Кирилл Геннадиевич Станишевский
Натурализм
Субъективные грани слишком малы для объективного мира. Субъективизм замкнут, объектив бесконечен.
Не нужно пихать невпихуемое туда, где оно ещё даже не побывало, по той же причине "отсутствие принципа никогда не уместится в принцип", никогда. И наоборот, – пока ты есть принцип, ты никогда не поймешь того, кто живёт без него за его пределами. Субъективизм в абстрактной идеализации индивидуальных побуждений не значит организованность, субъективизм значит абстрагирование от единственно верной возможности вникнуть в обстоятельства. Но проблема в том, что большинство приматов называемых людьми живут субъективными заключениями в отрыве от неврологически затратного восприятия действительности. Так удобнее и проще социализироваться, в статическом взаимообмане, где нормы общественных алгоритмов позволяют не считаться с вызовами обстоятельств, но при этом отстаивать мнимую социальную статику пищевого порядка вопреки этим вызовам, это позиция нераспознаваемого отклика на инициативу вселенной, но не формирование инициативы её уровня. И когда подобные вещи возводятся в высшие приоритеты и достояния народов, это вызывает не столько сострадание, сколько сожаление или злобу, поскольку эта эфемерная статика мнит себя учителем вопреки тому, что обладать качествами учителя может поистине только тот, кому нечему тебя учить, но есть что продемонстрировать. Это не более чем инфантильное выяснение привилегий субъективных социальных отношений, то есть заблуждение, абстрагированное от непосредственного познания реалий. Речь в том числе о психической финансовой переадресации намерений служащей основным двигателем мировой деструкции в современном мироустройстве. Финансовая переадресация намерений служит как дрессировка и метод управления, но как видно, приводящий к глобальному кризису в самых разных формальных плоскостях, поскольку эта переадресация в значительной степени выстраивается по биологическим, а ни по научным последовательностям.
На любых уровнях и в любых структурах организованность играет определяющую роль, а чем меньше конструктивных сопряжений между определяющими эффективность и результат сферами, тем больше проблем и промашек. Здесь в основе стоит учесть, что любая структура эволюционно поддаётся воздействию извне, будь то физические или биологические явления, и это говорит о необходимости придавать структуре наиболее разветвлённый характер, создавая обширный и детальных охват, от вселенского масштаба вплоть до молекулярного уровня, иначе формально дисциплинированный отточенный механизм с лёгкостью уничтожает бактерия неправильной формы. Согласно этому, обращаясь к разделению труда и обязательств, стоит учитывать качества образования самой специфики и дополнения её инструментарием позволяющим делать специфику наиболее универсальной, как посредством сопряжения сфер, так и посредством разностороннего учёта событий в структурировании любой системы, в пример чему можно поставить психику человека, где формально понимание и знание множества сфер не даёт ни малейшей гарантии эффективного результата, мы видим множество юридически и экономически грамотных людей, знающих наизусть законодательство и множество тонкостей привилегированных устоев ригидным рассудком поколений. Это проблема, поскольку имитация, пусть даже и детальная, не подразумевает понимание чего бы то ни было непривилегированного социумом, но имеющего гораздо наибольшее значение. Мы получаем целые толпы юристов и менеджеров, которые ничерта не понимают, они возводятся на пальму первенства сугубо благодаря социализации и принятых на её вооружение маркёров успеха, которые физически и биологически эффективными и успешными быть не могут. Представьте на секундочку президента или какую ни будь важную определяющую персону, которая в идеале знает законы, юриспруденцию и множество других бюрократических механизмов, то есть человек мозгом структурирован под эти механизмы, но при этом ничерта больше не понимает, не способен или не способна что-то понять за приделами имеющихся знаний в связи с множеством факторов. Это относительная эффективность, что зачастую эффективным быть не может вовсе, это стопорит развитие и подвергает пагубному воздействию массу конструктивных возможностей. Проблема в том, что управленцами становятся именно такие люди, порой не знающие даже и законодательной базы, но так ничего и не понимающие за рамками своих привычек, они ни во что не вникают, они действуют согласно законам внутренней дисциплины, которая получает поддержку в социуме, в основном в разрез с объективной реальностью. Доселе согласно таковым тенденциям произошло мало чего хорошего, люди следуют за законами или даже против них, но не понимая ничерта, это разрушает или как минимум вносит деструктивность в структуру общества, где организация носит во многом субъективный и конформный, а ни объективный и материальный характер (биология и физика), где возможности реализуются не полностью, либо вообще не реализуются, ибо никто ничерта не понимает, все учатся делать правильно и знать, как выстраивается частичная дисциплинарность, но не гибкая структурная организованность. Организм и дисциплина это в корне разные вещи и понятия, организм это живая плоть, от которой зависит всё без исключения, а дисциплина зачастую лишь эфемерный образ, если она не сопряжена с движением плоти и познанием за приделами дисциплины. Например, лингвистику невозможно изучать, если не учитывать эволюцию и переселения людей, а общество и его структуру невозможно понять без биологии и физики. Так что юриспруденция, менеджмент и многие законы, это результат социальных притязаний, не более, без учёта фундаментальных наук определяющих свойства всех природных процессов.
