Татьяна Хожина
Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря)
– Я не выключал. Просто стоящая тут энергетическая установка – это человеко – , а вернее эльфо – или гномо – машинная система. И разумное существо с определенными параметрами организма и психики тут является своего рода аналогом свеч в бензиновом двигателе. Пока не настроишься, не войдешь в резонанс с «эфиром», не поедешь.
– Но я настроен ехать! Я хочу!
– Боюсь, у тебя ничего не выйдет. Тут действительно нужно иметь экстрасенсорные способности. А вернее, не экстрасенсорные даже, а умение резонировать с колебаниями «эфира», вызывая через себя настройку колебательного контура этой «коробочки». Которая после этого способна преобразовывать энергию «эфирных волн» в электричество.
– Так, сейчас тут еще походим, мы вам все покажем, а потом давайте выведем эту красавицу из ангара и покажем нашим! – предложил Шурик. – Вот они удивятся то!
– И все – таки мне не совсем понятно, как она работает, – нахмурилась Мерседес.
– Женщина! – хохотнул Шурик. – Я всегда говорил, женщины и техника не совместимы!
– Не зли меня, а то озверею и как дам в лоб. Умный такой, да? А вот попробуй из аналогичных земных деталей собрать такой же преобразователь!
Шурик почесал затылок и задумался.
– А ты можешь подробней объяснить схему действия? – обратился Трофимов к знахарю.
– Думаю, да. Но для этого мне надо изучить все получше. И этот Мир в том числе.
– Эта машина похожа на ту, которую демонстрировал в свое время Тесла, но чтобы в этом убедиться, мне надо в инфосети порыться, – ответил Трофимов и, потерев руки, довольным тоном добавил. – Ну, где тут у вас еще чего изучать надо? Давайте показывайте, пока вместе с нами маг и волшебник ходит.
– Идите сюда. Вот, – Шурик откинул чехол с чего – то, похожего на шкаф, после чего включил запись портативного виома. Хорошенькая эльфийка, положив руки на мягко светящуюся панель, стояла у аппарата, а внутрь, сменяя друг друга, заходили ирейцы. Звука не было и запись быстро оборвалась.
– Больше мы ничего записать не успели, так как наше наблюдение, как обычно, тут же засекли. Ну и вот что это может быть такое? Работает на электричестве, вот это кнопка включения, – техник указал на квадрат с изображением ладони. – И все, больше никаких знаков нет. Да и панель не светиться, мы пробовали включать. Электричество жрет, но не работает. Может, сломан?
Трофимов с интересом обошел вокруг, потрогал, пошупал и даже заглянул внутрь.
– А это что? – спросил он, выколупав из – под панели проводки, заканчивающиеся узкими полосками – браслетами.
– Наручники, чтоб работник не сбежал – хохотнул Шурик. – Ой, мы уже и так и этак примерялись. Ну для чего – то эти штуки используют!
– А ну – ка зайди внутрь, – сказал Трофимову Дмитрий, в котором вдруг проснулся экспериментатор. Он включил аппарат, пристегнул на руки браслеты и положил ладони на панель, как это делала эльфийка. – Давай – давай, заходи.
– А это не опасно?
– Вот сейчас и проверим, – поддразнил друга знахарь, который начал догадываться, для чего служит этот «шкаф». Едва он его активировал, как от панели к рукам и обратно пробежал ток, и он понял, что стал лучше «видеть», чувствовать и даже ощущать то, что находится в камере.
Александр, помявшись, с опаской зашел внутрь и прикрыл за собой дверь.
– И что? – спросил он. –Тут гладкие стены и ничего нет.
– Просто стоять.
– Долго?
– Можешь выходить.
– Ну что? Что там?! – перебивая друг друга, кинулись к Дмитрию оба Александра.
– Это диагностический прибор, типа вашего медицинского сканера, томографа или рентгена. Только работает он совместно с оператором, усиливая его эсктрасенсорные способности.
– Да ну?!
