами в XI–VIII вв. до Р.Х. Илоты не имели ни личной свободы, ни права владения недвижимым имуществом, они сами считались имуществом своих господ, однако последние не могли ни предавать их смертной казни, ни продавать. Некоторые историки считают илотов государственными крепостными, переданными частным лицам лишь во временное пользование, но греческие писатели без обиняков называли их рабами. Илоты являлись обязательным атрибутом земельных участков; каждый полноправный гражданин получал илотов в комплекте с землей в бессрочное владение. Илоты жили отдельно и обязаны были доставлять своим господам строго фиксированный оброк (он назывался апофорой и составлял 70 медимнов ячменя на мужчину, 12 – на женщину; также доставлялось некоторое количество вина и других продуктов). Плутарх пишет, что спартанцы под страхом проклятья не могли требовать с илота более установленной нормы, все излишки доставались производителю, и потому «илоты, получая выгоду, работали с удовольствием».
Илоты обязаны были всячески обслуживать своих господ и выступать (обыкновенно легковооруженными) в случае войны (в походе каждого спартанца сопровождало несколько илотов-оруженосцев его клера, по-видимому, из числа домашних слуг). Сословие это не было полностью бесправным. Илоты имели возможность устраивать свою семейную жизнь, они обладали своей движимой собственностью; по свидетельству Фукидида, они имели право убежища в храме Посейдона на Тенаре. Каждый спартанец был ответственен перед государством за своих илотов. Но вообще спартанцы обращались с илотами грубо и презрительно; они заставляли илотов пить несмешанное вино, а потом приводили их на общие трапезы, чтобы показать молодежи, что такое опьянение; им приказывали петь дрянные песни и танцевать смехотворные танцы, запрещая развлечения, подобающие свободному человеку. Илотов заставляли носить шляпу из кожи собаки и одеваться в шкуры животных, каждый год им полагалось определенное число ударов, даже если они не совершили никакого проступка, для того, чтобы они помнили, что они рабы. Более того, если какой-то илот превосходил меру физической силы, которая прилична рабу, его наказывали смертью, а на хозяина накладывали штраф.
Стараясь удержать илотов в повиновении, спартанцы время от времени прибегали к открытому террору. Плутарх пишет, что время от времени спартанское правительство высылало за город отряды молодых людей. С ними не было ничего, кроме короткого меча и необходимых съестных припасов. Днем они скрывались, рассеявшись по тайным местам, и спали, ночью – выходили на дорогу и убивали попадавшихся им в руки илотов. Часто они бегали по полям и умерщвляли самых сильных и здоровых из них. Древнегреческий философ Аристотель говорит даже, что время от времени спартанцы объявляли илотам войну, чтобы иметь возможность убивать их, не делаясь преступниками. Известны два случая массовых избиений илотов – незадолго до 464 г. до Р.Х. и в 425 г. до Р.Х. (тогда, по свидетельству Диодора, в своих домах были за одну ночь перебиты 2 тыс. илотов).
Есть, впрочем, свидетельства и другого рода – о верности некоторых илотов своим господам, ведь тесные, «домашние» отношения между ними продолжались на протяжении многих поколений. В среде илотов существовала привилегированная прослойка, из среды которой кооптировались надзиратели, управляющие имениями и прочие организаторы хозяйственной деятельности.
Хотя спартанцы находились в вечной тревоге, опасаясь восстания илотов, они в экстренных случаях готовы были их вооружить. Так при угрозе со стороны Эпаминонда в 370/369 г. до Р.Х. эфоры распространили среди илотов прокламацию такого примерно содержания: все те, кто выразит желание получить оружие и вступить в армию, получат свободу, в чем их эфоры клятвенно заверяют.
Думается, что изначально существовали различия между лаконскими и мессенскими илотами. По-видимому, положение последних было значительно хуже. Скорее всего, мессенские илоты не привлекались к военной службе и не использовались в домах в качестве слуг.
В первые века существования государства лакедемонян сословие илотов было однородным. В классическую эпоху в нем выделилось несколько прослоек, статус которых не всегда ясен. Так источники называют адеспотов, деспосионавтов, мофаков и неодамодов.