Целостность планеты не говорит о целостности массы и единстве живых существ на ней, не имеется ввиду субъективно в плане наций и прочей политической идентичности, а именно биологически, геологически и экономически, эта тематика должна быть разобрана наиболее подробно в контексте социальной организации человеческого общества на локальных и глобальном уровнях, в чём собственно и заключается истинное предназначение политики, это мыслительная продуктивность организационного формата. Мы имеем множество разностей в этнологических сферах и экономическом построении любых сфер, разделённых политическими, финансовыми и корпоративными границами, эти границы не имеют ничего общего, но повсеместно пересекаются, порой не вырабатывая эффективной формы организационной координации.
Что вы знаете о жизни, если вы не жили в кредит там, где нечего купить за него? Но если всё же кого-то убалтаете что-то продать, вспомните о том, что вам нужно продать это дороже, чтоб окупить кредит и проценты, и если вы сумеете это сделать, значит цены пойдут в гору, и вероятно рост цен будет быстрее, чем способность выдавать на них кредиты в соотношении с их обеспеченностью ресурсом. Корпорации нуждаются в огромных и дешёвых займах, только чтоб оставаться на плаву, им всем нечего купить, но всем есть что продать, предложение вытеснило спрос с рынка, всем нужно отдавать кредиты, но никто не получает прибыль, потому что спрос фиктивен, его нет, поскольку однажды вы уговорили продать вам вещь или продать кому-то, в которой не было достаточной нужды, вы создали спрос и теперь когда любое повышение кредитной ставки создаёт неприемлемые условия для функциональных норм, а валюты много и она необеспечена достаточно стабильными условиями, то дышать всё труднее, поскольку и при понижении ставок, воздуха больше не станет, цены опять пойдут вверх и опять нужны займы. Почему нечего купить? Потому что выгодно продавать, а ни производить, иначе, пока вы производите, цены вырастают, а это значит, что вам нужно получить прибыль прежде чем ваше производство получит издержки, связанные с ростом цен. И так покупаем как можно дешевле и продаём подороже, но то, что подешевле уже завышено в цене, поэтому предложение выше спроса, а купить нечего, но есть, что продать. Не так ли? Что может быть проще? Продано.
Сегрегация общества на слои это неизбежный процесс распределения организационных сегментов любого социума. Основная задача состоит в том, чтобы сделать эти сегменты беспрерывно взаимодействующими в становлении и циркуляции структуры общества. Для распределения разделяющихся задач не субъективно, а объективно, должна быть чёткая корреляция определяющая эффективность всех аспектов структуры общества, но не по принципу конкуренции, что просто рано или поздно разрушит любую структуру, а по принципу конструктивизма, социальной механики, где каждый участок не бывает лишним, но за счёт непосредственного соучастия в отладке и сопряжении с уже существующим порядком выстраивающихся величин и показателей в ракурсе их динамики и преобразования под влиянием стоящих вызовов. Здесь всегда будет работать принцип логистики, это эффективность сопряжённая с методом её воплощения, то есть наиболее приемлемый способ решения задачи, ведь не зря логистика от слова "логика". Учитывая данный подход, можно описать принцип любой организации таким образом: "Нет ничего лишнего и недостающего, поскольку всё задействовано оптимальным образом". Если действовать методом оптимизации в ракурсе эффективности, как единственной мерой в любых сферах, тогда нечему быть лишним и недостающим. Сейчас же, взглянув на любое общество, можно выявить множество излишков и недостатков, именно организационных, где что-то превалирует, а что-то вообще отчуждено, но только порядок распределения инициатив и их форм определяет уровень цивилизации. Согласно этому, на планете Земля ещё не существовало цивилизации, любые деструкции возникают из-за недостаточной оптимизации организационных процессов населения.