Когда волна восторгов прошла, Шурик подвел их к заваленному приборами столу.
– Вот это там же было, – сказал он, вытащив из кучи плоскую коробочку. – Если тут нажать, выскакивает две пластинки и венок с электродами. Вот это явно на голову одевается, а вот это куда непонятно. Внутри, кстати, ничего нет, никаких деталей, только какая – то черная вязкая масса, типа смолы. Мы и анализы взяли и формулу выяснили, но что это такое так и не поняли. И снимков никаких нет, нашим больше не удалось ничего снять, камеры не работали.
Трофимов повертел в руках коробочку и передал ее Дмитрию. Он тут же ощутил живой отклик прибора – сразу чувствовалось, что в данной модели было много выращенных деталей. А вернее, деталей в ней не было вовсе и черная субстанция, заполнявшая прибор, представляла собой колонию из нескольких видов живых клеток – симбионтов. С первого взгляда назначение этого устройства было также не понятно, как и предыдущего, но знахарь уже уяснил, что для многих здешних аппаратов основной составляющей частью служит сознание разумного существа. Эльфа, гнома или человека, если тот, конечно, сумеет должным образом настроиться. Поэтому он вошел в нужное состояние и сразу же понял назначение прибора, увидев, как и зачем он работает.
– Похоже вы ограбили местную больницу. Венок с электродами надевается врачу на голову, на одну пластинку пациент кладет руку, на другую нужно класть лекарства и смотреть, как смениться общая картина энергетики и биологического отклика больного. Типа вашего биорезонансного теста. То есть и диагностика, и подбор лекарств, и, если я верно понимаю, возможность сделать коррекцию препарата путем наложения на него структуры корректирующего поля врача. Для методов типа гомеопатии просто замечательный прибор. Да и для иглоукалывания или иного воздействия на энергетическую структуру тоже – сразу покажет, насколько верно выбраны зоны или точки.
– Ну ты умный! Как просто! А мы понять не могли!
– Я не умный, а чувствительный. И опытный. Просто я подбираю травы подобным образом, только без всяких приборов. Так что смысл мне стал понятен по возникновению сходных ощущений. Только я их сам вызываю, повышая свою собственную чувствительность, а здесь она усиливается с помощью биоэлектронного усилителя. Им, кстати, и является эта черная субстанция в приборе. Которая выращена, а не собрана. Так что я просто почувствовал, как он действует. И даже странно, что здешние FIB – овцы этого не смогли ощутить. Другое дело, если бы этот прибор работал на принципах, далеких от тех, которые мне знакомы. Тогда мне было бы гораздо сложнее понять, что и как он делает. Пришлось бы «нырять» в глубины местной ноосферы, а судя по реакции местных жителей на ваше присутствие, к этому надо специально готовиться.
– И что бы тебе, например, было бы тяжело понять?
– Хирургическую технику. Если бы мне встретилась какое – нибудь сложное устройство для операций, я бы мог и не понять, зачем оно нужно. Потому что я подобным не пользуюсь. А кстати, вот ты, Александр, заметил, что почти на всех посещенных нами планетах практически нет хирургии? Вернее, она есть, но практически только в рамках травматологии. Хотя и травм местные жители получают очень мало.
– Подождите, ну как же без нее?! А если опухоль? – спросил техник. – Я понимаю, на нашем уровне развития – есть наноботы, избирательные генномодифицированые искусственные фагоциты и прочие хитрости. А на их то уровне развития как же без хирургии обойтись?
– Энергетическое воздействие, травы. Иногда вхождение в Суть и работа с Узорами Бытия. Плюс мощнейшая профилактика – и не только тела, но и, главное, психики. Ну а поскольку и здешние жители, судя по всему, тоже не имеют подсознания, то они чувствуют возможность возникновения заболевания еще на стадии причин – и могут их или избежать, или, если по каким – то причинам это не возможно, ослабить их действие на свой организм.
– А если почка откажет или там поджелудочная железа? Разлагаться начнет, организм отравлять? Некроз там всякий, интоксикация.