Адеспотами, возможно, именовали получивших свободу жителей Мессении.
Деспосионавтами называли илотов, отпущенные своими хозяевами служить на флот, но продолжавших уплачивать им оброк – апофору.
Мофаки («выскочки») – это незаконнорожденные дети отцов-спартанцев и матерей-илоток; они воспитывались вместе с детьми спартанцев и часто получали не только свободу, но и политические права. Возможно, мофаками становились также сыновья гипомейонов. В III в. до Р.Х. каждый спартанский юноша имел сотоварищей из числа мофаков. По словам Филарха, при спартанском мальчике в зависимости от имущественного положения его отца мог находиться один или даже несколько воспитанников-мофаков; среди них могли быть также сыновья иностранцев и дети неодамодов. Для того, чтобы сделать гражданином мофак должен был обладать наследственным клером; остальные служили в качестве наемников. Незаконнорожденные могли стать спартиатами в случае усыновления их собственными отцами и получения от них клера. Усыновление осуществлялось гласно в присутствии царей, которые следили за законностью этого юридического акта. Возможно, государство побуждало зажиточных спартиатов к тому, чтобы оно брало на воспитание сыновей своих менее удачливых сограждан. Важно подчеркнуть, что мофаками именовали только несовершеннолетних юношей (до 20 лет).
Неодамоды – это илоты, отпущенные (или выкупившиеся) на свободу, пользовавшиеся личной свободой, но не имевшие гражданских прав. Неодамоды не были, подобно спартанцам, организованы в фидитии и не владели клерами. Как явствует из Фукидида, неодамодов в качестве гоплитов стали использовать в эпоху Пелопонесской войны между 424 и 421 гг. до Р.Х., хотя вольноотпущенники, возможно, существовали и раньше. Возможно, они получали в свое владение вакантные клеры; в перерывах между компаниями они располагались в казармах или в самой Спарте или в ближайших периэкских общинах. У них отсутствовала правильная военная подготовка; кроме того неодамоды (как и все остальные неполноправные) относились к спартанцам недоброжелательно. После 370 г. до Р.Х. неодамоды не упоминаются в источниках (возможно, они стали гражданами мессенских городов или превратились в наемников). С 421 г. до Р.Х. значительная часть неодамодов проживала в Лепрее; другой их гарнизон находился в Ойе. Обычно подобные гарнизоны возглавлял спартиат в звании гармоста.
Неодамоды никогда не смешивались с гражданскими полками: они не входили в спартанские лохи и моры, а представляли собой в спартанской армии особый контингент гоплитов. В своем правом отношении неодамоды, скорее всего, приближались к периэкам. Низший командный состав спартанской армии бесспорно формировался из неодамодов. Сыновья наиболее преуспевших неодамодов становились мофаками, хотя вряд ли это было правилом по отношению ко всему потомству неодамодов.
7) Периэки
Периэками (буквально, «жителями окрестных мест») именовались покоренные спартанцами жители лаконских городов (а также, возможно, части мессенских). Они пользовались личной свободой и гражданскими правами, но были лишены всех политических прав. В войске периэки служили в качестве гоплитов, составляя его главную силу. Им были предоставлены лишь очень небольшие участки земли, и поэтому периэки занимались преимущественно ремеслами, занятие которыми было запрещено самим спартиатам. В классическую эпоху в Лаконике и Мессении существовало около сотни цветущих городков, большую часть населения которых составляли периэки. К числу наиболее выдающихся городов относились Эгии, Гитион, Тевфрона, Лас, Пиррих, Кенеполис, Ойтил, Левктра, Фаламы, Алагония, Герения, Асоп, Акрии, Бойи, Заракс, Эпидавр, Лимера, Брасии, Геронфры.
Периэки производили железные и медные изделия, им принадлежали мастерские мечей, топоров, щитов, панцирей, султанов. Они изготавливали колесницы, столы и другие деревянные вещи, одежду и обувь. Особенно славились в Греции амиклейские башмаки и лаконские багряные плащи. Горные заводы также были в их руках. Они выделывали кубки, были плотниками, каменщиками, каменотесами, кирпичниками, архитекторами, гончарами, ламповщиками, столярами.