Финансовый кризис исчисляется дефицитом прочных активов и надёжных в ценовых показателях стоимостей, это просто дисбаланс между сегментом реальных потребностей и производством, вызванный финансовой системой и биржевым трейдингом. Это расхождение деятельности и потребности.
Кто построит цивилизацию, как не те, кто наделены пониманием того, что это такое? Имеется в виду понимание выходящее за пределы биологически-коммерческой инерции, принцип которой кроется в простейшей формуле "продать, чтоб окупить". Но, а если окупать перестаёт? Или продавать нечего? Кому и что продаёт в космосе человечество, чтоб окупить себя на земле? Единственная проблема финансовой системы, это дезорганизованность выражающаяся в расхождении деятельности и потребности.
Коммерциализация государственности следует за выгодой частных интересов, но размывает государственность и в итоге причиняя ущерб любой частности проявляющей себя исключительно на базе сложенных государственных институтов.
Экономика действует по законам энергетики, затраты выгодны, если они вырабатывают энергию в виде прибыли или способствуют этому в качестве всевозможных преобразований. Как только этот принцип нарушается, всё катится на спад там, где это принцип нарушен.
Словно проносящиеся мимо вороны каркали, словно в бездну уткнувшиеся псы подвывая лают, выбрасывают возгласы в небытие, наблюдают и наслаждаются, как те растворяются раз за разом в безмерности, где обнажённая до пустоты тишина выпрашивает ещё один возглас, ещё одно колебание, ещё одну волну, которая есть движение нечто уже двигающегося, сконцентрировавшегося в одном синхронном векторе, куда устремляет свои порывы пёс. Смог бы он уловить аргументы? Смог ли бы постичь те критерии истины, что возносят жизненную расположенность в бытийном намёке к продолжению, к беспрерывному продолжению? Но означает ли беспрерывность беспрепятственность? Нет и ещё раз нет! Ведь именно препятствия и нескладности определяют вариабельность бытийной динамики, складывая ту продолжительность событий возникающих именно из стопорящего эффекта, иначе всё просто бы разлетелось, как единый возглас того пса. Но нет, у этого пса есть размеренный стопор протяжённостью в жизнь, где он иногда останавливаясь лает в бездну, не понимая зачем, почему, для чего, и не зря, ведь уходит туда, куда уходит всё, где не нужна суть, поскольку само гавканье является её обнаружением, он отпускает её вместе со своими нуждами, иначе не было бы ничего вообще, ведь не гавкать, значит не внять, как уходит, что уходит, и есть ли то, чего уже нет, что кануло без следа. Стоит ли не гавкать, когда нет ничего? Не стоит, не стоит, он порождает сотрясение мириад частиц в пространстве, он творит песню, как творит бог. Вот он, ещё один возглас, без сути, без смысла, и его опять нет. Волна рождается, но с момента её появления затухает, пока не исчезнет или пока не оторвётся от всего в бесконечную пустоту. Лишь жизнь имеет свойство нарастать умирая, аккумулируя свой градиент, позволяя себе творческую неопределённость в отношении итога.
Есть форма жизни, придерживаясь которой, будучи обладателем достаточного рассудка, можно сделать вывод, что она не достойна жизни как таковой, то есть не составляет ценности для того, чтобы быть, если теряет то, что наделяет её рассудком творческой воли. Прошу заметить, что здесь важна исключительно доля рассудка, что собственно и позволяет держаться за то единственное, позволяющее наполнить жизнь сутью, позволяющее выглянуть делом и мыслью за пределы тенденций звериного поведения и возникающего им хаоса. Иначе, погружаясь в сущее зверство, рассудок не позволяет видеть смысл в этой форме жизни.