– Тоже самое. Плюс работа с энергетической структурой организма – каналами течения Сил и местами их трансформаций и накопления. Это можно делать даже с помощью татуировок. Конечно, лучше не доводить до некроза, но почти все можно восстановить на любых стадиях. И даже запущенные случаи не приговор – например, мои методы позволяют многое сделать даже в тех фазах течения болезней, которые у вас называют терминальными.
– Нет, ну как же так, – не сдавался Шурик. – А если ранение там какое? Пуля застряла или дротик. Вон мы недавно аппарат один разбирали, а там пружина хитро стояла, она выскочила и выбила пару деталей, одна из которых Мерседес плечо пробила и там застряла. Разве ее можно вытащить, не разрезая?
– Да. Можно вытянуть рукой, как магнитом. Из чего бы она не состояла, хоть из пластика. А если в опасном месте, возле артерий или в мозге, можно ее как бы растворить. Или произвести нечто типа микротелепортации. В любом случае инородное тело просто исчезнет. Ну а потом стандартное восстановление нарушенных им структур организма.
– Ну а если кости раздроблены?! Я однажды…
– Сказали же тебе – такими методами – условно говоря, магическими – все сращивается и исправляется без необходимости что – то резать и вскрывать, – сказал Трофимов, рассматривая детали различных расположенных поблизости ирейских приборов.
– Ничего себе. Ладно, пойдемте дальше.
Шурик подошел к следующему столу, достал пачку снимков и шлем.
– Вот что это такое, мы тоже даже предположить не можем. Ну вот что они делают?!
На одном снимке гномы капали большую четырехугольную яму. На другом по краям этой же ямы, только на этот раз заполненной сухими листьями и сучками, были посажены молодые деревца, верхушки которых были соединены серебристым обручем, а часть корней выступала из земли и уходила в находящейся в ней ворох сушняка. На следующей серии снимков вокруг ямы лицом к ней и направив на нее руки стояли эльфы в шлемах.
– И вот чего они делают?!
– Может хоронят?
– Да нет, трупа не было. Просто пришли гномы, покопали, привезли сухие ветки и листья, высыпали в яму, потом посадили молодые деревца. А потом пришли эльфы, надели вот такие шлемы, постояли и ушли. Потом гномы туда приезжали еще несколько раз и засыпали еще сухих листьев, травы и сучков. И все. А потом наши приборы наблюдения нашли и убрали.
– Интересно.
– Еще интересней, что сейчас на том месте дом стоит. Вот, полюбуйтесь.
– Так быстро построили! И смотрите, нет ни грязи, ни каких следов стройки вокруг, – сказала девушка. – И уже деревья и кусты вокруг, будто и не было стройки! И ни ямы, ни поросли тех деревьев не видно.
– А может они вырастили дом, – предположил Дмитрий.
– Вырастили?! С помощью этих шлемов? Можешь попробовать?!
– Думаю, это особая магия эльфов, видите, на снимках одни эльфы, двенадцать мужчин, двенадцать женщин. И каждый касается своего саженца. Мне кажется, это что – то специфически эльфийское и коллективное, скорей всего у меня одного ничего вырастить не выйдет. И кроме того, для подобной работы мне придется делать полную перестройку физиологии и психики. То есть становиться эльфом. А это потребует слишком много энергии. Ну а раз у одного меня скорей всего все равно ничего не выйдет, зачем это делать?
– Для эксперимента! Вдруг получится?!
– Шурик! Ты где? – раздался крик из – за дальних стеллажей с приборами и деталями земного происхождения.
– Мы тут!
Из – за завалов техники вышел давешний приземистый бородач.
– О, вы все тут. Шурик, можно тебя на два слова? Ты уже установил усилитель?
– Почти, сейчас доделаю, там немного осталось. И у меня еще одна идейка появилась, можно попробовать переделать схему и усилить маскировку. Ну все, извините, дела. – Шурик и бородач, вполголоса переговариваясь, отправились в дальний угол ангара.