8) Землевладение
Согласно преданиям, экономический и политический строй Лаконики сформировался в результате реформ Ликурга. Первым и самым главным его нововведением стала ликвидация частной собственности на землю. С тех пор земля в Лаконике считалась государственной и находящейся (вместе с прикрепленными к ней илотами) в бессрочной аренде у спартиатов.
Равновеликие земельные наделы спартиатов, площадью примерно в 11–15 га, назывались клерами. В Лаконике их насчитывалось порядка 6000, и еще 3000 было в Мессении. Подавляющее большинство клеров спартиатов было сосредоточено в центре государства, именно в долине Эврота, начиная от ущелья подле города Пеллены, в 60 стадиях от моря, лежащего у Селасии, до Лаконского залива и, кажется, на западном берегу до мыса Малеи. Разделены были только пахотные поля, леса же и пастбища для скота и места охоты находились в общем пользовании.
На протяжении нескольких столетий в Лаконике была запрещена купля-продажа земли даже в таких замаскированных ее видах, как дарение и завещание. Земля не делилась между наследниками и переходила, по-видимому, к старшему из сыновей. Впрочем, эти законы распространялись лишь на, так называемые, гражданские клеры; вполне возможно, что богатые спартанцы могли скупать землю у периэков.
В конце V в. до Р.Х. был принят, так называемый, Эпитадиев закон, разрешивший свободное дарение и завещание клеров внутри сословия спартиатов. Последствия его оказались для спартанского государства чрезвычайно разрушительными. Через полтора века этот процесс привел к тому, что в Спарте осталось не более ста семей владевших землей. Аристотель пишет: «Оказалось, что одна часть граждан владеет собственностью очень больших размеров, другая – совсем ничтожной…».
9) Денежные отношения
Чтобы окончательно искоренить роскошь, Ликург запретил свободное обращение внутри государства золота и серебра. Деньги в Лаконике имели вид железных прутьев или вертелов. Ценность их по отношению к серебру определялась как 1200:1. Охапка прутьев, помещавшаяся в руках, называлась драхмой. Возможно, наряду с железными деньгами в Лаконике имела хождение мелкая эгинская монета из меди. После Пелопоннесской войны было разрешено ввозить в Спарту золото и серебро, но только для государственных нужд (их использовали для вербовки наемников и подкупа демагогов в других государствах). Частным лицам под страхом смертной казни запрещалось иметь золотые и серебряные деньги (впрочем, исторически засвидетельствован лишь один случай осуждения по этому закону, возможно, он не действовал). В начале IV в. до Р.Х. Лаконика считалась самой богатой страной в Греции. Многие спартиаты, разбогатевшие на взятках и казнокрадстве, хранили свои капиталы за границей (например, в Аркадии), помещали их в виде вкладов в храмовые кассы или тайно прятали в своих домах. Чаще всего в качестве банкиров для спартанской элиты выступали жрецы храма Афины Алеи в соседней Тегее, а также жрецы Дельф.
Аристотель говорит о коррупции, процветающей в современной ему Спарте, как о явлении широко распространенном и глубоко проникшем во все слои общества, особенно в его высшую среду. По словам философа подкупы были доступны как эфоры, так и геронты; другие авторы, говоря о национальном характере спартанцев, часто отмечали их безудержную страсть к деньгам.
10) Государственный строй
Основы государственного строя Спарты были заложены Ликургом. Впрочем, сам он, приступая к своей политической реформе, ссылался на оракул, полученный им в Дельфах. В последующие века в Спарте тщательно сохранялся древний документ, так называемая «Большая ретра» (буквально, «речь», «изречение», «слово»; в более узком смысле – «изречение оракула», «ставшее законом речение божества»), излагавшая в сжатом виде основы «спартанской конституции». В ретре упомянуты основные органы и институты государства лакедемонян: «цари богочтимые», «старцы людские» (составлявшие герусию геронты) и «люди народа» (экклесия). Не хватает только коллегии эфоров, появившейся позже. В изложении Тиртея (см. его «Благозаконие») государственный строй Спарты предстает в следующем виде:
Так нам из пышного храма изрек Аполлон-дальновержец,
Златоволосый наш бог, с луком серебряным царь:
«Пусть верховодят в совете цари богочтимые, коим
Спарты всерадостный град на попечение дан,
Вкупе же с ними и старцы людские, а люди народа,
Договор праведный чтя, пусть в одномыслии с ними
Только благое вещают и правое делают дело,
Умыслов злых не тая против отчизны своей, —
И не покинет народа тогда ни победа, ни сила!»