Это обусловлено не суицидальным настроением, связанным с нехваткой некоторых нейромедиаторов. Когнитивно углубляясь в явление жизни, можно сделать вывод, что с этим связано распятие Иисуса, отрешённость Будды, сумасшествие Ницше, отравление ОШО, отравление Сократа и многое другое.
Что здесь общего? Спросят некоторые. Я отвечу: стадо и линейные стадные тенденции.
А понимая, что такое психика и мозг, можно сделать ещё более точные и конкретные выводы.
Валите, проваливайте, угрюмые перверсивные тривианты, не узревшие жизнь там, где нет ничего кроме неё. Умеренность бывает тоже извращенной, ибо извращение, это удел людской, последнего из людей, почитающего во всем бедноту, но на деле лелеющего излишество. Лишь умеренность порождает извращение, иначе стоило бы извращаться? Но в первую очередь рождается патология там, где умеряется сама мера, где её сокращают и ограничивают до бесплодной ригидности, до тех пор, пока изъять из неё уже нечего и остаётся лишь непродуктивная патология. Извращение, это безысходность, а точнее пристрастие к ней во благо упоения теми и для тех, кто возжелал возыметь ещё в деятельном бесплодии, и дабы не уличить себя в том, они воспевают о тех деяниях как о наивысшем из всех благ, ибо не способны признать ту безнадёжность, что вскармливает их надежды. Во истину, если вы ценители безнадёжности, нам с вами не по пути и мы с вами даже не соприкасались мыслями.
Все процессы на всех уровнях, как на неведомых вселенских и галактических, так и на атомарных, молекулярных, химических и органических, стремятся к уравновешенности, то есть к срединному соотношению величин. Все имеющиеся процессы беспрерывно и беспредельно стремятся к уравновешенности, но не настигают её окончательно. Благодаря интенсивности в стремлении к уравновешенности есть вселенная. Своего рода стабилизирующееся и постепенно выравнивающееся стремление к балансу в непрерывной деформации этого стремления. Само пространство со своей непоколебимой и неподвластной свойственностью полного отсутствия чего бы то ни было подобно абсолютной стагнации. Само свойство стремления к стагнации определяется противоположностями, присутствие материи и отсутствие в виде пространства. То есть, пространство и материя пытаются уравновесить друг друга, поскольку они полностью противоположны, они не могут соприкоснуться, они не зависят друг от друга, притом, что полностью обусловлены друг другом, неотъемлемы. Но как это возможно? Как? Вот это самое интересное. Как в абсолютном бесконечном и беспредельном "ничто" может быть что-то? И даже если оно было всегда (а оно было всегда, иначе его бы не было сейчас), то как?
Благодаря стремлению потенциалов к уравновешенности между собой при их взаимодействии и благодаря уравновешенности возникающей в ходе этого стремления на разных уровнях и масштабах, наша жизнь является возможной. То есть, галактика в которой мы находимся, относительно стабилизирована для того, чтоб мы могли в ней быть, но она продолжает балансировку, как продолжает её вся видимая нам вселенная, она уже динамически стабилизирована и сбалансирована, и возможно абсолютного баланса/стагнации достичь невозможно (нам неизвестно множество факторов, как количественных, так и качественных, об этом подробно в книге "Так говорит бесконечность"). Так и наша солнечная система стабилизирована в своей динамике, что позволяет формироваться в ней жизни, ведь в ней редко происходят столкновения, которые на ранних этапах формирования солнечной системы вероятно были довольно частым явлением. Для дифференцирования стабильного градиента роста нужна устойчивость физической среды, в хаосе происходит формирование базового разнообразия, но не происходит стабильный рост, он дифференцируется и закрепляется в разнообразии форм элементов на стадиях стагнации в условиях химической вариативности, где уравновешивание между химическими элементами и градиентами их реакций приводит к образованию циклических форм обратимой циркуляции и органики. А вот на атомарном уровне всё куда менее стабильно, хотя само стремление к балансу динамически ровное во всеобщих масштабах и на атомарном уровне нет резких перепадов, благодаря чему мы есть, благодаря их уравнвоешеной и интенсивной динамике, то есть в стабильности, но очень динамичной, претерпевающей беспрерывные преобразования.