– Так! Чего это вы двое задумали?! Экспериментаторы хреновы! Какой усилитель?! С ума сошли, эльфы же ясно сказали! – закричала Мерседес и, коротко извинившись перед гостями, кинулась вслед за мужчинами, которые уже скрылись за какой – то дверью.
– Да, дела, – усмехнулся Трофимов и, заметив, что Дмитрий погрузился в себя, спросил его. – О чем задумался?
– Да вот вспоминаю, как стояли эльфы по кроям той ямы. Занятно, четырмя троичными группами. Чередуясь – двое мужчин и женщина, а потом наоборот. Интересно. А еще помнишь, на других записях тоже встречались разные проявления троичности – в размещении объектов, в символах.
– И что?
– Пока не знаю, надо получше познакомиться с этим Миром.
– Ну, может это ничего и не значит! Вот, например, что может значить одинаковое количество мужчин и женщин в этом действе?!
– Равновесие мужского и женского творящих начал. По вашему – Инь и Янь.
– Ну на все у тебя есть ответ! – рассмеялся прогрессор.
Пока знахарь и Трофимов осматривали технику, Катерина и Носов общались с начальником базы. Отперев кодовый замок, он перевел находящуюся в кабинете камеру наблюдения в спящий режим и пригласил их войти. Когда за ними закрылась дверь, он нажал несколько кнопок на возникшей перед ним вирке29 и Катерина вдруг ощутила, что наступила полная тишина. Спустя мгновение она поняла, что эта тишина возникла внутри ее головы, потому что пропал обычно ощущаемый ею окружающий ментально – эмоциоанльный фон. Значит кабинет начальника базы экранирован генератором МЛТ – защиты и вихревыми полями. Такая защита потребляла прорву энергии, и ее включение могло означать лишь одно – сейчас им предстоит услышать нечто, представляющее сведения с грифом «Особо важно».
– Меры предосторожности, – прояснил Иванов, кивнув на деактивированную камеру и появившийся над его столом ярко – синий сигнальный шарик голограммы, свидетельствующий о том, что все защитные системы кабинета работают нормально и никаких попыток их нарушить не зафиксировано. – Потому что разговор у нас с вами будет сугубо конфиденциальный. Сразу хочу вас предупредить – все, что прозвучит в этом кабинете, разглашению не подлежит. Позвольте вам напомнить, что перед отлетом вы подписывали некоторые бумаги об особом режиме конфиденциальности некоторых сведений. Так вот то, что я вам сейчас сообщу, как раз к ним и относится.
После этого вступления начальник базы произнес две кодовых фразы – одну для Егоровой и вторую для Носова. Эти фразы им сообщили на Земле – Егоровой лично начальник отдела FIB, а Носову – Лахир Чонгап, пояснив, что тот, кто назовет им эти фразы, имеет право отдавать распоряжения, обязательные к исполнению. Дополнительно в их личные информаты были записаны специальные тестовые файлы для дополнительной проверки. Чем оба тут же и воспользовались, предложив Иванову сверить криптоключи. Тот согласно кивнул и предложил гостям законнектить их информаты к открытым портам его терминала. Спустя несколько секунд на информатах и Егоровой, и Носова вспыхнули изображения эмблемы КИК, свидетельствующие о том, что проверка пошла успешно.
После чего начальник базы продолжил свою речь:
– Ну вот, все формальности соблюдены. Теперь по сути. Официально я сотрудник ОАМ КЭДРа и все думают, что я бывший прогрессор, но на самом деле я работник специального отдела КИК с расширенными полномочиями. И если бы не сложившиеся на этой планете особые обстоятельства, вы бы, скорее всего, ничего не узнали бы ни о самом существовании такого отдела, ни об истинном положении вещей здесь, на Ирее. Но, к сожалению, мне придется снять покров секретности и посвятить вас в некоторые детали. Ограниченный допуск для вас я получил. Сразу сообщу, что под моим руководством здесь работает еще несколько засекреченных сотрудников этого же отдела. У нас своя программа и свои новейшие, сверхчувствительные и пока секретные приборы. Но обо все по порядку. Итак… Помните башни с тарелками и ту запись, где одна из них светилась?