Так свою волю явил городу нашему Феб.
11) Народное собрание
Народное собрание в Спарте (экклесия), «созываемое царями по фратриям», происходило между ручьем Кнакион и мостом Бабика. В этом месте, по свидетельству Аристотеля, не было ни портика, ни каких-либо других укрытий. Никому из граждан не позволялось подавать свое суждение, и народ, сходясь, громкими криками лишь утверждал или отвергал предложенные правительством постановления. Если результат голосования был неясен, подсчет производили посредством разделения на части. В том случае, когда народ выступал из пределов, установленных законом, собрание могло быть распущено без всякого решения.
Наряду с большой экклесией (в которой вместе с гомеями могли принимать участие гипомейоны и неодамоды), важную роль играла малая экклесия одних только полноправных спартиатов. Малые собрания происходили в здании, примыкающем к центральной площади, которое построено было самосским архитектором Феодором ок. 600 г. до Р.Х. и называлось скиас. Здесь избирались геронты и эфоры. Здесь решались вопросы внешней политики, войны и мира. Экклеты (члены малой экклесии) принимали все важнейшие решения, которые просто «проштамповывало» общее народное собрание.
12) Цари
Со времен Феопомпа, царская власть в спартанском государстве основывалась преимущественно на законе, но она не являлась верховной властью в полном смысле: царь был верховным вождем военных сил лишь в том случае, когда он выходил за пределы страны. Ни один спартанец не смел тогда ему противодействовать; непокорные подлежали проклятию. В битве царь выступал впереди всех и последним покидал поле сражения. Три сотни отборных воинов служили ему телохранителями. Когда же царь находился дома, его влияние было сильно ограничено герусией, эфорами и всем строем спартанского государства.
Цари имели значительные доходы: им принадлежали участки полей, обрабатываемые периэками, которые давали им натуральные подати. В каждое новолуние и седьмой день месяца им доставляемы были отборные животные. Из всех жертв, приносимых во время похода, цари получали кожи и хребты. Им принадлежала значительная часть добычи, взятой у неприятеля. Для жительства царю предназначался особый дом («дворец»), к которому прилегал пруд.
Чтобы цари не питались дома, Ликург предписал им участвовать в общественных трапезах. Находясь на родине, цари ели за одним столом. Законодатель разрешил им получать двойную порцию, но не для того, чтобы цари ели больше других, а для того, чтобы они могли почтить пищей того, кого пожелают. В походе чести обедать в царской палатке удостаивались только полемархи и еще три лица из сословия гомеев, на обязанности которых лежали заботы о довольстве царя и полемархов.
Цари являлись также первосвященниками Зевса, приносили жертвы от имени народа, хранили ответы прорицалища и каждый из царей избирал по два чиновника, называвшихся, пифитидами. Им было предоставлено право получать поросенка от каждой опоросившейся свиньи; благодаря этому у царей никогда не ощущалось недостатка в жертвенных животных. Им полагалось первое место во время жертвоприношений и почетное место на всех состязаниях. При их появлении вставали все, кроме эфоров, которые продолжали сидеть на своих стульях.
Эти почести и права спартанская община предоставляла царям при жизни. Посмертные же почести были следующие. О кончине царя всадники сообщали во все концы Лаконики, а женщины ходили вокруг города и били в котлы. Лишь только раздавались эти звуки, в каждом доме двое свободных людей – мужчина и женщина – должны были облечься в траур. Тех, кто не подчинялся этому указу, ожидала суровая кара. На погребение собиралось много тысяч периэков, илотов и спартанцев вместе с их женами. Они яростно били себя в лоб, поднимали громкие вопли и при этом причитали, что покойный царь был самым лучшим из царей. После погребения царя на десять дней закрывался суд и рынок, а также не бывало собраний по выборам должностных лиц, но в эти дни все облекались в траур.
В период малолетства царя его функции переходили к опекуну (продику), избираемому обычно из числа его ближайших родственников.
13) Герусия
Герусия – совет 28 старейшин (геронтов) – обладала равным с царской властью правом голоса при решении важнейших дел. Члены герусии (геронты) выбирались пожизненно из числа гомеев не моложе 60 лет. Существует мнение, что геронты кооптировались из среды древней аристократии. И в самом деле, аристократический совет старейшин служил в государстве лакедемонян противовесом «демократической» диктатуре эфоров.
14) Эфоры
Роль правительства (исполнительной власти) в Спартанском государстве играла коллегия из пяти эфоров, ежегодно избираемых народом. Первый из них назывался эпонимом, его именем обозначался год. Эфоры имели каждодневные заседания в особом здании на центральной площади Спарты. В течение года они никому не давали отчета в своих действиях, были абсолютно независимы от других должностных лиц и практически безнаказанны, но по сложении полномочий могли быть обвинены своими приемниками. Стулья эфоров стояли среди рынка на открытом месте.
Служебный год эфоров начинался в день осеннего равноденствия, с началом спартанского года. Фактически только эфория давала реальную возможность выступать с законодательной инициативой. Контролю эфоров, которые председательствовали в народном собрании и герусии, подлежали все прочие власти, даже сами цари. Они являлись также уполномоченными представителями народного собрания во внешних сношениях, вследствие чего сильно влияли на войско и на полководцев. Эфоры принимали иностранных послов, вели с ними переговоры, делили военную добычу и заведовали государственной казной. В походе царя обычно сопровождали два эфора, они состояли при нем для совета и наблюдения; и хотя царь мог принимать самостоятельные решения без оглядки на эфоров, он всегда мог опасаться доноса или обвинения с их стороны.
Политическая и социальная роль коллегии эфоров заключалась в противостоянии монархической власти царей. В этом смысле весьма показательна ежемесячная клятва царей и эфоров, причем эфоры приносили клятву от имени гражданской общины, а цари – от своего собственного имени. Цари клялись править по закону, а эфоры обещали не уменьшать значения и достоинств царской власти.
В суде эфоры решали дела, относившиеся к нарушению законов чиновниками и частными лицами. Периэков и илотов они могли приговаривать к смерти без всякого формального суда, а на полноправных граждан (включая царей) налагать любые взыскания, за исключением смертной казни. Вместе с тем им принадлежала важная роль в надзоре за публичной нравственностью и за соблюдением гражданами старинных предписаний Ликурга.
Не смотря на демократический характер своей власти эфоры не отражали мнения всего общества, но лишь его элиты. Бедные эфоры, по свидетельству Аристотеля, были очень даже доступны подкупу.
15) Всадники
В Спарте существовал особый элитарный корпус, члены которого именовались «всадниками», хотя не имели никакого отношения к спартанской коннице. Численность его была неизменной и составляла 300 человек. В отличие от обычной армии корпус никогда не распускался. Как отряд быстрого реагирования, он в основном действовал внутри Спарты. В том случае, когда всадники отправлялись за границу, они всегда сражались рядом с царем.
Корпус служил своеобразным резервом для пополнения политической и военной элиты. Сюда зачислялись самые способные и энергичные юноши с явными задатками лидерства. Служба в корпусе была важным шагом в военно-политической карьере спартиата. Руководили корпусом три гиппагрета, назначаемых эфорами, каждый из которых набирал по своему усмотрению сто молодых людей.
16) Магистраты
До нас дошли известия лишь о некоторых общественных должностях Спартанского государства.
Агетоерги – выполняли всякого рода деликатные поручения, в том числе полицейско-разведывательного характера. Всего агетоергов был пятеро. Они избирались эфорами из числа 300 всадников.
Армосины – надзирали за поведением женщин.
Эмпелоры – наблюдали за порядком на рынке.