Он включил виом и вывел на него то самое изображение, которое они уже видели раньше.
– Данное сооружение находиться вот здесь, на восточной оконечности материка. А через несколько секунд наши приборы зафиксировали всплеск энергетической активности на отдаленном мысе в западной части континента. Где находиться точно такая же башня. Сразу скажу, что между собой они ничем не связанны. А на нашей базе, которая, как вы видите, находиться как раз на линии между этими двумя объектами, вышли из строя некоторые чувствительные к перепадам напряжения приборы. И это несмотря на глобальную всестороннюю защиту. Вы понимаете, о чем это говорит?
– Подождите, вы хотите сказать, что аборигены ухитрились каким – то образом передать энергию с одной башни на другую? Без проводов?! – удивился Носов, чуть ли не в плотную придвинувшись к экрану и изучая карту. Расстояние между башнями было внушительное.
– И часть энергии попала на базу, пробив нашу защиту? – нахмурилась Катя.
– Хуже всего, что незначительная часть, – мрачно сказал Иванов. – А незадолго до этого нами зафиксирована еще одна подобная переброска. Вот с этой башни на севере была произведена переброска на эту, расположенную на острове в южной части планеты. При эом никаких излучений типа лазерного или высокочастотного также зафиксировано не было, – виом отразил его слова, выдав очередную серию диаграмм и графиков.
– Но подобного рода передача энергии возможно только через возбуждение поля «темной энергии» и создание в нем направленной волны типа солитон. По – крайней мере, нам иного способа неизвестно. На Земле такой подход, насколько можно судить, впервые реализовал Тесла. Но у него то, как раз, одной из проблем была именно точность расчета точки «финиша» создаваемого и передаваемого энергоимпульса. Поскольку данный способ требует такого количества сложнейших расчетов, что и мы то их научились производить всего лет 70 назад, – медленно проговорил Носов. – А тут у них еще и кольца должны вносить гравитационные возмущения. Если бы была одна луна, это еще куда не шло, да и то, так точно все рассчитать… А у них орбитальные кольца состоят из пылегазовых облаков и обломков разной величины… И как они это могли учесть? Да и само возбуждение среды нахождения «темной энергии» – в просторечии по старинке именуемой «эфиром» – требует инициирующих условий с такими параметрами, которые мы научились устойчиво создавать также лишь в середине XXIII – го века. У Теслы же именно неустойчивость режима работы была второй проблемой, которая не позволила ему создать промышленную установку.
– И тем не менее, здесь передача энергии подобным способом была осуществлена. И очень точно. Хотя это, скорее всего, все же еще только эксперименты. Но Вы понимаете, что будет, если местные добьются стабильности и повторяемости результатов? Они смогут перебрасывать энергию без использования материальных носителей. Причем в гигантских объемах. И довольно точно рассчитывать конечную точку выхода несущего энергию импульса. А если ей станет не приемная башня, а наша база? Или ГИМП? Кстати, на вашем корабле нам доставлена партия спецгруза с новейшим оборудованием, которое, надеюсь, позволит собрать дополнительную информацию про передающие башни, включая и способы их наведения на место «финиша» энергоимпульсов. Но наземные беспроводные энергопередатчики – это еще полбеды. Недавно местные запустили первый спутник. А потом нами была перехвачена зашифрованная радиограмма. Зашифрованная! Хотя до нашего появления на планете они абсолютно точно ничего не скрывали. А теперь вот начали – по – крайней мере от нас. Но у нас, слава Богу, есть достаточные вычислительные мощности и среди подчиненных мне специалистов спецотдела, которые здесь находятся в основном под видом прогрессоров, есть два криптографа. Так вот после дешифровки этой радиограммы мы можем сказать, что ирейцы готовятся к масштабному освоению космоса. Уже сейчас идет строительство пилотируемой ракеты. Можете себе представить, что будет, если они выйдут в космос, имея на борту мощный энерготранслятор?
– Ну, может они не станут использовать переброску энергии как оружие, – предположила Катерина.
– Возможно. Но подумайте вот о чем – с нами они сотрудничать отказались. Предложили покинуть планету и даже не вступают в контакт. А между тем спутником слежения, расположенным на орбите внешней планеты системы, уже несколько раз зафиксировано появление в зоне контроля кораблей сингов. Которые сразу же пропадали. Так, словно тут же уходили обратно в режим «свертки». Но может они владеют какой – то новой технологией маскировки и на самом деле оставались в пределах системы? Одно из таких появлений произошло как раз перед первым визитом местных и отказом от контактов с нами. Совпадение? Мы не знаем точно, как они осуществляют передачу энергии без проводов, но либо правы Вы, Владимир Григорьевич, либо они придумали неизвестный нам способ! А может не сами придумали, а им подсказали? И в контакт с нами они отказались вступать не сами, а по подсказке? И технике нашей не удивились, потому что видели не худшую, а может и лучшую? Что вы на это скажете?
Носов и Катерина озабоченно переглянулись. В таком контексте все выглядело гораздо хуже, чем казалось в начале. Если синги и есть та самая третья сила, которая строила козни и скрытно организовала все произошедшие с землянами неприятности в двух изучаемых ими секторах космоса, то это было крайне неприятно. Надо бы срочно уточнить, не видели ли их кораблей и около других проблемных планет. Хотя вряд ли – если бы это было так, то не было бы нужды осуществлять столь ресурсозатратные мероприятия, какими были экспедиции ГИМПов, да к тому же дополнительно оснащенных самыми последними новинками техники. Хотя как знать, может эти экспедиции были чем – то вроде отвлекающего маневра для тех же сингов, а тем временем КИК скрытно мобилизовал ресурсы и готовился к столкновению с ними. Неужели же космическая война, до сей поры бывшая лишь выдумкой писателей – фантастов, может стать явью?
Из этих размышлений Носова и Егорову вывел голос начальника базы.
– После наших сообщений руководство КИК приняло решение о необходимости притормозить техническое развитие Ирея. Особенно в части его космической программы, – сказал Иванов.
– Притормозить? Но как? – удивилась Катя. – Ведь у нас же нет контакта с аборигенами.
– А вот сейчас мы подошли к самому главному. Вы слышали о программе «ЭсЮ»30?
– Нет, – совершенно искренне ответила Катя.
– Ну, я кое – что знаю. Но, кажется, там была очень строгая система допуска, – туманно ответил Носов, глазами указав Иванову на девушку.
– Вы правы, но как я уже сказал, на вас получен ограниченный допуск. В двух словах, спецотделом разработана специальная программа изучения и коррекции развития планет, достигнувших уровня освоения космоса или определенных критических технологий. Пилотный проект решено было реализовать здесь, на Ирее. Для чего нам были выделены новейшие сверхчувствительные приборы и присланные сюда под видом обычных сотрудников специалисты экстра – класса. А также предоставлены широчайшие полномочия! Так, например, я могу при необходимости отдать приказ даже начальнику вашей экспедиции. Более того, в случае крайней необходимости мне разрешено использовать психотехнические средства воздействия. Чтобы нужный сотрудник считал, что принял все нужные решения сам и действовал исключительно по своей воле.