Пифии (пифитиды) – посланцы Спарты в те или иные культовые центры Эллады. Они же обычно присутствовали на играх, возглавляя лаконские посольства. В ведении пифии находился государственный архив, где хранились древние документы и изречения оракула, начиная с ликурговой ретры. В действующей армии пифии исполняли обязанности снабженцев, были постоянными сотрапезниками царей и в походе жили в их палатках. Всего пифиев было четверо, но одновременно в посольстве участвовали только двое из них.
Проксены – так в Спарте именовались избранные царями граждане, оказывающие гостеприимство иностранцам и защищающие их интересы.
Некоторые значимые должности в Спарте традиционно занимали потомки чужеземцев, не являвшиеся полноправными гражданами. Герольды принадлежали к старинному ахейскому роду Талфибиадов; прорицатели – к знаменитому жреческому роду Иамидов из Элиды. Впрочем, даже высшее жречество в Спарте стояло ступенью ниже спартиатов-гомеев.
17) Гармосты
Гармостами называли наместников, которых спартанцы посылали в подвластные города, для того чтобы они во главе спартанских гарнизонов защищали преданные спартанцам олигархические партии. Назначались они как эфорами, так и царями. Ни сроки действия гармостов, ни круг их обязанностей не были строго определены.
Прежде всего, гармосты ежегодно рассылались в города периэков для наблюдения за состоянием дел в этих общинах и поддержания в них порядка. Правом вмешательства в дела местного самоуправления они, видимо, не обладали. В особо важные пункты могли посылаться гармосты, наделенные более широкими полномочиями и сопровождаемые гарнизоном. Так, к примеру, очень важное стратегическое значение для Спарты имела Кифера; здесь постоянно находился спартанский гарнизон под командованием особого должностного лица – киферодика.
В источниках имеется целый ряд фактов, свидетельствующих о «ненасытном корыстолюбии» спартанских гармостов. Они считались самыми наглыми грабителями и взяточниками.
18) Пелопоннесский союз
Военное могущество Спарты опиралось как на собственные силы, так и на помощь союзников. Первым союзником лакедемонян, еще в VIII в. до Р.Х., стали олигархи Элиды. Потом в союз вступила Тегея и других города Аркадии. А в VII в. до Р.Х., после победы над аргосским тираном Фидоном, в союз вошли Коринф, Мегара и Сикион. Формирование его завершилось ок. 505 г. до Р.Х., когда решение союзного собрания было признано обязательным для всех союзников. В случае войны каждый член Союза выставлял 2/3 своей военной силы, но верховное командование принадлежало спартанцам. Подавляющее большинство полисов, входивших в союз, относилось к аграрным. Для них было характерно слабое развитие ремесла и торговли. Они имели олигархическое устройство с консервативной политической программой и архаическими общественными отношениями.
Высшим органом Пелопоннесского союза было собрание (возможно, самое первое союзное собрание состоялось ок. 504 г. до Р.Х., когда царь Клеомен решил вернуть тирана Гиппия в Афины и хотел заручиться согласием союзников). Во многом эти собрания напоминали спартанскую экклесию. Последняя, как уже говорилось, собиралась нерегулярно, а деятельность ее в значительной степени зависела от ее председателей. Вероятно, эфоры заведовали всеми текущими делами союза и председательствовали в союзных собраниях. Постоянных союзных магистратов не избирали. Обычно собрания проходили в Спарте и лишь в исключительных обстоятельствах на территории союзников, например в Олимпии или Коринфе. Каждый полис, независимо от того, был ли он большим или маленьким, имел один голос, что позволяло Спарте добиваться принятия необходимых ей решений, противопоставляя мелкие полисы более крупным.
19) Судебная и правовая система
Право в Спарте сознательно не кодифицировалось.
Судебные полномочия были разделены между царями, народом, герусией и эфорами. Царям принадлежало право решать вопросы о замужестве дочерей-наследниц, в их введении находились религиозные суды. В походах они председательствовали на военных судах эланодиков. Геронты под председательством царей и эфоров решали уголовные дела. В народном собрании решались споры между наследниками престола. Эфоры решали дела, относившиеся к нарушению законов чиновниками (магистратами) и частными лицами. Гармосты решали дела периэков.
Обвинителем в частных делах выступал потерпевший, в государственных – чиновник. Дело производилось на словах. Каждый говорил сам за себя. Адвокатов не было.