Катерина сглотнула. После этих слов находиться в кабинете начальника базы ей стало крайне неуютно. Она даже поспешно закрылась тем способом, которому научил ее Дмитрий. Носов, судя по всему, тоже почувствовал себя не в своей тарелке – оттянул ворот комбинезона и прокашлялся. Иванов едва заметно усмехнулся и, довольный произведенным эффектом, продолжил:
– И даже те, обычные исследования, которые проводят сотрудники FIB и КЭДРа, мы потом дорабатываем. Вероятно, для вас будет новостью, но то, что они здесь исследуют, на самом деле не является подлинными целями изучения. Истинные задачи знаем только мы. Скрытно направляя и координируя всю работу. Чтобы научиться вносить нужную Земле коррекцию в развитие потенциально опасных планет, а возможно и вообще скрытно управлять ими. Ради безопасности нашей с вами Родины мы обязаны сделать все возможное! В связи с событиями на Ирее было решено провести именно здесь пробное скрытое МЛТ – воздействие со спутника на жителей одной из отдаленных деревень. Мы пытались протестировать устойчивость аборигенов к внедрению, если можно так выразиться, «информационных вирусов». Специальные наборы модулированных МЛТ – сигналов, должны были вызвать изменения в информационной структуре клеток и в конфигурации энергополевых оболочек местных жителей. Получение параметров которых само по себе было весьма трудной задачей. Но, увы, эксперимент провалился! Вся мощь земной науки оказалась бессильна. Местным каким – то образом удалось блокировать воздействие. И именно после этого они пожаловали на базу во второй раз.
– Значит, вам ничего не удалось узнать, – сказала Катя.
– Увы. Но и из неудачи можно сделать выводы. Во – первых, они как – то узнали о том, что мы попытались на них воздействовать. Либо у них стоит крутая аппаратура, либо у всех жителей планеты сверхразвитая чувствительность к внешним воздействиям, либо им кто – то подсказал. Вопрос, кто – ощутившая оказанное воздействие местная ноосфера или те же синги? А во – вторых, они смогли закрыться и свести наше воздействие на нет. И более того, мы не зафиксировали никакого обмена информацией между той отдаленной деревенькой и близлежащим городом эльфов, но представители местной власти прибыли именно оттуда. А прибыв, в ультимативной форме заявили о недопустимости подобных действий. На базе все думают, что это про стандартные менто – исследования, но это именно про НАШИ действия. Эльфы так же пригрозили в случае повторения нами подобных действий вывести из строя всю используемую для этого аппаратуру и нанести в ответ психоэнергетический удар по базе! А мы не знаем всех возможностей здешних эльфов и гномов по части психоэнергетических, а может и психокинетических воздействий! А теперь сопоставьте это еще и с их экспериментами в области беспроводной передачи энергии. Вот так – то! И теперь мы просто не можем уйти отсюда, не выяснив всего до конца! Мы готовы пойти даже на похищение аборигенов с последующим глубоким ментоскопированием. Речь идет о безопасности Земли, и мы должны знать, кто или что за всем этим стоит! Но как вы понимаете, это крайняя мера. Даже если мы применим все имеющиеся в нашем распоряжении способы маскировки, мы не можем до конца быть уверенны, что наши действия останутся не замеченными. И мы не знаем всех доступных местным способов передачи информации. Наши тесты показали наличие у них телепатии, но даже если мы полностью изолируем объекты, вдруг есть еще что – то, о чем пока мы не знаем? И не известно, сумеем ли мы потом скрыть следы своих изучений. Даже после полной замены памяти. Особенно если им помогают те же синги.
– Но можно и не выпускать объект, – предложил Носов. – Это дало бы дополнительные возможности для изучения особенностей анатомии и физиологии. И многого другого.
– Конечно. Мы думали, в том числе, и об этом. Конечно, получить живые объекты для полного досконального исследования весьма заманчиво, но повторюсь – мы не знаем до конца о ВСЕХ способах коммуникации местных. И если вдруг правда выйдет наружу, о контакте можно будет смело забыть навсегда, а безопасность сотрудников базы будет поставлена под угрозу. А если у них есть тайный союз с сингами, то мы можем не суметь даже эвакуироваться – нас перехватят уже в космосе. Вот поэтому то, кстати, некие действия, которые я планирую по согласованию с КИК провести в ближайшее время, будут осуществлены, пока на орбите находится «Пересвет». Чтобы в случае чего суметь отбиться от сингов. Или каких других незваных гостей. О чем Гарчев уже сегодня получит секретный приказ.
Катя слушала мужчин с ужасом! Они так обыденно обсуждали насильственные действия над разумными существами! Похитить, чтобы изучать как лабораторную крысу, ставить опыты, исследовать, а потом препарировать?! И все это без тени эмоций и вроде как для благих целей! В чем – то они, конечно, правы: безопасность сотней миллиардов ее соотечественников – это действительно важно. Но ведь эльфы и гномы еще ничем Земле не угрожают! А если Дмитрий прав, делая выводы из лингвистического анализа местного языка и своих ощущений, то никогда и не будут угрожать. Если мы сами первыми не начнем их провоцировать. Согласно Дмитрию, местные все сплошь пацифисты. Ну а если за ним действительно стоят синги? Если бойкот – это последствие их интриг?
– …в общем, в этом нам бы очень пригодилась ваша помощь, – закончил Иванов, бросив быстрый взгляд на скрытую от его гостей панель на выдвижной части его рабочего стола, на которой отражались все их психоэмоиональные характеристики. Он увидел, что девушка растерянна и колеблется, тогда как Носов воспринял информацию совершенно спокойно. С чисто научным интересом. Начальник базы подавил усмешку. Управлять людьми так просто – даже без особых программ и приборов. А он лучший психопрограммист отдела – не зря же именно его назначили на эту планету! И теперь надо дожать девчонку, применив парочку приемов, разработанных специально для воздействия на сотрудников с паранормальными способностями. Тем более, что ее есть на чем зацепить.
– Итак, ваша задача использовать этого инопланетного шамана для получения необходимых данных. Уговорите его трансформироваться, посетить город и постараться вступить в контакт с кем – нибудь из местных. И как можно больше выведать прежде всего о здешних технических достижениях. А также о том, что заставило их отказаться от сотрудничества с нами и объявить бойкот. А так же побольше узнать об их паранормальных возможностях и особенностях коммуникации. План с принудительным зондированием все еще в силе, просто мы не будем рисковать, если есть более безопасный способ узнать нужную информацию.
И после паузы Иванов добавил, обращаясь уже конкретно к Кате:
– Я заметил, что у вас, агент Егорова, установилась некая привязанность с объектом.
Катя не сразу даже поняла, что используя слово «объект», он говорит о Дмитрии – так, словно он был неодушевленным предметом. А начальник базы тем временем продолжил:
– Обычно это не приветствуется, но в данном случае будет нам выгодно. Используя его чувства к вам, вы сможете побудить его делать то, что нужно.
– Но это подло!
– Подумайте о безопасности Земли и ваших соотечественниках, разбросанных по внеземным базам и колониям. И о нем, – со значением произнес Иванов. – Вопрос о дальнейшей судьбе объекта еще не решен.
– Вы хотите сказать, что… – Катя замолчала, холодея от внезапно открывшейся ей правды.
– Я всегда говорю только то, на что имею право. А чему вы удивляетесь? Шаман такой же объект изучения, как и эльфы с гномами. И его планета одна из многих, где с земными станциями стали происходить неприятности. К тому же, насколько я понял, он прекрасно освоился в земной обстановке, много узнал о Земле, ознакомился со многими достижениями земной науки. И вот так просто его отпустить?! А вы уверенны, что за всем этим не стоят скрытые враги, и он потом не переметнется к ним? Мало ли что ему могут о нас наговорить. Или пообещать если и не для него лично, то для его планеты – или благ, или угроз. И он перейдет на сторону потенциального противника. Подумайте о такой возможности. За мир и безопасность приходиться платить, милая девушка. И иногда очень дорого. Но я вас уверяю, если вы поможете нам, я помогу вам и сделаю все возможное, чтобы он сохранил свободу. А к моему мнению прислушаются – я не последний человек в спецотделе. Идите и постарайтесь не заставить, нет, а заинтересовать его сделать то, для чего он и был включен в состав экспедиции. И тогда его шансы на возвращение на свою планету многократно возрастут.